CC BY
54УДК 343.7-027.581(470)
ПРОБЛЕМЫ УСТАНОВЛЕНИЯ СУБЪЕКТИВНЫХ ПРИЗНАКОВ СОСТАВОВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, ПРЕДУСМОТРЕННЫХ СТАТЬЯМИ 174 И 174.1 УК РФ
СЕМИГЛАЗОВ Артур Геннадьевич
старший преподаватель кафедры специальной подготовки Уфимского юридического института МВД России, г. Уфа, Россия. E-mail: semiglazov. artur@mail. ru
АГЗАМОВ Ильдар Марсович
доктор юридических наук, доцент, начальник кафедры административно-правовых дисциплин Уфимского юридического института МВД России, г. Уфа, Россия.
В статье раскрываются проблемы установления признаков субъективной стороны составов преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом РФ. При этом учитываются мнения различных представителей уголовно-правовой науки и зарубежные нормативно-правовые акты. Авторы указывают на необходимость внесения изменений в законодательную конструкцию рассматриваемого состава, поскольку одним из основных приоритетов уголовной политики Российского государства является обеспечение правоохранительными, надзорно-контролирующими и иными государственными органами декриминализации экономики страны, что в современных условиях не может быть достигнуто без эффективного противодействия легализации доходов, добытых преступным путем.
Ключевые слова: незаконная легализация, отмывание денег, преступным путем, субъективные признаки легализации, формы вины, умысел, неосторожность.
THE PROBLEMS OF ESTABLISHING THE SUBJECTIVE ELEMENTS OF THE OFFENCES STIPULATED BY ARTICLES 174 AND 174.1 OF THE CRIMINAL CODE OF THE RUSSIAN FEDERATION
SEMIGLAZOV Artur Gennadievich
Senior Instructor of the Department of Special Training of the Ufa Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Ufa, Russia.
E-mail: semiglazov. artur@mail. ru
AGZAMOV Ildar Marsovich
Doctor of Law, Associate Professor, Head of the Department of Administrative Law Disciplines of the Ufa Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Ufa, Russia.
The article describes the problems of establishing the characteristics of the subjective side of elements of crimes (in particular, forms of guilt), specified in articles 174 and 174.1 of the Russian Criminal Code (hereinafter-Criminal Code). The author cites the opinions of various members of criminal law science and foreign legal acts. In conclusion, the authors point to the need for changes to the legislative structure of the considered composition, as one of the main priorities of the criminal policy of the Russian state is providing decriminalization of the economy by law-enforcement, supervisory and regulatory bodies and by other state agencies, in modern conditions it can not be achieved without effective counteraction to legalization (laundering) of proceeds obtained by criminal means.
Key words: illegal legalization, money laundering, by criminal means, subjective signs of legalization, forms of guilt, intent, negligence.
При рассмотрении признаков субъективной стороны составов преступлений, предусмотренных ст. 174 и ст. 174.1 УК РФ, вопрос вины решен в пользу прямого умысла - преступник сознает, что совершает сделки с имуществом, приобретенным преступным путем, или использует это имущество в предпринимательской или иной экономической деятельности и желает их совершения. При этом цель - придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами и иным имуществом - является обязательным признаком состава преступления. В последнее время ряд ученых оспаривает распространённое в теории и практике мнение о возможности совершения преступлений в экономической сфере деятельности только с прямым умыслом. Так, Л.Л. Кругликов указывает, что вопрос о форме вины относительно деяний, описанных в главах 22 и 23 УК РФ, «небесспорен» [3, с. 31].
Ю.П. Гармаев, анализируя субъективную сторону невозвращения из-за границы средств в иностранной валюте (ст. 193 УК РФ), отмечает возможность наличия и косвенного умысла, когда руководитель организации осознает фактический характер и общественную опасность своих действий, предвидит реальную возможность либо неизбежность последствий, т.е. невозвращения из-за границы средств в иностранной валюте, и «хоть и не желает, но сознательно допускает невозвращение валюты, либо относится к невозврату безразлично (ч. 3 ст. 25 УК РФ)» [2, с. 23]. Мы склоняемся к вышеприведенной точке зрения. Наши основные аргументы сводятся к тому, что в зарубежных странах, успешно ведущих борьбу с легализацией преступных доходов, вопрос о вине решен не так однозначно, как в ст.ст. 174 и 174.1 УК РФ.
Проведенный анализ аналогичных составов преступлений показывает, что косвенный умысел предусматривается, к примеру, ст. 253 УК Болгарии, ст. 292 УК Польши. В УК Испании, а именно в ч. 3 ст. 301, предусмотрена ответственность при грубой неосторожности. В отличие от российского, немецким законодательством используется предоставленная Конвенцией от 8 ноября 1990 г. «Об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности» возможность установления уголовной ответственности за легализацию даже при наличии неосторожной формы вины (т.е. преступно небрежного отношения к совершаемому деянию, когда правонарушитель должен был предполагать, что имущество является доходом, полученным преступным путем). При этом выбран путь привлечения к ответственности за любую форму вины, с которой совершена легализация преступных доходов, не ограничиваясь лишь установлением умысла как формы вины [8, с. 223]. Верховный суд Германии определяет «неосторожность» как «особое легкомыслие» или как «особое равнодушие» к источникам происхождения имущества и денег, полученных преступным путем. В этом плане обращает на себя внимание юридическая техника американского законодателя. Как отмечает В.М. Алиев, в законодательстве США правовыми формами борьбы с легализацией являются нормы § 1956 и §1957 [1, с. 83]. Отличие этих норм заключается в том, что согласно первому параграфу лицо участвует в финансовой операции с намерением продолжать преступную деятельность или знает, что цель этой финансовой операции скрыть происхождение поступлений или обойти требование отчета по ним, а согласно второму параграфу, не требуется ни наличия такого намерения, ни знания цели финансовой операции. И в Уголовном кодексе Мексики есть ст. 115, предусматривающая уголовную ответственность банковских служащих (вплоть до тюремного заключения), если они своевременно не проинформировали полицию о подозрительных финансовых операциях. Это упрощает процедуру уголовного преследования, поскольку единственным требованием является то, чтобы лицо осознанно участвовало в денежной операции с собственностью, приобретенной от преступной деятельности, имеющей стоимость свыше 10 тысяч долларов. Получается, что лица, чья деятельность связана с повышенным риском участия в операциях по отмыванию денег (в первую очередь речь идет о сотрудниках финансовых учреждений), будут нести ответственность по статье об отмывании, но фактически не за само отмывание, а за несоблюдение бдительности к проводимым ими операциям.
Таким образом, для привлечения служащего финансового учреждения к ответственности по рассматриваемой статье достаточно самого факта его участия в «подозрительной» финансовой операции, о которой он своевременно не сообщил в компетентные органы. Соответственно, чтобы избежать уголовного преследования, служащему финансового учреждения достаточно сообщить компетентным органам о возможно преступном характере совершаемой сделки. Если об этом сообщено и все отчеты даны в установленном порядке, то служащий финансового учреждения не привлекается к ответственности, даже если отмывание совершено и служащему не было заведомо известно о происхождении денег и он не имел цели легализации задействованных в данной сделке средств. Отечественный же законодатель подразумевает в ст. ст. 174 и 174.1, судя по их содержанию, в качестве необходимого условия совершения отмывания заведомость и достоверную известность того, что денежные средства или иное имущество приобретены преступным путем. То есть лицо должно знать, а не предполагать о преступном происхождении денежных средств или имущества, о конкретных фактах преступной деятельности по их получению. На это указывает п. 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. № 23, а именно: «При решении вопроса о наличии в действиях лица признаков состава преступления, предусмотренного статьей 174 УК РФ, судам следует выяснять,
имеются ли в деле доказательства, свидетельствующие о том, что лицу, совершившему финансовые операции и другие сделки, было достоверно известно, что денежные средства или иное имущество приобретены другими лицами преступным путем».
Приведенное, конечно же, усложняет практику применения ст.ст. 174 и 174.1 УК РФ. Тем более, как было нами отмечено, бизнес по легализации в России поставлен что называется «на поток», сформировалась соответствующая инфраструктура, преступная среда, в которой имеет место распределение ролей, звеньев преступной деятельности, а это в свою очередь предполагает, что на определенных стадиях «отмывания» деятельность участников данного бизнеса предполагает самое общее представление об источнике «отмываемого», если такое представление вообще существует, что не обязательно, потому что это никаким образом не отражается на самом бизнесе, его механизме. Для убедительности можно рассмотреть эту ситуацию на примере деятельности банков, через которые проводится любая легализация «грязных» денег. По словам банкиров, пожелавших остаться неизвестными, маленькие банки, не имеющие достаточной клиентуры, вынуждены зарабатывать на «отмывании». Ведет эти операции кто-либо из руководителей банка. Разумеется, он не знает, в результате какого конкретно преступления получены «отмываемые» деньги. Но его осведомленность, что деньги «отмываются», подтверждается анализом объективных обстоятельств: он заведомо нарушает существующие инструкции и правила производства финансовых операций и осуществления сделок, что служит косвенным доказательством его осведомленности о легализации. Представляется, что данная практика обязательно должна быть учтена законодателем при формировании уголовно-правовых форм борьбы с легализацией.
В свете вышесказанного предложения по расширению форм вины за легализацию преступных доходов, указание на цель совершения данного преступления в конструкции соответствующих статей представляется неуместным. Более того, указание цели в диспозиции статей, предусматривающих ответственность за легализацию, не уместно в принципе, поскольку в этом нет никакой необходимости, если конечно законодатель не задавался желанием сузить ответственность за легализацию только случаями совершения соответствующих действий с прямым умыслом. По мнению О.Ю. Якимова, целью криминализации преступлений против собственности является защита имущественных интересов собственника. Тем не менее, состав ст. 158 УК РФ «Кража» не сформулирован как «тайное хищение чужого имущества, с целью причинения материального ущерба потерпевшему». Несмотря на то, что похититель преследует лишь цель личного обогащения, причинение материального ущерба потерпевшему происходит объективно, независимо от того, желал ли виновный его нанести. То же самое, как заключает О.Ю. Якимов, касается и легализации. При совершении финансовых операций или сделок с денежными средствами или имуществом, приобретенными преступным путем, в любом случае, так или иначе, происходит введение их в легальный оборот, придание им правомерного вида, маскировка, затруднение последующего обнаружения и т.п. Удачную аналогию в этом смысле приводит П.С. Яни: «Некто, спиливая деревья, расчищает место для строительства, поскольку его конечная цель - постройка дома. При этом нельзя утверждать, что, губя деревья, гражданин не преследовал цели их уничтожения, эта цель очевидна. Также точно нельзя говорить и об отсутствии цели легализации в том случае, когда посредством совершения сделок с похищенным имуществом лицо результатом своей деятельности видит не столько введение в оборот незаконно приобретенного, сколько получение от этого выгоды» [7, с. 12]. В этом смысле вполне обоснованна квалификация действий гр. Асадуллина P.P., совершенных им с целью легализации незаконно добытых денежных средств, полученных в результате совершения им преступлений. На деньги, которые он получил от продажи героина, им был приобретен автомобиль. В частности 7 февраля 2004 года в ООО «МИЯН» (г. Казань, ул. Седова, д. 27) Асадуллин Р.Р. приобрел автомашину ВАЗ 21140 по цене 176 тыс. рублей, что подтверждается выданной на его имя соответствующей справкой счетом. Асадуллин обратился с заявлением в МРО ГИБДД УВД г. Казани о постановке на учет данной автомашины. В тот же день автомашина ВАЗ 21140 была зарегистрирована на его имя с присвоением государственного знака Т 134 ЕМ RUS 16. То есть, как отмечается в обвинительном заключении, своими действиями Асадуллин P.P. совершил преступление, предусмотренной ч. 1 ст. 174.1 УК РФ - легализация (отмывание) денежных средств, приобретённых лицом в результате совершения им преступления [4].
В то же время вполне логично задаться вопрос о том, что если действительно преследовалась цель легализовать имущество, то разве в вышеприведенном случае она была основной. Для уголовного права это имеет решающее значение, поскольку данная наука в числе других постулатов основана на принципе субъективного вменения. Полагаем, что Асадуллин P.P., приобретая машину, не совершал преступление, предусмотренное статьями об ответственности за легализацию. То есть в каждом случае следователями должна быть установлена цель «придание правомерного вида». Это обстоятельство не должно презюмироваться, как это имеет место в реальной судебно-следственной практике.
Говоря о мотиве легализации, отметим, что чаще всего он корыстный, но может быть и иная личная заинтересованность. Так, Черкунова О.В. после совершенного ей хищения в период с 1 октября 2003 г. по 11 октября 2004 г. обуви различной модификацией со склада готовой продукции ЗАО «Обувная фабрика «Буревестник», реализовала ее, получив денежное вознаграждение на общую сумму 2 057 425 руб. Стремясь легализовать денежные средства, добытые преступным путем, она 18 сентября 2005 г., находясь в г. Саратове, передала в дар своему сыну Черкунову М.В. для покупки квартиры денежные средства в сумме 450000 руб., на которые 2 декабря 2003 г. он приобрел однокомнатную.
Черкунова О.В. осознавала преступное происхождение указанных денежных средств и произвела их дарение сыну с целью придания правомерности владению ими и введения их в гражданский оборот. Тем самым, на основании гл. 32 ч. 2 Гражданского кодекса РФ произвела дарение денежных средств, добытых преступным путем, и, таким образом, легализовала их в сферу свободного денежного оборота на территории РФ. На этом основании она была привлечена к уголовной ответственности за легализации денежных средств, приобретенных лицом в результате совершения ей преступления, т.е. совершение других сделок с денежными средствами, приобретенными лицом в результате совершения им преступления, совершенное в крупном размере, т.е. в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 174.1 УК РФ. Мотивация Черкунова О.В. состояла при этом в иной личной заинтересованности [5].
Таким образом, можно сделать вывод, что в соответствии с ныне действующими редакциями ст. ст. 174, 174.1 УК РФ легализация (отмывание) доходов, приобретенных преступным путем, может быть совершена только с прямым умыслом. При этом вполне разумным и необходимым представляется поиск такой законодательной конструкции исследуемого состава, который позволил охватывать действия виновного, если бы он действовал и с косвенным умыслом. Это обусловлено тем, что при совершении любых действий с денежными средствами или иным имуществом, приобретенными преступным путем, объективно, так или иначе, происходит придание им правомерного вида, введение их в легальный оборот, независимо от того, преследовал ли виновный такую цель. Кроме того, считаем необходимым исключить из закона положение, по которому субъект легализации должен достоверно знать о том, что «отмываемое» имущество приобретено преступным путем. Помимо вышеперечисленного в Примечании к ст. ст. 174, 174.1 УК РФ следует оговорить возможность освобождения от уголовной ответственности для лиц, хотя и участвовавших в легализации преступных доходов, но активно способствовавших раскрытию данного преступления [6, с. 62-64]. Что касается «наказательного» аспекта, то применительно к рассматриваемым статьям считаем целесообразным установить такой вид наказания, как конфискация имущества - хотя бы за квалифицированные виды отмывания. Также считаем целесообразным в целом ужесточить санкции ст.ст. 174 и 174.1 УК РФ.
Библиографические ссылки
1. Алиев В.М. Легализация (отмывание) доходов, полученных незаконным путем: основные направления специального предупреждения // Организационно-правовые проблемы борьбы с преступностью в регионах России : сб. науч. тр. ВНИИ МВД России. М., 2001.
2. Гармаев Ю.Л. Уголовно-правовая характеристика невозвращения из-за границы средств в иностранной валюте (ст. 193 УК РФ) // Уголовное право. 2001. №. 2. С 11-15.
3. Дулатбеков И.О., Кругликов Л.Л. Экономические преступления (вопросы дифференциации и индивидуализации ответственности и наказания) : учебное пособие. Ярославль : Изд-во Яросл. ун-та, 2001.
4. Обвинительное заключение по уголовному делу № 1892 по обвинению Асадуллина Р.Р.
5. Обвинительное заключение по уголовному делу № 1932 по обвинению Черкуновой О.В.
6. Проблемы борьбы с отмыванием денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем : материалы круглого стола / к публ. подг. В.В. Лунеев, Н.В. Тогонидзе) // Государство и право. 2001. № 2. С. 106-119.
7. Третьяков И.Л. О законодательном регулировании вопросов противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем // Законодательство и экономика. 2004. № 4.
8. Яни П.С. Легализация имущества, приобретенного незаконным путем // Законодательство. 1999. № 7. С. 14-18.
9. Die Sammlung der Entscheidungen des Bundesgenchtshofs. S.
References
1. Aliev V.M. Legalizatsiya (otmyvanie) dokhodov, poluchennykh nezakonnym putem: osnovnye napravleniya spetsial'nogo preduprezhdeniya (Legalization (laundering) of proceeds received illegally: the main areas of special prevention), Organizatsionno-pravovye problemy bor'by s prestupnost'yu v regionakh Rossii, sb. nauch. tr. VNII MVD Rossii. Moscow, 2001.
2. Garmaev Yu.L. Ugolovno-pravovaya kharakteristika nevozvrashcheniya iz-za granitsy sredstv v in-ostrannoi valyute (st. 193 UK RF) (Criminal law characteristic of non-return from abroad of funds in foreign currency (Article 193 of the Criminal Code of the Russian Federation)), Ugolovnoe pravo. 2001. No.. 2. Pp 11-15.
3. Dulatbekov I.O., Kruglikov L.L. Ekonomicheskie prestupleniya (voprosy differentsiatsii i individu-alizatsii otvetstvennosti i nakazaniya) (Economic crimes (issues of differentiation and individualiza-tion of responsibility and punishment)), uchebnoe posobie. Yaroslavl. Izd-vo Yarosl. un-ta, 2001.
4. Obvinitel'noe zaklyuchenie po ugolovnomu delu № 1892 po obvineniyu Asadullina R.R. (The indictment in criminal case No. 1892 on charges of Asadullin R.R.).
5. Obvinitel'noe zaklyuchenie po ugolovnomu delu № 1932 po obvineniyu Cherkunovoi O.V. (The indictment in criminal case No. 1932 on charges of O.V. Cherkunova).
6. Problemy bor'by s otmyvaniem denezhnykh sredstv ili inogo imushchestva, priob-retennykh neza-konnym putem: materialy kruglogo stola (Problems of combating money-laundering or other property acquired illegally: materials of the round table). K publ. podg. V.V. Luneev, N.V. Togonidze). Gosu-darstvo ipravo. 2001. No. 2. Pp. 106-119.
7. Tret'yakov I.L. O zakonodatel'nom regulirovanii voprosov protivodeistviya legalizatsii (otmyvaniyu) dokhodov, poluchennykh prestupnym putem (On the legislative regulation of the issues of countering the legalization (laundering) of proceeds obtained illegally), Zakonodatel'stvo i ekonomika. 2004. No. 4.
8. Yani P.S. Legalizatsiya imushchestva, priobretennogo nezakonnym putem (Legalization of property obtained by illegal means), Zakonodatel'stvo. 1999. No. 7. Pp. 14-18.
9. Die Sammlung der Entscheidungen des Bundesgenchtshofs. S.
Дата поступления: 20.11.2017 Received: 20.11.2017
