CC BY
235
К.В. Блохин
ПРОИСХОЖДЕНИЕ И ФАКТОРЫ
ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКОЙ КОНЦЕПЦИИ АМЕРИКАНСКОГО НЕОКОНСЕРВАТИЗМА
Аннотация
В статье анализируется внешнеполитическая концепция американского неоконсерватизма. Автор исследует истоки, факторы и этапы формирования неоконсерватизма. В статье показано, что неоконсерватизм является одновременно интеллектуальным течением и идеологией. Зарождение неоконсерватизма автор связывает с еврейской иммиграцией в США, вызванной холокостом в Европе в годы Второй мировой войны. Первоначально дети иммигрантов разделяли убеждения Л. Троцкого, но их троцкизм в условиях послевоенной реальности и холодной войны трансформировался в либеральный революционаризм. В американском либерализме дети иммигрантов видели средство борьбы с любыми формами тоталитаризма, коммунизма и фашизма. На формирование неоконсервативной доктрины оказало влияние вильсонианство, т.е. парадигмы внешней политики США, основанной на ценностном подходе к мировым делам и на осознании США своей национальной исключительности как образца демократии. Психологическим фактором генезиса неоконсерватизма стал страх перед коммунистической агрессией. Автор доказывает, что важным этапом в оформлении неконсервативной доктрины стали 1960-70-е гг., в особенности поражение США во Вьетнаме и движение «новых левых». Эти события способствовали «полевению» американской политической жизни и усилению критики американского капитализма. В ответ на эту тенденцию в политической жизни сформировалась крайне агрессивная группа политического класса США, поставившая целью реванш в холодной войне.
K. Blokhin
THE ORIGIN AND THE FACTORS OF THE FOREIGN POLICY CONCEPT OF THE AMERICAN NEO-CONSERVATISM
Abstract
The article is devoted to the analysis of the foreign policy concept of the American neoconservatism. The research of the author is connected with sources, factors and stages of formation of neo-conservatism. In article it is shown that neoconservatism is at the same time intellectual current and ideology. The author connects neoconservative origin with the Jewish immigration in the USA caused by a Holocaust in Europe during World War II. Originally children of immigrants shared L. Trotsky's belief, but their trotskyism in the conditions of post-war reality and cold war was transformed to a liberal revolutionism. In the American liberalism children of immigrants saw instruments of fight against any forms of totalitarianism, communism and fascism. wilsonianism influenced greatly on the paradigms of the foreign policy of the USA based on valuable approach to world affairs and on understanding of the USA of the national ex-clusiveness as an example of democracy had on formation of the neo-Conservative doctrine. The fear of communistic aggression became a psychological factor of genesis of neoconserva-tism. The author proves that the 196070 th, in particular defeat of the USA in Vietnam and the movement "new left" became an important stage in creation of the neoconservative doctrine. These events promoted "leftward shift" of the American political life and strengthening of criticism of the American capitalism. In response to this tendency in political life the extremely aggressive group of a political class of the USA which set as
Ключевые слова:
неоконсерватизм, троцкизм, либерализм, тоталитаризм, внешняя политика США, холодная война, вильсонианство, идеализм.
the purpose a revenge in cold war was created.
Key words:
neoconservatism, Trotskyism, liberalism, totalitarism, foreign policy, cold war, wilsonianism, idealism.
Кризис современного миропорядка, очевидно, связан с тем увлечением силовыми средствами внешней политики, которые использовали США после крушения биполярного мира. «Арабская весна», «переформатирование и демократизация» Большого Ближнего Востока, вторжение в Ирак, уничтожение Ливии, поддержка «цветных революций», расползание мирового терроризма - все это проявления внешнеполитического курса США, в основу которого легли принципы американского неоконсерватизма: продвижение демократии по всему миру как инструмент борьбы за мировое лидерство США, пропаганда американской исключительности и т.д. В этой связи нет оснований сколько-нибудь сомневаться, что Б. Обама, придя на смену Дж. Бушу-младшему, и отказавшись от прежней политической прямолинейности американской силы, так же отказался от неоконсервативного курса. Не случайно в команду советников Б. Обамы по Украине входит известная всему миру В. Нуланд, связанная с неконсервативными центрами США. Не должна вводить в заблуждение и критика Б. Обамы со стороны Дж. Болтона, Ч. Краут-хаммера, неоконсерваторов более радикального крайнего плана за «мягкость» Обамы, его неспособность противостоять угрозе со стороны авторитарных держав - России и КНР. Именно поэтому внешнеполитический неоконсерватизм продолжает задавать тон в американской политической культуре, что, безусловно, актуализирует наш интерес к этому явлению.
Для понимания природы и сущности внешнеполитической неоконсервативной концепции необходимо ответить на ряд фундаментальных вопросов, а именно: каковы идейные истоки неоконсерватизма и теоретические постулаты, непосредственно повлиявшие на саму его внешнеполитическую программу; каков исторический контекст, т.е. те социально-политические и психологические условия, в которых эта концепция формировалась. Отсюда с неизбежностью встает вопрос о стадиальности в эволюции концепции, что само по себе предполагает выявления качественного своеобразия каждого из этапов. В самой природе внешнеполитической концепции, видимо, следует искать причины и мотивы тех или иных, конкретных внешнеполитических решений.
При анализе американской историографии проблемы, следует отметить, что в ней не сложилось единой точки зрения о природе неоконсерватизма. По мнению американского исследователя Дж. Вайса, «Неоконсерватизм не имеет электоральной, экономической или религиозной базы, он никогда не имел бесспорного лидера, также не был никогда представлен одной определенной организацией. Это не политическая партия. Это школа мысли, интеллектуальное воззрение, или возможно, тенденция и поведение, как обычно описывают его «крестные отцы» Ирвинг Кристол и Норман Подго-рец» [11, с. 4]. Схожий подход при исследовании неоконсерватизма использует Г. Дорен. Для него «неоконсерватизм - это, прежде всего, неоконсерваторы» [11, с. 6].
По мнению Халпера и Кларка, «...их движение — это не организация с определенным членством. Они не проводят заседаний или съездов. Не существует никакой жесткой границы между теми, кто принадлежит, и теми, кто не принадлежит к неоконсерваторам. На самом деле слово «движение» может преувеличить степень интеллектуальной сплоченности. <...> Но, конечно, неоконсерватизм — движение или убеждение — не имеет идеологического катехизиса и не требует «вступительных испытаний». У него нет фигур вроде Йозефа Ратцингера или Михаила Суслова, строго следящих за верностью учению, нет курии или Политбюро. Неоконсерваторы — плодовитые авторы, но у них нет канонических текстов. У них нет своих Библии, Корана или Торы» [7,с. 59].
Ф. Фукуяма склонен считать неоконсерватизм одновременно и идеологией, и школой мысли. «Сегодня неоконсерватизм-это одно из четырех направлений в американской внешней политике. Помимо неоконсерваторов существуют «реалисты» в духе Генри Киссинджера; они уважают силу и склонны недооценивать внутреннюю сущность других режимов и защиту прав человека. Есть у нас либералы - интернационалисты, которые надеются выйти за рамки политики силы и обратиться к мировому порядку, основанному на праве и международных институтах. Кроме того, есть сторонники того, что Уолтер Р. Мид назвал джексонианским американским национализмом; они склонны к узкому восприятию интересов Америки в свете вопросов национальной безопасности, с недоверием смотрят на концепцию многосторонности, а в своих наиболее экстремальных заявлениях выступают за самобытность Америки и изоляционизм» [6, с. 22].
У. Мид, напротив, рассматривает неоконсерватизм как явление, характерное для т.н. «вильсонианского возрождения», сопутствующего переходу к новой фазе капитализма от фордистского типа к миллеанистскому. Они убеждены, «что новые свободы и политические стратегии, которые они отстаивают, приведут к возрождению американской мощи и американских ценностей, действующей во всем мире» [3, с. 91].
Американская историография определенно указывает на то, что неоконсерватизм выступает одновременно как интеллектуальное течение, как школа внешнеполитической мысли, так и определенная идеология части политического истэблишмента, отражающая новую стадию в развитии американского капитализма. В этой связи, представляется обоснованным рассматривать внешнеполитическую доктрину неоконсерватизма в контексте идейно-политических и ценностных сдвигов, происходивших в американском обществе в течение второй половины XX - начале XXI вв.
Истоки неоконсерватизма как идеологии следует искать в 1930-40-е гг., когда она сформировалась. Отставной неоконсерватор, знавший учение изнутри Джейкоб Хелбрунн так описывает зарождение движения. Истоки его он связывает с еврейской иммиграцией в США, вызванной холокостом и тоталитарным гнетом.
«Как дети иммигрантов, которые приехали в США из Центральной и Восточной Европы, основоположники неоконсерватизма шагнули на поле идеологической вражды прошлого и настоящего.... Испытав на себе снобизм белых англосаксонских протестантов, они ощутили то, что их отцы чувствовали в начале ХХ века. Эти ощущения они пронесли в жарких спорах по коридорам власти через всю холодную войну и после 11 сентября» [10, с. 13]. Хелбрунн описывает строй мысли иммигрантов. «Не принимая тоталитаризм во всех его формах, будь-то фашизм или коммунизм, они стали троцкистами «из - за страсти к абсолютным ответам, из-за революционной чистоты, из -за трагической ауры падшего лидера, который был предан младшим по чину. Они научились читать с талмудическим рвением марксистские доктрины и воспроизводить аксиомы.» [10, с. 34]. Центром «революционной мысли» стал Городской колледж Нью-Йорка. «Городской Колледж был синагогой моей новой жизни. Здание по существу воспринималось мной как церковь, как святыня, или как мы называли его, - Иерусалимский Храм», - вспоминает Хелбрунн [10, с. 5]. «Студенты Городского колледжа были политизированы
и тяготели к левым взглядам. Ложа 1 в кафетерии Городского колледжа Нью-Йорка была троцкистской, а Ложа 2- сталинистской» [6, с. 30].
В уютных аудиториях колледжа, напоминающего средневековый замок, вскипали нешуточные споры о социализме, коммунизме, свободе. Так происходила ферментация неконсервативной идеи. В когорту начинающих неоконсерваторов входили И. Кристол, Д. Белл, И. Хау, С. Липсет, Ф. Селз-ник, Н. Глейзер, Д. Мойнихен.
Между тем Вторая мировая война изменила геополитический пейзаж мира. СССР, победив в войне, превратился в весомую военно-политическую силу. Влияние коммунистических и прокоммунистических сил в мире заметно усилилось. Особенно это ощущалось в Европе, разрушенной и ослабленной войной. Перспектива прихода левых к власти становилась фактом жизни. Расширение зоны влияния СССР, политический кризис в Европе во второй половине 1940-х гг. - все это стимулировало американское руководство к пересмотру отношений с СССР. Предпосылки этого уже появились в разгар войны, когда под Курском Советская армия нанесла смертельный удар Вермахту. Уже тогда США тайно включились в борьбу за обладание ядерным оружием. Латентное соперничество великих держав сдерживалось и не вырывалось наружу лишь по причине совместной потребности в борьбе с милитаристской Японией. Но сокрушающая сила атомной бомбардировок Хиросимы и Нагасаки решительным образом изменила мировую дипломатию. США теперь поручили в руки неслыханное оружие. «Дипломатия атомной дубинки» становится «козырем» американской политики.
Холодная война прочертила новые «красные линии» мировой политики, создав биполярную модель мира, которая закреплялась в идеологическом противостоянии специфического американского либерализма, оплодотворенного стремлением к мировому господству и советского коммунизма. В нач. 1950 гг. часть американских интеллектуалов, убежденных сторонников «падшего ангела» Льва Троцкого переходит в стан антикоммунизма. Увлечение коммунизмом становится не только не актуальным, но и даже опасным. Происходит весьма любопытная идейно-психологическая метаморфоза: убежденные революционеры-троцкисты становятся либералами, но либералами особенными. Они стали воинствующими либералами-антикоммунистами, сохранившими в своем сознании дух бунтарского троцкизма.
«После Второй мировой войны они решили, что американский либерализм является единственным препятствием триумфу тоталитаризма. В этот
период, либерализм еще был благородным, но уже нуждался в защите от самих либералов» [10, с. 67]. Как подчеркивает Ф. Фукуяма, «главным наследием группы Городского колледжа стал непримиримый антикоммунизм и почти столь же резкое неприятие позиции либералов, которые симпатизировали коммунистам и не желали понимать, какое зло они несут. Осознание истоков этого либерального антикоммунизма принципиально для понимания истоков неоконсерватизма ...» [6, с. 32]. По мнению Ф. Фукуямы, «сдвиг вправо был практически неизбежен», не только из-за того, что стала поступать информация о сталинском терроре, но и потому, что Америка выступила против нацистской Германии и милитаристской Японии. «Здесь проявилась неограниченная, по всей видимости, мощь Америки, которая и привела к абсолютно правомерному с точки зрения морали (по всеобщему мнению) исходу Второй мировой войны» [6, с. 33]. Так, ментальность бунтарей, революционеров, причудливо соединилась в некий синтез с либерализмом. Либерализм заместил собой коммунизм, но революционный дух оставался.
В этой связи необходимо коснуться еще одной идейной традиции США - «вильсонианства» как подхода к решению международных проблем, который, по меткому выражению Ф. Войтоловского, можно назвать «ценностно-центричным» или идеалистическим [1, с. 104-105]. «Традицию идеализма во внешней политике заложил президент США Вудро Вильсон (1913—1921). Он вывел Америку из добровольной изоляции, используя в качестве рычага идеал распространения свободы и демократии в мире. Вильсон был первым среди американских руководителей, кто — в противовес силовому прагматизму - ввел во внешнюю политику принцип оценки государств по этическим критериям, применимым к людям. Роль Америки в мире носила мессианский характер. Распространять принципы свободы и демократии — в этой миссии, согласно Вильсону, и состоял национальный интерес государства. Политический гений Вильсона заключался в том, что он нашел кнопку, на которую нужно было нажать, чтобы вовлечь самодостаточных американцев с островным менталитетом в международные дела. Эта кнопка называется «ощущение исключительности» [2, с. 71].
Суть вильсонианства состояла в соединении силы с идеями либерализма, или, точнее сказать, в использовании силы для утверждения либерального миропорядка. Эта «идеалистическая подкладка» явилась базовым принципом американского внешнеполитического идеализма.
На формирование неоконсерватизма в значительной степени повлияла философия «Нового курса» Рузвельта. В результате реформ ФДР усиливалось государственное регулирование экономики, «рыночный индивидуализм» и дух спекуляций, процветавший до Великой депрессии, был поставлен под жесткий контроль. «Розовый президент», как его называли современники, озаботился масштабной поддержкой малоимущих слоев, развитием системы социального обеспечения. Проведением кейнсианских реформ Ф.Д. Рузвельт вдохнул новую жизнь в капитализм, придав ему отчетливую социальную направленность.
«Либералы стали утверждать, что государственное вмешательство было необходимо, чтобы экономика и общество поступательно развивались. Но экономический и социальный прогресс стоит затраченного труда при условии, что он защищен от угроз исходящих извне. Послевоенные либералы, бывшие стойкими антифашистами, стали такими же убежденными антикоммунистами. Они положительно отреагировали на удаление Г. Трумэном в 1946 году министра торговли Г. Уоллеса, который отстаивал политику компромисса с Советским Союзом, и поддержали Трумэна в инициировании холодной войны» [11, с. 7].
В этой связи показателен очень важный момент. Неоконсерваторы очень высоко оценивали деятельность Г. Трумэна, ставили его в один ряд с Р. Рейганом. В заслугу ему ставили использование силы в достижении не только интересов, но и идеалов по распространению гуманизма и либеральной демократии как средства, обеспечивающего безопасность США. Вполне закономерно, что М. Бут, развенчивая мифы о неоконсерваторах, утверждает, что «неоконсерваторы - это вильсонианские идеалисты» [8, с. 49]. В этом смысле можно утверждать, что будущие неоконсерваторы еще не отделяли себя от вильсонианства и его идеалистической парадигмы внешней политики. Важны, на наш взгляд, и психологические корни неоконсерватизма. Если рассматривать психологическую атмосферу конца 1940-х -50-х гг., то необходимо обратить внимание на настроения и психологическую атмосферу, владевшими американцами. Это был «ядерный страх». «Представления о том, что противостояние СССР и США, Востока и Запада может и должно завершиться вооруженным конфликтом, были широко распространены» [5, с. 254]. Так, трансформация либерализма в антикоммунистический либерализм накладывалась на психологическую атмосферу страха, порожденную холодной войной. Таким образом, можно констатировать, что в течение
1940-50-х гг. происходит оформление нового идейного течения - неоконсерватизма. По всей видимости, дальше отвлеченных споров нью-йоркские интеллектуалы не шли, но зато прямо знали, что внешнеполитический либерализм США (вильсонианская традиция) является гарантией, как от правого, так и левого тоталитаризма. К тому же психологическая атмосфера страха подпитывала антикоммунистическую энергию молодых интеллектуалов, взявшихся с немалым рвением осуществлять либеральную миссию Америки.
Новый, второй этап в развитии неоконсерватизма пришелся на 1960-е-70-е гг. Прежде чем определить своеобразие этого этапа, необходимо выяснить социальный и политический контекст его бытования, а затем исследовать характерные для неоконсервативной мысли этого времени новации. Очевидно, что генезис неоконсерватизма невозможно объяснить без тех фундаментальных изменений, которые произошли как в мире, так и американском обществе. Сам по себе термин «неоконсерватор» появился в это время. Дж. Муравчик признает, что термин «неоконсерватор» был изобретен в 1970-е годы в качестве ругательного слова. Он предназначался для того, чтобы заклеймить позором группу либеральных интеллектуалов, которые «пошли другим путем», разойдясь с большинством своих сверстников. Будучи еретическим ответвлением либерализма, неоконсерватизм апеллировал к тем же ценностям и даже во многом преследовал те же цели, что и «ортодоксальный» либерализм, выступая, например, за мир и расовое равенство. Но неоконсерваторы утверждали, что предлагавшиеся либералами меры, например, политика разоружения, направленная на борьбу за мир, или политика компенсационной дискриминации, направленная на борьбу с расовым неравенством, - на самом деле скорее подрывали декларируемые цели, чем способствовали их достижению. Очень скоро за этими еретиками утвердилась репутация злейших врагов современного либерализма [4].
Среди факторов, породивших само явление, несомненно, на первом месте стояла война во Вьетнаме. Н. Хомски отмечал, что восприятие угрозы политиками и наличие угрозы в реальности - это разные вещи. Однако уже того факта, что некие угрозы были восприняты всерьез, достаточно для того, чтобы появился мотив [5, с. 325] Показательно в этой связи признание Дж. Муравчика. «Катализатором раскола послужила война во Вьетнаме. Ситуация вовсе не сводилась к тому, что все неоконсерваторы были ястребами по этому конкретному вопросу; некоторые из них, включая Подгореца, были (с определенными ограничениями) голубями. Но когда противники войны
переходили от частного утверждения, то неоконсерваторы вступали в спор. Они говорили примерно следующее: с какими бы проблемами мы ни столкнулись во Вьетнаме (во многом - по собственной вине), источники этого конфликта лежат не в «американском империализме» и не в том, что президент Джимми Картер назвал бы нашим «паническим ужасом перед коммунизмом», а в стремлении коммунизма к доминированию».
Другим фактором, который влиял на складывание концепции, стало студенческое движение, являвшееся, выражаясь словами Рукавишникова, «тихой культурной революцией». Идеологи студенческих акций называли себя «новыми левыми», подчеркивая тем самым свое отличие от «старых левых».
«Новые левые» не принимали реалий современного им бездушного капитализма с его «социальным отчуждением», с его культом денег и жаждой наживы. «Иметь или быть», провозглашенные тогда Э. Фроммом стали дилеммой молодого поколения. Радикальную молодежь не устраивал конформизм буржуазного мира, как и традиционных партий, интегрированных в сложившуюся систему европейского и американского парламентаризма. Воспитанные на идеях неомарксизма и эксзистенциализма молодежные радикалы стремились всколыхнуть западный мир. Видимо, не случайно 1960-е гг. вновь актуализировалЬ интерес не к догматическому, а гуманистистиче-скому марксизму.
Студенты, выступая в роли «социального динамита», протестовали против социальной несправедливости, манипулирования общественным мнением со стороны СМИ, против американской войны во Вьетнаме и гонки вооружений. Они были разочарованы и в советской системе, выступая за «социализм с человеческим лицом» [5, с. 343-343].
Рост движения «новых левых» очень сильно воздействовал на американскую политику. В первую очередь это сказалось на «полевении» американского либерализма. В среде демократов появился так называемый феномен «макговернизма», левого либерализма. Джордж Макговерн в 1972 году выступил кандидатом от Демократической партии США на президентских выборах. Его внешнеполитическая программа отличалась решительной критикой войны США во Вьетнаме, социально-ориентированной программой во внутренней политике.
«Кризис 60-х гг. ХХ в. разорвал сложившиеся партийные альянсы. Вьетнам и возникшие в эти неспокойные годы общественные проблемы раскололи
партию на два больших лагеря. Первый лагерь, представленный Дж. Маккар-ти, Дж. Макговерном и Робертом Кеннеди сместился влево, выступая против войны и одобряя переговоры по контролю над вооружениями с Советским Союзом. Сторонники новых действий и главы профсоюзов оставались на антикоммунистических и милитаристских позициях, создали второй лагерь. Эта группа включала таких лидеров как Л. Джонсон, Х. Хэмфри, Г. Джексон. Именно в ней, выступающей против коммунизма с милитаристских позиций, можно было найти значительное количество неоконсерваторов [12, с. 31].
Такое «расщепление» американского либерализма вполне объяснимо. «Бунтари» напомнили консервативно-настроенной части западного общества о «внутренней красной опасности, о привлекательности социалистических идей, несмотря на то, что социал-демократические, социалистические и коммунистические партии стояли в стороне от студенческих выступлений». [5, с. 348]
Неоконсерваторы являлись противниками тех изменений, которые наметились в американском обществе. Они критиковали «новых левых», бросивших вызов официальной культуре. Для Нормана Подгореца, едва ли не ведущего неоконсервативного публициста, например, движение «новых левых» казалось схожим со сталинизмом 30-х гг. Правые выступали против студенческих выступлений, критиковали использование ими конфронтаци-онных стратегий, разрушавших саму власть, сами устои США. По убеждению правых кризис 1960-х гг., был продуктом контркультуры, или, лучше сказать, бунтом против сложившихся моральных, социальных и эстетических ценностей [12, с. 30].
Так как многие неоконсерваторы обладали академической репутацией, то очень многие члены научных и политических сообществ, политические эксперты обращали пристальное внимание на их комментарии в связи с общественными протестами 60-х гг. ХХ века. В 1960 году Д. Белл опубликовал свою, ставшую известной книгу «Конец идеологии», обосновывая идею об оскудении идеологии в западном мире. Тремя годами позже Н. Глейзер и Д.П. Мойнхэн выпустили книгу «Beyond the melting Pot» (Вдали от плавильного котла), где предприняли системный анализ этнических групп в Нью-Йорке. Позже увидела свет и книга С. Хантингтона «Политический порядок в меняющемся обществе», в которой он подверг критике классическую теорию модернизации, подчеркивая превосходство американских ценностей и ин-
ститутов над остальным миром. Его анализ стал общепринятым в американской политологии.
Как отмечает Вайс, «в 1960-е гг. казалось, что все идет не так как надо». По его мнению, «война во Вьетнаме усилила растущие сомнения касательно «крестового похода» против коммунизма и морального превосходства США. Группа интеллектуалов холодной войны, многие из которых были ветеранами антисталинистских битв предыдущих десятилетий, негативно отреагировала на этот левый крен в американском либерализме» [12 , с.8]. Для них неприемлемыми явились и многие явления в американской культуре, «эксцессы индивидуалистической, гедонистической и релятивистской культуры». На мышление этих интеллектуалов влиял в большей степени не столько Э. Берк, сколько они «вдохновлялись А. де Токвилем, и не имели ничего общего с реальным консервативным движением» [12, с. 10].
Показательна в этом отношении деятельность одного из «отцов неоконсерватизма» Нормана Подгореца, заявившего о себе в это время в качестве редактора неоконсервативного журнала «Комментари». По мнению Подгореца, в течение 60-х годов «новые левые» проявили непримиримую ненависть ко всем атрибутам буржуазной цивилизации, таким традиционным ценностям как амбиции, дисциплина и труд. В противовес левым либералам и радикальным критикам буржуазной цивилизации Подго-рец принялся использовать «Комментари» в качестве трибуны для полемики против радикализма почти по всем идейным аспектам, по всему спектру ценностей «новых левых». Эта позиция вскоре оформилась как известный всем неоконсерватизм, и «Комментари» завоевал репутацию ведущей интеллектуальной платформы. Журнал способствовал «исходу неоконсерваторов» из Демократической партии, которая воспринималась как несамостоятельный фланг «партии Макговерна», - в республиканскую коалицию Рональда Рейгана» [9, с. 175].
Таким образом, можно говорить, что на рубеже 1960-х-1970-х гг. сформировался своеобразный и очень агрессивный тип американского либерализма. Левые формы либерализма в виде макговернизма, ориентированного на разоружение и позитивные отношения с СССР были отвергнуты.
Литература
1. Войтоловский Ф.Г. Единство и разобщенность Запада. Идеологическое отражение в сознании элит США и Западной Европы трансформаций политического миропорядка 1940-2000-е гг. М., 2007.
2. Крашенинникова В. Блеск и нищета неоконсерватизма//Россия в глобальной политике. 2005. Т. 3. №5.
3. Мид У.Р. Власть, террор, мир и война. Большая стратегия Америки в обществе риска. М., 2006.
4. Муравчик Д. Прошлое, настоящее и будущее неоконсерватизма // Русский журнал: интернет журнал. URL: http://www.russ.ru/pole/Proshloe-nastoyaschee-i-buduschee-neokonservatizma.-CHast-2 (дата обращения 02.03.2016).
5. Рукавишников В. Холодная война, холодный мир. Общественное мнение в США и Европе о СССР // России, внешней политики и безопасности Запада. М., 2005.
6. Фукуяма Ф. Америка на распутье. Демократия, власть и неоконсервативное наследие. М., 2007
7. Халпер С., Кларк Д. Неоконсерваторы: новая политическая группа // Прогнозис. 2006. №2(6).
8. Boot M. Myths about neoconservatism // The neocon reader. NY. 2004.
9. Heilbrunn J. They knew they were right. The rise of the neocons. NY.
2009.
10. Vaisse J. Neoconservatism. The Biography of movement. L., 2008.
11. Velasco J. Neoconservatives in U.S. Foreign Policy under Ronald Reagan and George W. Bush: voices behind the throne. W. 2010.
References
1. Voitolovskii F.G. Edinstvo i razobshchennost' Zapada. Ideologicheskoe otrazhenie v soznanii elit SShA i Zapadnoi Evropy transformatsii politicheskogo miroporyadka 1940-2000-e gg. M., 2007.
2. Krasheninnikova V. Blesk i nishcheta neokonservatizma. Rossiya v global'noi politike. 2005. T. 3. №5.
3. Mid U.R. Vlast', terror, mir i voina. Bol'shaya strategiya Ameriki v ob-shchestve riska. M., 2006.
4. Muravchik D. Proshloe, nastoyashchee i budushchee neokonservatizma. Russkii zhurnal: internet zhurnal. URL: http://www.russ.ru/pole/Proshloe-nastoyaschee-i-buduschee-neokonservatizma.-CHast-2 (data obrashcheniya 02.03.2016).
5. Rukavishnikov V. Kholodnaya voina, kholodnyi mir. Obshchestvennoe mnenie v SShA i Evrope o SSSR. Rossii, vneshnei politiki i bezopasnosti Zapada. M., 2005.
6. Fukuyama F. Amerika na rasput'e. Demokratiya, vlast' i neokonserva-tivnoe nasledie. M., 2007
7. Khalper S., Klark D. Neokonservatory: novaya politicheskaya gruppa. Prognozis. 2006. №2(6).
8. Boot M. Myths about neoconservatism. The neocon reader. NY. 2004.
9. Heilbrunn J. They knew they were right. The rise of the neocons. NY.
2009.
10. Vaisse J. Neoconservatism. The Biography of movement. L., 2008.
11. Velasco J. Neoconservatives in U.S. Foreign Policy under Ronald Reagan and George W. Bush: voices behind the throne. W. 2010.
