CC BY
125
3. Yemchenko E. B. Zhenskie monastyri v Rossii [Nunnery in Russia] // Monastyri i monashestvo v Rossii XI-XX veka: Istoricheskie ocherki - Monasteries and monks in Russia XI-XX century: Historical Essays. M. 2002. Pp. 264-265.
4. Belyakova E. V. Vopros o diakonissah na Pomestnom sobore 1916-1917 gg. [Question of deaconesses in the Local Council 1916-1917 years] // Cerkovno-istoricheskij vestnik. - Church-Historical Journal. M. 2001. Pp. 139-161.
5. Smolich I. K. Russian monasticism. 988-1917. [Russkoe monashestvo. 988-1917]. M. 1997. Pp. 291-292.
6. Ibid. Pp. 291-305; Zyryanov P. N. Russkie monastyri i monashestvo v XIX i nachale XX veka. [Russian monasteries and monastic life in the XIX century and early twentieth century]. M. 1999. P. 21.
7. Belyakov E. V. Belyakov N. A., Yemchenko E. B. Zhenshhina v Pravoslavii : cerkovnoe pravo i rossijskaja praktika. [Woman in Orthodoxy: canon law and the Russian practice] M. 2011. P. 209.
8. Yeldash A. M. Menzelinskij Proroko-Il'inskij zhenskij monastyr' i ego nastojatel'nica igumenija Margarita [Menzelinsky prophet Ilyinsky the convent abbess Abbess and Margarita]. URL: http://kds.eparhia.ru/www/ script/2_20__2010_-_eldashev..htm (the date of circulation: 08.23.2015).
9. Zyryanov P. N. Russkie monastyri i monashestvo v XIX - nachale XX veka [Russian monasteries and monks in the XIX - early XX century] // Monashestvo i monastyri v Rossii: XI-XX veka: Istoricheskie ocherki. - Monks and monasteries in Russia: XI-XX century: Historical Essays. M. 2002. Pp. 305, 309.
10. Mokhova G. A. Svjataja obitel'. Istorija Vjatskogo Preobrazhenskogo devich'ego monastyrja. [Holy abode. History Vyatsk Transfiguration nunnery]. Kirov. 2014. P. 261.
11. Ibid. P. 261.
12. Central State Archive of the Republic of Udmurtia (CSARU). F. 245. Sh. 1. File 4913; Sh. 2. File 1909; Sh. 2. File 1852; Sh. 4. File 131.
13. CSARU. F. 208. Sh. 1. File 1. Sh. 1.
14. CSARU. F. 208. Sh. 1. File 5. Sh. 3 turn - 4.
15. CSARU. F. 208. Sh. 1. File 2. Sh. 2 turn. - 3; File 14. Sh. 2.
16. CSARU. F. 245. Sh. 1. File 4913. Sh. 1-76.
17. CSARU. F. 245. Sh. 2. File 1909. Sh. 75.
18. Sbornik hramozdannyh gramot na postroenie cerkvej v Vjatskoj eparhii [Collection hramozdannyh letters to build churches in the Diocese of Vyatka]. Vyatka, 1914. P. 41-43.
19. Ibid. Pp. 378, 506-508.
20. CSARU. F. 245. Sh. 4. File 98, 128.
21. CSARU. F. 245. Sh. 2. File 1909. Sh. 46-49, 66-67, 122 turn - 123.
22. CSARU. F. 245. Sh. 2. File 1909. Sh. 50 turn, 75, 123.
23. CSARU. F. 245. Sh. 2. File 1909. Sh. 119 turn - 120 turn.
24. CSARU. F. 245. Sh. 2. File 1909. Sh. 121-121, 128, 128 turn.
25. CSARU. F. 245. Sh. 2. File 1909. Sh. 3 turn, 119, 123 turn, 124.
26. CSARU. F. 245. Sh. 2. File 1909. Sh. 103, 131, 132, 135 turn, 138-139, 142-144.
27. CSARU. F. 245. Sh. 2. File 1909. Sh. 145 turn, 147, 148.
28. CSARU. F. 245. Sh. 2. File 1909. Sh. 3, 4.
29. CSARU. F. 245. Sh. 2. File 1909. Sh. 24-25 turn, 28.
30. CSARU. F. 245. Sh. 2. File 1909. Sh. 34, 34 turn.
31. CSARU. F. 245. Sh. 2. File 1909. Sh. 27-28, 31.
32. CSARU. F. 245. Sh. 2. File 1909. Sh. 32, 151, 153-154.
УДК 94(47).083"1905/1907"
Н. С. Ватник
Протестные акции учащихся средних школ России в 1906-1907 гг.:
динамика, содержание, формы
В статье рассмотрены выступления учащихся средних учебных заведений в период спада Первой российской революции. На основе опубликованных и, главным образом, архивных источников выявлены формы протестных действий учащихся, соотношение академических и политических требований протестующих. Установлены периоды подъема и снижения школьных волнений и их связь со степенью активности общественного движения в стране. Определена специфика движения учащихся православных духовных семинарий и стремление Центрального комитета Общесеминарского союза придать выступлениям семинаристов организованность и единство выдвигаемых требований. Сделан вывод, что, несмотря на присутствие в средних школах небольших групп учащихся-радикалов, в 1906-1907 гг. происходил постепенный отход основной массы учеников от активной борьбы, даже академического характера, и угасание интереса к вопросам общественной жизни.
The article examines the performance of students in secondary schools during the recession of the First Russian revolution. On the basis of published and mainly archival sources identified forms of protest actions of stu-
© Ватник Н. С., 2015 50
dents, the ratio of academic and political demands of the protesters. There are periods of rise and decline of school unrest and their relationship with the degree of activity of a social movement in the country. The specificity of the movement of students of the Orthodox theological seminaries and the desire of the Central Committee Obsceneness Union to give speeches seminarians organization and unity of requirements. It is concluded that, despite the presence in secondary schools, small groups of radicals in 1906-1907 there was a gradual withdrawal of the majority of students from active combat, even an academic one, and the fading interest in the issues of public life.
Ключевые слова: Первая российская революция, учащиеся средних школ, протестные акции, требования учащихся.
Keywords: The first Russian revolution, secondary school students, the protests, the demands of the students.
Первая российская революция открыла череду острых социальных конфликтов и гражданских противостояний, происходивших на территории Российской империи/СССР в течение XX в. Порожденная глубинными политико-экономическими, социальными и национально-конфессиональными противоречиями, эта революция вовлекла в общественную жизнь не только массу взрослого населения, связанного с производством, государственной службой, предпринимательством, творческой деятельностью или образованием, но и учащееся юношество - воспитанников средних учебных заведений. Именно в 1905-1907 гг. о своих требованиях - академических (школьных) и общегражданских - открыто заявила молодежь 16-19 лет, обучавшая в мужских и женских гимназиях, реальных и специальных (промышленных, земледельческих, коммерческих и др.) училищах, духовных семинариях. Ученические волнения, вызвавшие в обществе шок (типичная реакция - «революционерами стали даже дети») и получившие название «школьная смута», свидетельствовали о кризисных явлениях в российском среднем образовании и необходимости его глубокого реформирования (что в 1915-1916 гг. намеревался предпринять министр народного просвещения П. Н. Игнатьев).
Выступления 1905-1907 гг. в школах привлекли внимание современников, в первую очередь педагогов, пытавшихся осмыслить феномен ученического движения. Авторитетные педагогические журналы «Вестник воспитания» и «Русская школа» постоянно помещали на своих страницах как текущую информацию о положении в средних учебных заведениях (отделы «Хроника», «Педагогическая хроника»), так и аналитические статьи (наиболее известны публикации Г. А. Рокова) [1]. В последующее десятилетие появился ряд обзорных трудов на эту тему [2]. В советское [3] и постсоветское [4] время общественные позиции учащихся указанного времени рассматривались в ис-торико-партийных, историко-педагогических и общеисторических работах. Однако общим для всех исследовательских трудов, в хронологическом плане, является интерес преимущественно к событиям 1905 г., т. е. ко времени пика волнений [5]. Это неудивительно и вследствие необычности ситуации в «храме науки» (для современников), и по причинам массовости и многообразия форм ученических волнений, специфики реагирования властей, родителей и педагогов на происходящее, влияния на нравственную атмосферу в школах в целом. Как следствие, нарушения порядка в средних учебных заведениях, отмеченные в 1906-1907 гг., оказались на периферии научного интереса или упоминаются как дополнительное, второстепенное по отношению к основной волне протестов 1905 г. Между тем именно использование сравнительно-исторического метода позволит определить динамику и характер процесса в целом, соотношение стихийности и организованности проте-стных акций, особенности социального поведения воспитанников учебных заведений разного профиля, эволюцию их требований (корпоративных и политических).
Тема данного исследования локализована регионом Центральной России. Это обусловлено, во-первых, его расположением в Московском учебном округе - наиболее крупном (по количеству школ и числу учащихся) из 12 округов и трех учебных управлений Министерства народного просвещения. Располагаясь на территории 11 губерний (Владимирской, Калужской, Костромской, Московской, Нижегородской, Орловской, Рязанской, Смоленской, Тверской, Тульской, Ярославской), округ включал 15,4% мужских гимназий и прогимназий, 16,3% реальных училищ, почти треть технических училищ; в совокупности в них обучалось более 27% всех учащихся ведомства просвещения. Здесь было сосредоточено 20% православных духовных семинарий империи с 30% общего числа воспитанников и действовал ряд средних земледельческих, коммерческих, педагогических и других училищ, подчинявшихся различным ведомствам [6]. А во-вторых - происходившими на этой территории ожесточенными социальными конфликтами и активной деятельностью нелегальных политических партий, что оказывало серьезное влияние на общественное поведение учащихся - свидетелей или участников происходивших событий.
Источниками данной статьи послужили опубликованные справочные книги Министерства народного просвещения, сборники распоряжений и циркуляров, отчеты министра народного
просвещения и обер-прокурора Св. Синода [7]. Многочисленные материалы о движении учащейся молодежи региона приводятся в сборниках документов и хрониках революции 1905-1907 гг. [8] Информация о выступлениях учащихся была почерпнута из статей в журнале по вопросам просвещения «Вестник воспитания», где не только приведены факты школьных «беспорядков», но и анализируются их причины и последствия для среднего образования. Отдельной группой источников являются воспоминания современников-учащихся, ставших позднее видными литераторами, педагогами [9].
Наряду с опубликованными источниками использовались документы, хранящиеся в фондах Российского государственного исторического архива (ф. 733, 796, 797, 802 РГИА), Государственного архива Российской Федерации (ф. 102, 1741 ГАРФ), Центрального государственного архива Москвы (ф. 459 ЦГА Москвы). Это доклады администрации Московского учебного округа, отчеты директоров учебных заведений, материалы полицейского надзора, нелегальные ученические листовки.
12-16 января 1906 г. в средних школах России возобновилось «нормальное течение занятий», нарушенное бурными событиями октября - декабря 1905 г. Накануне в гимназиях, реальных и технических училищах состоялись заседания педагогических советов. Содержание их протоколов иллюстрирует состояние учебных заведений. Так, постановлением от 12 января педагогический совет Московской 10-й гимназии запретил любые собрания учеников и пригрозил строгими мерами за нарушение этого запрета. Педагоги Московского промышленного училища обратились к родителям с просьбой принять меры, чтобы «дети их ни в коем случае не имели при себе оружия... равно как и нелегальных изданий» [10]. Решения о недопустимости политической деятельности в стенах учебных заведений и о запрещении органов ученического самоуправления приняли педагогические советы всех школ региона.
Последующие события показали, что, несмотря на запреты, такие формы борьбы, как обструкции, игнорирование требований администрации, забастовки, участие в политических демонстрациях продолжали использоваться учащейся молодежью в 1906-1907 гг. Противодействие репрессивному курсу учебного начальства началось уже в первые недели занятий. 13 января ученики старших классов Московской 10-й гимназии потребовали отмены постановления об исключении трех их товарищей, обвиняемых в противоправительственных действиях. В январе -феврале о продолжении борьбы за «освобождение школы» заявили московские «Боевая организация средней школы», «Местный комитет 2-й гимназии», «Центральный комитет организации средне-учебных заведений», «Фракция учащихся в средне-учебных заведениях партии социалистов-революционеров. Московский комитет» [11]. Проэсеровская «Боевая организация средней школы» распространила шесть листовок с призывом к учащимся бороться за «свободную школу» и провела серию химических обструкций в здании 2-й гимназии [12]. В свою очередь, «Фракция учащихся в средне-учебных заведениях партии социалистов-революционеров», агитируя молодежь в эсеровские кружки, издала листовку и подготовила Устав, где перечисляла свои цели (в их числе - «коллективная борьба со школьным режимом») [13].
Но, несмотря на призывы к борьбе со «школьным режимом», массовые волнения в январе -феврале 1906 г. не состоялись ни в московских, ни в других школах региона. И это вполне объяснимо: в 1905 г. ученические «беспорядки» стимулировались массовым студенческим и рабочим движением. В начале же 1906 г., после всплеска забастовок и демонстраций в годовщину событий 9-го января, который пришелся на намеренно продленные «рождественские вакации», наступил спад стачечной борьбы пролетариата, продолжавшийся до марта [14]. Бездействовало большинство университетов и институтов, прервавших занятия до 1 сентября 1906 г., что вызвало отъезд иногородних студентов и затруднило коллективные выступления студентов. Указанные обстоятельства в сочетании с репрессиями учебной администрации, изгонявшей активистов «беспорядков», объясняют, почему ни призывы нелегальных ученических союзов к борьбе за «свободную школу», ни серия взрывов и обструкции, предпринятые близкими к эсерам учащимися, не смогли раскачать массу школьной молодежи.
Относительно спокойное состояние школ подтверждают мемуаристы. По свидетельству писателя И. Г. Эренбурга, учившегося в Московской 1-й гимназии, к тому времени «гимназисты угомонились, вернулись к учебникам: больше не было ни митингов в университете, ни баррикад». Ему вторит известный педагог А. Ф. Родин (в 1900-х гг. - учащийся Набилковского коммерческого училища в Москве): если в ноябре 1905 г. ученики получили разрешение на устройство собраний, добились отмены наказаний, обязательного посещения церкви и включения в Училищный совет представителей родителей и своих делегатов, то в январе 1906 г. эти «вольности» были администрацией отменены без каких-либо серьезных протестов воспитанников [15].
Но «успокоение» продолжалось относительно недолго: в марте 1906 г. протестные акции охватили учебные заведения Москвы, Владимира и Смоленска. Поводом послужило сообщение о
казни 6 марта по приговору военно-морского суда лейтенанта П. П. Шмидта - руководителя восстания на крейсере «Очаков» в ноябре 1905 г. В знак протеста против расстрела Шмидта ученики ряда московских гимназий и Промышленного училища с пением похоронного марша прошли по своим школам, а затем объявили забастовку. Как и в 1905 г., делались попытки «снятия» учащихся с занятий представителями забастовавших гимназий. 6 марта демонстрации провели владимирские семинаристы. Политический подтекст имели действия учащихся в конце апреля - начале мая: костромские гимназисты 18 апреля (1 мая по н. ст.) прекратили занятия и провели маевку за Волгой, 1 мая реалисты Мурома и ученики Киржачской учительской семинарии приняли участие в общегородских рабочих демонстрациях, отметили праздник пролетарской солидарности учащиеся Калуги и Рыбинска [16].
К лету 1906 г. школы покинули выпускники - участники и свидетели бурных событий 1905 г., а также исключенные или отсеянные переводными экзаменами активисты ученического движения. 1906-1907 уч. г. начался в условиях наступления правительства, последовавшего после поражения Свеаборгского и Кронштадтского восстаний и неудачи июльских протестов по поводу разгона Первой Государственной думы. Сочетание указанных факторов и обусловило сравнительно невысокую активность учащихся средних учебных заведений в сентябре - декабре 1906 г.
Но потенциальные возможности школьной молодежи как участника освободительного движения были к этому времени далеко не утрачены. Сведения, поступавшие в департамент полиции и окружную канцелярию, говорили о живейшем интересе, проявляемом гимназистами, реалистами, «техниками», особенно в крупных городах, к политической жизни страны. Так, в одном из перлюстрированных писем нижегородские учащиеся характеризовались как «народ более или менее сознательный», интересующийся партийной жизнью и следящий «за всеми событиями, к которым относится слишком сочувственно». О сочувствии нижегородских реалистов «противоправительственному движению» МВД известило письмом министра просвещения П. М. фон Кауфмана [17]. В подтверждение точности оценок департамента полиции приведем фрагменты из мемуаров Эренбурга. В жизнь мемуариста «пятый год» принес многое - знакомство со старшеклассниками-радикалами (среди прочих - Николай Бухарин), посещение народных митингов в университете и защита этой «крепости» от нападения казаков, участие в похоронах Н. Баумана и строительстве баррикады возле Кудринской площади. Но судьбу его «определил» 1906 г., когда школьные уроки и отметки утратили для пылкого юноши былое значение. Теперь он штудировал программы эсдеков и эсеров, искал связи с подпольем и, склоняясь к большевикам, спорил с отцом, которому нравились кадеты. «В тот год, - пишет автор, - я вошел в большевистскую организацию и вскоре распрощался с гимназией... Выбор был сделан» [18].
Наибольшее число выступлений второй половины 1906 г. приходится на октябрь, когда ученики школ Москвы, Костромы, Нижнего Новгорода, Тулы отметили годовщину погромов после издания «Манифеста 17 октября». В Лазаревском институте «беспорядки» произошли в память похорон Н. Э. Баумана (20 октября 1905 г.). В Нижегородской гимназии директору удалось сорвать готовящуюся по аналогичному поводу забастовку, но 19 и 20 октября в учебном здании анархистски настроенными учащимися были взорваны петарды, что привело к прекращению занятий [19]. Поводом для волнений могли служить получение известий о расправах с участниками революционных выступлений. 23 октября в Ярославской гимназии состоялась сходка в связи с казнью 19-летней А. Мамаевой - бывшей воспитанницы женской гимназии, готовящей в составе группы эсеров-боевиков взрыв Военного суда в Кронштадте. В принятой резолюции гимназисты объявили «однодневную демонстративную забастовку» и «своё глубокое сочувствие тем идеалам, тому делу, за которое ежедневно царское правительство приговаривает к смертной казни десятки революционеров». 27 ноября ученики старших классов Тульской гимназии в память о рабочем Александрове, убитом полицейскими, пели «Марсельезу» и похоронный марш, не подчинялись директору и вынудили его прекратить занятия [20]. Настроения протеста проникли в учебные заведения и небольших городов (например, Зарайска, Егорьевска, Шуи), где произошли беспорядки, вызванные грубым обращением педагогов [21].
Последний всплеск школьных волнений 1906 г. приходится на декабрь, когда учащиеся Коломны, Ржева, Ярославля прекратили занятия в связи с годовщиной расстрелов полицией рабочих демонстраций. 11 декабря старшеклассники Коломенской гимназии не явились на занятия, почтив память своего товарища И. Маркова, погибшего при разгоне казаками рабочей демонстрации. Через несколько дней, 16 декабря, они провели сходку в здании гимназии, где обсуждался призыв коломенских большевиков к рабочим - прекратить работу и у братской могилы жертв карателей Семеновского полка «напомнить правительству, что они не забыли его кровавой расправы в Голутвине». Этот призыв был поддержан группой гимназистов и гимназисток, присутствовавших на митинге рабочих 18 декабря. Траурную однодневную забастовку «в память жертв,
павших в декабрьские дни 1905 года», объявили воспитанники ярославских гимназий. В резолюции, принятой накануне забастовки, 8 декабря, указывалось, что «годовщина кровавых декабрьских дней... лишний раз напоминает нам о борьбе народа с царским правительством, для которой в нужную минуту мы не замедлили сделать все, что в наших силах». Очевидно, что декабрьские события носили характер политического протеста, но ограниченные территориально (учебные заведения трех городов), не затронув основной массы учащихся, они указывали, с одной стороны, на продолжавшийся спад движения, а с другой - на наличие радикально настроенных групп молодежи, способных организовать политические акции. В тех же школах, где выступления были достаточно подготовлены, в них участвовали большинство старшеклассников (в Коломенской гимназии - 64 из 82 (почти 78%), в Ярославской - 208 из 232 (74,5%) [22].
В 1907 г. выступления учащихся средних школ региона происходили значительно реже, чем в предыдущие годы. Волнения отмечены в Рыбинском техническом училище. Здесь администрация в ответ на забастовку уволила 23 воспитанника и закрыла училище на две недели, до 5 марта. Не явились на занятия воспитанники 8-го класса Московской 2-й гимназии, желая почтить память трех студентов, казненных 1 марта за убийство городового. Спад движения проявился и в крайне ограниченных масштабах празднования ученической молодежью 1 Мая. Его отметили только в учебных заведениях Костромы; причем, несмотря на агитацию местной социал-демократической группы учащихся, большинство гимназистов отказались поддержать забастовавших товарищей и продолжали учиться в этот день [23].
Исследуя коллективные акции в средних школах, нельзя оставить без внимания факт индивидуальных протестов (обычно академических), которые весьма показательны в контексте общественных настроений в молодежной среде в целом. Для примера приведем воспоминания Анастасии Цветаевой (младшей сестры Марины Цветаевой), посвященные учебе поэтессы в московской гимназии фон Дервиз. Напомним, что осенью 1906 г., после смерти матери, четырнадцатилетняя Марина оказалась в «мрачной» жизни интерната, «от строгостей которого... протестом билось её бунтарское сердце». Но Марина - «мятежница с вихрем в крови», звала «к мятежу, к бурному выражению чувств, к подъему». И благодаря «выдающейся», по общему признанию, ученице, задавленный дисциплинарными строгостями интерес гимназисток к «животрепещущим вопросам» России получает развитие. В гимназии появляются принесенные «новенькой» книги - сборники «Знания», рассказы Куприна и нелегальная литература, а революционер Андрей Кожухов - главный персонаж романа С. М. Степняка-Кравчинского - становится героем для пансионерок. Теперь серые будни воспитанниц насыщаются спорами «о новых людях Чернышевского, Тургенева, Горького, о жизни в будущем.», они знакомятся с революционным движением. Как следует из воспоминаний, гимназистки почувствовали себя вовлеченными в бурю новых ощущений, переживаний. К тому же «неблагонадежная» пансионерка, «очень живая, экспансивная девочка с пытливым взглядом и насмешливой улыбкой тонких губ» держала себя независимо по отношению к учителям, классным дамам и начальствующим лицам. Педагоги пытались её уговорить, заставить подчиниться установленным порядкам. Но все было тщетно. Мемуарист дословно воспроизводит монолог Марины, прозвучавший во время острого разговора в кабинете начальницы: «Горбатого могила исправит! Не пытайтесь меня уговорить. Не боюсь ваших предостережений, угроз. Вы хотите меня исключить - исключайте! Перейду в другую гимназию -ничего не потеряю. Уже привыкла кочевать. Это даже интересно, новые лица.» И развязка наступила быстро - весной 1907 г. отец, известный историк И. В. Цветаев, перевел дочь в частную гимназию Алферовой. О том, что брожение в школах продолжалось уже в скрытой форме, говорит показательно упоминание мемуаристки о «духе» революционных событий («они. шли по России, их дух витал в моей гимназии»), присутствовавшем даже в её либеральной, гуманной и бесконфликтной гимназии Потоцкой [24].
Весьма активными в 1907 г. были воспитанники духовных семинарий; в их выступлениях преобладали корпоративные мотивы. Крупнейшей акцией, организованной находившимся в Вятке Центральным комитетом Общесеминарского Союза, явился бойкот переводных экзаменов 1907 г. Формы протеста в семинариях против экзаменов и преследований духовного начальства варьировались от пассивного неподчинения администрации до использования оружия с целью запугивания учебного персонала. Активность семинаристов зависела от целого ряда причин, но, в первую очередь, от степени их организованности. Так, в Ярославской семинарии, где воспитанники не образовали местного комитета, «беспорядки» по поводу экзаменов не происходили. Зато в Смоленской, Тверской, Вифанской, Калужской, Московской семинариях под руководством местных комитетов были предприняты подачи заявлений с отказами от экзаменов, взрывы петард и револьверная стрельба, забастовки [25]. Здесь волнения имели подчас такие масштабы, что учебное начальство для восстановления порядка прибегало к помощи местной полиции и воин-54
ских подразделений, как сделали в Смоленской и Нижегородской семинариях. Иногда академические выступления учащихся духовных учебных заведений принимали характер политических акций. Так, 11 апреля на здании Смоленской семинарии был вывешен красный флаг, а 10 мая семинаристы Калуги, объявив о бойкоте экзаменов, с пением революционных песен прошли по учебному зданию [26]. Неудача кампании бойкота экзаменов, арест Центрального комитета Всероссийского общесеминарского союза, разгон III Государственной Думы привели к спаду выступлений семинаристов, к отходу массы учащихся от активной борьбы, даже академического характера, и угасанию у них интереса к вопросам общественной жизни.
Итак, в 1906-1907 гг. происходил спад движения учащейся молодежи средних учебных заведений. Репрессии правительства и школьного начальства, снижение накала забастовочной борьбы студентов и рабочих, разочарование средних городских слоев, из среды которых формировался в большинстве контингент учащихся средних школ, - все это способствовало постепенной утрате массой молодежи наступательности и в борьбе со школьными порядками, и в поддержке общественно-политических акций. Но указанный процесс был не прямолинеен: в марте -мае и октябре - декабре 1906 г. наблюдаются периоды активизации ученического движения. Преобладание в школьных выступлениях политических мотивов, особенно в 1906 г., указывает на наличие в учебных заведениях влиятельных групп учащихся-радикалов. Изучение используемых молодежью форм борьбы показывает, что сходки и забастовки оставались основными способами как противодействия школьной администрации, так и выражения солидарности антиправительственному движению. Зато редко использовались бунты, демонстрации и митинги. Отмеченные изменения вполне объяснимы: в условиях карательных мер Министерства просвещения и Синода учащиеся прибегали к открытому протесту, прежде всего, в связи с крупными событиями общественной или академической жизни. Что касается демонстраций и митингов за пределами учебных заведений, то в обстановке действия Положения «О чрезвычайной охране» они были невозможны без массовых выступлений студентов, фабрично-заводских рабочих и других общественных сил.
Примечания
1. См.: Роков Г. Параллели // Вестник воспитания. 1905. № 7-8; Он же. Воспитательные плоды освободительного движения // Вестник воспитания. 1906. № 5; Он же. Учение и поведение современной школьной молодежи // Вестник воспитания. 1907. № 3; и др.
2. Сазонов С. Судьба нашей средней школы. М., 1907; Динзе В. Очерки по истории среднешкольного движения. СПб., 1909; Знаменский С. Средняя школа за последние годы. Ученические волнения 1905-1906 гг. и их значение. СПб., 1909; и др.
3. Напр.: Титлинов Б. В. Молодежь и революция. Из истории революционного движения учащейся молодежи духовных и средних учебных заведений. 1860-1905. Л., 1925; Киров А. Молодежь в 1905 году. М.; Л., 1926; Константинов Н. А. Очерки по истории средней школы (гимназии и реальные училища с конца XIX века до февральской революции 1917 года). М., 1947; Ерман Л. К. Работа большевиков с учащейся молодежью средней школы в период подъема первой русской революции // Советская педагогика. 1965. № 12. № 3; Рогозин И. И. Политическая борьба за молодежь России (1903-1917 гг.). М., 1989; и др.
4. См.: Соколов В. И. История молодежного движения России - СССР с середины XIX века по XXI век. Рязань, 2004; Павленко Т. А. Бунты семинаристов в 1905-1907 гг.: традиционный протест в условиях революции // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. Вып. 77. СПб., 2008; Беленцов С. И. Ученическое движение в России. Вторая половина XIX - начало XX века. СПб., 2013; и др.
5. Исключением являются работы, посвященные волнениям в духовных семинариях (см. Зырянов П. Н. Православная церковь в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1984; Кружинов В. М. Учащиеся духовных школ Тобольской епархии в 1905-1907 гг. // Религия и Церковь в Сибири: сб. науч. ст. и документ. материалов. Вып. 6. Тюмень, 1993; Павленко Т. А. Указ. соч.).
6. Подсчитано по: Учебные заведения ведомства Министерства народного просвещения: справ. кн. (далее - Учебные заведения ведомства Министерства народного просвещения.). СПб., 1907. С. 674-681; Всеподданнейший отчет обер-прокурора святейшего Синода по ведомству православного вероисповедания за 1905-1907 года (далее - Всеподданнейший отчет обер-прокурора... за 1905-1907 годы.). СПб., 1910. Приложение. С. 153-163.
7. Учебные заведения ведомства Министерства народного просвещения; Всеподданнейшие отчеты министра народного просвещения за 1900-1907 гг. СПб., 1902-1909; Всеподданнейший отчет обер-прокурора... 1905-1907 годы; и др.
8. 1905 год в Костроме. Кострома, 1926; Революция 1905-1907 гг. в России: документы и материалы. Второй период революции. 1906-1907 гг. Ч. 1. Январь - апрель 1906 года. Кн. 1. М., 1957; Генеральная репетиция: Хроника революционных событий 1905-1907 годов в Москве и Подмосковье. М., 1980.
9. См. Цветаева А. И. Воспоминания. М., 1971; Эренбург И. Г. Люди, годы, жизнь: Воспоминания. Т. 1. М., 1990; Родин А. Ф. Из минувшего. М., 1965.
10. ЦГА Москвы. Ф. 459. Оп. 3. Д. 4475. Л. 103; оп. 11. Д. 775. Л. 12.
11. ЦГА Москвы. Ф. 459. Оп. 3. Д. 4475. Л. 103; ГАРФ. Ф. 1741. Оп. 1. Д. 26547, 26549, 26552, 26553, 17893.
12. ГАРФ. Ф. 1741. Оп. 1. Д. 26647-26552; ЦГА г. Москвы. Ф. 459. Оп. 3. Д. 4480. Л. 22-2513.
13. ГАРФ. Ф. 1741. Оп. 1. Д. 20636, 21184.
14. См.: Кириллов B. C. Большевики во главе массовых политических стачек в первой русской революции. 1905-1907 гг. М., 1976. С. 290-292.
15. Эренбург И. Г. Указ. соч. С. 66-68; Родин А. Ф. Указ. соч. С. 23-24, 27-28.
16. ЦГА Москвы. Ф. 459. Оп. 11. Д. 775. Л. 73-73об, 76-76 об; Революция 1905-1907 гг. в России: документы и материалы. Второй период революции. 1906-1907 гг. Ч. 1. Январь - апрель 1906 года. Кн. 1. С. 304, 395; РГИА. Ф. 1328. Оп. 2. Д. 13. Л. 28 об.
17. ГАРФ. Ф. 102 ОО, 1906, II отд. Оп. 236. Д. 3. Ч. 28. Л. 10-12 об.
18. Эренбург И. Г. Указ. соч. С. 64, 66-68, 568.
19. ГАРФ. Ф. 102 ОО, 1906, II отд. Д. 3. Ч. 28. Л. 11; РГИА. Ф. 733. Оп. 166. Д. 799. Л. 83, 100, 102-103; ЦГА Москвы. Ф. 459. Оп. 3. Д. 4487. Л. 5 об, 56, 57, 58; д. 4523. Л. 111; д. 4503. Л. 65, 69-70 об; Генеральная репетиция. С. 292.
20. См.: Дружинин П. H. Революционное движение учащейся молодежи в Ярославле (1900-1905) // Краеведческие записки. Вып. 4. Ярославль, 1960. С. 106; РГИА. Ф. 733. Оп. 166. Д. 799. Л. 127, 196-196 об; ЦгА Москвы. Ф. 459. Оп. 3. Д. 4523. Л. 125.
21. РГИА. Ф. 733. Оп. 166. Д. 799. Л. 66, 107-108, 148, 250.
22. ГАРФ. Ф. 102 ОО, 1906. Д. 3. Ч. 18. Л. 9-9 об; Ефремцев Г. П., Кузнецов Д. Д. Коломна. М., 1977. С. 9596; РГИА. Ф. 733. Оп. 166. Д. 799. Л. 270-270 об.; ЦГА Москвы. Ф. 459. Оп. 3. Д. 4500. Л. 54-55 об.
23. ГАРФ. Ф. 102 ОО, 1907. Оп. 237. Д. 89. Т. 1. Л. 178-179; 1905 год в Костроме. С. 72-80; Владимирская окружная организация Р.С.-Д.Р.П. Вып. III. Владимир, 1927. С. 377, 393; Михайлов Л. А. Рыбинск в революции 1905-1907 гг.: к шестидесятилетию Первой русской революции. Ярославль, 1965. С. 72.
24. Цветаева А. И. Указ. соч. С. 257, 264-265, 274, 303-304.
25. ГАРФ. Ф. 102 ОО, 1907. Д. 69. Т. 1. Л. 38, 178; Т. 2. Л. 23, 126; РГИА. Ф. 796. Оп. 188. Д. 295. Л. 2-2 об, 3, 5об; ф. 802. Оп. 10. Д. 40. Л. 36-37.
26. РГИА. Ф. 797. Оп. 77. I отд. 2 ст. Д. 44. Л. 6-6об; ГАРФ. Ф. 102 ОО, 1907. Д. 89. Т. 2. Л. 74, 126.
Notes
1. See: Rokov G. Paralleli [Parallels] // Vestnik vospitaniya - Herald of education. 1905, No. 7-8. Also him. Vospitatel'nye plody osvoboditel'nogo dvizheniya - [The educational fruits of the liberation movement] // Vestnik vospitaniya - Herald of education. 1906, No. 5. Also him. Uchenie i povedenie sovremennoj shkol'noj molodezhi [The teachings and behavior of modern youth] // Vestnik vospitaniya - Herald of education. 1907, No. 3; etc.
2. Sazonov S. Sud'ba nashej srednej shkoly [Fate of our middle school]. M. 1907; V. Dinze Ocherki po istorii sredneshkol'nogo dvizheniya [Essays on the history of middle school movement]. St. Petersburg. 1909; S. Znamensky Srednyaya shkola za poslednie gody. Uchenicheskie volneniya 1905-1906 gg. i ih znachenie [Secondary school in recent years. Student unrest of 1905-1906 and their meaning]. St. Petersburg. 1909; and others.
3. Eg.: Titlinov B.V. Molodezh' i revolyuciya. Iz istorii revolyucionnogo dvizheniya uchashchejsya molodezhi duhovnyh i srednih uchebnyh zavedenij. 1860-1905 [Young people and revolution. From the history of the revolutionary movement of students of spiritual and secondary schools. 1860-1905]. L. 1925; A. Kirov Molodezh' v 1905 godu [Youth in 1905]. M.; L. 1926; Konstantinov N. A. Ocherki po istorii srednej shkoly (gimnazii i real'nye uchilishcha s konca XIX veka do fevral'skoj revolyucii 1917 goda) [Essays on the history of secondary schools (gymnasia and real schools since the late nineteenth century until the February revolution of 1917)]. M. 1947; Erman L. K. Rabota bol'shevikov s uchashchejsya molodezh'yu srednej shkoly v period pod"ema pervoj russkoj revolyucii [Work of the Bolsheviks with students of secondary school during the rise of the first Russian revolution] // Sovetskaya pedagogika - Soviet pedagogy. 1965, No. 12, No. 3; Rogozin I. I. Politicheskaya bor'ba za molodezh' Rossii (1903-1917 gg.) [Political struggle for the youth of Russia (1903-1917.)]. M. 1989; and others.
4. See: V. I. Sokolov Istoriya molodezhnogo dvizheniya Rossii - SSSR s serediny XIX veka po XXI vek. [History of youth movement in Russia - USSR from the middle of XIX century to XXI century. Ryazan. 2004; Pavlenko T. A. unty seminaristov v 1905-1907 gg.: tradicionnyj protest v usloviyah revolyucii [Riots of seminarians in 1905-1907: traditional protests in revolutionary conditions] // Izvestiya Rossijskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta im. A. I. Gercena -News of Russian State Pedagogical University n.a. A. I. Herzen. Is. 77. St. Petersburg, 2008; S. I. Belentsov Uchenicheskoe dvizhenie v Rossii. Vtoraya polovina XIX - nachalo XX veka [Student movement in Russia. The second half of XIX - beginning of XX century]. St. Petersburg. 2013; etc.
5. The exceptions are the works devoted to the disturbances in the seminaries (see Zyryanov P. N. Pravoslavnaya cerkov' v bor'be s revolyuciej 1905-1907 gg [The Orthodox Church in the suppression of the revolution of 1905-1907] M. 1984; M. V. Kruzhinov Uchashchiesya duhovnyh shkol Tobol'skoj eparhii v 1905-1907 gg. [Students of theological schools of the Tobolsk diocese in 1905-1907] // Religiya i Cerkov' v Sibiri: sb. nauch. st. i dokument. materialov - Religion and the Church in Siberia: collected scient. article and document. materials. Is. 6. Tyumen. 1993; Pavlenko T. A. Op. Cit.).
6. Calculated by: The institution of the Department of the Ministry of public education: ref. books. (further -Educational institutions of the Department of the Ministry of national education). St. Petersburg. 1907. Pp. 674-681; Vsepoddannejshij otchet ober-prokurora svyatejshego Sinoda po vedomstvu pravoslavnogo veroispovedaniya za 1905-1907 goda (dalee - Vsepoddannejshij otchet ober-prokurora... za 1905-1907 gody.) - Humbly report of the chief Procurator of the Holy Synod on Department of Orthodox confession for years 1905-1907 (further Humbly report of the Procurator... in 1905-1907.). St. Petersburg. 1910. App. Pp. 153-163.
7. Educational institutions of the Department of the Ministry of national education; Vsepoddannejshie otchety ministra narodnogo prosveshcheniya za 1900-1907 gg. - Humbly report of the Minister of education for 1900-1907 St. Petersburg. 1902-1909; Vsepoddannejshij otchet ober-prokurora... 1905-1907 gody- Humbly report of the Procurator... 1905-1907; etc.
8. 1905 god v Kostrome - 1905 in Kostroma. Kostroma. 1926; Revolyuciya 1905-1907 gg. v Rossii: dokumenty i materialy. Vtoroj period revolyucii. 1906-1907 gg - Revolution of 1905-1907 in Russia: documents and materials. The second period of the revolution. 1906-1907. Pt. 1. January - April 1906. Book 1. M. 1957; General'naya repeticiya: Hronika revolyucionnyh sobytij 1905-1907 godov v Moskve i Podmoskov'e - Dress rehearsal: a Chronicle of the revolutionary events of 1905-1907 in Moscow and the Moscow region. M. 1980.
9. See A. I. Tsvetaeva Vospominaniya [Memories]. M. 1971; I. G. Ehrenburg Lyudi, gody, zhizn': Vospominaniya [People, years, life: Memoirs]. Vol. 1. M. 1990; Rodin A. F. Iz minuvshego [From the past]. M. 1965.
10. CSA of Moscow. F. 459. Sh. 3. File 4475. Sh. 103; Sh. 11. File 775. Sh. 12.
11. CSA of Moscow. F. 459. Sh. 3. File 4475. Sh. 103; SARF. F. 1741. Sh. 1. File 26547, 26549, 26552, 26553, 17893.
12. SARF. F. 1741. Sh. 1. File 26647-26552; CSA of Moscow. F. 459. Sh. 3. File 4480. Sh. 22-2513.
13. SARF. F. 1741. Sh. 1. File 20636, 21184.
14. See: Kirillov C. B. Bol'sheviki vo glave massovyh politicheskih stachek v pervoj russkoj revolyucii. 19051907 gg [Bolsheviks in the head of a mass political strikes in the first Russian revolution. 1905-1907] M. 1976. Pp. 290-292.
15. Ehrenburg I. G. Op. cit. Pp. 66-68; Rodin A. F. Op. cit. Pp. 23-24, 27-28.
16. CSA of Moscow. F. 459. Sh. 11. File 775. Sh. 73-turn, 76-76 turn; Revolyuciya 1905-1907 gg. v Rossii: dokumenty i materialy. Vtoroj period revolyucii. 1906-1907 gg - Revolution of 1905-1907 in Russia: documents and materials. The second period of the revolution. 1906-1907, pt. 1. January - April 1906. Book. 1. Pp. 304, 395; RGIA. F. 1328. Sh. 2. 13. turn Sh. 28.
17. SARF. F. 102 PA, 1906, II DEP. Sh. 236. File 3. Pt. 28. Sh. 10-12 turn.
18. Ehrenburg I. G. Op. cit. Pp. 64, 66-68, 568.
19. SARF. F. 102 PA, 1906, II DEP. File 3. Pt. 28. Sh. 11; RGIA. F. 733. Sh. 166. File 799. Sh. 83, 100, 102-103; CSA of Moscow. F. 459. Sh. 3. File 4487. Sh. 5 turn, 56, 57, 58; File 4523. Sh. 111; File 4503. Sh. 65, 69-70 turn; Dress rehearsal. P. 292.
20. See: Druzhinin P. H. Revolyucionnoe dvizhenie uchashchejsya molodezhi v YAroslavle (1900-1905) [Revolutionary movement of students in Yaroslavl (1900-1905)] // Kraevedcheskie zapiski - Kraevedcheskie Zapiski. Is. 4. Yaroslavl. 1960. P. 106; RGIA. F. 733. Sh. 166. D. 799. Sh. 127, 196-196 turn; CSA of Moscow. F. 459. Sh. 3. File 4523. Sh. 125.
21. RGIA. F. 733. Sh. 166. File 799. Sh. 66, 107-108, 148, 250.
22. SARF. F. 102 PA, 1906. File 3. Pt. 18. Sh. 9-9 turn; Efremchev G. P., Kuznetsov D. D. Kolomna [Kolomna]. M. 1977. Pp. 95-96; RGIA. F. 733. Sh. 166. File 799. Sh. 270-270 turn.; CSA of Moscow. F. 459. Sh. 3. File 4500. Sh. 54-55 turn.
23. SARF. F. 102 PA, 1907. Sh. 237. File 89. Vol. 1. Sh. 178-179; 1905 god v Kostrome - 1905 in Kostroma. Pp. 72-80; Vladimirskaya okruzhnaya organizaciya R.S.-D.R.P. - Vladimir regional organization of the R S.-D. R. P. Is. III. Vladimir. 1927. Pp. 377, 393; Mikhailov L. A. Rybinsk v revolyucii 1905-1907 gg.: k shestidesyatiletiyu Pervoj russkoj revolyucii [Rybinsk in the revolution of 1905-1907: to the sixtieth anniversary of the First Russian revolution]. Yaroslavl. 1965. P. 72.
24. A. I. Tsvetaeva Op. cit. Pp. 257, 264-265, 274, 303-304.
25. SARF. F. 102 PA, 1907. File 69. Vol. 1. Sh. 38, 178; Vol. 2. Sh. 23, 126; RGIA. F. 796. Sh. 188. File 295. Sh. 22 turn, 3, 5 turn; F. 802. Sh. 10. File 40. Sh. 36-37.
26. RGIA. F. 797. Sh. 77. I DEP. 2 File 44. Sh. 6-6 turn; SARF. F. 102 PA, 1907. File 89. Vol. 2. Sh. 74, 126.
УДК 94(47)
Л. Н. Соза
Стоимость и доходность городских строений уездного города Центральной России в пореформенное время (по материалам Коломны)
В статье рассмотрено состояние и доходность городской недвижимости на примере Коломны - уездного города Московской губернии. На основе анализа статистических источников было установлено, что темпы строительства в Коломне во много раз опережали соответствующие показатели аграрных и торговых городов. Значительно возросли объемы каменного строительства, и уплотнилась застройка за счет сокращения свободных земельных ресурсов, что было вызвано увеличившимся спросом на жилье со стороны коренного и пришлого населения. Проведенное исследование показало, что города Московской губер-
© Соза Л. Н., 2015
