CC BY
0УДК 2 (993)
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-6991-4009
Сергей Ковура
ПРОИСХОЖДЕНИЕ ИДЕЙ БОГОСЛОВИЯАПОСТОЛА ПАВЛА: ОБЗОР НЕКОТОРЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ XX СТОЛЕТИЯ
Аннотация. Вопрос природы богословия апостола Павла, его корней волнует умы исследователей на протяжении всего времени исследований Библии. Особое внимание мировоззрение и личность апостола язычников получили с развитием такого направления в библеистике, как историко-критический метод толкования. Сторонники данного научного направления поставили под сомнение предание и церковную традицию. Это породило множество исследований, которые были направленны на переосмысление выводов и знаний об апостоле Павле и его наследии. В ответ на указанный процесс в западной Библейской науке в России исследователи Священного Писания начали формировать свою концепцию, основанную на предании Церкви и подкрепляемую современными научными данными.
Описанный процесс сформировал две основные точки зрения на богословия апостола Павла. Одна утверждала, что его идеи происходили из эллинизма. Сторонники второй точки зрения видели в посланиях апостола язычников богословие раввинов эпохи Второго Храма.
Настоящая статья предлагает обзор некоторых исследований XX столетия по указанной теме, их концепций и выводов.
Ключевые слова. Адам, Христос, Второй Адам, Новый Адам, Мессия, межзаветный иудаизм, эпоха Второго Храм, апокриф.
Цитирование. Ковура С.О. Происхождение идей богословия апостола Павла: обзор некоторых исследований XX столетия // Богословский сборник Новосибирской духовной семинарии. 2022 . № 0. С. 000-000.
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-6991-4009
Сведения об авторе. Ковура Сергей Олегович, аспирант кафедры библеистики Московской духовной академии. E-mail: sergikovura@mail.ru
Sergey Kovura
THE ORIGINS OF THE IDEAS OF THE THEOLOGY OF THE APOSTLE PAUL: A SURVEY OF SOME 20TH-CENTURY STUDIES
Abstract. The question of the nature of the theology of the Apostle Paul, of its roots, worries the minds of researchers throughout the entire time of Bible studies. The outlook and personality of the Apostle of the Gentiles received special attention with the development of such a direction in Biblical studies as a historical-critical method of interpretation. Supporters of this scientific direction questioned Tradi-tion and church tradition. This has generated a lot of research that has been aimed at rethinking those findings and knowledge about the apostle Paul and his legacy. In response to this process in Western Biblical scholarship in Russia, scholars of Holy Scripture began to form their own concept, based on the Tradition of the Church and supported by modern scientific data.
The described process formed two main points of view on the theology of the apostle Paul - one claimed that his ideas came from Hellenism. Supporters of the second point of view saw in the Epistles of the Apostle to the Gentiles the theology of the rabbis of the Age of the Second Temple.
This article offers an overview of some of the 20th century studies on this topic, their concepts and conclusions.
Keywords. Adam, Christ, Second Adam, New Adam, Messiah, Intertestamental Judaism, Second Temple Epoch, apocryphal.
Citation. Kovura S.O. Proiskhozhdenie idej bogosloviya apostola Pavla: obzor nekotoryh issledovanij XX stoletiya // Bogoslovskij sbornik Novosibirskoj duhovnoj seminarii. 2022 . № 0. S. 000-000.
About the author. Postgraduate Chairs of Biblical Studies of Moscow Theological Academy.
E-mail: sergikovura@mail.ru
ВВЕДЕНИЕ
Тема Нового Адама в богословии апостола Павла стала привлекать особое внимание исследователей уже в конце XIX века. Более того, богословие апостола начали постепенно пытаться соотносить с равин-ским богословием межзаветного периода. Надо сказать, что результаты ряда исследований были вполне внятны и убедительны. Однако вскоре такая парадигма взгляда на наследие апостола язычников отошла в тень, уступив место соотнесению апостольского богословия с другим обширным направлением межзаветного периода — эллинизмом, в частности с воззрениями Филона Александрийского.
Повторно равинский иудаизм начали усматривать на страницах посланий апостола Павла только во второй половине двадцатого столетия. Своего рода первопроходцами данного взгляда на апостольское наследия стали Уильям Дэвис (William D. Davies) и Эд Пэриш Сандерс (E.P. Sanders).
После работы У. Дэвиса «Павел и раввинский иудаизм» (Paul and Rabbinic Judaism) стали появляться исследования других авторов, рассматривающие апостола как выходца из богословской школы раввинов, причем раввинов особого толка — учителей религиозных школ межзаветного периода.
В отечественной библейской науке данный процесс в силу политической обстановки в СССР, не допускавшей христианской науки как таковой, естественным образом, начался гораздо позднее. В настоящее время мы располагаем небольшим количеством исследований русскоговорящих ученых относительно богословия Нового Адама в посланиях апостола Павла, однако они все же имеются.
XX ВЕК
В XX столетии было проведено большое количество исследований, написано множество диссертаций, статей и монографий относительно богословия апостола Павла в целом и идеи Второго Адама в частности. Исследователи изучали богословие апостола с разных сторон, и, основываясь на разных точках зрения. В классику библеистики вошли многие ученые, такие как, Альберт Швейцер, Пол Биллербек и Рудольф Бультман, Уильям Дэвис и другие.
Рудольф Бультман (Rudolf Bultmann) один из наиболее ярких и значимых ученых мира библеистики XX века. Его труд «Богословие Нового Завета» (Theologie des Neuen Testaments)1 оказал значительное влияние на вектор развития науки и умы многих исследователей. Он стал своего рода главой развития идеи Павла-эллиниста и создал разрыв богословия апостола и идей межзаветного иудаизма. Ученый в своем исследовании настаивает на том, что в апокалиптике апостола Павла, несмотря ни на что, наибольший след оставили трансформировавшиеся идеи Платона о небесном человеке.
Однако особо заострить внимание следует на наиболее значимых открытиях и трудах, которые внесли концептуально новое в область научного знания об апостоле Павле и его богословии.
В первую очередь, пожалуй, это открытие Кумранских рукописей, которые были обнаружены начиная с 1947 года. Эти тексты открыли целый пласт литературы Второго Храма и ее интерпретаций, в то время как до открытия знания о данном периоде преимущественно базировались лишь на позднейших текстах эпохи Средневековья. Вслед за началом изучения этих рукописей появились и новые интерпретации новозаветного богословия, в частности посланий апостола Павла. Начавшая угасать тенденция относить апостольское богословие к иудейской традиции возвратилась с новой силой. Теперь она основывалась на новых научных данных, на возможности изучения большого количества первоисточников в их первозданном виде, что до этого было попросту невозможно. Одним из первых, а также наиболее значимых исследователей, изменивших угол взгляда на апостольское богословие, был Уильям Дэвис (William David Davies)2.
У. Дэвис в своем исследовании «Павел и раввинский иудаизм» (Paul and Rabbinic Judaism) рассматривал взаимосвязь идеи Второго Адама в богословии апостола Павла и мистики межзаветного периода как допустимую. Однако автор отмечает, что связь стоит видеть именно в формах, но не самой сути. У. Дэвис пишет, что благовестник мог заимствовать богословские конструкции, но наполнял их совершенно новым смыслом, полученным вследствие личной встречи с Богом во время дамасского обращения3.
В отношении влияния на апостольское богословие эллинизма У. Дэвис мыслит критически. С одной стороны, он не отвергает его полностью: ученый допускал, что в той или иной степени апостол Павел был
1 Bultmann Theologie des Neuen Testaments. Tubingen: J.C.B Mohr, 1965. 620 p.
2 Davies W.D. Paul and Rabbinic Judaism. Philadelphia: Fortress Press, 1980. 403 p.
3 Ibid. P. 77-78.
знаком с современной ему философией и мог вдохновляться и ею. Однако с другой стороны, он отрицал ее тотальное воздействие на его религиозно-интеллектуальную деятельность. Однозначно автор отрицает только об взаимосвязь философско-иудейского учения о небесном и земном человеке Филона Александрийского с учением апостола Павла о двух Адамах. Коренное различие в них Дэвис видит в том, что Филон понимал небесного человека как духовную субстанцию, не имеющую ничего общего с телесной формой существования, в то время как апостол Павел учил о том, что Христос был «...второй человек — Господь с неба» (1Кор. 15:47). Несмотря на изначальное существование Христа как Существа духовного, Его действие на человека как Мессии производились именно в телесном состоянии, как Богочеловека4.
Итак, главной ценностью научной деятельности Уильяма Дэвиса было то, что он окончательно утвердил и систематизировал понимание того, что апостол Павел имел в основании своего богословия корни отеческой традиции. Кроме этого, ученый также высказал свое мнение о том, что апостол окончательно устанавливает универсализм как обязательное условие христианства.
Итак, следует отметить, что Уильям Дэвис был не только своего рода первооткрывателем корней богословия апостола Павла в теме Нового Адама в свете новых научных данных, но и единственным автором XX века, создавшим концептуальный труд об этом. Последующие исследования служат лишь дополнением к его открытиям. Однако в рамках данного исследования следует произвести обзор всех наиболее значимых трудов, которые к настоящему времени формируют понимание вопроса фигуры Нового Адама в богословии апостола Павла.
Далее речь пойдет о предшественнике У Дэвиса — Эде Пэрише Сандерсе (Ed Parish Sanders). Этот ученый в своем труде «Павел и палестинский иудаизм» (Paul and Palestinian Judaism: A Comparison of Patterns of Religion)5 положил своего рода основание для последующих исследований Дэвиса и его выводов. Ученый так же как и У. Дэвис, видел родство в идеях апостола Павла и мистике межзаветного периода. Однако выводы ученого не столь далеко идущие и концептуальные, как его коллеги. Несмотря на это, Э. Сандерс стал своего рода первопроходцем в формировании новой методологии, в обязательной связке с последними научными данными, в изучении богословия апостола Павла. В определенном смысле он поставил всех последующих ученых перед данностью парадигмы научного исследования посланий, с которой невозможно не считаться. Этим условием была неизбежная связь апостола Павла с иудейским богословием. Определением же этого качества занялись его последователи.
Труд Эндрю Линкольна (Andrew T. Lincoln) «Рай сейчас и еще нет: исследования роли небесного измерения в мысли Павла с особым упором на его эсхатологию» (Paradise Now and Not Yet: Studies in the role of the heavenly dimension in Paul's thought with special reference to his eschatology)6. Автор анализирует эсхатологические идеи апостола Павла и пытается установить начало их формирования в его мысли и богословии. Главным вопросом труда Э. Линкольна была дилемма: являются ли указанные идеи результатом его встречи со Христом, или же это трансляция богословских идей иудаизма. Примечательно то, что автор является не только ученым, но и верующим человеком, признающим Божество Христа и реальность Его встречи с апостолом Павлом после вознесения по пути последнего в Дамаск. Опираясь на указанные убеждения, а также на научные данные, используя научную методологию в своем исследовании, Линкольн приходит к выводу о том, что апостол Павел строил свою проповедь на основании отеческой традиции. Однако при этом, ученый отмечает что наполнял он ее новым, более глубоким и развитым христианским смыслом.
Труд Джины Перл (Gina Pearl) «Одежда Адама, посох, алтарь и другие библейские предметы в новаторском контексте в раввинской литературе» (Adam's garments, the staff, the altar and other biblical objects in innovative contexts in Rabbinic literature)7 посвящен обоснованию идеи тематического единства и преемственности среди раввинов межзаветного периода. Автор исследует различные идеи в раввинских трактатах разного времени и путем их разностороннего анализа приходит к выводу о том, что богословские концепции в иудаизме не были чем-то индивидуальным, отдельным, но составляли собой целую динамичную традицию, которая передавалась от поколения к поколению. То есть Д. Перл наглядно обосновывает два тезиса: межзаветный иудаизм был религией динамической, вполне допускавшей развитие и интеллектуаль-
4 Davies W.D. Paul and Rabbinic Judaism. P. 89-90.
5 Sanders E.P. Paul and Palestinian Judaism: A Comparison of Patterns of Religion. Philadelphia: Fortress, 1977. 648 p.
6 Lincoln A. T. Paradise Now and Not Yet: Studies in the role of the heavenly dimension in Paul's thought with special reference to his eschatology. Cambridge: University Press, 2004 (1981). 277 p.
7 Gina Pearl Adam's garments, the staff, the altar and other biblical objects in innovative contexts in Rabbinic literature. Montreal: Department of Jewish Studies McGill University, 1988. 117 p.
ную свободу; указанное развитие происходило не хаотично, а в одном русле, вектор которого прошел через ряд поколений религиозных мыслителей. Данные выводы важны и актуальны для настоящей диссертации, поскольку ее концепция во многом опирается на динамичность Иудаизма, что позволяет привлекать к исследованию более широкий спектр источников.
В 1991 году вышел труд американского исследователя Марвина Пейта (Marvin Pate) под названием «Хри-стология Адама как экзегетическая и богословская подструктура 2 послания к Коринфянам 4:7-5:21» (Adam Christology as the Exegetical & Theological Substructure of 2 Corinthians 4:7-5:21)8. Автор рассматривает в своей работе христологию во 2 посланиии к Коринфянам как основополагающую составляющую данного письма апостола. Достаточно большое внимание он уделяет поиску основания богословия апостола Павла, которое находит в раввинских источниках. В качестве основных параллелей М. Пейт приводит следующие трактаты: Греческий — или же Третий — Апокалипсис Варуха 6:16; 2 книга Еноха 22:8; 30:12 и некоторые другие, менее значительные на его взгляд. В своих выводах исследователь полностью убежден, что апостол Павел транслировал в своих посланиях, как минимум в литературно-формальной составляющей, его родную раввинскую традицию.
Труд Робина Скрогса (Scroggs R.) «Второй Адам: Изучение антропологии апостола Павла» (The Last Adam: Study in Pauline Anthropology)9 представляет собой один из примеров убежденного соотнесения апостольского богословия с иудаизмом Второго Храма. Автор в делает акцент на теме Второго Адама. Р. Скрогс относит видит ее первоначальное происхождение в апокрифах, не допуская того, что она могла быть заимствована Павлом у Филона.
На закате XX века появилась работа исследователя Джона Левисона (Levison Jon), посвященная анализу литературного употребления фигуры Адама в раннем иудаизме («Portraits of Adam in Early Judaism»). В настоящем труде автор ставит своей целю выявление тенденции интерпретаций праотца в межзаветной мистике. Его работа ценна тем, что он выявляет, во-первых, ряд трактатов, которые являются полноценными источниками по рассматриваемой теме. Это следующие апокрифы: Книга Сираха, Мудрость Соломона, Филон Александрийский, Книга Юбилеев, Иосиф Флавий, 4 книга Ездры, а также 2 книга Варуха. Во-вторых, Левисон доказывает многообразие внебиблейской интерпретации первого человека. Кроме того, исследователь отмечает, что разнообразие этих интерпретаций исходит из личного мировоззрения каждого автора, а также его мировоззрения10.
Однако, наряду с важными концепциями, содержащимися в исследовании, автор уходит в крайность в отношении интерпретации христианской традиции через призму апокрифов. Так, например, он критикует Уильяма Дэвиса за то, что тот спекулирует текстами раввинов для толкования посланий апостола Павла, тем самым наполняя христианским смыслом наследие иудаизма11. Согласно мнению автора, его нужно изучать в сугубо рафинированном виде, чтобы избежать искажения смыслов. Несмотря на некоторую предвзятость Джона Левисона, а также не слишком убедительную критику исследователей апостола Павла, его труд остается важным как источник, структурирующий тенденцию развития представлений об Адаме в религиозной мысли эпохи Второго Храма.
Современником вышеупомянутого исследования стал труд Хайама Маккоби (Hyam Maccoby) «Павел и эллинизм» (Paul and Hellenism)12. Данное исследование транслирует полную убежденность в том, что апостол Павел разворачивал на страницах своих посланий концепции эллинизма. В своем труде Х. Маккоби открыто полемизирует со своим предшественником и оппонентом У Дэвисом. Автор делает попытку опровергнуть те выводы, к которым пришел ученый и на которых к моменту написания его труда уже построено большое количество новых работ и монографий. Выводы Маккоби радикальные он старается возобновить концепцию Р. Бультмана и вывести ее на новый уровень. Однако нельзя сказать, что исследователь в своем исследовании дает такие факты и доводы, которые смогли бы дискредитировать результаты исследования У Дэвиса. Работа Х. Маккоби видится жизнеспособной лишь благодаря тому, что в обоих взглядах на корни богословия апостола Павла остается слишком много нерешенных вопросов.
8 C. Marvin Pate Adam Christology as the Exegetical & Theological Substructure of 2 Corinthians 4:7-5:21. Lanham, MD/New York: Press of America, 1991. 184 p.
9 Scroggs R. The Last Adam: Studyin Pauline Anthropology. Basil: Blackwell, 1966. 139 p.
10 John R. Levison. Portraits of Adam in Early Judaism: From Sirach to 2 Baruch. Journal for the Study of the Pseudepigrapha Supplement Series 1. Sheffield: JSOT Press, 1988. Pp. 255. P. 16.
11 Ibid. P. 145.
12 Hyam Maccoby Paul and Hellenism. Atlanta: Trinity Press International, 1991. 222 p.
Книга Морны Хуккер (Hooker M.D.), профессора Кембриджского университета, «От Адама до Павла» (From Adam to Christ. Essays on Paul)13 является научной работой, посвященной изучению сотериологии апостола Павла, изложенной в виде учения о ветхом и Новом Адамах. Автор делает разбор ключевых отрывков текста на данную тему из корпуса посланий апостола, а также говорит о связи его богословия с иудаизмом. М. Хуккер склонна видеть общность между ними на уровне идей, не подразумевающую зависимость первого от второго. Согласно концепции исследования, апостол Павел использовал раввинское богословие, однако делал это скорее формально, прибегая к внешним формам и способам изложения богословия. Вкладывал же проповедник в привычные для его аудитории формулировки христианский смысл.
Ещё одним значимым трудом XX столетия по исследованию влияния иудейской апокалиптики на христианское богословие стал труд Джеймса Вандеркама и Уильяма Адла (James C. VanderKam and William Adle) «Еврейское апокалиптическое наследие в раннем христианстве» (The Jewish Apocalyptic Heritage in Early Christianity), вышедший в 1996 году14. Особой ценностью данного исследования является его системность, как в исследовании раввинских источников, так и в отношении широты соотнесения с новозаветным богословием. Ученые привлекают полный доступный им список апоклиптических трактатов для своего анализа, включая Кумранские свитки15. Новозаветные книги привлекаются авторами исследования в полном объеме: они не ограничиваются только синоптическими Евангелиями или посланиями апостола Павла, но задействуют все отрывки и книги Нового Завета, в которых находят следы влияния раввинской мистики. Таким образом, ценность исследования возрастает, поскольку формирует целостное представление об указанном влиянии на христианское богословие.
В 1999 году вышла книга Джеймса Кугеля (James L. Kugel) «Библейские традиции» (Traditions of the Bible: A Guide to the Bible As It Was at the Start of the Common Era)16. В ней автор проводит глубокую выборку экзегетических традиций, выросших из трактовки Пятикнижия ранними еврейскими толкователями с III века до н.э. по I век н.э. Также данный труд содержит подробный анализ и обсуждение интерпретаций трактовки Адама в книге Бытия. Помимо этого автор использует и некоторые свитки Мертвого моря.
XX век стал во многом переломным для библейской науки и изучения богословия апостола Павла. Как говорилось выше, этому перелому послужили открытия нового пласта древних источников Кумрана. Благодаря им открылось новое поле деятельности для библеистов, в особенности для тех, кто занимается исследованием формирования идей Нового Завета. В настоящее время трудно найти научную работу, которая не брала бы во внимание иудейский контекст создания новозаветных текстов. Однако, как показывает приведенный краткий обзор исследований, нельзя сказать, что XX век полностью утвердил весь научный мир в том, что апостол Павел имел в основании своего богословия идеи иудаизма эпохи Второго Храма. Ряд исследователей не только Р. Бультман и его современники, но и ученые конца века, такие как Х. Маккоби оставались приверженцами теории эллинистических корней богословия апостола Павла. Они продолжали формировать аргументацию и фактологическую базу для обоснования своей точки зрения. Хотя нельзя сказать, что их теория с научной точки зрения превалировала или же обладала непререкаемыми аргументами.
Таким образом, XX век продолжил дискуссию, начатую еще в XIX веке о природе идеи Второго Адама в богословии апостола Павла, опираясь на новые научные данные и более широкий аппарат исследований.
заключение
Представленный обзор развития научного понимания истоков концепции Второго Адама в богословии апостола Павла на примере некоторых исследований XX века показывает неоднозначность в решении данного вопроса. Не существует общепринятого, неопровержимого довода в поддержку той или иной теории. Как и в XIX веке, в настоящее время существуют авторы, которые придерживаются обоих взглядов на природу мысли апостола язычников. Одни относят его мысль к идеям Платона и Филона Александрийского, другие к кружкам иудаизма эпохи Второго Храма. Безусловно, несмотря на неоднородность взглядов, некоторая общая тенденция в этом вопросе все же прослеживается. XIX век поставил вопросы и сформировал два направления относительно вопроса о корнях ключевых идей апостола Павла, XX развил оба научных
13 Hooker M.D. From Adam to Christ. Essays on Paul. Cambridge: University Press, 1990. 198 p.
14 James C. VanderKam and William Adle The Jewish Apocalyptic Heritage in Early Christianity, Volume 4 (Compendia Rerum Judaicarum ad Novum Testamentum). Minneapolis: Fortress Press, 1996. 286 p.
15 Стоит отдельно отметить, что Д. Вандеркам является одним из ведущих специалистов области изучения свитков Мертвого моря.
16 James L. Kugel Traditions of the Bible. Harvard: University Press, 1999. 1080 p. Pp. 93-144.
направления, дал новые данные в виде Кумранских рукописей, а также углубления исследований не только в области иудаизма, но и эллинизма. Прошедшее столетие также показало, что Филон Александрийский не только не мог оказывать воздействия своими идеями на апостола Павла, но сам, весьма вероятно, находился под воздействием идей мистики межзаветных раввинов. Хотя для некоторых ученых такие выводы кажутся неприемлемыми.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. C. Marvin Pate Adam Christology as the Exegetical & Theological Substructure of 2 Corinthians 4:7-5:21. Lanham, MD/New York: Press of America, 1991. 184 p.
2. Davies W.D. Paul and Rabbinic Judaism. Philadelphia: Fortress Press, 1980. 403 p.
3. Gina Pearl Adam's garments, the staff, the altar and other biblical objects in innovative contexts in Rabbinic literature. Montreal: Department of Jewish Studies McGill University, 1988. 117 p.
4. Hooker M.D. From Adam to Christ. Essays on Paul. Cambridge: University Press, 1990. 198 p.
5. Hyam Maccoby Paul and Hellenism. Atlanta: Trinity Press International, 1991. 222 p.
6. James C. VanderKam and William Adle The Jewish Apocalyptic Heritage in Early Christianity, Volume 4 (Compendia Rerum Judaicarum ad Novum Testamentum). Minneapolis: Fortress Press, 1996. 286 p.
7. James L. Kugel Traditions of the Bible. Harvard: University Press, 1999. 1080 p. Pp. 93-144.
8. John R. Levison Portraits of Adam in Early Judaism: From Sirach to 2 Baruch. Journal for the Study of the Pseudepigrapha Supplement Series 1. Sheffield: JSOT Press, 1988. Pp. 255. P. 16.
9. Lincoln A. T. Paradise Now and Not Yet: Studies in the role of the heavenly dimension in Paul's thought with special reference to his eschatology. Cambridge: University Press, 2004 (1981). 277 p.
10. R. Bultmann Theologie des Neuen Testaments. Tubingen: J.C.B Mohr, 1965. 620 p.
11. Sanders E.P. Paul and Palestinian Judaism: A Comparison of Patterns of Religion. Philadelphia: Fortress, 1977. 648 p.
12. Scroggs R. The Last Adam: Studyin Pauline Anthropology. Basil: Blackwell, 1966. 139 p.
