CC BY
31
УДК 94:355.244.23(470.57)"1930/1934"
Антошкин Анатолий Васильевич
кандидат исторических наук, преподаватель гимназии № 2 г. Стерлитамак Республики Башкортостан
ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЕ СНАБЖЕНИЕ РАБОЧИХ И СЛУЖАЩИХ БАШКИРИИ В 1930-1934 ГГ.
Antoshkin Anatoliy Vasilyevich
PhD in History, Teacher at High School № 2, Sterlitamak, Bashkortostan
FOOD SUPPLY OF WORKERS AND DEPARTMENT OFFICERS OF BASHKIRIA IN 1930-1934
Аннотация:
В статье на основе документов Национального архива Республики Башкортостан рассматриваются основные мероприятия по обеспечению продовольствием рабочих и служащих Башкирии в 19301934 гг. В условиях индустриализации на территории республики была развернута многогранная работа государственных и кооперативных организаций по налаживанию обеспечения продовольствием рабочих и служащих ведущих промышленных предприятий. Организация нормированного снабжения в отсутствие частного сектора и доступного импорта стала сложнейшей задачей для местного руководства. Государственные и кооперативные организации сталкивались с проблемами определения контингентов снабжаемого населения, последующей дифференциацией его по спискам. Вместе с тем снабжение было подорвано массовыми злоупотреблениями в работе по выдаче заборных книжек и наличием «мертвых душ».
Ключевые слова:
снабжение, продовольственная безопасность, потребительская кооперация, колхозная торговля, рабочие и служащие, контингент снабжаемого населения, заборные книжки, индустриализация, Башкирия.
Summary:
On the basis of the records from the National Archive of the Republic of Bashkortostan the article deals with the main activities focused on providing the food supply for workers and department officers of Bashkiria in 1930-1934. With the ongoing industrialization in the republic, there was a complex work of the government and cooperative organizations on building the system of food supply for workers and department officers of the leading manufacturing enterprises. Management of rationed supply without the private sector and available import became the most difficult task for the local government. There were big problems with defining the contingents of the population eligible for the supply with the subsequent differentiation of them into lists. At the same time the food supply was undermined by the mass-scale misuse of power during the issue of ration books and due to the existence of so-called 'dead souls'.
Keywords:
supply, food security, consumer cooperative society, collective farm trade, workers and employees, supplied group of population, ration book, industrialization, Bashkiria.
В условиях индустриализации и стремительного роста городского населения, связанного с развитием промышленности Башкирии, введение нормированного распределения и карточной системы снабжения должно было решить важнейшую задачу продовольственной безопасности. Только в условиях продовольственной безопасности можно было рассчитывать на успешное выполнение планов по форсированному развитию промышленности республики.
За годы первой пятилетки в Башкирии была проведена реконструкция существующих предприятий и начато строительство новых. К новым наиболее значимым предприятиям относились: моторный завод, нефтекомбинат, крупные швейные фабрики и пятнадцать новых крупных объектов пищевой промышленности. Также были построены железные дороги из Уфы в Ишим-баево и Магнитную [1, л. 15]. В результате роста крупных промышленных и сельскохозяйственных предприятий, обеспечения колхозов техникой Башкирская Республика заняла значимое место в экономике Советского Союза.
Экономические перемены с особой остротой поставили задачу обеспечения быстрого подъема материального уровня и культурной жизни всего трудящегося населения Башкирии. Важность данного вопроса усиливалась тем обстоятельством, что в соответствии с быстрым ростом промышленных центров проектировался существенный рост городского населения. Для организации системы рабочего снабжения в ноябре 1930 г. вследствие реорганизации Наркомата торговли был создан Наркомат снабжения, который функционировал до июля 1934 г.
Гигантские темпы, какими шла индустриализация всей страны, требовали создания значительных резервов для бесперебойного снабжения рабочих. Задача формирования товарных резервов была поставлена еще в 1929 г. в отношении хлеба. В 1931 г. эта задача была поставлена и частично решена в отношении других товаров. Для управления товарными резервами был создан специальный орган - Комитет резервов при Совете труда и обороны [2, с. 30-31].
Система нормированного снабжения организовывалась посредством проведения целого комплекса мероприятий. Карточная система была введена в СССР в 1929 г. Разбивка по категориям населения, принятого на нормированное снабжение, и порядок фактического осуществления нормированной торговли вначале определялись местными органами власти и потому имели отличия в различных городах. В 1930 г. был установлен единый порядок снабжения населения по карточкам на всей территории СССР. С середины 1930 г. были введены единые для всего СССР заборные книжки [3, с. 410].
Предполагалось, что этой системой будет обеспечено доведение норм до рабочего, улучшится обслуживание рабочих (приближение к рабочему потребителю, изжитие очередей) и дело рабочего контроля над кооперацией и, наконец, что имело в тот период актуальное значение, -сократятся спекуляции и злоупотребления заборными книжками [4, с. 79].
Первоочередной задачей в деле снабжения с начала 1931 г. стало обеспечение рабочих республики хлебом. Несмотря на то что дело снабжения как по централизованному, так и по местному снабжению перешло в компетенцию органов Союзхлеба, который в новых условиях приобрел функции оперативного органа Наркомата снабжения, Башкирская контора за первый квартал 1931 г. не составила план местного снабжения и не смогла принять реальных мер к изысканию фондов для местного снабжения. На заседаниях коллегии Наркомата снабжения было отмечено, что у Союзхлеба не было точных данных о годовом уже утвержденном плане централизованного контингента снабжения. При разработке планов и контингентов местного снабжения не учитывалось то обстоятельство, что значительная часть населения Башкирии проживала в горно-лесных районах и хлебопашеством не занималась, а была занята работой на лесозаготовках и кустарными промыслами. Размер фонда для лесозаготовок далеко не покрывал потребности районов, в силу чего эти районы подлежали снабжению из местного фонда. Снабжение лесорубов в этих районах признавалось Наркоматом снабжения совершенно нетерпимым, так как снабжались только сами лесорубы, а их семьи хлеба совершенно не получали, поэтому лесорубы были вынуждены бросать работу и на 5-10 дней уезжать в степные районы за хлебом для семьи. Такое положение со снабжением создавало искусственное уменьшение рабочей силы и вело к недовыполнению планов по лесозаготовкам [5, л. 33-34].
Проблема с организацией местного фонда для снабжения заключалась в том, что он формировался в виде 10 %-го отчисления от гарнцевого сбора, а этого было совершенно недостаточно.
Вместе с тем реализация хлеба через потребительскую кооперацию характеризовалась Наркоматом снабжения как преступная и халатная. Отношение Башсоюза к делу снабжения населения продовольствием выражалось в том, что, во-первых, не был установлен контингент, а следовательно, Союзхлеб не мог рассчитать необходимые объемы хлебопродуктов; во-вторых, предоставленные Башсоюзом заявки Союзхлебу в отдельных районах республики не охватывали полностью потребности в снабжении как рабочих и служащих, так и нуждающегося населения.
По линии потребительской кооперации повсеместно наблюдались случаи нецелевого использования фондов, имели место факты, когда по 2-3 месяца не выдавались пайки учителям и врачам. Башсоюз несвоевременно и преступно медленно реализовывал выданные ему наряды на местное снабжение, в результате чего в районах имелся недобор большого количества хлеба. Наличествовали случаи неправильного использования отпущенных для специального значения бронированных фондов, то есть они расходовались для снабжения местных работников и служащих, которые не имели права пользоваться бронированными фондами [6, л. 35].
В рамках каждого списка снабжаемое население требовалось разделить на рабочих и прочих трудящихся. Кроме того, надлежало ввести в практику аннулирование нарядов из-за неполучения хлеба после истечения десяти льготных дней и ежемесячно давать сведения сектору снабжения о полученной благодаря этому экономии хлеба. Башсоюзу приходилось учитывать неиспользованные потребкооперацией наряды на получение хлеба и давать распоряжения о прекращении выдачи пайка после истечения десятидневного льготного срока по окончании месяца, за который выдавался паек.
В условиях напряженности в деле продовольственной безопасности Наркомат снабжения Башкирии был вынужден ежемесячно в категорической форме требовать у Наркомата снабжения СССР через СНК республики выделения фонда для рабочего снабжения не менее норм предыдущего месяца.
Проблемы в сфере снабжения во многом были обусловлены тяжелым положением республиканской экономики. На основе документов Наркомата финансов Башкирии на 1931 г. можно констатировать, что запроектированные поступления по единому финансовому плану имели превышение над накоплениями на сумму 2 700 тыс. р. [7, л. 16]. Данное обстоятельство говорит о напряженности доходной части финансового плана. В результате возникали проблемы в обеспечении средствами мероприятий, намеченных производственным планом.
Отладить систему продовольственного снабжения в течение 1931 г. не удалось. К этому выводу можно прийти, обратившись к протоколу коллегии Наркомата снабжения Башкирии от 22.01.1932 г. о плане снабжения на первый квартал.
Одной из проблем для Наркомата снабжения был постоянный рост контингента рабочих. К примеру, промышленность города Белорецка интенсивно росла, проходя реконструкцию, поэтому принимать в феврале записанные на январь контингенты было нельзя, так как иногда за несколько дней контингент увеличивался на сотни человек вследствие открытия новых цехов. Вместе с этим включать в план снабжения можно было только контингент, утвержденный Наркоматом снабжения СССР, а свыше этого количества увеличивать контингент на месте Наркомат снабжения республики права не имел, к тому же нужно было сохранять некоторый резерв. За 1931 г. ситуация в сфере снабжения существенно изменилась. На снабжение требовалось принимать рабочих всех промышленных предприятий, остальные категории пересматривались в сторону уменьшения. Таким образом, решать проблему снабжения рабочих за счет изыскания местных ресурсов не удавалось. На этом же заседании представитель Союзмяса уточнил, что положение с продовольствием напряженное, поэтому при расходовании необходимо исходить из максимальной экономии, а вести самозаготовки по скоту запрещено [8, л. 7].
Контингенты Башсоюза также подвергались пересмотру. Первыми со снабжения были сняты извозчики, что было мотивировано их стремлением к обогащению, так как они брали по 810 р. за проезд от центра Уфы до вокзала.
По сравнению с 1931 г., когда отслеживалось существенное оседание хлеба в хозяйствах, в 1932 г. ситуация изменилась в худшую сторону. Следовательно, приходилось расходовать хлеб за счет местных заготовок. На заседании коллегии заместитель наркома М. Утяшев отметил, что экономить хлеб придется, но выделенного количества все равно не хватит. Ряд организаций, которые не успели предоставить заявки, были сняты со снабжения.
Вышеуказанные обстоятельства свидетельствуют о том, что в начале 1930-х гг. рабочее снабжение стало одной из острейших проблем экономики Башкирии. Власть была осведомлена, что потребительская кооперация имела значительные недостатки и в торговле, и в снабжении. Декабрьский объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП(б) 1930 г. четко определил, что потребкооперация должна усилить борьбу с хищениями, утечкой нормированных товаров в руки нэпманских и чуждых элементов, устранить очереди и факты злоупотребления заборными книжками, искусственного преувеличения контингента снабжаемых [9, с. 242].
Однако в постановлении коллегии Наркомата снабжения Башкирии от 08.02.1932 г. о рабочем снабжении в городе Уфе было отмечено, что в системе выдачи заборных документов (книжек) и в учете контингента из-за распыленности точек потребительской кооперации не было должного контроля. Имелись массовые случаи незаконного получения заборных документов. При этом происходил рост контингента за счет неопределенных «мертвых душ», наличествовали факты перепродажи заборных документов. Требовалось провести коренную реорганизацию системы выдачи заборных документов. Для этого все полномочия передавались в ведение Горснаба со всеми документами, инвентарем и средствами от выдачи заборных листков [10, л. 25].
Постановлением Наркомата снабжения Башкирии в должности начальника Уфимского городского отдела снабжения был утвержден С. Зинин. Значимость реорганизации Горснаба определялась тем, что Уфа занимала более 50 % всего контингента, состоявшего на снабжении по республике. Требовалось усилить плановое руководство и инспектирование с выделением всех фондов и планов в полное распоряжение Горснаба. Не вмешиваясь в руководство и оперативное маневрирование Горснаба, сектор снабжения установил усиленный контроль за его деятельностью.
Анализ проделанной работы по организации снабжения рабочих Уфы был представлен на заседании коллегии Наркомата снабжения Башкирии от 04.05.1932 г. Отмечалось, что, несмотря на ряд директив партии и правительства, ни одна снабжающая организация не выполняет обязанности по рабочему снабжению без нареканий. Рабочее снабжение было преступно подчинено механическому распределению, что привело к факту снабжения 35 тыс. «мертвых душ». Выдача заборных документов производилась системой потребительской кооперации без должного контроля, что повсеместно вело к «разбазариванию» товаров на снабжение засоренного «мертвыми душами» контингента [11, л. 41].
Проблемы в системе потребительской кооперации Башкирии носили системный характер, существенные недостатки проявлялись как в снабжении, так и в торговле за пределами Уфы. К примеру, в Бирске и Дюртюлях работа потребительских обществ была признана недопустимой и преступной, правление было неработоспособным и ссылалось на то обстоятельство, что товаров нет в Уфе. Когда выяснилось, что товары были в наличии, но их не выдавали, пришлось убеждать народ, что проблемы в снабжении будут решены. Кроме того, потребительское общество израсходовало 100 тыс. р. на неходовые товары, произошло затоваривание солью на три года на
сумму 30 тыс. р. и непродовольственными дорогими товарами, не являвшимися жизненно важными: косметикой, духами, ремнями, костюмами от 80 р. [12, л. 76].
Потребительская кооперация Башкирии не справлялась с организацией снабжения рабочих продовольственными товарами, а также одновременно не выполняла функцию по стимулированию хлебозаготовок распределением промтоваров. Кроме того, имело место снабжение кулаков, несмотря на условные знаки в хлебных квитанциях, а бедняки, сдавшие весь хлеб, по два дня обивали пороги, прося осьмушку табака и пачку морковного чая. Имелись отказы, которые были мотивированы требованием предъявить книжку пайщика о том, что пай полностью уплачен.
По линии государственного объединения розничной торговли (Башторг) фактическое снабжение за первый квартал 1932 г. также было отмечено грубыми нарушениями. Проверкой было выявлено, что в действительности снабжалось 9 227 чел. основного контингента и 9 799 прочих, то есть всего 19 026 чел., но из документов следовало, что всего на снабжении числилось 15 067 чел. Таким образом, было установлено наличие «мертвых душ» в количестве 3 959 чел. Проверка по уфимскому Центральному рабочему кооперативу (ЦРК) выявила наличие на снабжении 22 858 чел. основного контингента и 40 944 прочих лиц, то есть всего 63 802 чел., но по документам числилось 12 024 чел. основного контингента и 38 610 прочих лиц, то есть всего 50 634 чел., из них 13 168 оказались «мертвыми душами» [13, л. 42].
Судя по архивным документам, к составленным актам Горснаба по нарушениям в работе хозяйствующих организаций Городской отдел труда и прокуратура отнеслись формально, так как никто не был привлечен к ответственности. Кроме того, акты, составленные Горснабом, были возвращены прокурором обратно с формальной отпиской.
Коллегия Наркомата снабжения считала безответственным отношение хозяйственных организаций к составлению заявок на рабочее снабжение и к определению действительной потребности. Для иллюстрации приведем данные по переучету заявок на снабжение за второй квартал 1932 г., которые были представлены Горснабу по нескольким организациям Уфы (табл. 1).
Таблица 1 - Заявки на рабочее снабжение предприятий Уфы на второй квартал 1932 г. [14]
Наименование организации Дана заявка Утверждено Выявлено переучетом
Основной контингент Прочие лица Всего Основной контингент Прочие лица Всего Основной контингент Прочие лица Всего
Кумыспром 268 184 452 50 56 106 46 117 163
Фабрика «8 Марта» 3 041 1 427 4 468 2 826 460 3 286 2 488 1 482 3 970
Алебастровый завод 210 298 508 168 282 450 91 245 336
Пожарная охрана 750 306 1 056 164 467 631 208 480 688
Городской обоз 500 226 726 183 223 406 114 215 329
Из данных таблицы 1 следует, что на предприятиях Уфы отсутствовало соответствие между поданными заявками и принятыми на снабжение контингентами. Это обстоятельство в свою очередь свидетельствует о том, что заявки не подвергались анализу, а к их составлению относились формально, что и способствовало дезорганизации рабочего снабжения в Уфе.
Несмотря на все попытки привести в порядок отпуск фондов на рабочее снабжение и на указание по линии Горснаба всем системам о постановке повседневного учета снабжаемого контингента, должного контроля за расходованием хлебных фондов до третьего квартала 1932 г. установлено не было.
В целом по Уфе Горснаб провел переучет и утвердил на снабжение на второй квартал 1932 г. 115 125 чел. (за исключением спецпереселенцев и закрытых военных учреждений). Выявленные «мертвые души» в количестве 35 760 чел. со снабжения были немедленно сняты. В дальнейшем линия учета проводилась более жестко.
Последовало снятие с должности с последующим привлечением к уголовной ответственности заведующего сектором снабжения С. Ипатова. Ему вменялось, что он допустил в закрытом кооперативе при Уфимском паровозовагоноремонтном заводе (ПРЗ) наличие 2 108 «мертвых душ» и до 500 чел., находившихся на двойном снабжении, а также проявленное упорство против организации строгого учета, подача искаженной информации вышестоящим органам и посягательство на централизованные фонды ПРЗ.
Следует отметить, что столь существенное количество различных злоупотреблений в сфере снабжения рабочих Башкирии для начала 1930-х гг. не было уникальным явлением. Так, в исследовании историка Е.Д. Твердюковой выявлен целый комплекс злоупотреблений в сфере
нормированного снабжения в Ленинграде. К примеру, только в ходе одного из рейдов были отобраны заборные книжки у 588 лишенцев и лиц без определенных занятий, не имевших права на их получение. Кроме того, около 18 % всех изъятых в ходе проверок книжек было получено на умерших. Так же как и в Башкирии, имелись факты купли-продажи заборных книжек [15, с. 63].
Тем не менее меры, направленные на улучшение снабжения рабочих и служащих, давали некоторые результаты. Особенно заметна была позитивная динамика норм продовольствия (табл. 2).
Таблица 2 - Динамика норм планового снабжения в Башкирии
по данным Наркомата снабжения (в кг за месяц) [16, л. 42]
Категория городского населения 1931 1932 1933
Мука Крупа Мука Крупа Мука Крупа
Рабочие города 16 1,5 21 2 20 2,5
Сезонники 17,5 1,5 21 2,5 20 2,5
Рабочие совхозов 17,5 2,5 21 2,5 20 2,5
Члены семей рабочих 8 1 14 1 15 1,5
Данные таблицы 2 позволяют заключить, что нормы потребления муки и крупы возросли по всем категориям снабжаемого населения за исключением незначительного снижения норм выдачи муки в 1933 г. В то же время, как справедливо отметил историк Г.Е. Корнилов, недостаток продуктов питания в городах приводил, с одной стороны, к росту рыночных (базарных) цен, с другой - к распространению натурального товарооборота [17, с. 401].
Чтобы ослабить напряженность в сфере продовольственной безопасности, постановлением ЦИК и СНК БАССР от 25.05.1932 г. «О порядке торговли колхозов, колхозников, трудящихся единоличников и уменьшении налога на торговлю сельскохозяйственными продуктами» была легализована колхозная торговля.
В целях содействия колхозам, колхозникам и единоличникам в деле развертывания торговли продуктами своего сельскохозяйственного производства ЦИК и СНК БАССР постановили отменить все существующие в БАССР налоги и сборы с торговли колхозов, колхозников и единоличников продуктами своего сельскохозяйственного производства на базарах, площадях, станциях железных дорог и пристанях. Райисполкомы были обязаны максимально снизить ставки арендной платы за помещения, взимаемые с колхозных ларьков, лавок, магазинов. Доходы колхозников и колхозов от продажи на рынке не облагались сельскохозяйственным налогом, а доходы единоличников облагались сельхозналогом в размере не выше 30 % доходов от торговли [18, с. 215-217]. Колхозам, колхозникам и единоличникам разрешалось производить торговлю по ценам, складывавшимся на рынке, а колхозным объединениям - не выше среднекоммерческих цен в государственной торговле.
Однако в условиях Башкирии ни продовольственное снабжение, ни легализация колхозной торговли не могли решить продовольственные проблемы городов республики в полном объеме. О том, что колхозы Башкирии не способны помочь в решении продовольственных проблем, становится ясно при обращении к документации Башкирского обкома партии.
Приведем несколько показательных примеров из актов обследования колхозной торговли за первый квартал 1932 г., поступивших в бюро обкома. Так, колхозница из Мишкинского района, выполнив заготовки, везла 4 кг масла на поезде, а проводники, разузнав об этом, запугали ее тем, что она спекулянтка и они передадут ее в ОГПУ, после чего отобрали масло. Колхозник из Буздяка вывез на базар 32 кг муки, а милиционер все отобрал, приняв его за спекулянта. В Дюр-тюлях милиционеры отогнали торговцев из колхозников и единоличников на две версты от пристани, которая являлась единственным удобным местом для торговли в данном населенном пункте [19, л. 206].
Е.А. Осокина в своем исследовании объяснила сложность взаимодействия государства и рынка в данный период тем обстоятельством, что реформы не затрагивали «священных догм политэкономии социализма» [20, с. 9]. Кроме того, колхозники могли вывозить на рынок относительно небольшое количество своей продукции, так как, по крайней мере на территории Башкирии, кулачество и зажиточные крестьяне оказывали ожесточенное сопротивление коллективизации.
По данным заместителя наркома земледелия А.М. Маркевича, на 20.06.1932 г. Башкирская АССР относилась к тем немногим регионам Советского Союза, где виды на урожай определялись «выше среднего» [21, с. 104].
Из ранее недоступных документов обкома ВКП(б) следует, что за данный период в колхозах Башкирии имели место массовые поджоги. К примеру, в Чекмагушевском районе было сожжено 450 возов необмолоченного хлеба, в Нуримановском - 250 возов, в Топорнинском районе сожгли хлеб, собранный с 34 га, а в Аургазинском районе - 600 пудов уже обмолоченного хлеба [22, л. 209].
Десятки подобных случаев по Башкирии в течение квартала свидетельствуют о том, что продовольственной безопасности республики был нанесен значительный урон, а расчет на то, что колхозная торговля существенно улучшит ситуацию с продовольствием, полностью не оправдался.
Таким образом, в первой половине 1930-х гг. на территории Башкирии в рамках плановой экономики сложилось своеобразное сочетание системы распределения с элементами рынка. До ликвидации карточной системы в 1935 г. последовательно увеличились капиталовложения в систему снабжения рабочих и служащих республики, но сохранялось значительное количество недостатков, о чем свидетельствуют данные использованных в исследовании архивных документов.
Ссылки:
1. НАРБ (Нац. арх. Респ. Башкортостан). Ф. Р-976. Оп. 1. Д. 250. Л. 15.
2. Чернов М.А. Рабочее снабжение и советская торговля (к итогам октябрьского пленума ЦК ВКП(б)). М. ; Л., 1932. 43 с.
3. Развитие советской экономики / под ред. А.А. Арутюняна, Б.Л. Маркуса. М., 1940. 6б4 с.
4. Гатовский Л.М. Реконструкция хозяйства и вопросы снабжения // Большевик. 1930. № 19-20. С. 70-83.
5. НАРБ. Ф. Р-976. Оп. 1. Д. 247. Л. 33-34.
6. Там же. Л. 35.
7. НАРБ. Ф. Р-387. Оп. 2. Д. 1356. Л. 16.
8. НАРБ. Ф. Р-976. Оп. 1. Д. 256. Л. 7.
9. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК / под ред. А.Г. Егорова. Т. 5. М., 1984. 446 с.
10. НАРБ. Ф. Р-976. Оп. 1. Д. 256. Л. 25.
11. Там же. Л. 41.
12. НАРБ. Ф. 122. Оп. 10. Д. 229. Л. 76.
13. НАРБ. Ф. Р-976. Оп. 1. Д. 256. Л. 42.
14. Там же.
15. Твердюкова Е.Д. Государственное регулирование торговли в СССР (конец 1920-х - середина 1950-х гг.): историко-правовой анализ. СПб., 2011. 328 с.
16. НАРБ. Ф. Р-976. Оп. 1. Д. 249. Л. 42.
17. Корнилов Г.Е. Кризисы сельского хозяйства, голодовки и формирование системы продовольственной безопасности в России в первой половине XX в. // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 2011. № 1. С. 391-406.
18. Свод законов и нормативных правовых актов Башкортостана. Т. XII / сост. А.Б. Юнусова. Уфа, 2007. 512 с.
19. НАРБ. Ф. 122. Оп. 12. Д. 451. Л. 206.
20. Осокина Е.А. За фасадом «сталинского изобилия»: распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации 1927-1941. М., 1997. 271 с.
21. Цит. по: Кондрашин В.В. Голод 1932-1933 годов: трагедия российской деревни. М., 2008. 519 с.
22. НАРБ. Ф. 122. Оп. 12. Д. 451. Л. 209.
References:
Arutyunyan, AA & Markus, BL (eds) 1940, The development of the Soviet economy, Moscow, 664 p., (in Russian). Chernov, MA 1932, Operating supplies and Soviet trade (to the end of the October plenum of the Central Committee of the CPSU (b)), Moscow, Leningrad, 43 p., (in Russian).
Egorov, AG (ed.) 1984, The cPsU in Resolutions and Decisions of Congresses, Conferences and Plenary Meetings of the CC, vol. 5, Moscow, 446 p., (in Russian).
Gatovskiy, LM 1930, 'Reconstruction of the economy and issues of supply', Bolshevik, no. 19-20, pp. 70-83, (in Russian). Kondrashin, VV 2008, Famine of 1932-1933: the tragedy of the Russian village, Moscow, 519 p., (in Russian). Kornilov, GE 2011, 'Crises agriculture, hunger strikes and the formation of the food safety system in Russia in the first half of the XX century', Yezhegodnik po agrarnoy istorii Vostochnoy Yevropy, no. 1, pp. 391-406, (in Russian).
Osokina, EA 1997, Behind the facade of "Stalin's plenty": distribution and supply of the market in the population during the years of industrialization 1927-1941, Moscow, 271 p., (in Russian).
Tverdyukova, ED 2011, State regulation of trade in the USSR (the end of the 1920s - mid-1950s.): Historical and legal analysis, St. Petersburg, 328 p., (in Russian).
Yunusova, AB (comp.) 2007, The Code of laws and regulations of Bashkortostan, vol. XII, Ufa, 512 p., (in Russian).
