CC BY
14ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ СТАТУС ПЕДАГОГА И ПСИХОЛОГА В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
ЛАГУТКИНА Нина Борисовна,
кандидат юридических наук, доцент кафедры
Дальневосточного филиала Российского государственного университета правосудия (г. Хабаровск). E-mail: nina_lagutkina@mail.ru
Краткая аннотация: В статье рассмотрены особенности правового регулирования уголовного судопроизводства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних, процессуальный статус педагога и психолога. Автором проведен анализ имеющихся точек зрения процессуального статуса указанных лиц, на основе которого предложены меры по совершенствованию законодательства.
Abstract: Special aspects of the criminal justice process legal regulation in criminal cases in regard to minors, the procedural status of an educator and an psychologist are examined in this article. The author has analyzed the present points of view of the procedural status of these individuals, upon which some measures to improve legislation were proposed.
Ключевые слова: Процессуальный статус, несовершеннолетний, процессуальный порядок, уголовная политика, следователь, предварительное расследование, иные участники уголовного процесса.
Keywords: Procedural status, minor, procedural order, criminal policy crime investigator, preliminary investigation, other participants of criminal process.
В соответствии со ст. 20 УК РФ уголовная ответственность наступает с 16 лет, но за совершение ряда тяжких и особо тяжких преступлений возраст уголовной ответственности снижен до 14 лет. Установление возраста уголовной ответственности и определение особого порядка уголовного судопроизводства в отношении несовершеннолетних зависело во все времена от системы права, к которой относится страна, от уровня развития конкретного государства, к сложившемуся отношению к несовершеннолетним и уровню преступности среди этой категории лиц. Российское законодательство учитывает возраст лиц совершивших преступления и в отношении несовершеннолетних предусмотрен особый порядок производства по уголовному делу.
Требования в части отправления правосудия по уголовным делам в отношении несовершеннолетних установлены Пекинскими правилам и производство по уголовным делам данной категории в Российском уголовном судопроизводстве в целом отвечает общепризнанным принципам и нормам международного права, которые содержатся в Конвенции ООН о правах ребенка от 29 ноября 1989 г., Минимальным стандартным правилам ООН, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних от 10 декабря 1985 г. (Пекинские правила), руководящим принципам ООН для предупреждения преступности среди несовершеннолетних (Эр-Риядские руководящие принципы), Рекомендациям N Rec (2003) 20 Комитета министров Совета Европы "О новых подходах к преступности среди несовершеннолетних и о значении правосудия по делам несовершеннолетних'. Указанные акты устанавливают определенные стандарты, касающиеся обращения с несовершеннолетними правонарушителями,
формулируют принципы правосудия в отношении несовершеннолетних, определяют развитие национального законодательства по вопросам уголовного судопроизводства в отношении несовершеннолетних.
С целью эффективного соблюдения указанных требований, которые призваны защищать интересы детей, в мире создана отдельная судебная система -ювенальная юстиция. В России неоднократно разрабатывались и предлагались соответствующие законопроекты, идея создания специализированных судов пока не получила широкого признания. Вместе с тем Российское уголовно-процессуальное законодательство предусматривает целый ряд особенностей производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних, которые направлены на обеспечение дополнительных гарантий несовершеннолетнему подозреваемому, обвиняемому от незаконного и необоснованного обвинения, защиты его прав и интересов с учетом возрастных особенностей несовершеннолетнего.
В сфере уголовно-правовых отношений современный статус несовершеннолетнего определяется, прежде всего, содержанием проводимой государством уголовной политики. В юридической литературе под уголовной политикой в отношении несовершеннолетних принято понимать ту часть общей политики в сфере борьбы с преступностью, содержание и формы которой определяются мерами уголовно-правового, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного характера с учетом особого правового статуса несовершеннолетнего. Таким образом, уголовная политика осуществляется в различных сферах уголовного права, уголовного процесса, оперативно-розыскной деятельности (ОРД), уголовно-исполнительного права и направлена на оптимизацию
деятельности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, ОРД, судов и государственных органов исполнения уголовных наказаний.[5]
Уголовная политика российского государства в отношении несовершеннолетнего имеет двоякое содержание: с одной стороны осуждает противоправные действия несовершеннолетнего и привлекает его к уголовной ответственности, а с другой стороны - обеспечивает его повышенную охрану. Повышенная охрана осуществляется не только в отношении потерпевшего, но и лица совершившего преступление, т.е. субъекта преступления.
Луничев Е.М. отмечает: "Несовершеннолетний относится к числу субъектов уголовного права, которые обладают особым статусом; а современные тенденции развития уголовного законодательства свидетельствуют, что защита несовершеннолетних является приоритетным вопросом в политике государства".[3]
Отечественное уголовное судопроизводство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних последнее время претерпело значительные изменения. Так, при производстве по уголовным делам несовершеннолетних существует ряд особенностей, которые должны соблюдаться независимо от формы предварительного расследования. В настоящее время, в соответствии со ст. 150, 151 УПК РФ, предварительное расследование по уголовным делам в отношении несовершеннолетних производится как форме предварительного следствия, так и в форме дознания. Исключение составляет только сокращенная форма дознания, что закреплено законодателем. Причем расследование уголовных дел о тяжких и особо тяжких преступлениях, совершенных несовершеннолетними, осуществляется только следователями Следственного комитета РФ в форме предварительного следствия.
Необходимо отметить, что УПК РСФСР допускал производство предварительного расследования по делам в отношении несовершеннолетних только в форме предварительного следствия, так как данная категория уголовных дел имеет свои особенности, расширенный предмет доказывания и др., что требует продолжительного срока предварительного расследования. Представляется, что существовавшее ранее положение о проведении предварительного расследования по данной категории уголовных дел только в форме предварительного следствия было наиболее целесообразным.
Несмотря на то, что в настоящее время в России нет ювенальных судов, которые специализировались бы на делах, касающихся несовершеннолетних, Пленум Верховного суда РФ в своем Постановлении №
1 от 1 февраля 2011 г. отметил, что уголовные дела в отношении несовершеннолетних следует рассматривать наиболее опытным судьям. Судьи, рассматривающие дела о преступлениях несовершеннолетних, должны постоянно совершенствовать свою профессиональную квалификацию. При этом речь идет не только о правовых знаниях, но и о том, что такие судьи обязаны проходить обучение и переподготовку по вопросам педагогики, социологии, подростковой психологии, криминологии, вик-тимологии, применения ювенальных технологий, используемых в рамках процессуального законодательства.
Положения Российского уголовного судопроизводства по вопросам производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних сформированы, в значительной степени в гл. 50 УПК РФ, они отличаются от общего порядка и касаются как досудебного производства и судебного порядка рассмотрения уголовных дел данной категории. Повышенное внимание к охране прав несовершеннолетних в уголовном судопроизводстве заключается удвоении представительства их интересов. Это заключается в том, что при производстве по уголовному делу одновременно принимают участие адвокат и законный представитель. Зачастую для расследования уголовного дела профессиональных знаний следователя или дознавателя недостаточно, поэтому в уголовном судопроизводстве требуются специальные знания специалиста.
Особенности уголовного судопроизводства по делам в отношении несовершеннолетних были обозначены еще в дореволюционном уголовном судопроизводстве, где появился такой участник процесса как педагог. Так, в Уставе уголовного судопроизводства 1864 г. Законом от 2 июня 1897 г. "Об изменении форм и обрядов судопроизводства по делам о преступных деяниях малолетних и несовершеннолетних, а также законоположений об их наказании" были закреплены особенности производства по делам несовершеннолетних. Воспитатели и учителя, как сведущие лица в области педагогики, привлекались к участию в уголовном судопроизводстве, если это было важно для надлежащего и всестороннего исследования личности несовершеннолетнего обвиняемого с целью решения вопроса о его "разумении". Их участие являлось факультативным и зависело от усмотрения суда, наличия требования прокурора или ходатайства родителей. Роль воспитателей и учителей ограничивалась дачей показаний или заключения относительно "умственного или нравственного развития обвиняемого"; указанные лица не рассматривались в качестве участников допроса несовершеннолетних и иных следственных действий.
В УПК РСФСР 1922 г. и УПК РСФСР 1923 г. нор-
мы об участии педагогов в уголовном судопроизводстве отсутствовали, хотя на практике воспитатели и учителя нередко привлекались к допросу несовершеннолетних свидетелей и обвиняемых. В частности, такая рекомендация содержалась в методических указаниях об организации прокурорского надзора по делам несовершеннолетних, утвержденных заместителем Генерального прокурора СССР 5 января 1957 г. Еще раньше, 11 июня 1940 г., был издан совместный приказ НКЮ СССР и Прокуратуры СССР N 67/110 "О порядке расследования и судебного рассмотрения дел о преступлениях несовершеннолетних", согласно которому суды при рассмотрении дел о преступлениях несовершеннолетних обязаны были вызывать представителей тех школ и детских учреждений, где они обучались и воспитывались.[2]
В УПК РСФСР 1960 г. закреплялось, что педагог мог стать участником допроса несовершеннолетнего обвиняемого по усмотрению следователя или прокурора либо по ходатайству защитника (ст. 397). Согласно ст. 159, 285 указанного Кодекса, с участием педагога производился допрос свидетелей и потерпевших в возрасте до 14 лет, а по усмотрению следователя (суда) - в возрасте от 14 до 16 лет.
Кузнецова С.В. и Кобцова Т.С. отмечают, что "необходимость использования основ психологии и педагогики при расследовании уголовных дел с участием несовершеннолетних, а также сложность допроса обусловливают такую важную процессуальную гарантию реализации прав, как участие педагога". Шейфер С.А. полагает, что "педагог одновременно осуществляет в известной мере и правозащитную функцию, ограждая подростка от нежелательного воздействия следователя (неверный эмоциональный тон, ненадлежащая формулировка вопросов и т.п.)".
Уголовно-процессуальное законодательство предусматривает обязательные случаи участие педагога и психолога, в случае если несовершеннолетний не достиг возраста 16 лет, либо достиг этого возраста, но страдает психическим расстройством либо отстает в психическом развитии. В своем Постановлении Пленум Верховного Суда РФ № 1 от 1 февраля 2011 г. указал, что показания несовершеннолетнего, полученные в отсутствие педагога или психолога в том случае, если их участие было обязательным, признаются недопустимыми доказательствами. Таким образом, в необходимых и обозначенных случаях педагог и психолог становятся участниками уголовного судопроизводства, которые содействуют лицам, ведущим производство по делу, в установлении психологического контакта с несовершенно-
летним, обеспечении прав несовершеннолетнего, должны удостовериться, что он не подвергается давлению или какому-либо неблагоприятному воздействию. Они принимают участие не только в ходе досудебного производства, но и судебного разбирательства уголовного дела.
Несмотря на то, что они становятся участниками уголовного судопроизводства, их процессуальный статус, как нам представляется, не совсем понятен и определен уголовно-процессуальным законодательством. Теоретически участников уголовного судопроизводства можно классифицировать с учетом цели участия в уголовном процессе и отношения к результатам производства по уголовному делу на пять групп. К одной из них относятся участники судопроизводства, осуществляющие вспомогательные функции и к данной группе относится специалист, который привлекается к участию в процессуальных действиях как лицо, обладающее специальными знаниями.
Еще в 1966 г. О. Пюсса подчеркивал следующее: «Педагога, участвующего в допросе, надо процессуально рассматривать как специалиста, т.е. помощника следователя, его консультанта».[6] Ученый указывал, что педагог должен содействовать следователю в установлении с допрашиваемым несовершеннолетним необходимого контакта, опираясь на свои знания в области преподавания и работы с несовершеннолетними.
Ученые процессуалисты настаивают на том, что педагог и психолог - это самостоятельные участники уголовного процесса. Так, М.С. Строгович полагал, что «неправильно вызываемого к следователю педагога для участия в допросе несовершеннолетнего обвиняемого отождествлять с тем специалистом, участие которого предусмотрено ст. 133.1 УПК РСФСР».[7] После принятия УПК РФ разделяющих данную точку зрения не стало меньше. Ее сторонники аргументируют свою позицию, во-первых, тем, что для педагога, психолога предусмотрен более широкий круг прав, а вторых, тем, что цели участия в уголовном процессе специалиста и педагога, психолога различны: последние привлекаются не для оказания следователю содействия в организации и ведении предварительного расследования, а для обеспечения прав и защиты интересов несовершеннолетнего. Этой позиции, например, придерживается С.В. Тетюев, настаивающий на том, что у педагога, участвующего в допросе несовершеннолетнего, специфические задачи и они не совпадают с задачами психолога.[11] Источник данной проблемы возник еще в 1960 г., еще раньше, чем в УПК РСФСР был введен такой участник уголовного процесса, как специалист. Уже позже, а именно с того момента, когда указом Президиума Верховного Совета РСФСР в 1966 г. в УПК были внесены из-
менения (была введена ст. 133.1, которая определила порядок участия специалиста в процессе производства по уголовному делу), данное положение превратилось в проблему регламентации правового статуса педагога.
Белозеров Ю.Н. и Марцифин П.Г. справедливо отметили, что участники, «о правах и обязанностях которых в законе имеются лаконичные предписания, либо такие вообще отсутствуют», Часто ущемляются в правах и законных интересах « сразу после вовлечения их в сферу уголовного судопроизводства».^]
В настоящее время уголовно-процессуальное законодательство не содержит регламентации, в каких случаях для участия в допросе вызывается педагог, а в каких - психолог. В каждом конкретном случае решение этого вопроса остается на усмотрение участников уголовного судопроизводства, т.е. в первую очередь судьи, следователя, дознавателя. Законодатель требует, чтобы в качестве педагогов привлекались специалисты, которые в настоящий момент работают в организациях, осуществляющих образовательную деятельность, тогда как в отношении психолога этот вопрос не определен.
Какого педагога или психолога следует пригласить в каждом конкретном случае (в зависимости от обстоятельств) необходимо решать правоприменителю самостоятельно. Если в отношении педагога эта проблема незначительна, то в отношении психолога, как считают процессуалисты, остается открытым. Самое главное чтобы между ними не было неприязненных отношений и этот вопрос является тактическим, так как необходимо обеспечить полноту и достоверность показаний при проведении следственных действий, так как в случае конфликта или неприязненных отношений, решить эти задачи будет невозможно. В настоящее время законодателем в целом определено, кого из сведущих лиц необходимо привлекать в качестве педагога к участию в уголовном деле. Однако, что касается психолога, этот вопрос по-прежнему остается открытым и неопределенным.
Заслуживает внимания точка зрения Макаренко И.А, о педагоге и психологе, как самостоятельных участ-
никах процесса, которые в отличие от специалиста должны быть знакомы лицу, для которого они приглашены, несущих ответственность за его обучение, так и воспитание, т.е. являющихся заинтересованными в исходе дела лица-ми.[4] Томин В.Т. отмечает, что приглашенный педагог должен обязательно пользоваться уважением у допрашиваемого подростка. При этом, чтобы пользоваться уважением, такое лицо, очевидно, должно быть хорошо известно самому подростку.[9] Тетюев С.В. отмечает, что дискуссионным является вопрос о том, обладает ли педагог (психолог) процессуальным статусом специалиста или он является самостоятельным ("иным") участником уголовного судопроизводства. Не вдаваясь в подробности данной дискуссии, отметим: педагог (психолог) наряду с экспертом специалистом, переводчиком в любом случае относится к сведущим лицам, поскольку обладает специальными знаниями. Они представляют собой разновидность специалиста, но в УПК РФ самостоятельные полномочия этих лиц не указаны. Вместе с тем объем их полномочий меньше и как представляется, за педагогом и психологом следует признавать и иные полномочия специалиста.
УПК РФ не дают ответа на все возникающие у ученых и правоприменителей вопросы участия педагогов и психологов в следственных и судебных действиях. Необходимо отметить, что участие педагога (психолога) в следственных и судебных действиях традиционно рассматривается как дополнительная гарантия прав несовершеннолетних (свидетелей, потерпевших, подозреваемых, обвиняемых, подсудимых) в уголовном процессе, что обусловлено необходимостью учета их возрастных особенностей. Вопросы, касающиеся данной специфики ювенального уголовного судопроизводства, в последнее время достаточно часто исследуются в юридической науке и многие из них по-прежнему остаются дискуссионными. Сложившаяся ситуация свидетельствует о неразработанности теории участия педагога и психолога в уголовном судопроизводстве, что не способствует единообразию в толковании и применении соответствующих норм уголовно-процессуального права.
Библиография:
1. Белозеров Ю.Н., Марцифин П.Г. Обеспечение прав и законных интересов личности в стадии возбуждения уголовного дела : учебное пособие. М.: УМЦ при ГУК МВД РФ. 1994. С. 5.
2. Газиянц Л. Недостатки судебной практики по делам о преступлениях несовершеннолетних // Социалистическая законность. 1956. № 5. С. 48.
3. Луничев Е.М. Статус несовершеннолетнего в уголовном праве России. М., 2012. С. 3.
4. Макаренко И.А. Проблемы участия третьих лиц в процессе расследования уголовных дел в отношении несовершеннолетних // Вопр. юве-нал. юстиции. 2007. № 1. С. 32-33.
5. Похмелкин А.В., Похмелкин В.В. Идеология и уголовная политика. М., 1992. С. 3.
6. Пюсса О. Участие педагога в допросе несовершеннолетних // Правоведение. 1966. № 4. С. 163-165.
7. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М., 1970. Т. 2. С. 477.
8. Тетюев С.В. Использование педагогических и психологических знаний в производстве по уголовным делам с участием несовершеннолетних. М., 2009. С. 47.
9. Томин В.Т. Взаимодействие органов внутренних дел с населением в борьбе с преступностью. Омск: ВШМ МВД СССР, 1975.
10. Тетюев С.В. Участие педагога и психолога в уголовном судопроизводстве // Судья. 2014. № 10. С. 27.
11. Тетюев С.В. Педагог (психолог), участвующий в допросе несовершеннолетнего, и «иные» участники уголовного судопроизводства: общее и особенное // Российский юридический журнал. 2009. № 6. С. 135-140.
