CC BY
114УДК 342
DOI 10.34076/2658-512X-2020-4-96-109
Елисеев Александр Константинович (44655786g@gmail.com) Студент Юридического факультета Финансового университета при
Правительстве Российской Федерации Alexander K. Eliseev
Financial University under the Government of the Russian Federation
Faculty of Law, Student
Научный руководитель: Дорохов Николай Иннокентьевич
Доцент департамента правового регулирования экономической деятельности
Кандидат юридических наук Academic supervisor: Nikolay I. Dorkhov
Assistant Professor, Department of Legal Regulation of Economic Activities
Candidate of Juridical Sciences
ПРОБЛЕМЫ РЕАЛИЗАЦИИ ПРАВ И СВОБОД ЧЕЛОВЕКА В УСЛОВИЯХ АВТОРИТАРИЗМА ISSUES OF THE REALIZATION OF HUMAN RIGHTS AND FREEDOMS IN CONDITIONS OF AUTHORITARIANISM
Аннотация: В статье рассматривается проблема сохранения и поддержания авторитарных режимов в различных странах мира. Автором статьи раскрываются главные различия концепций демократии и авторитаризма, выделяются основные черты каждой из указанных концепций. На основании примеров политических кризисов в конкретных государствах мира (Словакии, Венгрии, Польше, Турции и так далее) автор анализирует то, какие недостатки в работе системы разделения властей как механизма поддержания демократии способствуют возникновению
авторитарных тенденций, делая вывод о том, какие демократические механизмы как на национальном, так и на международном уровне должны развиваться для борьбы с авторитаризмом.
Ключевые слова: государство, авторитаризм, права человека, конституция, международное право, теория государства и права.
Abstract: This article focuses on the problem of maintaining of authoritarian regimes in different states of the modern world. The author discovers differences between democratic regime and authoritarian regime, points out main features of the both regimes. Based on examples of political crises in certain states (Slovakia, Hungary, Poland, Turkey and so on) the author analyzes which disadvantages of such democratic mechanism as system of separation of powers provide keeping authoritarian tendencies in the modern world. In conclusion the author defines democratic mechanisms which should be developed both on the domestic and on the international levels for overcoming authoritarian tendencies.
Keywords: state, authoritarianism, human rights, constitution, international law, theory of government and rights.
В юридической науке авторитарный политический режим рассматривается как один из видов недемократических режимов. При авторитаризме существенно ограничиваются права и свободы человека и гражданина, особенно в политической сфере. Так, влияние граждан на власть невероятно ограничено, а власть в своей полноте сосредоточена в руках узкой, привилегированной группы людей или же единственного лидера. Большинство ученых и исследователей подчеркивает то, что при недемократическом режиме права и свободы человека и гражданина не поддерживаются и частично искореняются. Оппозиция не имеет никакого влияния и полностью подавлена, а все представительные органы или упразднены, или играют «роль марионеток».
Некоторые исследователи также подчеркивают, что авторитарный режим, так же, как и демократический, обычно не посягает на свободу общества и личности
в неполитических сферах. Авторитарное государство не имеет цели радикального перестроения общественной идеологии, в связи с чем поддерживает плюрализм в сферах экономики и культуры и частично в социально-идеологической сфере. Авторитарное государство может использовать как базис правовые и моральные принципы и ограничиваться исключительно твердым политическим контролем. Общей чертой всех авторитарных режимов служит поддержание прав и свобод граждан, однако в узких рамках [1, с. 56]. В научной литературе подчеркивается, что странам с авторитарными режимами свойственно ограничивать деятельность оппозиции (путем запретов на создание оппозиционных партий или установления менее кардинальных препятствий, как например, введения фактических барьеров для участия подобных партий в выборах и так далее), а также уменьшать роль центральных и местных представительных органов либо реорганизовывать их в «марионеточные». Также в авторитарных государствах часто можно наблюдать такие признаки как отказ от механизма разделения властей, в виде преобладания исполнительной власти над всеми другими элементами системы разделения, сосредоточение всей власти в руках легитимного или нелегитимного лидера, отказ от незыблемых в демократическом государстве принципов конституционности и законности. В связи с этим в таких государствах к оппозиции часто применяются карательные меры, а репрессивный аппарат существенно разрастается [2, с. 656].
Следует также подчеркнуть, что между демократическими и авторитарными режимами существует довольно широкая «серая зона» из режимов, сочетающих в себе отдельные признаки, как демократии, так и авторитаризма. В науке выделяют также «гибридные режимы», которые не достигают даже минимального уровня демократии, однако отличаются от классического авторитаризма. Американский ученый Л. Даймонд подчеркивает, что такие режимы «...находятся на размытой границе между избирательной демократией и конкурентным авторитаризмом, и при этом независимые наблюдатели не могут прийти к согласию относительно их классификации» [3, с. 336]. В юридической науке не существует общепринятой типологии авторитарных политических режимов, при этом при классификации
используются различные критерии. Так, например, распространенным является деление авторитарных режимов на умеренные, то есть в определенной степени имеющие признаки демократии и законности, и жесткие, в которых государство не считается с правами людей и подавляет оппозицию.
Согласно данным от неправительственной международной правозащитной организации «Freedom house» в 2008 году несвободными были 43 страны (22% от всех государств мира), в которых проживает 2,39 млрд. человек (36% населения планеты) [4]. Эксперты из журнала «The Eсonomist» по состоянию на 2008 год насчитывают в мире 51 государство с авторитарным типом политического режима, что составляет 30,5% из 167 государств, которые были исследованы. Наименее демократическими государствами оказались КНДР, Чад, Узбекистан, Туркменистан и Мьянма. Ранжирование в данном исследовании осуществлялось по пяти показателям (индикаторам): степень участия населения в политической жизни; избирательный процесс и плюрализм; гражданские свободы; политическая культура; демократичность функционирования правительства [4].
Рассмотрим же авторитарные вызовы для современного конституционализма на примере части европейских стран.
Заслуживает особого внимания пример концепции суверенитета парламента в Словакии (указанная концепция присуща большинству постсоциалистических стран). Эта концепция может быть использована для обоснования произвольных по содержанию решений парламента: подобное, как правило, случается при наличии в парламенте группы депутатов, составляющих большинство, которая может в рамках совершенно формальных процедур осуществить внесение изменений в конституцию страны. В последствии возникает система доминирования партии, подобная нынешней системе в Венгрии, где доминирующей партией стала право-популистская партия ФИДЕС [5, с. 226].
Для того, чтобы данные проблемы злоупотреблений и дисбаланса в системе разделения властей не возникали, защитным механизмом от них могут послужить courtesy rules (неписаные традиции или же правила политического поведения),
состояние политической системы и политическая практика по взаимодействию парламентского большинства и оппозиции. Представляется, что для эффективной работы указанных механизмов необходима политическая активность общества, которая может действительно запустить необходимый элемент республиканизма - подотчетность и подконтрольность власти, реальные механизмы обеспечения независимости и авторитет тех органов власти, которые создают и поддерживают гарантии прав человека, таких как конституционные суды.
Так заслуживает особого внимания пример Словакии в период концентрации своих полномочий правительством В. Мечьяра 1994-1998 гг. Процесс обновления конституционного порядка в данной стране был хаотическим, поскольку, несмотря на его существенную деструкцию в «парламентскую ночь длинных ножей» 3 ноября 1994 года, когда лишенная ряда должностей в парламенте и возможности применения парламентских процедур оппозиция, тем не менее имела возможности использовать определенные юридические средства для ограничения произвола парламентской ассамблеи, абсолютно подконтрольный правительству. И прежде всего этими юр. средствами были конституционная традиция уважения к суду, в частности, к Конституционному суду и применение оппозицией всего доступного правового и политического инструментария в рамках парламентских процедур.
В то же время в конце 2016 года в Словакии возник кризис с назначением трех судей Конституционного Суда из тринадцати, поскольку Президент Словацкой Республики блокировал назначение кандидатов, предложенных парламентом в порядке ст. 134 Конституции Словакии1. Безусловно, возможна разная трактовка ситуации. Например, Президент мог злоупотребить принадлежащим ему правом по обеспечению пропорционального представительства в Конституционном Суде [6]. Но в целом следует признать, что такой механизм защиты демократических начал государственности как courtesy rules показал возможность использоваться на практику для разрешения политических кризисов.
1 Конституция Словацкой Республики (принята Национальным советом Словакии от 1 сентября 1992 года) // Библиотека конституций «Конституции государств (стран) мира». Система сайтов Пашкова Романа. URL: https://worldconstitutions.ru/?p=110 (дата обращения: 22.07.2020 г.).
Заслуживающим внимания примером является Венгрия, которая в течении довольно длительного периода (1989-2011 гг.) оставалась одним из образцов конституционной демократии в постсоциалистических странах. Однако и указанное государство не обошел стороной кризис демократических институтов. В 2010 году В. Орбан, кандидат от консервативной партии ФИДЕС, был избран на парламентских выборах. Победа на выборах партии ФИДЕС позволила ей контролировать две трети Национального собрания и открыла прямой путь для принятия новой Конституции. Используя свое политическое положение, ФИДЕС довольно быстро разработала проект новой Конституции, принятый без детального обсуждения в сжатые сроки Национальным собранием (18 апреля 2011 года, вступил в силу с 1 января 2012 году). По данному поводу Европейская Комиссия «За демократию через право» (Венецианская Комиссия) отметила в собственном заключении, что разработка проекта и принятие Конституции были проведены со значительным недостатком транспарентности, краткосрочными дебатами между парламентским большинством и оппозицией, что явно не способствовало адекватности дебатов между ними, и значительно снизило уровень легитимности указанного процесса [7]. Следует также отметить, что ФИДЕС вместе с христианскими демократами по результатам выборов на самом деле представляла около трети избирателей, поскольку явка на выборах составила всего лишь 52%. Такая процедура принятия новой Конституции также выступает свидетельством игнорирования требований совещательной демократии, которая предусматривает дискуссии, консультации и обсуждения предполагаемых последствий властных решений.
Так, процесс принятия Конституции Венгрии 25.04.2011 г. со следующими пятью поправками оказался противоречивым. И несмотря на наличие отдельных демократических механизмов принятие указанной Конституции способствовало утверждению авторитарного режима Орбана В., и в данный основополагающий закон страны были помещены положения, несовместимые с демократическими принципами [5, с. 1925]. Таким образом, посредством изменения в Конституции была подтверждена преемственность авторитарной традиции в Венгрии.
Далее можно обратиться к еще одному примеру дисбаланса демократических механизмов: это события прихода к власти ультраконсервативной партии «Право и справедливость» в Польше. Указанные события произошли во время осенних парламентских выборов 2015 года, после чего в государстве начался постепенный процесс концентрации власти в руках одной политической силы, в обход системы сдержек и противовесов. В последствии же, после формирования парламентским большинством правительства власть фактически была сконцентрирована в руках исполнительной власти. И в отличие от Словакии, проблема в указанном случае заключалась в том, что Президент Польши А. Дуда контролировал парламентское большинство и вместе с ним правительство. Поэтому была предпринята попытка усилить контроль над Конституционным Трибуналом.
Так, после парламентских выборов 20.11.2015 г. Президент Польши А. Дуда подписал закон, которым были внесены изменения в Закон о Конституционном Трибунале. Согласно изменениям в Конституционный Трибунал было назначено пять новых судей. Однако Конституционный Трибунал признал такие изменения противоречащими Конституции и указал на тот факт, что назначение трех судей в состав суда является незаконным. Правительство в свою очередь не обеспечило официальное обнародование данного решения Конституционного Трибунала, что являлось необходимым условием для вступления решений в силу в соответствии с требованиями ст. 190 (3) Конституции Польши2 [8].
Кроме этого, внесенные изменения в Закон о Конституционном Трибунале содержали в себе требование о необходимости деятельности указанного органа власти в составе Пленума, из палат состоящих из пяти и трех судей так, чтобы Конституционный Трибунал имел возможность рассматривать дела и принимать решения, хотя даже Конституция Польши не устанавливает такого требования, определяя всего лишь требование о принятии решений большинством от общего состава указанного органа власти. Поэтому своим постановлением К. 39/16 Кон-
2 Конституция Республики Польша (принята Национальным Собранием от 02.04.1997 г.) // Библиотека конституций «Конституции государств (стран) мира». Система сайтов Пашкова Романа. URL: https://worldconstitutions.ru/?p=112 (дата обращения: 22.07.2020 г.).
ституционный Трибунал признал этот закон неконституционным, поскольку он посягал на независимость Трибунала, гарантированную Конституцией [8].
В заключение обратимся к примеру проблем политического режима Турции. Так, особенностью турецкой конституционной традиции выступает постепенный отход конституционной традиции Турции от секулярной кемалистской модели и возобновление модели османизации.
До недавних пор обычная политическая жизнь в Турции характеризовалась нормативным авторитетом турецкой конституции, в своей основе содержащей идеи, согласно которым существование всей политической власти в государстве во время этого процесса осуществляется на основе конституции и в соответствии с ее положениями. Это основывается на политической традиции, согласно которой кемалистская военная, а также светская элита находятся на вершине нормативного верховенства и тем самым легитимирует турецкий конституционный порядок. В противоположность этому правящая партия «Справедливость и благосостояние» руководствуется доктриной гласящей о народном суверенитете, определяющей основы конституционного порядка в стране. Данная борьба между названными направлениями является переходной, милитарной формой конституционализма. Свидетельством этого стали возглавляемые военными перевороты в 1960, 1971 и 1980 гг. против попыток ревизии конституционного порядка происламистскими силами, которые в то время контролировали парламент и правительство Турции. В 1982 г. была принята Конституция Турции в новой редакции, согласно которой сохранялась парламентская республика с определенным усилением полномочий президента, избираемого на 7 лет Национальной Ассамблеей с предоставлением ему полномочий относительно назначения на отдельные должности, в том числе судей Конституционного Суда и ректоров высших учебных заведений [9].
Упомянутые ранее попытки государственного переворота происламистских сил останавливались военными, а потому возникал вопрос по предупреждению указанных попыток и снижению уровня интенсивности вмешательства военных в политический процесс. В результате указанный политический кризис получил
оценку в рамках деятельности партии Refah в решениях Конституционного Суда Турции и решениях ЕСПЧ по делу «Refah Partisi v. Turkey», в котором роспуск указанной партии был признан соответствующим статье 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод3 [9].
С целью обеспечения европейской интеграции Турции в 1999, 2002 и 2004 гг. также вносились изменения в Конституцию, согласно которым было уменьшено влияние военных на политическую жизнь страны. Но в то же время парламент и правительство начали усиливать позиции спецслужб, что в перспективе должно было ослабить позиции военных в политической сфере. Параллельно, используя влияние на публичную администрацию и формальные юридические процедуры, в 2007 году премьер-министр Р. Эрдоган получил возможность влиять через своих родственников на редакционную политику газеты «Sabah», для того чтобы усилить свое влияние в развивающихся странах и, в частности, на ход политических процессов. Это вызвало протесты против правительства [9].
16 июля 2016 года в Турции была осуществлена очередная попытка военного переворота. Причины и движущие силы этого неудачного переворота несколько неопределенны. Распространенная версия, связывает протестную деятельность с именем турецкого исламского деятеля Ф. Гюленом. Тем не менее после подавления протеста были отстранены от должностей около 3 тыс. судей и 6 тыс. военнослужащих, лишены лицензии более чем 21 тыс. учителей. Также Высший совет образования дал рекоменацию на освобождение от должностей 1577 деканов и профессоров. Ранее были отстранены от должностей около 8 тыс. полицейских, 30 губернаторов провинций и 47 губернаторов округов [10]. Также было запрещено покидать пределы Турции всем академическим работникам. Так, президенту Р. Эрдогану удалось усилить личную власть и воплотить свой политический курс, направленный на усиление влияния Турции в странах Ближнего Востока.
После же попытки неудачного путча турецкая власть не сразу определилась со своими приоритетами, чему, прежде всего, способствовали события в Сирии.
3 Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Заключена в Риме 04.11.1950 г.) // Бюллетень международных договоров. № 3 2001.
Сначала 19 июля 2016 года в своем разговоре с Президентом Ирана Х. Роухани Р. Эрдоган заявил, что Турция вступает в союз с Россией и Ираном для решения региональных проблем [10]. Однако же эскалация ситуации в Сирии, в частности угроза вторжения от сил так называемого «Исламского государства» и массовый поток мигрантов на территорию Турции, заставили Р. Эрдогана изменить приоритеты: на повестке дня теперь встал вопрос безопасности на Ближнем Востоке.
Подводя итоги, стоит отметить, что классификацию авторитарных режимов можно осуществить по различным признакам, например, по признакам специфики правящей элиты, способа легитимации, идеологической направленностью и тому подобное. Авторитарные политические режимы, как и все политические режимы, имеют ряд особенностей, в их числе: наличие существенных, установленных на государственном уровне барьеров для существования и деятельности оппозиции, ограниченность влияния независимых от государства общественных институтов, отсутствие выборов или же их декоративный характер, частые случаи нарушений прав человека, слабость законодательных органов власти, выигрышное положение неподконтрольной населению группы лиц или одного лица с одновременным сохранением институтов гражданского общества в политической системе.
Ведущей же тенденцией политического и правового развития современного мира выступает демократизация политических систем государств и постепенное уменьшение количества недемократических режимов. Однако проблема наличия авторитарных режимов или отдельных элементов авторитаризма в политических системах сохраняется, что было продемонстрировано на примерах отдельных европейских стран. Можно также отметить, что признание демократических ценностей не означает невозможности поддержания властями авторитарных режимов или же даже усиления авторитарных тенденций в некоторых регионах, к примеру, в некоторых странах Ближнего Востока, Центральной Азии и Африки.
Таким образом, для переходных демократий на повестке дня должна стоять цель укрепления института конституционной юстиции. Именно принципиальная позиция конституционных судов может сыграть решающую роль в отстаивании
демократии. Кроме того следует также обозначить позицию автора относительно определения механизмов защиты прав человека на международном уровне, так как данный аспект тоже очень важен для разрешения проблемы авторитаризма.
Во-первых, нужно определить международно-правовые механизмы защиты прав человека как систему международных организаций, а также форм и методов, которые они применяют для того чтобы реализовать международные стандарты прав человека и их обновления в случае нарушения со стороны государств.
Во-вторых, при классификации международных органов явно целесообразно применять следующие критерии. По территории действия они подразделяются на универсальные и региональные, по процедуре организации своей деятельности -на координационные, квази-судебные и судебные, по основаниям создания - на уставные и конвенционные.
В-третьих, с целью повышения эффективности деятельности международных органов, первоочередной задачей должно быть реформирование универсальной системы ООН в области прав и свобод человека путем сокращения количества соответствующих органов и разработки контрольных полномочий и действенных мер воздействия данных органов на государства. Оправдан также перенос центра тяжести по защите свобод человека на региональный уровень с одновременной оптимизацией возможностей таких органов, в частности, путем реформирования Европейского суда по правам человека. Равным образом необходимо и широкое распространение информации о возможностях защитить свои права с помощью международно-правовых механизмов.
Проблемы реализации и защиты прав и свобод человека в последней четверти ХХ и в начале XXI века приобрели масштабы мирового, глобального значения и вышли на первое место в международной системе. В настоящее время существует ряд мер-гарантий, которые исторически уже показывали свою эффективность с точки зрения защиты демократии. Таким образом, даже в достаточно сложных для отдельных государств условиях должны продолжать свою деятельность конституционные суды, транспарентная система судов общей юрисдикции, органы
внутренних дел, прокуратура, а также другие органы, от деятельности которых зависит защита прав и свобод личности. Однако это всего лишь отдельные шаги, которые, согласно мнению большинства исследователей, целесообразно сделать в процессе дальнейшего совершенствования механизмов защиты прав человека на национальном и международном уровне.
Библиографический список
1. Руденкин В. Н. Может ли авторитарное государство быть социальным? // Вестник Уральского института экономики, управления и права. 2017. № 1 (38). С. 54-61.
2. Медушевский А. Н. Демократия и авторитаризм - М.: Берлин, 2015. - 656 с.
3. Хорос В. Г. Авторитаризм и демократия в развивающихся странах - М.: Наука, 1996. - 336 с.
4. Freedom house: доклад о состоянии свободы в мире 2009 года // URL: http:// gtmarket.ru/news/state/2009/01/17/1904 (дата обращения: 13.02.2018).
5. Стенькин Д. И. Конституционное развитие Венгрии: диссертация... канд. юрид. наук // ФБГОУ ВО «Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева». - Саранск, 2016. - 226 с.
6. Хабданк-Колачковска С. Страны переходного периода 2013: Авторитарная агрессия и давление режима строгой экономии // URL: https://freedomhouse. org/report/nations-transit-2013/2013 (дата обращения: 13.02.2018).
7. Мнение Европейской комиссии о демократии - основа права (Венецианская комиссия) о новой Конституции Венгрии CDL-AD (2011) 016 URL: http:// www.venice.coe.int/webforms/documents/CDLAD (2011) 016-E.aspx. (дата обращения: 13.02.2018).
8. Булахтин М. А. Борьба партии «Право и справедливость» за новую модель польской республики // ARS ADMINISTRANDI. 2013. №4. URL: https:// cyberlenmka.ra/artide/n/borba-partii-pravo-i-spravedHvost-za-novuyu-model-polskoy-respubliki (дата обращения: 26.04.2018).
9. Лобанов К. Н. Модернизация по-турецки: идеолог. основы и политическая практика «Неоосманизма» // Гуманитарные и юридические исследования. 2016. №4. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/modernizatsiya-po-turetski-ideologicheskie-osnovy-i-politicheskaya-praktika-neoosmanizma (дата обращения: 26.04.2018).
10. Емельянова Н. М. Эрдоган vs Гюлен: новейшие тенденции в политическом развитии Турции // Вестник РГГУ. Серия «Политология. История. Международные отношения. Зарубежное регионоведение. Востоковедение». 2017. №2 (8). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/erdogan-vs-gyulen-noveyshie-tendentsii-v-politicheskom-razvitii-turtsii (дата обращения: 26.04.2018).
Bibliography
1. V. N. Rudenkin, Can an Authoritarian State Be Social? Bulletin of the Ural Institute of Economics, Management and Law, 2017, No. 1 (38), at 54-61.
2. A. N. Medushevsky, Democracy and Authoritarianism, M.- Berlin, 2015, 656 p.
3. V. G. Khoros, Authoritarianism and Democracy in Developing Countries, Publishing House "Nauka", 1996, 336 p.
4. Freedom House: Report on the State of Freedom in the World in 2009 // URL: http://gtmarket.ru/news/state/2009/01/17/1904 (accessed: February 13, 2018).
5. D. I. Stenkin, Constitutional Development of Hungary, dis. ... cand. legal Sciences, FBGOUVO "National Research Mordovian State University Named After N. P. Ogareva.", Saransk, 2016, 226 p.
6. S. Habdank-Kolachkovska, Countries in Transition 2013: Authoritarian Aggression and Pressure from the Austerity Regime // URL: https://freedomhouse.org/ report/nations-transit-2013/2013 (accessed: April 12, 2018).
7. European Commission Opinion on Democracy, The Foundation of Law (Venice Commission) on the new Hungarian Constitution CDL-AD (2011) 016 // URL: http://www.venice.coe.int/webforms/documents/CDLAD (2011) 016-E .aspx. (accessed February 13, 2018).
8. M. A. Bulakhtin, The Struggle of the Party "Law and Justice " for a new model of the Polish Republic, // ARS ADMINISTRANDI. 2013. No4. URL: https:// cyberleninka.ru/article/n/borba-partii-pravo-i-spravedlivost-za-novuyu-mod-el-polskoy-respubliki (accessed April 26, 2018).
9. K. N. Lobanov, Modernization in Turkish: Ideological Foundations and the Political Practice of "Neo-Ottomanism", Humanitarian and legal studies, 2016, No4 // URL: https://cyberleninka.ru/article/n/modernizatsiya-po-turetski-ideologiches-kie-osnovy-i-politicheskaya-praktika-neoosmanizma (accessed April 26, 2018).
10. N. M. Emelyanova, Erdogan vs Gulen: the Recent Trends in the Political Development of Turkey, Bulletin of the Russian State Humanitarian University, Series Political Science, History, International relationships, Foreign Regional Studies, Oriental Studies, 2017, No2 (8) // URL: https://cyberleninka.ru/article/n/erdo-gan-vs-gyulen-noveyshie-tendentsii-v-politicheskom-razvitii-turtsii (accessed April 26, 2018).
