Проблемы толкования норм уголовно-исполнительного законодательства, регламентирующих порядок исполнения ограничения свободы Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 343.263

Т. Г. Антонов

ПРОБЛЕМЫ ТОЛКОВАНИЯ НОРМ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА, РЕГЛАМЕНТИРУЮЩИХ ПОРЯДОК ИСПОЛНЕНИЯ ОГРАНИЧЕНИЯ СВОБОДЫ

В статье на основе систематического толкования норм права и анализа практического материала рассматриваются нормы уголовно-исполнительного законодательства и ведомственного приказа, регламентирующие порядок исполнения ограничения свободы, в ракурсе практики их применения сотрудниками уголовно-исполнительных инспекций. В рамках статьи рассмотрено четыре проблемы, связанные с пониманием и толкованием норм уголовно-исполнительного законодательства об исполнении ограничения свободы: исчисление срока ограничения свободы, вопрос о возможности разрешения осужденному выезда за пределы муниципального образования в связи осуществлением трудовой функции, привлечение осужденного к ответственности за нарушение эксплуатации технических средств, норма о проверке осужденного по месту жительства и посещение жилища осужденного в ночное время суток. Особое внимание уделено спорным вопросам толкования указанных норм, а также некоторым пробелам законодательства. При этом автор не сводит свои рекомендации лишь к необходимости изменения действующего законодательства, а предлагает конкретные варианты решения возникающих на практике проблем. Авторская позиция может быть использована преподавательским составом в учебном процессе при подготовке сотрудников уголовно-исполнительных инспекций, а также практическими работниками в деятельности по исполнению уголовного наказания в виде ограничения свободы.

Ключевые слова: исполнение уголовных наказаний; ограничение свободы; толкование норм права; система электронного мониторинга подконтрольных лиц.

T. G. Antonov

CONSTRUCTION ISSUES OF CORRECTIONAL LEGISLATION STANDARTS REGULATING THE PROCEDURE OF SUPERVISED RELEASE EXECUTION

The article is based on a systematic interpretation of the law and analysis of the practice. The Author considers the correctional legislation standards regulating the procedure of execution of supervised release. Within article four problems connected with understanding and interpretation of regulations of the criminal and executive legislation on execution of restriction of freedom are considered: calculation of term of restriction of freedom, a question of a possibility ofpermission to the convict of departure out of borders of the municipality in communication by implementation of labor function, involvement of the convict to responsibility for violation of operation of technical means, a regulation about check of the convict at the place of residence and visit of the dwelling of the convict at night days. Special attention is paid to controversial questions of interpretation of these rules, and some gaps in legislation. The results of the research are not confined to the changes necessity of existing legislation; the author offers the specific solutions to the law enforcement. The results focus on

© Антонов Т. Г., 2016.

teachers to use in the educational process, training and retraining of Corrective Services personnel, and to practitioners to use in supervised release execution activities.

Keywords: the execution of criminal penalties; supervised release; the statute construction; the system of electronic monitoring of convict.

Уголовное наказание в виде ограничения свободы применяется в России с 2010 г., поэтому можно утверждать, что практика применения норм уголовного и уголовно-исполнительного законодательства уже сложилась и нашла свое выражение в конкретных правоприменительных актах, а также судебной практике Верховного Суда РФ. Однако необходимо обратить внимание, что на практике применение норм российского законодательства об исполнении ограничения свободы по-прежнему вызывает определенные трудности у правоприменителя. В рамках статьи мы рассмотрим четыре проблемы, связанные с пониманием и толкованием норм уголовно-

исполнительного законодательства об исполнении ограничения свободы.

1. Исчисление срока ограничения свободы.

На первый взгляд, ст. 49 УИК РФ достаточно четко регламентирует порядок исчисления срока ограничения свободы. Если ограничение свободы назначено в качестве основного наказания по приговору суда, срок исчисляется с момента постановки на учет. Если ограничение свободы назначено в качестве дополнительного наказания к лишению свободы или при замене неотбытой части лишения свободы ограничением свободы в соответствии со ст. 80 УК РФ, срок исчисляется со дня освобождения осужденного из исправительного учреждения. При этом уголовный закон не запрещает назначать ограничение свободы в случае, если при назначении лишения свободы суд применил норму об условном осуждении.

Ст. 73 УК РФ перечисляет виды наказаний, которые могут назначаться условно. Ограничения свободы среди них нет, поэтому оно должно исполняться реально. В Уголовном и Уголовно-исполнительном кодексах ситуация, ко-

гда при условном осуждении к лишению свободы в качестве дополнительного наказания назначается ограничение свободы, не предусмотрена. Это пробел, поскольку в соответствии со ст. 49 УИК РФ срок ограничения свободы в данном случае не должен начинать исчисляться, так как ограничение свободы назначено в качестве дополнительного наказания, а освобождения из исправительного учреждения не происходило.

Единственной нормой, предусматривающей исполнение дополнительного ограничения свободы при условном осуждении, является п. 21 Инструкции по организации исполнения наказания в виде ограничения свободы (утв. приказом Минюста России от 11.10.2010 № 258). В ней говорится, что срок ограничения свободы, назначенного в качестве дополнительного при условном осуждении, исчисляется со дня постановки осужденного на учет, т. е. со дня, когда осужденный явился в уголовно-исполнительную инспекцию (далее — УИИ, инспекция) и с ним проведена первоначальная беседа. При этом на осужденного заводится два личных дела: как на условно осужденного и как на осужденного к ограничению свободы.

Получается, что законодательный пробел устраняется нормой ведомственного приказа. Такая ситуация, конечно, не является нормальной, однако проблема на практике в этой части решена.

Тем не менее, до конца этот вопрос не был урегулирован. Остается неясным, что делать, если условное осуждение будет отменено с направление осужденного для реального отбывания лишения свободы. Как в данном случае исполнять оставшееся ограничение свободы? Здесь возможны 2 варианта.

Первый: условное осуждение отменяется в связи с совершением нового преступления. В этом случае суд назна-

чает наказание по совокупности приговоров и присоединяет неотбытое ограничение свободы в новый приговор (здесь определяется срок ограничения свободы с учетом отбытого). УИИ в данном случае снимает осужденного с учета, личное дело оформляет в архив и ждет нового приговора, который поступит в инспекцию из исправительного учреждения после отбытия осужденным лишения свободы. Этот новый приговор и будет являться основанием исполнения ограничения свободы.

Второй: условное осуждение отменяется по представлению инспекции за непреступное поведение (систематическое неисполнение обязанностей или систематическое нарушение общественного порядка). Такая ситуация вообще не урегулирована законом. Оснований снять с учета осужденного нет. Приостановление срока ограничения свободы нигде не предусмотрено. Не зачесть время нахождения осужденного в местах лишения свободы в срок наказания в соответствии с ч. 3 ст. 49 УИК РФ также оснований нет, поскольку это нельзя считать самовольным отсутствием по месту жительства. Этот законодательный пробел, безусловно, должен быть устранен путем внесения изменений в действующее законодательство, на практике же его следует преодолевать путем взаимодействия с судом.

Поэтому в такой ситуации инспекция должна обратиться в суд с представлением о разъяснении сомнений и неясностей. В этом представлении следует подробно описать ситуацию и обязательно указать, что на основании п. 21 Инструкции по организации исполнения наказания в виде ограничения свободы уголовное наказание в виде ограничения свободы уже начало исполняться. Затем следует задать суду один из следующих вопросов: 1) следует ли инспекции исчислять срок ограничения свободы со дня освобождения осужденного из исправительного учреждения, при этом зачесть отбытый до отмены условного осуждения срок ограничения свободы; или 2) следует ли

инспекции приостановить исполнение ограничения свободы и возобновить исчисление срока со дня освобождения осужденного из мест лишения свободы. Ответ суда будет для инспекции руководством, как исчислять срок ограничения свободы в этой ситуации.

2. Еще одной проблемой при исполнении ограничения свободы является вопрос о возможности разрешения осужденному выезда за пределы муниципального образования в связи осуществлением трудовой функции.

Основания, по которым инспекция может дать согласие на выезд за пределы территории соответствующего муниципального образования (далее — выезд), перечислены в ч. 4 ст. 50 УИК РФ. Перечень этих оснований сформулирован как исчерпывающий. При этом в п. «е» ч. 4 ст. 50 УИК РФ в качестве основания дачи согласия на выезд осужденного указана «необходимость решения вопросов при трудоустройстве», но не выполнение работы. Исходя из этого, следует отметить, что действующее законодательство не позволяет инспекции давать согласие на выезд осужденного для выполнения трудовой функции.

Несмотря на это Верховный Суд РФ дал расширительное толкование данной нормы, указав следующее: «Исходя из положений части 4 статьи 50 УИК РФ вопрос о возможности выезда осужденного, который проживает и (или) работает и (или) учится в разных муниципальных образованиях, за пределы территории соответствующего муниципального образования в целях осуществления трудовой деятельности или получения образования разрешается уголовно-исполнительной инспекцией». Такая трактовка закона, на наш взгляд, не является верной, поскольку судебный орган не может по своему усмотрению расширять исчерпывающий перечень каких-либо оснований, предусмотренных в законе.

Если же решать указанную проблему в соответствии с действующим уголовным и уголовно-исполнительным

законодательством, то в ситуации, когда осужденный работает за пределами муниципального образования, в котором проживает, возможна следующая трактовка норм закона. Один из вариантов такой: инспекция может признать данную причину уважительной и не применять взыскание, так как в соответствии с ч. 1 ст. 58 УИК РФ нарушением порядка и условий отбывания ограничения свободы является несоблюдение без уважительных причин осужденным установленных ограничений. Данный вариант не совсем приемлем в деятельности сотрудника инспекции, поскольку вышестоящему проверяющему или надзирающему прокурору может показаться, что усмотрение инспекции в данном случае слишком широко. Поэтому инспекция может воспользоваться другими вариантами действий, предусмотренными законом: либо обратиться в суд с представлением в соответствии с ч. 3 ст. 53 УК РФ и в ограничение «не выезжать за пределы соответствующего муниципального образования» добавить формулировку «за исключением случаев, связанных с работой/производственной необходимостью/выполнением трудовой функции» либо обратиться в суд с представлением о разъяснении сомнений и неясностей.

Такая ситуация, когда рекомендации высшей судебной инстанции не соответствуют законодательству, безусловно, породит проблемы на практике.

3. Еще одной проблемой при исполнении ограничения свободы является привлечение осужденного к ответственности за нарушение эксплуатации технических средств.

Если брать гражданско-правовые отношения, то здесь все урегулировано. Осужденный должен возместить ущерб, причиненный утратой, повреждением или уничтожением оборудования.

Вопрос возникает следующий: как оценивать противоправное поведение осужденного с точки зрения уголовно-исполнительного правоотношения?

В уголовно-исполнительном законодательстве есть лишь одна норма, кото-

рая непосредственно регламентирует противоправное поведение осужденного, связанное с применением технических средств, — это п. «б» ч. 4 ст. 58 УИК РФ. Эта норма предусматривает, что отказ осужденного от использования технических средств надзора и контроля является злостным уклонением от отбывания ограничения свободы. Самым очевидным вариантом отказа является прямой (лучше — письменно зафиксированный) отказ осужденного, но в то же время подобная формулировка закона дает простор для толкования.

Следует рассмотреть два возможных варианта поведения осужденного. Первый — приведение оборудования в негодное для использования состояние (потеря, повреждение и т. д.), второй — нарушение условий его эксплуатации (отказ заряжать вовремя, оставление мобильного контрольного устройства дома и т. п.). В уголовно-исполнительном законодательстве прямо такие виды поведения в качестве противоправного не закреплены. Это, безусловно, пробел, препятствующий эффективному применению средств электронного мониторинга. В данной ситуации идеальным выглядело бы изменение действующего законодательства. Первый вариант поведения следовало бы закрепить в п. «б» ч. 4 ст. 58 УИК РФ в качестве злостного уклонения от отбывания наказания в виде ограничения свободы, добавив в него фразу «а также осужденный, утративший или умышленно повредивший их». Второй же вариант поведения возможно закрепить в ч. 1 ст. 58 УИК РФ в качестве еще одного нарушения порядка и условий отбывания наказания в виде ограничения свободы, добавив п. «ж» следующего содержания: «Нарушение осужденным условий эксплуатации технических средств надзора и контроля без их повреждения или утраты».

На сегодняшний же день, по нашему мнению, такое поведение следует расценивать как отказ от использования оборудования и, следовательно, признавать злостным уклонением от отбывания

наказания. Но здесь необходимо сделать одно уточнение. Если приведение оборудования в негодное состояние можно сразу считать отказом от его использования, то такие действия, как несвоевременная зарядка, оставление мобильного контрольного устройства дома и другие действия, которые не приводят к повреждению оборудования, но при этом препятствуют возможности его эффективного использования, следует признавать отказом от использования технических средств только в том случае, если они повторились неоднократно в течение определенного периода времени (например, два и более раза в течение одного года).

4. Еще одной проблемой толкования норм уголовно-исполнительного законодательства является норма о проверке осужденного по месту жительства и посещение жилища осужденного в ночное время суток.

Ч. 2 ст. 60 УИК РФ указывает, что при осуществлении надзора работник уголовно-исполнительной инспекции вправе посещать в любое время суток (за исключением ночного времени) жилище осужденного. Данная норма многими правоприменительными работниками трактуется слишком широко: посещение жилища осужденного расценивается как любая проверка по месту жительства.

Однако такое толкование может привести к определенным проблемам. Например, при наличии ограничения на уход из места постоянного проживания в определенное (ночное) время суток и отсутствии возможности применения оборудования осужденный остается в ночное время без надзора.

На наш взгляд, посещение жилища предполагает обязательное фактическое присутствие сотрудника внутри жилища. Если же сотрудник, грубо говоря, порог не переступал, то такое мероприятие нельзя считать посещением жилища, это — проверка по месту жительства, проведение которой закон не запрещает и в ночное время суток. Такая трактовка указанной нормы косвенно подтверждается и нормами Инструкции по организации исполнения наказания в виде ограничения свободы. Так, п. 27 разделяет два надзорных мероприятия — проверку по месту жительства и посещение жилища осужденного.

Таким образом, действующее законодательство содержит ряд пробелов и недоработок в нормах, регламентирующих исполнение ограничения свободы. Однако юридически грамотное толкование закона правоприменительными органами позволяет их преодолевать.

Сведения об авторе

Антонов Тимофей Геннадьевич: ФКУ ДПО Томский институт повышения квалификации работников ФСИН России (г. Томск), доцент кафедры исполнения наказания, не связанных с лишением свободы и правового обеспечения деятельности УИС, кандидат юридических наук. E-mail: antonovtipk@rambler.ru

Information about the author

Antonov Timofey Gennadyevich: Tomsk Institute of the professional development of employees of the FPS of Russia (Tomsk), assistant professor of the department of noncustodial penalty execution, candidate of law. E-mail: antonovtipk@rambler.ru