CC BY
74
УДК 94 47 .084.6
UDC 94 47 .084.6
А.А. ЧЕРНИЛОВСКИЙ
кандидат исторических наук, доцент, кафедра гуманитарных дисциплин, Орловский государственный университет имени И.С. Тургенева (Карачевский филиал)
E-mail. senior.chernilowsky2013@yandex.ru
A.A. CHERNIL OVSKY
Candidate of History, Associate Professor, Department of Humanities, Orel State University named after l.S.Turgenev (Karachev branch) E-mail. senior.chernilowsky2013@yandex.ru
ПРОГНОЗИРОВАНИЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ В КОНЦЕ 20- ГОДОВ ВЛАДИМИРОМ КИРИАКОВИЧЕМ ТРИАНДАФИЛЛОВЫМ
THE PREDICTION OF THE SECOND WORLD WAR IN THE LATE 20-IES MADE BY VLADIMIR KIRIAKOVICH TRIANDAFILLOV
В статье предпринята попытка анализа наследия советского военачальника 20-х годов Владимира Кириа-ковича Триандафиллова, охарактеризованы сделанные отечественным военным мыслителем прогнозы новой мировой войны, оценивается достоверность этих прогнозов.
Ключевые слова: Первая мировая война, Вторая мировая война, прогноз, пехота, артиллерия, танки, авиация, автомобильный транспорт, дивизии, мобилизация.
It is attempted to do an analysis of the legacy of the Soviet military commander of the 1920-ies of Vladimir Kiriakovich Triandafillov in this article. The predictions of a new world war made by the domestic military thinker are characterized here and an estimation of the accuracy of these forecasts is given.
Keywords: the First World War, the Second World War, the forecast, the infantry, the artillery, the tanks, aircraft, motor vehicles, the division, the mobilization.
Еще в 1920-х годах военные разных стран делали прогнозы того, какой будет новая мировая война. Обсуждали этот вопрос и теоретики Красной Армии. Одним из советских военных мыслителей того времени был В.К. Триандафиллова (1894 - 1931). Свои взгляды на будущую войну он изложил в работе «Характер операций современных армий», впервые изданной в 1929 г. и дважды переизданной в 1930-х годах.
Цель настоящей статьи заключается в том, чтобы проанализировать сделанные Триандафилловым прогнозы и оценить, насколько они оказались адекватными той реальности, в которой развернулась Вторая мировая война. Биографические задачи в статье не ставились.
В предисловии автор говорит, что все его выводы имеют силу только для первого периода будущей войны, в отношении же последующих периодов можно установить лишь тенденции развития материальной базы [4; 13]. Анализируя материально-техническую базу войны в конце 20-х гг., Триандафиллов констатировал, что за десятилетие, прошедшее после мировой войны, созданы новые образцы техники, которые в ближайшие годы будут приняты на вооружение.
Магазинная винтовка уже устарела, ее скорострельность недостаточна. Но по положению на конец 20-х гг. только США целиком перевооружили свою пехоту автоматическим оружием и обновили пулеметные парки новыми образцами, пехота же европейских армий вооружена теми самыми винтовками и пулеметами, с кото-
рыми она окончила войну в 1918 г. Однако невозможно, чтобы это оружие уцелело до конца будущей войны [4; 16]. Уже к концу первого года войны вся пехота или ее большая часть перейдет на автоматическое оружие [4; 17].
Советский военный теоретик верно уловил тенденцию перехода от магазинного к менее дальнобойному, но более скорострельному автоматическому стрелковому оружию, однако этот переход все же оказался медленнее, чем прогнозировал Триандафиллов: и в конце первого года войны (летом 1940 г.), и даже в конце войны (летом 1945 г.) значительная часть пехоты еще была вооружена магазинным оружием.
Кроме того, Триандафиллов ошибочно прогнозировал появление крупнокалиберных станковых пулеметов, настолько мощных, что они смогут бороться с танками. Это оказалось неразрешимой задачей, но во время Второй мировой войны пехота получила другое средство борьбы с танками, появление которого невозможно было предвидеть в конце 20-х гг., - ручные противотанковые гранатометы.
Триандафиллов отмечал, что под влиянием опыта мировой войны в корне изменилась структура кавалерийских частей и тактика конницы: «Произошло полное перемещение силы конницы с холодного оружия на огневые средства. Это, естественно, изменило взгляды и на боевое применение конницы. Сильное развитие автоматического оружия сделало невозможным ведение
© А.А. Черниловский © A.A. Chernilovsky
боя кавалерийскими соединениями в конном строю. Прошли времена, когда конная атака решала участь боя. Современный бой тягуч и ведется исключительно винтовками, пулеметами,артиллерией, танками, бронемашинами. Конница может участвовать в этом бою только своими огневыми средствами. Конь ей дан только для того, чтобы быстрее достигнуть тех пунктов, откуда введение в дело большого огневого резерва обещает наибольше результаты» [4; 84]. Такое предвидение роли конницы во Второй мировой войне оказалось вполне адекватным. Основными тенденциями развития артиллерии в конце 20-х гг. являются увеличение дальнобойности, использование более мощных взрывчатых веществ, увеличение калибров гаубичной артиллерии, переход на гусеничные лафеты, а в артиллерии резерва главного командования - замена конной тяги автомобильной, что позволяет увеличить размер перехода до 100 километров. Вместе с тем, артиллерийские парки европейских армий еще остаются такими, как в 1918 г., лишь США полностью перевооружили свою артиллерию новыми образцами.
Триандафиллов не предвидел появления во время Второй мировой войны принципиально новых артиллерийских систем - реактивной артиллерии, как совершенно не предвидел и того, что во время войны самоходные артиллерийские установки начнут вытеснять буксируемые орудия. Появление этих качественно новых классов военной техники было нельзя предвидеть в конце 20-х гг.
Триандафиллов писал: «В будущей войне больше всего неожиданностей сулит химическое оружие. Согласно существующему международному соглашению все государства обязались не применять в будущей войне химических средств борьбы. В действительности же нет ни одного государства, которое не работало бы усиленно над вопросами химической войны» [4; 26]. На всем протяжении своей книги он многократно возвращался к этой проблеме, обсуждал способы применения отравляющих веществ в будущей войне, средства защиты от них войск и населения. Этот прогноз оказался ошибочным: во Второй мировой войне применение химического оружия носило лишь эпизодический характер. Триандафиллов указывал на стремительно растущее значение танков: «После мировой войны танкостроение вступило в новую фазу развития. В крупном тактическом значении танков для будущей войны теперь никто не сомневается» [4; 29]. Советский автор указывал две тенденции танкостроения того времени. С одной стороны, происходит переход от тихоходных танков Первой мировой к быстроходным легким танкам: «Послевоенный период развития танкостроения можно охарактеризовать как беспрерывные попытки превратить танк из средства тактического в средство большого оперативного значения. Военной технике была поставлена задача дать вместо прежних <...> танков новые, более подвижные,
скороходные и с большим радиусом действий» [4; 30]. С другой стороны, их очевидная уязвимость для артиллерии заставляет вести работы над тяжелыми танками: «Перед конструкторами была поставлена задача дать танк такой мощности, чтобы он, не боясь артиллерийского огня, мог прокладывать дорогу более мелким танкам» [4; 30].
Уже первые сражения Второй мировой войны показали, что легкие быстроходные танки совершенно бесперспективны, основой танковых парков стали средние танки, совмещающие приемлемую подвижность с достаточной броневой защитой. Но Триандафиллов не мог предвидеть этого в конце 20-х годов. Советский военный мыслитель справедливо говорил, что в будущей войне большое значение приобретут моторизованные соединения:«Моторизованные части, без сомнения, получат в будущем широкое распространение. Размеры моторизации определяются экономическими возможностями каждого государства. <...> Мы теперь присутствуем при первых опытах моторизации армии. В настоящее время еще трудно предвидеть те размеры, которые она примет» [4; 31-32]. Однако Триандафиллов не смог предвидеть, что помимо моторизованных, появятся еще и танковые соединения, что уже в первых кампаниях Второй мировой войны будут принимать участие танковые корпуса, а начиная с 1941 г. - танковые армии. Если перевооружение сухопутных сил в 20-е годыш-ло довольно медленно, то этого нельзя было сказать о военно-воздушных силах. Триандафиллов констатировал, что со времен мировой войны авиация во всех странах полностью перевооружена новыми самолетами, что непрерывно возрастают скорость, радиус действия, грузоподъемность летательных аппаратов, мощность их вооружения и авиабомб. Любой рекорд в области авиации через несколько лет становится нормальным тактическим свойством боевых самолетов [4; 37]. Триандафиллов критиковал распространившиеся в это время теории малой, но очень хорошо механизированной профессиональной армии, которая якобы способна разбить «кошмарную» громоздкую многомиллионную армию. Появление таких теорий он, в полном соответствии с советской идеологией, объяснял недоверием буржуазии к народным массам. Триандафиллов резонно говорил, что малая армия, как бы хорошо она не была вооружена, не сможет разбить армию многомиллионную: «Мысль о завоевании современных государств небольшими, хотя и моторизованными войсками является наивной. Такая армия, вторгнувшись вглубь неприятельской страны, рискует оказаться изолированной. <...> Авиация может работать не каждый день и не во всякую погоду. Она не может рассчитывать на безнаказанные полеты в тыл противника уже по одной той причине, что современная миллионная («кошмарная») армия располагает соответствующими средствами обороны (таким же воздушным флотом, зенитной артиллерией), позволяющими бороться с этой авиацией не только на своей территории, но и за ее преде-
Ученые записки Орловского государственного университета. №2 (71), 2016 г. Scientific notes of Orel State University. Vol. 2 - no. 71. 2016
лами. «Кошмарная» армия располагает средствами борьбы и против танков и посаженной на автомобили пехоты. Государства с миллионными армиями обладают всеми возможностями, чтобы не только отогнать, но изолировать и уничтожить немногочисленные моторизованные части, вторгнувшиеся на их территорию» [4; 39].
По словам Триандафиллова, «Военные действия против таких центров государства, как Москва или Варшава <...> могут быть успешно проводимы армией по своей численности близкой к миллиону. При выполнении такой задачи потребуется не менее 2i/2 - 3 месяцев времени и соответствующее пополнение с отправкой его в тот же срок» [4; 39].
Критикуя такой аргумент теоретиков профессиональной армии, как неповоротливость многомиллионных масс, Триандафиллов писал: «Обеспечение лучших условий для свободного маневра, широкого тактического и оперативного искусства будет достигаться не возвращением назад, к малочисленным армиям кабинетных войн, а соответствующим поднятием подвижности современных миллионных армий путем улучшения техники транспортных средств» [4; 41].
Такая критика оказалась совершенно верной. Вторая мировая война велась многомиллионными массами войск, основанными на всеобщей воинской повинности: так, для вторжения в Польшу в сентябре 1939 г. гитлеровцы развернули 1600 тысяч солдат [1; 20], для вторжения во Францию в мае 1940 г. - 3300 тысяч солдат [1; 89], для агрессии против СССР в июне 1941 г. фашистская Германия и ее сателлиты выставили 5500 тысяч солдат [2; 21]. Даже те государства, которые в 20-30-х гг. обладали небольшими контрактными армиями - США и Великобритания - накануне вступления во Вторую мировую войну были вынуждены ввести всеобщую воинскую повинность.
Отказ от всеобщей воинской повинности начался лишь в 70-х гг., на совершенно другом уровне экономического и технического развития, причем он остается незавершенным даже в 10-х гг. ХХ1века.
Впрочем, прогноз Триандафиллова оказался ошибочен в другом отношении: Варшаву немецко-фашистские войска взяли не через два с половиной месяца, а через 4 недели после начала войны.
Рассуждая о численности армий в будущей войне, Триандафиллов указывал, что общая численность военнообязанных огромна - 6440 тысяч во Франции, 2800 тысяч в Польше, 2200 в Румынии [4; 44] - но невозможно поставить их всех под ружье. Дело здесь даже не в недостатке вооружений, а в том, что кадры мирного времени просто не смогут принять такую людскую массу.
Советский военный мыслитель в конце 20-х гг. отмечал, что в будущей войне, в отличие от 1914 г., мобилизация фактически начнется еще до объявления войны: «Стоит только в воздухе запахнуть военными осложнениями, как численность армий мирного времени начинает скакать вверх: без особого шума призываются резервисты, и штатный состав частей резко повышается» [4; 49].
Действительно, во Второй мировой войне массовый призыв резервистов под предлогом лагерных сборов во всех странах начинался еще до начала боевых действий. Фашистская Германия к 1 сентября 1939 г. вообще полностью отмобилизовала свою армию, что стало одной из главных причин молниеносного разгрома Польши. В СССР к 21 июня 1941 г. было мобилизовано уже около 900 тысяч резервистов.
Триандафиллов предсказывал, что гораздо более сложной проблемой, чем увеличение штатов кадровых дивизий, будет создание новых организационных соединений: «Существует мнение, что число дивизий в военное время может быть сразу удвоено по сравнению счислом их в мирное время. Мы считаем такой взгляд ошибочным уже по одному тому, что целый ряд дивизий, расположенных вдоль угрожаемой границы, едва ли может быть отягощен задачами выделения второочередных дивизий, а остальные дивизии не могут выделить более, чем еще по одной дивизии; тройное почкование не под силу никакой части с современными кадрами. Такое тройное развертывание сильно понизило бы качества войск и поставило бы под большое сомнение их боеспособность. <...> Для большинства современных армий коэффициент оперативного развертывания в 60% надо считать максимальным» [4; 50]. Триандафиллов считал в конце 20-х гг., что в будущей войне лишь Франция, имеющая такого обезоруженного соседа, как Германия, сможет увеличить число дивизий на 80 или даже на 100%.
Отсюда Траиндафиллов сделал вывод, что придется создавать большое количество дивизий без кадров (второлинейных).
В будущей войне второлинейные войска будут играть большую роль. Особенно велика, по мнению Триандафиллова, будет их роль в Германии: «Для современной Германии, даже в случае изменения военного режима, установленного Версальским договором, центр тяжести ее армии будет именно в этих второлинейных дивизиях. Она будет вынуждена мобилизовать армию «на пустом месте», идти на большое разжижение имеющихся в мирное время кадров, в значительной мере опираться в своей мобилизации на нелегальные военные союзы. <...> Второлинейные войска в Германии будут составлять основную массу мобилизованной армии, так как перволинейные войска поглотят только незначительную часть тех громадных людских и материальных средств, которые даже побитая Германия сможет выставить в случае войны» [4; 53].
Сейчас очевидна ошибочность такого прогноза: «обезоруженная» в 20-х гг. Германия в марте 1935 г. ввела всеобщую воинскую повинность, позволившую ей создать большое количество кадровых войск. Летом 1939 г. вермахт был самой грозной армией мира, гораздо более мощной, чем германская армия в 1914 г.
Тем более невозможно было предвидеть, что вто-ролинейные дивизии будут составлять большую часть Красной армии во время Великой Отечественной войны, что кадровые советские войска будут уничтожены
в первые недели гитлеровского нашествия, и летом-осенью 1941 г. Советскому Союзу придется создать сотни дивизий без кадров.
Триандафиллов совершенно справедливо предсказывал, что в будущей войне понадобятся очень значительные пополнения. За первый год Первой мировой войны французская армия потеряла 86%, русская армия - 130% своей первоначальной численности. «С расширением сферы действий противника (авиация, дальнобойная артиллерия), с более широким применением отравляющих веществ, а возможно, и появлением новых средств борьбы, потери в будущей войне будут еще более значительными. <...> При таком расходе людского материала только у Франции, СССР и частично у Польши найдутся более или менее значительные резервы для новых формирований» [4; 58], - писал Триандафиллов. В другом месте он вновь подчеркивал, что «значительное усиление армии в ходе войны может быть достигнуто у Франции и, может быть Польши» [4; 60].
Прогноз об огромных потерях в будущей мировой войне, о необходимости огромных пополнений оказался абсолютно верным. Триандафиллов оказался прав, говоря о возможности появления в ходе будущей войны качественно новых средств борьбы: летом 1944 г. в Германии были созданы крылатые и баллистические ракеты, летом 1945 г. в США - атомное оружие. Вместе с тем, мы уже говорили о том, как ошибочен оказался прогноз об использовании в будущей войне химического оружия. Наконец, Польша и Франция попросту не успели приступить ко второму эшелону мобилизации: первая была разгромлена за 4 недели, вторая за 5 недель.
Масштабы воздушной войны будут во много раз больше, чем в Первой мировой войне. В 1914 г. во всех странах в авиационной промышленности было занято не более 3 тысяч рабочих, запасы машин и личного состава были мизерны: Германия начинала войну, имея всего 232 самолета, Франция - 162. Воздушный флот был создан в ходе самой войны. Германия окончила войну, имея 5 тысяч боевых самолетов, Франция - 4400. На 1925 г. в авиационной промышленности сШа, Англии, Франции, Германии и Италии было занято около 100 тысяч человек, воздушные флоты насчитывали от 700 до 1500 самолетов, огромное количество машин находилось в резерве.
Триандафиллов писал: «Франция в течение первого полугодия достигнет, примерно, своего уровня 1918 г., а в конце первого года войны превзойдет этот уровень в 11/2 - 2 раза. Остальные страны создадут такие воздушные флоты, какими они в период мировой войны не располагали. Даже на восточных театрах надо ожидать появления на фронте с каждой стороны в конце первого полугодия войны 800 - 1000, а в конце войны - 1500 самолетов» [4; 63], кроме того, Польша, Румыния и другие страны будут поддержаны французской авиацией.
В действительности англо-французская авиация, как и сухопутная армия, никак не поддержала Польшу в сентябре 1939 г.; на «восточном театре» - советско-германском фронте - СССР в конце войны имел 14700
боевых самолетов [3; 38], то есть почти в 10 раз больше цифры, предполагаемой Триандафилловым.
Говоря о состоянии европейских армий в конце 20-х годов, Триандафиллов отмечал: «По чисто экономическим причинам машинизация в разных армиях проведена не в одинаковых размерах. По степени машинизации все армии можно разделить на две группы. Первая группа - армии западноевропейские. Типичной представительницей является французская. Вторая группа -восточноевропейские. Типичными для этих армий надо считать польскую и нашу Красную армию» [4; 72]. В чем заключается разница между этими двумя группами армий?
Пехота во всех европейских армиях вооружена практически одинаково. Однако совершенно иная картина наблюдается в артиллерии: армии Западной Европы, исходя из опыта мировой войны, имеют большое количество тяжелой артиллерии, в том числе гаубичной, тогда как артиллерия армий Восточной Европы, в том числе Красной армии, в конце 20-х гг. остается на уровне 1914 года. Пехотные дивизии в этих армиях слабо насыщены артиллерией, особенно тяжелой, не хватает гаубиц.
В странах Западной Европы на вооружение уже начали поступать новые быстроходные танки, тогда как армии Восточной Европы обладают лишь старыми танками времен мировой войны. Ядро военной авиации стран Западной Европы составляют истребители и бомбардировщики, тогда как в странах Восточной Европы авиация в конце 20-х гг. стоит на уровне 1914 года: ее основную массу еще составляют самолеты-разведчики [4; 85].
Наконец, коренным образом различается соотношение родов войск: в восточноевропейских армиях пехота и кавалерия составляют около половины численности, а в западноевропейских армиях - всего лишь 35%; доля артиллерии, инженерных войск, воздушных сил в западноевропейских армиях гораздо больше, чем в восточноевропейских.
Что касается войскового тыла, то западноевропейская армия с ее огромным расходом боеприпасов просто не может базироваться на конном транспорте: потребовалось бы столько повозок, что им бы не хватило дорог. Поэтому в таких армиях, как английская и французская, армейское, корпусное и частично даже дивизионное звено подвоза механизированы. В восточноевропейских армиях в конце 20-х гг. тыл еще носит крестьянский характер: дивизионное и корпусное звено подвоза полностью остается на конном транспорте, даже армейское звено механизировано лишь частично.
Впрочем, Триандафиллов указывал, что в восточноевропейских армиях, в особенности в Красной и в польской, происходят крупные изменения, растет количество и качество артиллерии, танков, авиации. «Автомобиль и трактор по чисто экономическим причинам решительно во всех государствах (в том числе и у нас) врезываются в городское и сельское хозяйство и вытесняют крестьянскую лошадь. Авто- и тракторостроение развивается быстрым темпом даже в странах Восточной Европы. <...>
Ученые записки Орловского государственного университета. №2 (71), 2016 г. Scientific notes of Orel State University. Vol. 2 - no. 71. 2016
Уже теперь есть предпосылки для перевода (целиком или частично) и в Польше, и в СССР армейского звена подвоза на автомобильную тягу. В ходе же самой войны, когда интересы фронта будут первенствовать над всем, автомобили будут изъяты из хозяйства, частично будут закуплены (для нас этот путь, по-видимому, закрыт) за границей, и потребности армии найдут удовлетворение» [4; 93], - писал Триандафиллов.
СССР в 30-х гг. если не полностью, то в основном преодолел свою военно-техническую отсталость, и к началу Второй мировой войны Красная армия по вооружению стояла в одном ряду с армиями уже не Восточной, а Западной Европы.
Впрочем, Триандафиллов ошибался, полагая, что для СССР закрыт путь импорта автомобилей во время войны. Напротив, во время Великой Отечественной войны большую часть автомобильного парка Красной армии составляли именно автомобили, полученные от союзников по ленд-лизу.
Основные черты военного искусства в будущей мировой войне советский военный мыслитель видел вполне адекватно. Он указывал, что будущая война будет вестись, как и Первая мировая, в условиях сплошного фронта: «При современной протяженности фронтов, когда фланги воюющих армий обеспечиваются союзниками или упираются в нейтральные государства и в моря, исходные операции всегда будут связаны с фронтальными ударами. <...> Протяженность фронтов огромная; они будут перегорожены войсками от моря и до моря. Без фронтальных ударов здесь не выйти ни во фланг, ни тем более в тыл противника» [4; 155].
Триандафиллов предрекал, что операции на окружение, крайне редко удававшиеся в Первой мировой войне, в будущей войне получат большое развитие: «Прорыв в чистом своем виде <...> не может рассчитывать на серьезный разгром противника, на уничтожение большого количества его сил. Обороняющийся при современных условиях имеет возможность легко выво-
появление принципиально новых видов вооружений. Библиографический список
1. История второй мировой войны. Т. 3. Начало войны. Подготовка агрессии против СССР. М.: Воениздат, 1974. 503 с.
2. История второй мировой войны. Т. 4. Фашистская агрессия против СССР. Крах стратегии «молниеносной войны». М.: Воениздат, 1975. 535 с.
3. История второй мировой войны. Т. 10. Начало войны. Подготовка агрессии против СССР. М.: Воениздат, 1979. 543 с.
4. Триандафиллов В.К. Характер операция современных армий. М.: Воениздат, 1936. 259 с.
5. Яров С.В. В. К. Триандафиллов и военно-политическое мышление 1920-х годов. СПб.: Б.и., 1993 42 с.
References
1. The History of the Second World War. V. 3. The beginning of the war. The Preparation of an aggression against the USSR. Military Publishing, 1974. 503 p.
2. The History of the Second World War. V. 4. The fascist aggression against the USSR. The collapse of the strategy of "blitzl (war thunder). M.: Military Publishing, 1975. 535 p.
3. The History of the Second World War. V. 10. The beginning of the war. The Preparation of an aggression against the USSf Military Publishing, 1979. 543 p.
4. Triandafillov V.K. The nature of the modern armies operations. M.: Military Publishing, 1936. 259 p.
5. Yarov S.V. V.K. Triandafillov and the military and political thinking of the 1920s. SPb .: W.P, 1993. 42 p.
