CC BY
59
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №2(126) 2014
раммы гражданского и патриотического воспитания. Кроме того, анализ источников по конкретной проблематике частично позволит удовлетворить запросы горожан, интерес которых к истории малой родины возрос в последние десятилетия.
Библиографический список
1. Соколова, Е. В. Формирование культурного пространства малых городов Среднего Прииртышья в 1920
— 1980-е гг. : дис. ... канд. истор. наук / Е. В. Соколова. — Омск, 2008. — 274 с.
2. Щеглова, Т. К. Устная история как источник и метод исследований сибирской деревни XX столетия / Т. К. Щеглова// Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития : сб. науч. тр. — Омск, 2004. — Ч. 1.
- С. 23-29.
3. Бутько, В .Н. Устная история: преимущества и недостатки/ В. Н. Бутько // Наука и современность. — 2010. — № 1. — С. 118—123.
4. Петерсон, А. Наш пароход подошел к Таре в середине ноября 42-го. / А. Петерсон // Тарское Прииртышье. —
2002. — 22 февраля.
5. Дом, открытый для всех. Валентина Александровна рассказывает. // Тарское Прииртышье. — 1996. — 27 ноября.
6. Виноградова, Н. А. Востребованность фотоколлекций высока / Н. А. Виноградова, Н. В. Муравицкая // Архивный вестник. — 2000. — № 8. — С. 220 — 224.
7. Димони, Т. Жизнь советской провинции 1930—1950-х годов в официальной фотографии / Т. Димони // Горизонты локальной истории Восточной Европы в Х1Х — ХХ вв.: сб. ст./ под ред. И. В. Нарского. — Челябинск : Каменный пояс,
2003. — С. 251—263.
8. Магидов, В. М. Кинофотофонодокументы в контексте исторического знания / В. М. Магидов. — М. : Российский гос. гуманитарный ун-т, 2005. — 394 с.
9. Зайцева, Е. В. Фотографии как исторический источник по истории повседневности города Ставрополя середины ХГХ — начала XX в. / Е. В. Зайцева // Новая локальная история. Вып. 3 : сб. науч. ст. — Ставрополь, 2006. — С. 80 — 83.
10. Голубецкий, И. С. Села, рабочие поселки и города Омской области / И. С. Голубецкий. — Омск : Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1970. — 132 с.
11. Тара: Набор из 25 фотографий / ред. В. Селюк. — Омск : Омская картографическая фабрика, 1994.
12. Пояснительная записка к проекту детальной планировки центральной части г. Тары. — Омск, 1981 // Текущий архив отдела архитектуры Администрации г. Тары.
13. Пояснительная записка к проекту генерального плана г. Тюкалинска. — Омск, 1980 // Текущий архив отдела архитектуры Администрации г. Тюкалинска.
14. Пояснительная записка к плану детальной планировки г. Исилькуля. — Омск, 1964 // Текущий архив отдела архитектуры Администрации г. Исилькуля.
СОКОЛОВА Евгения Валерьевна, кандидат исторических наук (Россия), заведующая кафедрой гуманитарных, социально-экономических и фундаментальных дисциплин.
Адрес для переписки: [email protected]
Статья поступила в редакцию 05.02.2014 г.
© Е. В. Соколова
УДК 940.3 о. В. ЧУДАКОВ
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского
ПРОДОВОЛЬСТВЕННЫЙ ВОПРОС В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ГОРОДСКОГО ОБЩЕСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ В СИБИРИ В МЕЖРЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПЕРИОД (ФЕВРАЛЬ-ОКТЯБРЬ 1917 г.)
Рассматривается деятельность органов городского самоуправления в Сибири в деле решения продовольственного вопроса в межреволюционный период (октябрь 1917-первая половина 1918 гг.).
Ключевые слова: органы городского самоуправления, Первая мировая война, Советы рабочих депутатов, Сибирь, продовольственный кризис, 1917-1918 гг.
Работа проведена при финансовой поддержке Министерства образования и науки РФ в рамках государственного задания вузам в части проведения научно-исследовательских работ на 2014—2016 гг., проект № 2619.
В ходе Февральской революции 1917 г. в России Опасаясь нарастания революции, Временное
была установлена власть Временного правительства. правительство было вынуждено принять 25 марта В своей деятельности оно на первое место поставило 1917 г. закон о хлебной монополии и повышении решение продовольственной проблемы, попытав- твердых цен на хлеб. Согласно закону весь хлеб под-шись опереться на структуры, созданные еще царс- лежал учету через государственные продовольствен-ким правительством и имевшие отработанную систе- ные органы, а все излишки хлеба подлежали обя-му, о чем уведомил 3 марта 1917 г. министр земле- зательной сдаче в установленные сроки и по твердой делия Шингарев местные органы власти [1, л. 30]. цене [2, с. 83].
После установления хлебной монополии во всех сибирских городах «для заведования продовольственным делом» по постановлению Временного правительства наряду с Общегосударственным продовольственным комитетом учреждались не подчиненные муниципалитетам местные продовольственные комитеты и их исполнительные органы — продовольственные управы: губернские, уездные, городские и волостные, которым передавалось дело снабжения городов продовольствием. Городские самоуправления могли, наряду с другими общественными организациями, направлять в продовольственные комитеты своих представителей [3, л. 21; 4, л. 59 об.]. Поэтому созданные Временным правительством продовольственные комитеты не принимали, по существу, никаких мер для ликвидации продовольственного кризиса, т.к. это затронуло бы интересы торгового класса.
В Омске уже 3 марта 1917 г. на заседании городской думы было рассмотрено распоряжение Временного правительства, согласно которому был образован Областной продовольственный комитет [5, с. 118]. В Тобольске 7 марта 1917 г. был образован губернский продовольственный комитет, на который возлагалось общее руководство продовольственным делом губернии и организация местных уездных и городских комитетов на «широких демократических началах» [4, л. 59; 6, л. 74 об.]. 26 марта был образован уездный и 16 апреля 1917 г. городской продовольственные комитеты [7, л. 7, 8]. Впоследствии на чрезвычайном собрании Тюменской городской думы 24 апреля городской продовольственный комитет был преобразован в городское продовольственное совещание с переименованием его членов в участковых продовольственных попечителей, которые должны были следить за исполнением обязательных постановлений по продовольствию [7, л. 14]. В Кургане в апреле 1917 г. был организован уездный продовольственный комитет, который занимался заготовкой продовольствия для фронта [8, л. 215]. 2 мая был образован городской продовольственный комитет в Ишиме, который сразу же занялся учетом наличного в городе хлеба [7, л. 22].
Томский губернский продовольственный комитет был образован в апреле 1917 г. В состав комитета вошли представители губернского Исполнительного комитета, губернского и городского народного собрания, военно-промышленного комитета, Советов рабочих, солдатских и офицерских депутатов, Союза торгово-промышленных служащих и других учреждений и организаций. С 1 августа 1917 г. после разделения Томской губернии был образован Алтайский продовольственный комитет [9, с. 124]. В связи с этим, 24 августа 1917 г. был образован на новых начал городской продовольственный комитет, в который помимо гласных вошли представители различных общественных организаций [10, л. 10].
В Иркутске после Февральской революции все дела городского хозяйства находились в ведении городской думы. Однако отрасли продовольствия были выделены из ведения городской управы и переданы: продовольствие населения — городскому продовольственному комитету по положению Временного правительства и заготовка дров — секции по топливу при Краевом Исполнительном комитете, действия которого контролировались городской думой через ревизионную комиссию [11, л. 131].
Работа продовольственных комитетов только налаживалась, когда закон от 9 июня 1917 г., обозначивший новые функции городских общественных уп-
равлений, вновь отнес попечение о продовольствии населения, устройство и содержание народных столовых, организацию продажи хлеба, мяса, молока, топлива к предметам ведения городского самоуправления.
В период муниципальной кампании 1917 г. и осенью, когда стало очевидно, что продовольственные комитеты не справлялись в желаемой мере со снабжением городов, среди общественных деятелей было распространено мнение, что демократические муниципалитеты, наделенные доверием населения и заинтересованные в бесперебойном обеспечении городов всем необходимым, смогут лучше выполнять продовольственные функции. В частности, выступая на Всероссийском продовольственном съезде в Москве в мае 1917 г., представитель Томской губернии отметил, что недемократические по своему составу продовольственные комитеты — губернский, уездные и городские, — являются «непопулярными» среди масс и проявляют способность к работе только те комитеты, которые опираются на «широкую демократию» [12, л. 14]. Неоднородные по составу продовольственные комитеты Западной Сибири не могли обеспечить эффективное осуществление хлебной монополии.
Весной-летом 1917 г. продовольственное дело сибирских муниципалитетов значительно расширилось: появились розничные лавки для реализации товаров населению, была введена карточная система на многие продукты питания, продовольственные отделы стали заниматься не только распределением, но и закупкой тех продуктов, на которые не была введена государственная монополия. Так, например, 28 апреля 1917 г. Енисейскому губернскому продовольственному комитету было предоставлено из общего продовольственного капитала 300 тыс. руб. на оказание помощи нуждающемуся населению продажей семян по заготовительной цене [13, л. 2].
В связи с тем что в некоторых регионах Сибири цены на предметы первой необходимости в среднем увеличились более чем на 250 %, большая надежда у людей была, прежде всего, на товарообмен [4, л. 80]. По сведению Канского продкома, во многих местах сельскими обществами выносились постановления о согласии дать хлеб в обмен на товары [14, с. 72].
Председатель Тобольского губпродкома Грибанов 6 июля 1917 г., в связи с отсутствием в губернии предметов первой необходимости, просил у Министерства продовольствия разрешить израсходовать 200 тыс. руб. «продовольственных сумм» на выписку этих товаров из Америки северным путем [15, л. 2]. 14 июля 1917 г. председатель Сургутского уездного продовольственного комитета Пирожников также просил у Министерства продовольствия ссуду в 500 тыс. руб. на заготовку хлеба и других продуктов [15, л. 11]. Томский губпродком в сентябре 1917 г. ходатайствовал о предоставлении Кузнецкому городскому общественному управлению гарантии на заключение займа в сумме 60 тыс. руб. для осуществления операций по закупке хлеба для городского населения, а также Татарскому общественному управлению 30 тыс. руб. на те же цели [1, л. 2, 4]. В итоге Кузнецкое городское самоуправление закупило 7465 пуд. муки на 25200 руб., сахара 106 пуд. на 13135 руб., которые сразу же были проданы населению [1, л. 12].
На заседании Курганского уездного продовольственного комитета 22 июля 1917 г., рассматривая вопрос о нормировке цен на мясо для местного населения, было принято решение об отпуске для продажи городскому населению мяса по твердой цене, с при-
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №2(126) 2014 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №2(126) 2014
бавлением 10 % накладных расходов. При этом было высказано пожелание, чтобы городской продовольственный комитет взял торговлю мясом в свои руки и снабжал население мясом по карточкам или иным способом из расчета 2 фунта в неделю на человека [16, л. 20 об.]. Также комитет постановил образовать специальную реквизиционную комиссию, которая должна реквизировать около 1100 тыс. порций мяса по цене не выше 65 коп. за порцию [16, л. 20 об.]. 19 июля 1917 г. продовольственный комитет вынес постановление о реквизиции сахара у торговца И. П. Диева по существующей цене в количестве 234 пуд. [16, л. 20 об.].
После принятия Иркутским продовольственным комитетом решения ввести с 24 июля продажу мануфактуры по карточкам, а в сентябре ввести карточки на печеный хлеб, среди городского населения проявилось «враждебное отношение к продовольственному комитету» [17, с. 230, 249]. Это была вынужденная мера, т.к. запасы продовольственного комитета к концу сентября 1917 г. иссякали. Так, по состоянию на 16 сентября запаса муки было 8 тыс. пуд. при норме потребления городом 75 тыс. пуд. [17, с. 249]. С 1 октября в городе была запрещена торговля кондитерскими изделиями [17, с. 252]. В связи с ухудшением продовольственного положения в Иркутске и дальнейшим увеличением цен на муку, 16 ноября
1917 г. возле продовольственного комитета состоялся митинг женщин, которые выражали недовольство по этому поводу [17, с. 256]. В результате, Иркутский Совет рабочих и солдатских депутатов создал «обыскную комиссию», производившая продовольственные обыски складских помещений и частных квартир. На следующий день городская дума упразднила продовольственный комитет и взяла все ее дела в свое ведение, учредив для этого особое присутствие общественного самоуправления [17, с. 256, 257]. С установлением в Иркутске Советской власти 7 февраля
1918 г. городской продовольственный комитет перешел в руки новой власти [17, с. 270].
Следует отметить, что уже в первые дни Февральской революции сама буржуазия изъявила готовность принять участие в разрешении продовольственного вопроса. Так, мясоторговцы Омска на своем совещании в марте добровольно обязались торговать до 1 мая мясом по цене 1 сорт — 30 коп., 2 сорт — 20 коп. за фунт и заявили к продаже более 15 тыс. пуд. Однако вскоре инициаторы «добровольных обязательств» совсем прекратили торговлю [18, с. 209]. В Тобольске на заседании городской думы 29 апреля 1917 г. выяснилось, что в городе действует постановление «старой думы» о запрете скупки торговцами рыбы, молочных и др. жизненных продуктов. Но это постановление «игнорировалось как продавцами продуктов, так и скупщиками-торговцами», т.к. за этим никто не наблюдал [19, л. 195].
Борьба с продовольственными затруднениями, с дороговизной и спекуляцией неизбежно вела к постановке вопроса об установлении рабочего контроля над торговлей и распределением продуктов. Инициатива здесь исходила от Совета рабочих и солдатских депутатов, к которым обращалось население. В Сибири это выражалось в контроле Советов, профсоюзов или созданных ими комиссий над магазинами частных предпринимателей и складами, а в Красноярске и городах Енисейской губернии — в контроле Советов через специальные комиссии и комиссаров за подвозом, заготовкой и продажей продуктов питания и предметов потребления [20, л. 1—7]. Комиссии устанавливали наличие товаров и продуктов, определяли цену и следили за продажей по этим ценам. В
других местах Советы и профсоюзы посылали своих представителей в продовольственные комиссии.
Наиболее организованно борьба с дороговизной развернулась в Красноярске. Инициатива здесь, как и в других местах, исходила от самого населения, страдавшего от дороговизны, которое неоднократно обращалось по этому поводу в Совет рабочих и солдатских депутатов. 4 апреля 1917 г. вопрос о борьбе с дороговизной был поставлен на заседании Исполнительного комитета Совета рабочих и солдатских депутатов. Эсер Казанцев предложил передать это дело продовольственному комитету, что встретило возражение со стороны большевиков. Большевик А. Окулов в своем выступлении отмечал, что борьбу с дороговизной по-настоящему может вести только революционная организация, какой является Совет рабочих и солдатских депутатов: «Беря в свои руки это дело, Совет рабочих и солдатских депутатов усиливает свой авторитет среди населения, вовлекает новые массы в революцию, своим примером революционизирует их и укрепляет дело революции». Предложение Казанцева было отвергнуто, и Красноярский Совет рабочих и солдатских депутатов взял дело борьбы с дороговизной целиком в свои руки [21, с. 77 — 80].
В Томске в деле борьбы со спекуляцией был создан специальный комитет. В результате его деятельности мануфактурный магазин Гадалова вынужден был снизить цены на 10 %, магазин Вырнова снизил цены на все товары от 10 до 25 % [22]. Для разрешения продовольственного вопроса в городе были созданы 62 учетно-сдаточные комиссии, которые направили своих представителей в уезды и волости губернии для учета запасов хлеба и принятия мер к его заготовке. Деревенская беднота, сама заинтересованная в этом, всячески помогала учетно-сдаточным комиссиям, благодаря чему работа комиссий была достаточно успешной [23].
В Барнауле Совет рабочих и солдатских депутатов 22 апреля 1917 г. организовал расценочную комиссию, которая вынесла решение о нормировании цен, ограничив предпринимательскую наценку на масло, кондитерские изделия и мануфактуру до 5—10 % [24]. Попытка установления контроля над торговлей была и в Иркутске. 26 апреля 1917 г. был произведен учет товаров и установлена максимально допустимая наценка в 6 — 8 % [25, л. 14—18]. Но торговцы все равно находили выход из этой ситуации путем фальсификации продуктов питания, тем более что «надзор на рынках так слаб, что его почти всегда не видно». В частности, на местных рынках торговцы молоком разбавляли его водой, а в муку подсыпали молотую морковь, и т.д. [26].
В августе 1917 г. Временное правительство распорядилось повысить в 2 раза закупочные цены на хлеб, установленные им еще 25 марта 1917 г., чтобы пресечь спекуляцию. Однако это постановление привело только к новому витку цен на продукты и предметы первой необходимости, разгулу спекуляции, создало угрозу голода в стране [27, с. 342—343]. В Томской губернии, например, цены увеличились на 370 — 600 % [28, л. 28]. С января по октябрь 1917 г. резко возросли цены на предметы первой необходимости: в Омске на 200 — 280 %, в Кузбассе — более чем на 300 %. Реальная зарплата рабочих по сравнению с довоенной упала на 40 — 50 %. В сентябре-октябре дороговизна достигла наибольших масштабов [29, с. 17].
В начале октября 1917 г. в Омске начались сильные волнения среди широких слоев населения горо-
да, возникшие в связи с повышением Временным правительством твердых цен на хлеб. В результате Омский Совет вынужден был одобрить введение военного положения для подавления волнений в городе [30; 31, с. 20]. Также и в других городах Сибири проявились волнения среди рабочих.
16 сентября 1917 г. Тобольский губернский комиссар Временного правительства В. Н. Пигнатти докладывал в МВД, что «в настроении населения замечается перелом в сторону, сулящую мало хорошего... Продовольственные органы страшно непопулярны. Во многих местах ведется активная агитация против правительства. При таком настроении успех всякого слова, всякой агитации против нового строя обеспечен, и кое-где уже начались открытые выступления» [32, л. 44].
С 1 сентября 1917 г. городские продовольственные комитеты начинают возвращаться под контроль муниципалитета и включать в себя гласных думы, что было связано с реализацией закона 9 июня 1917 г. [1, л. 75]. Процесс обратного перехода продовольственных функций городам затянулся в связи с тем, что новым гласным требовалось время войти в курс дела, к процессу перехода нужно было подходить осторожно, чтобы не нарушить работу действовавших продовольственных организаций.
Любой неосторожный шаг мог спровоцировать беспорядки. Негативное влияние оказали проведенная с интервалом в несколько месяцев передача функций снабжения продовольствием сначала из муниципалитетов в особые продовольственные комитеты, а затем обратно, большевистский переворот и слабость власти, которая осенью 1917 — зимой 1918 гг. не могла в необходимой мере обеспечить продовольственные органы силой принуждения. В такой ситуации муниципалитеты все в большей мере вынуждены были полагаться сами на себя.
В некоторых северных районах Сибири из-за продовольственного кризиса обстановка накалилась до предела. В частности, в Бодайбо Ленским товариществом сократилась выдача мяса на 1/3 (до этого выдавали по 55 фунт. в месяц. — О. Ч.). Это сокращение было вызвано «неподачей скота из Якутска», распространением язвы в Вилюйске, а также отказом Иркутского продовольственного комитета отпустить «монгольский скот» [33]. Таким образом, нарушение экономических связей с Европейской Россией и между отдельными районами Сибири, сокращение притока промышленной продукции способствовало обострению продовольственного положения к осени 1917 г.
Таким образом, потеря контроля над системой распределения товаров и продуктов стала настолько ощутимой, что Временному правительству в новой политической обстановке не оставалось ничего, кроме как апеллировать к городским думам, которые возложили на себя бремя забот, выпавших на их долю в связи с войной. Однако это не означало, что сама власть была готова к установлению с ней равноправных партнерских взаимоотношений в решении наиболее насущных проблем. При этом параллельно Советы пытались также, наряду с городскими думами, разрешить продовольственный вопрос, но используя, в первую очередь, силовые методы.
Библиографический список
1. ГАРФ. Ф. 1788. Оп. 4. Д. 292.
2. Юровский, Л. Н. Денежная политика Советской власти (1917 — 1927) / Л. Н. Юровский. — М., 2008. — 592 с.
3. ГАИО. Ф. 70. Оп. 3. Д. 6226.
4. ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. И-152. Оп. 50. Д. 22.
5. Чудаков, О. В. Деятельность органов местного самоуправления Западной Сибири в борьбе с дороговизной жизни в годы Первой мировой войны (1914 — февраль 1917 гг.)/ О. В. Чудаков // II Емельяновские чтения : материалы Всерос. науч.-практ. конф. — Курган : Изд-во Курганского гос. ун-та, 2007. — С. 118—119.
6. ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. И-152. Оп. 50. Д. 17.
7. ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. И-722. Оп. 1. Д. 72.
8. ГАКО. Ф. Р-852. Оп. 1. Д. 2а.
9. Боженко, Л. И. О продовольственном положении в Западной Сибири накануне социалистической революции / Л. И. Боженко// Проблемы истории Октябрьской революции и Гражданской войны в СССР. — Томск, 1975. — С. 122—137.
10. ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. И-722. Оп. 1. Д. 52.
11. ГАРФ. Ф. 1789. Оп. 2. Д. 14а.
12. ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. И-722. Оп. 1. Д. 33.
13. ГАРФ. Ф. 1783. Оп. 1. Д. 199.
14. Гаврилов, А. А. Кооперация в решении продовольственного кризиса в Сибири (1916— 1919 гг.) / А. А. Гаврилов // История и культурология: Опыт. Проблемы. Исследования. Сб. научно-методических трудов. — Иркутск, 2001. — С. 61 — 78.
15. ГАРФ. Ф. 1783. Оп. 4. Д. 290.
16. ГАКО. Ф. Р-852. Оп. 1. Д. 2.
17. Романов, Н. С. Летопись города Иркутска за 1902 — 1924 гг./ Н. С. Романов. — Иркутск, 1994. — 560 с.
18. Сидоренко, С. А. Февральская буржуазно-демократическая революция и начало перехода к революции социалистической в Сибири (март — апрель 1917 гг.) / С. А. Сидоренко. — Челябинск, 1970. — 244 с.
19. ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. И-152. Оп. 50. Д. 21.
20. ГАИО. Ф. 135. Оп. 1. Д. 1459.
21. Красноярский Совет (протоколы и постановления). — Красноярск, 1960. — 312 с.
22. Сибирская жизнь. — 1917. — 25 апреля.
23. Знамя революции. — 1917. — 12 июня.
24. Жизнь Алтая. — 1917. — 25 апреля.
25. ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 80. Д. 48.
26. Единение. — 1917. — 20 сентября.
27. Экономическое положение России накануне Великой Октябрьской социалистической революции. В 2 т. — Т. 2. — М.-Л., 1957. — 412 с.
28. ГАТО. Ф. 428. Оп. 5. Д. 5.
29. Рабочий класс Сибири в период строительства социализма (1917 — 1937 гг.). — Новосибирск, 1982. — 215 с.
30. Омский вестник. — 1917. — 6 октября.
31. Клеткин, Е. Д. Борьба за установление Советской власти в Омске и области март 1917 — май 1918 гг./ Е. Д. Клеткин. — Омск, 1957. — 43 с.
32. ГАРФ. Ф. 406. Оп. 2. Д. 56. Л. 44.
33. Единение. — 1917. — 12 августа.
ЧУДАКОВ Олег Валерьевич, кандидат исторических наук, доцент (Россия), доцент кафедры дореволюционной отечественной истории и документоведения. Адрес для переписки: [email protected]
Статья поступила в редакцию 16.09.2013 г.
© О. В. Чудаков
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №2(126) 2014 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
