CC BY
35
В ПОМОЩЬ ПРАКТИКУЮЩЕМУ ВРАЧУ
Противоспаечные барьеры в клинической практике: персонификация менеджмента пациенток
Оразов М.Р.1, Михалева Л.М.2, Исмаилзаде С.Я.1
1 Медицинский институт, Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Российский университет дружбы народов», 117198, г. Москва, Российская Федерация
2 Федеральное государственное бюджетное научное учреждение «Научно-исследовательский институт морфологии человека имени академика А.П. Авцына», 117418, г. Москва, Российская Федерация
Спаечный процесс остается актуальной проблемой оперативной гинекологии. С каждым годом число женщин, страдающих от осложнений спаечного процесса, неуклонно растет, не говоря уже о рисках летальных исходов, с ними связанных. Многофакторная полигенная этиология, низкая результативность лечения спаечного процесса определяют приоритетность поиска методов предотвращения процесса спай-кообразования или, по крайней мере, уменьшения выраженности послеоперационной адгезии. В обзоре представлены современная парадигма патогенеза формирования послеоперационных спаек и возможности профилактики адгезивных нарушений у гинекологических больных.
Финансирование. Авторы заявляют об отсутствии спонсорской поддержки. Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Ключевые слова:
внутриматочные синехии;
спаечная болезнь; антиадгезин
Для цитирования: Оразов М.Р., Михалева Л.М., Исмаилзаде С.Я. Противоспаечные барьеры в клинической практике: персонификация менеджмента пациенток // Акушерство и гинекология: новости, мнения, обучение. 2021. Т. 9, № 3. Приложение. С. 69-73. 001: https://doi.org/10.33029/2303-9698-2021-9-3suppL-69-73 Статья поступила в редакцию 01.11.2021. Принята в печать 25.12.2021.
Adhesion barriers in clinical practice: personalization of patient management
OrazovM.R.1, 1 Medical Institute, Peoples' Friendship University of Russia (RUDN University),
Mikhaleva L.M.2, 117198, Moscow, Russian Federation
Ismailzade S.Ya.1 2 A.P. Avtsyn Research Institute of Human Morphology, 117418, Moscow, Russian Federation
The adhesive process is an urgent problem of operative gynecology. The number of women suffering from complications of the adhesive process is growing every year, not to mention the deaths associated with this problem. Polygenic etiology, low efficiency of treatment of the adhesion process determined the priority of searching for methods to prevent the process of adhesion formation or, at least, to reduce the severity of postoperative adhesion, at least a decrease in the severity of postoperative adhesion. The review presents the current paradigm of the pathogenesis of the formation of postoperative adhesions and the possibility of preventing adhesive disorders in gynecological patients.
Keywords:
intrauterine adhesion; adhesive disease; antiadhesin
Funding. The authors received no financial support. Conflict of interest. The authors declare no conflict of interest.
For citation: Orazov M.R., Mikhaleva L.M., Ismailzade S.Ya. Adhesion barriers in clinical practice: personalization of patient management. Akusherstvo i ginekologiya: novosti, mneniya, obuchenie [Obstetrics and Gynecology: News, Opinions, Training]. 2021; 9 (3). Supplement: 69-73. DOI: https://doi.org/10.33029/2303-9698-2021-9-3suppl-69-73 (in Russian) Received 01.11.2021. Accepted 25.12.2021.
Спаечный процесс органов малого таза по-прежнему остается одной из актуальных проблем оперативной гинекологии. Преобладающее большинство оперативных вмешательств на органах брюшной полости приводят к его развитию, а вероятность рецидива при отсутствии предотвращающих мер колеблется от 25 до 92% [1]. Высокий уровень встречаемости спаек обусловливает высокую распространенность послеоперационных осложнений, таких как хронический болевой синдром, бесплодие, нарушение анатомо-топографического расположения органов, снижение их функциональной активности, что приводит к снижению качества жизни, а у женщин становится значимым конфаундером реализации репродуктивной функции [2, 3].
Последствия спаечного процесса экономически весьма нагрузочны для здравоохранения любой страны. Так, уровень затрат на лечение осложнений, вызванных спайками, в США составляет около 1,3 млрд долларов в год, и с каждым годом эти затраты растут [4]. Поэтому поиск эффективных методов предотвращения развития послеоперационного спаечного процесса является одной из приоритетных задач современного здравоохранения, особенно в эпоху пандемии новой коронавирусной инфекции, существенно изменившей приоритеты бюджета систем здравоохранения всего мира.
Согласно современным представлениям, спайки представляют с собой высокоячеистые васкуляризированные динамичные тканевые структуры, фиброзные тяжи, возникающие de novo в результате влияния компонентов сигнальной сети персистирующего воспаления, и во многом -вследствие разбалансирования процессов заживления [5]. Через 12 ч после нарушения целостности ткани запускается процесс тканевой организации фибринового матрикса, образованного интраперитонеальной экссудацией свободного фибрина [6]. Возможными триггерами образования спаек могут быть стимулы, вызывающие клеточные пролиферацию, миграцию, дифференциацию, ангиогенез, апоптоз и локальную протекцию [5]. По литературным данным, к увеличению биосинтеза коллагена и вовлечению лейкоцитов способствуют цитокины, секретируемые макрофагами и фибробластами [7, 8], а именно: фактор некроза опухоли альфа (TNF-a), интерлейкин-1 (IL-1), фактор роста тромбоцитов (PDGF), эпидермальный фактор роста (EGF), моно-цитарный хемотаксический протеин 1 (MCP-1) [9].
Роль иммунной системы в процессе спайкообразования еще полностью не изучена, однако не вызывает сомнения [10]. Значительные иммунные изменения как на системном, так и на локальном уровне способствуют развитию спаечного процесса. Было доказано, что у пациенток, склонных к образованию спаек, снижается количество Т-лимфо-цитов (CD3+), а количество натуральных клеток-киллеров -NK-клеток (CD16+) - увеличивается [11]. Известно, что популяция Т-хелперов (CD8+) является основным продуцентом цитокинов. И соотношение между активирующими или подавляющими воспалительную реакцию цитокинами либо трансформирующими рост клеток указывает на наличие связи регуляции экспрессии генов и формирование спаек [12]. Также, по литературным данным, плазматические клетки, несущие на поверхности CD138 (синдекан-1),
участвуют в адгезиогенезе [13]. Уже 10 лет назад было установлено, что С0138 непосредственно участвует в формировании межклеточных связей и блокирует инвазию клеток в коллаген. Вместе с тем доказано, что выраженность клинических симптомов спаечного процесса напрямую коррелирует с повышенной концентрацией Сй138+-клеток, что в дальнейшем приводит к нарушению архитектоники и увеличивает ишемию ткани [5]. Наблюдаемая тенденция к снижению абсолютного количества Щ-клеток, несущих на своей поверхности маркеры Сй16 и Сй56, служит причиной неконтролируемого распространения спаечного процесса [14].
Кроме внутритазовых адгезий, одной из ведущих проблем в гинекологии остаются внутриматочные спайки (си-нехии). В настоящее время комплекс нарушений менструальной и детородной функций женщины репродуктивного возраста, ассоциированных с адгезивным поражением полости матки, дефинируют как синдром Ашермана [15].
Впервые всему миру о посттравматическом генезе внутриматочных синехий сообщил д-р Генрих Фрич еще в 1894 г. [16]. Впоследствии д-р Джозеф Ашерман опубликовал серию работ, в которых достаточно подробно описал клиническую картину, ассоциированную с внутриматоч-ными синехиями (ВМС) [17]. Выраженность ВМС варьирует от минимальной до полной облитерации полости матки и/или стенок цервикального канала за счет формирования адгезий [18].
Точная распространенность ВМС неизвестна и может быть недооценена, отчасти из-за отсутствия симптомов или малосимптомности, а также неясной клинической картины. К факторам риска развития ВМС относят кесарево сечение (2-3%), самопроизвольные выкидыши (5-39%), рассечение внутриматочной перегородки (6%), артифициальный аборт (6%), эмболизацию маточных артерий (14%), выскабливание полости матки (38%), гистероскопическую полипэктомию, миомэктомию (31-78%), абляцию эндометрия (36%) [18]. Установлена прямая корреляционная взаимосвязь между повторными внутриматочными вмешательствами и ростом развития ВМС [19].
Современные представления о патогенезе ВМС основаны на том, что в базальном слое, содержащем строму и железы, локальная сосудистая сеть и иммунный баланс поддерживаются за счет различных популяций иммунных клеток (М), нейтрофилов макрофагов и лимфоцитов (Т- или В-клетки, или тучные клетки), которые в последующем обеспечивают механизмы репарации в ходе менструального цикла [20]. По классическим канонам физиологии, менструация служит иллюстрацией процесса, при котором в воспалительной среде одновременно происходят два противоположных процесса -разрушение и репарация тканей. Между тем следует подчеркнуть, что в асептических условиях заживление эндометрия происходит без образования спаек [21]. Однако у некоторых женщин эти механизмы репарации нарушены, что приводит к образованию внутриматочных соединительнотканных изменений. Это связано с гипоксией, снижением неоваскуля-ризации и изменением экспрессии цитокинов [22].
В основе патогенеза спаечного процесса в полости матки лежит гиперактивный репаративный процесс с формиро-
ванием эндометриальных фибротических изменений. Гипоксия приводит к усилению пролиферативной активности фибробластов [23]. В настоящее время доказана связь ненормальной экспрессии провоспалительных цитокинов и разрастания соединительной ткани [24]. Центральным медиатором соединительнотканных изменений является трансформирующий фактор роста бета (TGF-p), который контролирует пролиферацию и дифференцировку клеток, а также способствует синтезу фибробластов и снижает экс-трацеллюлярный матрикс. TGF-pl может секретироваться фибробластами и макрофагами и играет регулирующую роль в росте клеток, дифференцировке, миграции и апоптозе. Важную роль в формировании внутриматочных спаек играет сигнальный путь TGF-pl/SMAD3: отмечаются значительное повышение экспрессии в плазме крови TGF-pl и SMAD3, снижение уровня SMAD7 [25]. Повышенный уровень TGF-pl регистрируется в тканях, в которых происходит неконтролируемый фиброзный процесс [26].
Целостность ультратонких морфофункциональных характеристик эндометрия может быть нарушена многими факторами, такими как хирургические вмешательства, инфекции и генетическая предрасположенность к патологическому фиброзированию [27].
Профилактика ВМС занимает одно из важных мест в современной гинекологии. В современной научной периодике представлен целый ряд публикаций, посвященных вопросам эффективности использования различных противоспаечных барьеров с целью снижения распространенности и степени тяжести спаечной болезни [24, 25].
Барьерные методы
Барьер является одним из часто используемых методов для предотвращения формирования адгезий, так как теоретически разделение двух противоположных сторон шероховатой поверхностью может предотвратить контакт и впоследствии снизить риск развития спайки между ними. Барьерная цель может быть достигнута с помощью двух стратегий: первая - с использованием специальных агентов; вторая - с помощью физической или механической среды.
Агенты, действующие как барьер, могут быть в твердой, жидкой форме или в форме геля, а компоненты включают полиэтиленоксид-натрий, экстракт на основе карбоксиме-тилцеллюлозы и гиалуроновой кислоты [27-31]. Самыми перспективными с точки зрения противорецидивной эффективности и безопасности в настоящее время являются антиадгезивные барьеры на основе гиалуроновой кислоты (ГК).
Известно, что на поверхности стромальных и эпителиальных клеток париетальной брюшины и эндометрия имеются рецепторы к ГК С044 [32]. С044 - это рецептор для ГК, интегральный клеточный гликопротеин, играющий важную роль в межклеточных взаимодействиях, клеточной адгезии и миграции. ГК, взаимодействуя с одноименными рецепторами С044, может ингибировать функцию TGF-pl. Активность TGF-pl оценивают как наиболее сильную, он признан в качестве основного стимулирующего фиброз медиатора [33].
Механизм действия ГК реализуется за счет подавления адгезии фибробластов и тромбоцитов, активности макрофагов, ингибируя образования фибрина. Помимо этого, гиалуро-новая кислота инициирует процессы репарации.
В нашей стране с успехом применяется противоспаечный гель на основе натриевой соли ГК и карбоксиметилцеллю-лозы под торговым названием «Антиадгезин».
Карбоксиметилцеллюлоза, входящая в состав геля, является производной целлюлозы, обладает устойчивым, смягчающим эффектом, не оказывает токсического, канцерогенного, эмбриотоксического эффекта [34]. Гель служит в качестве субстрата для фиксирования и пролонгирования действия ГК на поверхности ткани. Использование противо-спаечного барьера на основе ГК способствует профилактике образований адгезий после полостных и внутриматочных операций, эффективность которой доказана в многочисленных исследованиях [30, 35].
Персонификация менеджмента пациенток с использованием противоспаечного барьера «Антиадгезин»
Важнейшим направлением современной медицины являются персонификация и предикция. Определенным группам пациенток, имеющим высокие риски по реализации спаечной болезни, показана персонифицированная профилактика адгезивных нарушений, если им производятся:
■ оперативные вмешательства на придатках матки вне зависимости от доступа (лапароскопия /лапаротомия (LS/LT));
■ хирургическое лечение инфильтративных форм эндо-метриоза LS/LT-доступом;
■ миомэктомия LS/LT-доступом;
■ внутриматочные манипуляции (рассечение адгезий, полипэктомия, миомэктомия гистероскопическим путем, резекции кистозных форм аденомиоза, диагностическое выскабливание стенок полости матки с целью биопсии эндометрия).
Заключение
Несмотря на интенсивный прогресс малоинвазивных технологий, позволивших минимизировать травматичность оперативных вмешательств, использование в рутинной практике современных средств и способов, направленных на профилактику спаечного процесса, нельзя считать достаточным. В этой связи особое значение приобретают исследования прикладного характера, направленные на оценку эффективности патогенетически обоснованной терапии и профилактики рецидивов внутритазовых и внутриматочных адгезий. Несмотря на многочисленные разноплановые исследования, проблема профилактики спаечного процесса органов малого таза далека от окончательного решения, остается открытой и требует дальнейших исследований. Использование проти-воспаечных барьеров на основе ГК является одним из обоснованных путей снижения риска образования послеоперационных спаек в гинекологической практике.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Оразов Мекан Рахимбердыевич (Mekan R. Orazov) - доктор медицинских наук, профессор, профессор кафедры акушерства и гинекологии с курсом перинатологии, Медицинский институт, ФГАОУ ВО РУДН, Москва, Российская Федерация Е-таН: omekan@maiL.ru https://orcid.org/0000-0002-1767-5536
Михалева Людмила Михайловна (Liudmila M. Mikhaleva) - доктор медицинских наук, профессор, член-корреспондент РАЕ, директор ФГБНУ НИИМЧ им. ак. А.П. Авцына, Москва, Российская Федерация Е-таН: mikhaLevam@yandex.ru https://orcid.org/0000-0003-2052-914X
Исмаилзаде Севиндж Ядулла кызы (Sevindj Ya. Ismailzade) - аспирант кафедры акушерства и гинекологии с курсом перинатологии, Медицинский институт, ФГАОУ ВО РУДН, Москва, Российская Федерация E-maiL: sevka_monika@maiL.ru https://orcid.org/0000-0002-7428-0469
ЛИТЕРАТУРА
1. Okabayashi K., Ashrafian H., Zacharakis E., Hasegawa H., Kitagawa Y., Athana-siou T. et al. Adhesions after abdominal surgery: a systematic review of the incidence, distribution and severity // Surg. Today. 2014. Vol. 44. Р. 405-420.
2. Coccolini F., Ansaloni L., Manfredi R., et al. Peritoneal adhesion index (PAI): proposal of a score for the «ignored iceberg» of medicine and surgery // World J. Emerg. Surg. 2013. Vol 8 (1). Р. 6. DOI: https://doi.org/10.1186/1749-7922-8-6
3. De Wilde R.L., Brölmann H., Koninckx P.R., et al. Prevention of adhesions in gynaecological surgery: the 2012 European field guideline // Gynecol Surg. 2012. Vol. 9 (4). Р. 365-368. DOI: https://doi.org/10.1007/s10397-012-0764-2
4. Ray N.F., Denton W.G., Thamer M., Henderson S.C., Perry S. Abdominal adhesiolysis: inpatient care and expenditures in the United States in 1994 // J. Am. Coll. Surg. 1998. Vol. 186 (1). Р. 1-9. DOI: https://doi.org/10.1016/s1072-7515(97)00127-0
5. De Wilde R.L., Brölmann H., Koninckx P.R. et al. Prevention of adhesions in gynaecological surgery: the 2012 European field guideline // Gynecol Surg. 2012; 9 (4): 365-8. DOI: https://doi.org/10.1007/s10397-012-0764-2
6. Луцевич О.Э., Акимов В.П., Ширинский В.Г., Бичев А.А. Спаечная болезнь брюшины: современный взгляд на патогенез и лечение // Хирургия. Журнал имени Н.И. Пирогова. 2017. № 10. С. 100-108. DOI: https://doi.org/10.17116/ hirurgia201710100-108
7. Kovacs E.J., DiPietro L.A. Fibrogenic cytokines and connective tissue production // FASEB J. 1994. Vol. 8 (11). С. 854-861. DOI: https://doi.org/10.1096/ fasebj.8.11.7520879
8. Zeyneloglu H.B., Senturk L.M., Seli E., et al. The role of monocyte chemotactic protein-1 in intraperitoneal adhesion formation // Hum. Reprod. 1998. Vol. 13 (5). Р. 1194-1199. DOI: https://doi.org/10.1093/humrep/13.5.1194
9. Kovacs E.J. Fibrogenic cytokines: the role of immune mediators in the development of scar tissue // Immunol Today. 1991. Vol. 12 (1). Р. 17-23. DOI: https://doi. org/10.1016/0167-5699(91)90107-5
10. Fernandez H., Benifla J.L., Fritel X., et al. Post-curettage and aspiration syn-echiae: is there value in an anti-adhesion agent? // J. Gynecol. Obstet. Biol. Reprod. (Paris). 2012. Vol. 41 (2). Р. 8-12.
11. Снимщикова И.А., Медведев А.И., Халилов М.А. и др. Теоретические и клинические аспекты избыточного адгезиогенеза // Вестник РГМУ. 2008. № 4. С. 99-102.
12. Oosterlynck D.J., Lacquet F.A., Waer M., Koninckx P.R. Lymphokinactivated killer activity in women with endometriosis // Gynecol. Obstet. Invest. 1994. Vol. 37 (3). Р. 185-90. DOI: https://doi.org/10.1159/000292556
13. Бурлев В.А., Дубинская Е.Д., Гаспаров А.С., Ильясова Н.А. Антиангио-генная терапия и спаечный процесс в малом тазу: перспективы профилактики и лечения // Российский вестник акушера-гинеколога. 2010. Т. 10, № 4. С. 25-31.
14. Tabibian N., Swehli E., Boyd A., et al. Abdominal adhesions: A practical review of an often overlooked entity // Ann. Med. Surg. (Lond). 2017. Vol. 15. Р. 9-13. DOI: https://doi.org/10.1016/j.amsu.2017.01.021
15. Sabry D., Mostafa A., Mekawey D., et al. An experimental model: intrauterine adhesion versus subendometrial fibrosis // Biomed. Res. 2018. Vol. 29 (17). Р. 33113318.
16. Fritsch H. Ein Fall von volligen Schwund der Gebaumutterhohle nach Auskratzung // Zentralbl Gynaekol. 1894. Vol. 18. Р. 1337-42.
17. Asherman J.G. Traumatic intra-uterine adhesions // J. Obstet. Gynaecol. Br. Emp. 1948. Vol. 57 (6) Р. 892-896.
REFERENCES
1. Okabayashi K., Ashrafian H., Zacharakis E., Hasegawa H., Kitagawa Y., Athana-siou T., et al. Adhesions after abdominal surgery: a systematic review of the incidence, distribution and severity. Surg Today. 2014; 44: 405-20.
18. Yu D., Wong Y.M., Cheong Y., Xia E., Li T.C. Asherman syndrome-one century later. Fertil Steril. 2008. Vol. 89. Р. 759-779.
19. Lin S., Xie X., Guo Y., Zhang H., Liu C., Yi J., et al. Clinical characteristics and pregnancy outcomes of infertile patients with endometriosis and endometrial polyps: a retrospective cohort study // Taiwan J. Obstet. Gynecol. 2020. Vol. 59. Р. 916-921.
20. Owusu-Akyaw A., Krishnamoorthy K., Goldsmith L.T., Morelli S.S. The role of mesenchymal-epithelial transition in endometrial function // Hum. Reprod. Update. 2019. Vol. 25. Р. 114-33.
21. Yu D., Wong Y.M., Cheong Y., Xia E., Li T.C. Asherman syndrome-one century later // Fertil. Steril. 2008. Vol. 89. Р. 759-779.
22. March C.M. Asherman's syndrome // Semin. Reprod. Med. 2011. Vol. 29 (2). Р. 83-94.
23. Diegelmann R.F., Evans M.C. Wound healing: an overview of acute, fibrotic and delayed healing // Front Biosci. 2004. Vol. 9. Р. 283-289.
24. Chen J.X., Yi X.J., Gu P.L., Gao S.X. The role of KDR in intrauterine adhesions may involve the TGF-P1/Smads signaling pathway // Braz. J. Med. Biol. Res. 2019. Vol. 52 (10). Р. e8324.
25. Li J., Cen B., Chen S., He Y. MicroRNA-29b inhibits TGF-P1- induced fibrosis via regulation of the TGF-P1/Smad pathway in primary human endometrial stromal cells. Mol Med Rep. 2016. Vol. 13 (5). Р. 4229-4237.
26. Van Beek J.P., Kennedy L., Rockel J.S., Bernier S.M., Leask A. The induction of CCN2 by TGFP1 involves Ets-1. Arthritis Res Ther. 2006; 8 (2): R36.
27. Evans J., Salamonsen L.A., Winship A., Menkhorst E., Nie G., Gargett C.E. et al. Fertile ground: Human endometrial programming and lessons in health and disease // Nat. Rev. Endocrinol. 2016. Vol. 12. Р. 654-667.
28. Zhou Q., Shi X., Saravelos S., Huang X., Zhao Y., Huang R. et al. Auto-cross-linked hyaluronic acid gel for prevention of intrauterine adhesions after hysteroscopic adhesiolysis: a randomized controlled trial // J. Minim. Invasive Gynecol. 2021. Vol. 28. Р. 307-313.
29. Lin X., Wei M., Li T.C., Huang Q., Huang D., Zhou F. et al. A comparison of intrauterine balloon, intrauterine contraceptive device and hyaluronic acid gel in the prevention of adhesion reformation following hysteroscopic surgery for Asherman syndrome: a cohort study // Eur. J. Obstet. Gynecol. Reprod. Biol. 2013. Vol. 170. Р. 512-516.
30. Zhu R., Duan H., Gan L., Wang S. Comparison of intrauterine suitable balloon and Foley balloon in the prevention of adhesion after hysteroscopic adhesiolysis // Biomed. Res. Int. 2018. Vol. 2018. Р. 9494101.
31. Lee W.L., Lee F.K., Wang P.H. Application of hyaluronic acid in patients with interstitial cystitis // J. Chin. Med. Assoc. 2021. Vol. 84. Р. 341-343.
32. Friedman J.A., Wong J.M.K., Chaudhari A., Tsai S., Milad M.P. Hysteroscopic myomectomy: a comparison of techniques and review of current evidence in the management of abnormal uterine bleeding // Curr. Opin. Obstet. Gynecol. 2018. Vol. 30. Р. 243-251.
33. Annes J.P., Munger J.S., Rifkin D.B. Making sense of latent TGF-beta activation // J. Cell Sci. 2003. Vol. 116 (2). Р. 217-224.
34. Справочник лекарств РЛС. Антиадгезин гель противоспаечный рассасывающийся стерильный, 2021 [обновлено: 03.10.2021; процитировано: 29.10.2021]. URL: http://www.rlsnet.ru/pcr_tn_id_81752.htm.
35. Kim T., Ahn K.H., Choi D.S. et al. A randomized, multi-center, clinical trial to assess the efficacy and safety of alginate carboxymethylcellulose hyaluronic acid compared to carboxymethylcellulose hyaluronic acid to prevent postoperative intrauterine adhesion // J. Minim. Invasive Gynecol. 2012. Vol. 19. Р. 731-736.
2. Coccolini F., Ansaloni L., Manfredi R., et al. Peritoneal adhesion index (PAI): proposal of a score for the «ignored iceberg» of medicine and surgery. World J Emerg Surg. 2013; 8 (1): 6. DOI: https://doi.org/10.1186/1749-7922-8-6
3. De Wilde R.L., Brölmann H., Koninckx P.R., et al. Prevention of adhesions In gynaecological surgery: the 2012 European field guideline. Gynecol Surg. 2012; 9 (4): 365-8. DOI: https://doi.org/10.1007/s10397-012-0764-2
4. Ray N.F., Denton W.G., Thamer M., Henderson S.C., Perry S. Abdominal adhe-siolysis: inpatient care and expenditures in the United States in 1994. J Am Coll Surg. 1998; 186 (1): 1-9. DOI: https://doi.org/10.1016/s1072-7515(97)00127-0
5. De Wilde R.L., Brölmann H., Koninckx P.R., et al. Prevention of adhesions in gynaecological surgery: the 2012 European field guideline. Gynecol Surg. 2012; 9 (4): 365-8. DOI: https://doi.org/10.1007/s10397-012-0764-2
6. Lutsevich O.E., Akimov V.P., Shirinsky V.G., Bichev A.A. Adhesive disease of the peritoneum: a modern view of pathogenesis and treatment. Khirurgiya. Zhurnal imeni N.I. Pirogova [Surgery. The Journal Named after N.I. Pirogov]. 2017; (10): 100-8. DOI: https://doi.org/10.17116/hirurgia201710100-108 (in Russian)
7. Kovacs E.J., DiPietro L.A. Fibrogenic cytokines and connective tissue production. FASEB J. 1994; 8 (11): 854-61. DOI: https://doi.org/10.1096/ fasebj.8.11.7520879
8. Zeyneloglu H.B., Senturk L.M., Seli E., et al. The role of monocyte chemotactic protein-1 in intraperitoneal adhesion formation. Hum Reprod. 1998; 13 (5): 1194-9. DOI: https://doi.org/10.1093/humrep/13.5.1194
9. Kovacs E.J. Fibrogenic cytokines: the role of immune mediators in the development of scar tissue. Immunol Today. 1991; 12 (1): 17-23. DOI: https://doi. org/10.1016/0167-5699(91)90107-5
10. Fernandez H., Benifla J.L., Fritel X., et al. Post-curettage and aspiration syn-echiae: is there value in an anti-adhesion agent? J Gynecol Obstet Biol Reprod (Paris). 2012; 41 (2): 8-12.
11. Snimshchikova I.A., Medvedev A.I., Khalilov M.A., et. al. Theoretical and clinical aspects of excessive adhesion. Vestnik RGMU [Bulletin of RSMU]. 2008; 4: 99-102. (in Russian)
12. Oosterlynck D.J., Lacquet F.A., Waer M., Koninckx P.R. Lymphokinactivated killer activity in women with endometriosis. Gynecol Obstet Invest. 1994; 37 (3): 18590. DOI: https://doi.org/10.1159/000292556
13. Burlev V.A., Dubinskaya E.D., Gasparov A.S., Ilyasova N.A. Antiangiogenic therapy and adhesions in the small pelvis: prospects for prevention and treatment. Rossiyskiy vestnik akushera-ginekologa [Russian Bulletin of Obstetrician-Gynecologist]. 2010; 10 (4): 25-31. (in Russian)
14. Tabibian N., Swehli E., Boyd A., et al. Abdominal adhesions: A practical review of an often overlooked entity. Ann Med Surg (Lond). 2017; 15: 9-13. DOI: https://doi. org/10.1016/j.amsu.2017.01.021
15. Sabry D., Mostafa A., Mekawey D., et al. An experimental model: intrauterine adhesion versus subendometrial fibrosis. Biomed Res. 2018; 29 (17): 3311-8.
16. Fritsch H. Ein Fall von volligen Schwund der Gebaumutterhohle nach Auskratzung. Zentralbl Gynaekol. 1894; 18: 1337-42.
17. Asherman J.G. Traumatic intra-uterine adhesions. J Obstet Gynaecol Br Emp. 1948; 57 (6): 892-96.
18. Yu D., Wong Y.M., Cheong Y., Xia E., Li T.C. Asherman syndrome-one century later. Fertil Steril. 2008; 89: 759-79.
19. Lin S., Xie X., Guo Y., Zhang H., Llu C., Y¡ J., et al. Clinical characteristics and pregnancy outcomes of infertile patients with endometriosis and endometrial polyps: a retrospective cohort study. Taiwan J Obstet Gynecol. 2020; 59: 916-21.
20. Owusu-Akyaw A., Krishnamoorthy K., Goldsmith L.T., Morelli S.S. The role of mesenchymal-epithelial transition in endometrial function. Hum Reprod Update. 2019; 25: 114-33.
21. Yu D., Wong Y.M., Cheong Y., Xia E., Li T.C. Asherman syndrome-one century later. Fertil Steril. 2008; 89: 759-79.
22. March C.M. Asherman's syndrome. Semin Reprod Med. 2011; 29 (2): 83-94.
23. Diegelmann R.F., Evans M.C. Wound healing: an overview of acute, fibrotic and delayed healing. Front Biosci. 2004; 9: 283-9.
24. Chen J.X., Yi X.J., Gu P.L., Gao S.X. The role of KDR in intrauterine adhesions may involve the TGF-P1/Smads signaling pathway. Braz J Med Biol Res. 2019; 52 (10): e8324.
25. Li J., Cen B., Chen S., He Y. MicroRNA-29b inhibits TGF-P1- induced fibrosis via regulation of the TGF-P1/Smad pathway in primary human endometrial stromal cells. Mol Med Rep. 2016; 13 (5): 4229-37.
26. Van Beek J.P., Kennedy L., Rockel J.S., Bernier S.M., Leask A. The induction of CCN2 by TGFP1 involves Ets-1. Arthritis Res Ther. 2006; 8 (2): R36.
27. Evans J., Salamonsen L.A., Winship A., Menkhorst E., Nie G., Gargett C.E., et al. Fertile ground: Human endometrial programming and lessons in health and disease. Nat Rev Endocrinol. 2016; 12: 654-67.
28. Zhou Q., Shi X., Saravelos S., Huang X., Zhao Y., Huang R., et al. Auto-cross-linked hyaluronic acid gel for prevention of intrauterine adhesions after hysteroscopic adhe-siolysis: a randomized controlled trial. J Minim Invasive Gynecol. 2021; 28: 307-13.
29. Lin X., Wei M., Li T.C., Huang Q., Huang D., Zhou F., et al. A comparison of intrauterine balloon, intrauterine contraceptive device and hyaluronic acid gel in the prevention of adhesion reformation following hysteroscopic surgery for Asherman syndrome: a cohort study. Eur J Obstet Gynecol Reprod Biol. 2013; 170: 512-6.
30. Zhu R., Duan H., Gan L., Wang S. Comparison of intrauterine suitable balloon and Foley balloon in the prevention of adhesion after hysteroscopic adhesiolysis. Biomed Res Int. 2018; 2018: 9494101.
31. Lee W.L., Lee F.K., Wang P.H. Application of hyaluronic acid in patients with interstitial cystitis. J Chin Med Assoc. 2021; 84: 341-3.
32. Friedman J.A., Wong J.M.K., Chaudhari A., Tsai S., Milad M.P. Hysteroscopic myomectomy: a comparison of techniques and review of current evidence in the management of abnormal uterine bleeding. Curr Opin Obstet Gynecol. 2018; 30: 243-51.
33. Annes J.P., Munger J.S., Rifkin D.B. Making sense of latent TGF-beta activation. J Cell Sci. 2003; 116 (2): 217-24.
34. Handbook of drugs radar. Antiadhesion gel protivoraketnyi absorbable sterile, 2021 [updated 03.10.2021; quoted 29.10.2021]. URL: http://www.rlsnet.ru/ pcr_tn_id_81752.htm (in Russian)]
35. Kim T., Ahn K.H., Choi D.S., et al. A randomized, multi-center, clinical trial to assess the efficacy and safety of alginate carboxymethylcellulose hyaluronic acid compared to carboxymethylcellulose hyaluronic acid to prevent postoperative intrauterine adhesion. J Minim Invasive Gynecol. 2012; 19: 731-6.
