CC BY
383
УДК 82.091 - 4 Тургенев И.С.
ПРОСТРАНСТВО САДА В РОМАНЕ И. С. ТУРГЕНЕВА «РУДИН»
Н.В. Илюточкина
Статья посвящена анализу сада как усадебного и природного топоса в романе И. С. Тургенева «Рудин». Выявляются наиболее важные пространственные объекты, элементы, культурные знаки сада, которые рассматриваются с точки зрения их семантического наполнения в тексте, что позволяет более полно раскрыть художественный потенциал данного топоса в произведении.
Ключевые слова: сад, топос, природное и усадебное пространство, семантика, аллея, дорожка, беседка, флористические элементы.
Сад в романах И.С. Тургенева неоднократно становился объектом исследований разных ученых. Этому вопросу посвящены работы О.Б. Брагиной, Е.Е. Дмитриевой, В.А. Доманского, О.Б. Кафановой, К.И. Шарафадиной, В.Г. Щукина и др. В.Г. Щукин рассматривает сад как основополагающий топос дворянской усадьбы, в частности, европеизированных тургеневских «гнезд», с их исторической устремленностью к «прогрессу» и таким же историческим осознанием «потерянного рая» [16]. По мнению Е.Е. Дмитриевой, сад у Тургенева, как и других русских писателей, является «пространством любви» и тесно связан с мотивом русский человек на rendez-vous [6]. В.А. Доманский и О.Б. Кафанова интерпретируют сад как «элемент усадьбы», являющийся неотъемлемой частью структуры художественных текстов Тургенева, и выделяют следующие функции сада: культурно-историческая, эстетическая, психологическая, философско-онтологическая. Сад в романе «Рудин» трактуется учеными как «топос», в пространстве которого развивается любовный роман Натальи Ласунской и Дмитрия Рудина. Вслед за К.И. Шарафадиной [14], В.А. Доманский отмечает характеристическую функцию таких объектов сада, как деревья и кустарники, которые создают интимное пространство тургеневских персонажей. Любовную коллизию «Рудина», по мнению исследователя, определяют флористические образы яблони, дуба, сирени, а важными локусами в развитии любовного сюжета являются аллея серебристых тополей, сильные запахи после дождя, щебетанье птиц, сиреневая беседка, Авдюхин пруд, сосны, «засохший и погибший дубовый лес» [7]. О.Б. Кафанова обращает внимание на то, что в романе «сад образует топос, где роль катализатора любовной интриги играет слово, вербальное искусство» [9]. Помимо В.Г. Щукина, разработкой тургеневского сада в русле мифопоэтики занимается О.Б. Брагина, справедливо полагающая, что сад в романах Тургенева сохраняется свое ключевое мифологическое значение - «воплощение райского места на земле» [4].
Несмотря на повышенный научный интерес исследователей к теме тургеневского сада, считать ее полностью изученной вряд ли возможно. Цель данной статьи - доказать, что сад в «Рудине» - это и усадебный, и природный топос, а также выявить наиболее важные пространственные объекты, элементы, культурные знаки сада и определить их семантическое наполнение в тексте.
Сад в романе Тургенева выступает, прежде всего, неотъемлемой частью усадебного ансамбля, логическим продолжением дома. Именно архитектурой дома - «огромного, каменного, сооруженного по рисункам Растрелли» - задается планировка сада: «Сад у Дарьи Михайловны доходил до самой реки. В нем было много старых липовых аллей, золотисто-темных и душистых, с изумрудными просветами по концам, много беседок из акаций и сирени» [13, 217]. Одним из первых на «идеологическую» и «стилистическую» связь между домом и садом в русском усадебном искусстве обратил внимание Д.С. Лихачев [11]. В «Рудине» наполнение сада природно-планировочными объектами и элементами флоры и фауны свидетельствует об определённой культурной традиции, характерной для отечественного усадебно-паркового искусства: аллеи, дорожки, беседки, скамейки, архитектурные строения, ландшафтные виды и водоемы; липы, ясени, серебристые тополя, акации, сирень и т.д. Вместе с тем Тургенев как знаток усадебной архитектуры и культуры при создании в романе художественного образа усадебного сада тщательно отбирает такие детали, которые формируют его индивидуальный облик и неповторимую атмосферу.
Поскольку сад в «Рудине» отражает социальный уровень и «хороший вкус» (Д.С. Лихачев) владельца, то является средством характеристики, прежде всего, хозяйки усадьбы - Дарьи Михайловны Ласунской. Усадебный сад героини, о которой говорят, что «она знает всю Европу, да и Европа ее знает» [13, 208] и которая выдает себя за европейку, отвечает европейской традиции. На это указывает не только дом, построенный по проекту иностранного архитектора с использованием камня в качестве строительного материала, но и элементы регулярного сада - строгие аллеи, беседки, порядок. Отношения Дарьи Михайловны к саду тоже европейское - утилитарное. Сад для нее - всего лишь место для прогулок, а не пространство спокойного созерцания, эстетических волнений или озарения души. В свою очередь, прогулка по саду для героини - не более чем обязательный атрибут распорядка деревенской жизни: «Знаете ли что, messieurs et mesdames < ..> пойдемте в сад... До обеда еще около часу осталось, а погода славная... Всё общество поднялось и отправилось в сад» [13, 217]. Далекая от переживания красоты природы, Дарья Михайловна предпочитает ей общество («- Природа. да. да, конечно. я ужасно её люблю; но знаете ли,
Дмитрий Николаевич, и в деревне нельзя без людей»). Следовательно, сад в романе - это показатель бытового дворянского уклада, а также социального статуса, уровня культуры, эмоционального «самочувствования» владелицы усадьбы, средство раскрытия качеств ее личности.
Вместе с тем с помощью сада автор определить индивидуальные черты, психологический облик не только Дарьи Михайловны Ласунской, но и других персонажей романа. Как известно, основу большинства романов Тургенева составляет любовный сюжет Разворачивается он, как правило, в усадебном саду, который является местом первых свиданий, зарождения любовного чувства, объяснений героев и выполняет у писателя сразу две функции: характеристическую - отражает внутренний мир персонажей - и символическую -выступает сосредоточением красоты, любви, в основном первой любви (недаром тургеневский сад чаще всего весенний). В «Рудине» сад становится тем местом, в котором локализуются основные действия любовного сюжета. Особое значение приобретают передвижения героев по саду Во время прогулок в саду происходят неспешные разговоры Натальи Ласунской с Волынцевым, Рудиным, в процессе которых совершаются движение сюжета, самораскрытие героев. Гуляя с Волынцевым, Наталья приходит в «самую глушь сада», «глухое и заросшее место», ассоциирующееся с закрытым, ограниченным пространством [12, 133], которое не располагает к полету мысли. Здесь немногословный Волынцев пытается убедить Наталью в своей беспредельной преданности: «- Чтобы доставить вам малейшее удовольствие, вы знаете, я готов... я... и не на такие пустяки» [13, 218]. Любопытно, что mllede Boncourt характеризует Волынцева как очаровательного молодого человека, но ненаходчивого в разговоре. По сути дела, «глухое» место становится средством раскрытия характера героя, в душе которого нет «игры и жизни», как и в глуши заросшего сада. «Глухое» место сада отражает также внутреннее состояние героини, символически указывая на отсутствие в её сердце ответного чувства к Волынцеву (сердце «глухо»). В отличие от Волынцева, у Рудина во время прогулок с Натальей по саду «слова ... полились рекою» [13, 242]. По-иному строится и пространство сада. Наталья с Рудиным то идут по садовой дорожке («Наталье было сперва неловко идти рядом с Рудиным по одной дорожке.»), то встречаются на «длинной аллее серебристых тополей» [13, 263]. Пространственная протяженность дорожки и аллеи (длинная) знаменует собою общность интересов героев, продолжительность общений, во время которых происходит их постепенное узнавание друг друга. Совершенно очевидно, что «глухому и заросшему месту», «глуши сада» в тексте присущи негативные коннотации, а садовой дорожке, длинной аллее - позитивные коннотации: с ними связаны представления о молодости, душевной близости, надежде на счастье. Через данные пространственные локусы высвечиваются личностные особенности тургеневских героев, их внешняя и внутренняя подвижность.
Существенную нагрузку в романе Тургенева несут элементы флористического наполнения сада. В науке выделяют две группы флористических образов: цветочные и древесные. Многие исследователи считают, что в тургеневских романах они чаще всего выступают эмблемами-коррелятами образов тех или иных персонажей писателя [1]. По мнению А.А. Бельской, флористические образы в романах Тургенева, помимо «эстетической функции» (примета пейзажа, деталь усадебного сада или интерьера, женского туалета), выполняют «символическую функцию, которая возникает в результате высокой степени обобщения в тексте их или традиционных, или коннотативных смыслов» [3, 185]. В «Рудине» просматривается двойственное значение флористических образов сада. Соотносясь в тургеневском тексте со сферой бытовой конкретики, они выступают также знаками культуры, отягощенными символической нагрузкой. Такие флористические образы, как тополь, ясень, сирень, акация, яблоня, с одной стороны, являются традиционными атрибутами дворянского усадебного сада, с другой - раскрывают посредством своего символического значения авторские интенции.
Так, тополиная аллея, традиционно считается ассоциатом философского сада. В древних Афинах в рощах из тополей (наряду с платанами и маслинными деревьями) было принято, прогуливаясь, вести беседы на абстрактные темы [5, 422]. В романе Тургенева во время прогулки на тополиной аллее у Рудина и Натальи завязываются разговоры о поэзии, любви, цели жизни, призвании женщины. При несомненном интимном характере данные беседы имеют ярко выраженную философскую направленность, так как представляют отношение героев к жизненно важным вопросам (любовь, искусство, смысл жизни) и выявляют систему их ценностей. Следовательно, аллея из тополей у Тургенева в соответствии с древней традицией способствует созданию философского пространства сада и выполняет символическую функцию.
Похожую роль в тексте играет ясень. В саду под ясенем совершаются многократные встречи-беседы Рудина с Натальей. Известно, что ясень был популярен в садах периода романтизма, в которых сажали деревья с «разрезным» легким, трясущимся на ветру листом [11, 280]. За счет своей «перистой», резной листвы они образовывали легкую и сквозную тень и возникал эффект легкости, воздушности пространства, игры света и тени, порождающей ощущение движения, что характерно для романтического мировидения. В тургеневском романе в саду под ясенем происходит совместное внутреннее душевное движение Рудина в качестве проводника и Наталья - первопроходца в романтический мир германской поэзии, литературы, философии. Легкая и сквозная тень ясеня в сочетании с чтением книг Гёте, Гофмана, Беттины, Новалиса, беседами о поэзии, литературе, философии сообщает встречам Натальи и Рудина романтическую направленность и способствует характеристике героев, сближающихся на основе общности духовных интересов: перед ними
возникают «дивные образы», «светлые мысли», рождается «благородная радость великих ощущений», доходящая до «святой искры восторга» [13, 229]. В саду под ясенем образуется пространство таких высоких эмоций, которые, по словам В.Г. Белинского, являются отражением «таинственной почвы жизни души и сердца» [2, 219], что, в свою очередь, служит «намеком» на возможность дальнейшего совместного жизненного пути героев.
Наряду с атмосферой романтики, романтизма, философских бесед, литературных переживаний, с топосом сада в романе связана любовная ситуация. Как и у многих русских писателей, у Тургенева пространство сада - это пространство любви. Недаром существенное значение в сюжете главных героев имеет образ сирени. Этот типичный для русских садов цветущий кустарник издревле в культуре разных народов несет в себе эмблематическое значение любви. Но значение «провозвестника весны» и «первой любви» сирень имеет только в европейской традиции [8]; на Востоке она символизирует грустное расставания влюбленных и вручается ими друг другу при расставании. Думается, в «Рудине» активизируются оба символических значения сирени: она, с одной стороны, олицетворяет весну, первую любовь героини, с другой - неизбежную ее разлуку с возлюбленным. В сиреневой беседке («Постарайтесь быть около десяти часов возле террасы, в сиреневой беседке.») происходит объяснение в любви Натальи и Рудина; «— Наталья Алексеевна! -заговорил он трепетным шёпотом, - я хотел вас видеть <.. .> Я должен вам сказать, чего я не подозревал, чего я не сознавал даже сегодня утром: я люблю вас <.. > Знайте же, - сказала она, - я буду ваша» [13, 269-270]. Сирень в этой сцене символизирует «первые волнения» любви. В то же время с помощью другого символического значения сирени - разлука - автор предсказывает обреченность усадебной любви героев, что полностью соотносится с тургеневской концепцией «трагической сущности любви». Помимо трагического значения любви («в ней всё тайна: как она приходит, как развивается, как исчезает»), расставание Натальи и Рудина обусловлено различными типами их человеческой психологии. Не случайно в тексте эмблемами-коррелятами образов героев выступают разные флористические образы.
Описывая усадебную жизнь Натальи Ласунской, автор акцентирует внимание, что среди её занятий заметное место принадлежит прогулкам в саду, и в связи с образом героини дважды упоминает акацию. Она явно выполняет символическую функцию. Потаённый смысл акации, которая считается «крайне выносливым и неприхотливым деревом», «употребляется как символ постоянства и неизменности», у масонов «используется как символ чистоты, бессмертия и святости», а в христианском искусстве является «символом души и бессмертия» [17, 29], раскрывается в контексте сюжета героини. Подобно акации, Наталья - это «чистая» и «крайне выносливая» личность, «постоянная» в своем чувстве, готовая ради любви пойти против воли матери, а позже нашедшая в себе силы стойко перенести предательство Рудина.
Если акация символизирует твердость и стойкость характера Натальи Ласунской («страсти в ней сильные и характер тоже ой-ой!»), то коррелятом образа главного героя является яблоня. Впрочем, данный флорообраз не только характеризует Рудина, раскрывает своеобразие его личности, но и развивает в тексте всю свою символическую многозначность. Издревле яблоня считалась символом райского сада. Не вызывает сомнения, что в «Рудине» усадебный сад Ласунских несет в себе черты «усадебного рая», мифологическим прообразом которого является райский сад. На это в первую очередь указывает огражденность романного усадебного мира от остального пространства, наличие границы - естественного природного рубежа («Сад у Дарьи Михайловны доходил до самой реки»). Писатель сохраняет в тексте традиционную функцию усадебного сада как символа райского места на земле: «От него веяло свежестью и тишиной, той кроткой и счастливой тишиной, на которую сердце человека отзывается сладким томлением тайного сочувствия и неопределенных желаний...» [13, 263]. Для Рудина и Натальи сад становится тем местом, в котором они освобождаются от мирской суеты, возвращаются в состояние первозданной душевной чистоты и умиротворения («Взгляните на эти деревья, на это небо - отовсюду веет красотою и жизнью; а где красота и жизнь, там и поэзия»; «Какие сладкие мгновения переживала Наталья <.> в саду.» и др.). Прогуливаясь по саду, тургеневские герои наслаждаются природой, отдыхают, ведут беседы, размышляют, влюбляются и т.д. Наконец, в саду Рудин и Наталья каждый по-своему вкушают плоды запретного «дерева познания добра и зла» [Быт.2:16]. На присутствие мифологического подтекста в романе указывает, в том числе яблочное дерево, прямо восходящее к библейской символике. Помимо этого, яблоня предстает у писателя эмблемой гения, о чём уже писали С.Б. Аюпова, О.Б. Брагина, В.А. Доманский и др. Не вызывает сомнения, что образ яблони тесно связан с первоначальным заглавием романа - «Гениальная натура». Как известно, Тургенев собирался воссоздать в образе Рудина гениальную личность, вобравшую в себя все передовые тенденции эпохи. В окончательном варианте Рудин, указывая Наталье на яблоню в саду, сломившуюся под тяжестью собственных плодов, произносит: «...она сломилась от тяжести и множества своих собственных плодов. Верная эмблема гения» [13, 249]. Может показаться, что Рудин, уподобляя яблоню «эмблеме гения», отступает от традиционной трактовки данного образа. Вместе с тем во многих древних культурах яблоня олицетворяет плодородие, изобилие, а гениальность предполагает, наряду с высокой искусностью, высокую плодотворность. В связи с этим особое значение в тургеневском тексте приобретают слова Натальи об яблони: «Она сломилась оттого, что у ней не было подпоры.» [13, 249]. Тем самым писатель подводит читателя к мысли, что Рудин - это гениальная, но лишенная «подпоры» личность. Сломившаяся яблоня становится у
Тургенева символом судьбы «гения», наделенного многими «плодами» - талантами, но не имеющего «подпоры» (фундамента, основания) и потому не вкусившего «плодов» дел своих. Как и другие флористические образы романа, яблоня является значительной деталью, которая не только связана с авторским восприятием сада как мифологического пространства, но и обладает дополнительными смыслами - участвует в развитии мотива гениальности без «крепкого начала» в контексте образа Дмитрия Рудина.
Как видно, в первом романе Тургенева сад - это и место, где разворачиваются события любовного сюжета, и образ, способствующий раскрытию авторского замысла. Наряду с культурно-исторической, эстетической, характеристической функциями, сад имеет мифологическое и символическое значение. Больше того, автор семантически обогащает данный образ. Наконец, одной из характерных черт тургеневского сада является то, что он предстает в романе и как усадебный, и как природный топос. Особенностью природного пространства сада становится то, что он включает в себя, помимо садовых локусов и микролокусов, земные, небесные, водные объекты, цвето-световые и звуковые элементы. Приведем несколько примеров.
Свидание Рудина с Натальей в сиреневой беседке сада предваряется описанием вечернего пейзажа: «В половине десятого Рудин уже был в беседке. В далекой и бледной глубине неба только что проступали звездочки; на западе еще алело - там и небосклон казался ясней и чище; полукруг луны блестел золотом сквозь черную сетку плакучей березы. Другие деревья либо стояли угрюмыми великанами, с тысячью просветов, наподобие глаз, либо сливались в сплошные мрачные громады. Ни один листок не шевелился; верхние ветки сиреней и акаций как будто прислушивались к чему-то и вытягивались в теплом воздухе <.. .> Кроток и тих был вечер; но сдержанный, страстный вздох чудился в этой тишине» [13, 269]. Этот пейзаж локализован в пространстве и организован авторской точкой зрения. При этом фиксированная позиция авторского описания соответствует восприятию природы находящимися в беседке героями. Пейзажная зарисовка, в которую вовлечены ландшафтные садовые элементы (деревья, кустарники), а также космические (небо, звезды, луна, воздух), создает не только фон действия, но и неповторимую романтическую атмосферу. Пейзаж наполнен романтическими деталями: вечер, звезды, закат, луна, деревъя-«угрюмые-великаны», ветки плакучей березы, - которые сообщают природе характер таинственного и чудесного, но в целом она выполняет психологическую функцию - раскрывает мир зарождающихся чувств Натальи и Рудина. Особое значение в построении пространства приобретают цветовые и световые элементы. С.Е. Шаталов, исследуя цветовую палитру произведений Тургенева, отмечает важную роль в них свето-цветовых определений. По наблюдению ученого, у писателя, как правило, романтически настроенные герои обращают пристальное внимание на «игру света и тени, сумерки для них полны таинственной жизни, цвета оказываются своего рода знаками инобытия» и являются не столько фоном действия, сколько выражением романтического мировосприятия [15, 243-244]. В анализируемой сцене атмосферу загадочности создают цветовые полутона, световые блики и отсветы: «далекая и бледная глубина неба»; алеющий на западе небосклон; «проступающие звездочки»; «полукруг луны», отливающий золотом сквозь «черную сетку березы»; «тысячи просветов»; «таинственная тень беседки»; слабый свет, падающий с ночного неба. Пейзажное описание дополняется выдержанными в той же тональности портретными характеристиками героев: прекрасное бледное, благородное, взволнованное лицо Натальи - освещенное луной лицо Рудина, с блуждающей улыбкой на губах. Доминантным мотивом здесь является мотив тишины - отсутствие звуков в природном мире, который как будто замирает в ожидании чего-то неизведанного и «сдержанный, страстный вздох» лишь чудится. Состояние природы отвечает внутреннему состоянию героев. Следует согласиться с Г.Б. Курляндской, что «воздействие внешней природной реальности, доступные героям благодаря их определенной настроенности, порождают психические реакции, которые в свою очередь отбрасываются на мир, преобразуя его и одухотворяя человеческими чувствами». «В данном случае, - пишет исследователь, - сама природа насыщается страстным вздохом, под покровом неподвижности и тишины она скрывает что-то томительно призывное и чудное. Так осуществляется взаимосвязь человека с природой: она отражается в нем и в свою очередь вбирает в себя субъективность человеческих ощущений» [10, 97]. Соответственно, сад + сиреневая беседка + вечерний пейзаж + мотив тишины формируют пространство влюбленных героев, которые сливаются с природой, а она отображает и в одно и то же время вбирает в себя их чувства и настроения. Нельзя не заметить при этом, что гармонию кроткого и тихого вечера нарушают деревья, которые в темноте не просто кажутся «угрюмыми великанами», с тысячью «просветов», но и образуют «сплошные мрачные громады», что невольно обращает к «серым остовам» других «громадных деревьев», которые «унылыми призраками» окружают Авдюхин пруд. Правда, если деревья в саду полны у писателя жизни («страстный вздох чудился»), то у Авдюхина пруда они - «призраки», т.е. мертвы.
Очевидно, что заброшенная усадьба у Авдюхина пруда («Тут же существовала усадьба. Она давным-давно исчезла»), где происходит последнее решающее свидание Натальи и Рудина, символизирует у писателя «утраченный рай» и предвещает гибель любви героев. Права О.Б. Кафанова, что если сад и парк как культурное пространство «словно аккумулируют поэзию надежд, влюбленности и окружающей красоты» [9, 158], то описание заброшенной усадьбы у Авдюхина пруда выступает своеобразным прологом краха интимно-личностных отношений героев. Значимыми у писателя являются как описание места их свидания, так и пейзажная зарисовка. Эпитеты, употребляемые автором при изображении места встречи героев: заброшенное, нечистое, пустое, голое, глухое, мрачное, - имеют негативную коннотацию. В свою очередь, пейзажная
картина, наполненная деталями дикой, неокультуренной руками человека, существующей самой для себя природы (дно оврага; узкая едва проторенная дорожка; поросль кустов; цепкий лопушник; почернелая крапива; дряхлый давно засохший и вымерший дубовый лес), а также атмосферными и космическими стихийные элементами (сплошные тучи молочного цвета, покрывающие все небо; свистящий и взвизгивающий ветер), обладает отрицательной семантикой и создает тревожное настроение. Мрачность и неприглядность места встречи героев усиливается сообщением о народной молве, связывающей со старым прудом страшное преступление, о котором напоминают огромные сосны [13, 277-278]. Пейзаж в сцене у Авдюхина пруда предвещают «что-то недоброе». Это и происходит между Рудиным, неспособным к любви и призывающим «покориться», и Натальей, нарекающей избранника «малодушным человеком» и понимающей, что он разрушил ее первую любовь и надежды на будущее. Представляется, что в основе противопоставления двух ключевых образов романа - мрачного пространства Авдюхина пруда и пространства сада как сосредоточения красоты, любви, поэзии - лежит концептуальная для писателя оппозиция ограниченности, тленности человека (и, соответственно, его любви, счастья) и безграничности, вечности природы.
Таким образом, сад в «Рудине» является одновременно мифологическим образом - воплощение земного рая - и ключевым усадебным и природным топосом. Тургеневские герои гуляют по дорожкам и аллеям сада, влюбляются, ведут беседы, в процессе которых происходит их самораскрытие и развитие сюжета. Посредством садовых архитектурных и природных элементов раскрываются особенности характера, личности, взаимоотношений романных героев. Самостоятельную роль в тексте играют архитектура сада, его отдельные микролокусы (дорожка, аллея, беседка), флористические образы (тополь, ясень, сирень, акция, яблоня), ландшафтные и природные виды. Пространственные садовые детали способствуют организации определенной атмосферы (философской, романтической, любовной), проецируют свое символическое значение на сюжет и мотивы романа, содействуют выявлению черт авторского миропонимания, что весьма актуально для изучения пространственной картины мира Тургенева.
The article is devoted to the analysis of a garden as a country estate topos and natural topos in I.S. Turgenev's novel "Rudin". The most important space objects, elements, cultural signs of a garden are revealed. They are studied from the point of view of their semantic content in the text and it helps to reveal the artistic potential of the given topos in the literary work. Key words: garden, topos, natural space and country estate space, semantics, alley, path, summer house, floral elements.
Список литературы
1. Аюпова С.Б. Ономапоэтика романа И.С. Тургенева «Рудин» (Дмитрий Рудин в системе других героев) // Вестник Бирской государственной социально-педагогической академии: научный журнал. Выпуск 6, филология. Бирск: Бирск. гос. соц.-пед. акад., 2006. - С. 12-23.
2. Белинский В. Г. Сочинения Александра Пушкина Статья вторая // Белинский В Г. Полн. собр. соч. М., 1955. Т. VII.
3. Бельская А.А. Крест и роза в художественном пространстве «Отцов и детей» И.С. Тургенева // Ученые записки Орловского государственного университета. № 1 (57). Орел изд-во ФГБОУ ВПО «Орловский государственный университет», 2014. - С. 184-192.
4. Брагина О.Б. Мифопоэтическое значение образа сада в романах И.С. Тургенева («Рудин», «Накануне», «Дворянское гнездо») // И.С. Тургенев: вчера, сегодня, завтра. Классическое наследие в изменяющейся России. Материалы международной конференции, посвящённой 190-летию со дня рождения и 125-летию со дня смерти писателя. Вып.З. 17-26 сентября 2008 года. С.- Петербург - Орел - Москва. - Орёл, 2008. -С. 137-143.
5. Вергунов А.П., Горохов В.А. Вертоград: Садово-парковое искусство России (от истоков до начала XX века). М.: Культура, 1996. - 431 с.
6. Дмитриева Е. Русский человек на rendez-vous (усадебная любовь и ее литературное моделирование) // Солнечное сплетение: литературный журнал. №16-17. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.piexus.org.il/texts/dmitrieva_russ.htmi.
7. Доманский В.А. Сюжет и метасюжет усадебных романов И. С. Тургенева // Спасский вестник. -Вып. 14. Тула: Гриф и К°, 2007. - С. 20-31; его же: Флористический код любовных коллизий прозы И.С. Тургенева // Спасский вестник. - Вып. 16. Тула: Гриф и К°, 2009. - С. 52-60.
8. Золотницкий Н.Ф. Цветы в легендах и преданиях. М. 1913. - 272 с.
9. Кафанова О.Б. Поэзия и философия сада в творчестве И.С. Тургенев. // И.С. Тургенев. Новые исследования и материалы. I / Отв. ред. Генералова Н.П., Лукина В.А. СПб.: Альянс - Архео, 2009. - С. 112 -130.
10. Курляндская Г.Б Эстетический мир И. С. Тургенева. Орел, 1994. - 344 с.
11. Лихачев Д.С. Поэзия садов: К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст - изд. 2-е, испр. и доп. СПб.: Наука, 1991. - 372 с.
12. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. - 4-е изд.,
дополненное. М.: «А ТЕМП», 2004. - 944 с.
13. Тургенев И.С. Рудин // Тургенев И.С. Полн. Собр. Соч. и писем: В 30 т. Соч.: В 12 т. Изд. 2-е, испр. и дополн. С. Т. V. М.: Наука, 1980. - С. 197-322.
14. Шарафадина К.И. Обновление традиций флоропоэтики в лирике А. Фета // Русская литература. 2005. N° 2. СПб: Санкт-Петербургская издательская фирма Наука Российской академии наук. - С. 18-54.
15. Шаталов С.Е. Проблемы поэтики И. С. Тургенева. М.: Просвещение, 1969. - 328 с.
16. Щукин В. Российский гений просвещения: исследования в области мифопоэтики и истории идей. М.: РОССПЭН, 2007. - 608 с.
17. Энциклопедия. Символы, знаки, эмблемы / Авт.-сост. В. Андреева и др. М.: Астрель. АСТ. 2004. -
598 с.
Об авторе
Илюточкина Н.В. - соискатель кафедры «История русской литературы Х1-Х1Х вв.» ГОУ ВПО «Орловский государственный университет», йипМа@уаЫех. ги
