CC BY
36
(Н. М. Смирнова, В. Н. Ярская и др.), в процессе ее освоения возникают трудности, связанные с особенностями российского менталитета [10]. Социально-феноменологическая концепция понимания направлена к реалиям стабильной повседневности, наполнена стремлением к устойчивому развитию, модернизации и социальным инновациям. Современное российское общество не является стабильно самодостаточным, способным к саморазвитию. Наше общество переживает сложный период догоняющей модернизации, опирающейся на традиционалистские ценности. Наш социальный опыт не может быть охарактеризован стандартизованными образцами индивидуального поведения, к которым апеллирует социально-феноменологическая концепция понимания. Это актуализирует задачу развития современных форм социальных коммуникаций как в контексте теории социально работы, так и в плане оказания реальной социальной помощи в трансформирующемся обществе. Институт социальной работы оказывается тем долгожданным Институтом Человека, о котором мечтали представители различных наук как инструменте интеграции и синтеза знаний о человеке. Концептуальный аппарат философии социальной работы содержит важнейшие категории культуры и формы мышления: человек, культура, социум, свобода, гуманизм, смысл жизни, конфликт, экзистенция, субъект, объект, картина мира, душа и т.д. Общие принципы построения концепции социальной работы - это гуманизм, антропологизм, диалог человека и мира, экзистенциальный темпорализм и целостность.
Философия социальной работы есть гуманизм, глобализм, духовная поддержка, нравственное возвышение человека. Русская традиция философии человека, содержащая идеи соборности, примирения, открытости, всечеловечности, философию свободы и русскую национальную идею, создает определенный фундамент всей мировой философии человека XXI века. Философские вопросы социальной работы возникают, когда есть связь с проблемой человека, смыслом жизни в социуме, социальной среде, в мире, культурном хронотопе. Проблемы жизненной стратегии, субъективной темпоральности, экзистенциальной коммуникации, вины и ответственности, решений и выбора, отношений к жизни и свободе встают наиболее остро в современной ситуации социальных рисков, маргинального состояния, дезадаптации личности в условиях криминализации общества.
Другими словами, философская рефлексия необходима в тех случаях, когда, с одной стороны, есть индивидуальные смысложизненные вопросы, проблемы выживания, а с другой, - когда есть необходимость обращения к предельным универсальным основаниям культуры, глобальным проблемам экологии, стратегии спасения.
Таким образом, социальная работа - это не только качественно новый социальный институт, это и островок нового образа жизни, нового мышления, новое социальное движение, новый тип мировоззрения и отношения к человеку, зародыш нового социума и новой культуры.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Арнольдов, А. И. Живой мир социальной педагогики: в поддержку актуальной науки / А. И. Арнольдов. -М., 1999.
2. Бочарова, В. Г. О некоторых методологических подходах к пониманию целостного процесса социализации, воспитания и развития личности / В. Г. Бочарова. - М., 2003.
3. Липский, И. А. Социальная педагогика: методологический анализ / И. А. Липский. - М., 2004.
4. Мудрик, А. В. Социальная педагогика / А. В. Мудрик. - М., 2007.
5. Петровский, В. А. Психология воспитания / В. А. Петровский. - М., 2005.
6. Пригожин, И. Порядок из хаоса / И. Пригожин. - М., 1986.
7. Резник, М. Ю. Жизненные стратегии личности (опыт комплексного анализа) / М. Ю. Резник, Е. А. Смирнов. - М., 2002.
8. Рузавин, Г. И. Методология научного исследования / Г. И. Рузавин. - М., 1999.
9. Скуднова, Т. Д. Философские основы антропологизации педагогического образования: монография / Т. Д. Скуднова. - Ростов н/Д.: Изд-во ЮФУ, 2006.
10. Смирнова, Е. Р. Когнитивные практики в цивилизационном измерении. Знание в связях социальности / Е. Р. Смирнова, В. Н. Ярская. - Екатеринбург, 2003.
11. Филонов, Г. Н. Теоретико-методологические основы социальной педагогики / Г. Н. Филонов. - М., 1998.
УДК 101.1: 316 ББК 60.022.2
М. В. Чаленко, О. А. Музыка
«ПРОШЛОЕ-БУДУЩЕЕ» В КОНТЕКСТЕ ПОСТРОЕНИЯ СЦЕНАРИЕВ БУДУЩЕГО
Аннотация. В статье рассматривается проблема, связанная с построением сценариев будущего. Активно используется понятие «возможных миров». Темпоральная референция соотносится с социально-историческими процессами.
Ключевые слова: сценарии будущего, возможные миры, социально-исторические процессы.
M. V. Chalenko, O. A. Muzika
"THE PAST IS THE FUTURE" IN THE CONTEXT OF FUTURE SCENARIOS
Abstract. The paper addresses the problem associated with the construction of future scenarios. Widely used concept of "possible worlds". Temporal reference is related to socio-historical processes.
Key words: scenarios of the future, the possible worlds, sociohistorical processes.
В философской литературе понятия «тенденции», «перспективы», «возможности» не всегда чётко различаются, однако, на наш взгляд, это - ключевая проблема, связанная с построением сценариев будущего. В этом направлении автор принимает позицию таких известных философов, как С. Крипке [1] и Я. Хинтикка [7] по отношению к тому, что само будущее время действительно имеет определённую структуру, которую они связывали с возможными мирами.
Правомерно рассуждать о том, что те же возможные миры понимаются как некоторые сценарии будущего времени и т.д., хотя суть дела от этого не меняется. Если, анализируя исторический процесс, предполагать ситуацию, когда сама точка настоящего времени или точка «теперь», как иногда представляют настоящее время, действительно является не просто определённым параметром на хронологии времени, а является определённой границей, отделяющей целые пласты, целые сегменты прошлого (насыщенные теми или иными событиями) от будущего, которое также будет насыщенно теми или иными событиями, то проблема переходит в совершенно другую плоскость.
В этом направлении дискурс идёт о том, что в прошлом находятся определённые сегменты исторических событий, которые могли завершиться в прошлом, могли завершиться к настоящему времени, могли перейти в будущее время. С другой стороны, констатируем, что в основном в будущем времени находятся как социальные события, которые начались в прошлом, так и социальные события, которые начались либо от точки настоящего времени, либо которые появились в результате принятия концепции «возможных миров». И тогда правомерно утверждать, что существуют конкретные исторические события будущего, реально в настоящем времени не имеющие той или иной оценки, но которые могут возникнуть и от которых пойдут новые тенденции исторического развития. Проблема действительно является очень интересной и очень сложной, потому что в данном случае исследователь выходит за рамки определённой настоящей реальности, перемещается в рамки некоторого представления будущего времени и, уже «переместившись» в него, строит тенденции или направления развития тех или иных исторических событий. Подобная ситуация, конечно, имеет ряд спорных аспектов. Интересно мнение Е. М. Сергейчика по данному вопросу «поскольку окружающая реальность сложна, многообразна, событийна, исторична и в силу этого обладает множеством взаимопересекающихся пространственно-временных координат, выбор человека не может быть однозначно просчитан, а последствия точно предсказаны» [6, 485-486].
Обращаясь к анализу сегментов, связанных с прошлым и будущим по отношению к зафиксированной шкале времени в контексте рассматриваемого исторического процесса, вопросы, связанные с тем, каким образом в подобных структурных конструкциях рассматриваются не только исторические события, но и связи и взаимодействия между ними, а также, принимая некоторую хронологическую последовательность исторических событий, обосновывается специфика социального времени не только с позиции его определённых концептуальных установок, но и с позиции тех изменений, которые происходят в рамках подобного исторического процесса. По мнению автора, как уже указывалось выше, проблема носит сложный интегральный характер и рассмотрение того же исторического процесса как такового без обращения к ряду важных сегментов даст весьма примитивную картину развития хронологической последовательности исторических событий. Дело в том, что возникает целый ряд вопросов, которые так или иначе не только обогащают саму палитру рассмотрения исторического процесса, но и в принципе определяют его сущностные характеристики, его связи и взаимодействия с точки зрения структуры.
Постулируем, что рассмотрение исторического процесса, во-первых, с точки зрения событий, конечно, приведёт к тем вопросам, о которые больше связаны с пониманием самого процесса развития исторических событий. Акцентируем внимание на том, что исторические события, которые имеют определённую оценку с точки зрения каких-то исторических моментов, фактически имеют достаточно многогранный характер.
С другой стороны, эта многогранность предполагает то, что в рамках известной «стрелы времени» исторические события образуют не только достаточно широкий спектр их исследования в прошлом, но и предполагают те ситуации, в которых исторические события как бы преодолевают точку «теперь», преодолевают некоторую оценку этих событий в рамках настоящего времени и имеют продолжение в будущем времени. Подобная ситуация представляется по-разному в зависимости от той точки зрения, на которой находится философ-исследователь.
Однако, если исторический процесс принимать так, как обозначено выше, то, по крайней мере, сразу же возникает вопрос относительно настоящего времени. То есть, учитывая зафиксированную точку «теперь», следует ли говорить о том, что от этой точки исходят некоторые возможности и перспективы будущих исследований. Автор даёт позитивный ответ на данный вопрос, однако обращает внимание на две очень серьёзные детали. Во-первых, сама проблема, связанная с настоящим временем, предполагает рассмотрение ситуации, когда зафиксированное настоящее время в безотносительно прошлом времени и в безотносительно прошлых событиях предполагает наличие целого ряда тенденций возможностей, в пределах которых будут не просто существовать социальные события, но эти социальные события получат своё развитие в будущем времени.
Более того, развитие будет предполагать, что сами социальные события, в свою очередь, будут порождать новые возможности и новые тенденции исторического развития. И в этом смысле автор вновь солидарен с целым рядом известных философов, среди которых можно выделить работы Я. Хинтикки [7], С. Крипке [1], Е. М. Сергейчика [6], В. В. Попова [5] и др., которые утверждают, что будущее время достаточно удобно модернизировать с точки зрения возможных миров, но и преподать определённую семантику такого моделирования.
К сожалению, в отечественной литературе подобная точка зрения достаточно широкого распространения не имела, однако констатируем, что всё же вышеуказанные учёные, а также ряд других обозначили целый спектр проблем, которые действительно связаны с тем, что некоторая палитра возможностей и перспектив развития исторического процесса в будущем получает не только фиксацию, но и оценку. Оценка в системе нелинейности общественного развития, рассмотрена, например, в работе О. А. Музыки, В. В. Попова, Е. М. Фатыховой. «В социальном познании обострилось внимание к проблемам оценивания нелинейных исторических процессов, тенденций и перспектив развития современного общества. Изучение противоречивых исторических процессов в контексте философии времени, социосинергетики и через призму оценочно -ценностных феноменов есть определенный шаг в познании их сущности иного, более глубокого, нового порядка. Целесообразность изучения особенностей оценки указанных процессов продиктована практической необходимостью, так как обоснованная всесторонняя социальная оценка - непременный элемент научного управления обществом, социальной деятельности, процесса регуляции общественных отношений, разрешения кризисных ситуаций. Невозможно назвать ни одного феномена общественного сознания, где непосредственно или опосредованно не проявлялась бы оценка» [2, 5].
«Сам социальный субъект при анализе тех или иных событий или явлений в рамках си-нергетического развития, в основном задействует механизм интуитивизма, тогда, когда у него возникают некоторые сомнения, связанные с оценкой тех или иных появляющихся проблем или происходящих событий, которые, в конечном счете, дают возможность, или являются обязательными с точки зрения оценки по отношению к ним... Социальный субъект, имеющий достаточно богатый научный, мировоззренческий, творческий потенциал, обычно обращается к процессу развития с самых различных точек зрения» [4, 448-449].
Обратим внимание на то, что в современной философской литературе подобные исследования очень часто связываются с так называемой проблемой сценариев будущего. Не отрицая того, что вопросы рассмотрения сценариев будущего действительно имеют место в отечественной литературе, отметим, что, проблема, в большей степени, сводится к тому, что есть определённый спектр проблем настоящего и от них уже имплицитно следуют сценарии будущего. Действительно, подобная позиция имеет право на существование, однако, она отражает только один аспект общей проблемы соотношения настоящего и будущего времени, а именно тот, когда исследователь достаточно чётко предполагает, что существует конкретное социальное событие в рамках настоящего времени и оно способно вызывать те или иные сценарии будущего.
На наш взгляд, эта точка зрения является явно недостаточной, потому что, во -первых, в данном случае возникает вопрос, насколько подобная детерминированность будущего настоящим является однозначной; во-вторых, возможно ли возвращение от предполагаемых социальных событий будущего через некоторые идеализации в отношении прошлого; в-третьих, как рассматривать те события, которые прошли через настоящее в будущее, не получив определённой оценки в настоящем, и целый ряд других проблем. При этом, если их экстраполировать, допустим, на бытие человека, то естественно может возникнуть целый ряд вопросов, связанных с тем, как эти социальные события кореллируют, допустим, с теми же проблемами исторического бытия человека, индивидуальностью представления об этом бытии и т.д.
Обратим внимание на то, что принимая такую своеобразную ветвящуюся структуру будущего, которое действительно затрагивает проблему, а, скорее, даже поглощает её, то есть проблему возможных сценариев, автор фактически говорит о следующем. Во-первых, он рассматривает настоящее время как определённую точку, которая даёт определённые тенденции в отношении будущего времени; во-вторых, эта же точка настоящего даёт определённую перспективу в отношении будущего; в-третьих, точка может оставаться некоторым фиксатором по отношению к оценке тех или иных событий, которые не завершились к этому времени; и, в-четвёртых, точка
служит определённым разделом между сегментами прошлого и сегментами будущего. Последнее
фактически предполагает выход исследования на новый качественный уровень.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Крипке, С. Семантическое рассмотрение модальной логики // Семантика модальных и интенсиональных логик. - М., 1981. - С. 27-41.
2. Музыка, О. А. Оценка в системе нелинейности общественного развития: монография / О. А. Музыка, В. В. Попов, Е. М. Фатыхова; в авт. ред. - Таганрог: Изд-во Таганрог. гос. пед. ин-та имени А. П. Чехова, 2011. - 148 с.
3. Музыка, О. А. Время и социальная синергетика / О. А. Музыка, В. В. Попов. - Ростов н/Д.: Изд-во ЮФУ, 2007. - 256 с.
4. Музыка, О. А. Проблема возможных сценариев будущего развития общества в контексте социосинергети-ки // Синергетическая парадигма. Социальная синергетика. - М.: Прогресс-Традиция, 2009. - 688 с.
5. Попов, В. В. Аналитическая философия истории в постнеклассическом дискурсе / В. В. Попов, И. Н. Самойлова, Б. С. Щеглов. - Таганрог, 2007. - 112 с.
6. Сергейчик, Е. М. Философия истории / Е. М. Сергейчик. - СПб., 2002. - 520 с.
7. Хинтикка, Я. Логико-эпистемологические исследования / Я. Хинтикка. - М., 1980. - 517 с.
УДК 165.413 ББК 87.22.
Н. П. Чередникова
ПРОБЛЕМЫ ВЗАИМООТНОШЕНИЯ КЛАССИЧЕСКОЙ МЕХАНИКИ И ТЕОРИИ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ В ФИЗИЧЕСКОЙ И ФИЛОСОФСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
Аннотация. Автор изучает философские основания решения проблемы взаимоотношения классической механики и теории относительности. Особое внимание уделено роли философии в рассмотрении вопросов методологии физики.
Ключевые слова: наука, гносеология, истина, познание, теория относительности, релятивизм.
N. P. Cherednikova
RELATIONSHIP PROBLEMS OF CLASSICAL MECHANICS
AND RELATIVITY IN THE PHYSICAL AND PHILOSOPHICAL LITERATURE
Abstract. The author studies the philosophical foundations of the problem of relationship of classical mechanics and theory of relativity. Particular attention is paid to the role of philosophy in the examination of questions of methodology of physics.
Key words: science, epistemology, truth, cognition, theory of relativity, relativism.
Появление и дальнейшее развитие специальной и общей теории относительности сделало актуальными следующие вопросы: насколько обоснованы экспериментально и теоретически исходные принципы классической механики; каков физико-математический и философский статус таких основополагающих положений ньютоновской механики, как понимать абсолютное время, абсолютное пространство; наконец, способна ли теоретическая система физики, объединяемая под названием «классическая механика Ньютона», к дальнейшему развитию или она в целом в принципе отражает основные закономерности развития природы окончательно и полно и возможны только несущественные к ней поправки. Обсуждение всех этих вопросов проходило на широкой философской платформе с привлечением большого историко-философского и историко-научного материала. При этом возникли две альтернативы. Суть первой точки зрения сводится к абсолютизации законов классической механики, отрицанию новых воззрений. Ее представителями были выдающиеся физики прошлого - Дж. Томсон, Г. Лоренц, В. Вин и другие, чье мировоззрение окончательно сложилось в период торжества механистического миропонимания, когда объяснить явление означало построить его наглядную механическую модель. Эта позиция поддерживалась кроме названных ученых менее известными, но влиятельными физиками и философами: Ф. Ленардом, И. Штарком и другими - за рубежом, А. К. Тимирязевым, Н. П. Кастериным, В. Ф. Миткевичем и другими - в нашей стране. В философском плане позиция этих авторов представляет собой выражение метафизического подхода к природе и познанию. В своей сути она сводилась к утверждению, что «при всей своей принципиальной новизне теория относительности оставила неизменными, не подвергаемыми сомнению, прочные, привычные и само собой разумеющиеся предпосылки прежней физики» [5, 41].
