Процессы зарастания сельскохозяйственных земель в средней тайге Архангельской области Текст научной статьи по специальности «Биологические науки»

УДК 581.524

И.Н. Горяинова1, Н.Б. Леонова2, В.М. Феодоритов3

ПРОЦЕССЫ ЗАРАСТАНИЯ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫХ ЗЕМЕЛЬ В СРЕДНЕЙ ТАЙГЕ АРХАНГЕЛЬСКОЙ ОБЛАСТИ

Приведены результаты многолетних наблюдений на постоянных пробных площадях заброшенных сельскохозяйственных угодий, зарастающих лесом. Территория исследования расположена в двух среднетаежных ландшафтах (междуречье Северной Двины и Ваги). Рассмотрены вопросы интенсивности зарастания земель, прогнозирования формирующихся типов леса в зависимости от использования и ландшафтных условий. Предложена классификация формирующихся сообществ на флористических принципах. Процесс перестройки видового состава сообщества при переходе от луга к лесу требует дальнейшего изучения на основе стационарных наблюдений.

Ключевые слова: зарастающие сельскохозяйственные земли, среднетаежные ландшафты, типы леса, видовое разнообразие.

Введение. В работах основателя отечественного естествознания М.В. Ломоносова немалое внимание уделено вопросам изучения растительности с точки зрения экономического значения для нужд лесного и сельского хозяйства. М.В. Ломоносов, назначенный в 1758 г. руководителем Географического департамента, способствовал организации научных экспедиций в северные районы России с целью изучения и рационализации лесного хозяйства, предлагал создать Государственную коллегию земского домоустройства, призванную решать вопросы развития земледелия в лесных областях [4]. Проблемы трансформации земельных угодий и связанных с ними изменений растительности в современной России, особенно в европейской тайге, актуальны и сегодня. В последние 20 лет на севере Европейской России сокращается площадь пашни, снижается нагрузка на природные кормовые угодья — сенокосы и пастбища [3]. Заброшенные сельскохозяйственные земли зарастают лесом. В связи с этим важное теоретическое и практическое значение приобретает всестороннее изучение этого процесса, включая оценку интенсивности, прогнозирование типов леса, которые формируются на разных типах заброшенных угодий в зависимости от ландшафтных условий, а также оценку возможности использовать переходные сообщества. Однако если процессы восстановления леса на вырубках и гарях достаточно широко освещены в научной литературе, то смене растительности на заброшенных сельскохозяйственных землях посвящено относительно мало работ.

По аналогии с описаниями этого процесса на вырубках и гарях можно предположить, что он проходит те же стадии: травяную, несомкнутой поросли де-

ревьев или кустарников, мертвопокровных молодня-ков, разреженных древостоев с участием лесных видов, лесов из пионерных пород [10, 25]. Внимание уделяется преимущественно начальным стадиям поселения деревьев на лугах и залежах: поступательное зарастание при непосредственном контакте луга и леса [8, 27] и равномерное — при отсутствии контакта [7]. На лугах и залежах поселяются либо исключительно мелколиственные породы — береза, ольха серая, реже осина [5, 11, 23, 24], либо сосна и береза [16, 18, 20, 27]. Время поселения древесных пород колеблется от 5—8 [20, 27] до 20 лет при сформированном травостое [7]. Количество подроста на ранних стадиях сильно варьирует — от 1 до 34 тыс./га [7, 27]. Отмечены интенсивный рост и высокий темп накопления биомассы деревьев [7, 8, 13, 20].

Начальные этапы формирования молодняков изучены относительно мало. Наименее изучена трансформация травяного покрова в процессе смены луга лесом, можно назвать лишь работы о сероольшанни-ках, формирующихся на месте сельскохозяйственных земель [8, 9]. Сомкнутый лес образуется в разные сроки в зависимости от условий и густоты подроста, обычно через 10—15 лет, но иногда значительно позже [6, 11, 12, 26].

Существуют описания вторичных лесов, формирующихся на месте лугов и пашен. Обычно это наиболее продуктивные для данного района типы леса, что связано с исходным богатством почв, осваиваемых под пашню, или с их обогащением в процессе сельскохозяйственного использования. На ранних стадиях это леса лугово-опушечные или щучковые [23], через 30—40 лет на месте сельскохозяйственных земель по-

1 Московский государственный университет имени М.В.Ломоносова, географический факультет, кафедра биогеографии, ст. науч. с., e-mail: letters@biogeo.ru

2 Московский государственный университет имени М.В.Ломоносова, географический факультет, кафедра биогеографии, вед. науч. с., e-mail: nb_leonova@rambler.ru

3 Институт водных проблем РАН, лаборатория динамики наземных экосистем под влиянием водного фактора, аспирант, e-mail: ivp@aqua.laser.ru

являются березняки неморальнотравяные, кислично-разнотравные или кисличные [1, 19, 22], сероольша-ники кисличные [23], сосново-березовые и сосновые кисличные и черничные леса [15, 18].

На основе литературных данных можно заключить, что существуют значительные региональные различия в ходе трансформации растительного покрова заброшенных сельскохозяйственных угодий. Для прогноза и управления этим процессом необходимо знание закономерностей его протекания в зависимости от климатических и почвенных условий. В настоящее время материала для выявления этих закономерностей явно недостаточно. В связи с этим представляется теоретически и практически важным накопление сведений о ходе этих процессов, особенно путем долговременных наблюдений на постоянных пробных площадях.

Постановка проблемы. В наши задачи входило изучение смены растительности зарастающих лугов и залежей, выявление связи направления и интенсивности восстановления растительного покрова с ландшафтными условиями и с типом предыдущего использования угодий. Исследования проводились на юге Архангельской области, в междуречье Ваги и Северной Двины, в ландшафтах моренно-эрозионной суглинистой равнины (МЭР) и песчаных речных террас долины р. Устья (РД). Использовано более 100 описаний зарастающих лугов, в том числе повторные описания на 8 постоянных пробных площадях, где наблюдения проводились в течение 4—12 лет.

Первый ландшафт характеризуется широким распространением карбонатных пород, которые обусловили наличие плодородных дерново-карбонатных почв преимущественно на приводораздельных склонах. На водораздельных пространствах, где фоновыми являются подзолистые почвы, особенности почвенного и растительного покрова связаны с мощностью песчаных отложений, перекрывающих моренные суглинки. Земли с богатыми дерново-карбонатными, хорошо

еловые сосновые березовые осиновые ольховые

□ МЭР ■ РД

Рис. 1. Соотношение лесов различных формаций в ландшафтах моренно-эрозионной структурной равнины (МЭР) и ландшафте долины р. Устья (РД)

дренированными почвами издавна осваивали и распахивали. По облику ландшафт аналогичен опольям более южных районов. Относительно выровненные участки и пологие склоны большей частью распаханы, засеяны многолетними травами или зерновыми (овес, рожь, ячмень). Леса (в основном вторичные сосновые и березовые) и суходольные луга приурочены к склонам возвышенностей, приовражным участкам, склонам и днищам оврагов. Второй ландшафт — долина р. Устья, он включает пойму, где преобладает луговая растительность на аллювиальных светлогуму-совых почвах, и песчаные террасы, большей частью занятые сосновыми и еловыми лесами на торфяно-подзолистых глееватых почвах (рис. 1). Луговые угодья поймы в некоторых местах используются как пастбища и сенокосы, на террасах небольшие площади занимают мелкоконтурные поля и луга.

Результаты и их обсуждение. При изменении режима использования природных кормовых угодий в первую очередь забрасывали суходольные луга, которые менее продуктивны, чем пойменные. Поэтому здесь рассматриваются сухие и свежие материковые луга, которые при классификации по методике Браун—Бланке были объединены в надгруппу бедренца-камнеломки (Pimpinella saxifraga).

Луга моренно-эрозионной равнины разделились на 4 группы (табл. 1): собственно бедренца-камнелом-ки, ястребинки волосистой (Hieracium pilosella), борщевика сибирского (Heracleum sibiricum), хвоща полевого (Equisetum arvense) [14]. Эти группы различаются по динамическому состоянию, увлажнению и богатству почвы, соотношению доминирующих видов. Группы ястребинки и собственно бедренца приурочены к несколько более бедным почвам, а группы хвоща полевого и борщевика — к более богатым. В первой группе чаще всего доминирует полевица тонкая (Agrostis tenuis), во второй — овсяница луговая (Festuca pratensis) (табл. 2), что свидетельствует о большей сформированности лугового травостоя. Группа хвоща полевого объединяет молодые залежи и выродившиеся сеяные луга, здесь важную роль играет сохранившаяся от посева тимофеевка луговая (Phleum pratense). Группа борщевика сибирского — относительно сформированные луга с преобладанием верховых злаков (в том числе, ежи сборной (Dаctylis glomerata), относительно редкой в прочих группах).

Луга речных террас и высокой поймы р. Устья разделились на 2 группы: незабудки полевой (Myosotis arvensis) и ожики многоцветковой (Luzula multiflora). Первая группа представляет собой относительно молодые залежи и по видовому составу близка к группе хвоща полевого, вторая не имеет аналогов на МЭР. В обеих группах чаще всего доминирует полевица тонкая, но в группе незабудки полевой, как и в группе хвоща полевого, заметную роль играет тимофеевка луговая.

Таблица 1

Классы постоянства дифференцирующих видов в синтаксонах надгруппы Pimpinella saxífraga (I—V)

Дифференцирующие виды Синтаксоны ландшафта моренно-эрозионной равнины Синтаксоны ландшафта речных террас

Heracleum sibiricum Hieracium pilosella Typicum Equisetum arvense Myosotis arvensis Luzula multiflora

Centaurea phrygia V II II II I II

Heracleum sibiricum III I II II I —

Antriscus sylvestris V II I II I I

Geranium pratense V II I I — I

Rumex acetosa III I I I — —

Hieracium pratense II IV II I II II

Hieracium umbellatum I IV I I II II

Hieracium pilosella I IV I I I I

Dianthus deltoides II IV II I I I

Potentilla argentea I IV I I I —

Plantago media II III I I I I

Plantago lanceolata II III II II II I

Fragaria vesca I III I I I II

Tussilago farfara — I I IV II I

Plantago major I I I IV II I

Trifolium hybridum I I II IV I I

Equisetum arvense I II II IV IV III

Cirsium setosum II I II V IV II

Myosotis arvensis I I II III IV I

Mentha arvensis I — I III I

Elytrigia repens II II II III IV II

Vicia sepium IV II II III III I

Luzula multiflora I II II I II IV

Carex pallescens I I I I II IV

Deshampsia cespitosa II II II II I III

Anthoxanthum odora-tum III III III I I IV

Knautia arvensis III IV II II II IV

Trifolium medium III III III II II III

Таблица 2

Основные доминирующие виды на лугах (в % от общего числа описаний в группе)

,3pMHHaHrbi Группы

Heracleum sibiricum Hieracium pilosella Typicum Equisetum arvense Myosotis arvensis Luzula multiflora

Agrostis tenuis 3 39 25 15 б5 бЗ

Festuca pratensis Зб 19 41 21 15 19

Phleum pratense 30 13 31 39 50 31

Dactylis glomerata ЗЗ б 12 3 — —

Trifolium pratense — 3 19 3 — —

Trifolium medium — — — — 10 б

Achillea millefolium — 4 4 4 15 13

Leucanthemum vulgare 15 б 25 21 — —

Taraxacum officinalis — — — 4 20 —

Стадия несомкнутой поросли. Скорость поселения древесных пород на заброшенных угодьях зависит от степени антропогенного воздействия и близости источников осеменения. На залежи в пределах МЭР, удаленной от леса на 0,5 км, единичный подрост сосны появился лишь на 8-й год. На лугах вблизи опушки леса древесные породы отмечены уже на 2—3-й год после прекращения сенокошения. В обоих ландшафтах и на всех типах угодий чаще всего поселяются сосна и береза, при этом в ландшафте речных долин возобновление значительно обильнее, что обусловлено большей залесенностью территории, мелкоконтурностью угодий, преобладанием низкотравных (тонкополеви-цевых) лугов. Более молодые луга группы незабудки полевой зарастают несколько менее интенсивно, чем лучше сформированные луга группы ожики многоцветковой. В первой группе береза и сосна возобновляются одинаково активно, а во второй — преобладают сосна и ель. Важная роль ели в возобновлении подтверждает большую длительность зарастания этих лугов.

На МЭР интенсивность зарастания лугов значительно ниже. Наиболее активно зарастают луга групп ястребинки волосистой и собственно бедренца, где чаще доминируют низовые злаки и низкое разнотравье, при этом в первом случае преобладает сосна, во втором — кустарниковые виды ивы (табл. 3). В группах хвоща полевого и борщевика сибирского доля участков с возобновлением древесных пород невелика. В первом случае это объясняется относительной молодостью залежей, во втором — высотой и сомкнутостью травостоев, препятствующих развитию всходов древесных пород.

Таким образом, интенсивность зарастания лугов зависит в первую очередь от степени залесенности территории, а затем от состояния травостоя. Основные древесные породы, поселяющиеся на заброшенных лугах, — сосна и береза, реже ольха серая. Соотношение этих древесных пород определяется эдафическими условиями, что согласуется с данными об их экологии. Известно, что роль сосны выше на бедных сухих

Таблица 3

Возобновление древесных пород на лугах (в % от общего числа описаний в группе)

Группы сообществ в ландшафте моренно-эрозионной равнины Группы сообществ в ландшафте речных террас

Heracleum sibiricum Hieracium pilosella Typicum Equisetum arvense Myosotis arvensis Luzula multiflora

Всего В 49 57 30 7В В7

Сосна В 43 31 31 55 75

Ель — 19 б 14 4В 71

Береза 4 19 29 2В 55 б2

Ольха — В б 17 30 42

Ива 12 19 43 22 б3 б3

или переувлажненных почвах, а березы — на относительно более богатых почвах среднего увлажнения [2].

Количество подроста и его сомкнутость варьируют (рис. 2), увеличиваясь со временем; наибольшая сомкнутость подроста отмечена на относительно давно заброшенных участках, о чем можно судить по максимальному возрасту поселившейся на них сосны. Длительность процесса поселения древесных пород на лугу подтверждает и значительный разброс возраста сосны на одной пробной площади (например, от 3 до 15 лет).

Наблюдения на постоянных пробных площадях показали, что в течение первых 10—15 лет подрост не оказывает заметного влияния на видовой состав лугового сообщества. Коэффициент общности Жаккара для описания зарастающих лугов в течение этого времени относительно высок (47—57). В то же время видовая насыщенность лугов увеличивается (табл. 4), причем не только за счет древесных пород, но и за счет трав, повышающих постоянство на зарастающих участках: Luzula multiflora, Chamaenerion angustifolium, Anthoxanthum odoratum, Alchemilla monticola, Galium mollugo. Это связано с отсутствием антропогенного воздействия и низкой сомкнутостью подроста. Поэтому в течение первого десятилетия возможно относительно легкое возвращение заброшенных земель в разряд используемых угодий.

Таблица 4 Средняя видовая насыщенность лугов разных групп (число видов на 100 м2)

Группы сообществ Без возобновления древостоя С возобновлением древостоя

Heracleum sibiricum 26 35

Hieracium pilosella 32 39

Typicum 31 35

Equisetum arvense 31 37

Myosotis arvense 27 34

Luzula multiflora 26 33

Стадия молодняков. Процесс формирования лесного сообщества во многом зависит от характера распределения подроста, в связи с чем выделяют два типа молодняков: с групповым и индивидуальным (равномерным) размещением [21]. При равномерном распределении и высокой сомкнутости крон (0,9) происходит резкое снижение видовой насыщенности травяного яруса. В качестве примера можно привести сравнение видового состава зарастающей сосной и березой тимофеевко-тонкополевицевой залежи (видовая насыщенность — 26 видов) и расположенного вблизи нее молодого березняка разнотравно-черничного с участием ольхи серой (видовая насыщенность — 16 видов, а также 7 общих видов для залежи и леса). Уменьшается и количество характерных

Количество подроста

Рис. 2. Интенсивность возобновления древостоя на брошенных сельскохозяйственных землях

видов класса Molinio-Arrhenatheretea (с 14 на лугу до 2 в лесу). При этом значительную роль в травяном покрове молодого леса играют сорные виды (Tussilago farfara, Cirsium arvense, Equisetumpratense).

Нами описаны также участки с неравномерным размещением подроста: при высоте деревьев от 4 до 7 м сомкнутость варьирует от 0,4—0,6 до 0,9; местами сохраняются прогалины с довольно редким возобновлением сосны и березы высотой от 0,5 до 3 м. При этом видовой состав луга и разреженного молодого леса довольно заметно различается, видовая насыщенность леса уменьшается за счет выпадения некоторых низкорослых луговых трав (Trifolium repens, Cerastium holosteoides, Plantago lanceolata, Lathyrus pratensis). На участках с высокой сомкнутостью видовая насыщенность резко снижается, набор травянистых растений в значительной мере случаен, среди них много сорных, но присутствуют и лесо-луговые виды Chamaenerion angustifolium, Trifolium medium, Hypericum maculatum. Из собственно лесных видов отмечены только Pyrola rotundifolia и Orthilia secunda. Продолжение наблюдений на постоянных пробных площадях позволит проследить дальнейшее преобразование сообществ.

Типы формирующихся лесов. Исходя из набора пород в подросте на месте зарастающих лугов в большинстве случаев можно ожидать формирования молодых сосново-березовых лесов. При этом соотношение сосны и березы в них может изменяться с возрастом [2, 17]. В настоящее время можно прогнозировать изменение видового состава нижних ярусов лишь путем сравнения молодых и уже сформированных лесов, условия произрастания которых дают основания предположить их связь с бывшими сельскохозяйственными землями.

Вследствие своеобразия растительного и почвенного покрова разных ландшафтов на исследуемой территории возможно формирование лесов, заметно отличающихся по видовому составу нижних ярусов. В ландшафте МЭР на хорошо дренированных участках (склоны, приовражные участки) описаны молодые березняки (преобладающий диаметр березы 7—15 см)

с неравномерной сомкнутостью крон и хорошо развитым травостоем (25—27 видов), в котором сочетаются лесо-луговые (Chamaenerion angustifolium, Fragaria vesca, Viola canina, Anthriscus sylvestris), лесные (Solidago virgaurea, Geranium sylvaticum, Melampyrum sylvaticum, Equisetum sylvaticum) и луговые (Pimpinella saxifraga, Galium mollugo, Deshampsia caespitosa, Knautia arvensis) виды, причем луговые составляют 40—70% общего видового состава травяного яруса. Существование травяных лесов с участием луговых видов и высокой видовой насыщенностью на месте сельскохозяйственных земель характерно для южной тайги и подтайги

[1, 19, 22].

На выровненных поверхностях и пологих склонах МЭР процесс обеднения почв под влиянием формирующегося древостоя происходит значительно быстрее. В этих условиях описан молодой сосняк с участием березы (высота сосны 6—8 м, березы 2—5 м), где луговые виды также преобладают над лесными, но присутствуют виды—индикаторы бедных почв (Nardus stricta, Calluna vulgaris, Antennaria dioica). В качестве следующего этапа развития таких лесов можно рассмотреть сосново-березовый травяно-кустарничковый лес, расположенный в непосредственной близости к разнотравно-тимофеечно-ежовому лугу, зарастающему березой, сосной и ивами. Здесь преобладают бореаль-ные виды, однако присутствуют щучка дернистая (Des-hampsia caespitosa) и полевица тонкая (Agrostis tenuis), что позволяет предположить возможность формирования леса на месте луга.

На террасах р. Устья леса с высокой видовой насыщенностью и заметным участием луговых видов не встречены. По-видимому, это связано с более быстрым обеднением почв зарастающих лугов, более активным возобновлением древесных пород. Можно предположить, что здесь смена луговых видов лесными произойдет быстрее. Ранней стадии формирования

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абатуров Ю.Д., Зворыкина К.В., Ильюшенко А.Ф. Типы березовых лесов центральной части южной тайги. М.: Наука, 1982. 155 с.

2. Артемьев А.И., Пальмов Н.И. Об изменении породного состава молодняков с возрастом в средней подзоне тайги Архангельской области // Состояние возобновления и пути формирования молодняков. Архангельск, 1971. С. 115—117.

3. Гагарин А.И. Землепользование в условиях реформирования аграрной экономики в России. Новосибирск: НПЦ "Юпитер", 2005. 723 с.

4. Гордеев О.И. Высказывания М.В. Ломоносова по вопросам почвоведения, биологии и сельского хозяйства // Бюлл. МОИП. Отд. биол. 1961. Т. 66, вып. 5. С. 13—26.

5. Груздева Л.П. Изменение лесной растительности Калининского Верхневолжья под влиянием антропогенных факторов: Автореф. канд. дисс. М., 1978. 23 с.

6. Гузель Н.И., Резников А.И. Ландшафтный анализ лесовозобновления на заброшенных сельскохозяйственных угодьях Карельского перешейка // Экология таежных ле-

лесов соответствует описанный на террасе р. Устья молодой березняк щучково-полевицевый (диаметр стволов 10—12 см), в травяном покрове которого присутствуют 17 видов, из них 9 лесных (в том числе Dryopteris carthusiana, Vaccinium vitis idaea, Trientalis europaea, Gynmocarpium dryopteris) и всего 3 луговых (Deshampsia caespitosa, Agrostis tenuis, Ranunculus repens), остальные виды лесо-луговые и сорные. В возобновлении присутствуют береза, сосна, ель, в связи с чем можно предположить, что в дальнейшем здесь сформируется сосново-еловый лес. Сосново-еловый бруснично-чер-ничный зеленомошный лес описан в непосредственной близости от тонкополевицево-тимофеечного луга, зарастающего березой, ольхой серой, сосной и елью, в сходных условиях местоположения. Лес характеризуется относительно бедным видовым составом (9 бо-реальных видов в травяно-кустарничковом ярусе). Присутствие кислицы (Oxalis acetosella) и обычно сопряженных с ней видов Dryopteris carthusiana, Equise-tum sylvaticum — показатель относительно высокого богатства почв.

Заключение. В исследованном районе на заброшенных землях чаще всего поселяются сосна и береза. Интенсивность зарастания определяется расстоянием до источников семян и степенью развития лугового травостоя. В течение первых 10—15 лет видовой состав лугов в основном сохраняется, поэтому возможно возвращение угодья в сельскохозяйственное использование.

Процесс перестройки видового состава сообщества при переходе от луга к лесу требует дальнейшего изучения на основе стационарных наблюдений. Длительность формирования и характер лесов, возникающих на месте сельскохозяйственных земель, в значительной степени зависят от ландшафтных условий. В большинстве случаев формирующиеся леса — наиболее продуктивные в данном ландшафте.

сов / Тез. докл. междунар. конф. Сыктывкар: Ин-т биологии Коми НЦ УрО РАН, 1998. С. 169.

7. Гульбе А.Я. Динамика фитомассы и годичной продукции березняков на залежах в подзоне южной тайги // Продукционный процесс и структура лесных биогеоценозов: теория и эксперимент. М.: КМК, 2009. С. 229—242.

8. Дегтева С.В., Головнева Л.Б. Особенности сукцесси-онного ряда луг — сероольшанник // Тр. Коми филиала АН СССР, 1987. Вып. 82. С. 67—76.

9. Дементьева С.М. Изменение состава травостоя луга при поселении древесно-кустарниковой растительности // Экология растений южной тайги. Калинин, 1979. С. 68—72.

10. Ибрагимов А.К., Полуяхтов К.К. Динамика лесной растительности и методы ее изучения. Горький, Изд-во ГГУ, 1982. 82 с.

11. Исаченко Г.А., Волкова Е.А., Резников А.И., Храмцов В.Н. Многолетняя динамика ландшафтов тайги Северо-Запада Европейской России: результаты полевых исследований // Пространственная организация, функционирование, динамика и эволюция природных, природно-антропогенных

и общественных географических систем / Мат-лы Всеросс. науч. конф. Киров, 2010. С. 57—62.

12. Каплина Н.Ф. Продуктивность березняков на легких почвах кислично-черничной группы типов леса Ярославской области: Автореф. канд. дисс. Красноярск, 1989. 18 с.

13. Минин Н.С., Серый В.С. Ход роста и продуктивность насаждений, формирующихся на землях, вышедших из-под сельскохозяйственного использования // Проблемы лесоведения и лесоводства / Мат-лы Всеросс. науч. конф. Архангельск, 2010. С. 80—83.

14. Мяло Е.Г., Горяинова И.Н., Леонова Н.Б. Закономерности эколого-географической дифференциации биоразнообразия в ландшафтах средней тайги европейской части России // Биогеография в Московском университете. М.: ГЕОС, 2008. С. 52—70.

15. Неволин О.А. Основы хозяйства в высокопродуктивных сосняках Севера. Архангельск: Сев-Зап. книж. изд-во, 1969. 103 с.

16. Природное и культурное наследие Кенозерского национального парка. Петрозаводск: Петропресс, 2002. 175 с.

17. Сбоева Р.М. Особенности формирования и роста сосново-березовых молодняков Карелии // Состояние возобновления и пути формирования молодняков на концентрированных вырубках северо-запада европейской части СССР. Архангельск: Архангельский ин-т леса и лесохимии, 1971. С. 173—174.

18. Сеннов С.Н. Рост хвойных древостоев в зависимости от их происхождения // Лесоведение. 2001. № 4. С. 74—76.

19. Смирнова О.В., Лукина Н.В., Бобровский М.В. Основные варианты сукцессий в лесном покрове Европейской России // Мониторинг биологического разнообразия лесов России. М.: Наука, 2008. С. 225—257.

20. Соколов Н.И. Рост и продуктивность сосновых дре-востоев по старым пашням // Лесной журн. 1978. № 4. С. 22—35.

21. Соловьев В.М. Естественно-научные основы изучения и формирования древостоев лесных экосистем. Екатеринбург: Уральский гос. лесотех. ун-т, 2008. 352 с.

22. Сукцессионные процессы в заповедниках России и проблема сохранения биологического разнообразия. СПб., 1999. 548 с.

23. Сушков С.Ф. Динамика почвенно-растительного покрова на залежных землях (на примере юго-западных районов Ленинградской области): Автореф. канд. дисс. Л., 1974. 25 с.

24. Уткин А.И. О наступлении лесной растительности на сельскохозяйственные земли на Верхнем Поволжье // Лесоведение. 2002. № 5. С. 44—52.

25. Цветков В.Ф. Формирование производных насаждений // Актуальные проблемы геоботаники. Лекции. Петрозаводск, 2007. С. 320—339.

26. Чмыр А.Ф. Структура и экология вторичных лиственных лесов на вырубках и их реконструкция. СПб.: НИИЛХ, 2002. 230 с.

27. Шиманюк А.П. Заселение сосной и елью бывших пахотных угодий // Лесное хоз-во. 1950. № 9. С. 50—52.

Поступила в редакцию 17.02.2011

I.L. Goryainova, N.B. Leonova, V.M. Feodoritov

OVERGROWING OF AGRICULTURAL LANDS WITHIN THE MIDDLE TAIGA OF THE

ARKHANGELSK OBLAST

Overgrowing of abandoned agricultural lands with trees was analyzed basing on the long-term observations at the same test areas. The area of the study belongs to two middle taiga landscapes (the Northern Dvina and Vag rivers interfluve). The intensity of overgrowing and the prognosis of the forest type as a function of the previous land use and the landscape features are discussed. Floristic classification of emerging communities is suggested. Transformation of the species composition of a community in the process of meadow-into-forest transition requires further investigation on the basis of stationary observations.

Key words: overgrowing agricultural lands, middle taiga landscapes, forest types, species diversity.