Противоречия информационных ресурсов о земле ведут к ошибочным решениям Текст научной статьи по специальности «Право»

294

ПРОТИВОРЕЧИЯ ИНФОРМАЦИОННЫХ РЕСУРСОВ О ЗЕМЛЕ ВЕДУТ К ОШИБОЧНЫМ РЕШЕНИЯМ CONTRADICTIONS OF EARTH INFORMATION RESOURCES LEAD TO ERROR DECISIONS

С.А. ЛИПСКИ

Главный научный сотрудник, ФГБНУ «Федеральный научный центр аграрной экономики и социального развития сельских территорий — Всероссийский научно-исследовательский институт экономики сельского хозяйства» (филиал — Всероссийский институт аграрных проблем и информатики им. А.А. Никонова), д.э.н.

S.A. LIPSKI

Chief researcher of Federal research center of agricultural economy and social development of rural areas — all-Russian research Institute of agricultural Economics (branch — All-Russian Institute of agrarian problems and Informatics named after A.A. Nikonov), Doctor of economic sciences

АННОТАЦИЯ

Рассмотрен такой важный аспект социально-экономического развития АПК, как его информационное обеспечение. Основное внимание уделено проблеме возникшей за последние годы несопоставимости сведений разных ведомственных систем о главном средстве сельскохозяйственного производства - земельных ресурсах. Рассмотрены такие системы и приведены примеры их расхождений, в том числе, когда подобные различия стали серьезной проблемой и наносят ущерб интересам частных лиц, общества и государства. Отмечено, что для ее решения можно было бы использовать опыт середины 1990-х годов, когда для сохранения единообразия данных кадастрового учета была принята специальная федеральная целевая программа. Также предложено отнести возникшую несопоставимость таких информационных систем к рискам в сфере обеспечения продовольственной безопасности. ABSTRACT

The paper provides such an important aspect of socio - economic development of agriculture as its information support. The author paid the main attention to the problem of incompatibility of different departmental systems about the main means of agricultural production - land resources. He reviewed such systems and gave examples of their differences, including those where such differences had become a serious problem and damage to the interests of individuals, society and the state. To solve the problem, we can use the experience of the mid-1990s, when a special Federal target program was adopted to preserve the uniformity of cadastral data. It is also proposed to attribute the incommensurability of such information systems to the risks in the field of food security.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА

Сельское хозяйство, продовольственная безопасность, информация о земле, кадастр, нарушение прав на землю, цифровизация, сопоставимость данных.

296

KEYWORDS

Agriculture, food security, Land information, cadaster, Land rights violations, digitalization, data comparability.

Рассматривая вопросы, связанные с приоритетными направлениями социально-экономического развития АПК России, нельзя оставить в стороне проблемы информационного обеспечения аграрного сектора. Ведь, как известно, именно информация представляет собой предмет, средство и продукт управленческого труда. Она лежит в основе как выработки тех или иных прогнозов и моделей, так и оценки степени их успешности и вообще — реализуемости.

Главным средством сельскохозяйственного производства является земля, обладающая уникальной способностью к плодородию, характеризующаяся неравномерным распределением отличающихся по своим качествам земельных участков (по составу угодий и их агропроизводственным характеристикам), а также изменением этих качеств под воздействием природных и экономических факторов.

Поэтому необходимым условием обоснованного управления в аграрной сфере и объективности оценок возникающих ситуаций, качественно новых явлений и процессов (неиспользование земель, невостребованные земельные доли и их передача муниципалитетам), да, пожалуй, и рациональной организации всего процесса сельскохозяйственного землепользования является наличие достоверной и объективной информации о земле.

Как известно, уже в странах Древнего мира (Китай, Египет, Греция и др.) был налажен учет земель, и все последующие тысячелетия человечество искало наиболее оптимальные и совершенные способы получения, обработки, хранения

и применения информации о земле, обеспечения ее совместимости с данными о других природных ресурсах. Развитие экономики, науки и техники вело к тому, что содержание и способы ведения земельного кадастра (как основного информационного ресурса о земле; далее — ИРЗ) менялись: реальный, парцеллярный, плановый (советский).

Изменения последних десятилетий предъявили новые требования к информации о земле, а также привели к формированию совершенно новых слоев информации (о совершении сделок с земельными участками, расположении на них различных объектов), что обуславливает насыщение ими существующих ИРЗ, их трансформацию и даже создание принципиально новых информационных ресурсов.

Вот уже почти три десятилетия в нашем обществе развиваются рыночные земельные отношения. Необходимым условием для этого является отсутствие споров о состоянии, границах и иных характеристиках земельных участков (и о расположенных на них зданий, строений, сооружений), а также надежная защита прав на них. Обеспечение их достоверного надежного учета (кадастрового) стало важнейшей задачей, связанной с упорядоченностью земельно-имущественных отношений, сбором налогов и иных платежей за земельные участки и другие объекты недвижимости.

Между тем практика последних лет свидетельствует о двух негативных тенденциях.

С одной стороны, произошла утрата важнейших для аграрного производства информационных слоев в составе кадастровых данных. Чего стоит хотя бы прекращение с 2008 года фиксации состава земельных участков по угодьям. Причем можно привести пример абсурдности этого решения. Так, в 2012 году, реагируя на объективную потреб-

298

ность вовлечения в хозяйственный оборот заброшенных земель, Правительство Российской Федерации утвердило конкретные признаки неиспользования земель [1]. Причем, эти признаки были (и остаются!) увязаны с составом участка по угодьям. Но к моменту утверждения этих признаков уже 4 года как в регистрационных и учетных документах прекратилось фиксирование состава участков по угодьям. Эти проблемные вопросы развития кадастрового учета неоднократно критиковались учеными и специалистами [2, 3]. И в целом последние 10 лет развития кадастрового учета (кадастра недвижимости, пришедшего в 2008 году на смену земельному кадастру) не позволяют предполагать, что он по своим задачам, методам ведения и составу показателей будет хоть как-то учитывать запросы, возникающие в процессе государственного и муниципального управления, как в аграрной сфере, так и в иных. К сожалению, стремление унифицировать систему учета различных объектов недвижимости привело к недопустимому упрощению состава сведений о земле — произошел необоснованный крен данного ИРЗ в сторону рукотворной недвижимости. Между тем, когда процесс включения в состав данных земельного кадастра информации об иной недвижимости только начинался, предполагалось именно их «насыщение», а не упрощение системы показателей о состоянии земель.

Примерно такое же положение сложилось с универсальным мониторингом земель (охватывающим все земли) — он не обеспечил полноценного наблюдения за земельными участками и полями севооборота как за производственным ресурсом и не осуществлялся по ряду характеризующих плодородие почв параметров, которые имеют существенное значение для сельскохозяйственного производства

[4, с. 218-219]. Поэтому с 2015 года Минсельхозом России (на основании соответствующего решения федерального законодателя) ведутся работы по организации специального мониторинга земель, используемых в сельскохозяйственном производстве, а последние год-два — также и по организации учета таких земель (по сути — это альтернативный кадастру, второй учет). Эти действия имеют объективные экономические и даже правовые предпосылки. Но они же усугубили вторую негативную тенденцию, связанную с тем, что разными органами ведутся различные ИРЗ, опирающиеся на несопоставимые исходные данные, предусматривающие различные требования к их точности и даже использующие разные системы координат. Последний фактор важен в силу того, что информация о земле не всегда может ограничиться одними лишь семантическими данными. Например, ключевой характеристикой земельного участка, фактически, превращающей его в участок — объект права, являются его границы.

Эта (вторая) тенденция состоит как раз в том, что число ИРЗ увеличивается — выше уже сказано про формирование Минсельхозом России новой информационной системы о землях сельскохозяйственного назначения. Но, как говорится — у семи нянек дитя без глазу — до сих пор нет бесспорных данных ни об общей площади невостребованных земельных долей, ни о том, сколько сельскохозяйственных угодий заброшено их правообладателями (а ведь это очень большие площади, по экспертным оценкам, порядка 20 млн га [5, с. 442]. Причем таких ИРЗ уже достаточно много — только на общефедеральном уровне это:

1) Единый государственный реестр недвижимости (ЕГРН), который ведется в соответствии с гл. 2 Федерально-

300

го закона от 13 июля 2015 г. № 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости»; причем цель данного ИРЗ законодательно не установлена; в ЕГРН содержатся сведения, позволяющие определить каждый объект недвижимости в качестве индивидуально-определенной вещи, а также определяемые и изменяемые при образовании участков и уточнении местоположения их границ характеристики, при строительстве и реконструкции зданий, сооружений, помещений и машиномест или при перепланировке помещений. Кроме того, в ЕГРН включается ряд дополнительных сведений (о площади объекта, его назначении, разрешенном использовании и др.); в том числе о том, что он расположен в границах особо охраняемых территорий, охотничьих угодий, лесничеств, лесопарков; ведет ЕГРН Росреестр (подведомственное ему ФГБУ «Федеральная кадастровая палата Росреестра»); единая электронная картографическая основа ЕГРН создана в соответствии с законодательством о геодезии и картографии, при ведении ЕГРН применяется местная система координат, с возможностью перехода к единой (в отношении сведений о государственной границе — уже сейчас единая); что касается доступности его сведений и условий их получения, то имеется публичная кадастровая карта, а на платной основе доступна большая часть сведений (кроме персональных и некоторых других данных).

2) Государственный лесной реестр (ГЛР); который ведется органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации (единого оператора нет) в соответствии со ст. 91 Лесного кодекса Российской Федерации; при этом согласно п. 2 соответствующего приказа [6] содержащаяся в ГЛР документированная информация (в сведенном по регионам виде) направляется в Рослесхоз; целью данного ИРЗ являет-

ся рациональное использование, охрана, защита и воспроизводство лесов, контроль за их изменениями, обеспечение достоверными сведениями о лесах как государственных и муниципальных органов, так и заинтересованных лиц; для этого в него включается информация о землях лесного фонда и других, на которых расположены леса, о лесничествах и лесопарках, о лесах, их использовании, охране и воспроизводстве, о предоставлении их гражданам, юридическим лицам, а также о лесных участках (в том числе об их границах); картографической основой служат лесоустроительные планшеты, ведущиеся в местных системах координат; информация из ГЛР предоставляется за плату в виде соответствующих выписок.

3) Государственный кадастр особо охраняемых природных территорий (реестр ООПТ), который ведется Минприроды России и региональными органами (единого оператора нет) в соответствии со ст. 4 Федерального закона от 14 марта 1995 г. № ЗЗ-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях»; его цель — оценка состояния природно-заповедного фонда, надзора за ООПТ, их учета при планировании развития регионов, в нем содержатся сведения о статусе ООПТ, их пространственном положении, границах, режиме охраны, природопользователях и др.; система координат — местная; онлайн-доступ к сведениям не налажен.

4) Федеральная государственная информационная система территориального планирования (ФГИС ТП) ведется Минэкономразвития России для обеспечения осуществления органами публичной власти их полномочий в области территориального планирования; для этого в ФГИС ТП включаются данные о границах регионов, муниципалитетов и населенных пунктов, о зонах с особыми условиями исполь-

302

зования территорий, об ООПТ, о границах лесничеств, лесопарков, о правилах землепользования и застройки и иная информация о территориях; правовой основой его ведения является ст. 57.1 Градостроительного кодекса Российской Федерации; картографической основой ФГИС ТП как общедоступного (бесплатного) ресурса является публичная кадастровая карта ЕГРН в режиме онлайн.

5) Единый государственный реестр объектов культурного наследия народов Российской Федерации (реестр ОКН) ведется Минкультуры России и региональными органами, его картографической основой выступают Яндекс.карты; информация из реестра ОКН доступна частично, плата за нее не взимается, предоставляется она только в бумажном виде; правовой основой реестра ОКН выступают нормы главы IV Федерального закона от 25 июня 2002 № 73-Ф3 «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации».

6) Государственный водный реестр (ГВР), который ведется Росводресурсами (оператор — ФГБУ РосИ-НИВХЦ) в целях комплексного использования и охраны водных объектов, предотвращения негативного воздействия вод и ликвидации его последствий, поэтому он содержит дан-ныеоводныхобъектах,ихиспользовании,оречныхбассейнах и о бассейновых округах; правовой основой ГВР является ст. 31 Водного кодекса Российской Федерации, данных в графической форме в нем нет (т.е. он не содержит сведений с координатами); сведения предоставляются бесплатно, по запросу.

7) Единый фонд геологической информации о недрах (ЕФГИН), который содержит первичную и интерпретированную геологическую информацию о недрах и ведется Рос-

недрами для управления государственным фондом недр, работ по их геологическому изучению, для предупреждения опасных природных процессов и явлений и устранения их последствий, обеспечения обороны страны и безопасности государства; его правовой основой является ст. 27.1 Закона Российской Федерации от 21 февраля 1992 г. № 2395-1 «О недрах»; картографической — Яндекс.карты (международная геодезическая система координат — WGS84); информация предоставляется бесплатно, но доступны не все данные ЕФГИН.

8) Материалы статистического наблюдения Росприрод-надзора — «Сведения о рекультивации земель, снятии и использовании плодородного слоя почвы» (форма № 2-ТП); его правовая основа — приказ Росстата от 29 декабря 2012 г. № 676 «Об утверждении статистического инструментария для организации Федеральной службой по надзору в сфере природопользования федерального статистического наблюдения за рекультивацией земель, снятием и использованием плодородного слоя почвы»; графических данных форма № 2-ТП не содержит. На примере формы № 2-ТП можно судить о значительном (на 17,4%) расхождении официальной ведомственной отчетности Росреестра и Росприроднадзора о площади нарушенных земель. Так, из отчетности Росре-естра следует, что общая по стране их площадь в 2017 году составила 1058,6 тыс. га [7, с. 39]. Тогда как по данным Рос-природнадзора, который ведет их учет с 2013 года, в 2017 году она была больше — 1242,4 тыс. га [8, с. 16].

В этой связи становится понятным и объяснимым, почему на встрече главы государства с руководством палат Федерального Собрания и их комитетов, состоявшейся в конце 2018 года, обсуждался вопрос о том, что целостная и объек-

304

тивная информация о земле отсутствует, а данные об одних и тех же земельных участках, содержащиеся в разных государственных информационных системах, порой разнятся1.

Причем за последние полтора-два года реализован ряд мер по преодолению расхождения официальной ведомственной отчетности в части земель и земельных участков. Например, начата лесная амнистия, поводом для которой стал «спорный» статус земельных участков, примыкающих к землям лесного фонда. Дело в том, что все лесные участки в составе указанного фонда могут принадлежать только Российской Федерации, а точность границ лесных земель значительно ниже, чем установленная при межевании для земельных участков. Многие из смежных с лесным фондом участков уже давно были приватизированы, причем часть из них перешла к новым правообладателям по сделкам, которые подтверждены государственной регистрацией (как и наличие соответствующих прав). Но проблема заключалась как раз в том, что наряду с универсальным ЕГРН для учета лесных участков и их границ ведется специальный ГЛР. Данные же о включенных в него участках даже при отсутствии для них точных границ и наличии наложений на другие лесные или земельные участки зачастую без какой-либо перепроверки переносились в ЕГРН (как «ранее учтенные»). Между тем для оформления прав на лесные участки и их учета в ГЛР было достаточно их упрощенного (без точных границ) описания на основании данных лесоустройства. При этом большинство таких «ранее учтенных» лесных участков представляли собой огромные лесничества (площадью по несколько млн га), на территории которых оказа-

1 http://kremlin.ru/events/president/news/59500, дата обращения 02.02.2019.

лись участки в составе садоводческих и дачных товариществ (а то и целиком такие товарищества). Соответственно, такие участки приобрели статус лесных, а значит — должны быть признаны находящимися в федеральной собственности.

В этой связи органы лесного хозяйства и управления имуществом обращались в суды с исками о том, что собственником таких участков является Российская Федерация, а не частное лицо, ранее правомерно приобретшее права на него (участок лесной, поэтому он может находиться только в федеральной собственности). Суды же в таких спорных случаях, когда сведения ГЛР и ЕГРН не совпадали, как правило, отдавали приоритет сведениям первого из них. Это приводило к тому, что в ряде случаев граждане утрачивали ранее уже подтвержденные государством права на их участки — суды аннулировали их права на садовые, огородные и дачные участки и даже принимали решения о сносе расположенных на них домов (ведь в лесном фонде не должно быть жилого дома).

Например, Курский районный суд Курской области в 2016 году удовлетворил иск территориального управления Рос-имущества к гражданину-собственнику нескольких участков о признании его права на них отсутствующим и снятии их с кадастрового учета (он был аннулирован — суд постановил, что их кадастровые номера ранее «присвоены некорректно»). Принятию такого решения не помешало даже то, что в ЕГРН они были учтены именно как земельные (а не лесные) участки, и что находились они на территории населенного пункта (где вообще не может быть земель лесного фонда), и что для них был установлен соответствующий вид разрешенного использования — для личного подсобного хозяйства. Причем все эти участки были приобретены дву-

30

мя годами ранее по договорам у другого лица (с регистрацией возникшего у покупателя права собственности на них в ЕГРН)2. И такие судебные решения не единичны.

Другими словами, следствием расхождения данных ГЛР и ЕГРН были: 1) многочисленные случаи пересечения (наложения) границ лесных и земельных участков (только в Московской области было выявлено почти 200 тыс. таких случаев); 2) невозможность обеспечить достоверность сведений ЕГРН, причем сомнение в гарантии зарегистрированных прав на смежные с лесными массивами земельные участки распространяется и на другие объекты недвижимости, это подрывало надежность всей системы государственной регистрации прав на недвижимость.

Для решения этих проблем в 2017 году был принят специальный закон, который получил широкую известность как Закон о лесной амнистии [9], которым установлен приоритет сведений ЕГРН над данными ГЛР. Также он направлен на недопущение возникновения новых пересечений границ участков из-за неточного описания границ лесных участков — сведения о них больше не будут «автоматически» переноситься из ГЛР в ЕГРН. Кроме того, если информация о них, их границах и правах на них имеется в ЕГРН, то именно она является основанием для их учета в ГЛР (и корректировки его данных).

Согласно данному закону начата работа по устранению имеющихся несоответствий между ЕГРН и ГЛР путем: уточнения границ таких земельных участков, которые не являются лесными, но учтены в ГЛР как лесные; устранения

2 См. подробнее — определение Конституционного суда Российской Федерации от 21 сентября 2017 г. № 1793-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина на нарушение его конституционных прав статьей 7 Лесного кодекса Российской Федерации.

реестровых ошибок в ЕГРН, возникших по причине воспроизведения в нем ошибочных сведений из ГЛР; а также снятия с кадастрового учета таких лесных участков, сведения о которых совпадают со сведениями ЕГРН об иных, уже учтенных лесных участках (это позволит устранить неоднократный учет одних и тех же участков).

Казалось бы, Закон о лесной амнистии даже как временная (несистемная) мера позволит улучшить ситуацию. Но исключения спорных («неправильных») сведений только из ГЛР недостаточно. Вероятность утраты прав на земельные участки, конечно же, снизилась. Но, например, осталась без изменений ситуация, когда на земельном участке с видом разрешенного использования «для индивидуального жилищного строительства», ранее учтенном как лесной (что исправлено данным законом), по-прежнему нельзя осуществлять застройку. Дело в том, что прежние (неправильные) сведения оказались включенными не только в ГЛР, но и в информационную систему обеспечения градостроительной деятельности.

Следует отметить, что нынешняя несопоставимость различных ИРЗ во многом напоминает ситуацию первой половины 1990-х годов, когда в условиях коренного преобразования земельных отношений и изменения технических возможностей ведения кадастра возник риск утраты единства и сопоставимости кадастровых данных. Тогда темпы земельных преобразований в регионах были различны, а при внедрении на местах аппаратно-программных средств кадастрового учета местные руководители пытались самостоятельно внедрять новые автоматизированные кадастровые технологии. Для этого зачастую привлекались зарубежные партнеры, которые продвигали «свои», отличающиеся друг от друга

308

разработки и технологические решения. Это могло привести к утрате единообразия кадастрового учета. Поэтому для соблюдения единства технологии его ведения в 1996 году была разработана и утверждена специальная федеральная целевая программа — «Создание автоматизированной системы ведения государственного земельного кадастра» (автор статьи участвовал в ее подготовке). Причем она предусматривала комплекс мер: 1) совершенствование соответствующей нормативной базы; 2) создание системы специализированных унитарных кадастровых предприятий; 3) разработку технологий и программных средств; 4) развертывание программно-технических комплексов; 5) интеграцию кадастра в единое для всей страны информационно-коммуникационное пространство и др. Такая комплексность тогда позволила в непростых условиях сохранить единство, сопоставимость и непротиворечивость данных о земельном фонде и конкретных земельных участках [10, с. 55-56].

Но если в 1990-х годах была опасность утраты единообразного подхода между различными регионами, то сейчас это уже разные федеральные информационные ресурсы. Причем по мере интеграции этих систем, развития процессов цифровизации имеющиеся различия в подходах станут создавать еще больше проблем.

В этой связи приоритетные направления социально-экономического развития АПК России, как и обсуждаемые предложения об уточнении рисков для обеспечения продовольственной безопасности, в качестве таких рисков должны включать углубляющуюся несопоставимость ряда важнейших показателей ИРЗ, а также предусматривать меры по исправлению этой ситуации.

Библиографический список

1. Постановление Правительства Российской Федерации от 23 апреля 2012 г. № 369 «О признаках неиспользования земельных участков с учетом особенностей ведения сельскохозяйственного производства или осуществления иной связанной с сельскохозяйственным производством деятельности в субъектах Российской Федерации» // Собр. законодат. Рос. Федерации — 2012 — № 18 — ст. 2230.

2. Варламов А.А., Гальченко С.А., Антропов Д.В. Проблемы развития современных российских кадастровых систем в сфере недвижимости // Имущественные отношения в Российской Федерации. 2017. № 6 (189). С. 42-52.

3. Хлыстун В.Н. Нужен ли стране земельный кадастр? // Землеустройство, кадастр и мониторинг земель, 2010. № 7. С. 34-36.

4. Липски С.А. Трансформация системы государственного управления земельным фондом в постсоветской России (теория, методология, практика): монография — М.: Гос. университет по землеустройству, 2017. — 316 с.

5. Петриков А.В. Продовольственная безопасность в условиях им-портозамещения как стратегический элемент национальной безопасности РФ: векторы развития, приоритеты, перспективы // Научные труды Вольного экономического общества России. 2016. т. 199. С. 437-444.

6. Приказ Минприроды России от 11 ноября 2016 г. № 588 «Об утверждении Порядка представления в Федеральное агентство лесного хозяйства органами государственной власти и органами местного самоуправления документированной информации, содержащейся в государственном лесном реестре» // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. — 2016. — № 51.

310

7. Государственный (национальный) доклад о состоянии и использовании земель Российской Федерации за 2016 год. — М.: Росре-естр, 2017. — 220 с.

8. О состоянии сельских территорий в Российской Федерации в 2016 году. Ежегодный доклад по результатам мониторинга — М.: Ро-синформагротех, 2018. — 328 с.

9. Федеральный закон от 29 июля 2017 г. № 280-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях устранения противоречий в сведениях государственных реестров и установления принадлежности земельного участка к определенной категории земель» // Рос. газ. 2017. — 4 авг.

10. Липски С.А. Кадастр и оценка земель в системе земельных платежей: Монография. — М.: ГУЗ 2001. — 95 с.

List of References

1. Postanovlenie Pravitelstva Rossijskoj Federacii ot 23 aprelya 2012 g. № 369 «O priznakah neispolzovaniya zemelnyh uchastkov s uchetom osobennostej vedeniya selskohozyajstvennogo proizvodstva ili osush-chestvleniya inoj svyazannoj s selskohozyajstvennym proizvodstvom deyatelnosti v subektah Rossijskoj Federacii» // Sobr. zakonodat. Ros. Federacii. 2012. № 18. st. 2230.

2. Varlamov A.A., Gal'chenko S.A., Antropov D.V. Problemy razvitiya sovremennyh rossijskih kadastrovyh sistem v sfere nedvizhimosti. // Imushchestvennye otnosheniya v Rossijskoj Federacii. 2017. № 6 (189). S. 42-52.

3. Hlystun V.N. Nuzhen li strane zemel'nyj kadastr? // Zemleustrojstvo, kadastr i monitoring zemel', 2010. № 7, S. 34-36.

4. Lipski S.A. Transformaciya sistemy gosudarstvennogo upravleniya ze-mel'nym fondom v postsovetskoj Rossii (teoriya, metodologiya, praktika): monografiya — M.: Gos. universitet po zemleustrojstvu, 2017. 316 s.

5. Petrikov A.V. Prodovol'stvennaya bezopasnost' v usloviyah impor-tozameshcheniya kak strategicheskij ehlement nacional'noj bezo-pasnosti RF: vektory razvitiya, prioritety, perspektivy // Nauchnye trudy Vol'nogo ehkonomicheskogo obshchestva Rossii. 2016. t. 199. S. 437-444.

6. Prikaz Minprirody Rossii ot 11 noyabrya 2016 g. № 588 «Ob utver-zhdenii Poryadka predstavleniya v Federal'noe agentstvo lesnogo hozyajstva organami gosudarstvennoj vlasti i organami mestnogo samoupravleniya dokumentirovannoj informacii, soderzhashchejsya v gosudarstvennom lesnom reestre» // Byulleten' normativnyh aktov federal'nyh organov ispolnitel'noj vlasti. 2016. № 51.

7. Gosudarstvennyj (nacional'nyj) doklad o sostoyanii i ispol'zovanii ze-mel' Rossijskoj Federacii za 2016 god. Moscow. Rosreestr, 2017. 220 s.

8. O sostoyanii sel'skih territorij v Rossijskoj Federacii v 2016 godu. Ezhegodnyj doklad po rezul'tatam monitoring. Moscow. Rosinforma-grotekh, 2018. 328 s.

9. 9. izmenenij v otdel'nye zakonodatel'nye akty Rossijskoj Federacii v celyah ustraneniya protivorechij v svedeniyah gosudarstvennyh re-estrov i ustanovleniya prinadlezhnosti zemel'nogo uchastka k opre-delennoj kategorii zemel'» // Ros. gaz. 2017 — 4 avg.

10. Lipski S.A. Kadastr i ocenka zemel' v sisteme zemel'nyh platezhej: Monografiya. — Moscow. GUZ. 2001. — 95 s.