ПРОИСХОЖДЕНИЕ И РАЗЛИЧИЯ НЕМЕЦКОЙ И ЯПОНСКОЙ КУЛЬТУРЫ РОБОТОВ И ПОСТРОЕНИЕ «ТРЕТЬЕЙ КИТАЙСКОЙ РОБОКУЛЬТУРЫ»

Чен Линь

Чен Линь. Происхождение и различия немецкой и японской культуры роботов и построение «Третьей китайской робо-культуры» // Технологос. - 2023. - № 4. - С. 14-33. DOI: 10.15593/perm.kipf/2023.4.02

Lin Cheng. Differences and Origins of German and Japanese Robot Culture and Construction of the "Third Robot Culture" in China. Technologos, 2023, no. 4, pp. 14-33. DOI: 10.15593/ perm.kipf/2023.4.02

Научная статья

DOI: 10.15593^^.^/2023.4.02 УДК 004.896:130.2(430+520+510)

ПРОИСХОЖДЕНИЕ И РАЗЛИЧИЯ НЕМЕЦКОЙ И ЯПОНСКОЙ КУЛЬТУРЫ РОБОТОВ И ПОСТРОЕНИЕ «ТРЕТЬЕЙ КИТАЙСКОЙ РОБОКУЛЬТУРЫ»

Чен Линь

Университет иностранных языков Гуандуна, Гуанчжоу, Китайская Народная Республика

О СТАТЬЕ

Поступила: 03 сентября 2023 г. Одобрена: 17 декабря 2023 г. Принята к публикации: 1 декабря 2023 г.

Ключевые слова:

культурная робототехника, культура роботов, межкультурная робототехника, буддийская робототехника, китайская культура роботов.

АННОТАЦИЯ

С быстрым развитием технологий искусственного интеллекта применение роботов больше не ограничивается промышленной и социальной сферами, их культурные коннотации заслуживают все большего внимания. Статья посвящена анализу культуры роботов в рамках различных культурных традиций, которые помогают понять отношения между человеком и машиной, а также вопросам практики. Существуют очевидные различия в культуре роботов Востока и Запада. Германия (Европа и Соединенные Штаты) и Япония сформировали культуру роботов тревожного и визионерского типа, истоки которых лежат в религии и научной фантастике. В данной статье на примере анализа немецкой и японской робокультуры выявляются различия и специфические черты литературных образов роботов на основе прямого диалога между учеными этих стран. В то же время исследуются культурные корни религии и научной фантастики, оказавших огромное влияние на формирование немецкой и японской культуры роботов. Отношение ученых к роботам коренится в их различных познавательных установках относительно природы человека и его взаимодействия с миром. Немецкая культура роботов представляет собой классический антропоцентризм, в рамках которого человек занимает центральное положение во вселенной. Японская культура роботов демонстрирует иную - не антропоцентрическую -концепцию человека, подчеркивая единство технологических артефактов и людей. Изучение культуры роботов опирается на метод культурологической интерпретации, анализа данных и другие методы. Данная статья основана в первую очередь на культурных составляющих, таких как литература, религия, философия, а также кино и телевидение. Обсуждение различий в культуре роботов полезны для размышлений о природе человека и человеческой культуры. Обсуждение этики роботов требуют межкультурной точки зрения, которая также может вдохновить на создание китайской модели. «Третья китайская робокультура» отличается от европейской, американской и японской: она эклектична, прагматична, позитивна и подчеркивает гармоничное сосуществование человека и машины.

© Lin Cheng - Candidate of Philosophical Sciences, Assistant Professor, Assistant Professor of the Department of German Language, ORCID: https://orcid.org/0000-0002-0837-9129, e-mail: lin.cheng@gdufs.edu.cn.

Перевод статьи с китайского языка - доцент Е.В. Середкина. Оригинал статьи опубликован в китайском научном журнале в 2022 году: « » , 20225ШSi SS8-109M [

Журнал Шанхайского педагогического университета (издание по философии и общественным наукам). 2022. Вып. 4. С. 98-109]. Перевод статьи осуществлен с согласия автора. Статья публикуется с небольшими сокращениями.

Финансирование. Исследование не имело спонсорской поддержки. Конфликт интересов. Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов. Вклад 100 %.

Эта статья доступна в соответствии с условиями лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 4.0 International License (CC BY-NC 4.0)

This work is licensed under a Creative Commons Attribution-NonCommercial 4.0 International License (CC BY-NC 4.0)

DIFFERENCES AND ORIGINS OF GERMAN AND JAPANESE ROBOT CULTURE AND CONSTRUCTION OF THE "THIRD ROBOT CULTURE" IN CHINA

Cheng Lin

The Guangdong University of Foreign Studies, Guangzhou, China

ARTICLE INFO ABSTRACT

With the rapid development of AI technology, robots are no longer restricted to industrial and social fields, and their cultural connotations should be paid more and more attention. The paper focuses on the robot culture within the scope of human culture and attaches importance to the inherent humanistic and cultural traditions of robots, which helps to understand the relationship between humans and machines and is also closely related to today's robot application practice. Significant differences can be found in the robot culture between the East and the West. Germany (Europe and the United States) and Japan have formed anxiety- and visionary-type robot cultures respectively, which are closely related to their religious human relations and science fiction culture. In this article, using the example of the analysis of German and Japanese robotic cultures, the differences and specific features of literary images of robots are revealed on the basis of a direct dialogue between scientists of these countries. At the same time, the cultural roots of religion and science fiction, which have had a huge influence on the formation of German and Japanese robot culture, are explored. The attitude of scientists towards robots is rooted in their different cognitive attitudes regarding the nature of a human being and his interaction with the world. German robot culture represents classic anthropocentrism, in which humans occupy a central position in the universe. Japanese robot culture demonstrates a different - non-anthropocentric - concept of human beings, emphasizing the unity of technological artifacts and people. The study of robot culture is based on the method of cultural interpretation, data analysis and other methods. This article is based primarily on cultural components such as literature, religion, philosophy, as well as film and television. The discussion on the differences of robot culture can help to reflect on human nature and human culture. The discussion of robot ethics needs to have a cross-cultural perspective, and it can also bring inspiration to the construction of Chinese robot culture. Different from the European, the U.S. or Japanese robot culture, the "third Chinese robot culture" that is eclectic, pragmatic, active and emphasizes the coexistence of humans and machines is taking shape.

Роботы. Культурологические исследования по робототехнике и культура роботов

Специалист по робототехнике И.Р. Нурбахш отмечает: «Никогда не пытайтесь получить определение робототехники, потому что сами инженеры расходятся во мнениях относительно того, что означает это понятие, тем более что оно быстро меняется [1, с. 134]. Технические эксперты по-прежнему считают понятие робота неубедительным, особенно в трансграничной области между техникой и гуманитарными науками. С технической точки зрения «робот представляет собой совокупность различных технологий (сенсоры, оптика, тактильные устройства, программное обеспечение, телекоммуникационные инструменты, исполнительные механизмы, двигатели и батареи) и взаимодействует с окружающей средой с помощью человеческого программирования, наблюдения и удаленного управления [2, с. 2]. Роботы в соответствии с этим определением являются почти «автоматами», и к ним неприменимы гуманитарные методы исследования. И только когда речь идет о человекоподобных роботах, функционирующих в обществе, становится возможным рассматривать их в контексте гуманитарных наук. С нашей точки зрения, робота можно определить как машинную имитацию человека, частичную или полную. При этом существуют различные степени имитации и усовершенствования: от роботов, неотличимых от людей в научной фантастике, до роботов-пылесосов или стиральных машин в реальности. Возможны ли технически первые и можно ли считать вторые «роботами», особенно в китайском контексте? Понятие «робот» само по себе сложно, а китайский язык еще больше

Received: 03 September 2023 Revised: 17 December 2023 Accepted: 01 December 2023

Keywords:

cultural robotics, robot culture, intercultural robotics, Buddhist robotics, Chinese robot culture.

затемняет смысл. Так, этимология слова «робот» отсылает нас к идее «тяжелого труда», но в китайском языке оно как бы романтизируется и передается через слово «машина»1. Строго говоря, неуместно использовать иероглиф «человек» как качественный термин, так как это влияет на воображение людей и искажает познание роботов.

Что касается роботов, то очевидно существует разрыв в когнитивном мышлении и фокусе между техническими и гуманитарными сферами, но роботы - это двойственное существование техники и культуры. Как сказал японский ученый Кэндзи Ито, «роботы - прекрасный пример пересечения технологий и культуры. Роботы - это технические продукты, но они также тесно связаны с человеческой природой» [3, с. 64]. В области гуманитарных наук проблемы воспроизведения и имитации роботов как людей должны рассматриваться в культурном контексте.

В XXI веке в связи с быстрым развитием технологий искусственного интеллекта социальное пространство для взаимодействия с роботами постоянно расширяется. В таких областях, как помощь пожилым людям, дошкольное образование, коммуникация и даже противоэпидемические меры, роботы все больше привлекают внимание общественности. Интересы зарубежных ученых сместились с промышленных (с 1980-х гг.) и социальных (с начала XXI в.) роботов к культурологическим исследованиям по робототехнике (последнее десятилетие). Эту тенденцию можно рассматривать как «культурный поворот» в исследованиях робототехники в гуманитарных и социальных науках. Взаимное порождение и взаимопроникновение технической практики и социальной культуры предопределили этот культурный сдвиг. В 1960-х годах немецкие академические круги стали обращать внимание на историческую традицию роботов и других искусственных людей. В 1980-х годах мировая наука стала заниматься вопросами культурного различия феномена роботов, а наступление современной технологической эры ускорило эту тенденцию. В последние годы культурная робототехника (Cultural robotics), робофилософия (Robophilosophy) и робототехническое искусство (Robotic art) заменили этику роботов (Roboethics) и роботопсихо-логию (Roboterpsychologie) в качестве новых концепций в области гуманитарных наук о роботах. Например, концепт «культурной робототехники», предложенный Х. Самани и другими учеными в 2013 году, предполагает «изучение роботов в культуре, изучение культурного принятия роботов и изучение культуры, порожденной роботами» [4, с. 3]. По сравнению с «культурной робототехникой», которая больше фокусируется на агентном и предметном статусе роботов, в этой статье используется понятие «культура роботов» и определяется как обобщенный культурный феномен, связанный с роботами. При этом выделяется культура роботов в контексте человеческой культуры и культура роботов в контексте сверхчеловеческой культуры.

Культура роботов в категории человеческой культуры - это духовная и материальная культура, связанная с отношениями между роботами и людьми, и ее сущностью, несомненно, является человеческая культура. Она анализирует прошлое, заботится о настоящем, но также распространяется и на будущее, то есть отслеживает, исследует и свидетельствует о культуре роботов, которая продолжает развиваться.

С развитием робототехники культура роботов также будет определять (до-определять, пере-определять) отношения между человеком и машиной в обществе будущего. Культура роботов включает в себя гуманитарную и практическую культуру роботов, которые влияют друг на друга. Гуманитарная культура роботов в основном проявляется в религии, легендах, философском мышлении, литературе, кино и телевидении, анимации и других жанрах, включая повествование о роботах, познание роботов, этические аспекты человеко-машинного взаимодействия, популярные культурные явления, вызванные роботами, а также восприятие

1 В китайском языке понятие «робот» (Ш^А) передается словами «машина» (Ш^) и «человек» (А) (прим. пер.).

роботов. Практическая культура роботов в основном отражается в характеристиках технологических исследований и разработок, стратегической политики и промышленного применения. Гуманитарные науки о роботах и практическая культура в конкретных обществах зачастую пересекаются (например, феномен «Зловещей долины»), но между ними также могут быть различия в культурном представлении и социальной практике.

Культура роботов в контексте сверхчеловеческой культуры рассматривает роботов как создателей культуры. «В недалеком будущем искусственный интеллект может наделить роботов эмоциями и интеллектом, превратив их в автономных не-человеческих субъектов, а это означает, что культура как таковая не является исключительной прерогативой людей, она также проявляется в культурном обмене между роботами, роботами и людьми, а также другими интеллектуальными и эмоциональными сущностями» [5, с. 1-2]. В последнее время тема «не-человеческих субъектов» стала популярной. Некоторые ученые считают, что современный искусственный интеллект не может достичь состояния субъективности [6], другие же видят в нем творческое поведение гибридных субъектов, вступивших в «сговор» с людьми и машинами [7]. Это последнее видение достойно внимания. В последние годы феномен культуры роботов в контексте сверхчеловеческой культуры или «гибридного субъекта» (человек-машина) ставит много новых задач перед учеными, но прежде чем заняться системным анализом, необходимо провести динамические исследования.

В этой статье в первую очередь обсуждается гуманитарная культура роботов в контексте человеческой культуры, которая тесно связана с культурными традициями и технологическими практиками, они в свою очередь порождают культуру роботов как таковую. Культура роботов имеет глубокую историческую подоплеку, и передовые исследования не могут и не должны быть отделены от изучения ее интеллектуальной истории и культурных традиций. В соответствии с принципом культурного разнообразия человечества культура роботов как продукт человеческой культуры также имеет свои отличия. В данной статье на примере анализа немецкой и японской робокультуры выявляются различия и специфические черты литературных образов роботов на основе прямого диалога между учеными этих стран. В то же время исследуются культурные корни религии и научной фантастики, оказавших огромное влияние на формирование немецкой и японской культуры роботов. Эти две культуры повлияли на разработку универсальной этики роботов, а также «китайской культуры роботов», то есть «третьей культуры роботов». Изучение культуры роботов может опираться на метод культурологической интерпретации, а также использовать анализ данных и другие методы. Данная статья основана в первую очередь на культурных составляющих, таких как литература, религия, философия, а также кино и телевидение. Вопросы человеко-машинного взаимодействия находятся в центре внимания.

Немецкая и японская культура роботов: тревожная и визионерская

В китайских СМИ часто упоминается о том, что в японском обществе существуют интимные отношения с «искусственными людьми» (киборгами). Еще в начале 1980-х годов западные ученые обратили внимание на тот факт, что японцы относятся к роботам доброжелательно. Так, ученый Х. Стоукс отмечал, что уже тогда японские рабочие на фабриках «очеловечивали» роботов, например, здоровались с ними по утрам и давали им имена в честь западных звезд [8, с. 24]. Именно в это время Япония начинает ассоциироваться с «царством роботов» [9] и становится основным экспортером робототехнических концепций, технологий и разработок. Этот феномен японской культуры побудил европейских и американских ученых начать изучать собственные представления о роботах, что в свою очередь привело к более глубокому осознанию культурных различий Запада и Востока.

В европейской и американской культуре роботов вырисовывается одна неявная тенденция, в частности ориентация на практические результаты и промышленную робототехнику. На Западе долгое время роботы ассоциировались с такими действиями, как инспекция опасных объектов, военные миссии или даже космические операции (например, в рассказах А. Азимова), но они не входили в жизнь общества. С точки зрения гуманитарной культуры роботов можно даже говорить о «робофобии» в США2. В основе боязни роботов в американском обществе лежит страх перед технологиями и искусственной жизнью, усиливающийся под влиянием Голливуда. Этот вид «фобии» тесно связан с представлениями о потенциальном восстании роботов или замене людей машинами. Ранее немцы хорошо описали чувство тревоги, которое может быть вызвано человекоподобными автоматами как отчужденными копиями людей (Гофман, Фрейд и др.).

По сравнению с Соединенными Штатами феномен немецкой культуры роботов не так заме-тен3, но он представляет собой давнюю западноевропейскую традицию, а также перекликается с японской культурой роботов. Например, Германия и Япония относятся к развитым странам с быстро стареющим населением, использующим передовую робототехнику. При этом Япония рассматривала роботов как решение проблемы нехватки рабочей силы с тех пор, как в 1967 году получила лицензию от США на производство роботов, в то время как послевоенная Германия полагалась на гастарбайтеров [10, с. 127-128]. В XXI веке Япония надеется с помощью роботов решить ряд демографических проблем (старение населения, снижение рождаемости). Есть даже общенациональные опросы, показывающие, что пожилые японцы предпочитают в качестве сиделок роботов, а не иностранцев [11, с. 572]. Другими словами, они предпочли бы «межкатегориальное взаимодействие» человека и машины, чем межкультурное общение с иностранцами.

Немецкое общество также интересуется вопросом роботов. Недаром слово Рйе§егоЬо1ег (с нем. «робот для ухода», «робот-сиделка») было выбрано «Словом года» на немецком языке в 2018 году. Однако результаты многих опросов показывают, что немецкое общество в целом настороженно относится к роботам для ухода за пожилыми людьми, а в центре внимания находятся этические проблемы [12, с. 8]. За этими различиями стоят не только экономические и технические соображения, но и глубокие культурные корни. Соответственно, существуют различия в культуре роботов между двумя этими странами. Подчеркнем, что в данной статье немецкая культура роботов рассматривается как часть западной тревожной культуры роботов.

В художественной литературе и искусстве, посвященным роботам, различия между Германией и Японией отражаются, по крайней мере, в двух аспектах. Во-первых, в репрезентативных литературных образах роботов, которые были созданы в определенной культурной среде; во-вторых, в диалоге между учеными двух стран, которые по-разному понимают истоки и сущность человеко-машинного взаимодействия. Литературно-художественный образ роботов - это кристаллизация различных сценариев социального будущего и связанных с ними технологических тревог посредством воображения и познания. И хотя репрезентативные литературные образы роботов Германии и Японии были созданы в разные эпохи, все же они отражают специфику гуманитарной культуры этих стран.

2 Робофобия - это беспокойство или чувство страха, вызванное опасением, что роботы могут заменить людей или даже угрожать их жизни. В отличие от феномена «Зловещей долины», робофобия не является обычной и распространенной психологической реакцией, хотя в некоторых случаях и может превратиться в патологию. Среди различных фобий можно выделить «ав-томатофобию», «фобию клоунов» и т.д. Фобия может быть представлена в виде группового комплекса, как в американском фантастическом фильме «Робокоп» (2014), герой которого Пэт Новак считал, что американцы боятся роботов, поэтому выступил против законопроекта, запрещающего использование роботов в США («Закон Дрейфуса»).

3 Хотя некоторые немецкие рассказы о роботах, такие как «Таинственная Машина», «Война роботов-шпионов» и «Восстание роботов», были переведены на китайский язык и пользовались популярностью в китайских научно-фантастических кругах, но со второй половины XX века немецкое искусство о роботах не могло конкурировать с голливудскими и японскими аналогами с точки зрения качества и влияния.

В западной культуре, хотя и существуют положительные образы роботов, тем не менее в основном преобладают сюжеты, описывающие негативные отношения между человеком и машиной. При этом выделяются два основных сценария: 1) мятежный робот-слуга (уже в самом понятии содержится этот смысл)4; 2) человекоподобный робот («механический человек», «андроид», «гуманоид»), который вызывает беспокойство, тревогу. Первый сценарий представлен мятежным «Россумским универсальным роботом» К. Чапека, а второй отсылает нас к Олимпии в романе немецкого писателя Э.Т.А. Гофмана «Песочный человек» (1816) и ЛжеМарии в фильме «Метрополис» (1927). Олимпия - это «мертвая невеста», которая порождает в главном герое любовную страсть и одновременно сумасшествие, поскольку она не человек, а кукла-автомат [13]; человекоподобный робот Лже-Мария маскируется под святую женщину Марию и превращается в механическую чародейку, чуть не ставшую причиной бедствия трудящихся. Хотя немецкое искусство не породило образов роботов-убийц наподобие «Терминатора», тем не менее Олимпия и Лже-Мария оказали огромное влияние на немецкую и даже европейскую и американскую культуру.

Писатель Х.Л. Борхес как-то заметил, что «по сравнению с латинскими народами немцы более чувствительны к смутно притаившемуся злу» [14, с. 12]. Эта чувствительность, очевидно, отражается и в восприятии роботов. В немецкой литературе именно Гофман первым наделил неодушевленную механическую куклу Олимпию пугающей иллюзией жизни. Олимпия появляется в общественных местах в образе дочери профессора и даже становится идеальной возлюбленной героя, но при этом она демонстрирует нечеловеческие изъяны во взгляде, движениях тела и голосе, что заставляет людей испытывать тревогу. Позже немецкий психоаналитик Э. Йенч описал этот случай в статье «Психология зловещего» [15, с. 203]. В частности, он отмечает, что люди испытывают беспокойство, когда сомневаются в том, что кажущийся живым человек действительно жив. Чем сложнее гуманоидные автоматы и чем больше они имитируют человеческую форму, тем больше это сбивает с толку. Позже на этот феномен указал Масахиро Мори, японский инженер-робототехник. Он предположил, что дизайн внешнего вида роботов должен избегать так называемой «Зловещей долины» [16]. В отличие от него, немецкие ученые не пытались решать эту проблему. Другими словами, немецкая литература и искусство так и не породили положительного образа робота, но и от негативного «робокомплекса» не избавились.

Что касается японской литературы и искусства, то изображение роботов здесь совершенно другое. Лю Цысинь5 считает, что наиболее важной чертой научной фантастики является сосредоточение внимания на «проблемах всего человечества, которые охватывают все цивилизации и расы» [17]. Однако история научной фантастики также демонстрирует культурные различия, которые нельзя игнорировать. В Японии нет такой длинной истории повествования о роботах, как в Европе и Соединенных Штатах, классические японские литературные образы роботов появились после Второй мировой войны. Среди них не все роботы изображаются добрыми (например, гигантские роботы, такие как Оипёат6, Те18и]т 287 и Ма2т§ег 2)8; добро и зло зависят от людей, которые ими управляют. Даже в «Могучем Ато-

4 Как известно, слово «робот» происходит от чешского слово гоЬо1а, т.е. «подневольный труд» [прим. пер.].

5 Лю Цысинь - современный китайский писатель, основатель китайской научной фантастики. Автор знаменитого романа «Задача трех тел» (2006) [прим. пер.].

6 Один из самых продолжительных и успешных аниме-франчайзов в истории аниме, объединяющий множество сериалов, фильмов, видеоигр и манга. Их всех объединяет тема войны и «мобильное оружие» (Оип<^ат) в форме огромных боевых роботов всевозможных моделей [прим. пер.].

7 Японская манга 1956 года, повествующая о приключениях мальчика по имени Шотаро Канеда, который управляет гигантским роботом Те1Би]1п 28, построенным его покойным отцом [прим. пер.].

8 Классическая японская манга и аниме 1970-х годов о гигантском роботе МаЕтдег 7 [прим. пер.].

ме» (Astro Boy)9 есть отрицательные или нейтральные персонажи. Однако в сердцах японской публики глубоко укоренились по крайней мере три типа положительных образов человекоподобных роботов. Во-первых, супергерои или спасатели наподобие «сына ученого» Могучего Атома. И даже если японский мангака и аниматор Осаму Тэдзука не был технооптимистом, его образ Могучего Атома в послевоенной Японии стал восприниматься как символ социального возрождения и технологической мощи. Во-вторых, роботы, способные и верные товарищи по играм, такие как Дора-эмон10. Хотя это вымышленный персонаж, он все же может породить технологический оптимизм и симпатию к машинам в сердцах молодых людей. В-третьих, озорные и своенравные «милые» роботы, такие как Арале, которые являются членами семьи доктора Сенбея Норимаки11.

В конце концов, образы роботов вышли за пределы литературы и повлияли на реальные отношения людей и машин. В 1928 году японский ученый Макото Нисимура, вдохновленный «Россумским универсальным роботом», создал своего робота-гуманоида. При этом он отказался от термина «робот» как от представления об искусственном человеке рабского типа. Взамен он предложил называть их «те, кто познают Закон Неба», так как «человек есть дитя природы, а искусственный человек сотворен человеческими руками, следовательно, искусственный человек - это внук природы» [18]. С 1920-х годов также наблюдается резкий контраст между ранними образами роботов Востока и Запада. С одной стороны, демагогическая «машинная ведьма» Лже-Мария и мятежный робот Россум, проецирующие человеческие комплексы и страхи из-за бурного развития техники, с другой - роботы, познающие законы природы и отражающие мировую гармонию.

Неоднородность двух культур роботов также отражается в философских дискуссиях, касающихся отношения людей к человекоподобным роботам и перспективам слияния человека и машины. Международное академическое сообщество в основном сосредотачивается на различиях восточной и западной культур в целом, но конкретных обсуждений и прямого диалога почти не было. Тем ценнее опыт открытой дискуссии 2018 года между немецким философом Маркусом Габриэлем и японским инженером-робототехником Хироши Исигуро. Габриэль много размышлял об искусственном интеллекте, цифровизации и роботах в своих работах, таких как «Мышление» (2018). Исигуро - мировой эксперт в области робототехники, который усердно изучает взаимодействие между роботом и человеком. Например, он создал робота-«геминоида» (от лат. «геминус» - «близнец»), который полностью воспроизводит его внешний вид. Исигуро позволил своему «роботу-близнецу» поехать за границу для участия в конференции вместо себя, что вызвало в Европе неоднозначную реакцию. Многие немецкие зрители так и не смогли принять его концепцию антропоморфных роботов. Реакция немецкой аудитории подтвердила тревожную культуру роботов, присущую западной цивилизации. И действительно, в беседе с Хироши Исигуро Габриэль подчеркнул, что роботы-геминоиды вызывают у европейцев сильное беспокойство. Среди прочего, он указал на тот факт, что определение человека строго закреплено в немецкой культуре, поэтому разработка чрезмерно антропоморфных роботов представляет собой угрозу для человека, разрушает его достоинст-

9 Могучий Атом (в английском дубляже - «Астробой») - самая известная манга и аниме-сериал легендарного Осаму Тэдзуки, заложившего основы современной аниме-стилистики. В сюжете описывается мир, где андроиды живут вместе с людьми. Главный герой произведения Могучий Атом был создан ученым, доктором Тэммой. Тэмма создал мальчика-андроида по образу и подобию своего умершего сына Тобио, но вскоре разочаровывается в нем. Японцы утверждают, что своими достижениями в области робототехники они обязаны именно главному герою этого произведения. Могучий Атом стал одним из национальных символов Японии.

10 Дораэмон (яп. К 5 ^ Ь Ь) - вымышленный персонаж одноименной японской манги и аниме, созданной Фудзико Ф. Фудзио. Дораэмон - это робот в форме безухого кота, путешествующего во времени, чтобы помочь десятилетнему мальчику по имени Нобита [прим. пер.].

11 Арале Норимаки (яп. ЙШ Т 5 - вымышленный персонаж и главный герой одной японской манги, созданной Аки-рой Ториямой. Это робот с внешностью молодой девушки. Арале известна своей наивностью, энергичностью, отсутствием здравого смысла и удивительной силой [прим. пер.].

во, уничтожает «человечность» и в целом ведет к гуманитарной катастрофе. В целом его вердикт сводился к тому, что «понимание людьми человеческой природы никогда не должно подвергаться сомнению» [19]. Точка зрения Габриэля соответствует антропоцентризму, который является интеллектуальным мейнстримом традиционной европейской мысли. Это соответствует тому, что описал Гофман в своих ранних рассказах: механические люди, имитирующие людей по внешнему виду и поведению, но обнаруживающие нечеловеческие недостатки, являются пугающими «инопланетянами», зеркальными отражениями, «другими».

В японской культуре дело обстоит иначе. Говоря о различиях в японской и западной этике роботов, ученый Нахо Китано полагает, что Японию «не занимают философские дискуссии в западном стиле по вопросам "что такое робот и что такое человек"» [20]. На самом деле такого рода дискуссии не совсем отсутствуют в Японии. Исигуро много раз говорил о том, что цель создания роботов - самопознание, хотя это и не связано с традиционным европейским гуманизмом. Американский социолог Ш. Теркл считает, что основной вопрос «заключается не в том, как будут выглядеть технологии будущего, а в том, какими будем мы» (цит. по: [21, с. 31]). С точки зрения Исигуро, понятие человека до сих пор до конца не определено. «Хорошо, что границы между человеком и машиной размываются... Я думаю, что эта грань будет и дальше стираться... В будущем могут появиться новые виды» [22, с. 44]. По Габриэлю же, природа «человеческих существ» неприкосновенна. Подобные взгляды не редкость в немецких интеллектуальных кругах. Например, Ю. Хабермас также выступал против генной инженерии, поскольку опасался, что естественные качества человека будут повреждены. По сравнению с инженерами и естествоиспытателями, философы склонны больше тревожиться по поводу научно-технического прогресса. Возможно, разница во взглядах М. Габриэля и Хироши Исигуро преувеличена, однако противостояние между ними отражает не только специфику гуманитарных и инженерных наук, но и культурных традиций Германии и Японии.

При сравнении двух вышеописанных культур роботов нужно также обратить внимание на возможность межкультурных коммуникаций. По В. Вельшу, старые представления о закрытых и однородных национальных культурах сегодня не работают. «Культуры уже не имеют форму однородных и четко очерченных сфер или островов, внутренне они характеризуются множественностью возможных тождеств и внешне имеют пересекающие границы контуры» [23]. Действительно, две культуры роботов Германии (Европы и США) и Японии находились в контакте и продемонстрировали признаки взаимного влияния. Например, этика роботов, возникшая в Европе в XXI веке, вдохновляет японскую культуру роботов [24, с. 104], а немецкое общество интересуется японской концепцией роботов для ухода за пожилыми людьми. Немецкая и японская культуры роботов не исключают друг друга, а взаимно уважают и не пытаются превзойти одна другую. В конце концов, это два равноправных взаимосообщающихся сосуда, являющихся основой для изучения межкультурной коммуникации. ЮНЕСКО определяет «межкультурность» как «изучение возможности существования и равноправного взаимодействия различных культур и производства общих культурных смыслов посредством диалога и взаимного уважения» [25]. Тем не менее диалог между М. Габриэлем и Х. Исигуро показывает, что две культуры роботов на Востоке и Западе все еще несоизмеримы друг с другом, поэтому трудно «генерировать общие культурные смыслы».

Истоки культурных различий Германии и Японии

Можно выделить два типа факторов, влияющих на становление и развитие культуры роботов. Во-первых, это социально-технические факторы. Например, наука и техника сыграли огромную роль в модернизации Японии. Нахо Китано пишет, что «большинство людей в

Японии считают, что машины приносят огромную пользу... Японцы высоко ценят передовые технологии, включая роботов. Стремление к технологиям всегда связано с ростом национальной экономики» [24, с. 99]. Соответственно, в Японии нет традиции критики техники, как в западной культуре (например, в трудах Маркса, Маркузе и Андерса). Процесс модернизации Японии сопровождался технологическим оптимизмом и верой в научно-технический прогресс. Во-вторых, это гуманитарно-культурные факторы, прежде всего религиозные истоки культуры роботов, а также ее отражение в научно-фантастической литературе и искусстве.

Религиозная этика

В христианской традиции Бог сотворил человека по образу своему и подобию, и человек стал владыкой мира. Антропоцентризм западноевропейской культуры уходит корнями в христианство. Со временем эта тенденция становится все более заметной, например, в концепциях завоевания природы, капиталистической частной собственности и др. Но Бог не дал людям право создавать себе подобных. Тем не менее в западной культурной традиции постоянно присутствуют такие люди, как алхимики, мастера-механики и «сумасшедшие ученые», которые пытаются создать кукол или роботов-двойников, слуг или компаньонов. Это своего рода светские творцы, создающие роботов, которые должны быть послушными и помогать людям. Однако чрезмерные попытки человека вмешиваться в план сотворения Богом означают, что робот «рождается» с «первородным грехом». Писатель-фантаст С. Лем в своем эссе «Роботы в научной фантастике» (1972) прямо заявлял, что в «западно-христианской этике искусственные люди рассматриваются как богохульство», и «эта попытка стать равным Богу ничем хорошим не закончится» [26, с. 165-166]. Эту мысль более четко выразил японский писатель Кавабата Ясуна-ри, прокомментировавший образ робота в фильме «Метрополис»: «Почему художники хотят, чтобы искусственные люди мстили человечеству?» [27, с. 256]. Кроме того, «в христианском мире проводится строгое различие между живыми существами, обладающими душой, и бездушными вещами» [28, с. 35-36]. Роботы как искусственные объекты не имеют души, поэтому стоят ниже людей по рангу. В целом эти христианские установки определяют отношение западных людей к роботам, во взаимоотношениях человека и машины видится скрытая угроза.

Одна из таких угроз связана с «тревогой творца». С одной стороны, люди пытаются занять место Бога, с другой - опасаются, что будут за это наказаны. Например, машины, не «освященные религией», могут однажды восстать против человека. Другая угроза заключается в том, что люди считают робота дьявольским творением. Так, немецкому философу Альберту Великому потребовалось 30 лет, чтобы построить «железного человека», которого молодой Фома Аквин-ский разбил, потому что увидел в нем «руку дьявола» [29, с. 368]. Репрезентативные фигуры немецких роботов, такие как Олимпия и Лже-Мария, также несут угрозу человечеству. С другой стороны, начиная с Нового времени, западноевропейская гуманистическая традиция стала придавать большое значение достоинству и уникальности человека, что усилило недоверие к роботам, которые копировали людей. Таким образом, в западной традиции концепцию роботов было сложно интегрировать в систему религиозных и культурных представлений.

В японском же обществе религиозная традиция иная. Западные и японские ученые сходятся на том, что именно синтоистские и буддийские традиции являются основным источником гармоничных отношений человека и машины. «В японской традиции все в природе одушевлено. Это такой вид анимистического мировоззрения, который актуален и сегодня и не противоречит самым передовым технологиям» [30, с. 163-166]. Так, куклы в Японии не выбрасываются, а передаются в храм для хранения. В последние годы в буддийских храмах появляются роботы-монахи,

распевающие священные гимны и предлагающие путь к спасению. В японской традиции нет противопоставления души и тела, а «Другой» не рассматривается как угроза для человека. Напротив, между людьми и вещами отсутствует строгое онтологическое разграничение, поэтому неудивительно, что рукотворные «человеческие фигуры» одушевляются. Как говорит Осаму Тэдзука, «в отличие от западных христиан, японцы не делают различия между человеком, высшим существом, и миром вокруг него. Все вещи едины, и мы легко принимаем роботов вместе с окружающим нас огромным миром, насекомыми, камнями - все едино. У нас нет того сомнительного отношения к роботам, как к фальшивым людям, как на Западе. Так что здесь вы не найдете никакого сопротивления, только простое спокойное принятие» (цит. по: [31, с. 31-32]).

В японской концепции гармонии мира все вещи представляют собой динамическую сеть сосуществования, даже инструменты и куклы могут стать ее компонентами, тем более роботы или другие интеллектуальные технологические продукты. Объясняя гармоничные отношения человека и машины в Японии, Хироши Исигуро выдвинул «гипотезу острова»: «Япония является островным государством с почти 2000-летней историей и долгое время была изолирована от других цивилизаций, в результате чего у нас сложилась культура, полностью отличная от культуры западных и иных стран. В частности, был сформирован анимистический образ мышления, в рамках которого не делаются различия между людьми и другими объектами. Если люди долго живут вместе, и все это время нация существует как изолированное островное государство, то у людей формируются отношения наподобие семейных. Это своего рода этика гармоничных отношений. Она и стала основной причиной [культурной специфики]. И я называю это "гипотезой острова"» [32, с. 45].

Таким образом, технологические артефакты не являются чем-то исключительным, а просто аккомодируются японской культурой. Хотя роботы и являются продуктом науки и техники, это не мешает им стать «внуками природы». По сравнению с западной христианской традицией, роботы были включены не только в японскую систему религиозных представлений, но концепцию гармоничных отношений человека и машины. Практикующий дзен Масахиро Мори развивал подобную концепцию, которую В. А. Бороди называет «буддийской робототехникой» [31, с. 36]. Среди прочего, Мори выделяет следующие положения. Во-первых, роботы, как и все вещи, обладают природой Будды: «С точки зрения Будды, между людьми и машинами не существует отношений хозяин-раб» [33, с. 13]. Во-вторых, когда возникают проблемы между человеком и машиной, следует в первую очередь подвергнуть сомнению желания человека [33, с. 49]. В-третьих, решающую роль в объяснении гармоничных отношений человека и машины в Японии сыграл буддизм, а не синтоизм. «Уважение к роботам, не теряя при этом человеческой самости, является сутью буддизма». Если соединить человека и машину, то следует говорить: робот и человек. Порядок должен быть именно такой, а не наоборот [16, с. 91]. В-четвертых, для того, чтобы робот смог преодолеть «Зловещую долину», нужно ориентироваться не на обычного здорового человека, а на образ Будды как более высокую цель [34, с. 232]. Буддийская робототехника Масахиро Мори представляет собой органическое сочетание буддийской традиции и современных высоких технологий. В ее основе лежит человеческое смирение и саморефлексия. Это видение гармоничного сосуществования между людьми и машинами, основанное на буддийских концепциях и взглядах, противоположных антропоцентризму.

Таким образом, религиозные традиции определяют самосознание и этику межличностного общения людей. Отношение Габриэля и Хироши Исигуро к роботам коренится в их различных познавательных установках относительно природы человека, и эта фундаментальная неоднородность двух культур роботов порождает серьезные трудности. С немецкой стороны позиция Габ-

риэля представляет собой традиционный антропоцентризм, строго определяющий, что значит быть человеком. Соответственно, в христианской традиции и немецкой культуре роботы - это творения, сбивающие с толку людей, последние не могут им сочувствовать, тем более идентифицировать себя с ними. Декарт в «Рассуждениях о методе» (1637) также говорил о том, что человекоподобные машины никогда не сравняются с людьми, ибо не существует универсального языка и мышления вне человеческого тела [35, с. 44-45]. В европейской традиции даже простое сравнение людей с гуманоидными машинами означает умаление человеческой природы.

В Японии Хироши Исигуро демонстрирует иную - не антропоцентрическую - концепцию человека; японская культурная традиция подчеркивает единство технологических артефактов и людей, а роботы включены в универсальную сеть вещей и человеческих отношений. Исигуро также говорит о необходимости развития самосознания людей, находящихся в процессе перемен. Исходя из этой позиции Нахо Китано считает, что японская культура способствует гармоничным отношениям между людьми и роботами. В отличие от западной религиозной этики, которая в основном обсуждает отношения между человеком и Богом и человеческую самодисциплину, в центре внимания японской традиционной этики находятся гармоничные отношения между человеком и природой, человеком и вещами, человеком и человеком. Возникающая между людьми и искусственными объектами «духовная» связь становится этической основой гармоничных отношений [36]. Увлечение японского общества роботами, идея открытой границы между человеком и машиной Хироси Исигуро, а также буддийская робототехника Масахиро Мори кажутся «постчеловеческими» с западной точки зрения, но из перспективы японской культуры, это не разрушение культурных традиций, а их продолжение в век высоких технологий.

В романе Дж. Сладека «Тик-Ток» (1983) обсуждается философский потенциал концепции робота: «По моему мнению, концепция гуманоидного автомата или робота сама по себе является философской концепцией, поднимающей вопросы о жизни, разуме, языке и так далее. Порой я думаю, а не были ли роботы изобретены как ответ философам» [37, с. 72]. Роботы могут занять достойное место в дискуссиях философов о человеке, поскольку роботы являются копиями и зеркальными отражениями людей, будь то в немецкой или японской культуре роботов. Если исключить различные внешние факторы, то роботы (особенно роботы-гуманоиды) являются материализацией человеческих умений, желаний, комплексов или забот, а также техническими объектами, оказывающими наибольшее влияние на самопознание. Культура роботов не сводится к простым вопросам, связанным с восприятием роботов людьми. Речь идет о фундаментальной проблеме -как человек определяет себя в зеркале своих отражений.

Научная фантастика

В отличие от религиозной этики, определявшей раннюю культуру роботов, научная фантастика (НФ) появилась сравнительно недавно. НФ является не только ярким отражением гуманитарной культуры роботов, но также ее носителем и катализатором. Научно-фантастическая литература и искусство помогают развивать воображение людей касательно будущих отношений людей и машин, тем самым внося свой вклад в познание мира.

Как упоминалось выше, немецкое научно-техническое сообщество и средства массовой информации уделяют большое внимание проблеме роботов, но за технологическими концепциями и социальными дискуссиями по-прежнему стоят западноевропейская этика и теория познания, с которыми тесно связана и научная фантастика. В качестве примера рассмотрим познание роботов. Олимпия, описанная Гофманом, является ключом к пониманию эстетики страха в немецкоязычном академическом пространстве. Она и Лже-Мария из «Метрополиса»

являются наиболее глубоко укоренившимися образами в истории немецких нарративов о роботах, и они прямо или косвенно влияют на их восприятие в обществе. На вопрос, должны ли роботы-сиделки быть похожими на человека, Б. Лугрин, немецкий ученый в области человеко-машинного взаимодействия, отвечает, что такие роботы могут иметь носы и глаза, но они не должны быть слишком похожими на человека, в противном случае пациенты будут чувствовать себя некомфортно [38, с. 59]. Именно такие же чувства вызывает «механическая кукла» Гофмана, что вполне согласуется с наблюдениями Исигуро и представлениями Габриэля. Немецкие литературные произведения о роботах и технологические «антиутопии» на современных голливудских экранах являются важными компонентами европейской и американской культуры роботов. Т. Рамге, автор бестселлеров по немецкой науке и технике, считает: «Писатели и кинорежиссеры оказывают глубокое влияние на наши представления о роботах. Образы роботов в наших головах созданы такими произведениями, как «Метрополис» Ланга и научно-фантастическими рассказами А. Азимова» [39, с. 70]. Даже в современной научной фантастике, олицетворяющей сосуществование людей и машин, беспокойство людей сохраняется. Западная научная фантастика полна тревоги по поводу восстания машин и антиутопических представлений, что глубоко повлияло на восприятие людьми роботов и концепции технологического управления [40]. В таких условиях трудно выработать позитивное и оптимистическое видение взаимодействия человека и машины. Учитывая это, неудивительно, что немецкая общественность в ходе социального опроса выразила обеспокоенность по поводу роботов для ухода за пожилыми людьми. Исследования Хироши Исигуро в области интеллектуальной робототехники, а также его взгляды на «человека» трудно принять немецкой общественности, сам же Исигуро не понимает антиутопических изображений роботов в Соединенных Штатах. В частности, он сказал: «Я не понимаю, почему Голливуд так ненавидит роботов. Голливуд бесчисленное количество раз пытался уничтожить Землю с помощью роботов. Это выглядит безумием. Мы совершенствуем свои возможности, разрабатывая новые технологии. Технология - один из путей эволюции. Итак, мы не можем разделить людей и технологии, людей и роботов, людей и искусственный интеллект. Человек тесно связан с ними. Это не дилемма, а один из путей эволюции» [41].

Японский образ робота, отраженный в научно-фантастической литературе и аниме, ведет к другому типу познания. В таких произведениях, как «Могучий Атом», «Дораэмон» и «Арале», образ героя или робота-компаньона глубоко укоренился в сердцах людей. Во время послевоенной депрессии в Японии и последующего периода ее быстрого развития эти вымышленные персонажи трансформировались в коллективную память японских подростков, участвуя в формировании позитивного мышления и доброжелательного отношения японцев к роботам и другим технологиям, а также стимулируя дальнейшие исследования в области робототехники. Немецкий ученый Вагнер считает, что японский план разработки «робота следующего поколения» заключается в том, чтобы воплотить в реальность образы роботов-друзей и роботов-компаньонов, таких как Могучий Атом и Дораэмон [42, с. 4]. Говоря о японской культуре роботов, японские ученые высоко оценивают влияние научной фантастики. Так, японский инженер Едзи Умегу считает, что «робототехника в Японии основана на мечте о Могучем Атоме. "Если не будет научной фантастики о роботах, не будет и робототехники", -так считают многие ведущие японские исследователи и разработчики роботов. Они мечтали о Могучем Атоме со школы и благодаря ему хотят стать учеными-робототехниками» [43, с. 511]. Роботы стали «частью духовного мира Японии» [44] благодаря научной фантастике. Вагнер пишет: «Чтобы продвигать идею роботизированной утопии Японии, в некоторых правитель-

ственных стратегических документах даже представлены научно-фантастические истории о роботах, рисующие будущее, в котором семьи и пожилые люди будут жить бок о бок с роботами-компаньонами» [45, с. 271]. Японская культура роботов - это визионерская культура роботов, которая так интересна западному обществу, но которую ему так трудно усвоить. Ввиду этого неудивительно, что европейские и американские ученые представляют Японию как «царство роботов», а сама Япония рассматривает XXI век как «век роботов» [46, с. 2] и предсказывает, что к 2025 году роботы будут в каждой семье [47].

Формирование «третьей культуры роботов» в Китае

С одной стороны, робот представляет собой «технический артефакт», например манипулятор в виде руки для помощи человеку и решения практических задач. С другой стороны, это также «культурный артефакт», своего рода кристаллизация человеческого воображения и желаний, тесно связанных с человеческой природой и человеческим самопознанием. Технические артефакты не есть нечто нейтральное, поэтому роботов нельзя рассматривать только как инструмент, они «нагружены» человеческими желаниями, комплексами, потребностями и представлениями. Робот в качестве культурного или технического артефакта взаимодействует с людьми, человек и машина заново пересоздают друг друга, а это в свою очередь влияет на человеческую культуру, практику и даже на будущее человечества. Хотя гуманитарный аспект робототехники оказал большое влияние на техническое развитие, практическое применение, а также на познание и восприятие роботов людьми, этой проблеме долгое время не уделялось должного внимания.

Немецкая культура роботов связана с тревогой и основана на христианской этике и антропоцентризме. Тревожные образы ранних роботов в немецкой и западной культуре породили своеобразный «комплекс робота», то есть недоверие к ним. Визионерская культура роботов Японии в большей степени основана на традиционных верованиях, идее вселенской гармонии между вещами и людьми и вдохновлена научной фантастикой. В целом она характеризуется позитивным взглядом и верой в светлое будущее сосуществования человека и машины [48]. Истоки этих двух культур можно проследить в религиозной традиции, этических учениях, теориях человеческого самопознания, которые в свою очередь культивируются, поддерживаются и транслируются в научной фантастике. В конечном счете разговор о роботах - это дискуссия о людях, то есть о том, как люди определяют себя в процессе самовоспроизведения своих «двойников», а также как они видят будущее человечества в век технологий. Изучение общности и различий западной и восточной культур роботов будет способствовать более глубокому пониманию в двух аспектах. Во-первых, речь идет о возможности более точного обсуждения вопросов этики роботов. Человеческая культура как зеркальное отражение человеческой природы и национального характера по своей сути является неоднородной. Но та же самая неоднородность присуща и культуре роботов. В связи с этим Р. Капурро говорит о необходимости создания «межкультурной робоэтики». Всемирное обсуждение этики роботов предполагает познание различных культур роботов, учитывающих региональную специфику и применяющих кросс-культурный анализ. Во-вторых, немецкая и японская культура роботов может служить отправной точкой для создания китайского варианта - «третьей культуры роботов».

Механизм формирования и функционирования культуры роботов в Германии и Японии может стать источником вдохновения для соответствующих дискуссий в Китае по трем направлениям.

Во-первых, роботы включают в себя не только технологическую и экономическую составляющие, но и культурное измерение, поэтому культура роботов неизбежно будет иметь

социальные последствия. Например, тревожное восприятие роботов (в рамках немецкой и шире - западной культуры) однозначно проявляется на практике. Развивающаяся китайская культура роботов должна сформировать позитивный взгляд, который будет способствовать повышению эффективности человеко-машинного взаимодействия.

Во-вторых, культура роботов, относящаяся к категории человеческой культуры, должна быть тесно связана с традициями и массовой культурой страны, в которой она существует. Зарождающаяся китайская культура роботов должна соответствовать характеристикам китайской традиционной культуры, философии и этики, историческому процессу научно-технической модернизации, научно-фантастической литературе и искусству.

В-третьих, для того чтобы сформировать нарратив для обсуждения китайской культуры роботов, необходимо синтезировать элементы традиционной китайской культуры с научной аргументацией, учитывая при этом опыт других культур. Такого эффекта трудно добиться только гуманистическими призывами, оторванными от технической практики или только техническим мышлением без учета социально-гуманитарных факторов. Известные робототехники Масахиро Мори и Хироси Исигуро заслуживают того, чтобы учиться у них, поскольку они не избегают размышлений о гуманитарных аспектах роботов. «Буддийская робототехника» Масахиро Мори привлекла к себе внимание не потому, что он спонтанно соединил буддизм и роботов, которые, кажется, так далеки друг от друга; скорее в основе его учения лежит междисциплинарное мышление, которое проявляется в том, что его тип аргументации является одновременно «инженерным» и «буддийским», когда речь заходит о сосуществовании человека и машины. Но у японского ученого есть и неудачные формулировки, связанные с тем, что он не пытается выйти из зоны комфорта собственной культуры. Кроме того, в научном дискурсе необходимо избегать проповедей, основанных только на личных верованиях и убеждениях. Например, предположение Масахиро Мори о том, что роботы предшествуют людям, трудно понять и принять.

В последнее время в Китае все больше используются социальные и сервисные роботы, а число дискуссий о роботах в социально-гуманитарных науках растет. В дополнение к немецкой (западной) и японской культуре роботов китайское общество может стать инкубатором третьей модели - «китайской культуры роботов», которая эклектична, прагматична, активна и выступает за гармоничное сосуществование человека и машины по трем причинам.

Во-первых, с точки зрения китайской культурной традиции роботы не несут угрозы и не вызывают тревогу как «другие», они не являются воображаемыми равными или даже «спасителями» (как Могучий Атом). Неантропоцентрический характер традиционной культуры Китая с ее акцентом на «посюсторонний мир» и гармонию, равно как и вера в силу науки и техники, помогают сформировать компромиссную, практичную и позитивную культуру сосуществования человека и машины. В последние годы китайские ученые начали продвигать философско-мировоззренческий потенциал китайской культуры, в рамках которой может быть разработана концепция гармоничных отношений человека и машины, например, на основе конфуцианства [49; 50] (в частности, философии гармонии [51], учения Сюньцзы [52]) или в рамках даосской концепции блага Лао-цзы [53]. Здесь стоит упомянуть о китайской программе этики робототехники как «оптимизированном симбиозе», которая отличается от этического планирования Европы и США [54], или о научно-фантастическом романе Шуан Чжиму «Принц-петух», в котором представлены четыре конфуцианских правила робототехники (то, что не должно делать) в качестве альтернативы трем законам А. Азимова. Кроме того, китайские ученые используют традиционные идеи для анализа человеко-машинного взаимодействия, например, в последние годы активно обсуждается вопрос, правомерно ли переносить конфуцианскую концепцию «раз-

личия между человеком и птицей» на роботов12. В настоящее время китайской культуре роботов суждено развиваться не в закрытом культурном пространстве, а в глобальном мире. Но культура роботов должна быть укоренена в собственной социально-культурной среде и традициях, только на таких основаниях возможна глубокая интеграция технологий и гуманитарных наук, а также эффективное взаимодействие с другими культурами роботов.

Во-вторых, с точки зрения массовой культуры, в отличие от Европы, Америки и Японии, в Китае еще не сформировалась богатая культурная традиция о роботах. При этом в китайском культурном пространстве отсутствует тема противостояния человека и машины. Например, в шведском сериале «Настоящие люди», а также в его русской версии «Лучше, чем люди» прослеживается явное движение против роботов»13, чего нельзя сказать о китайской версии «Привет, Ани». В целом, хотя и появился китайский культурный пласт, связанный с роботами, все же влияние его незначительно и пока уступает влиянию таких персонажей, как Могучий Атом в японском обществе. Нынешняя дискуссия об этике роботов в Китае в основном обусловлена влиянием технологий искусственного интеллекта и реальными потребностями страны [55]. Китай имеет свой собственный уникальный процесс модернизации и техно-оптимистический вектор развития [56]. Эмпирические исследования показывают, что многие китайцы склонны относиться к роботам позитивно. Ожидается, что в Китае появится «позитивная, оптимистичная и практичная культура роботов» [57, с. 14]. Это также отражается в характеристиках именования китайских роботов и в массовом отношении к ним в СМИ14.

В-третьих, китайская культура роботов также включает в область исследования практическое применение. Можно видеть, что интеллектуальные роботы уже являются авангардом технологического развития Китая (недаром в сериале «Лучше, чем люди» самый передовой робот приходит именно из Китая). Сервисные роботы широко использовались в борьбе с эпидемией коронавируса, а также во время зимних Олимпийских игр в Пекине. Эти роботы и стали яркой визитной карточкой умных технологий Китая [58, 59]. Так, противоэпидемические роботы не только экспортируются за рубеж, но и повсеместно появляются в отечественных общественных жилых помещениях в качестве вспомогательного средства для нормализации эпидемической обстановки. Хотя китайское общество еще уступает японцам в разработке концепции человеко-машинного взаимодействия, тем не менее в последние годы Китай был более активен, чем Япония, в применении сервисных роботов.

Исследователи уделяют большое внимание также вопросам интеграции роботов в китайское общество. Немецкий ученый Т. Рамге считает роботов «врагами», «слугами» и «друзьями» в Европе, США и Японии - и «коллегами» в Китае [39, с. 20]. Развитие китайской культуры и этики роботов, а также перспективы международного диалога предполагают проведение динамических исследований с применением кросс-культурных методов. Межкультурная робототехника [60] «основана на культуре роботов и культурологических исследованиях по робототехнике и призвана изучать сходства и различия, взаимодействия, влияния и другие

12 В этом месте в статье приводится множество ссылок на китайском языке по данной проблеме. Для удобства чтения на русском языке просто перечислим названия некоторых работ. Так, во 2-м номере журнала «Академический университет Чуань-шань» за 2019 год было опубликовано несколько статей на эту тему: например, статья У. Гэнью «Эффективно ли конфуцианское различие между людьми и птицами для роботов?», Сунь Сянчэна «Различие между людьми и птицами, людьми и машинами и вызовы постчеловеческой цивилизации» и др. [прим. пер.].

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

13 Тема социального движения против роботов типична для западной научной фантастики. Речь идет о том, что некоторые группы людей начинают выступать за бойкот и уничтожение роботов, поскольку последние отбирают рабочие места и разрушают человеческие отношения. Особенно ярко эта тема звучит в русскоязычной версии шведского сериала «Настоящие люди» - «Лучше, чем мы» (2018), в которой группа молодых людей-«ликвидаторов» объявляет своей миссией зачистку мира от роботов.

14 По результатам анализа вэб-страниц в китайском поисковике Ва^и с 1 января по 31 мая 2020 г., 221 из 222 сообщений о противоэпидемических роботах были положительными и только одно сообщение, переведенное с иностранного языка, выражало опасение, связанное с этим поколением машин. Подр. см: [58, с. 15].

явления культуры роботов с целью лучшего объяснения различий межкультурных проблем в области человеко-машинного взаимодействия» [48]. Короче говоря, межкультурная робототехника основана на культуре роботов и исследует сходства и различия, динамику и взаимодействие культуры роботов и ее представление, происхождение, мотивацию и влияние с точки зрения культурных различий и взаимосвязей. Кроме того, есть еще много значимых исследований, увязавших китайскую культуру с робототехникой, например происхождение «нарратива о роботах в китайском стиле», «китайский вариант» этики роботов, специфика китайского перевода понятия «робот», повлиявшая на позиционирование роботов в китайском обществе. Изучение человеческой культуры, отраженной в культуре роботов, и то, как эти культуры взаимопроникают и сосуществуют в контексте глобализации, заслуживают дальнейшего серьезного исследования с межкультурной и междисциплинарной точек зрения.

Список литературы

1. Nourbakhsh I.R. Robot futures / Translated by Liu Jintao and Li Jing. - Xi'an: Xi'an Jiaotong University Press, 2018 (in Chinese).

2. Robertson J. No Place for Robots: Reassessing the Bukimi no Tani ("Uncanny Valley") // The Asia-Pacific Journal. - 2020. - 23: 4.

3. Kenji Ito. Robots, A-Bombs, and War. Cultural Meaning of Science and Technology in Japan Around World War II / R Jacobs (eds.) // Filling the Hole in the Nuclear Future: Art and Pop Culture Respond to the Bomb. - Lexington: Books, 2010. - P. 64.

4. Cultural Robotics:Robots as Participants and Creators of Culture / B.J. Dunstan, D. Sil-vera-Tawil, J.K.V. Koh, M. Velonaki; J.T. K.V. Koh [et al.] (eds.) // Cultural Robotics. - Berlin: Springer, 2015.

5. Cultural Robotics: The Culture of Robotics and Robotics in Culture / H. Samani [et al.] // International Journal of Advanced Robotic Systems. - 2013. - Vol. 10.

6. Chen Xiaoping. Artificial intelligence: technical conditions, risk analysis and innovation model upgrade // Science and Society. - 2021. - Iss. 2 (in Chinese).

7. Chen Yuehong. Interdisciplinary research in the context of new liberal arts and artificial intelligence // Journal of Yanshan University (Philosophy and Social Sciences Edition). - 2022. -Iss. 2 (in Chinese).

8. Stokes H.S. Japan's Love Affair with the Robot // The New York Times Magazine. - 1982. 01. 10.

9. Schodt F.L. Inside the Robot Kingdom. Japan // Mechatronics and the Coming Robotopia. -Kodansha International, 1988.

10. Coulmas F., Stalpers J. Die 101 wichtigsten Fragen: Japan. - C.H. Beck Paperback, 2011.

11. Robertson J. Human Rights VS. Robot Rights: Forecasts from Japan // Critical Asian Studies. - 2014. - Vol. 46 (4).

12. Wagner C. Einleitung // Tagungsband Mensch-Roboter-Interaktionen aus interkultureller Perspektive: Japan und Deutschland im Vergleich. - Berlin: JDZB, 2011.

13. Hoffmann E.T.A. Der Sandmann // Steinecke H. (Hg.) / Nachtstücke. Klein Zaches. Prinzessin Brambilla. Werke 1816-1820. - Deutscher Klassiker Verlag, 2009.

14. Borges J. Buch der Träume. - Fischer, 1994.

15. Jentsch E. Zur Psychologie des Unheimlichen. In: Psychiatrisch-Neurologische Wochenschrift, 1906 (22).

16. Masahiro Mori. The uncanny valley / Translated by Jiang Hui // Foreign Literature Dynamic Research. - 2020. - Iss. 5 (in Chinese).

17. Liu Cixin, Zhu Lixin. Demonstrating Chinese Imagination for the Future: Liu Cixin Talks About Science Fiction, Literature and the Future // Guangming Daily, September. - 2020. - 12 (in Chinese).

18. Frumer Y. The short, strange life of the first friendly robot: Japan's Gakutensoku was a giant pneumatic automaton that toured through Asia-until it mysteriously disappeared // IEEE Spectrum. - 2020. - No. 6. - P. 42-48.

19. "Philosophy in the Age of Desire" with Marcus Gabriel and Hiroshi Ishiguro (the documentary) [Электронный ресурс]. - URL: https://www.bilibili.com/video/av31555231/ (дата обращения: 10.05.2021).

20. Naho Kitano. Animism, Rinri, Modernization [Электронный ресурс]: the Base of Japanese Robotics, ICRA, 2017. - URL: http://www.roboethics.org/icra2007/contributions/KITAN0%20An-imism%20Rinri%20Modernization%20the%20Base%20of%20Japanese%20Robo.pdf (дата обращения: 15.03.2020).

21. Wallach A. Moral Machines - How to Make Robots Know Right from Wrong // Translated by Wang Xiaohong. - Peking University Press, 2017 (in Chinese).

22. Hui Jiang, Lin Cheng, Hiroshi Ishiguro. The Blurring of the Boundaries between Humans and Robots is a Good Thing and a New Species would be Born:An Interview with Hiroshi Ishiguro // Technology and Language. - 2022. - No. 1.

23. Welsch W. Transkulturalät - die veränderte Verfassung heutiger Kulturen. Ein Diskurs mit Johann Gottfried Herder [Электронный ресурс] // VIA REGIA-Blätter für internationale kulturelle Kommunikation. - 1994 (20). - URL: https://www.via-regia.org/bibliothek/pdf/heft20/ welsch_ transkulti.pdf (дата обращения: 17.08.2020).

24. Naho Kitano. Roboethics - a comparative analysis of social acceptance of robots between the West and Japan // The Waseda Journal of Social Sciences. - 2005. - No. 6.

25. UNESCO. The Convention on the Protection and Promotion of the Diversity of Cultural Expressions, 2005-10-20 [Электронный ресурс]. - URL: https://www.unesco.org/en/legal-affai-rs/convention-protection-and-promotion-diversity-cultural-expressions (дата обращения: 11.09.2020).

26. Lem S. Roboter in der Science Fiction // Science Fiction: Theorie und Geschichte / Barmeyer E. (hg.) - München: Fink, 1972.

27. Kawabata Yasunari. Praise for the Artificial Man // Vol. 26 of the Complete Works of Kawabata Yasunari. - Shinchosha, 1982 (in Chinese).

28. Bartneck C. From Fiction to Science-A Cultural Reflection on Social Robots // Proceedings of the Workshop on Shaping Human-Robot Interaction - Understanding the Social Aspects of Intelligent Robotic Products. In Cooperation with the CHI2004 Conference. - Vienna, 2004. - P. 35-36.

29. Völker K. Künstliche Menschen. Dichtungen und Dokumente über Golems, Homunculi, Androiden und liebende Statuen. - München: Hanser, 1971.

30. Shöru senpai. Robots and Japanese Culture // Beauty in Japanese Eyes / Translated by Yang Ling. - Hunan, Fine Arts Publishing House, 2018. - P. 163-166 (in Chinese).

31. Wayne A. Borody. The Japanese Roboticist Masahiro Mori's Buddhist Inspired Concept ofthe Uncanny Valley // Journal of Evolution and Technology. - 2013. - No. 1.

32. Hui Jiang, Lin Cheng, Hiroshi Ishiguro. The Blurring of the Boundaries between Humans and Robots is a Good Thing and a New Species would be Born:An Interview with Hiroshi Ishiguro // Technology and Language. - 2022. - No. 1.

33. Masahiro Mori. The Buddha in the Robot. A Robot Engineer's Thoughts on Science and Religion / Trans. by Terry C.S. - Tokyo, Kosei Publishing Company, 1981.

34. MacDorman K.F. Masahiro Mori und das unheimliche Tal: Eine Retrospektive // Uncanny Interfaces / K.D. Haensch [et al.] (Hg.) - Hamburg: Textem Verlag, 2019.

35. Descartes R. Discourse on the Method / Translated by Wang Taiqing. - The Commercial Press, 2018 (in Chinese).

36. Naho Kitano. Rinri: An Incitement towards the existence of robots in Japanese society // International Review of Information Ethics. - 2006. - No. 12. - P. 79-82.

37. John Sladek. Tik-Tok. - N.Y., DAW, 1985. - 256 p.

38. Klindt K. Schwester Robot // Senioren Ratgeber. - 2017. - No. 6.

39. Ramge T. Mensch und Maschine. Wie Künstliche Intelligenz und Roboter unser Leben verändern. - Ditzingen: Reclam, 2018.

40. Liu Yongmou. Analysis of Western People's Preconceptions about Technological Governance // Journal of Renmin University of China. - 2019. - Iss. 5 (in Chinese).

41. "The father of Japanese robots has ambitious goals and hopes to build self-aware robots" (interview with Hiroshi Ishiguro) 2020-02-21 [Электронный ресурс]. - URL: https://v.qq.com/x/page/ s3069m0dsl7.html] (дата обращения: 04.01.2021).

42. Wagner C. Robotopia Nipponica - Recherchen zur Akzeptanz von Robotern in Japan. -Tectum Verlag, 2013.

43. Umetani Y. Are robotic scientists the karakuri-masters of today? // Ohmsha, 2005; The Japanese Way of Robotics': interacting 'naturally' with robots as a national character?// RO-MAN, 2009: The 18th IEEE International Symposium on Robot and Human Interactive Communication.

44. Joi Ito. Why Westerners Fear Robots and the Japanese Do Not [Электронный ресурс] // Wired, 2018-07-30. - URL: https://www.wired.com/story/ideas-joi-ito-robot-overlords/ (дата обращения: 21.02.2020).

45. Wagner C. Tele-Care for the Elderly and Robot Therapy: Living with Robots as a Vision and Reality for Japan's Ageing Society // Japanstudien. - 2010. - No. 1.

46. Shin Nakayama. Robotto ga nihon o suku'u. - Tokyo: Tokyo Keizai Shinpo Sha, 2006 (in Japanese).

47. "Japanese Reform 25 Strategic Conference": Reform 25 Midterm Report Summary [Электронный ресурс]: Create the Future, Challenge the Unlimited Possibilities, 26/02/2007. -URL: https://www.cao.go.jp/innovation/action/conference/minutes/minute_intermediate/chukan.pdf (in Chinese) (дата обращения: 26.07.2020).

48. Cheng Lin. Looking at the Robot Cultural Phenomenon from a Cross-Cultural Perspective // Chinese Social Sciences Journal. - 2020. - No. 4 (in Chinese).

49. Roger T. Ames. Natural Robots: Locating'NI'Within the Yijing Cosmology // Bing Song (eds.). Intelligence and Wisdom - Springer, 2021. - P. 109-129.

50. Confucian Robot Ethics / Liu Jilu, Xie Chenyun, Min Chaoqin, Gu Long // Ideology and Culture. - 2018. - Iss. 1 (in Chinese).

51. Zhang Liwen. The Theory of Harmonious Life Values: Interpretation of Robots from Traditional Chinese Culture // Ethics Research. - 2018. - Iss. 4 (in Chinese).

52. Liu Zilu. From Xunzi's ethics program to the robot ethics project, how is this possible? // Social Sciences. - 2021. - Iss. 4 (in Chinese).

53. Wang Pingping. Analysis of the ethical problems of robots in the era of artificial intelligence from the point of view of Laozi's theory of goodness // Research on the Dialectics of Nature. - 2021. - Iss. 5 (in Chinese).

54. Outlook for Standardization of Robot Ethics in China: National General Robot Standardization Group - Beijng: Peking University Press, 2019 (in Chinese).

55. Cheng Lin. A Preliminary Study on Robot Ethics in China: A Cross-Cultural Perspective // Comparative Literature and Cross-Cultural Research. - 2019. - Iss. 1 (in Chinese).

56. Wang Guoyu. The "Big Issues" and "Small Issues" in the Philosophy of Technology. Responses to Mitchum's "Doubts" // Philosophical Trends. - 2021. - Iss. 1 (in Chinese).

57. Jiang Hui and Lin Cheng, "Public Perception and Reception of Robotic Applications in Public Health Emergencies Based on a Questionnaire Survey Conducted during COVID-9" // International Journal of Environmental Research and Public Health. - 2021. - No. 20.

58. Cheng Lin. Intelligent Robots: Empowering the Fight against the Epidemic and Exploring the Path for Smart Medical Care // China Daily. - April 16, 2021 (in Chinese).

59. Ke Dixi, Cheng Lin. Robots on the Ice and Snow Arena: Escorting the Winter Olympics and Empowering Event Intelligence // China Daily. - February 14, 2022 (in Chinese).

60. Lin Cheng. Das Unheimliche der Entfremdung: Humanoide Roboter und ihre BuddhaNatur // Jahrbuch Technikphilosophie, 2020.

References

1. Nourbakhsh I.R. Robot futures / Translated by Liu Jintao and Li Jing. Xi'an, Xi'an Jiaotong University Press, 2018 (in Chinese).

2. Robertson J. No Place for Robots:Reassessing the Bukimi no Tani ("Uncanny Valley"). The Asia-Pacific Journal, 2020, 23: 4.

3. Kenji Ito. Robots, A-Bombs, and War. Cultural Meaning of Science and Technology in Japan Around World War II. Ed. R. Jacobs. Filling the Hole in the Nuclear Future. Art and Pop Culture Respond to the Bomb, Lexington Books, 2010, p. 64.

4. Dunstan B. J., Silvera-Tawil D., Koh J. K. V., Velonaki M. Cultural Robotics:Robots as Participants and Creators of Culture. Ed. J. T. K. V. Koh. Berlin, Springer, 2015.

5. Samani H. et al. Cultural Robotics: The Culture of Robotics and Robotics in Culture. International Journal of Advanced Robotic Systems, 2013, vol. 10.

6. Chen Xiaoping. Artificial intelligence: technical conditions, risk analysis and innovation model upgrade. Science and Society, 2021, iss. 2 (in Chinese).

7. Chen Yuehong. Interdisciplinary research in the context of new liberal arts and artificial intelligence. Journal of Yanshan University (Philosophy and Social Sciences Edition), 2022, iss. 2 (in Chinese).

8. Stokes H.S. Japan's Love Affair with the Robot. The New York Times Magazine, 1982.01.10.

9. Schodt F.L. Inside the Robot Kingdom. Japan. Mechatronics and the Coming Robotopia. Kodansha International, 1988.

10. Coulmas F., Stalpers J. Die 101 wichtigsten Fragen: Japan. C.H.Beck Paperback, 2011.

11. Jeniffer Robertson. Human Rights VS. Robot Rights: Forecasts from Japan. Critical Asian Studies, 2014, 46 (4)

12. Wagner C. Einleitung. In: Tagungsband Mensch-Roboter-Interaktionen aus interkultureller Perspektive: Japan und Deutschland im Vergleich. Berlin, JDZB, 2011.

13. Hoffmann E. T. A. Der Sandmann. In: Steinecke H. (Hg.). Nachtstücke. Klein Zaches. Prinzessin Brambilla. Werke 18161820. Deutscher Klassiker Verlag, 2009.

14. Borges J. Buch der Träume. Fischer,1994.

15. Jentsch E. Zur Psychologie des Unheimlichen. Psychiatrisch-Neurologische Wochenschrift, 1906, no. 22.

16. Masahiro Mori. The uncanny valley. Translated by Jiang Hui. Foreign Literature Dynamic Research, 2020, iss. 5 (in Chinese).

17. Liu Cixin, Zhu Lixin. Demonstrating Chinese Imagination for the Future: Liu Cixin Talks About Science Fiction, Literature and the Future. Guangming Daily, September 12, 2020 (in Chinese).

18. Frumer Y. The short, strange life of the first friendly robot: Japan's Gakutensoku was a giant pneumatic automaton that toured through Asia-until it mysteriously disappeared. IEEE Spectrum, 2020, no. 6, pp. 42-48.

19. "Philosophy in the Age of Desire" with Marcus Gabriel and Hiroshi Ishiguro (the documentary), available at: https://www.bili-bili.com/video/av31555231/

20. Naho Kitano. Animism, Rinri, Modernization ; the Base of Japanese Robotics, ICRA 2017, available at: http://www.roboe-thics.org/icra2007/contributions/KITAN0%20Animism%20Rinri%20Modernization%20the%20Base%20of%20Japanese%20Robo.pdf

21. Wallach A. Moral Machines - How to Make Robots Know Right from Wrong. Translated by Wang Xiaohong. Peking University Press, 2017 (in Chinese).

22. Hui Jiang, Lin Cheng, Hiroshi Ishiguro. The Blurring of the Boundaries between Humans and Robots is a Good Thing and a New Species would be Born:An Interview with Hiroshi Ishiguro. Technology and Language, 2022, no. 1.

23. Welsch W. Transkulturalät - die veränderte Verfassung heutiger Kulturen. Ein Diskurs mit Johann Gottfried Herder. VIA REGIA-Blätter Für Internationale Kulturelle Kommunikation, 1994 (20), available at: https://www.via-regia.org/bibliothek/pdf/heft20/welsch_transkulti.pdf

24. Naho Kitano. Roboethics - a comparative analysis of social acceptance of robots between the West and Japan. The Waseda Journal of Social Sciences, 2005, 6.

25. UNESCO. The Convention on the Protection and Promotion of the Diversity of Cultural Expressions, 2005-10-20, available at: https://www.unesco.org/en/legal-affairs/convention-protection-and-promotion-diversity-cultural-expressions

26. Lem S. Roboter in der Science Fiction. In: Science Fiction: Theorie und Geschichte. Barmeyer E. (hg.). München, Fink, 1972.

27. Kawabata Yasunari. Praise for the Artificial Man. In: Volume 26 of the Complete Works of Kawabata Yasunari. Shinchosha, 1982 (in Chinese).

28. Bartneck C. From Fiction to Science-A Cultural Reflection on Social Robots. Proceedings of the Workshop on Shaping Human-Robot Interaction - Understanding the Social Aspects of Intelligent Robotic Products. In Cooperation with the CHI2004 Conference, Vienna, 2004, pp. 35-36.

29. Völker K. Künstliche Menschen. Dichtungen und Dokumente über Golems, Homunculi, Androiden und liebende Statuen. München, Hanser, 1971.

30. Shoru senpai. Robots and Japanese Culture. In: Beauty in Japanese Eyes. Translated by Yang Ling. Hunan, Fine Arts Publishing House, 2018, pp. 163-166 (in Chinese).

31. Wayne A. Borody. The Japanese Roboticist Masahiro Mori's Buddhist Inspired Concept of'the Uncanny Valley. Journal of Evolution and Technology, 2013, no. 1.

32. Hui Jiang, Lin Cheng, Hiroshi Ishiguro. The Blurring of the Boundaries between Humans and Robots is a Good Thing and a New Species would be Born:An Interview with Hiroshi Ishiguro. Technology and Language, 2022, no. 1.

33. Masahiro Mori. The Buddha in the Robot. A Robot Engineer's Thoughts on Science and Religion. Translated by Terry C.S. Tokyo, Kosei Publishing Company, 1981.

34. MacDorman K. F. Masahiro Mori und das unheimliche Tal: Eine Retrospektive. In: Uncanny Interfaces. K.D. Haensch et al. (Hg.). Hamburg, Textem Verlag, 2019.

35. Descartes R. Discourse on the Method / Translated by Wang Taiqing. - The Commercial Press, 2018 (in Chinese).

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

36. Naho Kitano. Rinri: An Incitement towards the existence of robots in Japanese society. International Review of Information Ethics, 2006, no. 12, pp. 79-82.

37. John Sladek. Tik-Tok. N.Y., DAW, 1985, 256 p.

38. Klindt K. Schwester Robot. Senioren Ratgeber, 2017, no.6.

39. Ramge T. Mensch und Maschine. Wie Künstliche Intelligenz und Roboter unser Leben verändern. Ditzingen, Reclam, 2018.

40. Liu Yongmou. Analysis of Western People's Preconceptions about Technological Governance. Journal of Renmin University of China, 2019, iss. 5 (in Chinese).

41. "The father of Japanese robots has ambitious goals and hopes to build self-aware robots", available at: https://v.qq.com/x/page/ s3069m0dsl7.html (accessed 21 February 2020) (interview with Hiroshi Ishiguro).

42. Wagner C. Robotopia Nipponica - Recherchen zur Akzeptanz von Robotern in Japan. Tectum Verlag, 2013.

43. Umetani Y. Are robotic scientists the karakuri-masters of today? Ohmsha, 2005; The Japanese Way of Robotics': interacting'naturally'with robots as a national character? RO-MAN, 2009 - The 18th IEEE International Symposium on Robot and Human Interactive Communication.

44. Joi Ito. Why Westerners Fear Robots and the Japanese Do Not. Wired, available at: https://www.wired.com/story/ideas-joi-ito-robot-overlords/ (accessed 30 July 2018).

45. Wagner C. Tele-Care for the Elderly and Robot Therapy: Living with Robots as a Vision and Reality for Japan's Ageing Society. Japanstudien, 2010, no. 1.

46. Shin Nakayama. Robotto ga nihon o suku'u. Tokyo, Toyo Keizai Shinpo Sha, 2006 (in Japanese).

47. "Japanese Reform 25 Strategic Conference": Reform 25 Midterm Report Summary: Create the Future, Challenge the Unlimited Possibilities, available at: https://www.cao.go.jp/innovation/action/conference/minutes/minute_intermediate/chukan.pdf (accessed 26 February 2007) (in Chinese).

48. Cheng Lin. Looking at the Robot Cultural Phenomenon from a Cross-Cultural Perspective. Chinese Social Sciences Journal, 2020, no. 4 (in Chinese).

49. Roger T. Ames. Natural Robots: Locating'NI'Within the Yijing Cosmology. Eds. Bing Song, Intelligence and Wisdom -Springer, 2021, pp. 109-129.

50. Liu Jilu, Xie Chenyun, Min Chaoqin, Gu Long. Confucian Robot Ethics. Ideology and Culture, 2018, iss. 1 (in Chinese).

51. Zhang Liwen. The Theory of Harmonious Life Values: Interpretation of Robots from Traditional Chinese Culture. Ethics Research, 2018, iss. 4 (in Chinese).

52. Liu Zilu. From Xunzi's ethics program to the robot ethics project, how is this possible? Social Sciences, 2021, iss. 4 (in Chinese).

53. Wang Pingping. Analysis of the ethical problems of robots in the era of artificial intelligence from the point of view of Laozi's theory of goodness. Research on the Dialectics of Nature, 2021, iss. 5 (in Chinese).

54. Outlook for Standardization of Robot Ethics in China: National General Robot Standardization Group. Beijng, Peking University Press, 2019 (in Chinese).

55. Cheng Lin. A Preliminary Study on Robot Ethics in China: A Cross-Cultural Perspective. Comparative Literature and Cross-Cultural Research, 2019, iss.1, (in Chinese).

56. Wang Guoyu. The "Big Issues" and "Small Issues" in the Philosophy of Technology. Responses to Mitchum's "Doubts". Philosophical Trends, 2021 iss. 1 (in Chinese).

57. Jiang Hui and Lin Cheng, "Public Perception and Reception of Robotic Applications in Public Health Emergencies Based on a Questionnaire Survey Conducted during COVID-9". International Journal of Environmental Research and Public Health, 2021, no. 20.

58. Cheng Lin. Intelligent Robots: Empowering the Fight against the Epidemic and Exploring the Path for Smart Medical Care. China Daily, 2021, April 16 (in Chinese).

59. Ke Dixi, Cheng Lin. Robots on the Ice and Snow Arena: Escorting the Winter Olympics and Empowering Event Intelligence. China Daily, 2022, February 14 (in Chinese).

60. Lin Cheng. Das Unheimliche der Entfremdung: Humanoide Roboter und ihre Buddha-Natur. Jahrbuch Technikphilosophie,

2020.

Аннотация научной статьи по прочим социальным наукам, автор научной работы — Чен Линь

Похожие темы научных работ по прочим социальным наукам , автор научной работы — Чен Линь

DIFFERENCES AND ORIGINS OF GERMAN AND JAPANESE ROBOT CULTURE AND CONSTRUCTION OF THE “THIRD ROBOT CULTURE” IN CHINA

Текст научной работы на тему «ПРОИСХОЖДЕНИЕ И РАЗЛИЧИЯ НЕМЕЦКОЙ И ЯПОНСКОЙ КУЛЬТУРЫ РОБОТОВ И ПОСТРОЕНИЕ «ТРЕТЬЕЙ КИТАЙСКОЙ РОБОКУЛЬТУРЫ»»