CC BY
181
Философские науки
Г. Ж. Бадзагуа
Тульский государственный педагогический университет
им. Л. Н. Толстого
ПРОТИВОРЕЧИВОЕ ПОНЯТИЕ СОЛИДАРНОСТИ
Солидарность является спорным концептом в социальных науках. В социологии она выступает фактором интеграции и согласия в обществе. В конфликтной парадигме политической теории солидарность предстает средством группового сплочения и взаимной поддержки. В теории социального государства солидарность рассматривается как этическое его основание. В статье анализируются некоторые спорные аспекты использования понятия солидарности в политической теории .
Ключевые слова: солидарность, политическая теория, социальное государство.
G. Zh. Badzagua
TSPU (Tula, Russia)
CONTRADICTORY CONCEPT OF SOLIDARITY
Solidarity is a contentious concept in the social Sciences. In sociology this is a factor of integration and harmony in the society. In the conflict paradigm of political theory solidarity is the tool of Group cohesion and mutual support. In the theory of the "welfare state" solidarity is seen as an ethical reason. This article discusses some of the controversial aspects of the use of the notion of solidarity in political theory.
Keywords: solidarity, political theory, welfare state.
Два лозунга Французской революции XVIII века - «Свобода» и «Равенство» наряду со «Справедливостью» заняли прочное место среди основных проблем политической теории. Третий лозунг - «Братство» трансформировался в течение первой половины XIX века в понятие «солидарность», о содержании которого до сих пор ведутся споры. В данной статье рассматриваются, в виде постановки, некоторые сложности этого термина.
Солидарность представляет собой одно из наиболее противоречивых понятий политической теории. Выросшая из юридического понятия Римского права о совместной ответственности по долговым обязательствам, солидарность в политической и социальной науке XIX-XX вв. приобрела значение, во-первых, внутригруппового и межгруппового сплочения и взаимной поддержки в борьбе за общие цели; во-вторых, основного фактора интеграции индивидов в общество; в-третьих, главного этического и в определенной мере рационального основания социального государства; в-четвертых, соединения усилий различных общественных сил и государств в решении глобальных проблем современности. Для обозначения различных содержательных аспектов этого понятия часто используются уточняющие прилагательные: социальная солидарность, национальная солидарность, международная солидарность, классовая солидарность и т. п. В социологии классическим стало
35
Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого
№ 3, октябрь 2015 г.
разделение Э. Дюркгеймом солидарности на «механическую» и «органическую». Если раньше это понятие использовалось в политической риторике, в партийных документах социал-демократии, в политической философии и социологии, то теперь оно фигурирует во многих официальных, в том числе и международно-правовых, документах.
Противоречивость понятия солидарности связана прежде всего с большой вариативностью его использования и толкования. Спорным остается вопрос, может ли солидарность иметь ценностно определенное позитивное содержание подобно другим понятиям политической теории, таким как свобода, равенство, справедливость? Часто ценность солидарности может быть определена только ее контекстом: кто с кем, за что и против чего и кого должен солидаризоваться. Вопрос также в том, применимо ли традиционно возвышенное слово «солидарность» к сплочению членов экстремистского сообщества или мафиозных структур? Сомнения порождаются также историческими и современными примерами очевидного использования этой категории политическими силами и лидерами, обладающими властью, чтобы добиваться поддержки от тех, кто ею не обладает. Есть еще и негативный опыт дискредитации понятия «пролетарский интернационализм», когда его использовали для идеологического оправдания некоторых сомнительных аспектов советской внешней политики. Наконец, к противоречиям солидарности можно отнести сомнительность ее перспектив как одного из оснований социального государства в условиях глобализации и, особенно, принявшего катастрофические масштабы наплыва мигрантов.
Противоречивость и многоаспектность солидарности предопределены историей развития самого концепта. С другой стороны, многоаспектность способствовала живучести и широте применения этого понятия в теории и практике.
В частности, благодаря многоаспектности и определенной гибкости солидарность в равной мере востребована как в конфликтных, так и консенсусных парадигмах в политической теории.
Первоначальные образцы использования солидарности в конфликтной парадигме представлены в марксизме и в некоторых аффилированных с ним социально-политических движениях, таких как революционное крыло социал-демократии, революционные синдикалисты и др.
Выдвинув в Манифесте Коммунистической партии лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», К. Маркс и Ф. Энгельс решительно отмежевались от идеи всеобщего единения и согласия, выраженного в прежнем лозунге организации «Все люди - братья». Основоположники марксизма дали социально-экономическое обоснование классовой солидарности, проанализировав экономическое положение рабочего класса в условиях капитализма как эксплуатируемого класса, освобождение которого возможно только с ликвидацией капиталистического способа производства. Формирование пролетарской
36
Философские науки
классовой солидарности было включено в процесс развития классового сознания, превращения рабочих из «класса в себе» в «класс для себя». Солидарность марксизм рассматривал в терминах непримиримого классового противостояния и борьбы. Как элемент классового сознания, она в равной мере важна как для рабочего класса, так и для класса буржуазии. Причем в марксизме неоднократно обращалось внимание на то, что самосознание и солидарность класса буржуазии формируется раньше и легче, чем у рабочего класса. Иначе говоря, марксизм рассматривал солидарность в рамках конфликтной парадигмы политического процесса и в качестве важного политического ресурса конфликтующих сторон.
К консенсусной парадигме политической теории вела линия развития концепта солидарности в процессе формирования социологической науки. Солидарность стала одним из центральных понятий в социологии О. Конта и Э. Дюркгейма, обозначая объективную взаимозависимость социальных групп и классов, а также узы взаимосвязи составляющих их людей. Не без влияния Дюркгейма понятие солидарности заняло важное место в различных направлениях теоретической социологии, в частности, в теории социальных систем Т. Парсонса, в структурно-функциональном анализе Н. Лумана, в социальной теории Ю. Хабермаса.
Солидарность была тем понятием, которое играло значительную роль в попытках социологов ответить на вопрос о том, как возможно общество? Э. Дюркгейм исходил из целостности общества, рассматриваемой как органическая. Классовая структура трактовалась им как производная от общественного разделения труда. Отсюда следовало, что поскольку деление общества на классы общественно необходимо и закономерно, постольку эти классы должны совместно и солидарно трудиться в системе общественного производства. Солидарность понималась как объективная взаимозависимость всех членов этого общества - индивидов, социальных групп, классов. Характеристики солидарности Дюркгейм ставил в зависимость от типа общества и тех взаимосвязей, которые в них преобладают: механическая солидарность в традиционном обществе, органическая солидарность - в современном.
Механическая солидарность формируется на подобии, на схожести жизненных условий, стиля жизни, общей культуры, веры, религии и ритуалов. В обществах с механической солидарностью доминирует коллективное сознание, регламентирующее жизнь индивидов. Здесь коллективное и индивидуальное мало различимы. Авторитет коллективного сознания безоговорочно господствует над индивидом.
Современное общество характеризуется высокой степенью специализации и социального разграничения. Согласно Дюркгейму, граждане объединены не традициями и унаследованными общественными нормами, а своей взаимозависимостью, созданной увеличением разделения труда и специализацией. Возникает новый тип солидарности, которую Дюркгейм называет ор-
37
Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого
№ 3, октябрь 2015 г.
ганической. Название связано с аналогией общества, в котором каждый индивид выполняет специальную функцию в соответствии разделением общественного труда, с живым организмом.
Дюркгейм полагал, что новая органическая солидарность современного общества может развиваться при определенных условиях. Разделение труда будет способствовать солидарности только в том случае, если ей позволят развиваться спонтанно. Для Дюркгейма это означало, что все, что препятствовало свободному развитию индивидуальных талантов и способностей, должно быть устранено. Распределение общественных функций должно соответствовать распределению природных способностей.
Эта концепция противостояла марксистской теории классовой борьбы и классовой солидарности, являющейся центральной в конфликтной парадигме революционной смены общественно-экономических формаций. Не признавая классовую борьбу, Дюркгейм не разделял мнения о наличии связимежду социализмом и рабочим движением, предпочитая видеть социальную проблему как вопрос, затрагивающий интересы всего общества. В подходах Дюркгейма к понятию солидарности был намечен ряд проблем и направлений, которые до сих пор являются предметом исследований в социальной теории: это вопросы взаимосвязи между солидарностью, справедливостью и равенством; реализации интегрирующей функции права; проблема взаимосвязи между явлением увеличивающегося индивидуализма и ослаблением связей в семье, других группах, в традициях отдельной общины.
Яркий пример конверсии социологической концепции в политическую мы находим в творчестве видного правоведа Л. Дюги, создателя юридического солидаризма и концепции солидаристского синдикализма. В его работах дана не только острая критика различных концепций неизбежности классового конфликта и культивирования революционной классовой борьбы, но и выдвинуты идеи, получившие развитие в консенсусных практиках политического процесса.
Дюги решительно присоединился к высказываемым серьезным сомнениям относительно возможности добиться подлинного представительного характера законодательной власти с помощью всеобщих выборов. Он считал, что ни прямая демократия, отстаиваемая Ж.-Ж. Руссо, ни представительная система, утвердившаяся с развитием всеобщего избирательного права, не могут обеспечить воплощение народного суверенитета в полной мере. Даже в странах всеобщего избирательного права законы обыкновенно вотируются таким количеством депутатов, которое представляет меньшинство не только страны, но даже избирательного корпуса. Если исходить из простой арифметики голосования в парламентах, аргументы Дюги небеспочвенны и в современных условиях.
Л. Дюги предлагал дополнить всеобщее голосование системой пропорционального представительства профсоюзных организаций в верхней палате
38
Философские науки
французского парламента. В определенной мере цели этой идеи реализуются с помощью созданного в 1925 г. и воссозданного в 1946 г. Национального экономического и социального совета Франции, в котором основную часть составляют представители профсоюзов.
Создание консультативных органов на основе определенной системы представительства с функциями предварительной экспертизы представляет собой разновидность согласительных процедур, призванных, кроме всего прочего, способствовать снижению конфликтности по преимуществу мажоритарной демократии и формированию общественного согласия по поводу принимаемых законов и политических решений. Повышенная конфликтность в политических процессах во Франции в последние два столетия во многом объясняет необходимость наличия дополнительных институтов легитимации в виде некоего «суррогата» представительной власти. Вместе с тем, Национальный экономический и социальный совет Франции является конституционным органом и его формирование всегда было результатом определенного компромисса между властями и организациями, представляющими гражданское общество.
По оценке С. Лаборде в солидаристской концепции Дюги тесно переплетаются элементы синдикализма, корпоративизма и плюрализма [1]. Корпоративизм, как известно, был скомпрометирован тем, что его взяли на вооружение итальянские фашисты. Однако в послевоенные годы произошла реабилитация его демократического варианта (под новыми названиями «неокорпоративизм», или «корпоратизм») с идеями социального партнерства и согласительных процедур. В системе социального партнерства, на наш взгляд, достаточно отчетливо присутствует элемент межгруппового согласия и солидарности как одна из целей функционирования этой системы.
Особой разновидностью солидарности можно, вероятно, считать внутрикорпоративные отношения поддержки работодателей со стороны наемных работников, озадаченных проблемами судеб фирмы в условиях конкуренции. Вероятно, есть основания такую солидарность называть «вертикальной».
Некоторые сходства с такого рода солидарностью можно заметить в культивируемом политическими лидерами, особенно харизматического типа, общем чувстве единения граждан перед угрозами национальной безопасности внешнего и внутреннего характера.
В целом в современных демократиях лидеры и партии ориентированы на привлечение на свою сторону максимального количества избирателей из самых разных слоев населения и призывают к солидарности (часто заменяя ее синонимами) всех, исключая политических оппонентов и их сторонников, якобы не понимающих подлинного содержания общего блага и путей его достижения. Этот прием имеет давнюю историю. Уже в творчестве античного мыслителя Цицерона можно вполне отчетливо его заметить. С одной стороны, он воспевает «согласие сословий» как основу стабильного и справедливо-
39
Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого
№ 3, октябрь 2015 г.
го функционирования государства, с другой стороны, в его политических речах присутствует призыв к объединению всех слоев населения, всех «честных людей» в борьбе против общего врага. В данном случае Цицерон стремится к политической изоляции противников через их исключение из широкого понятия «всех честных людей». Исследователь античной политической философии С. Л. Утченко отмечает, что, независимо от степени искренности веры Цицерона в возможность единения всех сословий, «объективный смысл и политическая сила лозунга состояли в том, что он в условиях современной Цицерону действительности, в условиях напряженной борьбы политических группировок и их главарей, мог звучать как лозунг “надпартийный”, поднимающий над “частными” интересами и распрями, во имя интересов “отечества” в целом» [2, c. 153].
В проблеме анализа «вертикальной солидарности», культивируемой политическими лидерами, на наш взгляд, переплетены несколько аспектов: реализации функций лидерства, психологии конформизма, использования конформизма в целях легитимации власти и собственно горизонтальной солидарности масс относительно базовых ценностей политической системы.
Наибольшие сложности в настоящее время выпали на долю той разновидности понятия солидарности, которая рассматривается как этическое и рациональное основание социального государства. Проблема катастрофически растущей миграции в европейские социальные государства ставит под сомнение их сохранение и развитие в таком качестве и даже судьбу Европейского Союза.
В связи с этой проблемой нелишне вспомнить некоторые теоретические истоки солидарности как основы социальной политики.
Основоположник науки «социология» О. Конт в качестве важных интегративных механизмов для общества считал непрерывность и связанную с ней солидарность. Согласно Конту, отличительной чертой человеческого общества является возможность взаимодействия благодаря неразрывности поколений. Человечество накапливает и использует ресурсы предыдущих поколений, и человек, по сути, является существом, зависящим от времени. Время позволяет передавать коллективный опыт и ресурсы, и эта возможность человечества отличает его от других форм жизни. С понятием непрерывности связана идея солидарности. Солидарность вытекает из непрерывности и является важной стороной общественной жизни. «Непрерывность, а не солидарность есть великая движущая сила человеческих судеб, особенно в настоящее время», - писал Конт [3].
Видный французский политик и теоретик Леон Буржуа дальше развил теории Конта о долге перед предыдущими поколениями, придав ему юридический характер с помощью понятия квазидоговора. Буржуа считал, что признание такого договора между людьми ставит социальное законодательство на твердое основание. На его основе можно логически вывести взаимные обя-
40
Философские науки
занности граждан и общества. По словам немецкого исследователя К. Метца, социополитическое понимание солидарности, философски обоснованное Э. Дюркгеймом и Л. Буржуа, легло в основу политической практики в виде социального законодательства в период между 1892 и 1910 гг. «Солидарность» превратилась в наиболее важный термин во французском политическом лексиконе, а «солидаризм» стал предшественником новой социальной философии, на основе которой во Франции в течение XX в. развивались концепции «социальной безопасности» и социального государства [4].
Разумеется, современные социальные государства не функционируют на основаниях названных теорий. Однако подспудно, за фасадом политкорректных речей политиков, на уровне обыденного сознания может зреть протест против того, что сегодня не сотни тысяч, как прежде, а миллионы переселенцев претендуют приобщиться к благам, созданным предыдущими поколениями граждан данного государства. Нет сомнения в том, что радикальные политические силы воспользуются этим обстоятельством. Вообще, исследователи еще до настоящей волны миграции выказывали озабоченность судьбами европейского социального государства и солидарности в них под натиском социальных последствий глобализации [4, p. 327].
Литература
1. Цицерон. Диалоги / Цицерон. - М.: НИЦ Ладомир; Наука. - [Ciceron. Dialogi / Ciceron. - M.: NIC Ladomir; Nauka. In Russ.)].
2. Laborde, C. Pluralism, Syndicalism and Corporatism: Leon Duguit and crisis of the state (1900-1925) / C. Laborde // History of European Ideas. - 1996. -Vol. 22. - № 3. - P. 227-244.
3. Stjerno, S. Solidarity in Europe: The History of an Idea / S. Stjerno. -Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2004.
4. Metz, K. H. Solidarity and History. Institutions and Social Concepts of Solidarity in 19th Century Western Europe / Karl H. Metz // Solidarity; Ed. K. Bayertz. - Kluwer Academic Publishers, 1999. - P. 191-207.
41
