CC BY
59
УДК 091(470)"18"
Л. М. Артамонова
Просветительская деятельность самарского губернатора К. К. Грота: столичный чиновник в культурном пространстве провинции
В статье рассматривается деятельность видного государственного деятеля К. К. Грота по развитию культуры и образования в Самарской губернии в середине XIX в. Он был губернатором с 1853 по 1860 г. За эти годы в Самаре, других городах и селах Заволжья появились новые средние и начальные учебные заведения, школьное образование стало доступным для новых контингентов учащихся. Вернувшись в Петербург, Грот продолжал поддерживать учреждения культуры и просвещения в Самаре.
Ключевые слова: Россия в середине XIX в., история культуры, народное образование, история Среднего Поволжья, Русское географическое общество, библиотеки, женские училища, школа для заключенных
Lyudmila M. Artamonova
Educational activity of Samara Governor K. K. Grot: metropolitan official in the cultural space of the province
The article discusses the activities of a prominent statesman К. К. Grot on the development of culture and education in Samara province in the middle of the 19th century. He was Governor from 1853 to 1860, during these years in Samara, other towns and villages of Transvolga, new secondary and primary schools were opened, schooling became available for new contingents of students. Upon returning to Saint-Petersburg, Grot continued to support cultural and educational institutions in Samara.
Keywords: Russia in the middle of the 19th century, cultural history, popular education, history of Middle Volga Region, Russian geographical society, libraries, women's colleges, education for prisoners
В 2015 г. исполнится 200 лет со дня рождения видного государственного деятеля, поборника развития культуры и просвещения Константина Карловича Грота1. Основы научного изучения его жизни и деятельности были заложены почти сразу после его кончины, благодаря усилиям его племянника К. Я. Грота, подготовившего и выпустившего в 1915 г. обширный сборник материалов к его биографии2. Продолжения этого изучения в советское время не последовало, как и в отношении многих других высокопоставленных чиновников дореволюционной России. Однако в современной историографии К. К. Грот вновь оказался в центре внимания ряда исследователей. В работах, которые посвящены Гроту-администратору, речь идет, прежде всего, о его службе на посту самарского губернатора3, в акцизном ведомстве Министерства финансов4, в благотворительных учреждениях императорской фамилии5 и Комиссии по пересмотру законодательства о благотворительности6. Его вклад в развитие культуры затрагивается преимущественно в работах, посвященных библиотечному делу7, а также социализации и обучению слепых8.
Целью нашего исследования является вклад К. К. Грота в другие сферы культуры, прежде всего, в народное образование. Наряду с опубликованными источниками уточнить ряд
аспектов обозначенной темы позволили архивные документы, хранящиеся в Санкт-Петербурге и Казани. Биографы уже отмечали особую приверженность К. К. Грота делу просвещения и устройства школ, которое он считал «главной основой культурного прогресса, а, следовательно, и морального общественного подъема, улучшения нравов и всего уклада и благоустройства жизни в обществе и простом народе»9.
Исследователям представился шанс уточнить историю создания целого ряда учебных заведений, открытых при участии К. К. Грота, включая учреждения среднего образования, начальные училища, в том числе для отдельных специфических категорий учащихся. Значительная часть этих школ была открыта в провинции, а именно во время его службы в Самарской губернии.
Искреннее сочувствие развитию культуры и образования в провинции со стороны петербургского чиновника, близкого ко двору, оказавшегося на службе в российской глубинке лишь на время преодоления очередной ступеньки карьерной лестницы, в случае с К. К. Гротом не было прихотью или случайностью. Здесь проявились и его собственные личностные качества, и полученное им воспитание, и семейные традиции. Достаточно напомнить, что его родной старший брат Я. К. Грот стал академиком и вице-
президентом Российской академии наук, а племянники Н. Я. и К. Я. Гроты также прославились как ученые, первый был видным философом и психологом, второй - известным филологом и архивистом. В близком свойстве с семьей Гротов через свою сестру находился выдающийся географ и путешественник П. П. Семенов-Тян-Шанский.
Внук петербургского пастора и сын чиновника Министерства финансов К. К. Грот в отличие от старшего брата выбрал административную стезю. Однако и в его биографии были эпизоды, связанные с делами на благо русской науки, например безвозмездное выполнение на общественных началах обязанностей казначея Русского географического общества (РГО).
Неслучайно некоторые из служивших под началом К. К. Грота чиновников, в том числе в период его самарского губернаторства, активно включались в работу этого научного общества в качестве корреспондентов. Так произошло с коллежским секретарем Н. В. Вороновым, составившим обширное и интересное «Описание Волжского прибрежья Самарской губернии и замечательнейших его местностей»10. Автор состоял при К. К. Гроте чиновником по особым поручениям и действительно написал свой труд по личному поручению губернатора, который в свою очередь откликнулся на просьбу вицепрезидента РГО М. Н. Муравьева11. Частично сочинение Воронова было опубликовано в самарской прессе12. Полный же его текст сохранился в архиве РГО13.
Назовем еще одну корреспонденцию в РГО «Несколько слов о жителях города Самары»14. Ее автором был В. Л. Юнг, начинавший службу в Самарском уездном училище, но перешедший затем к К. К. Гроту в губернское правление15.
Все же главной заслугой К. К. Грота перед Самарским краем стало не столько изучение его географического пространства, сколько стремление к расширению в самом широком смысле культурного и образовательного пространства этой русской провинции. Данному сюжету и посвящена настоящая статья.
Создание в 1851 г. Самарской губернии повлекло серьезные последствия: «Повышение административного статуса города и территории стимулировало как дальнейшее развитие хозяйства и инфраструктуры края, так и способствовало подъему здесь общественной жизни, образования, культуры»16. Эти успехи пришли не сами по себе. Они были достигнуты во многом усилиями К. К. Грота, который являлся начальником губернии с мая 1853 по апрель 1860 г. Он использовал не только свой «административный ресурс», но и старался вызвать встречные шаги
местной общественности, прежде всего, органов самоуправления. По мнению Семенова-Тян-Шанского, в Самаре К. К. Грот нашел «блестящее применение своим выдающимся административным способностям». Следуя «рецептам своего великого учителя Н. П. Милютина», одного из идеологов и практиков будущих Великих реформ, новый губернатор «не только создал местное городское самоуправление в Самаре, но и вдохнул в него живую душу»17. Это было «хорошо знакомое ему дело», благодаря прежней совместной работе с Н. А. Милютиным по совершенствованию управления Петербургом.
К. К. Гроту надо было считаться с традициями и ментальностью населения Самары и губернии, значительную часть которого составили вольные переселенцы и просто беглые18. Данное обстоятельство при этом являлось даже предметом гордости местных жителей19. Успешность управления этим регионом массового освоения и быстрого хозяйственного развития нередко зависела от явочного, а иногда и законодательного отступления от строгого соблюдения крепостнических порядков20.
Губернатор должен был оставаться «гарантом незыблемости самодержавного строя на территории подведомственной ему губернии», одновременно занимаясь решением «вопросов хозяйственного и политического значения»21. Возможные решения этих вопросов могли противоречить друг другу.
О том, что активность жителей Самары в важнейших для города и губернии вопросах была высокой, а задача держать ее под контролем сложной, свидетельствует такой факт: накануне назначения К. К. Грота губернатором горожане добились отмены проверки паспортов для прибывавших сюда работников и торговцев. Упорная защита паспортных правил, обязательных для соблюдения норм еще не отмененного в стране крепостного права, но вызывавших противодействие местных чиновников, купцов, других жителей из-за грозящих им убытков в случае свертывания хлебной торговли, стоило губернаторского места С. Г. Волховскому22. К. К. Грот неудачный опыт предшественника учел.
Усилия губернатора в народном просвещении были связаны как с появлением новых учебных заведений в городах, так и сельских школ, отвечали потребностям местного общества и пользовались его поддержкой. Именно при К. К. Гроте в Самарской губернии были открыты первые средние учебные заведения: мужская гимназия в 1856 г. и духовная семинария в 1858 г.23
Губернатор также содействовал открытию школы для весьма специфического контин-
гента при тюремном замке в Самаре, что произошло 2 сентября 1858 г. Она первоначально задумывалась как училище для малолетних детей арестантов, содержащихся здесь. Однако таких детей на момент открытия не оказалось, а потому Губернский попечительный комитет о тюрьмах расширил состав учащихся, введя обучение грамоте взрослых арестантов по «собственному их желанию», а затем приступив к созданию тюремной библиотеки. Это было сделано «в видах нравственного влияния на заключенных, не всегда вполне порочных, и смягчения горечи тюремной жизни». Первоначально в училище, рассчитанное на 20 мест, приняли 16 человек, хотя желающих было больше, но, по мнению тюремного начальства, «обвиняемых в тяжких преступлениях и более порочных признано неудобным сообщить с арестантами менее важными». Любопытно, что в этот сентябрьский день, как писала та же газета, «особенной заботливостью его превосходительства, г. Начальника губернии, открыты два училища, одинаковые по цели, но совершенно различные по их положению как в отношении к обществу, так и к самим учащимся. Одно на свободе, другое в заключении. Здесь неиспорченное пороком дитя наставляется нравственным обязанностям, там восстановляется нравственно упавший человек»24.
Другой открытой тогда школой стало приходское училище для девочек. Дело в том, что большинство школ в Самаре и других городах новой губернии было представлено начальными уездными и приходскими училищами, рассчитанными преимущественно на обучение мальчиков. Совместное обучение детей обоих полов в городах того времени не получило развития. Основным направлением развития женского образования стало устройство отдельных школ для девочек. К. К. Грот принял в этом самое деятельное участие.
Первое женское училище формально было создано в Самаре по приговору городского общества от 12 февраля 1858 г. Фактически это произошло по инициативе губернатора Грота, который 31 декабря 1857 г. обратился к городскому самоуправлению с предложением о создании такой школы25.
В личном архивном фонде К. К. Грота сохранился черновик одного из его писем
1858 г.: «Недостаток образования между женщинами низшего класса здешнего населения указал мне на необходимость учреждения в Самаре женского приходского училища. В этих видах я склонил здешнее городское общество определить на этот предмет еже-
годное пожертвование в 700 руб. серебром». В мае он отослал указанную сумму директору самарских народных училищ А. П. Пономареву. Летом смета расхода и программа преподавания в этом училище были утверждены попечителем Казанского учебного округа26.
2 сентября 1858 г. женская школа открылась. Она финансировалась из городских доходов, что делало обучение бесплатным. Через год 15 августа 1859 г. начало работать второе женское приходское училище. Оно находилось в другой части города, что позволило расширить охват девочек учебой.
Одновременно с Самарой стали открываться женские училища в других городах губернии. Не все в этом деле шло гладко. Губернатор мог излишне жестко и незаслуженно резко поступить с теми, кто, как он полагал, мешает его усилиям. Под горячую руку попал учитель Г. Н. Потанин, автор оригинальных трудов о Самаре в жанре «устной истории»27. Он работал в Бугуль-ме, где поссорился с влиятельными родителями отдельных учениц из приходского училища и был уволен со службы в 1859 г.28 От нищеты и голода оставленного с семьей без средств существования Потанина спас знаменитый поэт Н. А. Некрасов, сделавший его одним из авторов журнала «Современник» и обеспечивший ему прием на работу в учебные заведения Петер-
бурга29.
Впрочем, увольнение Г. Н. Потанина стало следствием взаимной личной неприязни и вовсе не свидетельствовало о пренебрежительном отношении губернатора к провинциальному учительству в целом. Об этом говорит пример другого самарского учителя В. Л. Юнга, которого К. К. Грот сделал своим сотрудником, а после отъезда из Самары привлек к службе по акцизному ведомству и устройству училищ для слепых30.
То, что создание новых школ происходило при тесном взаимодействии губернской администрации и местного самоуправления, было подчеркнуто на церемонии открытия первого женского приходского училища. В газетном отчете об этом говорилось так: «Городской голова В. Е. Буреев короткой речью от имени городского общества выразил благодарность г. Начальнику губернии за живое участие в деле учреждения школы. В ответ на это Его Превосходительство сказал, что средства для основания этого начального училища даны ему городским обществом, и он надеется, что, удовлетворив необходимой потребности одного слоя граждан, общество поможет ему и в деле основания губернского училища для девиц, где могли бы получать соответственное требованиям вре-
мени образование дети другого, высшего круга городского сословия»31.
Исправить положение с состоянием обучения дочерей более состоятельных жителей Самары, которые стремились дать своим детям образование выше начального уровня, но не имели средства для его оплаты в частных школах, также помогли совместные усилия общественности и губернской администрации. Прежде всего, надлежало собрать капитал, на который можно было бы организовать среднюю общеобразовательную женскую школу, найти средства на ее содержание. Для этого прибегали к добровольным пожертвованиям, устройству лотерей, благотворительных литературно-музыкальных вечеров, домашних спектаклей и концертов. Гастролировавших в Самаре артистов и фокусников обязывали давать представления, сбор от которых поступал в пользу будущего училища. На его устройство и содержание в 1858 г. городское общество установило особый ежегодный сбор, ассигновало средства из других городских доходов. Значительные средства выделил Приказ общественного призрения, ведавший на губернском уровне образованием, здравоохранением и социальными вопросами. Местное дворянство организовало в пользу женского училища единовременный сбор с каждых 1000 десятин помещичьей земли по 4,25 рублей. На все подобные сборы требовалось прямое распоряжение или обязательное согласие губернатора Грота. Энергичные действия общественности и администрации привели к результатам. Исходя из собранных средств, город счел возможным просить о разрешении открыть училище и купить для него здание. 13 июня 1859 г. управляющий Казанским учебным округом утвердил устав Самарского женского училища 1-го разряда, впоследствии преобразованного в женскую гимназию. Училище открылось 7 августа
1859 г.32
Особое отношение К. К. Грота к образованию девочек проявлялось и в перечисленных, и во многих других случаях. Так, фонды Самарской общественной библиотеки, открытой по инициативе и при прямом содействии губернатора 1 января 1860 г., первоначально расположились как раз в здании, купленном для женского училища33. Неслучайно и то, что на памятнике К. К. Гроту, открытом в 1906 г. в Санкт-Петербурге (ныне просп. Шаумяна), у бюста этого благотворителя и поборника просвещения помещена скульптура именно девочки, которая держит на коленях книгу, набранную шрифтом для слепых.
Развивалось школьное дело и в селениях государственных крестьян, переданных под управление Министерства государственных имуществ, возглавляемое известным государственным деятелем П. Д. Киселевым, с которым у К. К. Грота было много общего во взглядах, несмотря на разницу в возрасте. Губернатор сотрудничал с ведомством Киселева по многим вопросам, особенно по переселенческому, поскольку именно оно контролировало продолжавшееся заселение Заволжья34. Грот, безусловно, поддерживал и меры по просвещению крестьян. Накануне ухода Киселева с поста министра государственных имуществ в сельских училищах его министерства в Самарской губернии в 1855 г. насчитывалось 16 585 учащихся (100 %), в т. ч. 8970 мальчиков (54 %) и 7615 девочек (46 %о)35, т. е. их доли приближались к естественному демографическому соотношению полов. Циркуляр этого министерства от 8 февраля 1857 г. устанавливал вознаграждение сельских учителей в размере до 2 руб. за «каждого действительно обучающегося мальчика или девочку»36, указывая на необходимость давать образование крестьянским детям независимо от пола.
В 1857 г. пост министра государственных имуществ занял М. Н. Муравьев, который был склонен всюду, даже в сельской школе, искать угрозы власти и порядку. В июне 1858 г. Муравьев сообщил о наличии в Самарской губернии в Покровской слободе школы для девочек, содержавшейся государственною крестьянкою Авдотьей Гавришевой. Министр просил К. К. Грота «негласно» собрать сведения «об образе жизни Гавришевой, составе ее семейства, средствах существования, а также не причастна ли она расколу и не была ли прежде келейницею, давно ли и на каких правилах занимается обучением детей»37.
К. К. Грот был наслышан о А. И. Гавришевой и поспешил успокоить министра своим ответом. Исходя из своих убеждений, он заверял М. Н. Муравьева, «что в этом учении не заключается ничего вредного», однако дабы убедить своего корреспондента окончательно, обещал разобраться в деле более подробно38. Чиновник по особым поручениям, направленный в Покровскую слободу, в секретном донесении подтвердил министру правильность мнения губернатора.
Сам же К. К. Грот оперативно отреагировал на изложенные в этом донесении сведения о нехватке учебных пособий в училищах степного Заволжья. Самарская палата государственных имуществ в исполнение требований губернатора сообщила об отсылке для
сельских училищ Новоузенского округа 765 книг, в том числе 106 - для чтения учащихся. Предлагалось снабдить этими книгами в первую очередь новые училища, включая женское в Покровской слободе, именовавшееся 2-м Покровским. Грота заверили, что и впредь при приобретении «книг, которые в скором времени будут выписываться, Палата преимущественно обратит внимание на 2-е Покров-ское и прочие женские училища»39.
По статистике на 1000 жителей России в среднем в 1856 г. приходилось 7 студентов и школьников, а в одной губернии или области имелось в среднем 126-127 учебных заведений и 6923 учащихся. Однако в ряде регионов, прежде отстававших от исторического центра России, эти показатели были более высокими. К ним относилась Самарская губерния, где было 292 учебных заведения и 24 185 учащихся, а на 1000 жителей приходилось 16,3 учащихся. По последнему показателю управляемая К. К. Гротом губерния, благодаря многочисленным училищам в селениях казенных и удельных крестьян, иностранных колонистов, хотя и уступала Санкт-Петербургской (21,7 учащихся на 1000 жителей), но превосходила Московскую губернию (13,6 учащихся на 1000 жителей)40.
Отъезд К. К. Грота из Самары и начало Великих реформ практически совпали по времени. Культура и просвещение Самарского края развивались в новую эпоху при других руководителях губернии. Однако связь вернувшегося в Петербург К. К. Грота со ставшей ему близкой Самарой не прерывалась. Эта связь была двусторонней. Город почтил бывшего губернатора званием почетного гражданина Самары, постоянно слал поздравления по знаменательным датам и праздникам. К. К. Грот отвечал действенной помощью, особенно заметной для самарских читателей и учащихся. В 1885-1898 гг. Самарская общественная библиотека получила от него лично и по его завещанию 6,5 тыс. томов русских и иностранных книг, а также большое количество периодических изданий и географических карт41. В разных учебных заведениях Самары были учреждены именные стипендии К. К. Грота как на его собственные деньги, так и на внесенные его знакомыми, сотрудниками, благодарными жителями. Например, в
1860 г. самарское городское общество внесло 2000 руб. ценными бумагами на две стипендии его имени в женском училище 1-го раз-ряда42, в 1869 г. чиновники возглавляемого Гротом департамента Министерства финансов собрали по случаю его ухода на другую служ-
бу в качестве подарка средства на 15 стипендий учащимся образовательных учреждений в Самаре43, а в июне 1879 г. он сам пожертвовал 5000 руб. на стипендию в Самарском реальном училище44.
Таким образом, К. К. Грот продолжал расширять пространство культуры в Самарской губернии и после возвращения в Петербург. Спустя полвека органы местной власти и общественность губернии уже решали вопрос о введении всеобщего начального обучения45. Благодаря Гроту и другим поборникам просвещения, регион оставался на ведущих позициях в деле народного образования.
Примечания
1 Завальный А. Н., Малкова Н. М. О подготовке к 200-летию со дня рождения К. К. Грота // Гротовские чтения: материалы III межрегион. науч.-практ. конф. Самара, 2013. С. 6-9.
2 Константин Карлович Грот как государственный и общественный деятель (12 января 1815 - 30 октября 1897): материалы для его биогр. и характеристики: к 100-летию со дня его рождения. Пг., 1915. Т. 1-2.
3 Самарский губернатор Константин Карлович Грот: список лит. / сост. А. Н. Завальный, Н. П. Фомичева. Самара, 2008. 22 с.
4 Горюшкина Н. Е. Почему дали «вольную» питиям?: к вопр. о подготовке винной реформы 1861 г // Изв. Рос. гос. пед. ун-та им. А. И. Герцена. 2011. № 140. С. 20-26.
5 Хитров А. А. Константин Карлович Грот - организатор благотворительности и призрения в России во второй половине XIX в. // Там же. 2009. № 99. С. 17-26.
6 Ульянова Г. Н. Законодательство о благотворительности в России, конец XVIII - начало ХХ в. // Отеч. ист. 2005. № 6. С. 17-30.
7 Завальный А. Н., Завальная Л. Г. «...иСамара украсилась книгохранилищем...»: Самар. обл. универс. б-ке - 150 лет // Библ. дело. 2009. № 11. С. 6-11.
8 Завьялов А. А. Роль К. К. Грота в обучении и трудоустройстве слепых // Первые Гротовские чтения: материалы обл. науч.-практ. конф. Самара, 2008. С. 37-44.
9 Константин Карлович Грот как государственный и общественный деятель. Т. 1. С. 111.
10 Смирнов Ю. Н. Материалы о самарском крестьянстве дореформенной эпохи в Русском географическом обществе и их авторы // Вестн. Самар. гос. ун-та. 2013. № 8.2 (109). С. 71.
11 Алабин П. В. Двадцатипятилетие Самары как губернского города. Самара, 1877. С. 302-303.
12 Смирнов Ю. Н. Материалы о самарском крестьянстве дореформенной эпохи. С. 66, 73.
13 Научный архив Русского географического общества (НА РГО). Р. № 34. Д. 6.
14 Смирнов Ю. Н. Материалы о самарском крестьянстве дореформенной эпохи. С. 72.
15 Константин Карлович Грот как государственный и общественный деятель. Т. 2. С. 7.
16 Смирнов Ю. Н. Переустройство юго-восточных губерний дореформенной России в процессе их освоения // Русь, Россия: Средневековье и Новое время. М., 2013. Вып. 3. С. 335.
17 Семенов-Тян-Шанский П. П. Эпоха освобождения крестьян в России, 1857-1861 гг.: в воспоминаниях П. П. Семенова-Тян-Шанского. СПб., 1913. Т. 2. С. 137.
18 Смирнов Ю. Н. Легализация беглых и самовольных переселенцев в ходе колонизации юго-востока Европейской России в XVIII - первой половине XIX вв. // Русь, Россия: Средневековье и Новое время. М., 2011. Вып. 2. С. 192-195.
19 Артамонова Л. М. Рукописи Г. Н. Потанина «Записки о Самаре» и «Дедушка из Самары» - замечательные памятники «локальной» истории середины XIX в. // Изв. Самар. науч. центра Рос. акад. наук. 2013. Т. 15, № 5. С. 233.
20 Смирнов Ю. Н. Легализация беглых и самовольных переселенцев. С. 191-192.
21 Чирков М. С. Земство и власть в Российской империи, 1890-1916: по материалам Самар. губ. Самара, 2006. С. 34.
22 Смирнов Ю. Н. «Юрьев день» губернского масштаба: отмена проверки паспортов в Самаре в начале 1850-х гг. // Центр и периферия. 2012. № 1. С. 4-9.
23 Артамонова Л. М. Политика в сфере народного просвещения в Поволжье, XVIII - первая половина XIX в. // Рос. ист. 2013. № 2. С. 109.
24 Самар. губ. вед. 1858. 6 сент., № 36. Часть неофиц.
25 Алабин П. В. Самара, 1586-1886 гг. Самара, 1992. С. 66.
26 ОР РНБ. Ф. 226. Оп. 1. Д. 16. Л. 4.
27 Смирнов Ю. Н. Устная история «молчаливого большинства»: основные вехи прошлого Самары в представлениях купцов и мещан середины XIX в. // Изв. Самар. науч. центра Рос. акад. наук. 2013. Т. 15, № 5. С. 222-227.
28 РГИА. Ф. 733. Оп. 48. Д. 73.
29 Смирнов Ю. Н. Деятельность Русского географического общества и рост интереса к провинциальной истории и культуре в середине XIX в.: по материалам Самар. края // Человек в пространстве культуры: центр-провинция, провинция-центр. Челябинск, 2006. С. 106.
30 Константин Карлович Грот как государственный и общественный деятель. Т. 2. С. 7.
31 Самар. губ. вед. 1858. № 36.
32 Артамонова Л. М. Губернатор К. К. Грот и развитие женского образования в Самарском крае в середине XIX в. // Гротовские чтения: материалы II межрегион. науч.-практ. конф. Самара, 2011. С. 63-64.
33 Курмаев М. В. Книжная культура Среднего Поволжья, конец XVIII - начало XX в. Самара, 2008. С. 191.
34 Смирнов Ю. Н. Народ и власть в освоении Российского Заволжья, XVIII - середина XIX вв.: дис. ... д-ра ист. наук. М., 1999. С. 463-468.
35 Национальный архив Республики Татарстан (НАРТ). Ф. 92. Оп. 1. Д. 7004. Л. 413 об.
36 Правила о начальных училищах ведомства государственных имуществ. СПб., 1866. С. 20, 22.
37 ОР РНБ. Ф. 226. Оп. 1. Д. 14. Л. 1, 1 об.
38 Там же. Л. 2, 2об.
39 Там же. Л. 4-7, 9, 9об.
40 Артамонова Л. М. Школьные реформы XVIII - первой половины XIX в. в процессе российской модернизации // Вестн. Самар. гос. ун-та. 2012. № 2.2 (93). С. 63.
41 Курмаев М. В. Книжная культура Среднего Поволжья. С. 193.
42 Самар. губ. вед. 1860. № 31.
43 Константин Карлович Грот как государственный и общественный деятель. Т. 1. С. 19.
44 Годы и события: хроника: к 150-летию Самар. губ. Самара, 2000. Т. 1: 1851-1902. С. 83.
45 Чирков М. С. Проблема введения всеобщего начального обучения в Самарской губернии, 1907-1914 гг. // Наука и культура России: материалы II Международ. конф. Самара, 2005. С. 33-34.
