CC BY
34УДК 340.12 (470.345)
Тязин Евгений Николаевич, старший преподаватель кафедры теории и истории государства и права ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева», Саранск.
(etyazin@mail. ru)
ПРОБЛЕМЫ УКРЕПЛЕНИЯ ЗАКОННОСТИ В МОРДОВСКОЙ АССР
В 1938 - 1941 ГОДАХ
Аннотация: В статье раскрывается антиконституционная и противоправная деятельность органов НКВД Мордовской АССР в период 19371938 гг., их место и роль в механизме массовых политических репрессий, а также затрагиваются проблемы укрепления законности в МАССР в довоенный период.
Ключевые слова: государство, право, конституция, суд, прокуратура, Народный комиссариат внутренних дел, органы государственной безопасности, законность, правопорядок, массовые политические репрессии, реабилитация.
Tyazin Evgeniy Nikolaevich, Senior Lecturer Department of Theory and History of State and Law, Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education «National Research Mordovia State University», Saransk.
(etyazin@mail. ru)
PROBLEMS OF STRENGTHENING LEGALITY IN THE MORDOVIAN ASSR IN 1938-1941 YEARS
Abstract. The article reveals the anticonstitutional and illegal activities of the NKVD bodies of the Mordovian ASSR in the period 1937-1938, their place and role in the mechanism of mass political repressions, as well as the problems of strengthening the rule of law in the MASSR in the pre-war period.
Keywords: state, law, constitution, court, prosecuter's office, Peoples Commissariat of Internal Affairs (NKVD), bodies of state security, legitimacy, rule of law, mass political repressions, rehabilitation.
Многие трагические события в истории Советского государства еще недостаточно исследованы в отечественной юридической науке, в частности, на региональном уровне. В этом отношении представляется актуальным анализ деятельности правоохранительных органов Мордовской АССР во второй половине 1930-х гг., а также проблемы укрепления законности в МАССР в предвоенный период.
Политические репрессии, имевшие место в СССР в 1937-1938 гг., оказали сильное и долговременное деформирующее воздействие на развитие нашей страны. Жертвами «большого террора» стали сотни тысяч людей. В этот период царил чудовищный произвол, допускались вопиющие беззакония, грубо попирались нормы морали. В практике органов внутренних дел и государственной безопасности в массовом порядке имели место нарушения законности и фальсификации уголовных дел. В ходе предварительного следствия граждане, арестованные по обвинению в совершении контрреволюционных преступлений, часто были лишены возможности защищать свою честь и достоинство, использовать предоставленные им законом процессуальные права и гарантии.
Особую роль в механизме репрессий отводилась органам Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) СССР, которые сосредоточили в своих руках аресты подозреваемых, производство предварительного следствия по делам о государственных преступлениях и осуществляли по своему усмотрению внесудебные репрессии. В НКВД СССР действовало особое совещание, а в НКВД-УНКВД республик, краев и областей различного рода «тройки» и «двойки». В 1937-1938 гг. органами НКВД СССР было арестовано 1372392 человека, из них расстреляно 681692 человека, в том числе, по неполным данным, по решениям несудебных органов 631897 человек [9, с. 120].
НКВД СССР был создан в результате реорганизации ОГПУ при СНК СССР в соответствии с постановлением ЦИК СССР от 10 июля 1934 г. «Об образовании общесоюзного Народного комиссариата внутренних дел Союза ССР» [12, 1934, № 36, ст. 283]. На НКВД СССР и его органы возлагалась задача обеспечивать государственную безопасность страны, бороться со шпионажем и агентурой иностранных разведок. Центральное место в системе НКВД СССР занимало Главное управление государственной безопасности (ГУГБ), объединившее ранее самостоятельные оперативно-чекистские подразделения ОГПУ. Руководящий состав и структура ГУГБ утверждались Политбюро ЦК ВКП (б) и лично И. В. Сталиным.
Пристальное внимание отводилось вопросам укрепления законности в деятельности органов государственной безопасности. Существенно сокращались внесудебные полномочия НКВД. Судебная коллегия ОГПУ, которая ранее рассматривала дела о тяжких контрреволюционных преступлениях, упразднялась. Впредь все дела этой категории, расследованные НКВД СССР и его местными органами, после окончания следствия требовалось направлять в соответствии с законом о подсудности на рассмотрение судов [12, 1934, № 36, ст. 284].
Вместе с тем, постановление ЦИК СССР от 10 июля 1934 г. предусматривало создание в этом ведомстве внесудебного органа - Особого совещания (ОСО) при наркоме внутренних дел СССР. Компетенция ОСО была определена постановлением ЦИК и СНК СССР от 5 ноября 1934 г. [12, 1935, № 11, ст. 84], согласно которому этот орган наделялся правом признавать арестованных органами НКВД граждан общественно-опасными, ссылать и высылать их на срок до 5 лет, а также подвергать указанных лиц на тот же срок заключению в исправительно-трудовые лагеря (ИТЛ). По решениям ОСО могли быть высланы за пределы СССР и иностранные граждане. Позднее Особое совещание было предоставлено право применять высшую меру наказании (расстрел) и заключать в ИТЛ на срок до 25 лет лиц, совершивших государственные преступления, и стало символом произвола и беззакония.
НКВД СССР осуществляло централизованное руководство деятельностью местных органов НКВД, создаваемых в союзных и автономных республиках, краях и областях. В соответствии с приказом НКВД СССР № 001 от 13 июля 1934 г. в составе Управления НКВД СССР по Средне-Волжскому краю было создано Управление НКВД по Мордовской автономной области [8, с. 61], начальником которого назначается В. М. Ванд. Структура управления строилась в соответствии с организационным построением НКВД СССР.
20 декабря 1934 г. постановлением Президиума ВЦИК Мордовская автономная область была преобразована в Мордовскую Автономную Советскую Социалистическую Республику [13, 1935, № 1, ст. 1]. В связи с этим УНКВД по МАО было переименовано в УНКВД по МАССР. В январе 1937 г. начальником УНКВД по МАССР назначается капитан ГБ С. М. Вейзагер, до этого занимавший должность помощника начальника УНКВД СССР по Свердловской области.
Согласно Конституции СССР 1936 г. Народный комиссариат внутренних дел был отнесен к числу союзно-республиканских наркоматов, поэтому приказом НКВД СССР от 16 февраля 1937 г. УНКВД по МАССР переименовывается в НКВД МАССР во главе С. М. Вейзагером. Поскольку ст. 22 Конституции СССР 1936 г. предусматривала прямое вхождение Мордовской АССР в состав РСФСР, минуя Куйбышевский край, НКВД МАССР в июле 1937 г. был непосредственно подчинен НКВД СССР.
Изменение статуса органов госбезопасности МАССР нашло закрепление в Конституции МАССР (ст. 44), принятой Вторым чрезвычайным съездом Советом МАССР 30 августа 1937 г. [7] В этот же день VI сессия ЦИК МАССР постановила реорганизовать УНКВД по МАССР в НКВД Мордовской АССР и назначить наркомом С. М. Вейзагера [15, оп. 1, д. 227, л. 7-8]. Приказом НКВД СССР от 22 ноября 1937 г. наркомом внутренних дел МАССР был назначен полковник Н. В. Красовский - начальник Сестрорецкого пограничного отряда [16, оп. 1, д. 6, л. 139]. С именами этих наркомов связаны самые трагические страницы в жизни республики. В 1937-1938 гг. по приказам из Москвы они
развернули невиданные ранее по своим масштабам массовые репрессии. В
1937 г. органами НКВД МАССР было арестовано 3454 человека, а в 1938 г. -1771 [10, с. 459, 463]. В период «большого террора» в Мордовии, по нашим подсчетам, судами, различными несудебными органами было репрессировано свыше 4160 человек, из них приговорено к расстрелу - 1694.
2 июля 1937 г. Политбюро ЦК ВКП (б) приняло решение направить секретарям обкомов и крайкомов партии телеграмму, начать подготовку операции по уничтожению всех враждебных антисоветских элементов. Учету местных органов НКВД подлежали кулаки, уголовники и прочие лица, являвшиеся «зачинщиками всякого рода антисоветских и диверсионных преступлений». Согласно оперативному приказу НКВД СССР № 00447 от 30 июля 1937 г., утвержденному на следующий день Политбюро, НКВД МАССР был спущен «лимит» на арест 1800 человек, из них требовалось расстрелять 300 человек, а остальных заключить в ИТЛ на срок от 8 до 10 лет. Рассмотрение дел на кулаков поручалось специальной «тройке» при НКВД МАССР, в состав которой вошли нарком НКВД МАССР С. М. Вейзагер, его заместитель В. А. Михайлов и первый секретарь обкома ВКП (б) А. А. Поляков (после ареста в 1937 г. врагов народа Вейзагера и Полякова их место заняли соответственно Красовский и И. А. Кузнецов). На заседаниях «тройки» был обязан присутствовать прокурор МАССР В. А. Трубченко, которому поручалось обеспечивать «соблюдение законности».
«Тройка» начала «работать» 5 августа 1937 г. и закончила свою деятельность 9 февраля 1938 г. По нашим подсчетам, «тройка» при НКВД МАССР вынесла решения в отношении 2424 человек, из них подлежали расстрелу 916 человек, заключению в ИТЛ на срок 8 лет - 188, на 10 лет - 1315, высылке - 7, причем 2 человека из числа приговоренных к заключению в ИТЛ сроком на 10 лет, затем этой же «тройкой» были приговорены к расстрелу. Указанные цифры говорят о том, что численность репрессированных была значительно выше установленного для республики «лимита». По сложившейся в тот период практике проведения «операции», руководство НКВД МАССР,
видимо, обращалось к наркому внутренних дел СССР Н. И. Ежову с просьбой разрешить дополнительно произвести аресты подозреваемых. Решения НКВД или Политбюро на этот счет в архивах обнаружить не удалось.
В 1937-1938 г. по решениям Политбюро ЦК ВКП (б) органами государственной безопасности НКВД МАССР на территории республики проводились «национальные» операции (приказы НКВД СССР №№ 00439, 00485, 00593 от 1937 г.), в ходе которых арестам и репрессиям были подвергнуты поляки, немцы, финны, эстонцы, латыши и лица других национальностей. В этих целях в НКВД МАССР была создана так называемая «двойка» в составе Н. В. Красовского и В. А. Трубченко. На каждого арестованного составлялись справка о его «шпионской» деятельности и сущности предъявленного обвинения. Затем эти сведения вносились в списки лиц, подлежащих репрессированию по соответствующей «национальной» операции («альбомы»), которые за подписью членов «двойки» требовалось направить на окончательное утверждение комиссии НКВД и Прокурора СССР по следственным делам (центральной «двойки») в составе Н. И. Ежова и А. Я. Вышинского. В «альбомах» указывалась ориентировочная мера наказания (категория). В случае утверждения «альбомов» лица, приговоренные комиссией по I категории, подлежали немедленному расстрелу, а по II категории -
заключению в ИТЛ и тюрьмы на срок 10 лет. В 1937-1938 гг. по решениям комиссии НКВД и Прокурора СССР по всем «национальным» операциям жертвами репрессий стали 491 человек, в том числе были расстреляны - 436, подвергнуты заключению в исправительно-трудовые лагеря - 53, высылке заграницу - 2.
В середине 1938 г. в центре скопилось большое количество «альбомов», не утвержденных комиссией по следственным делам. Эти материалы в соответствии с приказом НКВД СССР № 00606 от 17 сентября 1938 г. были переданы на рассмотрение «особых троек», в состав которых вошли начальник местного органа НКВД, прокурор края (области) или республики и первый секретарь обкома ВКП (б). Рассмотрению «особой тройки» подлежали дела по
полякам, немцам, финнам и другим «национальным» контингентам, арестованным до 1 августа 1938 г. «Особая тройка» при НКВД МАССР, действовавшая в октябре-ноябре 1938 г., дополнительно подвергла репрессиям 97 человек, из них приговорила к расстрелу - 65, подвергла заключению в ИТЛ на срок от 5 до 10 лет - 31.
Размахом репрессий отличалось дело антисоветской организации «Идель-Урал» («Волга-Урал»), сфабрикованное НКВД МАССР в начале 1938 г. Участники организации, в которую входили главным образом представители татарского населения республики, обвинялись в том, что они по заданию японской разведки осуществляли шпионско-диверсионную повстанческую деятельность, готовили вооруженное восстание на момент объявления Японией войны СССР. Конечной целью «Идель-Урал» являлось поражение Советского Союза в войне, свержение советской власти и создание на территории Средней Волги, Татарской и Башкирской республик самостоятельного государства под протекторатом Японии.
В мае 1938 г. по делу антисоветской организации «Идель-Урал» по постановлениям комиссии НКВД и Прокурора СССР по следственным делам были подвергнуты репрессиям 178 человек, из них приговорены к расстрелу по - 135, заключению в ИТЛ - 43. Осенью того же года по решениям «особой тройки» при НКВД МАССР были расстреляны 11 человек, подверглись заключению в ИТЛ на срок от 5 до 10 лет - 7, высылке - 5 человек. Один из «руководителей» шпионской организации «Идель-Урал» секретарь Лямбирского РК ВКП (б) X. X. Мансуров 19 октября 1940 г. на основании постановления ОСО при НКВД СССР был приговорен к заключению в ИТЛ сроком на 5 лет Впоследствии все граждане, проходившие по данному делу, были полностью реабилитированы.
Следует отметить, что массовые нарушения законности в деятельности органов НКВД МАССР в период 1937-1938 гг. объяснялись во многом тем, что частью карательного механизма стали органы прокуратуры республики. Надзор прокуроров за производством предварительного следствия, носил чисто
формальный характер. Атмосфера всеобщего страха вынуждала работников прокуратуры без соответствующей проверки утверждать («штамповать») обвинительные заключения. В условиях централизованного и неконтролируемого следствия господствовал обвинительный уклон. К обвиняемым применялись запрещенные законом физические меры воздействия. Рассмотрение следственных дел на заседаниях разного рода «троек» и «двоек» проходило в отсутствие обвиняемых и свидетелей, обжалования решений не допускалось.
В судах также попирались элементарные нормы судопроизводства. Органы НКВД систематически вмешивались в сферу правосудия и заранее определяли содержание приговоров. Репрессиям подверглись сотни жителей Мордовии, осужденные по приговорам специальной судебной коллегией Верховного суда МАССР, линейных судов и военных трибуналов.
В годы «большого террора» был существенно ослаблен советский и партийный контроль за деятельностью НКВД МАССР. В 1937-1938 гг. большинство руководителей республики были репрессировано. После назначения в сентябре 1936 г. наркомом внутренних дел СССР Н. И. Ежова перед органами госбезопасности была поставлена задача по ликвидации троцкистов, зиновьевцев, правых и иных «двурушников», а также агентов иностранных разведок. Предшествующая деятельность НКВД в этом направлении была признана неудовлетворительной. В результате последовавшей чистки лишились своих должностей начальники многих НКВД-УНКВД, в том числе и В. М. Ванд.
Теоретическим обоснованием политики массовых репрессий стали решения февральско-мартовского (1937 г.) пленума ЦК ВКП (б), в которых нашел ставший руководящим тезис И. В. Сталина об обострении классовой борьбы в условиях строительства социализма. Весной 1937 г. в Мордовии НКВД МАССР была вскрыта правотроцкистская буржуазно-националистическая террористическая организация, действовавшая по заданию иностранных разведок.
23-24 мая 1938 г. в заседаниях выездной сессии Военной коллегии Верховного суда СССР, проходивших в г. Саранске в здании НКВД МААСР, по этой делу контрреволюционной организации были приговорены к расстрелу 70 человек, к тюремному заключению на срок от 10 до 15 лет с конфискацией имущества и поражением в политических правах - 25 человек. Слушание дела проводилось ускоренно, в порядке постановления Президиума ЦИК СССР от 1 декабря 1934 г. Приговоры к ВМН были приведены в исполнение сразу после их объявления. Среди осужденных оказались бывшие секретари Мордовского обкома ВКП (б) М. Д. Прусаков, Г. Я Уморин, М. Д. Смирнов, председатель ЦИК МАССР Н. Г. Сурдин, председатель СНК МАССР А. Я. Козиков, бывший начальник УНКВД по МАССР В. М. Ванд и др. [2, с. 184-185]
По делу мордовской контрреволюционной организации к июлю 1938 г. было арестовано 179 человек, в том числе: председателей ЦИК, СНК и заместителей председателя СНК - 4, наркомов и заместителей наркомов - 12, секретарей обкома ВКП (б) - 5, руководящих работников ЦИК, СНК и обкома ВКП (б) - 27, секретарей РК ВКП (б) - 34, председателей райисполкомов - 10, прочих - 37. В ходе дополнительной проверки архивно-следственных дел, проводившейся после смерти Сталина, будет установлено, что материалы, послужившие основанием для осуждения указанных руководителей, были от начала до конца сфальсифицированы руководящими работниками НКВД МАССР Вейзагером, Красовским и Д. И. Прониным. Все осужденные по этому делу были полностью реабилитированы.
Массовые репрессии осуществлялись в рамках сложившейся командно-административной системы, при которой И. С. Сталин сосредоточил в своих руках ничем не ограниченную власть. Вся вина за репрессии была возложена на «пробравшихся» в органы НКВД «врагов народа» и лично н. И. Ежова. 17
ноября 1938 г. СНК СССР и ЦК ВКП (б) приняли совместное постановление «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия», осудившее практику массовых операций НКВД СССР в период 1937-1938 гг. по разгрому и выкорчевыванию враждебных элементов при упрощенном ведении следствия и
суда, которые привели «к ряду крупнейших недостатков и извращений в работе органов НКВД и прокуратуры» [6, с. 126]. По приказу Сталина деятельность «троек» и «двоек» была прекращена. Вместе с тем, сохранялось Особое совещание при НКВД СССР, на рассмотрение которого предлагалось передавать строго определенный круг дел.
Прокуратуре вменялось в обязанность строго следить за соблюдением законности в процессе предварительного следствия и обеспечивать обвиняемым установленные законом процессуальные права. Назначение прокуроров, осуществляющих надзор за следствием в органах НКВД, должно было производиться только после их утверждения в должности ЦК ВКП (б) по представлению партийных комитетов и прокурора СССР, а следователей органов НКВД - только по приказу народного комиссара внутренних дел СССР. 1 декабря 1938 г. СНК СССР и ЦК ВКП (б) приняли постановление «О порядке согласования арестов», установившее жесткий порядок санкционирования этой меры пресечения [11, оп. 1, д. 1004, л. 51].
25 ноября 1938 г. НКВД СССР возглавил Л. П. Берия. В приказе НКВД СССР № 00762 от 26 ноября 1938 г. «О порядке осуществления постановления СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 17 ноября 1938 года» он потребовал, чтобы впредь аресты должны были производиться в строго индивидуальном порядке с санкции прокурора. Впредь все законченные следствием дела о контрреволюционных преступлениях в точном соответствии с законами о подсудности, как правило, должны были через прокурора передаваться в суды. Приказ существенно ограничивал категории дел, направляемых на рассмотрение ОСО при НКВД СССР [4, оп. 2, д. 1, л. 2, 4].
Берия произвел радикальную чистку руководящих работников НКВД, которые непосредственно отвечали за проведение репрессий. Многие из них были обвинены во вражеской деятельности, нарушениях законности и осуждены.
Приказом НКВД СССР от 1 февраля 1939 г. Н. В. Красовский был снят со своей должности, а наркомом внутренних дел МАССР назначен старший
лейтенант ГБ М. И. Савинов [16, оп. 1, д. 30, л. 24]. В аппарате НКВД МААСР была создана следственная часть, которой поручалось ликвидировать имеющиеся серьезные недостатки в оперативно-следственной работе и проверить обоснованность привлечения к ответственности советских граждан. В результате НКВД МАССР были прекращены десятки уголовных дел по реабилитирующим основаниям в отношении многих арестованных «врагов народа» с освобождением их из-под стражи.
За незаконные методы ведения следствия и применение мер физического воздействия к лицам, арестованным по подозрению в совершении контрреволюционных преступлений, были привлечены к уголовной ответственности 17 сотрудников НКВД МАССР. По приговору Военного трибунала войск НКВД Московского округа от 8-11 сентября 1939 г. к лишению свободы на длительные сроки были осуждены 14 человек, к расстрелу - 3 человека. В соответствии с Законом РФ от 18 октября 1991 г. «О реабилитации жертв политических репрессий» эти лица реабилитации не подлежат [1, 1991, № 44, ст. 1428].
С. М. Вейзагер был арестован 21 ноября 1937 г. ГУГБ НКВД СССР, находясь в служебной командировке в г. Москве. Ему было предъявлено обвинение в шпионаже в пользу английской и германской разведок и постановлением комиссии НКВД СССР, Прокурора СССР и Председателя Верховного суда СССР от 9 мая 1938 г. приговорен к расстрелу. Обвинение в совершении должностного преступления или преступления против правосудия ему не предъявлялось. В ходе дополнительных проверок данных о принадлежности Вейзагера к агентуре иностранных разведывательных органов обнаружено не было. 14 декабря 1994 г. Военный трибунал Московского военного округа вынес определение о реабилитации С. М. Вейзагера.
Н. В. Красовского арестовали 22 января 1939 г. по обвинению в участии в заговорщической изменнической организации, созданной Н. И. Ежовым в НКВД СССР. Однако в ходе предварительного следствия данное обвинение не нашло подтверждения. Виновным Красовский был признан в том, что он, будучи в
1937-1938 гг. наркомом внутренних дел МАССР, не вел борьбы с извращениями в оперативно-следственной работе подчиненных ему сотрудников, проводил незаконные массовые аресты, фальсифицировал уголовные дела и допускал иные нарушения законности, что повлекло за собой тяжкие последствия. Приговором Военной коллеги Верховного суда СССР от 15 февраля 1940 г. Н. В. Красовский был осужден на основании ст. 193-17 п. «а» УК РСФСР
(злоупотребление властью, превышение власти, а также халатное отношение к службе лица начальствующего состава РККА) к 10 годам лишения свободы, с лишением воинского звания «полковник». Дополнительной проверкой, проведенной в начале 1990-х гг., было установлено, что Красовский подвергал советских граждан необоснованным массовым репрессиям, которые привели к гибели сотен невиновных граждан.
25 января 1991 г. начальник управления Главной военной прокуратуры по вопросам реабилитации утвердил заключение об отказе в реабилитации Н. В. Красовского.
При Л. П. Берии начался пересмотр следственных дел в отношении граждан, репрессированных в несудебном порядке. 26 декабря 1938 г. органам НКВД и прокуратуры СССР им совместно с прокурором СССР Вышинским была направлена директива № 2709, согласно которой во всех случаях поступления от заключенных заявлений и жалоб на решения бывших «троек» НКВД-УНКВД и установления фактов необоснованного применения репрессий, начальникам соответствующих НКВД-УНКВД предлагалось выносить постановления об отмене таких решений и прекращении дела [3, оп. 38, д.
36, л. 9].
В развитие этой директивы приказом НКВД СССР № 00116 от 4 февраля 1939 г. устанавливался двухнедельный срок рассмотрения жалоб и заявлений осужденных бывшими «тройками» НКВД-УНКВД и УРКМ. Начальникам НКВД-УНКВД предоставлялось право утверждать постановления об отмене решений бывших «троек», которые в дальнейшем подлежали направлению в 1-й Специальный отдел НКВД СССР для исполнения. 1-й спецотдел НКВД на
основании указанных постановлений был обязан дать задания соответствующим лагерям (в отношении ссыльных - УНКВД) об освобождении осужденных и контролировать своевременное исполнение этих заданий. Отказ в пересмотре решений «троек» также оформлялся мотивированным постановлением, о чем требовалось сообщить заключенному через администрацию лагеря. В повторных заявлениях заключенным необходимо было указывать новые факты, не изложенные ранее, в противном случае следовал отказ [3, оп. 37, д. 136, л. 2, 2об.].
Приказ НКВД СССР № 00513 от 11 мая 1939 г. установил порядок рассмотрения жалоб на постановления ОСО при НКВД СССР, согласно которому эта работа возлагалась на его секретариат. Окончательное решение вопроса об отмене решения с заключением прокурора начальник секретариата вносил на рассмотрение Особого совещания.
На основании приказа НКВД СССР и Прокурора СССР № 001214 от 10 октября 1939 г. наркомы внутренних дел союзных и автономных республик, начальники УНКВД краев и областей получили право входить с ходатайством в Особое совещание при НКВД СССР о снижении установленных бывшими «тройками» сроков наказания до 3-5 лет, замены заключения в исправительно-трудовом лагере ссылкой, высылкой или снижения наказания до фактически отбытого срока, с освобождением заключенных из-под стражи, с оставлением в необходимых случаях за ними судимости [3, оп. 37, д. 136, л. 12об.].
11 декабря 1939 г. в приказе НКВД СССР № 001469 было установлено, что указанное в приказе № 001214 право вынесения подобных решений было предоставлено начальникам НКВД-УНКВД совместно с республиканскими, краевыми и областными прокурорами.
Приказом НКВД СССР и Прокурора СССР № 0165 от 23 апреля 1940 г. принятые ранее директива № 2709, приказы НКВД СССР и Прокурора СССР № 001214 и № 0001469 были отменены. Новый приказ установил, что изменение постановлений бывших «троек» НКВД-УНКВД впредь должно производиться только по решению Особого совещания при НКВД СССР по представлению
наркомов внутренних дел союзных и автономных республик, начальников УНКВД краев и областей. В случае отсутствия оснований к пересмотру руководители НКВД-УНКВД были обязаны утвердить соответствующее мотивированное постановление [3, оп. 37, д. 136, л. 6].
Установленный порядок пересмотра решений и постановлений несудебных органов резко уменьшил возможность восстановления жертв репрессий. Из немногочисленных источников известно, что эта категория заключенных составляла незначительную часть от общего числа репрессированных. В 1939 г. из ГУЛАГ'а НКВД СССР было освобождено 327400 человек [5, с. 19], но при этом невозможно установить, каков среди них был процент досрочно освобожденных и реабилитированных «врагов народа». К сожалению, статистика реабилитированных и освобожденных из мест лишения свободы граждан органами НКВД МАССР не велась.
5 апреля 1939 г. Политбюро ЦК ВКП (б) утвердило Указ Президиума Верховного Совета СССР «О снятии судимости с осужденных бывшей коллегией ОГПУ, Особым совещанием и тройками НКВД», на основании которого ОСО при НКВД СССР предоставлялось право снимать судимость с лиц, осужденных указанными органами за контрреволюционные преступления, по их заявлениям, если они не менее 3-х лет после освобождения не совершили новых преступлений и занимались общественно-полезным трудом [11, оп. 3, д. 1008, л. 43].
Приказом НКВД СССР № 001347 от 9 ноября 1939 г. органам НКВД предписывалось произвести тщательную проверку всех находящихся в их производстве следственных дел. В случае отсутствия материалов для дальнейшего ведения следствия, предлагалось эти дела производством прекратить и арестованных из-под стражи освободить [14, с. 106].
В конце 1938 г. стали пересматриваться в порядке надзора уголовные дела о государственных преступлениях, главным образом о вредительстве, когда нарушения законности и прав граждан являлись настолько очевидными, что не реагировать на них было просто невозможно. В постановлении Пленума
Верховного суда СССР от 31 декабря 1938 г. «Об ошибках в судебной практике при рассмотрении дел о вредительстве» указывалось, что в практике судов ст. 58-7 УК РСФСР (вредительство) может применяться в тех случаях, когда подсудимый действовал с контрреволюционной целью. При пересмотре судами дел о вредительстве действия осужденных, как правило, переквалифицировались на статьи УК РСФСР, в которых предусматривалась ответственность за должностные преступления. В довоенный период было пересмотрено небольшое количество этой категории уголовных дел.
На основании постановления Пленума Верховного суда СССР от 23 сентября 1939 г. «О возможности рассмотрения в порядке надзора дел в отношении осужденных к расстрелу, приговор о которых приведен в исполнение» в случае установления необоснованного или неправильного применения закона верховным судам союзных республик предоставлялось право пересмотра таких дел и при отсутствии в действиях осужденного состава преступления выносить определение об отмене приговора и прекращении дела производством [3, оп. 38, д. 39, л. 31].
Следует отметить, что процесс восстановления справедливости проходил крайне медленно. Не было дано соответствующей правовой оценки деятельности несудебных органов, которая носила антиконституционный и противоправный характер. Не был до конца сломан механизм осуществления массовых политических репрессий. Продолжало действовать постановление ЦИК СССР от 5 ноября 1934 г., ставшего «правовой» основой организации и деятельности Особого совещания при НКВД СССР. В 1939-1940 гг. этим органом было репрессировано 55933 человека. Не было создано надежных гарантий от дальнейших посягательств на права и свободы граждан, закрепленные в Конституции СССР. Широкомасштабная реабилитация жертв репрессий стала возможной лишь после XX съезда партии, когда был демонтирован репрессивный аппарат органов госбезопасности, ослаблен гнет страха, довлевший над обществом на протяжении многих лет.
Библиографический список
1. Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР.
2. Букин М. С. Становление мордовской советской национальной государственности (1917-1941 гг.). - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1990. - 288 с.
3. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). - Ф. 8131. «Прокуратура СССР».
4. ГАРФ. - Ф. 9401. «МВД СССР».
5. Земсков В. Н. ГУЛАГ (Историко-социологический аспект) / В. Н. Земсков // Социологические исследования. - 1991. - № 6. - С. 10-27.
6. Исторический архив. - 1992. - № 1. - С. 125-128.
7. Красная Мордовия. - 1937. - 30 августа/
8. Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917-1991. Справочник / сост. А. И. Кокурин, Н. В. Петров. - М.: МФД, 2003. - 768 с.
9. Массовые репрессии оправданы быть не могут // Источник. - 1995. - № 1. - С. 117-122.
10. Мозохин О. Б. Право на репрессии / О. Б. Мозохин. - М.: Кучково поле, 2011. - 752 с.
11. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). - Ф. 17. «ЦК ВКП (б)».
12. Собрание Законов и Распоряжений Рабоче-Крестьянского Правительства Союза Советских Социалистических Республик (СЗ СССР).
13. Собрание узаконений и распоряжений Рабоче-Крестьянского Правительства РСФСР (СУ РСФСР).
14. Соколов Б. Берия. Судьба всесильного наркома. - М.: Вече, 2003. - 432 с.
15. Центральный государственный архив Республики Мордовия (ЦГА РМ). - Ф. р-175. «ЦИК Мордовской АССР».
16. ЦГА РМ. - Ф. р-526. «МВД Мордовской АССР».
