CC BY
72
© Н.Д. Кручинкина, 2009
УДК 81’ 371 ББК Ш 80/81
ПРОСТОЕ ДВУСОСТАВНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ КАК ИНВАРИАНТ ОЗНАЧАЮЩЕГО НОМИНАНТА (ЯЗЫКОВОЕ ВЫРАЖЕНИЕ ПРОТОТИПА СОБЫТИЙНОГО ОТНОШЕНИЯ)
Н.Д. Кручинкина
На примере французского языка показана организующая роль простого двусоставного предложения в языковом оформлении типового события. В данном случае простое предложение рассматривается как пропозитивная синтагма, в которой субстанциональные конституенты выступают в функциональных отношениях между собой.
Ключевые слова: простое двусоставное предложение, пропозитивный знак, событие, означаемое, означающее, событийное отношение, пропозитивная форма.
В знаковой теории грамматической семантики элементарной единицей выражения типового событийного значения признается простое двусоставное предложение. Лингвисты, которые в свое время начали говорить о знаках двоякого рода в языке, признали предложение полным знаком, в отличие от простого, лексического, который они назвали неполным знаком [8, с. 14-18; 16, с. 9-10].
Следует отметить, что полный знак имеет двустороннюю сущность, под которой понимается наличие как означаемого, так и означающего. Синтаксическая структура предложения в ее функциональном варианте, который называется членением предложения по членам предложения, относится в этом случае к означающему знака. В формальном плане знак, означающее которого в инварианте представлено предложением, В.Г. Гаком назван пропо-зитивным (propositio на латинском языке означает «предложение») [6, с. 354-355; 7, с. 257].
Пропозитивные знаки имеют существенное отличие от лексических знаков. Они означивают события внеязыковой действительности, а не отдельные субстанции: поэтому означа-
емое пропозитивного знака имеет событийное содержание. В итоге, следуя в этом аспекте логике аргументации В.Г. Гака, можно сказать, что знаки событий являются событийными по сути отражаемого событийного фрагмента картины мира и пропозитивными по языковому оформлению такого отражения. В номинативном плане базисная для грамматической семантики двусторонняя единица предложение рассматривается в единстве событийного означаемого и пропозитивного оформления. В.Г. Гак, чтобы терминологически отличить этот сложный по функциональной структуре и по отражаемому внеязыковому субстрату знак от простого, лексического знака, назвал его номинантом (номинант = именующий). Номинант именует номинат [7, с. 241-242; 9, с. 320-321], который представляет собой в данном случае типовое событие объективной действительности [7, с. 230; 16, с. 9]. Означаемые номинантов, отражающих номинаты, репрезентируют событийные отношения как типизированные семантические отношения между конституентами, а означающие - как функциональные синтаксические отношения между ними.
Номинанты являются целостными по функциональной доминанте семантических отношений отражаемых событий (ситуаций). По функционально-синтаксической и функционально-семантической структуре такие зна-
ки являются составными, конструктивными образованиями.
Признание номинанта знаковой единицей в единстве функционально-семантического означаемого с функционально-синтаксическим означающим стало возможным после того, как в отечественной лингвистике за предложением как синтаксической единицей была признана принадлежность к числу единиц парадигматического плана. Это стало возможным после появления в отечественном языкознании работ, показывающих примеры объективной парадигматической классификации предложений сначала как структурных схем [25, с. 3-77; 26, с. 2536; 27, с. 67-80], а впоследствии и как структурно-семантических функциональных систематизаций [15, с. 25-36; 16, с. 5-19].
В зарубежной лингвистике этому во многом способствовала синтаксическая теория Л. Теньера, который представил предложение как целостную функциональную структуру, образно представив ее в семантизированном сравнении с драмой, в которой есть участники и обстоятельства [18, с. 117]. Теория Л. Те-ньера с идеей о цементирующей предложение валентности глагола впоследствии нашла широкое применение в отечественном и европейском языкознании, в том числе и в исследованиях словосочетаний.
В американской лингвистике теньеровс-кие семантически мотивированные обозначения участников драмы как актантов, а обстоятельств как сирконстантов нашли отражение в теории семантических падежей [19; 20]. В качестве эквивалента термина падежная роль американскими исследователями используются также термины семантическая роль, семантическая валентность, семантическая функция аргумента, референциальная роль, глубинный падеж, реальный актант, семантический актант, партиципант и др.
Позднее представление самого предложения в образе драмы (действа, спектакля) в лингвистике получило другие, сходные по образу, обозначения: фрейма [4, с. 3-12; 5, с. 186; 14, с. 7; 22, с. 52; 23, с. 304-317; 24, с. 43], сцены [21, с. 85- 87, 91-92, 95], сценария [24, с. 43].
Во всех этих теориях конституенты предложения рассматриваются в их функциональных отношениях друг относительно друга. Так, например, в предложении семантичес-
кая функция объекта не может существовать без наличия субъекта, семантическая функция бенефицианта - без функций адресата и адресуемого объекта.
То же самое можно сказать и о функциональной структуре предложения как означающего номинанта. В предложении нет подлежащего, дополнения, обстоятельства, если нет сказуемого; нет дополнения, если нет подлежащего.
Понятию событий (ситуаций), которые отражаются в пропозитивных знаках (номинантах), лингвистами были даны разные определения. В отдельных работах термин ситуация используется наряду с термином событие. В.Г. Гак ситуацию определяет как «отрезок, часть отражаемой в языке действительности, то есть движущейся материи» [6, с. 359]. Она включает в себя, согласно его определению, материальные объекты (субстанции) и средства их координации - пространство и время. В другом определении ситуация характеризуется В.Г. Гаком в комбинаторном аспекте -как «описываемые предметы и связи между ними» [9, с. 215]. И.П. Сусовым и В.В. Богдановым ситуация определена с этой же точки зрения: как «ансамбль взаимосвязанных элементов» [17, с. 15-16] или как «ансамбль взаимосвязанных онтологических компонентов» [3, с. 17], то есть субстанций и признаков.
Мы определяем событие в функциональном плане: как отношение или соотношение между функциональными участниками того или иного процесса. В понятие процесса мы включаем действия, состояния. Для нас понятие процесса имеет более широкий объем значения, чем понятия действия и состояния. Процессы могут быть статическими и динамическими. Состояния статичны по своей онтологии, действия динамичны.
Из разных определений ситуации или события можно выявить, что онтологически они создаются в результате ролевых отношений между субстанциями, субстанциями и обстоятельствами или в результате действия активных субстанций. Таким нам представляется, в частности, и вышеприведенное определение
В.В. Богданова.
Интерпретация реляционной оси номинанта как соотношения участников или участников и обстоятельств, на первый взгляд, противоречит так называемому вербоцентричес-
кому подходу, который наиболее системно представлен в синтаксической теории Л. Те-ньера [18, с. 24]. Однако в отечественной лингвистической традиции, даже среди лингвистов, исследующих систему того или иного иностранного языка, сохраняется точка зрения, согласно которой и подлежащее и сказуемое наравне признаются главными членами предложения [1, с. 9-19; 28, с. 9-52]. Т.Б. Алисова, в частности, указывает, что субъектно-предикатные отношения образуют основную синтаксическую единицу языка - предложение. Причем ученый, признавая тем самым двусостав-ность предложения как инвариантного выражения пропозитивного знака, считает, что эта дву-составность синтаксической единицы обеспечивается равным статусом обоих главных членов предложения. Двусоставность относится и к речевой актуализации предложения - высказыванию, и к семантическому плану языковой отражательной ипостаси предложения - ситуации [1, с. 9].
Столь же эквивалентными для ядра предложения оба этих конституента признавались, хотя и формально, и в американской лингвистике, например в методике определения ядра предложения: на одной ступени главенства находились вербальная группа (глагол и зависимые от него синтаксически второстепенные члены предложения) и именная группа, в которую включалось подлежащее с его определениями. На этот фактор, кстати, указывает и В.С. Юрченко [28, с. 51].
Наш подход к функциональнообразующим конституентам событий связан с онтологическим подходом к содержательной ономасиологической сущности субстрата предложения - отражаемого события объективной действительности. Онтологически субстанция первична. Процесс не может иметь места без наличия субстанции, так как процессы происходят при участии материальных субстанций, при физически определенных обстоятельствах (например, локальных). Поэтому для обозначения событий (ситуаций) как релятивных ролевых отношений между их участниками в языке, во-первых, используются имена участников - названия субстанций в их функциональном использовании в номинантах.
Предикаты являются реляторами. Они лишь оформляют событийную номинацию в
целостный знак, эксплицируя в своей семантике тип взаимоотношений между субстанциями в отражаемом в номинанте типовом событии: Le professeur donne des devoirs aux élèves [предикат donne эксплицирует отношение передачи (адресации)]; La femme met_l’assiette sur la table (предикат met эксплицирует отношение помещения предмета в означенное пространство); L’enfant casse le verre (предикат casse эксплицирует каузативное отношение разрушения субстанции - предмета le verre).
Релятивной сущностью инвариантов имен в предикативной функции (глаголов) объясняется значительно большая по сравнению с существительными семантическая продуктивность развития их первичных значений. Собственно, именно в такой иерархии по отношению к субъекту отечественная лингвистическая традиция рассматривает предикат вообще и глагол-предикат в частности. Мы в свое время заметили эту энергетическую, динамическую роль глагола-предиката, фокусирующего в себе через посредство семантико-синтакси-ческой валентности функциональные отношения участников событий [10, с. 11; 11, с. 51].
События представлены чаще всего двумя или тремя участниками. Однако существуют и события, которые представлены лишь одним участником. Если первого рода события (ситуации) характеризуются тем или иным характером ролевых отношений между самими участниками, то ситуации (события) второго рода имеют больше процессную, нежели релятивную содержательность. Часто субстанциальная природа такого единственного участника и определяет характер процесса и, соответственно, всего события. Такого рода событие может быть представлено в означаемом номинанта как инициируемое субстанцией и активно, целеполагающе протекающее, экстралингвистически закономерное. В таком отражении единственный участник выполняет семантическую роль самодостаточного инициатора действия (La femme parle), роль испытывающего следствие предшествующего процесса (L’enfant pleure), экспериенцера каузированного состояния, инициированного ситуативно (Le professeur est dans la classe), или классифицирующую роль носителя процессуального признака (Le chat miaule).
Таким образом, события по своей онтологии и функционально-семантической анатомии могут быть структурированы в большей или меньшей мере. Соответственно отношениям, связывающим участников, и в зависимости от количества участников в структурном плане выделяются события разной степени сложности (расчлененности). В.В. Богданов выделяет события (он называет их ситуациями) простейшего типа и сложные. Ситуация простейшего типа называется им элементарной ситуацией, элементарным событием, или атомарным фактом [2, с. 164]. Т.Б. Алисова, которая проводит семантикосинтаксическую классификацию предложений с разными функциональными характеристиками конституентов, соотносит элементарные семантические структуры с элементарными семантическими ситуациями [1, с. 32-40].
На наш взгляд, об элементарных событиях (ситуациях) надо говорить не вообще, а только после их классификации, так как (подобно тому, как в свое время Н.Ю. Шведова выделила разные структурные схемы предложения на новой, функциональной основе, учитывая двусторонний характер пропозитивных знаков) необходимо сначала выделить семан-тико-синтаксические категории пропозитивных отношений и впоследствии говорить об элементарных ситуациях для каждого категориального типа функциональных отношений, то есть определить количество обязательных участников каждого типа события. Говоря о количестве участников для ономасиологической, или, по терминологии В.В. Богданова, он-тологоцентрической стратегии описания [2, с. 163-165], одновременно необходимо определить для каждой элементарной ситуации и элементарную функциональную синтаксическую структуру. Кстати, подобный подход наблюдается в работе Т.Б. Алисовой: она выделяет элементарные, семантические структуры [1, с. 32-40] и соответствующие им базисные семантизированные синтаксические структуры [там же, с. 56-115].
В зависимости от характера номинатов в прямом языковом обозначении избирается и разный характер языковой формы номинантов. Связанные в единое целое фрагменты действительности (целостные события) в прямой номинации оформляются в языке знака-
ми пропозитивной предикативной природы: простыми двусоставными предложениями с содержательно мотивированной функциональной структурой и с дискретным выражением каждого конституента номината.
В силу обобщающего характера любых языковых знаков - простых и сложных - в системе языка речь идет о типизированных событиях, которые именуются в языке не как отдельная, конкретная ситуация, а как класс, тип однородных событий (ситуаций). Такие категоризованные, по терминологии В.В. Богданова, абстрактные ситуации В.Г. Гаком названы типовыми [7, с. 230]. Поэтому, говоря о пропозитивных номинантах в системном плане, их соотносят с типовыми (абстрактными) ситуациями, или типовыми событиями. Используя классификационную терминологию современной психолингвистики и когнитивной лингвистики, такие события можно назвать прототипическими [13, с. 57].
Элементарные пропозитивные означающие с тем или иным функциональным категориальным отношением связаны с планом парадигматики: они репрезентируют типовые события (типовые ситуации). Каждое элементарное событие в рамках того или иного категориального отношения характеризуется как количеством конституентов, их функциями, так и характером их субстанциального содержания. Прямая зависимость от функциональной структуры типового события, его инвариантного выражения в семантической структуре предложения связана, в логике языкового сознания, с принципом аналогии, характеризующим инвариант номинанта в отражении категориальной (прототипической) структуры событийных отношений, характерных для того или иного типового события (той или иной типовой ситуации). Обычно такая симметрия отражения постулируется для инварианта.
Элементарные типовые события (ситуации) каждого функционального типа отношений в их симметричной проекции на языковое выражение дают ядерные воплощения элементарного предложения [2, с. 188], элементарные синтаксические структуры [1, с. 32], или базисные [там же, с. 56] семанти-ко-формальные структуры с соответствующим типом функциональных пропозитивных отношений. В таких означающих представле-
ны только обязательные для выражения заданного категориального значения функциональные конституенты.
Лингвисты, опираясь на различные исходные признаки классификации событийных означаемых номинантов, выделяют разное количество категориальных событийных отношений, так как при их выделении опираются на разные принципы классификации. Опора на инвариантное означающее позволяет классификациям номинантов иметь объективированный характер. При учете двусторонней сущности пропозитивных знаков логически обоснованным оказывается использование семантико-грам-матической основы категоризации пропозитив-ных знаков. Применение этой комплексной основы категоризации означает, что выделяются только те событийные значения, которые имеют специфическое грамматическое выражение типового отношения, представленное по меньшей мере хотя бы в парадигме из двух членов. В этом случае количество базисных синтаксических структур для выражения этих отношений ограничено [1, с. 40-55].
Мы в своей классификации номинантов в семантическом плане опирались на функциональное определение события как факта ролевых отношений между участниками. Так как номинат проецируется на номинант языковым сознанием реципиента изофункциональ-но, то и по количеству конституентов отражаемого языковым сознанием события, и по их ролям означаемое номинанта в инвариантном проявлении симметрично номинату. В соответствии с тем же принципом изофункциональности языковое сознание и языковая компетенция номинатора эксплицируют каждый категориальный тип событийного отношения в симметричной по вышеназванным критериям пропозитивной форме своей базисной синтаксической структуры.
На данном этапе наших исследований мы выявили во французском языке ряд категориальных типов событийных отношений (называем их в иерархической последовательности -от наибольшей функциональной расчлененности событийного отношения к наименьшей): 1) адресации (Le mari achète un cadeau à sa femme); 2) локации (Le jardinier met les plantes en pots); 3) каузации (La cuisinière lave la vaisselle); 4) локативности (Le train arrive à la
gare); 5) акциональности [La mère travaille (=tous les jours)]; 6) состояния [Le bébé dort (=Le bébé est en état de dormir)]; 7) свойства [Cet homme fume (=Cet homme est fumeur)] [12, с. 194-195]. Каждое из них объективировано в пропозитивном означающем синтаксически или морфологически в базисных простых двусоставных предложениях с глагольными или именными сказуемыми.
В базисной синтаксической структуре каждого категориального событийного типа имеются только те функциональные синтаксические конституенты, которые имеют функциональное соответствие в событийном означаемом номинанта. Поэтому базисные структуры в речевом выражении создают впечатление некоторой искусственности, некоторого абстрактного лексикализованного образа отражаемых типовых событий [1, с. 40-55]. Они относятся к парадигматическому плану, поэтому в них отражены только сущностные характеристики.
Базисные синтаксические структуры характеризуются продуктивностью: они свободно воспроизводятся. Так как их порождае-мость носит регулярный характер для воспроизведения соответствующих типовых событийных отношений реальной действительности, эти базисные структуры могут быть смоделированы как в вышепредставленном лек-сикализованном виде, так и в виде символов, обозначающих лишь функциональный синтаксический класс конституента и его лексикоморфологическую характеристику [1, с. 5354; 10, с. 37; 11, с. 84].
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Алисова, Т. Б. Очерки синтаксиса современного итальянского языка: Семантическая и грамматическая структура простого предложения / Т. Б. Алисова. - М. : Изд-во Моск. ун-та, 1971. - 294 с.
2. Богданов, В. В. Моделирование семантики предложения / В. В. Богданов // Прикладное языкознание. - СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1996. -
С. 161-200.
3. Богданов, В. В. О трех аспектах организации предложения как знакового объекта / В. В. Богданов // Структурная и прикладная лингвистика. Вып. 3. -Л. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1987. - С. 16-25.
4. Богданов, В. В. Фреймы и фреймовые грамматики / В. В. Богданов // Функционально-семанти-
ческие параметры слова и предложения. - Барнаул : Барнаульский ГПИ, 1984. С. 3-12.
5. Ван Дейк, Т. А. Язык, познание, коммуникация / Т. А. Ван Дейк. - М. : Прогресс, 1989. - 312 с.
6. Гак, В. Г. Высказывание и ситуация / В. Г. Гак // Проблемы структурной лингвистики 1972. - М. : Наука, 1973. - С. 349-372.
7. Гак, В. Г К типологии лингвистических номинаций / В. Г. Гак // Языковая номинация: Общие вопросы. - М. : Наука, 1977. - С. 230-293.
8. Гак, В. Г. О двух типах знаков в языке (высказывание и слово) / В. Г. Гак // Язык как знаковая система особого рода. - М. : Наука, 1967. - С. 14-18.
9. Гак, В. Г. Языковые преобразования / В. Г. Гак. - М. : Языки рус. культуры, 1998. - 768 с.
10. Кручинкина, Н. Д. Грамматическая семантика французского предложения. Методологический и общелингвистический аспекты : курс лекций / Н. Д. Кру-чинкина. - Саранск : Изд-во Морд. ун-та, 1987. - 44 с.
11. Кручинкина, Н. Д. Синтагматика и парадигматика пропозитивного номинанта / Н. Д. Кручин-кина. - Саранск : Изд-во Морд. ун-та, 1998. - 104 с.
12. Кручинкина, Н. Д. Система пропозитивных категорий / Н. Д. Кручинкина // Тезисы докладов II международной научной конференции «Язык и культура». - М. : МИИЯ, 2003. - С. 194-195.
13. Кустова, Г. И. О семантическом потенциале слов энергетической и эксперенциальной сферы / Г. И. Кустова // Вопросы языкознания. - 2005. -№ 3. - С. 53-79.
14. Минский, М. Фреймы для представления знаний / М. Минский. - М. : Энергия, 1979. - 152 с.
15. Москальская, О. И. Проблемы семантического моделирования в синтаксисе / О. И. Москальс-кая // Вопросы языкознания. - 1973. - №9 6. - С. 25-36.
16. Москальская, О. И. Проблемы системного описания синтаксиса / О. И. Москальская. - М. : Высш. шк., 1974. - 156 с.
17. Сусов, И. П. Семантическая структура предложения / И. П. Сусов. - Тула : Тульский ГПИ, 1973. -133 с.
18. Теньер, Л. Основы структурного синтаксиса : пер. с фр. / Л. Теньер. - М. : Прогресс, 1988. - 654 с.
19. Филлмор, Ч. Дело о падеже : пер. с англ. / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике: Лингвистическая семантика. - М. : Прогресс, 1981. -Вып. 10. - С. 369-495.
20. Филлмор, Ч. Дело о падеже открывается вновь : пер. с англ. / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике: Лингвистическая семантика. -М. : Прогресс, 1981. - Вып. 10. - С. 496-530.
21. Филлмор, Ч. Основные проблемы лексической семантики : пер. с англ. / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике: Прикладная лингвистика. -М. : Прогресс, 1983. - Вып. 12. - С. 74-122.
22. Филлмор, Ч. Фреймы и семантика понимания : пер. с англ. / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике. Когнитивные аспекты языка. -М. : Прогресс, 1988. - Вып. 23. - С. 52-92.
23. Чарняк, Ю. Умозаключения и знания (Часть 2) : пер. с англ. / Ю. Чарняк// Новое в зарубежной лингвистике. Прикладная лингвистика. -М. : Прогресс, 1983. - Вып. 12. - С. 272-317.
24. Чейф, У Л. Память и вербализация прошлого опыта : пер. с англ. / У. Л. Чейф // Новое в зарубежной лингвистике. Прикладная лингвистика. -М. : Прогресс, 1983. - Вып. 12. - С. 35-73.
25. Шведова, Н. Ю. Парадигматика простого предложения в современном русском языке (опыт типологии) / Н. Ю. Шведова // Русский язык. Грамматические исследования. - М. : Наука, 1967. - С. 3-77.
26. Шведова, Н. Ю. Спорные вопросы описания структурных схем простого предложения и его парадигм / Н. Ю. Шведова // Вопросы языкознания. - 1973. - № 4. - С. 25-36.
27. Шведова, Н. Ю. О понятии «регулярная реализация структурной схемы простого предложения» / Н. Ю. Шведова // Мысли о современном русском языке. - М. : Просвещение, 1969. - С. 67-80.
28. Юрченко, В. С. Философия языка и философия языкознания: Лингвофилософские очерки / В. С. Юрченко. - М. : КомКнига, 2005. - 368 с.
A SIMPLE TWO-MEMBER SENTENCE AS A SIGNIFIER’S PROPOSITIONAL SIGN INVARIANT (LANGUAGE EXPRESSION OF EVENT-DRIVEN RELATION PROTOTYPE)
N.D. Kruchinkina
A leading role of a simple two-member sentence in the language framework of typical event is shown. A simple sentence in French is considered as a propositional syntagma, where substantive constituents functionally relate to each other.
Key words: simple two-member sentence, propositional sign, event, signified, signifier, event-driven relation, propositional form.
