CC BY
38ванными на экономически выгодных условиях.
Изменения в экономической, политической, социальной и культурной сферах, происходящие в жизни российского общества, процессы интеграции и глобализации на международном уровне требуют своевременного правового регулирования, задачами которого является развитие модельного законодательства, последовательная реализация правовых норм, формирование экономического потенциала и системы рыночного землепользования.
Таким образом, рассмотренные выше положения позволяют определить новые подходы к целому ряду актуальных проблем правового регулирования аренды земельных участков в современном законодательстве.
Список литературы
1. Конституция Российской Федерации: принята 12 декабря 1993 г. всенародным голосованием (с учетом поправок, внесенных в Конституцию Российской Федерации от 30.12.2008 г. 6-ФКЗ, от 30.12.2008 г. № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 г. № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 г. № 11-ФКЗ) // Рос. газ. 1993. 25 дек.
2. Земельный кодекс Российской Федерации: федер. закон Российской Федерации от 25.10.2001 г. № 136-Ф3 (в ред. от 03.07.2016 г. № 373-ф3) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2001. № 44, ст. 4147.
3. Гражданский кодекс Республики Армения от 17 июня 1998 г. (в ред. от 30.12.2015 г. № ЗР-197) // Официальные ведомости Республики Армения. 1998. № 17 (55). 10 авг.
4. Кодекс Республики Беларусь от 23.07.2008 г. № 425-З (с изм. от 18.07.2016 г. № 403-3) «О земле» // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2008. № 187. 7 авг.
5. Александрова Н.В. Правосудие как форма реализации и осуществления судебной власти // Вестник Чувашского университета. 2014. № 3. С. 253-256.
6. Александрова Н.В., Федоров И.З. Реализация прав граждан на справедливое судебное разбирательство в гражданском процессе // Вестник Российского университета кооперации. 2015. № 4 (22). С. 82-85.
7. Отчет о работе Арбитражного суда Нижегородской области за 2012 год. URL: http://www. nnov.arbitr.ru/node/1017.
ЗМИЕВСКИЙДмитрий Валерьевич - кандидат юридических наук, доцент кафедры частного права. Чебоксарский кооперативный институт (филиал) Российского университета кооперации. Россия. Чебоксары. E-mail: zmievsky@yandex.ru.
ВЛАДИМИРОВ Николай Николаевич - аспирант. Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова. Россия. Чебоксары. E-mail: fed.natalinka@yandex.ru.
ZMIEVSKY, Dmitry Valeryevich - Candidate of Legal Sciences, Associate Professor of the Department of Private Law. Cheboksary Cooperative Institute (branch) of the Russian University of Cooperation. Russia. Cheboksary. E-mail: zmievsky@yandex.ru.
VLADIMIROV, Nikolay Nikolaevich - Graduate Student. Chuvash State University named after I.N. Ulyanov. Russia. Cheboksary. E-mail: fed.natalinka@yandex.ru.
УДК 343.97
ПРОБЛЕМЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ПОЛИТИКИ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПРЕСТУПНОСТИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ*
М.Г. Иванов
Рассматриваются проблемы уголовно-правовой политики противодействия экономической преступности в ее ретроспективном анализе. Исследуются состояние экономической преступности в современной России и динамика формирования национального уголовного законодательства.
Ключевые слова: экономическая преступность; уголовный закон; уголовно-правовое воздействие.
* Научная статья подготовлена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда и Кабинета Министров Чувашской Республики по проекту 16-13-21002.
M.G. Ivanov. PROBLEMS OF IMPROVEMENT IN CRIMINAL-LEGAL POLICIES OF COUNTER-INFECTING ECONOMIC CRIME IN MODERN RUSSIA
The problems of the criminal legal policy of counteracting economic crime in its retrospective analysis are considered. The state of economic crime in modern Russia and the dynamics of the formation of national criminal legislation are analyzed.
Keywords: economic crime; the criminal law; criminally-legal influence.
Экономическая преступность во все времена признавалась одной из острых социальных угроз для личности, общества и государства. Таковой является сегодня и служебно-экономиче-ская преступность, в том числе с учетом новых мировых факторов и вызовов [1].
Безусловно, рассматриваемые негативные тенденции требуют нейтрализации. Например, это возможно достичь или путем разработки национальной концепции, или в результате комплексной разработки межотраслевых правовых дефиниций, которые в последующем могут быть помещены в отраслевое законодательство. Выстраивание оптимальной системы уголовно-правовых норм в сфере противодействия экономической преступности в определенной степени зависит от уровня мышления и действий законодателя, а это выходит за рамки просто юридико-технических правил, но, безусловно, имеет гармонизирующее влияние. Решающее влияние на формирование оптимального варианта системы мер уголовно-правового воздействия на экономическую преступность могут и должны оказать обстоятельства объективного характера: интернационализация экономики, развитие международных отношений, торговых связей, увеличение экспорта капитала и т.д.
В связи с этим важно отметить, что государственно-властные предписания участникам правоотношений могут быть реализованы главным образом посредством использования уголовно-правовых, уголовно-процессуальных и иных принудительно-правовых методов и средств воздействия на лица, совершившие преступления экономической направленности.
Принятыми мерами законодателю удалось сформировать целостную систему уголовно-правовых норм в виде уголовного кодекса, тем самым закрыть существовавшие коллизии и пробелы в уголовном праве. Проделана большая работа по разработке совершенно новых, ранее неизвестных уголовному праву норм, исключению устаревших, что обеспечило достаточно строгую дифференциацию уголовной ответственности и наказания. Достигнуто законодательное закрепление принципиальных положений уголовного права, а это крайне важно.
Предпринимаемые законодателем реформаторские усилия позволили в определенной
степени «оживить» процесс трансформации функции запрета уголовного права в охранительную, диспозитивно-регулятивную. Действительно, в современной уголовно-правовой политике противодействия экономической преступности наблюдается процесс декриминализации отдельных видов деяний, практикуется внедрение в законотворческий процесс института экономии уголовно-правовых мер воздействия. Это особенно важно для экономической сферы деятельности, где достаточно проблематично сохранить принцип соответствия между индивидуальными и общественными интересами.
В зависимости от характера и сущности детерминантов предупредительный эффект уголовно-правового воздействия может быть различным. По отношению к объективным детерминантам этот эффект выражается в сужении, ослаблении их криминогенного действия, нейтрализации отрицательного воздействия детерминантов, устранении конкретных криминогенных факторов, недостатков, упущений, ошибок в социально-полезной деятельности субъектов служебно-управленческой сферы, повышении их правосознания, формировании адекватных психологических установок, обеспечении их правовой защиты и т.д.
Следовательно, существенные, устойчивые изменения в состоянии, структуре и динамике служебно-экономической преступности - это совокупный результат реализации всей системы уголовной политики. Например, количественные характеристики преступности в сфере имущественных отношений характеризуются разными уровнями показателей. Так, в 1997 г. зарегистрировано 1 424 149 преступлений против собственности, что составило 59,4 % от общего числа зарегистрированных преступлений в Российской Федерации. Наибольшее количество преступлений указанной группы зарегистрировано в преддверии финансово-экономического кризиса в России, а именно в 2006 г. - 2 535 860, что составило 65,8 % от общего числа зарегистрированных преступлений в стране, а начиная со следующего года наметилась определенная тенденция к снижению. К примеру, в 2014 г. их количество составило 1 258 305, удельный вес - 57,4 % от общего числа зарегистрированных преступлений, а в
2015 г. уже 1 397 391 преступление, или 58,5 %.
Наблюдаемый сегодня социально-экономический кризис как глубочайший разлом в новейшей истории России нельзя объяснить только распадом в 1991 г. СССР, как нельзя однобоко рассматривать и революционный переворот 1917 г. Естественно этими событиями были нарушены исторический ход развития общества, закономерные процессы социально-экономического развития российской государственности. Конечно, они сыграли и определенную положительную роль в развитии мировой цивилизации. Вместе с тем как в России, так и в мировом сообществе возникли новые реальности, неизвестные ранее процессы и противоречия более глобального характера.
В частности, в начале 1990-х гг. присутствие в социально-экономической жизни российского общества частной собственности можно было воспринимать как данность. Размеры частной собственности на 1 января 1994 г. характеризовались следующими показателями: в банковских учреждениях насчитывалось 5 774 192 млн руб.; 270 тыс. крестьянских (фермерских) хозяйств; 2,1 тыс. коммерческих и кооперативных банков; 90 тыс. приватизированных банков [7].
Безусловно, собственность, выступая сущностной характеристикой любого общества, определяет содержание его социально-экономического развития. Каждому обществу присуща своя система социально-правовых связей по поводу присвоения средств и результатов производственной и интеллектуальной деятельности. Появление частной собственности на арене экономической действительности существенно повлияло на криминальную составляющую российского общества.
Прежде всего отметим, что имущественные преступления (ст. 144-147 и 89-93-1 УК РСФСР) в период формирования рыночных отношений составляли порядка 2/3 общего числа преступлений. Если обратиться к более конкретным цифрам, то в 1992 г. преступления против собственности составили 71,7 % общего количества зарегистрированных преступлений, в 1993 г. - 70 %, а в 1994 г. - 61,5 %. Трудно переоценить материальный ущерб от имущественных преступлений: например, в 1993 г. он составил 1069, 8 млрд руб.
Именно на этот период приходится «всплеск» мошеннических действий, присвоения и растраты. Отмечаются опережающие в разы темпы роста имущественных преступлений по сравнению с темпами роста других видов преступности. Если, например, темпы роста общей преступности в 1988 г. состави-
ли только 2,9 %, то темпы роста имущественных преступлений характеризовались 22,2 %, в 1989 г. - соответственно 32,7 % и 50,3 %, в 1992 г. - 27,3 % и 45,3 %. Наряду с увеличением количества совершенных преступлений раскрываемость данных преступлений снизилась в два и более раз.
Вследствие этого, но не только, обострилась криминальная ситуация в стране. Если в конце 1980-х гг. коэффициент зарегистрированных преступлений на 100 тыс. населения в стране составлял менее 1 тыс., то в 2000 г. он превысил 2 тыс. В научных сообщениях отмечалось, что тюрьмы и другие места лишения свободы переполнены и не исправляют преступников. Дальнейшая криминализация общества, особенно рост организованной преступности и коррупции, может стать, как акцентировал С.И. Герасимов, непреодолимой преградой на пути реформ, поставить под вопрос саму возможность построения демократического, правового государства [2].
Социальный результат такой политики следующий: уже в 2000 г. на долю 10 % наиболее обеспеченного населения приходилось более 35 % общего объема денежных доходов населения, а на долю 10% наименее обеспеченного населения - только 2,4 % [3]. Теневая экономика того времени тесно связана, переплетена с легальной экономикой. В России на тот момент теневая экономика, по данным статистики, составила примерно 38-45 % ВВП [4].
Статистические показатели преступности свидетельствуют о следующих тенденциях переходного периода развития страны. Отмечалось активное сращивание «расхитителей» с организованной преступностью, представителями правоохранительных органов и органов исполнительной власти, наблюдалось смещение преступлений в сферу частной собственности, в приватизационный процесс. Широкие масштабы приобрели новые формы мошеннических действий в сфере обращения ценных бумаг, инвестирования, страхования, создание фирм-однодневок, фальшивомонетничество, массовый незаконный вывоз цветного металла, сырья, энергоносителей и т.д.
Однако несмотря на столь быстрое распространение экономической преступности, Федеральным законом РФ от 01.07.1994 г. № 10-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР» такая форма хищения, как «завладение с корыстной целью государственным или общественным имуществом путем злоупотребления должностного лица своим служебным положением» из ст. 92 УК РСФСР
исключена, а указанное противоправное деяние декриминализировано. Как замечают известные ученые Д. Корецкий и С. Милюков, данная норма препятствовала формированию корпуса коррумпированных госчиновников и дельцов, которые ныне обладают неограниченными властными полномочиями и финансовыми возможностями [6].
Главной мишенью уголовно-правового секвестра 1994 г. явилась ст. 93-1 УК РСФСР, которая ставила под реальную угрозу уже сложившиеся криминальные состояния «новых русских» и даже саму их жизнь [6]. Она предусматривала уголовную ответственность за совершение хищений в особо крупном размере, а санкция содержала такой вид наказания, как смертная казнь. За «ненадобностью» она также была благополучно исключена из УК РСФСР.
Совершаемые сегодня хищения государственной собственности (в аграрном секторе экономики, оборонной промышленности, здравоохранении, строительстве и т.д.) поражают своими масштабами. Они не единичны, имеют массовый характер. От хищений государственного имущества страна ежегодно теряет порядка триллиона рублей. Ситуация обостряется глубоким духовным кризисом общества, который проявляется во всех социальных группах, в том числе и в высших органах власти.
Социально-правовая действительность свидетельствует о том, что ранее отработанные, освоенные практикой юридико-культур-ные формы не достигают цели положительного воздействия на личность. Все это в целом тормозит дальнейшее развитие общества, обостряет экономические и социальные противоречия. Преодоление юридико-культурного разлома - задача скорейшего разрешения проблем культурно-правовой динамики формирования уголовной политики и доведения ее до необходимого уровня [5].
В контексте вынесенных на обсуждение вопросов справочно укажем, что по состоянию на январь 2017 г. было принято 168 законов о внесении изменений и дополнений в действующий УК РФ. В результате исключено 12 статей, введено 66 новых норм, а общее число изменений составляет более 1000. Такая активность законодателя может подвести к определенным предположениям. Например, действующий Уголовный кодекс 1996 г. был сформирован и принят в достаточно «сыром» виде, и современный законодатель дорабатывает его. Следующей причиной могло послужить резкое увеличение объемов и количества криминальных угроз, что вынуждает законодателя принимать меры по массированному измене-
нию кодифицированного закона. Возможно, законодатель действует на «авось», исходя из лоббируемых интересов, без учета фундаментальных криминологических изысканий или с полным их игнорированием. Возможны и другие варианты объяснений, но представляется важным обратить внимание на следующие примеры из законодательной практики.
Так, например, Федеральным законом от 07.04.2010 г. № 60-ФЗ из УК РФ была исключена ст. 173 «Лжепредпринимательство», но уже другим Федеральным законом от 07.12.2011 г. № 419-ФЗ вносится ст. 173-1 «Незаконное образование (создание, реорганизация) юридического лица», практически аналогичная по смысловой нагрузке. Другой пример: Федеральным законом от 08.12.2003 г. № 162-ФЗ ст. 52 «Конфискация имущества» утратила силу, а конфискация как отдельный вид уголовного наказания исключена из перечня уголовных наказаний. Федеральным законом от 27.07.2006 г. № 153-ФЗ в УК РФ введена целая глава 15-1 «Конфискация имущества», однако в несколько «урезанном» виде, и уже через два года законодателем вносятся существенные дополнения Федеральным законом от 25.12.2008 г. № 280-ФЗ.
Этим же законом регламентирован порядок конфискации предметов незаконного перемещения через таможенную границу, уголовная ответственность за которое установлена ст. 188 УК РФ. Данная норма (ст. 188 УК) Федеральным законом от 07.12.2011 г. № 420-ФЗ исключена, и контрабанда опять в «урезанном» виде плавно перекочевала в ст. 226-1 «Контрабанда сильнодействующих, ядовитых, отравляющих, взрывчатых, радиоактивных веществ, радиационных источников, ядерных материалов, огнестрельного оружия...» и в ст. 229-1 «Контрабанда наркотических средств, психотропных средств, их прекурсоров.». Федеральным законом от 28.06.2013 г. № 134-ФЗ контрабанда в другом формате возвращается в Уголовный кодекс - ст. 200-1 «Контрабанда наличных денежных средств и (или) денежных инструментов», а Федеральным законом от 31.12.2014 г. № 530-ФЗ - ст. 200-2 «Контрабанда алкогольной продукции и (или) табачных изделий».
Таким образом, по инициативе законодателя около трех лет страна обходилась без института конфискации, важного механизма уголовно-правового воздействия, почти два года - без уголовно-правовой защиты финансовой системы государства. Конечно, в связи с этим проблемы «утечки» денежных средств за границу, незаконного перемещения сырья и продукции, размеров невозмещенного в результате совершенных преступлений ущерба,
ущемления конституционных прав потерпевших на первоочередное возмещение вреда требуют продолжения исследования, начиная от выработки программных мер противодействия преступности, виктимологической ее составляющей, формирования нормативно-правовой базы уголовно-правового противодействия до прогнозирования эффективности предлагаемых реформаций.
Список литературы
1. О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года: указ Президента РФ от 12.05.2009 г. № 537 // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2009. № 20, ст. 2444.
2. Герасимов С.И. Проблемы предупреждения преступности // Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / ред. кол.: В.В. Астанин [и др.]. М.: Криминологическая ассоциация, 2001. С. 68-86.
3. Гуськов А.Я. Национальная безопасность
и коррупция // Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / ред. кол.: В.В. Астанин [и др.]. М.: Криминологическая ассоциация, 2001. С. 296-299.
4. Есипов В.М. Криминализация экономической системы и пути нейтрализации экономической преступности // Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / ред. кол.: В.В. Астанин [и др.]. М.: Криминологическая ассоциация, 2001. С. 244-259.
5. Иванов М.Г. О юридико-культурных основах в организации предупреждения служеб-но-экономических правонарушений // Вестник Российского университета кооперации. 2016. № 4 (26). С. 109-111.
6. Корецкий Д., Милюков С. Экономические преступники - друзья или враги народа? // Уголовное право. 2013.№ 3. С. 87.
7. Социально-экономическое положение России в 1993 году. М.: Госкомиздат, 1994.
ИВАНОВ Михаил Георгиевич — кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой уголовного права и судопроизводства. Чебоксарский кооперативный институт (филиал) Российского университета кооперации. Россия. Чебоксары. E-mail: imkafedra54@mail. ru.
IVANOV, Mikhail Georgiyevich - Candidate of Legal Sciences, Associate Professor, Head of the Department of Criminal Law and Legal Proceedings. Cheboksary Cooperative Institute (branch) of the Russian University of Cooperation. Russia. Cheboksary. E-mail: imkafedra54@mail.ru.
УДК 343.13
РАЗЛАД ВНУТРЕННЕЙ И ВНЕШНЕЙ ФОРМ СОВРЕМЕННОГО УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА И СПОСОБ ИХ ГАРМОНИЗАЦИИ
М.С. Кесаева
В статье излагается авторская точка зрения на внутреннюю и внешнюю формы уголовного процесса, в значительной мере отрицающая предыдущее учение советской процессуальной школы. По мнению автора, существует дисбаланс между внутренней и внешней формами современного уголовного процесса, что ведет к кризису в деятельности правового механизма применения норм уголовного права. Утверждается, что необходимо полностью переходить на состязательную правовую организацию уголовного процесса. Дифференциация форм досудебного производства по уголовным делам должна осуществляться с учетом того, что только суд принимает окончательное решение о применении уголовного закона и только в суде может осуществляться уголовно-процессуальное доказывание.
Ключевые слова: форма уголовного процесса; дифференциация форм досудебного производства; уголовно-процессуальное доказывание; гарантии прав личности.
М.& Kesaeva. DISORDER OF INTERNAL AND EXTERNAL FORMS OF MODERN CRIMINAL PROCEDURE AND THE METHOD OF THEIR HARMONIZATION
In article the author's point of view on internal and external forms of criminal trial considerably denying the previous doctrine of the Soviet procedural school is stated. According to the author, there is an imbalance between internal and external forms of modern criminal trial that leads to crisis in activity of a legal mechanism of use of norms of criminal law. It is claimed that it is necessary to pass to the competitive legal organization of criminal trial completely. Differentiation of forms of
