Научная статья на тему 'Проблемы современной медиакоммуникации: научно-исследовательский круглый стол'

Проблемы современной медиакоммуникации: научно-исследовательский круглый стол Текст научной статьи по специальности «СМИ (медиа) и массовые коммуникации»

CC BY
784
56
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Похожие темы научных работ по СМИ (медиа) и массовым коммуникациям , автор научной работы — Мансков Сергей Анатольевич, Лукашевич Елена Васильевна, Витвинчук Владимир Валерьевич, Фотиева Ирина Валерьевна, Семилет Тамара Алексеевна

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Проблемы современной медиакоммуникации: научно-исследовательский круглый стол»

ФИЛОЛОГИЯ: ЛЮДИ, ФАКТЫ, СОБЫТИЯ

ПРОБЛЕМЫ СОВРЕМЕННОЙ МЕДИАКОММУНИКАЦИИ: НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ КРУГЛЫЙ СТОЛ

С.А. Мансков, Е.В. Лукашевич, В.В. Витвинчук, И.В. Фотиева, Т.А. Семилет, В. Т. Плахин, В.Д. Мансурова, М.А. Деминова

Введение

Мансков Сергей Анатольевич, декан факультета массовых коммуникаций, филологии и политологии Алтайского государственного университета:

Медийная сфера современного массово-коммуникационного общества динамична, факторы, детерминирующие ее изменения, множественны и разно-качественны. В силу этого она требует постоянного внимания и научной рефлексии со стороны ученых целью выявления формирующиеся тенденции, оценивать их социокультурный смысл, прогнозировать изменения, формулировать практические рекомендации. Современная медиакоммуникация - предмет научно-исследовательского интереса кафедры теории и практики журналистики и Евразийского научно-образовательного центра медиаисследований факультета массовых коммуникаций, филологии и политологии АлтГУ. Результаты исследований находят отражение в сборниках научно-методических работ (см. [Медиаисследования, 2014; 2015; 2016; Спецвыпуск 2017]), в проведении конференций и круглых столов. Тема сегодняшнего обсуждения -наиболее актуальные проблемы современной медиакоммуникации.

Дискуссия:

Лукашевич Елена Васильевна, доктор филологических наук, заведующая кафедрой теории и практики журналистики Алтайского государственного университета:

Уважаемые коллеги, мы с вами обсуждаем очень важную проблему. В современной научной литературе появляется огромное количество сложных слов с первой частью «медиа», причем многие из них употребляются в качестве терминов, об объеме содержания которых ученые еще не договорились. К таким междисциплинарным терминам, на мой взгляд, относится и «медиа-коммуникация» .

Я считаю, что медиакоммуникация может быть рассмотрена как: 1) сбор, обработка, процесс распространения специально подготовленных сообщений, представляющих социальную и личную значимость; 2) медиаплатформы (традиционные СМИ, новые медиа); 3) продукция медиакоммуникации (медиатексты, медиадискурсы и др.); 4) отрасль научного знания и образования (ср. определение журналистики С.Г. Корконосенко [Корконосенко, 2001, с. 3]).

Очевидно, что понимание смысловой доминанты термина «медиакоммуникация» оказывает значительное влияние на понимание сущности и направленности профессиональной подготовки работников медиасферы.

Так, анонсируя открытие новой бакалаврской программы «Медиакоммуникации», декан факультета коммуникаций, медиа и дизайна ВШЭ А. Быстрицкий отметил: «Современные медиа остро нуждаются в специалистах, которые могут сочетать организаторские способности, технологические умения и креатив» [На программе «Медиакоммуникации»..., 2015]. «Студентов будут учить управлять медийными проектами, руководить коллективом, привлекать аудиторию к созданию информационного и развлекательного контента <...> налаживать взаимодействие с различными организациями и учреждениями в рамках медийных проектов, эффективно искать и обрабатывать информацию с помощью новейших технологий» [На программе «Медиакоммуникации» ., 2015].

По мнению И.М. Дзялошинского, «при вхождении в профессиональную среду начинающий журналист вступает в мир ценностей, охраняемых и поддерживаемых системой социальных норм, запретов, санкций, которые обеспечивают стабильность профессионального сообщества» [Дзялошинский, 2015, с. 170-171]. К основным задачам образовательной среды, на мой взгляд, следует отнести обеспечение паритета усвоения профессиональных журналистских норм и ценностей, с одной стороны, и технологической подготовки и управленческих навыков - с другой.

Медиакоммуникативное поведение аудитории существенно влияет на изменение формата медиапродукта. Так, одним из трендов новых медиа в 2017 г. называется запрос их аудитории на прямой социальный эффект, результат журналистской деятельности: «Читателям все равно, опубликуете вы свое расследование в солидном медиа или малом блоге - их интересует конкретный результат: "Что изменится?" "Какие будут последствия?"» [Корнев, Пуля, URL].

Следовательно, важным фактором определения эффективности медийной коммуникации является специфика медиапотребления. На мой взгляд, очень интересны результаты исследования моделей медиапотребления [Модели медиапотребления, 2017]. Изучение стратегии потребления информации позволило авторам сделать ряд интересных выводов. Так, например, аналитики зафиксировали значительную глубину чтения интернет-медиа: «В полностью просмотренных статьях пользователи в среднем прочитывали 66% текста - на десктопе и 71% - на мобильных устройствах» [Медиатор, URL].

Кроме того, исследователи подчеркивают, что для читателей крайне важен источник информации: «По ссылкам, которые публикуют авторитетные

для респондента издание, группа или человек, быстро переходят - и потом уже разбираются, насколько интересный материал за кликом» [Медиатор, URL].

С. Паранько пишет об ограниченной способности человеческого мозга к концентрации внимания, связанной, например, с обработкой, систематизацией получаемой информации в век информационной перегрузки [Паранько, 2016, с. 8]. В «Атласе новых профессий» в сфере медиа указываются такие профессии, как редактор агрегаторов контента, инфостилист, продюсер смыслового поля, дизайнер эмоций, архитектор виртуальности [Атлас новых профессий, 2015, с. 233-241].

Витвинчук Владимир Валерьевич, кандидат филологических наук, доцент кафедры теории и практики журналистики Алтайского государственного университета

Одна из тенденций в современной медиакоммуникации - борьба между журналистикой мнений и журналистикой факта. С одной стороны, каждое утверждение должно быть подтверждено фактами и документами, о чем говорит бывший редактор отдела расследований газеты «The Boston Globe» У. Робинсон [«Они думают...», URL]. В то же время исследователи подчеркивают пагубные последствия безудержного роста потока фактов в публичном пространстве. Э. Гидденс отметил, что рост потребляемой информации пропорционален снижению способности ее понимать и анализировать. Проблема понимания, в свою очередь, приводит к дефициту общественно значимых смыслов и ориентиров развития: «.настоящее время утрачивает самостоятельный смысл: оно либо приносится в жертву идеальному будущему, либо вытесняется повторяющимися стереотипами прошлого» [Горин, 2011, с. 345]. Коммуникационная система низводит образ реальности до всполохов «белого шума». Аудитория теряет желание разбираться в бесконечной веренице фактов, формируя устойчивый спрос на мнения. Примером служит стратегия «Эха Москвы», отодвинувшего новости о фактах в четвертую колонку сайта и создавшего платформу для репрезентации мнений известных медийных персон (рубрики «Персонально ваш», «Особое мнение» и др.). Можно также отметить деятельность новостных агрегаторов «Яндекс.Новости» и «Новости Mail.ru», где подборка трендовых новостей все чаще представлена мнениями, заявлениями, комментариями и комментариями к комментариям.

С одной стороны, эту тенденцию можно оценить положительно, как свидетельство того, что у аудитории сформировалась потребность в обретении смыслов и ориентиров. С другой стороны, а) потребление «мнений», не подтвержденных фактами и анализом, воспринимаемых эмоционально и некритично, может привести к формированию ложной картины мира, б) для журналистов презентация чужих мнений вместо сообщения собственного, сформированного на основании фактов, их всестороннего анализа, означает профессиональную депривацию и утрату заслуженной позиции лидеров мнений.

Фотиева Ирина Валерьевна, доктор философских наук, профессор кафедры теории и практики журналистики Алтайского государственного университета

В последнее время медиаисследования концентрируются преимущественно на узком круге проблем: на организационно-технической

стороне журналистского «производства», возможностях, связанных с новыми технологиями; методах привлечения аудитории. На второй план уходят вопросы качества материалов, социальной миссии журналистики, ее ценностных ориентаций. Иными словами, акцент в исследованиях все чаще делается на «как», а не на «что» и «для чего».

Показательно изменение терминологии - журналист уже не пишет статью, а «производит контент» или «собирает инфомолекулу». Внедряется представление о журналистике как о конвейерном, смысло- и ценностно-нейтральном «производстве информации», рассматриваемой как «товар», который необходимо привлекательно упаковать и продать с максимальной выгодой. Миссия СМИ при этом - удовлетворять потребность в информации, точно так же, как потребность в любом другом товаре. Эта тенденция касается не только журналистики, но и образования (показательны термины «образовательные технологии» и «образовательные услуги»), и культуры: везде внедряется «технологически-рыночный подход». Критический анализ происходящего представлен уже во множестве трудов; и я, и мои коллеги также касались данных проблем (см., например: [Семилет и др., 2016, с. 30-45]).

Эта ситуация влечет за собой целый ряд важных вопросов. Остановимся на одном: можно ли считать информацию товаром? Для простоты воспользуемся подходом К. Шеннона и рассмотрим информацию как то, что снижает неопределенность, позволяет сделать выбор. В наиболее простом случае это, скажем, информация о расписании авиарейсов. Она может рассматриваться как товар и предоставляться за плату. Но дело в том, что подобный локальный и частный выбор не изолирован; он осуществляется в контексте, причем многоуровневом. То есть если человек решил приобрести тот или иной товар (услугу), то этот локальный выбор сам обусловлен выбором более высокого уровня: выбором определенного стиля жизни; последний -сознательным или бессознательным выбором мироотношения и мировоззрения. Но формирование этих уровней также обусловлено информационной средой, в том числе создаваемой СМИ. Можно ли информацию этих более высоких уровней считать «товаром»? Такое предположение явно контринтуитивно: нельзя продать ценности и мировоззрение. Поэтому здесь журналистика продает не информацию, а лишь доступ к ней - например, к статье, содержащей определенные ценностные и мировоззренческие установки. Это разделение, кстати, четко отражено в международных кодексах журналистской этики, и поэтому тезис о «продаже информации» неверен (или, по крайней мере, неполон) даже с формальной точки зрения. И, наконец, помимо этого, сегодня СМИ поставляют огромный массив информации, которую нельзя отнести ни к одному из уровней; ее можно классифицировать лишь как информационный шум. Он не помогает осуществлению осмысленного выбора либо в силу информационной пустоты (светские сплетни), либо в силу внутренней раздробленности (при коллективно-конвейерной «сборке инфомолекул»).

Отсюда очевиден вывод: либо журналистика должна отказаться от претензии на социальную миссию и поставлять лишь простейшую информацию-товар, разбавленную хаосом информационного шума, но при

этом информационный поток, лишенный ценностно-смысловой макроструктуры, способствует формированию постмодернистского социального «хаосмоса» (вторичного, антропогенного, лишенного креативного потенциала, вопреки чаяниям постмодернистов). Это состояние общества ярко представлено в антиутопиях. Этот социальный «хаосмос» -идеальная среда для управляющих (манипулирующих) структур. То есть идеологи конвейерной, нейтрально-информационной журналистики должны ясно осознавать, что она смыкается с откровенно ангажированной. Либо же необходим разворот вектора журналистики именно в направлении осознания и реализации ее позитивной социальной миссии. Но для этого следует отказаться от упрощенных «технологически-рыночных» представлений, сделать акцент на «что», а не «как»; на качество, а не скорость; на авторскую, творческую журналистику.

Семилет Тамара Алексеевна, доктор философских наук, профессор кафедры теории и практики журналистики Алтайского государственного университета

Негативный тренд развития современной медиасферы - деградация дискурса публичной коммуникации. Интернет радикально изменил эту сферу: расширил количество ее субъектов, их свободу в презентации своих мнений, тем, средств выражения; осуществил небывалое ранее в истории равенство в доступе к информационным ресурсам и к аудитории.

Либерализация и эгалитаризация публичной коммуникации посредством интернета, ее демократизация многими теоретиками воспринимаются комплиментарно. Так, Дж.П. Барлоу заявил проект создания мира, где каждый человек мог бы быть абсолютно свободен в своих высказываниях, публиковать свою позицию без оглядки на какие бы то ни было ограничения и официальные запреты [Барлоу, URL]. Приведу мнение одного из сторонников эгалитарной коммуникации: «Разновидностью теории эгалитарной коммуникации является модель равных возможностей, которая предполагает <. > возможность высказывания в СМИ и направления в другие СМК любых нестандартных, спорных и даже контрарных точек зрения. Для защиты отмеченных прав предлагается создание Федеральной комиссии по обеспечению эгалитарности массовых коммуникаций» [Шарков, URL]. «Бог создал людей, а Интернет сделал их равными» - лозунг сторонников торжества эгалитаризма в интернете.

Но реализация либерально-эгалитарных принципов в функционировании виртуального пространства показала аксиологическую амбивалентность результатов. Наряду с положительными эффектами проявились серьезные отрицательные последствия, которые сегодня у многих вызывают обеспокоенность. В частности, на практике Интернет стал площадкой для девальвации текста, нарушения правил коммуникативного поведения в публичной сфере. И это проявляется на всех уровнях языка:

• на фонетическом уровне: преднамеренное коверканье слов или их нарочито неверная графика (так называемый «олбанский язык», по определению М. Кронгауза) [Кронгауз, URL] наряду с элементарной неграмотностью;

• на морфологическом уровне: неимоверная популярность словообразовательных моделей с суффиксами -абельный, -ибельный, -ово, -ень (читабельный, смотрибельный, мочилово, хрень, скукотень и проч. подобные); редупликация (шашлык-машлык, Фейсбук-шмейсбук, Вконтакте-шмонтакте, Твиттер-швиттер и т.п.) [COME ON, ЗАЙКИ..., URL], повсеместные сокращения;

• на лексическом уровне: нормой стала сниженная лексика сетевого дискурса, легитимизируется обсценная лексика [Кронгауз, 2014, с. 313], «непечатные слова» и «непарламентские выражения» становятся «печатными» и «парламентскими»; маргинальный дискурс (слухи, сплетни, выплески эмоций) приобретает статус очевидно-нормального, заслуживающего места в публичной коммуникации;

• на синтаксическом уровне: существенно сокращено в речевой практике употребление сложных предложений, а обращение с пунктуацией очень произвольное, если не сказать варварское;

• на уровне нетикета и правил коммуникативного поведения: сетевой этикет, этика коммуникации повсеместно нарушаются: троллинг, флуд, флейм - постоянные феномены сетевого дискурса. «Хамство в Интернете принимает масштабы стихийного бедствия. Друг другу хамят на форумах, в чатах, в переписке, в том числе деловой <.. > И если в обычной жизни человек десять раз подумает, прежде чем кидать кому-то в лицо оскорбление, то при общении в Сети он делает это, не задумываясь» [Касимов, URL].

Исследование, проведенное Е. Лукашевич, выявило «нарушение практически всех максим принципа вежливости» в медиаполитическом дискурсе с участием представителей российской власти [Семилет и др., 2016, с. 31]. М. Захарова, директор Департамента информации и печати МИД РФ, назвала это явление «эпохой превращения официальной критики в троллинг», признав его правомерность [Захарова, URL], а ведь речевое поведение высокопоставленных официальных лиц оказывает значительное влияние на модели коммуникативного поведения «простых» медиаличностей, легитимизируя негативные явления публичного дискурса.

Плахин Владимир Тимофеевич, кандидат исторических наук, доцент кафедры теории и практики журналистики Алтайского государственного университета

Говоря о векторах развития массовой коммуникации, нельзя забывать о рекламном дискурсе как равноправном сегменте медиасферы. Развивая тему множественности приемов, мистифицирующих буржуазное сознание [Барт, 2010], уместно рассмотреть механизмы привнесения «сексуальных» коннотаций в структуру рекламного знака, поскольку потребителю вместе с парфюмом или йогуртом предлагается набор моделей половой самореализации. Простейший механизм осуществляется при помощи сюжета об обретении клиентом невероятной сексуальной привлекательности. Так, новая сотрудница фирмы, распространяя аромат «Dane», проходит мимо трех молодых клерков и превращает их в зооморфные символы сексуальной мощи: льва, петуха и жеребца. Далее, семантику сексуальности генерируют истории об обмене на фривольные утехи товаров, предназначенных, прежде всего, для перорального потреб-

ления. Еще К. Леви-Строс прослеживал глубокую и древнюю связь пищевого и сексуального аспектов поведения [Леви-Строс, 2000, с. 254]. В одном из клипов подросток угощает глотком «Пепси» роскошную блондинку, и девушка целует дарителя в щеку. После того как на экране возникает лозунг «Ask for More!» («Бери от жизни все!»), мальчик догоняет соблазнительницу и протягивает ей целую бутылку. Так газированный напиток становится не только вместилищем, но и мерилом сексуальности. Следующий прием основан на том, что герои рекламы предпочитают интимным отношениям иное наслаждение, доказывая тем самым, что оно сексуальнее, чем сам секс. В рекламе «Moccona», где в горном шале романтическая пара коротает вечерок, молодая женщина решает побаловать себя и своего спутника растворимым кофе. Однако кофе осталось всего на одну чашку. Тогда интриганка произносит фразу, реакцию на которую она знает заранее: «Дорогой, не пора ли нам пожениться?» В ответ слышится звук отъезжающей машины. Слоган резюмирует: «"Moccona". Для влюбленных... в кофе».

Четвертый способ: читателю или зрителю вначале кажется, что речь идет о сексуальном партнере рекламного персонажа, но на самом деле нарратив посвящен продвигаемому товару. В одной из телереклам молодая особа сообщает приятельнице, что у нее сейчас «швед, высокий, белый, все понимает». Но оказывается, что откровения касаются холодильника: «"Electrolux". Швеция. Сделано с умом». Пятый поворот темы распространяет семантику эротического напряжения на товарные ингредиенты, подвергая их абсурдистской антропоморфизации. В рекламе творожка «Danissimo» видим «спелую вишню в объятиях темного шоколада».

Итак, рекламный дискурс демонстрирует смысловую конвергенцию, наделяя одной и той же «лакомой» коннотацией множество разнородных товарных субстанций. При этом изобретается целый ряд сюжетных и стилистических приемов, каждый из которых опривычивает известное количество семантических произвольностей и служит матрицей грядущих легитимаций.

Мансурова Валентина Дмитриевна, доктор философских наук, профессор кафедры теории и практики журналистики Алтайского государственного университета

Да, расширение коммуникативных взаимодействий «вынесло» на поверхность и конституировало в качестве равноценных для восприятия такие темы, как секс, насилие, смерть, извращения в разных сферах жизни. Разнообразие знаковых систем, введенных в пространство массовой коммуникации, монтаж, гипертекстовость, аудиовизуальные эффекты породили соблазнительную иллюзию дозволенности произвола в процессе создания новых ментальных и вербализованных образований.

Анализируя современное состояние общества, его реакцию на изобилие информации и скорость ее получения, французский философ и социолог Жиль Липовецки диагностирует наступление новой эры индивидуализации, которая характеризуется тем, что «важные оси современности - революция, дисциплина, секуляризация, авангард - упразднены благодаря гедонистической персо-нализации» [Липовецки, 2001, с. 22]. Символом современного индивида Липо-вецки считает Нарцисса. «Homo politicus уступает место homo psychologicus,

человеку, который занят только собой и заботится только о собственном благополучии» [Липовецки, 2001, с. 32-33].

Появление индивида, «одержимого самим собой», кардинальным образом изменяет модус коммуникации. Концепция нарциссизма, как отклик на кульминацию частной сферы, означает доминирование тотального стремления индивида к самовыражению и получению - любой ценой - удовольствия от обольщения публики, поскольку «освобожденное из «гетто» надстройки и идеологии обольщение является преобладающим началом в социальных отношениях, глобальным принципом организации в обществе изобилия» [Липовецки, 2001, с. 34].

Механизм интерактивной коммуникации «быстрых медиа» тысячекратно усиливает «синдром публичности» любого высказывания. К тому же, «лингвистический поворот» в массовом публичном коммуницировании отмечен редуцированием всех основных сфер бытования языка: лексики, стилистики, орфографии, грамматики. Антиповедение - коммуникация в форме стеба, манера все пересмеивать и над всем издеваться - становится формой самовозвышения над проблемами бытия, над такими ценностями, как совесть, благородство, щедрость, красота. В основном реализуются аттрактивная, экспрессивная, в какой-то мере - эстетическая, эвфемистическая функции. Хаос стихии повседневности провоцирует на вынесение эмоциональных реакций в «оргию» виртуального взаимодействия, где разрешено ВСЕ, поскольку оно, это ВСЕ, существует в ситуации игры - языковой.

В «период «ироничной» индивидуальности» [Бауман, 2008, с. 96], пришедшей на смену «аутентичной индивидуальности» эпохи модерна, востребованной становится гедонистическая этика. Но, будучи вовлеченными в круговорот собственных мнений и мнений других людей, граждане оказываются «погружены в нарциссическую косность» [Кин, 2015, с. 156], то есть не способны воспринимать и поддерживать новое, прогрессивное, враждебно относятся ко всему, что противоречит укладу их жизни и устоявшимся представлениям. Английский исследователь Дж. Кин обращает внимание на нарциссическую косность сложившейся системы массового коммуницирования, связывая ее с декадансом медиа - «разложением посреди изобилия» [Кин, 2015, с. 155]. Вместе с тем, ученый убежден в необязательности и обратимости декаданса медиа. Смелость и разум граждан, креативное технологическое изобретательство являются условиями неизбежной трансформации массового гедонизма и превращения его в .«гедонизм благоразумный, «чистый» [Липовецки, 2001, с. 322].

Прогноз реален: появление «ульевых медиа», соредакторство в Вики-педии, краудсорсинговые медиапроекты демонстрируют появление нового, коллективного субъекта массовой коммуникации, эмерджентные свойства которого существенно превосходят качества выдающихся индивидов. Эмер-джентность в самоорганизации коммуникантов проявляется в эффекте интеграции различных схем, паттернов поведения, сложившихся в адаптивной системе коммуникации. Структурное сопряжение социальной и персональной идентичности нарциссически ориентированных коммуникантов способно сге-

нерировать новое для них представление о гедонистическом медиапотребле-нии и гедонистической ценности информационного взаимодействия.

Деминова Марина Александровна, кандидат филологических наук, доцент кафедры теории и практики журналистики Алтайского государственного университета

Наряду с гедонистической существует и гуманистическая ценность информационного взаимодействия, которая остается инвариантной при всех изменениях в современном медиадискурсе. Появление новых жанров и форматов, мультимедийность и интертекстуальность позволяют автору сделать свое взаимодействие с аудиторией более результативным. Примером служит публикация Т. Крикун (ИД «Алтапресс») «Бороться или сдаться: почему барнаульской девушке предлагают умереть» [Крикун, URL]. В основе материала история девушки из Барнаула - Ю. Грошевой, у которой обнаружили онкозаболевание. Татьяна Крикун разместила материал в ее поддержку в рубрике «Авторские колонки». Текст получился очень личным, эмоционально окрашенным, экспрессивным. Автор проявляет свою гражданскую позицию, апеллирует к нравственным началам, призывает к действию. По методологии Т.В. Шмелевой можно охарактеризовать текст как «предельно авторский»: автор говорит и от себя, и от героини, ее близких, дает слово своим оппонентам, затем вступает с ними в спор [Шмелева, URL]. Текст демонстрирует интертекстуальность как в вербальном, так и в невербальном плане путем ссылки на образную канву рассказа О. Генри «Последний лист» (иллюстрацией служит фото осеннего листа). Таким образом, автор погружает читателя в более широкий контекст события, что выступает еще одним действенным средством для актуализации общечеловеческих, вневременных ценностей гуманизма.

Т. Крикун использует ряд приемов для усиления воздействия на читателя, например, прием переноса ситуации на собеседника: «Так бывает: сегодня ты молодая здоровая девушка и преподаешь в АлтГУ на кафедре политологии, а завтра у тебя находят рак...». Автор однозначно выражает свою гуманистическую позицию - высшую, априорную ценность жизни: «Сейчас Юля пытается сделать все, что в ее силах. Я уверена: каждый должен поступать именно и только так, если цель - стоящая. Жизнь вроде бы относится к такой, да?». Этот риторический вопрос является знаком продолжения полемики, участником которой станет читатель.

Присутствие гуманистических ценностей, отзывчивости, сопричастности, сочувствия - обязательные элементы существования человеческого общества, и в СМИ они должны присутствовать в должной мере, иначе зачем все?

Заключение

Мансков Сергей Анатольевич, декан факультета массовых коммуникаций, филологии и политологии Алтайского государственного университета

Медийная сфера современного массово-коммуникационного общества требует постоянного внимания и рефлексии со стороны ученых, профессиональной экспертизы происходящих в ней процессов с целью экспликации их социокультурной сущности. Решению этих задач способствуют круглые столы специалистов, акцентирующие основные проблемные зоны.

Коллективное экспертное обсуждение проблем медиасферы, определение смысловых доминант современной медиакоммуникации, понимание специфики современных медиаисследований, анализ сущности и направленности профессиональной подготовки работников медиаотрасли способствуют формированию общей картины процессов, происходящих в медиасфере, и выявлению болевых, проблемных точек.

На мой взгляд, наш круглый стол «Проблемы современной медиакомму-никации» прошел весьма успешно. Участники затронули целый ряд важных аспектов темы и ключевых проблем современной массовой коммуникации. Выявленные тенденции нуждаются в серьезном осмыслении, важном не только в теоретическом, но и в практическом плане, и авторы выступлений уже проделали в этом направлении большую работу. А это значит, что обсуждение темы необходимо продолжить, причем расширяя круг участников дискуссии.

Литература

Атлас новых профессий. М., 2015.

Барлоу Дж.П. Декларация независимости Киберпространства. [Электронный ресурс]. URL: http://eidos.ru/journal/1999/1220.htm Барт Р. Мифологии. М., 2010. Бауман З. Текучая современность. СПб., 2008.

Горин Д.Г. Производство смысла и коды социального опыта в России. М., 2011. Дзялошинский И.М. Современное медиапространство России. М., 2015. Захарова М. Вокруг себя за 7 дней. [Электронный ресурс]. URL: http://echo.msk.ru/blog/mzakharova/

Касимов Тимур. Хамство в интернете. [Электронный ресурс]. URL: http://bestforum.7bk.ru/viewtopic.php?id=2082

Кин Джон. Демократия и декаданс медиа. М., 2015. Корконосенко С.Г. Основы журналистики. М., 2001.

Корнев М., Пуля В. 5 трендов новых медиа в 2017 г. [Электронный ресурс]. URL: http://mediatoolbox.ru/trends2017/

Крикун Т. Бороться или сдаться: почему барнаульской девушке предлагают умереть. [Электронный ресурс]. URL: http://altapress.ru/story/174399

Кронгауз М. Русский язык на грани нервного срыва. 3D. М., 2014. Кронгауз М. Самоучитель олбанского. [Электронный ресурс]. URL: https://www.litmir.me/br/?b=182300&p=4

Леви-Строс К. Сырое и приготовленное. М.-СПб., 2000.

Липовецки Ж. Эра пустоты. Эссе о современном индивидуализме. СПб., 2001.

Медиаисследования 2014. Барнаул, 2014.

Медиаисследования 2015. Барнаул, 2015.

Медиаисследования 2016. Барнаул, 2016.

Медиаисследования. Спецвыпуск 2017. Барнаул, 2016.

Медиатор: Инструмент редакционной аналитики для интернет-изданий. [Электронный ресурс]. URL: https://mediator.mail.ru/studies/

Модели медиапотребления. Что люди читают, почему, когда и как: дневниковое исследование. [Электронный ресурс]. URL: https://mediator.mail.ru/studies/

На программе «Медиакоммуникации» будут готовить творческих менеджеров. [Электронный ресурс]. URL: https://www.hse.ru/news/admission/147280402.html

«Они думают, что им никогда не зададут вопросов» Как писать о том, чего никто не хочет знать: интервью редактора Spotlight. [Электронный ресурс]. URL: https ://meduza.io/feature/2016/09/08/oni-dumayut-chto-im-nikogda-ne-zadadut-voprosov

Паранько С. Инструментарий и навыки журналиста // Как новые медиа изменили журналистику. 2012-2016. Екатеринбург, 2016.

Семилет Т.А., Мансков С.А., Куляпин А.И., Колесов И.Ю., Мансурова В.Д., Лукашевич Е.В., Шелкова С.В., Фотиева И.В., Деминова М.А. Динамика языка в реалиях современности: междисциплинарный межвузовский круглый стол ученых // Социодинамика. 2016. № 9.

Шарков Ф.И. Истоки и парадигмы исследований социальной коммуникации. [Электронный ресурс]. URL: http://www.kilouma.ru/safia/sharkov-feliks-izosimovich-doktor-sociologicheskih-nauk-zamest/main.html

Шмелева Т.В. Медийное речеведение: сборник статей. [Электронный ресурс]. URL: http://www.novsu.ru/file/1145792

COME ON, ЗАЙКИ: Отныне в Штатах издается не один, а два Playboy. [Электронный ресурс]. URL: http://rb01.surfingbird.ru/surf/come-on-zajki-otnyne-v-shtatah-izdaetsya-ne-odin-a--iD3F91e6B#.WJW1hW-LTIU

К ИТОГАМ IX ЗАСЕДАНИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО НАУЧНОГО СЕМИНАРА «ФИЛОЛОГИЯ И КОММУНИКАТИВНЫЕ НАУКИ: НАПРАВЛЕНИЯ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ»

Е.И. Клинк, А.А. Чувакин

24 апреля 2017 года состоялось IX заседание международного научного семинара «Филология и коммуникативные науки: направления взаимодействия». Заседание прошло в Алтайском государственном университете (АлтГУ) на базе научно-образовательного центра филологических исследований коммуникации (НОЦ), кафедры общей и прикладной филологии, литературы и русского языка.

Заседание было посвящено обсуждению учебной книги по риторике, подготовленной международным авторским коллективом (руководитель проекта - проф. АлтГУ А.А. Чувакин). Книга создана в рамках действующего Меморандума о взаимопонимании между Алтайским государственным университетом (Барнаул, Российская Федерация) и Евразийским национальным университетом им. Л.Н. Гумилева (Астана, Республика Казахстан), подписанного ректорами названных вузов в июне 2014 г., и последовавшего за этим дополнительного соглашения о сотрудничестве между соответствующими факультетами АлтГУ и ЕНУ им. Л.Н. Гумилева, подписанного деканами. Книга адресована студентам и преподавателям магистратуры по направлению "Филология" в вузах, работающих в России и Казахстане.

В заседании, проведенном в форме круглого стола, приняли участие члены авторского коллектива издания.

Семинар открыла проф. Т.В. Чернышова, заведующий кафедрой общей и прикладной филологии, литературы и русского языка. Участников заседания при-

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.