CC BY
77
Процессы имплементации международных правовых норм в национальное право Азербайджанской Республики и Российской Федерации
АХМЕДОВ МАХИР БАЙРАМ ОГЛЫ,
Заместитель начальника Академии Полиции МВД Азербайджанской Республики, полковник полиции, доктор юридических наук, профессор, Заслуженный преподаватель Азербайджанской Республики РЕВИН ВАЛЕРИЙ ПЕТРОВИЧ,
профессор Московского государственного технологического университета, доктор юридических наук, профессор, Заслуженный деятель науки РФ, почетный сотрудник МВД РФ, почетный работник высшего профессионального образования РФ, почетный профессор Европейского университета, академик РАЕН РЕВИНА ВАЛЕРИЯ ВАЛЕРЬЕВНА,
доцент Московского государственного технологического университета, кандидат юридических наук
Аннотация: В статье рассмотрены теоретические и практические аспекты имплементации международных норм уголовного, антикоррупционного и морского права во внутреннее право Азербайджана (АР) и России в связи с активизацией сотрудничества в сферах взаимных интересов. Отмечены особенности отдельных приемов имплементации международных норм, таких как адаптация и рецепция, во внутренне право государств. Сравниваются понятия международного и национального права по борьбе с коррупцией, показана их имплементация в национальное право АР и РФ. Подчеркнуты современные правовые реалии подготовки Конвенции о правовом статусе Каспийского моря в свете расширения сотрудничества прикаспийских государств, включая АР и РФ, в экономическом проекте Нового Шелкового пути и нефтегазовом секторе.
Ключевые слова: уголовные кодексы России и Азербайджана, имплементация международно-правовых норм в национальное законодательство, сотрудничество прикаспийских государств, борьба с преступлениями в сфере коррупции, международные принципы уголовного права
The processes of implementation of international legal norms in the national law of the Republic of Azerbaijan and the Russian Federation
AHMEDOV MAHIR BAYRAM OGLU,
Deputy Chief of Police Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Republic of Azerbaijan, Colonel of Police, Doctor of Law, Professor, Honored Teacher of the Republic of Azerbaijan REVIN VALERY PETROVICH,
Professor of Moscow State Technological University, Doctor of Law, Professor, Honored Worker of Science of the Russian Federation, Honorary Worker of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Honorary Worker of Higher Professional Education of the Russian Federation, Honorary Professor of the European University, Academician of the Russian Academy of Natural Sciences REVINA VALERY VALERYEVNA,
associate professor of Moscow State Technological University, Candidate of Legal Sciences
Abstract: Theoretical and practical aspects of the implementation of international norms of criminal, anticorruption and maritime law in the internal law of Azerbaijan (AR) and Russia (RF) in connection with the intensification of cooperation in the spheres of mutual interests are considered in the article. The features of individual methods of implementing international norms, such as adaptation and reception, are noted in the
internal law of states. The notions of international and national law on combating corruption are compared, their implementation in the national law of Azerbaijan and the Russian Federation is shown. The modern legal realities of the preparation of the Convention on the Legal Status of the Caspian Sea are underlined in the light of the growing cooperation of the Caspian states, including Azerbaijan and the Russian Federation, in the Economic Project of the New Silk Road and the oil and gas sector.
Key words: criminal codes of Russia and Azerbaijan, implementation of international legal norms into national legislation, cooperation of the Caspian states, fight against corruption crimes, international principles of criminal law
Согласованность международных и внутренних принципов уголовного права Азербайджана и России
Конституция Азербайджанской Республики (ст. 10)1 и Конституция Российской Федерации (ч. 4 ст. 15)2 определяют, что общепризнанные принципы и нормы международного права являются составной частью правовой системы наших государств. Во-первых, это порождает необходимость согласования национальных законодательств в соответствие с общепризнанными нормами международного права. Во-вторых, возможно и прямое действие общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров, если они вытекают из договоров и являются частью правовой системы государств.
Например, уголовное право Азербайджанской Республики (АР) активно имплементировало в свои внутренние нормы международные принципы мира и безопасности, противодействия всем видам международной транснациональной преступности и борьбы с ней. Так к задачам Уголовного кодекса Азербайджанской Республики (УК АР) относятся уголовно-правовые меры обеспечения для всего человечества мира и безопасности, защиты прав и свобод человека и гражданина, охраны собственности от незаконных посяга-
тельств, пресечения преступной экономической и иной деятельности. Они включают также охрану общественного порядка и безопасности, защиту окружающей среды и многие другие сферы общественных отношений.
Подобные УК АР задачи уголовного законодательства, основанные на нормах и принципах международного уголовного права, отражены в статье 2 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ).
Международно-правовые принципы справедливости, гуманизма, законности, равенства граждан перед законом при осуществлении уголовного правосудия имплементированы из международных нормативно-правовых актов в нормы УК РФ. Они содержатся в международных документах о защите прав и свобод человека, таких как Международно-правовой пакт, определяющий защиту гражданских и политических прав человека и гражданина, вступивший в силу в 1976 г.3, Основные принципы и руководящие положения о правах для правовой защиты и возмещения ущерба жертвам грубого нарушения норм международного права о правах человека, подвергшихся серьезным нарушениям междуна-
1 Конституция Азербайджанской Республики. http://www.azerbaijan.az/portal/General/Constitution/doc/constitution
2 Конституция Российской Федерации. http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_28399/
3 Международный пакт о гражданских и политических правах, принятый резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи ООН от 16.12.1966 г., вступивший в силу 23.03.1976 г. http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/pactpol
родно-правовых норм гуманитарного права, от 16.12. 2005 г.1, Конвенция, направленная против пыток и других жестоких, античеловечных видов обращения с людьми и уголовного наказания 1984 г.2 и др.
Один из международных принципов гуманитарного права, касающийся минимизации ущерба человеку от тяжелых последствий уголовного наказания, связан с основаниями освобождения от уголовной ответственности. Он закреплен в УК РФ в разных уголовно-правовых институтах. В частности, согласно ст. 75 УК РФ, если лицо впервые совершило уголовно наказуемое деяние малой или средней степени тяжести, по решению суда оно освобождается от применения к нему мер уголовной ответственности. Это возможно при условии, если лицо после осознания степени тяжести совершенного им преступления раскаялось и, признав свою вину, по доброй воле явилось в правоохранительные органы с повинной, способствуя раскрытию и расследованию этого преступления. Также это лицо должно возместить ущерб или иным образом загладить вред, причиненный содеянным им преступлением, которое
из-за деятельного раскаяния прекратило быть общественно опасным.
Правовые меры борьбы со всеми формами и способами преступной деятельности, посягающими на основы конституционного строя Азербайджанской Республики развиваются под влиянием международного уголовного права, а процессы имплементации международно-правовых норм в национальное уголовное и другие отрасли права способствуют выявлению и пресечению преступных посягательств на общественный правопорядок, обеспечивая расширение мер борьбы с преступностью, мер предупреждения преступлений, охрану стабильности государства и его конституционного строя.
В целях осуществления вышеуказанных задач УК АР регламентирует основания и принципиальные положения уголовной ответственности, регулируя меры противодействия преступлениям опасным для личности, общества, государства, устанавливая виды, предел и объем наказаний и иные меры уголовно-правового характера за совершение различных преступлений3.
Процесс имплементации международно-правовых норм в национальное законодательство является одной из сложных проблем согласования и учета положений международного и внутригосударственного права. Международные договоры, участником которых являются АР и РФ, регламентируют широкий круг вопросов, начиная от определения пределов правовой юрисдикции в сфере оказания правовой помощи по уголовным, гражданским и семейным делам, до установления дефиниций и признаков серьезных преступлений, имеющих признаки экстремизма, терроризма, распространения наркотиков, легализации (отмывания) преступных средств и др.
1 Основные принципы и руководящие положения, касающиеся права на правовую защиту и возмещение ущерба для жертв грубых нарушений международных норм в области прав человека и серьезных нарушений международного гуманитарного права, принятые Резолюцией 60/147 ГА ООН от 16.12.2005 г., http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/ principles_right_to_remedy.shtml
2 Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, Принята резолюцией 39/46 ГА ООН от 10.12.1984 г. http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/torture.shtml
3 Уголовный кодекс Азербайджанской Республики (утвержден Законом Азербайджанской Республики от 30.12.1999 г. № 787-^) (с изм. и доп.и по состоянию на 17.11.2017 г.). http://online.zakon.kz/m/Document/?doc_id=30420357
Имплементация норм международного морского права в связи с расширением сотрудничества государств региона Каспийского моря
Роль процессов имплементации норм международного права в национальное в АР и РФ возрастает также в связи с активизацией сотрудничества Прикаспийских государства в нефтегазовом, экономическом, природоохранном, правоохранительном секторе, включая меры борьбы с терроризмом и экстремизмом. Россия, Казахстан, Туркменистан, Иран, Азербайджан объединены общими задачами сохранения мира и безопасности на Кавказе, Ближнем Востоке, в Прикаспийском регионе.
Азербайджан и Россия, являясь активными участниками новейших политических и экономических реалий евразийского пространства и как члены СНГ, и как государства Каспийского моря, и как участники международных нефтегазовых консорциумов, сотрудничают в разработке международных соглашений по формированию единого евразийского пространства, нацеленного на многостороннее и долгосрочное экономическое сотрудничество, включая и связи по правовым вопросам1.
В этой связи правоохранительные органы РФ и АР объединяются в рамках евразийского пространства в целях обеспечения правопорядка, поскольку от них во многом зависит развитие новых интеграционных связей и обеспечение безопасности в регионе. В свете глобальных проектов Китая по созданию экономического проекта Нового Шелкового пути ускорился процесс строительства транспортных коммуникаций «Север-Юг», которые соединят РФ через АР с Ираном. Таким образом, Азербайджан становится стратегически важным международным партнером для многих государств, поскольку формируется стратегическое партнерство трех прикаспийских государств - России, Ирана и Азербайджана.
В середине августа 2018 г. в г. Актау, Республика Казахстан, пройдет V Каспийский саммит
с участием руководителей Казахстана, Азербайджана, Ирана, Российской Федерации и Туркменистана2. Главной темой Саммита будет обсуждение правового статуса Каспийского моря, а также многосторонние меры сотрудничества в сфере экономики, транспорта, экологии, безопасности. Итоговым документом должна стать Конвенция о правовом статусе Каспийского моря. Проект этой Конвенции уже согласовывался на совещаниях министров иностранных дел прикаспийских государств конце 2017 г. в Москве.
Процесс подготовки новой Конвенции о правовом статусе Каспийского моря опирается на нормы и принципы Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., которые были имплементированы во внутреннее право АР и РФ принятием законов о континентальном шельфе, режиме территориальных вод, прибрежной экономической зоны, включая природоохранный режим, построенный на Конвенции ООН по морскому праву.
1 Сотрудничество прикаспийских государств в нефтегазовой сфере. http://www.webeconomy.ru/index
2 Саммит глав Прикаспийских государств 2018 г. http://www.kazembassy.ru/rus/press_centr/novosti/?cid=0&rid=2025
Существо процессов имплементации как процедур осмысления международных норм для достижения сближения и гармонизации международного и национального права отражает позицию ООН, выраженную во многих резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН, международных конвенциях и соглашениях.
Государства в процессе имплементации применяют собственные правовые приемы встраивания необходимых международно-правовых норм в национальные механизмов, проявляя волю суверенных субъектов, использующих в этих целях свой внутренний организационно-правовой механизм трансформации внешних регуляторов.
Теоретические аспекты имплементации международно-правовых норм в национальное законодательство.
Особенно актуально для науки и практики определить значение международно-правовых норм в системе правовых регуляторов АР и РФ, а также пределы имплементации норм международного права в национальное право, алгоритмы возможной корреляции международных нормативных комплексов при совместном регулировании отношений, определяющих объект национального права.
Несмотря на достаточно высокую степень научной разработанности указанных аспектов, они не исключают актуальность дальнейших исследований. Как показывают наши исследования, некоторые институты и нормы опережают или несколько отстают от положений международного права, расходятся с духом некоторых положений международного права. Традиционно сложными являются проблемы воспроизведения категорий, понятий и конкретных нормы международного права, которые связаны с различиями юридической техники, их внедрение в нормы правового характера Азербайджана и России. Не все имплементируемые международные нормы надлежащим образом обеспечиваются внутренними нормативными предписаниями. Отмеченные обстоятельства свидетельствуют о необходимости углубленного теоретического анализа имплемен-тации международно-правовых норм в правовые отрасли наших государств для повышения эффективности их применения на практике.
По своей организационно-правовой природе имплементация представляет собой сложный и многогранный процесс, происходящий в различных отраслях законодательства, как определенную систему способов реализации целей международного права. В этой системе следует выделять прежде всего внешнеполитический и внутриполитический нормативно-правовые способы имплементации норм международного права средствами правовой политики РФ.
Имплементация, с точки зрения организационного внедрения и правовой технологии, представляет собой сложный и многогранный процесс, затрагивающий различные отрасли законодательства, включающий цели, способы и приемы имплементации положений международного права. В этой системе следует выделять прежде всего внешнеполитические и внутриполитические функции имплементации, опирающиеся на принципы правовой политики государств. Когда нормы международного права содержат правила, отличающиеся от норм уголовного права, содержание имплементации может быть достигнуты посредством изменения, дополнения, отмены или принятия новых норм национального законодательства, которое таким образом приводится в соответствие с нормами международного права. В этих случаях можно представить, что процесс имплементации происходит посредством внедрения положений международного права в национальное право.
Теоретическое и практическое значение имеет вопрос о конкретных способах имплементации, которые, к сожалению, исследованы недостаточно. Причем ранее проведенные исследования по данной проблеме имеют существенные расхождения. Ряд авторов рассматривают имплементацию как трансформацию международно-правовых норм во внутригосударственное законодательство1. Другие специалисты, например профессор Н.Ф. Кузнецова, полагают, что имплементация включает применение таких способов, как адаптация, рецепция, иногда авторами применяются термины «инкорпорация»2. К сожалению, используя одни и те же термины, авторы вкладывают в них принципиально разное смысловое содержание. Например, под имплементацией иногда понимают такой правовой прием, когда правовая норма внедряется в национальное законодательство во исполнение международного договора3. Другие авторы такой прием обозначают термином «адаптация»4. Аналогично выглядит ситуация и с использованием термина «инкорпорация» -исследователи полагают, что при инкорпорации международно-правовые нормы без каких-либо изменений дословно воспроизводятся в норме национального права. Представляется, что решение обозначенной проблемы - в разработке терминологического аппарата в теории как азербайджанского, так и российского права, и она должна решаться при систематизации законодательства, его упорядочении в целях эффективного использования в правоприменительной деятельности. Авторы предлагают следующим образом классифицировать такие основные приемы имплементации, как адаптация и рецепция.
Адаптация означает прием перенесения (имплементации) норм международного права в национальное законодательство, обеспечивающий соблюдение целей и содержания международной нормы при сохранении возможностей внутригосударственной технологии и лексики, а также приемов и традиций национального нормотворчества.
Потенциальные резервы имплементации международных норм в национальное право предусматривается большинством международно-правовых документов. Например, Конвенция Совета Европы 1999 г., включающая механизмы применения уголовной ответственности за преступления коррупционного характера, предусматривает определенную группу лиц, таких как государственные и иные публичные должностные лица, допуская окончательную формулировку признаков субъекта с учетом особенностей национального законодательства.
Венская Конвенция ООН 1988 г., касающаяся мер борьбы с незаконным оборотом средств наркотического характера и веществ, относимых к психотропным5, включает систему противоправных способов отмывания денег, приобретенных посредством запрещенных коммерческих операций, связанных с оборотом средств наркотического характера, и дает конкретное международно-правовое понятие этим противоправным деяниям.
Статья 3 Конвенции 1988 г. определяет, что участники этой конвенции осуществляют соответствующие действия, требуемые для доказательства присутствия квалифицирующих признаков уголовных преступлений, связанных с незаконным оборотом средств наркотического характера
1 КаюмоваА.Р. Международное уголовное право (становление и современные тенденции развития): автореф. дис. ... канд. юр. наук. Казань, 1996. С. 15.
2 См.: Кузнецова Н.Ф. Преступления против мира и безопасности человечества // Курс уголовного права. Особенная часть / под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комиссарова. М., 2002. Т. 5. С. 350.
3 Шибков О.Н. Принципы и нормы международного права как источники уголовного права: автореф. дис. ... канд. юр. наук. Ставрополь, 2000. С. 13.
4 Сунцов А.Е., Трунцевский Ю.В. Теоретические проблемы имплементации норм международного уголовного права в России // Московский журнал международного уголовного права. 1997. № 2. С. 99.
5 Конвенция ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г. // Действующее международное право: в 3 т. / сост. Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. М., 1997. Т. 3. С. 60-89.
и веществ, относимых к психотропным, по включению этих норм в национальное законодательство при условии умышленного характера этих деяний. Государства оставляют за собой право на самостоятельное включение в законодательство конкретных мер относительно использования информации о подозрительных финансовых операциях.
Адаптация положений международных конвенций во внутреннее национальное право происходит в соответствии с установленным международной конвенцией способом имплементации, включающим как внесение в право государств положений без изменений, так и возможность их корректировки в определенных пределах. Это имеет место, когда понятия и термины международной конвенции не совпадают полностью с правовой регламентацией подобных отношений в национальном праве.
Если содержание международных терминов не согласовывается с традиционными, доктри-нальными положениями национального законодательства, то процесс адаптации происходит постепенно с учетом международной и национальной правоприменительной практики.
Так, Конвенция Совета Европы 1999 г., включающая механизмы применения уголовной ответственности за преступления коррупционного характера относит активный подкуп как коррупционное деяние с участием национальных и зарубежных должностных лиц, включая участников
клубных и корпоративных собраний коммерческого сектора. Также термин «активный подкуп» применяется к членам международных организаций, межпарламентских собраний представителей государств, в отношении арбитров международных коммерческих арбитражей и судей международных судов.
При этом коррупцией считается подготовка к даче взятки, сама взятка, а также предоставление различных видов преимуществ материального и нематериального характера государственным служащим разного должностного уровня. Пассивный подкуп предусматривает отличный от активного состав правонарушений.
Российское антикоррупционное и уголовное право не включает терминов «активный подкуп» и «пассивный подкуп», предполагая, что речь идет об известных формах классификации взяточничества и видах ответственности, предусмотренных уголовным правом АР и РФ.
В данном случае законодатель не должен идти по пути прямого заимствования (рецепции), адаптация здесь окажется более эффективной, если придерживаться основного правила имплементации, которое заключается в необходимости строгого соблюдения смысла, принципов, целей и задач международного правового акта, допуская определенную коррекцию словесно-терминологических конструкций1.
Адаптация как способ имплементации является эффективным приемом юридической техники, обеспечивающим соответствие норм международного права нормам национального права. Адаптация проявляется в следующих формах.
Во-первых, она обеспечивается конструированием новых норм или изменением в допустимых пределах соответствующих норм международного акта, не искажающих их основной смысл. Это осуществляется с учетом особенностей права того или иного государства, отраженных в актах кодифицированного права и поня-
1 Кузнецова Н.Ф. Преступления против мира и безопасности человечества. Т. 5. С. 350.
тийном аппарате с учетом внутренних институциональных и правовых межотраслевых связей.
Во-вторых, адаптация дает возможность на законодательном уровне на основе международно-правового режима обеспечить разработку оптимальных уголовно-правовых конструкций и принять меры по совершенствованию механизма имплементации норм международного права при создании конкретных норм законодательства государства.
Рецепция означает универсальный способ, который применяется для точного воспроизведения в нормах национального права содержания международно-правовых актов. Подобный способ применен, например, в ст. 357, 358, 359 УК РФ. Эти нормы текстуально повторяют формулировки норм международного права: геноцид, экоцид, наемничество. Рецепция включает восприятие национальными правовыми нормами предписаний международного права через механизм ратификации международных договоров или трансмиссию (передачу) прав и обязанностей, возложенных договором на государство, на национальные правоохранительные органы с целью их непосредственной реализации. По справедливому замечанию Р.А. Мюллерсона, механизм этот можно представить следующим образом: «Если международный договор налагает обязательства на государство в целом, то национальное право, как бы идя навстречу междуна-
родному праву, конкретизирует эту обязанность, определяя органы, ответственные за выполнение международных договоров»1.
Рецепция выступает как процесс имплементации международно-правовых норм, означающий «выполнение международно-правовых предписаний в нормах внутригосударственного права»,2 т.е. означает согласование конкретной нормы национального права с международно-правовыми аналогами. Это может осуществляться либо автоматически, путем текстуального включения международной нормы в национальное законодательство, либо путем приведения содержания нормы национального законодательства в соответствие с международной. Иными словами, «приспосабливаться» должна не международно-правовая норма, а национальная норма права.
Нормативно-правовые акты и литература
1. Международный пакт о гражданских и политических правах, принятый резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи ООН от 16.12.1966 г., вступивший в силу 23.03.1976 г. http://www.un.org/ru/ documents/decl_conv/conventions/pactpol
2. Основные принципы и руководящие положения, касающиеся права на правовую защиту и возмещение ущерба для жертв грубых нарушений международных норм в области прав человека и серьезных нарушений международного гуманитарного права, принятые
1 Мюллерсон Р. Национально-правовая имплементация международных договоров СССР // Вестник Моск. ун-та. Серия XI. Право. 1978. № 6. С. 130.
2 Данные положения почти полвека назад были высказаны почти полвека назад. См.: Лукашук И.Ж., Мартыненко П.Ф. Юридические гарантии осуществления норм конституционного и международного права в условиях их взаимодействия. Киев, 1970. С. 146.
Резолюцией 60/147 ГА ООН от 16.12.2005 г. http:// www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/ principles_right_to_remedy.shtml
3. Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Принята Резолюцией 39/46 Генеральной Ассамблеи ООН от 10.12.1984 г. http:// www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/ torture.shtml
4. Конвенция ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г. // Действующее международное право: в 3 т. / сост. Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. М., 1997. Т. 3. С. 60-89.
5. Конституция Азербайджанской Республики. http://www.azerbaijan.az/portal/General/Constitution/ doc/constitution
6. Конституция Российской Федерации. http://www. consultant.ru/document/cons_doc_LAW_28399/
7. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики (утвержден Законом Азербайджанской Республики от 30.12.1999 г. № 787-IQ) (с изм. и доп. по состоянию на 17.11.2017 г.). http://online.zakon.kz/iTi/ Document/?doc_id=30420357
8. Уголовный кодекс Российской Федерации. http:// www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_28399/
9. Сотрудничество прикаспийских государств в нефтегазовой сфере. http://www.webeconomy.ru/index
10. Саммит глав Прикаспийских государств 2018 г. http://www.kazembassy.ru/rus/press_centr/ novosti/?cid=0&rid=2025
11. Каюмова А.Р. Международное уголовное право (становление и современные тенденции развития): ав-тореф. дис. ... канд. юр. наук. Казань, 1996. С. 15.
12. Кузнецова Н.Ф. Преступления против мира и безопасности человечества // Курс уголовного права. Особенная часть / под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комиссарова. М., 2002. Т. 5. С. 350.
13. Шибков О.Н. Принципы и нормы международного права как источники уголовного права: автореф. дис. ... канд. юр. наук. Ставрополь, 2000. С. 13.
14. Сунцов А.Е., Трунцевский Ю.В. Теоретические проблемы имплементации норм международного уголовного права в России // Московский журнал международного уголовного права. 1997. № 2. С. 99.
15. Мюллерсон Р. Национально-правовая импле-ментация международных договоров СССР // Вестник Моск. ун-та. Серия XI. Право. 1978. № 6. С. 130.
16. Лукашук И.Ж., Мартыненко П.Ф. Юридические гарантии осуществления норм конституционного и международного права в условиях их взаимодействия. Киев, 1970. С. 146.
