CC BY
29
ихтиоценах как хищники и потенциальные пищевые конкуренты промысловых рыб (Иванов, 2002; Токранов, 1985, 1988, 1990, 2014).
Химический состав мышечной ткани рогатко-вых и ее реологические характеристики обладают высокой пищевой ценностью. В современных работах обоснована технология их переработки, а также показана целесообразность использования мышечной ткани этих рыб в производстве кулинарной продукции (Диденко и др., 1983; Югай, 2008, 2009а, 2009б; Югай и др., 2014).
Обладая значительной численностью и биомассой в прикамчатских водах, а также довольно крупными размерами, многие виды рогатковых, несомненно, могут служить объектами промысла. Их специализированный промысел не ведется, поскольку рогатковые редко образуют «чистые» скопления. Суммарная величина ежегодного рекомендованного вылова массовых представителей этого семейства в прикамчатских водах оценивается в пределах 50-60 тыс. т. Несмотря на это, их ресурсы у берегов Камчатки сегодня существенно недоиспользуются, а фактическая величина вылова статистикой, в большинстве случаев, достоверно не отражается (Борец, 1997; Богданов и др., 2005; Токранов, 1988, 1990, 2002, 2009, 2014; Шунтов, 1985).
Существует большое количество публикаций, посвященных биологии и экологии отдельных видов и семейства рогатковых в целом в прикам-чатских водах и зоне Приморья (Максименков, 1994, 1996; Максименков, Токранов, 1992; Напаза-ков, 2008, 2009, 2015; Напазаков, Чучукало, 2003; Токранов, 1981, 1984, 1985, 1986, 1987, 1988а, 1988б, 1991, 1995, 1998, 1999, 2001, 2004, 2006; Токранов, Максименков, 1995; Токранов, Орлов, 2005, 2006). Современные данные о промысле, динамике биомассы, распределении и размерном составе наиболее массовых видов рогатковых у западного побережья Камчатки отсутствуют.
В связи с этим целью настоящей работы является анализ современных данных по динамике промысла, запасов, распределению и размерному составу рогатковых у западного побережья Камчатки. Для этого были решены следующие задачи:
- описана динамика промысла рогатковых в этом районе за последние 15 лет;
- проанализирована многолетняя динамика запасов по результатам учетных работ;
- рассмотрены распределение и размерный состав наиболее массовых видов в последние годы.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДИКА
В работе использованы материалы донных траловых съемок, проведенных в Охотском море у западного побережья Камчатки (Западно-Камчатская и Камчатско-Курильская подзоны) в 19572015 гг., которые, как правило, выполняли в период с июня по сентябрь.
Расчет величины биомассы проводили в пределах «стандартного» полигона, в диапазоне глубин 15-250 м (Золотов и др., 2013) с помощью ГИС «КартМастер» (Бизиков и др., 2007). На протяжении всего периода исследований для проведения съемок использовали 27,1- и 31,5-метровые донные тралы, оснащенные мягким грунтропом по нижней подборе. В кутцевую часть трала изнутри вшивалась вставка из дели с ячеей 10^10 мм. Разбор улова и ихтиологические исследования выполняли по общепринятым методикам (Борец, 1997). В целом были обработаны и приняты к расчетам результаты 55 съемок (или около 11 тыс. тралений).
Для анализа динамики вылова использовали данные отраслевой системы мониторинга «Рыболовство» за 2001-2015 гг. Для доступа и первичной обработки применяли программу FMS analyst (Vasilets, 2015).
В работе использовали русские и латинские названия в соответствии с разделом «Рыбы и рыбообразные» (Шейко, Федоров, 2000) из Каталога позвоночных Камчатки и сопредельных морских акваторий.
Данные по размерному составу рыб были собраны сотрудниками КамчатНИРО на промысловых судах и береговых предприятиях. Количество используемого материала представлено в таблице 1.
Таблица 1. Количество используемого материала по рогатковым у западного побережья Камчатки (полных биологических и специальных анализов — ПБА+СА*; массовых промеров — МП) по районам промысла и временным периодам
Table 1. Quantity of the saved up material on Cottidae at the western coast of Kamchatka (full biological and special analyses — FBA+CA*; mass measurements — MM) on areas of a craft and the time periods
Район Западно -Камчатская подзона Камчатско-Куриль-ская подзона
Период, 1970-1999 2000-2015 1970-1999 2000-2015
годы
ПБА+СА* 407 399
МП 21 695 5911 21740 8265
* Специальный анализ — аналог ПБА с меньшим набором данных
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Краткий обзор промысла рогатковых
Вылов рогатковых в 2001-2015 гг. в Западно-Камчатской подзоне варьировал от 0,5 (2011 г.) до 4,8 (2001 г.) тыс. т, а в Камчатско-Курильской — от 3,2 (2008 г.) до 11,6 (2005 г.) тыс. т (рис. 1).
В Западно-Камчатской подзоне максимум вылова наблюдается в январе, затем следует резкое снижение интенсивности промысла — вплоть до августа-сентября. В декабре вылов вновь резко возрастает. В Камчатско-Курильской подзоне вылов увеличивается с января по июнь, затем в период с июля по октябрь следует снижение, а в ноябре-декабре интенсивность промысла несколько возрастает (рис. 2).
Основная часть рогатковых изымается в Кам-чатско-Курильской подзоне (в последние 5 лет — более 80,0%), что связано с традиционно интен-
сивным снюрреводным промыслом в этом районе. В целом, у западного побережья Камчатки снюр-реводами добывается около 99% общего вылова бычков (рис. 3).
Три л разноглубинный, 0,7%
Рис. 1. Вылов рогатковых у западного побережья Камчатки по рыбопромысловым подзонам в 2001-2015 гг. Fig. 1. Catch Cottidae the western coast of Kamchatka on fishery subzone in 2001-2015
Рис. 2. Динамика вылова рогатковых у западного побережья Камчатки по рыбопромысловым подзонам и месяцам промысла (сред-немноголетние данные, 2010-2015 гг.)
Fig. 2. Dynamics of catch Cottidae at the western coast of Kamchatka on fishery subzone and months of a fisheries (average long-term data, 2010-2015)
Рис. 3. Структура вылова рогатковых у западного побережья Камчатки различными орудиями лова (средне-многолетние данные, 2010-2015 гг.) Fig. 3. Structure of catch Cottidae at the western coast of Kamchatka various fishing gear (average long-term data, 2010-2015)
Многолетняя динамика биомассы рогатковых
Многолетняя биомасса рогатковых у западного побережья Камчатки, осред-ненная по пятилетиям, изменялась от 31,1 в 1996-2000 гг. до 307,4 тыс. т в 19861990 гг., при среднем значении 108,1 тыс. т (рис. 4).
Уровень запаса бычков в 19561985 гг. был ниже среднемноголетнего, в 1986-1990 гг. он резко увеличился, затем наступил период столь же резкого снижения, а с 2001-2005 по 2006-2015 гг. уровень запасов последовательно повышался.
На шельфе западного побережья Камчатки отмечается около 30 представителей семейства рогатковых (Токра-нов, 1985). По данным последних лет, наибольший вклад в общую биомассу рогатковых западнокамчатского шельфа вносят рыбы из 4 родов: керчаки Му oxocephalus, шлемоносцы Gymnacanthus, получешуйники Hemilepidotus иMelletes (табл. 2), суммарная биомасса которых в среднем составляет около 94% общей биомассы семейства.
Поскольку до 1986 г. оценки биомассы рогатковых проводились преимущественно для семейства в целом, без раз-
деления по родам и видам, в дальнейшем для анализа многолетней динамики учтенной биомассы видов мы используем данные съемок, выполненных с 1986 по 2015 гг.
К представителям рода Myoxocephalus относятся два наиболее массовых вида: керчак-яок М. jaok и многоиглый керчак М. ро1уасап^осер^ а1ш, суммарная биомасса которых в 2012-2015 гг. варьировала от 68,9 (2014 г.) до 84,2% (20122013 гг.), составляя в среднем 72,4% общей биомассы семейства в вышеуказанном районе (табл. 2).
По результатам донных траловых съемок, выполненных в 1986-2015 гг., учтенная биомасса керчака-яока изменялась от 4,9 (1995 г.) до
350-,
156,3 тыс. т (1990 г.). Среднемноголетняя оценка биомассы составила 54,5 тыс. т. В 2015 г. зарегистрированный уровень биомассы был ниже сред-немноголетней величины (рис. 5).
Учтенная биомасса многоиглого керчака в аналогичный период варьировала от 28,7 (2013 г.) до 205,7 тыс. т (1988 г.) (рис. 5), составив в среднем около 116,7 тыс. т. В 2015 г. учтенная биомасса вида находилась на уровне выше среднемноголетнего.
К представителям рода Gymnacanthus относятся три массовых вида: широколобый (G. detrisus), узколобый (G. galeatus) и нитчатый (G. pisШiger) шлемоносцы, суммарная биомасса которых в 20122015 гг. варьировала от 9,4 (2012 г.) до 20,7%
300250-
н J
Ё 200-ъ
о
а
о 15°" 100-
50-
1956— 1961- 19661960 1965 1970
1971- 19761975 19SO
1981- 19861985 1990
Годы
1991- 1996- 2001- 2006- 20111995 2000 2005 2010 2015
Рис. 4. Многолетняя динамика общей биомассы рогатковых, осредненная по пятилетиям Fig. 4. Long-term dynamics of a biomass Cottidae, averaged for periods of five years
Таблица 2. Учтенная общая биомасса (т) и соотношение массовых видов рогатковых (% от общей биомассы се-мейства)у западного побережья Камчатки в 2012-2015 гг.
Table 2. The biomass (tonne) and a correlation of mass species Cottidae (% from the general biomass of family) at the western coast of Kamchatka in 2012-2015
Вид 2012 2013 2014 2015 Среднее
т I % т I % т I % т I % т I %
Myoxocephalus jaok 24 990 12,9
Myoxocephalus 137 825 71,3 polyacanthocephalus
Gymnacanthus detrisus 17 410 9,0
Gymnacanthus galeatus 343 0,2
Gymnacanthus pistilliger 477 0,2
Hemilepidotus gilberti 3787 2,0
Hemilepidotus jordani 3253 1,7
Melletes papilio 255 0,1
Iselus spiniger 975 0,5
Triglops forficatus 192 0,1
Triglops jordani 3518 1,8
Прочие виды 469 0,2
Итого_193 494 100,0
32 638 28 692
3706 42 4110 1038 323 958 270
1115
72 890
44,8 39,4
5,1 0,1 5,6
1.4 0,4 1,3 0,4 0,0 0,0
1.5 100,0
57 402 182 450
62 447 1996 7722 8294 11 721 1968 5650 2866 175 5223 347 913
16,5 52,4
17,9 0,6 2,2 2,4
3.4 0,6 1,6 0,8 0,1
1.5 100,0
38 600 136 050
36 064 3149 1907 13 270 9727 1547 1946 3261 9
4502 250 032
15,4 54,4
14,4
1,3 0,8 5,3 3,9 0,6 0,8
1,3 +
1,8 100,0
38 407 121 254
29 907 1383 3554 6597 6256 1182 2210 5821 1234 2827 220631
17,4 55,0
13,6 0,6 1,6 3,0 2,8 0,5 1,0 2,6 0,6 1,3 100,0
(2014 г.), составив в среднем 15,8% общей биомассы семейства в исследуемом районе (табл. 2).
С 1986 по 2015 гг. учтенная биомасса широколобого шлемоносца изменялась от 0,8 (1992 г.) до 66,1 тыс. т (2011 г.). Среднемноголетняя оценка биомассы составила 39,1 тыс. т (рис. 6).
Биомасса нитчатого шлемоносца в тот же период варьировала от 0,1 (1995 г.) до 44,6 тыс. т
(1989 г.) при среднемноголетнем значении 10,2 тыс. т (рис. 6).
Биомасса узколобого шлемоносца в этот период оценивалась в размере от 0,1 (1986, 19902003 гг.) до 3,1 тыс. т (2015 г.). Среднее значение составило 0,5 тыс. т (рис. 6).
Помимо узколобого шлемоносца, биомасса двух других видов в 2015 г. была ниже среднемно-
М. jaok
160
140
120
100
'i 80-КЗ
60
40
20-
54,5 тыс. т
СОООСОО. ООООООООО*—'"-н — <Ji O-i Ж ЮОООООООООООООО — — i-ч р* ГЧ ГЧ СЧ СМ СМ СЧ СЧ CN Г>1 СЧ ГЧ
М. ро ¡vacant h ocepha h is
1-1-!-1-1-1-1-1-1-1-1-1-1-Г
sO со О4 OCN^iO^r^j^t-^COO^ О
aocos^OVO^^OOOOOOO *— — . — , i oi c-. o^o-c- ooo oooooooooo
—i —i „ —, —i —i 1-4 ri M п rj сч PJ CN fei сч
Голы
Рис. 5. Многолетняя динамика биомассы керчака-яока и многоиглого керчака у западного побережья Камчатки по результатам летних донных траловых съемок в 1986-2015 гг.
Fig. 5. Long-term dynamics of a biomass plain sculpin and great sculpin at the western coast of Kamchatka by results of summer bottom trawl surveys in 1986-2015
Рис. 6. Многолетняя динамика биомассы бычков рода Gymnacanthus у западного побережья Камчатки по результатам летних донных траловых съемок в 1986-2015 гг.
Fig. 6. Long-term dynamics of a biomass of sculpins of genus Gymnacanthus at the western coast of Kamchatka by results of summer bottom trawl surveys in 1986-2015
голетней. Среднемноголетняя биомасса рода Gymnacanthus у западного побережья Камчатки составила около 50 тыс. т.
К представителям получешуйных бычков относятся два массовых вида рода Hemilepidotus: по-лучешуйник Гилберта (И. gilberti) и получешуйник Джордана (И. jordani), а также бычок-бабочка рода Melletes (Melletes рарИю). Их суммарная биомасса в 2012-2015 гг. варьировала от 3,2 (2013 г.) до 9,8% (2015 г.), составив в среднем 6,4% общей биомассы семейства в исследуемом районе (табл. 2).
Наибольшей биомассой среди получешуйни-ков характеризуется получешуйник Гилберта. С 1986 по 2015 гг. она изменялась от 0,3 (2003 г.) до 13,3 тыс. т (2015 г.). Среднемноголетняя оценка биомассы составила 5,2 тыс. т (рис. 7).
Учтенная биомасса получешуйника Джордана в тот же период варьировала от 0,3 (2013 г.) до 13,8 тыс. т (2011 г.) при среднем значении 4,9 тыс. т (рис. 7).
Биомасса бычка-бабочки изменялась от 0,1 (1986, 1990, 1992 гг.) до 14,0 тыс. т (2007 г.). Средне-многолетняя оценка биомассы равнялась 3,6 тыс. т (рис. 7).
Суммарная среднемноголетняя биомасса бычков рода Hemilepidotus у западного побережья Камчатки составляла 13,7 тыс. т. Отметим, что кроме бычка-бабочки в 2015 г. биомасса остальных видов находилась на уровне выше среднемного-летнего.
Распределение рогатковых у западного побережья Камчатки в 2012-2015 гг.
Средняя плотность распределения керчака-яока в рассматриваемый период увеличивалась с 296 (2012 г.) до 542 кг/км2 (2015 г.), составляя в среднем 440 кг/км2. При распределении вида по всей акватории полигона скопления максимальной плотности зарегистрированы в его центральной части на глубинах до 50 м (рис. 8, табл. 3).
Многоиглый керчак обитает в более широком диапазоне глубин, его максимальные скопления были обнаружены на глубинах около 100 м. В 2012-2015 гг. средняя плотность распределения вида варьировала от 1099 (2013 г.) до 1572 кг/км2 (2012 г.), составляя в среднем 1329 кг/км2, т. е. была на стабильно высоком уровне (рис. 9, табл. 3).
В период исследований плотность распределения широколобого шлемоносца варьировала от 141 (2013 г.) до 548 кг/км2 (2014 г.), составляя в среднем 327 кг/км2. Основные скопления формировались в
центральной и южной частях полигона на глубинах более 50 м (рис. 10, табл. 3).
В 2012-2013 гг. несколько локальных скоплений узколобого шлемоносца располагались как в Камчатско-Курильской, так и в Западно-Камчатской подзонах. В 2014 г. основные скопления вида находились на юге, а в следующем году — в центральной и северной частях акватории полигона на глубинах менее 50 м. В рассматриваемый период средняя плотность распределения изменялась от 2 (2013 г.) до 26 кг/км2 (2015 г.), составляя в среднем 13 кг/км2 (рис. 11, табл. 3).
Средняя плотность распределения нитчатого шлемоносца варьировала от 5 (2012 г.) до 5556 кг/км2 (2013-2014 гг.), составляя в среднем 33 кг/км2. В 2012 г. несколько обособленных скоплений располагались в средней части полигона. В 2013-2014 гг. их плотность и величина значительно увеличились. В 2015 г. основные скопления вновь локализовались в центральной части района исследований (рис. 12, табл. 3).
Следует отметить, что, согласно каталогу Б.А. Шейко и В.В. Федорова (2000), в уловах на акватории севернее 54° с. ш. узколобого шлемо-носца встречаться не должно. Исходя из рисунка 11, можно говорить либо о расширении ареала обитания вида, либо о неправильном видовом определении видов рода Gymnacanthus (а возможно, и двух факторах вместе). В пользу последнего говорят резкие колебания и отсутствие оценок за целый ряд лет величины биомассы узколобого шлемоносца (рис. 7).
В 2012-2015 гг. средняя плотность распределения получешуйника Гилберта увеличивалась в межгодовом аспекте с 30 до 79 кг/км2. Основные скопления вида располагались в средней части полигона на глубинах до 100 м (рис. 13, табл. 3).
Средняя плотность распределения получешуй-ника Джордана в 2012-2015 гг. варьировала от 23 (2013 г.) до 84 кг/км2 (2014 г.), составляя в среднем 48 кг/км2. В 2012 г. скопления вида зарегистрированы в самой северной части полигона и на юге на глубинах до 50 м, а также в районе 54° с. ш. на глубинах более 100 м. В 2013-2015 гг. локальные скопления формировались в различных частях полигона на глубинах менее 100 м (рис. 14, табл. 3).
В 2012-2015 гг. средняя плотность распределения бычка-бабочки в районе исследований изменялась от 2 (2012 г.) до 28 кг/км2 (2013 г.), составляя в среднем 14 кг/км2. В указанный период
14 12 10
6 4
14
12
10
14
12
10
1 б
Н. gilbertî
С ред н е m но i о. i е m ее значение — 5,2 тыс, т
□
С К 7 О С] О ^<СЧ
=сжжс-.с-.:>ооооооо — — —■
О. О. t>. OS à-.. Ov ООО 5;0' О О О ООО
— —, — , ГЧ С) <N
о
Л. Jordani
Среднемноголетнее значение — 4.9 тыс. т
mull
i
■OOCSSOCNVIO — m Г-- ЭО О-- О —' CNt f^l
ж ос- СГ4- CP- C^ oOCiOCiOO^'—< — г—
Os с?- ;>ос.а--ооооооооаооо — ■— — .— i" —I ГЧ ÎN (N (N <N (N (N Cl tN Cl Cl Cl
о
CI
M elle les papilio
>£■ -x о О С: >Л О —' с: г- х ^ о —- г-*; -t vi
os О-. ai OS О-О- ОООООООООООО о
** »?тн *—i i—1 i—■ *—1 r i r i r i r i CI С I CI СЧ C5 C-l П П ' I
Годы
Рис. 7. Многолетняя динамика биомассы бычков родов Hemilepidotus и Melletes у западного побережья Камчатки по результатам летних донных траловых съемок в 1986-2015 гг.
Fig. 7. Long-term dynamics of a biomass of sculpins of genus Hemilepidotus and Melletes at the western coast of Kamchatka by results of summer bottom trawl surveys in 1986-2015
распределение носило мозаичный характер. Устойчивые локальные скопления формировались в северной и центральной частях полигона (рис. 15, табл. 3).
Данные по распределению керчаков и широколобого шлемоносца в летний период вполне согласуются с результатами исследований А.М. То-кранова (1985).
Размерный состав рогатковых у западного побережья Камчатки в период с 1970-2015 гг.
Отметим, что доступные нам данные по размерной структуре рогатковых в районе исследований крайне ограничены. Данные по биологии семейства не являлись приоритетными при проведении научно-исследовательских работ как в прошлом, так и в настоящее время. Поэтому мы позволили себе условно разделить данные по размерной структуре некоторых видов рогатковых в уловах на два периода: 1970-1999 и 2000-2015 гг.
Размерный состав керчака-яока у западного побережья Камчатки в 1970-1999 гг. изменялся от 5 до 85 см, составляя в среднем 41,8 см. В Западно-
Камчатской подзоне средняя длина рыб была больше (42,8 см), чем в Камчатско-Курильской (40,4 см) (рис. 16).
В 2000-2015 гг. длина особей вида варьировала от 10 до 70 см, составляя в среднем 40,7 см. В Западно-Камчатской подзоне средняя длина рыб была меньше (39,7 см), чем в Камчатско-Куриль-ской (41,5 см).
Модальную группу формировали рыбы длиной 35-45 см и 30-45 см (более 60%), по рассматриваемым периодам, соответственно (рис. 16).
Размерный состав многоиглого керчака в уловах 1970-1999 гг. изменялся от 25 до 85 см, составляя в среднем 42,0 см. В 2000-2015 гг. длина особей вида в уловах варьировала от 10 до 75 см, составляя в среднем 44,0 см. В первый рассматриваемый период средняя длина рыб в Западно-Камчатской подзоне была несколько меньше, чем в следующий — 42,5 и 43,5 см соответственно. В Камчатско-Курильской подзоне средняя длина особей также увеличилась — от 41,2 до 44,5 см соответственно. В уловах в период 1970-1999 гг. доминировали рыбы длиной 35-45 см (более 50%),
Таблица 3. Плотность распределения (кг/км2) некоторых видов диапазонам глубин и годам исследований Table 3. Density distribution (kg/km2) of some kinds Cottidae at the years of researches
рогатковых у западного побережья Камчатки по western coast of Kamchatka on ranges of depths and
Вид / Диапазон глубин Год 10-50 51-100 101-200 Среднее Средне-многолетняя
Gymnacanthus detrisus
2012
2013
2014
2015
77 43 34 76
327 190 460 447
529 191 1149 404
311 141 548
309
327
Gymnacanthus galeatus
2012
2013
2014
2015
5
42 70
4 2 19 26
13
Gymnacanthus pistilliger
2012
2013
2014
2015
11 114 138 41
2 11 15
3
3
42 13 1
5
56 55 15
33
Hemilepidotus gilberti
2012
2013
2014
2015
62 51 122 176
18 19 50 50
10 21 5 12
30 30 59 79
50
Hemilepidotus jordani
2012
2013
2014
2015
33 52 169 107
34 7
69 37
30 11 15 17
32 23 84 54
48
Melletes papilio
2012
2013
2014
2015
4
66 32 9
1 16
14
15
2 28 16 9
14
Myoxocephalus jaok
2012
2013
2014
2015
289 943 1029 662
339 193 435 911
261 101 64 52
296 412 509 542
440
Myoxocephalus polyacanthocephalus
2012
2013
2014
2015
1086 821 1627 993
2244 1471 2204 1740
1385 1004 714 664
1572 1099 1515 1132
©ГИС «ChartMaster»
©ГИС «ChartMaster»
ОГИС <=ChartMastci»
©ГИС «ChartMastcr»
а в 2000-2015 гг. — 40-50 (более 40%) и 60-65 см (более 15%) (рис. 17).
Исходя из всего вышеизложенного, можно предположить, что в настоящее время в структуре уловов многоиглого керчака преобладают более старые особи, чем в предыдущий период. Несмотря на это, в размерном составе выделяется группа 20-35 см, доля которой составляет более 35% (рис. 17).
Следует отметить, что максимальные зарегистрированные размеры многоиглого керчака и керчака-яока в работе А.М. Токранова (1985) несколько меньше (78 и 70 см соответственно), чем в упомянутом нами периоде с 1970-1999 гг., где были отмечены рыбы длиной до 85 см. Материалы, собранные в последующий период, лучше согласуются с данными вышеупомянутого автора.
Рис. 16. Размерный состав керчака-яока у западного побережья Камчатки в 1970-1999 гг. (вверху) и 2000-2015 гг. (внизу).
Размерный состав широколобого шлемоносца у западного побережья Камчатки в первый период изменялся от 5 до 45 см, составляя в среднем 31,2 см. В Западно-Камчатской подзоне средняя длина рыб была больше (32,4 см), чем в Камчатско-Курильской (30,7 см) (рис. 18).
В 2000-2015 гг. длина особей в уловах варьировала от 10 до 40 см, составляя в среднем 31,5 см.
Как и в предыдущий период, средняя длина рыб в Западно-Камчатской подзоне была больше (32,1 см), чем в Камчатско-Курильской (31,3 см) (рис. 18).
Таким образом, в 1970-2015 гг. основу размерного состава широколобого шлемоносца в уловах у западного побережья Камчатки составляли рыбы длиной 25-40 см (более 90%). Средняя их длина как по подзонам, так и в целом в районе исследований оста-
Рис. 17. Размерный состав многоиглого керчака у западного побережья Камчатки в 1970-1999 гг. (вверху) и 2000-2015 гг. (внизу). Примечание: 61052 — Западно-Камчатская; 61054 — Камчатско-Курильская подзоны; N — экз.; M — см
Fig. 17. Size composition great sculpin at the western coast of Kamchatka in 1970-1999 (at the top of) and 2000-2015 (in the bottom of). Note: 61052 — West Kamchatka; 61054 — Kamchatka-Kuril subzone; N — number; M — cm
валась сравнимой, что может косвенно свидетельствовать о стабильном состоянии популяции вида.
В 2000-2015 гг. размерный состав узколобого шлемоносца в уловах варьировал от 7 до 41 см, составляя в среднем 19,6 см. Основу уловов составляли рыбы длиной 16-23 см (более 77%) (рис. 19). Недостаточное количество накопленного материала не
позволило провести сравнение размерного состава этого вида с разделением по подзонам и периодам.
Размерный состав нитчатого шлемоносца у западного побережья Камчатки в первый период изменялся от 9 до 28 см, составляя в среднем 19,2 см (Западно-Камчатская подзона — 19,1 см, Камчатско-Курильская — 19,3) (рис. 20).
Длина, см
Рис. 18. Размерный состав широколобого шлемоносца у западного побережья Камчатки в 1970-1999 гг. (вверху) и 2000-2015 гг. (внизу). Примечание: 61052 — Западно-Камчатская; 61054 — Камчатско-Курильская подзоны; N — экз.; M — см
Fig. 18. Size composition broad-fronted staghorn sculpin at the western coast of Kamchatka in 1970-1999 (at the top of) and 2000-2015 (in the bottom of). Note: 61052 — West Kamchatka; 61054 — Kamchatka-Kuril subzone; N — number; M — cm
Длина, см
Рис. 19. Размерный состав узколобого шлемоносца у западного побережья Камчатки в 2000-2015 гг. Fig. 19. Size composition narrow-minded staghorn sculpin at the western coast of Kamchatka in 2000-2015
Рис. 20. Размерный состав нитчатого шлемоносца у западного побережья Камчатки в 1970-1999 гг. (вверху) и 2000-2015 гг. (внизу)
Fig. 20. Size composition threaded staghorn sculpin at the western coast of Kamchatka in 1970-1999 (at the top of) and 2000-2015 (in the bottom of)
В 2000-2015 гг. длина особей в уловах варьировала от 8 до 28 см, составляя в среднем 18,3 см. Основу уловов составляли рыбы длиной 14-24 см (более 80%) (рис. 20).
Таким образом, в период 1970-1999 гг. средняя длина нитчатого шлемоносца в уловах у западного побережья Камчатки оказалась несколько выше, основу составляли рыбы длиной 15-22 см (около 84%). Снижение средней длины рыб во втором периоде, скорее всего, обусловлено значительно
меньшим количеством данных, чем в первом (рис. 20).
Средняя длина получешуйника Гилберта в уловах в период 1970-1999 гг. равнялась 29,8 см. В следующий период она увеличилась до 31,5 см. Вместе с тем основу уловов всегда составляли рыбы длиной 25-35 см (около 94%) (рис. 21).
Средняя длина получешуйника Джордана за период 1970-2015 гг. практически не изменилась и составляла 35,0 и 35,2 см соответственно за два
60-1
—II. gilbertN=857, М=29,8 «*-■ H. jordaiii; N=660, М=35,0
/ \ * / V'^ / A l '\ / / \
/ f / Л / \
/ / / / / t "s / ы
/1 / / / t / t / i J* / Ч,. \
10 15 20 25 30 1 35 40 —т | I 45 50 55
II. gilberii; N=818, M=31,5 Kjordam: N=835, M 35.2
Д. \
ié У ч ч ч^ V,
—1-*-1 --»-1-J-
10
15
20
25
30 35
Длина, СЛ1
40
45
50
55
Рис. 21. Размерный состав получешуйников Hemilepidotus у западного побережья Камчатки в 1970-1999 гг. (вверху) и 2000-2015 гг. (внизу)
Fig. 21. Size composition sculpins of genus Hemilepidotus at the western coast of Kamchatka in 1970-1999 (at the top of) and 2000-2015 (in the bottom of)
рассматриваемых периода. Однако если в 19701999 гг. в размерном составе уловов преобладали две размерные группы: 25-30 см (около 30%) и 35-45 см (более 60%), то в 2000-2015 гг. — только одна, 30-40 см (более 60%) (рис. 21).
В 2000-2015 гг. длина бычка-бабочки в уловах варьировала от 10 до 55 см, составляя в среднем 33,6 см. Модальную группу формировали особи длиной 30-40 см (более 65%) (рис. 22).
Зарегистрированные максимальные размеры получешуйника Гилберта в оба периода были заметно выше, чем в работе А.М. Токранова (1985), и достигали 48 и 49 см. Максимальные зарегистрированные размеры получешуйника Джордана и широколобого шлемоносца были сопоставимы с литературными данными.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В результате проведенных исследований установлено, что основная часть рогатковых изымается в Камчатско-Курильской подзоне. Это связано с традиционно интенсивным снюрревод-ным промыслом в этом районе. В целом, у западного побережья Камчатки снюрреводами вылавливается около 99% общего вылова бычков. В 2001-2015 гг. величина вылова изменялась от 3,2 (2008 г.) до 11,6 тыс. т (2005 г.), составляя в среднем 5,8 тыс. т.
Уровень запасов семейства в период 19561985 гг. был ниже среднемноголетнего, в 19861990 гг. он резко увеличился, затем наступил период столь же резкого снижения, а с 2001-2005 гг. по 2006-2015 гг. уровень запасов последовательно повышался.
По данным последних лет (2012-2015 гг.), наибольший вклад в общую биомассу рогатковых западнокамчатского шельфа вносили рыбы из трех родов: керчаки, шлемоносцы и получешуйники, суммарная биомасса которых в среднем составляла около 94% общей биомассы семейства, или 221 тыс. т.
По результатам донных траловых съемок, выполненных в 1986-2015 гг., среднемноголетняя оценка учтенной биомассы керчака-яока составила 54,5, многоиглого керчака — 116,7, широколобого шлемоносца — 39,1, нитчатого шлемоносца — 10,2, узколобого шлемоносца — 0,5, получешуйника Гилберта — 5,2, получешуйника Джордана — 4,9, а бычка-бабочки — 3,6 тыс. т.
В 2012-2015 гг. наибольшая плотность распределения широколобого шлемоносца отмечалась в диапазонах глубин 51-200 м. Средняя плотность распределения составляла 327 кг/км2. Узколобый и нитчатый шлемоносцы образовывали максимальные скопления на глубинах до 50 м. Средняя плотность распределения равнялась 13 и 33 кг/км2
35-
Длина, см
соответственно. Наиболее плотные скопления получешуйников Гилберта и Джордана, бычка-бабочки располагались на глубинах до 50 м. Средняя плотность распределения составляла 50, 48 и 14 кг/км2 соответственно. Скопления керчаков различной плотности занимали всю акваторию района исследований, однако максимальная плотность наблюдалась в диапазоне глубин 51-100 м. Средняя плотность распределения керчака-яока и многоиглого керчака равнялась 440 и 1329 кг/км2 соответственно.
Средняя длина керчака-яока у западного побережья Камчатки в 1970-1999 гг. составляла в среднем 41,8 см. В 2000-2015 гг. этот показатель равнялся 40,7 см. Средняя длина многоиглого керчака в уловах 1970-1999 и 2000-2015 гг. составляла 42,0 и 44,0 см соответственно. Средняя длина других рассмотренных видов, как и структура размерного состава по периодам исследований, изменялась незначительно, что может косвенно свидетельствовать о стабильном состоянии их популяций.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Бизиков В.А., Гончаров С.М., Поляков А.В. 2007. Географическая информационная система «Карт-мастер» // Рыбное хоз-во. № 1. С. 96-99. Богданов В.Д., Карпенко В.И., Норинов Е.Г. 2005. Водные биологические ресурсы Камчатки: Биология, способы добычи, переработка. Петропавловск-Камчатский: Новая книга. 264 с. Борец Л.А. 1997. Донные ихтиоцены российского шельфа дальневосточных морей: состав, структура, элементы функционирования и промысловое значение. Владивосток: ТИНРО-Центр. 217 с. Диденко А.Н., Боровская Г.А., Дроздова Л.И., Лаврова Н.А. 1983. Технохимическая характеристика и рекомендации по рациональному использованию бычков // Изв. ТИНРО. Т. 108. С. 13-19. Золотов А.О., Терентьев Д.А., Новикова О.В., Ильин О.И. 2013. Многолетняя динамика запасов донных рыб на шельфе Западной Камчатки // Изв. ТИНРО. Т. 173. С. 30-45.
Иванов О.А. 2002. Состояние охотоморских ресурсов второстепенно значимых и непромысловых видов рыб донных и придонных биотопов по сборам второй бассейневой экспедиции 2000 г. // Статус пелагических и донных сообществ и условий их обитания в дальневосточных морях на
рубеже XX и XXI столетий: Изв. ТИНРО. Т. 130. Ч. III. С. 1079-1096.
Максименков В.В. 1994. Материалы по развитию дальневосточной широколобки Megalocottus platy-cephalus (Pallas) (Cottidae) // Изв. ТИНРО. Т. 115. С.171-173.
Максименков В.В. 1996. Питание молоди седловидного бычка Microcottus sellaris в эстуариях рек Карагинского залива Берингова моря // Вопросы ихтиологии. Т. 36. № 1. С. 138-140. Максименков В.В., Токранов А.М. 1992. Питание северной дальневосточной широколобки в эстуарии реки Большой (Западная Камчатка) // Биология моря. № 1-2. С. 34-42.
Напазаков В.В. 2008. Питание и пищевые отношения хищных рыб в зал. Шелихова (Охотское море) // Известия ТИНРО. Т. 152. Владивосток: ФГУП «ТИНРО-Центр». С. 215-224. Напазаков В.В. 2009. Питание и пищевые отношения массовых хищных рыб летом на западнокам-чатском шельфе // Х Съезд Гидробиологического общества при РАН. Тез. докладов (Владивосток, 28 сентября - 2 октября 2009 г.). Владивосток: Дальнаука. С. 284.
Напазаков В.В. 2015. Трофический статус и пищевые отношения массовых хищных рыб западнокам-чатского шельфа // Вопросы ихтиологии. Т. 55. № 1. М.: Наука. С. 63-73.
Напазаков В.В., Чучукало В.И. 2003. Пищевые рационы и трофический статус массовых видов ро-гатковых рыб (Cottidae) в западной части Берингова моря в осенний период // Вопросы ихтиологии. Т. 43. № 2. М.: Наука. С. 200-208. Орлов А.М. 2004. Биологические аспекты проблемы непромыслового прилова и сохранения биологического разнообразия рыб // Сохранение биоразнообразия Камчатки и прилегающих морей. Матер. V науч. конф. Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс. С. 132-135.
Распоряжение правительства Российской Федерации от 2 сентября 2003 г. № 1265-р (ред. от 21.07.2008 № 1057р) «О Концепции развития рыбного хозяйства Российской Федерации на период до 2020 года». http://www.consultant.ru/document/ cons_doc_LAW_99310/.
Терентьев Д.А. 2006. Структура уловов морских рыбных промыслов и многовидовое рыболовство в прикамчатских водах: Автореф. дис. ... канд. биол. наук. Владивосток: ТИНРО-Центр. 24 с.
Токранов А.М. 1981. Распределение керчаковых (Cottidae Pisces) на западнокамчатском шельфе в летний период // Зоологический журнал. Т. 60. Вып. 2. С. 229-237.
Токранов А.М. 1984. О размножении многоиглого бычка Myoxocephalus polyacanthocephalus (Pallas) (Cottidae) прикамчатских вод // Вопросы ихтиологии. Т. 24. Вып. 4. С. 601-608. Токранов А.М. 1985. Биология массовых видов рогатковых (семейство Cottidae) прикамчатских вод: Автореф. дис. ... канд. биол. наук. Владивосток: ДВНЦ АН СССР. 22 с.
Токранов А.М. 1986. Кечаки и получешуйные бычки // Биол. ресурсы Тихого океана. М.: Наука. С.319-328.
Токранов А.М. 1987. О размножении рогатковых рыб рода Gymnacanthus (Cottidae) в прибрежных водах Камчатки // Вопросы ихтиологии. Т. 27. Вып. 6. С. 1026-1030.
Токранов А.М. 1988а. Размножение массовых видов керчаковых рыб прикамчатских вод // Биол. моря. № 4. С. 28-32.
Токранов А.М. 1988б. Видовой состав и биомасса рогатковых (Pisces: Cottidae) в прибрежных водах Камчатки // Бюл. МОИП. Отд. биол. Т. 93. Вып. 4. С. 61-69.
Токранов А.М. 1990. Итоги исследований и возможности промысла рогатковых рыб (Cottidae) в прибрежных водах Камчатки. // Всес. совещ. «Резервные пищевые биологические ресурсы открытого океана и морей СССР» (Калининград, 20-22 марта). М.: АтлантНИРО, ВНИРО. С. 33-35. Токранов А.М. 1991. Особенности питания рогатковых рода Triglops Reinhardt (Cottidae) в прибрежных водах Камчатки // Бюллетень МОИП. Отд. биол. Т. 96. Вып. 5. С. 46-52. Токранов А.М. 1995. Особенности питания рогатковых рыб рода Hemilepidotus (Cottidae) и их место в трофической системе прибрежных вод Камчатки // Вопросы ихтиологии. Т. 35. № 5. С. 642-650. Токранов А.М. 1998. Некоторые вопросы биологии Icelus perminovi Taranetz и I. canaliculatus Gilbert (Cottidae, Pisces) в тихоокеанских водах северных Курильских островов // Бюллетень МОИП. Отд. биол. Т. 103. Вып. 3. С. 21-24. Токранов А.М. 1999. О половом диморфизме рогатковых рода Icelus Kroyer (Cottidae, Pisces) в при-камчатских водах // Бюллетень МОИП. Отд. биол. Т. 104. Вып. 4. С. 35-40.
Токранов А.М. 2001. Некоторые черты биологии черноперого крючкорога Artediellichthys nigripinnis (Cottidae) в тихоокеанских водах северных Курильских островов и Юго-Восточной Камчатки // Вопросы ихтиологии. Т. 41. № 5. С. 615-619. Токранов А.М. 2002. «Нетрадиционные» объекты промысла: реально ли сегодня освоение их запасов?» // Рыбн. хоз-во. № 6. С. 41-43. Токранов А.М. 2004. О необычном проявлении полового диморфизма у вильчатохвостого триглопса Triglops forficatus (Cottidae) // Вопросы ихтиологии. Т. 44. № 2. С. 285-288.
Токранов А.М. 2006. Некоторые черты биологии трех малоизученных видов рогатковых рыб (Cot-tidae) в прикамчатских водах Охотского моря // Сохранение биоразнообразия Камчатки и прилегающих морей: Матер. Междунар. науч.-практ. Семинара (30 ноября - 10 декабря 2006 г.). Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс. С. 302-305. Токранов А.М. 2009. Особенности биологии донных и придонных рыб различных семейств в прикамчатских водах: Дис. в виде науч. докл. докт. биол. наук // Владивосток: ИБМ им. А.В. Жирмунского ДВО РАН. 83 с.
Токранов А.М. 2014. Рогатковые рыбы (^tidae) прикамчатских вод и проблемы использования их ресурсов // Сб. докладов Всерос. конф. «Водные и экологические проблемы, преобразование экосистем в условиях глобального изменения климата» (29 сентября - 3 октября 2014 г.). Хабаровск. С. 162-165.
Токранов А.М., Максименков В.В. 1995. Особенности питания рыб-ихтиофагов в эстуарии реки Большая (Западная Камчатка) // Вопросы ихтиологии. Т. 35. № 5. С. 651-658. Токранов А.М., Орлов А.М. 2005. Некоторые черты биологии восточного двурогого ицела Icelus spatula (Cottidae) в тихоокеанских водах северных Курильских островов // Вопросы ихтиологии. Т. 45. № 2. С.204-211.
Токранов А.М., Орлов А.М. 2006. Распределение и некоторые черты биологии жесткочешуйного бычка Rastrinus scutiger (Cottidae) в тихоокеанских водах северных Курильских островов // Вопросы ихтиологии. Т. 46. № 1. С. 129-133. Шейко Б.А., Федоров В.В. 2000. Каталог позвоночных Камчатки и сопредельных морских акваторий. Петропавловск-Камчатский: Камчатский печатный двор. 166 с.
Шунтов В.П. 1985. Биологические ресурсы Охотского моря. М.: Агропромиздат. 224 с. Югай А.В. 2008. Обоснование комплексного использования бычков семейства керчаковых дальневосточного региона для производства пищевой продукции // Современное состояние биоресурсов: Матер. науч. конф., посвящ. 70-летию С.М. Коновалова. Владивосток: ТИНРО-Центр. С. 964-967. Югай А.В. 2009а. Обоснование пищевого использования дальневосточных бычков семейства Cot-tidae // Известия ТИНРО. Т. 156. Владивосток: ТИНРО-Центр. С. 341-347.
Югай А.В. 20096. Разработка формованной продукции на основе мышечной ткани бычков семейства Cottidae // Известия ТИНРО. Т. 157. Владивосток: ТИНРО-Центр. С. 269-273.
Югай А.В., Слуцкая Т.Н., Классен Н.В. 2014. Исследование водоудерживающей способности рыбного фарша на основе рыбного фарша керчаков // Вестник АГТУ. Сер.: Рыбное хозяйство. № 4. С. 112-119.
Vasilets P.M. 2015. FMS analyst — computer program for processing data from Russian Fishery Monitoring System // doi:10.13140/RG.2.1.5186.0962.
