CC BY
167
Происхождение двух этногенетических мифов в Скифском логосе Геродота
Резюме. В статье рассматриваются мифы о происхождении скифов и их появлении в Северном Причерноморье, содержащиеся в «Истории» Геродота (Her. IV, 5-10). Приведены аргументы в пользу предположения о том, что миф о браке Геракла со змееногой богиней, прародительницей скифов, пришел из Ольвии.
Ключевые слова: Древняя Греция, Скифия, античная мифология.
Обширное описание Скифии в «Истории» Геродота изобилует уникальными сведениями, среди которых важнейшее место занимают древнейшие записи фольклора, бытовавшего в среде греческих колонистов и их соседей. Логографы, предшественники историка, использовали немало греческих мифов, но они ограничивались сухим пересказом, часто критически оценивали народные рассказы и даже называли их смехотворными (Hecat. Mil. Fr. 1).
Примеры такого рода можно найти и у Геродота (Доватур 1957: 178), но у него есть также иные образцы передачи фольклорных произведений. Новаторство историка проявилось в умении подробно записать и сохранить стиль устного повествования. К сожалению, античные авторы редко следовали этому примеру; что же касается мифов и новелл, родившихся именно в Северном Причерноморье, то подобных записей больше нет ни в одном из известных сейчас древних текстов. Яркий пример -«Рассказы о героях» Филострата. Он сообщил серию преданий об Ахилле на его священном острове близ устья Дуная; эти рассказы писатель услышал от некого херсонесского виноградаря, но передал лишь фабулу без каких- либо особенностей устной речи своего собеседника (Philostr. Heroic. XIX, 16-18). Прочие древние авторы такие, как Страбон, Диодор Сицилийский, Плиний, Мела и некоторые другие, упоминают предельно кратко о местных причерноморских мифах.
Геродот привел разные мнения о появлении скифов в Северном Причерноморье (Her. IV, 5-10). Исследованию этих глав «Истории» посвящено немало научных работ, но их авторов в основном интересовали скифский фольклор и конкретные факты, которые можно извлечь из этих текстов, но не форма записи устных рассказов, их греческое происхождение и роль в культуре колонистов, поселившихся на северных берегах Понта Евксинского. Отсутствие стилистического анализа текста Геро-
дота привело, на мой взгляд, к ошибочным выводам как ски-фологов, так и эллинистов.
При описании разных народов Геродот следовал определенному плану, в котором одним из первых был пункт о происхождении этноса (Поплинский 1990: 144-145). Поэтому, собирая материал о скифах, историк провел изыскания по этому вопросу и узнал об этом рассказы самих скифов и греческих колонистов. Трудно представить, что эллины хорошо знали мифологию своих соседей. Скорее всего, по просьбе Геродота, кто-то из местных греков, знавших скифский язык, расспросил скифов об их происхождении и по-гречески пересказал историку скифский этногенетический миф. Внесение того или иного рассказа в «Историю» не означало признание его достоверности, о чем Геродот неоднократно заявлял. В частности, скифское предание не вызывало у него доверия, однако историк дважды подчеркнул, что скифы именно так рассказывают о своем происхождении (IV, 5, 7).
Напомним содержание этого мифа, в котором объясняется происхождение трех ветвей скифских племен, и все они представлены автохтонным населением Северного Причерноморья. Их родоначальником считался Таргитай, первый человек, поселившийся на этих пустовавших землях. Родителями Таргитая называли Зевса и дочь реки Борисфен. У Таргитая было трое сыновей Липоксай, Арпоксай и Колаксай. Первые двое не смогли притронуться к упавшим с неба предметам, которые пылали огнем при их приближении. Это были золотые плуг с ярмом, секира и чаша. Младший же брат смог их спокойно взять. Увидев в этом божественное знамение, старшие братья по взаимному соглашению передали Колаксаю царскую власть. Он стал родоначальником царских скифов, именуемых паралатами, от Липо-ксая произошли авхаты, а от Арпоксая - катиары и траспии. Ко-лаксай разделил свое царство между тремя сыновьями, и в большей из этих частей хранились упавшие с неба священные предметы. В их честь ежегодно устраивается праздник с жертвоприношениями. Видимо, именно на этом празднике всегда рассказывался миф о происхождении скифов и их золотых святынь.
Все герои мифа носят скифские имена за исключением отца Таргитая, названного Зевсом. Это указывает на изложение мифа эллином, который на свой лад заменил варварское имя верховного божества на греческого Зевса, отца множества богов и героев. Грекам вообще было свойственно так поступать при передаче рассказов варваров, и это неоднократно отразилось в сочинении Геродота. Например, лидиец Крез в беседе с персом Киром говорит о посвящении Зевсу части военной добычи, хотя он имел в виду не греческого, а своего верховного бога, так же царь Дарий просит Зевса, а не персидского бога, помочь ему
отомстить афинянам. Характер записи скифского мифа показывает, что информатор историка передал достаточно подробно содержание, но, конечно, не смог сохранить фольклорных особенностей повествования.
В этом плане второй миф, услышанный историком от «эллинов, живущих у Понта», существенно отличается от первого. Здесь Геродот сохранил черты, свойственные всем жанрам повествовательного фольклора: герои характеризуются только поступками, кульминация событий приближена к концу рассказа; хороший исполнитель оживляет повествование прямой речью персонажей, употребляет praesens historicum, становясь как бы свидетелем событий, но сам никогда не выступает на первый план.
Греческие колонисты, обосновавшиеся в стране, называемой ими Скифией, рассказывали, что Геракл прибыл туда на колеснице, запряженной конями. Пока герой спал, укрывшись львиной шкурой, лошади исчезли; после долгих поисков герой нашел их у местной богини, туловище которой переходило в змеиный хвост. Она соглашалась отдать коней лишь после того, как у нее от Геракла родятся дети. Так появились на свет три брата: Агафирс, Гелон и Скиф. Возвращая колесницу и отпуская Геракла на родину, змееногая богиня спросила, что делать сыновьям, когда они станут взрослыми: идти ли к отцу или оставаться во владениях матери. Геракл велел устроить юношам испытание, после которого победитель станет властителем страны, а его братьям следует уйти в другие земли.
Соперникам следовало натянуть лук, оставленный отцом, и надеть его боевой пояс, на котором висела золотая чаша. Это удалось лишь младшему сыну Скифу, он стал правителем на родине, и от него вели родословную скифские цари. Его братья обосновались в соседних землях, и от них произошли наименования агафирсов, живших к западу от скифов, и гелонов, обитавших к востоку от Скифии.
Геродот изложил миф, используя оборот accusativus cum infinitivo. Так историк подчеркнул, что это пишет не он сам, а передает услышанный рассказ. Это относится и к заключению рассказа. Его грамматический строй не позволяет принять утверждение А. С. Русяевой (Русяева 2005: 39), что здесь Геродот уточняет свое понимание происхождения скифских царей от младшего сына Геракла. Важно отметить, что после слов о происхождении скифских царей историк, действительно, вставил собственное замечание: «так рассказывают эллины, живущие у Понта»; и в нем уже не использован оборот accusativus cum infinitivo. Поэтому у нас нет оснований приписывать часть рассказа домыслу Геродота.
В устах искусных исполнителей повествование оживлялось прямой речью персонажей. Именно так записан в «Истории» диалог змееногой богини и Геракла. Среди распространенных фольклорных приемов повествования встречаются попутные замечания, парэнтезы; здесь парентеза использована в виде краткого наивного вставного упоминания о том, что Геракл носил с собой два лука. Подобно всему тексту мифа, это пояснение дано в форме оборота accusativus cum infinitivo, который еще раз указывает, что эти слова принадлежат не Геродоту, а его источнику (Доватур, 1957. С.153). В ходе изложения мифа рассказчик заметил, что, оставляя сыновьям свой лук, герой не может оказаться без оружия в дальнейших странствованиях, и дал этому свое объяснение о двух луках.
Подробности, не имевшие значения для развития сюжета, вводились в фольклорные произведения с целью создания наглядной обстановки вокруг излагаемых событий. В нашем случае - это замечание, что в Скифии Геракл оказался во время зимней стужи и спал, завернувшись в львиную шкуру. Эта шкура - постоянный атрибут героя, поэтому слушатель сразу мог нарисовать в своем воображении исходную картину этого красочного рассказа. Для придания достоверности действие фольклорных произведений часто помещали в знакомые слушателям места, в данном случае в лесную область Гилею близ Ольвии. Поэтому можно заключить, что Геродот записал миф, услышанный именно в Ольвии, потому что другим понтийским эллинам эта местность вряд ли была хорошо известна.
В одном граффито середины VI в. до н. э. сообщается о сооруженном ольвиополитами и разрушенном (их соседями или по естественным причинам?) алтаре Геракла в Гилее (Русяева 2005: 41). Наличие этой надписи дает основание предположить, что интересующий нас миф возник вскоре после заселения греками Нижнего Побужья и существовал уже не одно десятилетие ко времени посещения Геродотом Ольвии. В пользу этого говорит упоминание трех скифских племен, с которыми греки действительно встретились в окрестностях своего полиса. Позже расположение племен в Скифии изменилось, и у ольвиополи-тов появились новые соседи, о чем свидетельствует сравнение наших отрывочных сведений о сочинении Гекатея Милетского и ионийских карт с описанием в «Истории» Геродота. Однако, это совсем не обязательно должно было сказаться на сюжете уже устоявшегося мифа; ведь в фольклоре часто удерживались гораздо более древние представления. Поэтому мне кажется совершенно не убедительным мнение А. С. Русяевой (Русяева 1992: 9-10) о том, что Геродот записал рассматриваемый миф не в Ольвии, потому что там в содержание рассказа якобы должны были быть внесены изменения, соответствующие реалиям сере-
дины V в. до н. э., а источником «отца истории» исследовательница называет сочинение какого-то логографа либо запись или рассказ жреца в одном из милетских храмов. В таком случае историк передал бы лишь фабулу, а не множество черт живого устного повествования, потому что, как говорилось выше, в VI в. до н. э. так красочно никто не умел записать прозой народные предания. Кроме того, согласно рассказу Геродота, греки в середине V в. до н. э. знали, что агафирсы и гелоны продолжали жить в Восточной Европе, хотя и на других территориях, так что даже с этой точки зрения не было нужды менять предание о происхождении их наименования.
Возможно, Геродот слышал и другие варианты этого мифа, сказав, что его рассказывают понтийские эллины, а не конкретно ольвиополиты. О существовании иных версий можно судить
V> 1—' v>
по перечислению деяний Геракла в одной надписи римского времени (CIG XIV, 1293a, 94-97). В ней говорится, что Геракл пришел из Фракии в Скифию, и там от его связи с Ехидной родились сыновья Скиф и Агафирс. Такой рассказ, наверное, бытовал в колониях Северо-западного Причерноморья, в частности в Тире, где в реальности существовали контакты лишь с агафир-сами и скифами, гелоны же были мало известны. Вероятно, с этим мифом жители Тиры связывали отпечаток ступни Геракла, который находился на скале у реки Тирас; он поражал своей величиной в два локтя, то есть около метра в длину (Her. IV, 82).
В научной литературе существует мнение, что упомянутый миф имеет скифское происхождение, и он лишь слегка переработан греками. Скифологи находят некоторые параллели в иранской мифологии и считают, что Геракл заместил в устах эллинов скифского Таргитая (Граков 1950: 7-12; Петров; Макаревич 1963: 20-31; Раевский 1977: 32-36, 54; Бессонова 1983: 93-98.). О Таргитае сейчас известно только из записи Геродота (IV, 5), но у него нет и намека на какое-либо соотношение его с Гераклом, хотя историк постоянно проводил параллели между эллинскими и чужеземными богами и героями; он в частности написал, что Гестия у скифов называется Табити, Зевс - Папай, Аполлон - Г ойтосир, Афродита Урания - Аргимпаса, Посейдон - Тагимасад (IV, 59). В то же время Геродот подчеркнул, что рассматриваемый нами миф рассказывают местные греки, и он коренным образом отличается от того, что говорят скифы относительно своего происхождения от первого человека Таргитая.
К мнению скифологов присоединяются и некоторые исследователи античности. В. Али назвал эти главы Геродота скифским мифом в греческих одеждах (Aly 1921: 121; Толстой 1966: 234). Ю. В. Шауб (Шауб 2008: 75) безоговорочно поддержал гипотезу Д. С Раевского, который даже считал, что оба мифа восходят к одному скифскому генеалогическому мифу.
На мой взгляд, предание о Геракле, родоначальнике местных племен, прекрасно вписывается в контекст древнегреческой мифологии, и его структура близка к генеалогическим мифам, бытовавшим в Ионии и в частности в Милете, родине ольвио-политов и большинства колонистов в Причерноморье. Вообще греки часто связывали происхождение соседних народов со своими мифическими героями, а также возводили родословную племен к предку, якобы давшему наименование народу. Ионийцы рассказывали, что персы происходят от Перса, сына Персея и Андромеды (Her. VII, 61), а соседи милетян карийцы, лидяне и мисийцы ведут свою родословную от братьев с соответствующими именами Кар, Лид и Мис (Her. I, 171), что по структуре рассказа прямо напоминает Агафирса, Гелона и Скифа. Роль Геракла в мифе также достаточно традиционна для греческого фольклора, в котором существовали рассказы об этом герое, ставшем родоначальником разных варварских племен.
В рассматриваемом мифе имеется немало наблюдений из жизни скифских племен, с которыми греки общались в Северном Причерноморье. Действительно лук и боевой портупейный пояс составляли неотъемлемую принадлежность скифского воина (Черненко 1981: 111-120). Греческие мастера даже изготовляли для скифов чаши с ушком для прикрепления к поясу. Такова найденная в Братолюбовском кургане Херсонской области золотая чаша V в. до н. э. с припаянным к ней колечком (Scythian Gold 1999: № 134). Скифский лук, отличный по форме от греческого, эллины уже в архаический период детально рисовали на вазах, а позже воспроизводили на ювелирных изделиях и монетах (Скржинская 1998. Рис. 25-28, 53).
Соединение скифской богини с Гераклом, возможно, имело символический смысл священного брака местного божества и греческого героя. Мы не знаем, какой точно рассказчики представляли скифскую змееногую богиню. До недавнего времени ее отождествляли с изображениями так называемой «прорастающей девы», у которой вместо ног были растительные побеги, иногда оканчивающиеся головой животного (Артамонов 1961: 65-73; Петров, Макаревич 1963: 23-26; Доватур, Каллистов, Шишова 1982: 214). Теперь доказано, что эта дева входит в круг греческих наследниц древней богини владычицы зверей; ее эллины чаще всего отождествляли с Артемидой и изображали не только в Северном Причерноморье (Буйских 2006: 137-138).
Стоит отметить, что облик фантастического существа полу-женщины-полузмеи не чужд греческой мифологии. Такой греки представляли Ехидну, мать разнообразных чудовищ. Описание Ехидны в «Теогонии» Гесиода (ст. 298-303), не знавшего скифской мифологии, подходит не только к облику скифской змееногой богини, но также к месту ее обитания в пещере,
расположенной в пустынной местности: «Наполовину она дева со светлыми глазами и прелестным лицом, наполовину же чудовищная змея, огромная и грозная... у нее есть божественная пещера внизу под выдолбленной скалой, далеко от смертных людей и бессмертных богов».
В причерноморском мифе есть черты в равной мере свойственные греческому и скифскому фольклору. Это распространенный у многих народов сюжет о состязании трех братьев и получении царства младшим братом. Безусловно, умение пользоваться луком и использование боевого пояса служило характеристикой скифского воина. В то же время мастерством стрельбы из лука славились и греческие герои, и прежде всего Геракл. Ему царь Эхалии посулил отдать в жены свою дочь Иолу, если герой победит братьев царевны в стрельбе из лука; за отказ выполнить обещание герой разорил Эхалию. На этот сюжет в архаический период появилась эпическая поэма «Взятие Эхалии». С детских лет каждый грек знал «Одиссею», в которой вся двадцать первая песнь посвящена описанию состязания женихов Пенелопы. Она обещала выйти замуж за того, кто натянет лук Одиссея и прострелит 12 колец так, чтобы стрела ни одно не задела. Женихи не сумели даже натянуть лук Одиссея: согнуть и привести в боевую готовность дальнобойный лук было нелегким делом даже для сильного мужчины. Поэтому у многих народов испытание зрелости воина наряду со стрельбой в цель включало также сгибание лука и закрепление на нем тетивы.
В духе сложившейся в Ионии фольклорной традиции ионийские колонисты на северных берегах Черного моря сложили миф о Геракле, родоначальнике местных народов и о происхождении их названий от имен его трех сыновей. Это плод коллективного творчества, а не специально придуманный жрецами рассказ, преследующий пропагандистские цели, пишут некоторые исследователи (Русяева 2005: 39). Греческие жрецы выбирались подобно другим магистратам, и не представляли какой-то обособленной группы людей с особой идеологией. Неясно, перед кем надо было пропагандировать право на заселение пустующих земель на берегах Понта. Кочевые племена, входившие в контакт с новыми поселенцами, совсем не интересовались их мифологией, а сами колонисты не нуждались ни в какой пропаганде.
Тем, кто не занимался историей фольклора, трудно представить, что какое-то произведение может не иметь конкретного автора. А между тем на ранних этапах развития общества именно так и было, когда у разных народов создавались сказки, героический эпос и исторические легенды. Во время появления эллинов в Северном Причерноморье в среде колонистов господствовало мифологическое осознание действительности, которое выражалось в сотворении новых мифов на осваиваемых землях.
Эти мифы невольно создавались по уже установившимся схемам. Одна из них - пребывание легендарного греческого героя в далекие времена в тех местах, которые осваивали колонисты. Так в их глазах история новой родины связывалась с историей Эллады и таким образом обосновывалось право на владение землями, где побывал герой.
Литература
Артамонов 1961 - Артамонов М. И. Антропоморфные божества в религии скифов // Археолог. сборник Гос. Эрмитажа. Вып. 2. Л. Бессонова 1983 - Бессонова С. С. Религ. представления скифов. Киев. Буйских 2006 - Буйских А. В. Sofa-капители из Херсонеса: к проблеме стилистических заимствований // Боспорские исследования. Вып. 11. Симферополь; Керчь.
Граков 1950 - Граков Б. Н. Скифский Геракл // Краткие сообщения Института истории материальной культуры. Вып. 34.
Доватур 1957 - Доватур А. И. Повествовательный и научный стиль Геродота. Л.
Доватур, Каллистов, Шишова 1982 - Доватур А. И., Каллистов Д. П., Шишова И. А. Народы нашей страны в «Истории» Геродота. М. Петров, Макаревич 1963 - Петров В. П., Макаревич М. Л. Скифская генеалогическая легенда // СА. № 1.
Поплинский 1990 - Поплинский Ю. К. Принципы этнографических описаний в античной литературе // Афр. этнограф. сборник. Л. Раевский 1977 - Раевский Д. С. Очерки идеологии скифо-сакских племен. М.
Русяева 1992 - Русяева А. С. Религия и культы античной Ольвии.Киев. Русяева 2005 - Русяева А. С. Религия понтийских эллинов. Киев. Скржинская 1998 - Скржинская М. В. Скифия глазами эллинов. СПб. Толстой 1966 - Толстой И. И. Черноморская легенда о Геракле и змееногой деве // Статьи о фольклоре. М.; Л.
Черненко 1981 - Черненко Е. В. Скифские лучники. Киев.
Шауб 2008 - Шауб И. Ю. Италия - Скифия. Культурно-исторические параллели. М.; СПб.
Aly 1921 - Aly W. Volksmärchen, Sage und Novelle bei Herodot und seinen Zeitgenossen. Göttingen.
Summary
M. V. Skrzhinskaya. Two myths about the genesis of Scythians in Scythian logos of Herodotus.
Herodotus used folklore tales as a source of his knowledge about Scythia. The article provides a comprehensive stylistic analysis of two myths describing the origin of Scythians (Her. IV, 5-10). The paper presents several arguments which prove that the myth about Heracles, snake-legged goddess and their three sons cannot belong to the Scythians. The author criticises the suggestion that this myth was created by Greek priests. Writings by Herodotus witness that in VI-V BC some new myths appeared among the Greek colonists of the North Black Sea Coast and were composed within the frames of folklore tradition of their metropolis.
