CC BY
55
уке преобладают исследования феномена глобализации в экономическом, геополитическом и информационно-технологическом ключе [2; 4; 5; 8]. В то же время нельзя не отметить, что глобализация, начавшаяся исключительно как политический и экономический процесс, постепенно приобрела идеологический и культурный характер.
Сравнивая и изучая теоретические подходы к проблемам глобальной культуры, можно увидеть, что, несмотря на содержательное различие, все концепции фокусируются на вопросе коммуникативных взаимодействий индивидов, сообществ, наций и т.д. в рамках современного геокультурного пространства. Едва ли не главным результатом глобализации в мире следует считать многократное возрастание роли механизма межкультурной коммуникации и тех форм культурного творчества, которые основаны на межкультурном контакте: «Глобализация усилила интенсивность культурных обменов, резко расширила круг тех, кто совершает бесконечный процесс перехода из одного культурного мира в другой» [10, с. 56]. Именно этим объясняется факт возрастания социокультурного значения таких видов взаимодействия в разных областях культуры, которые создают предпосылки для максимального расширения ее коммуникативного круга. Не является исключением и сфера искусства, в том числе музыкального: она все активнее начинает восприниматься не только и не столько в значении пространства индивидуальных творческих поисков, сколько в контексте межкультурных отношений, как поле для формирования глобальных связей между представителями разных национальных культур и создания
Библиографический список
нового герменевтического круга - глобальной культуры. Как следствие, на первый план выдвигаются именно те артефакты и художественные явления, которые подчинены этому процессу и по своей природе тяготеют к процессуальности, формам творческого диалога, многосубъектной коммуникации и т.д. В условиях глобализации монологические способы организации художественного творчества постепенно отмирают, уступая место сложным коммуникативным моделям творческого контакта. Проведя анализ, можно обнаружить, что такие традиционные в рамках европейской традиции формы организации творчества, как концерт, спектакль, персональная выставка и проч. все чаще утрачивают самостоятельный статус и выполняют значение элемента в ансамбле отношений с другими артефактами. На первый план выдвигаются новые виды искусства постиндустриальной эпохи - телевидение, массовые шоу, зрелищные виды искусства, видео-арт и т.д. Подобное же значение приобретает и джазовый фестиваль, ведь именно он обладает достаточными социокультурными потенциалами для осуществления глобальных межкультурных связей между участниками творческого диалога. В пространстве фестивальных акций формируются наиболее естественные условия для взаимодействия между представителями разных этнонациональных сообществ и культур, обмена накопленным духовным и творческим опытом, создания принципиально нового, рождающегося в процессе общения, «глобального» художественного пространства. Таким образом, фестивальное движение в джазе закономерно утверждается в качестве наиболее актуальной формы творческой коммуникации.
1. Андрианов, М.С. Невербальная коммуникация: психология и право. - М., 2007.
2. Гринин, Л.Е. Глобализация и национальный суверенитет // История и современность. - 2005. - № 1.
3. Конецкая, В.П. Социология коммуникации. - М., 1997.
4. Королев, А.А. Методологический семинар «Предмет, структура и методы глобалистики» // Знание. Понимание. Умение. - 2005. - № 1.
5. Костина, А.В. Предмет и проблемное поле глобалистики // Знание. Понимание. Умение. - 2005. - № 3.
6. Культурология: энциклопедия: в 2 т. / гл. ред. и авт. проекта С.Я. Левит. - М., 2007. - Т. 1.
7. Латиноамериканский джаз [Э/р]. - Р/д: http:// Ru.science.wikia.com/wiki/Джаз.
8. Мунтян, М.А. Глобализация: что это такое [Э/р]. - Р/д: http://www.ispr.ru/CJNFER/confer1$4.html.
9. Савицкий, Д. Международные джазовые фестивали. Ньюпорт 57 [Э/р]. - Р/д: http://www.svobodanews.ru/ content/transcript/24323463.html
10. Шендрик, А.И. Глобализация в системе культурологических координат // Знание. Понимание. Умение. - 2005. - № 1.
Bibliorgaphy
1. Andrianov, M.S. Neverbaljnaya kommunikaciya: psikhologiya i pravo. - M., 2007.
2. Grinin, L.E. Globalizaciya i nacionaljnihyj suverenitet // Istoriya i sovremennostj. - 2005. - № 1.
3. Koneckaya, V.P. Sociologiya kommunikacii. - M., 1997.
4. Korolev, A.A. Metodologicheskiyj seminar «Predmet, struktura i metodih globalistiki» // Znanie. Ponimanie. Umenie. - 2005. - № 1.
5. Kostina, A.V. Predmet i problemnoe pole globalistiki // Znanie. Ponimanie. Umenie. - 2005. - № 3.
6. Kuljturologiya: ehnciklopediya: v 2 t. / gl. red. i avt. proekta S.Ya. Levit. - M., 2007. - T. 1.
7. Latinoamerikanskiyj dzhaz [Eh/r]. - R/d: http:// Ru.science.wikia.com/wiki/Dzhaz.
8. Muntyan, M.A. Globalizaciya: chto ehto takoe [Eh/r]. - R/d: http://www.ispr.ru/CJNFER/confer1$4.html.
9. Savickiyj, D. Mezhdunarodnihe dzhazovihe festivali. Njyuport 57 [Eh/r]. - R/d: http://www.svobodanews.ru/ content/transcript/24323463.html
10. Shendrik, A.I. Globalizaciya v sisteme kuljturologicheskikh koordinat // Znanie. Ponimanie. Umenie. - 2005. - № 1.
Статья поступила в редакцию 02.11.12
УДК 130+725.822
Oleinik J.A. PROBLEMS OF URBAN THEATRE WEST MIDDLE OF SIBERIA 1960 - 1970-s. In actual problems of provincial theaters in Western Siberia mid 1960-1970's. On the material of the State Archives of Western Siberia to analyze the financial and physical infrastructure, staffing, repertoire policy Bijskogo City Theatre, Rubtsovsk City Theatre, City Theatre Prokopievsk, Novokuznetsk City Theatre.
Key words: theater, West Siberia, repertoire, material and technical base.
Я.А. Олейник, канд. искусствоведческих наук, ст. науч. сотрудник АГАКИ, г. Барнаул,
E-mail: yana-ol@mail.ru
ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ ГОРОДСКИХ ТЕАТРОВ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ СЕРЕДИНЫ 1960-1970-Х ГОДОВ
В работе рассматриваются актуальные проблемы развития провинциальных театров Западной Сибири середины 1960-1970-х годов. На материале государственных архивов Западной Сибири проанализирована финансовая и материально-техническая база, кадровый состав, репертуарная политика Бийского городского театра, Рубцовского городского театра, Прокопьевского городского театра, Новокузнецкого городского театра.
Ключевые слова: театр, Западная Сибирь, репертуар, материально-техническая база.
Театр является одним из наиболее значимых факторов формирования социокультурного пространства провинциального города. Настоящее театральной жизни провинции не только совокупность явлений, происходящих здесь и сейчас, но и реализация предпосылок, заложенных в прошлом. Истоки многих проблем, стоящих перед провинциальным театром сегодня, связаны с системой управления театрально-зрелищными предприятиями, сложившейся в послевоенные годы, и проявившейся в наиболее завершенной форме в 1960-1970-х годах. Современный взгляд на государственную театральную политику середины 1960-1970-х годов позволяет выявить не только позитивные составляющие театральной жизни, но и комплекс проблем, препятствовавших развитию театрального искусства в провинции.
Наиболее остро недостатки государственной системы управления театрально-зрелищными предприятиями проявлялись в практической деятельности городских театров. Вопрос об эффективной работе городских театров активно обсуждался в семидесятых годах XX века на страницах журналов «Театр» и «Театральная жизнь», газет «Советская культура» и «Литературная газета». В рамках дискуссии, развернутой Министерством культуры РСФСР, обсуждались проблемы материального положения городских театров, качества выпускаемых спектаклей, а также кадровой обеспеченности театральных трупп. При всем многообразии суждений, применимого на практике решения найдено не было.
Театральная жизнь провинции середины 1960-1970-х годов XX века исследовалась преимущественно в рамках социологии и культурологии. Сборники статей «Театр и наука» [1], «Театр и молодежь» [2], изданные в конце 70-х годов XX века, детально раскрывают практическую деятельность работы театров, указывая в качестве основополагающей причины бедственного положения провинциальных театров отсутствие специализированных управленческих навыков театрального руководства. Исследование И. Безгина и Ю. Орлова раскрывает организационные и творческие аспекты развития советского театрального искусства [3]. Отмечая справедливость некоторых выводов авторов, необходимо сказать, что проблема имеет более глубокие корни. Монография С.Д. Бортникова, посвященная исследованию творческой интеллигенции Сибири, затрагивает специфику театральной жизни лишь отчасти, но вносит неоценимый вклад в изучение проблемы кадрового обеспечения городских театров [4].
В период 1960-1970-х годов на территории Западной Сибири действовало четыре городских профессиональных театра: Бийский драматический театр, Новокузнецкий драматический театр, Прокопьевский драматический театр, Рубцовский драматический театр. Они относились к группе театров местного подчинения и финансировались соответственно из бюджетов Алтайского края и Кемеровской области. Основанием для выделения средств на покрытие убытков от собственной творческой деятельности был производственно-финансовый план. Этот документ составлялся каждым театром самостоятельно, утверждался Управлением культуры области (края), а также Управлением театров Министерства культуры РСФСР Доходы и расходы театра планировались в соответствии с категорией, присвоенной ему в Министерстве культуры РСФСР Городским театрам традиционно присуждали категорию ниже, чем имел театр краевого и областного значения. Как правило, провинциальные городские театры имели вторую или третью категорию, которая присуждалась в зависимости от процента загрузки зрительного зала и числа постановок. Данное положение приводило к тому, что городским театрам выделялось значительно меньше средств, чем областным и краевым. Однако требования по качеству репертуара и его идейно-художественному уровню предъявлялись наравне с театрами первой и высшей категории. Исключением в ряду Западносибирских городских театров являлся Новокузнецкий драмтеатр, которому была присвоена первая категория, учитывая значимость и уровень развития театрального искусства в городе.
В большей степени недостаточное финансирование отражалось на оформлении спектаклей. В 1970 году Новокузнецкий драматический театр затратил на постановки 24205 рублей [5, л. 116.], Прокопьевский драматический театр - 11437 рублей [5, л. 139]. Тогда как Кемеровский областной драматический театр - 18196 рублей [6, л. 35]. Алтайскими театрами было затрачено на создание новых спектаклей 21842 рубля. Из них Алтайский краевой драматический театр использовал 10112 рублей [7, л. 33], Рубцовский городской театр - 6300 рублей [7, л. 91], Бий-ский городской театр - 5430 рублей. [7, л. 76]. В то время как московский театр «Современник» в 1971 году планировал потратить на создание новых спектаклей 50000 рублей. [8, с. 47].
То же соотношение сохранилось и к концу 1970-х годов. В 1978 году на новые постановки Кемеровский областной драматический театр затратил 20002 рубля [9, л. 22], Новокузнецкий драмтеатр - 18993 рубля [10, л. 142], Прокопьевский драмтеатр -11440 рублей [10, л. 181], Алтайский краевой драмтеатр - 19000 рублей [11, л. 37], Рубцовский драмтеатр - 6000 рублей [11, л. 144], Бийский драмтеатр - 6100 рублей [11, л. 171].
Нередко у городских театров возникали сложности в выполнении финансовых планов. Зависимость от плановых показателей вынуждала режиссеров обращаться к так называемой «кассовой» драматургии. Кроме того, сроки работы над каждым спектаклем сокращались. Количество премьер, выпускаемых за сезон, доходило до 12-13 названий. В Новокузнецком драматическом театре в 1970 году их число составило 12 названий [5, л. 116].
Городские театры были вынуждены проводить напряженную работу вне своих стен, выпускать «параллельные» спектакли. Поскольку «параллель» давала возможность играть два спектакля в вечер - на выезде и на стационаре, это давало некоторое финансовое преимущество. Но в творческом плане «параллель» почти всегда связана с компромиссом - невольно снижаются художественные критерии при выборе пьесы и при распределении ролей, так как возможности творческого состава ограничены. «Параллельные» спектакли вносили коррективы в творческий процесс, что не всегда способствовало повышению качества, выпускаемых спектаклей.
Большинство городских театров Западной Сибири работало в старых, приспособленных помещениях и остро нуждалось в обеспечении их новыми современными зданиями с необходимым техническим оборудованием [12, л. 83]. Только Новокузнецкий драматический театр имел специализированное театральное здание. Вопрос обеспечения театров специализированными зданиями решался по остаточному принципу. Преимуществом при распределении средств обладали театры, имеющие областной (краевой) статус. Городские театры Западной Сибири в рассматриваемый период не получили ни одного специализированного театрального помещения. Однако выделялись средства на ремонт, позволявший поддерживать минимальный уровень обеспечения театрального производства.
Тяжелое положение испытывали городские театры с транспортными средствами. У каждого западносибирского театра существовал собственный автопарк. Однако к середине 1960-х годов только отдельные машины могли быть использованы. Автопарк большинства театров был предельно изношен. Рубцовский драматический театр в 1968 году не имел пригодного к эксплуатации транспорта, притом, что плановые показатели предусматривали 287 выездных спектаклей. Проблемы с транспортом привели к частичному срыву гастролей, фактически было проведено только 228 спектаклей [13, л. 7].
Значительно ограничивало творческие возможности театральных трупп городских театров наличие небольшого творческого состава. Для соответствия объему деятельности театра, численность творческого и иного персонала утверждалась в соответствии с группой присвоенной театру. Коллектив формировался на основе штатного расписания, которое представляло собой перечень должностей работников и установленные им месячные должностные оклады. В штатном расписании персонал театра разделялся на следующие группы: административно-управленческий; художественно-руководящий, артистический, художественно-технический и хозяйственно-технический. В артистическом персонале городских драматических театров числились артисты драмы высшей, первой, второй тарифной категории и вспомогательного состава. В конце 1970-х годов в городских театрах Западной Сибири численность работников варьировалась от 155 (Новокузнецкий театр) [10, л. 137] до 109 (Рубцовский театр) человек [11, л. 132]. Администрации городских театров испытывали сложности с формированием как непосредственно труппы, так и технических цехов. В 1971 году в Новокузнецком театре работало 37 актеров, при том что план предусматривал 42 актерские ставки [14, л. 107]. Если основной причиной нехватки кадров в технических цехах являлась невысокая заработная плата сотрудников, то в художественных цехах на первый план выходили субъективные, личностные причины. В 1968 году в Рубцовске непонимание между труппой театра и его администрацией привело к смене s творческого состава [15, с. 3].
Недостатки в системе управления городскими театрами в рамках дискуссии по проблемам городских театров отмечали в Министерстве культуры РСФСР В 1968 году Б.Ю. Сорочкин (начальник планово-финансового управления Министерства культуры РСФСР) признавал, что все существовавшие принци-
пы подхода к театральному производству основаны на том, что театр - учреждение коммерческое [16, с. 109-111]. Анализ принципов планирования, организации и экономики театрального производства позволяет сделать вывод о том, что подавляющее большинство их противоречило основным функциям советского театра - идеологической и воспитательной. С позиции официальной идеологической доктрины требования по качеству репертуара и его идейно-художественному уровню предъявлялись без учета условий работы театрального коллектива. В афише городских театров должны были присутствовать пьесы классические, современные, зарубежных авторов, военно-патриотические, а также репертуар для детей и юношества. Кроме того каждый театр должен был осуществить постановку спектаклей к юбилейным и торжественным датам. В афише всех городских театров Западной Сибири отмечены постановки, приуроченные к определенному торжественному событию в стране. С наибольшим размахом отмечалось пятидесятилетие Октябрьской социалистической революции, столетие со дня рождения В.И. Ленина. Пятидесятилетие Октябрьской революции было отмечено созданием и выпуском в прокат спектаклей - «Любовь Яровая» К. Тернева (Новокузнецкий драмтеатр), «Огненный мост» Б. Ромашева (Прокопьевский драмтеатр) [17, с. 2] , «Между ливнями» А. Штейна (Бийский драмтеатр) [18, с. 4]. К пятидесятилетию комсомола Прокопьевский драмтеатр поставил пьесу «Что к чему» В. Фролова [19, л. 6]. Шестидесятилетию комсомольской организации Новокузнецкий драмтеатр посвятил спектакль «Нас водила молодость» Э. Кима [10, л. 142].
Художественному руководству даже прославленных столичных театров было непросто подобрать гармоничный, сбалансированный репертуар, способный отразить творческое лицо коллектива, стать явлением в культурной жизни. Тем более сложная задача стояла перед администрацией городских театров -с минимальными затратами, ограниченными актерскими и режиссерскими ресурсами создать спектакли, способные заинтересовать как массового, так и взыскательного зрителя. В целом, городским театрам Западной Сибири удавалось формировать
Библиографический список
репертуар с учетом требований государственной театральной политики, а также интересом зрителей. Положительные отзывы критики и прессы получили спектакли Новокузнецкого драмте-атра «Чти отца своего» по пьесе В. Лаврентьева (1966) [20, с. 15], «Иванов» с участием народного артиста СССР Б.А. Бабочкина (1969) [21, с. 6], «Конец Хитрого рынка» (1973) [22, с. 10-13], комедия Б. Шоу «Пигмалион» (1977). [23, с. 25]. С успехом проходил показ спектаклей Прокопьевского городского драматического театра «РВС» (1970) [24, с. 129], «Трибунал» по пьесе А. Мака-енка (1973) [22, с. 10-13]. Спектакль Бийского драмтеатра «Кремлевские куранты» (1973) был отмечен прессой как новаторская, неординарная постановка. При численности труппы 29 человек режиссеру удалось поставить пьесу, в которой насчитывается более 40 действующих лиц [22, с. 10-13]. Удачными были признаны постановки Рубцовского драмтеатра «Старик», посвященная столетию со дня рождения А.М. Горького (1968), «Поединок века» по пьесе И. Радоева (1973) [22, с. 10-13].
Значительное влияние на развитие городских театров оказывали исходные социально-демографические и культурные особенности города и области, которую он был призван обслуживать, материально-техническая база, творческие и организационно - производственные возможности театра, наличие в городе конкурирующих зрелищных предприятий. Объективно необходимо отметить, что история провинциального театрального искусства в Западной Сибири имеет свои особенности. В регионе исторически длительный период не существовало стабильных театральных трупп, которые прививали бы провинциальным городам высокую культуру театра и воспитывали своего театрального зрителя. Интерес к театральному искусству в провинциальном сибирском городе был весьма ограничен. Данное обстоятельство существенно усложняло деятельность городских театров. Тем не менее, городским театрам Западной Сибири с различной степенью эффективности удавалось преодолевать объективные и субъективные факторы, сдерживающие развитие, формируя социокультурное пространство провинциального города.
1. Театр и наука: современные направления в исследовании театра. - М., 1976.
2. Театр и молодежь: опыт социологического исследования. - М., 1979.
3. Безгин, И. Театральное искусство: организация и творчество / И. Безгин, Ю. Орлов. - Киев, 1986.
4. Бортников, С.Д. Художественная интеллигенция Сибири (1961-1980). - Барнаул, 1997.
5. ГАКО. Ф.Р.786. Оп.1. Д.317.
6. ГАКО. Ф.Р. 984. Оп.1. Д.218.
7. ЦХАФ АК. Ф.Р.1041. Оп.1. Д.738.
8. Кузнецова, Е.И. Государство и театр: экономика, организация, творчество. Середина 1960-х - начала 1980-х годов. - М., 2000.
9. ГАКО. Ф.Р.984. Оп.1. Д.289.
10. ГАКО. Ф.Р.786. Оп.1. Д.447.
11. ЦХАФ АК. Ф.Р.1041. Оп.1. Д.874.
12. РГАНИ. Ф. 5. Оп. 66. Д. 229.
13. ЦХАФ АК. Ф.Р 1041. Оп. 1. Д. 627.
14. ГАКО. Ф.Р.786. Оп.1. Д.328.
15. Алтай театральный // Алтайская правда. - 1968. - 21 июня.
16. Актеры - бойцы // Театр. - 1968. - № 6.
17. Мищенко, Ю. Разговор начат: О спектаклях театров области к юбилею Октября / Ю. Мищенко, Л. Федорова. - Комсомолец Кузбасса. - 1967. - 29 сент.
18. Внимание - занавес! // Алтайская правда. - 1966. - 8 окт.
19. ГАКО. Ф.Р.984. Оп.1. Д.202.
20. Оболенцев, В. Пример человечности // Театральная жизнь. - 1966. - № 19.
21. Айрапетов, А. Знакомый с отроческих лет // Театральная жизнь. - 1969. - № 21.
22. Балашев, Н. Письма из Сибири // Театральная жизнь. - 1973. - № 8.
23. Бондаревская, С. У карты театральной России // Театральная жизнь. - 1977. - № 15.
24. Ковалев, И. Театр для зрителя - против зрителя // Театр. - 1970. - № 6.
Bibliography
1. Teatr i nauka: sovremennihe napravleniya v issledovanii teatra. - M., 1976.
2. Teatr i molodezhj: opiht sociologicheskogo issledovaniya. - M., 1979.
3. Bezgin, I. Teatraljnoe iskusstvo: organizaciya i tvorchestvo / I. Bezgin, Yu. Orlov. - Kiev, 1986.
4. Bortnikov, S.D. Khudozhestvennaya intelligenciya Sibiri (1961-1980). - Barnaul, 1997.
5. GAKO. F.R.786. Op.1. D.317.
6. GAKO. F.R. 984. Op.1. D.218.
7. CKhAF AK. F.R.1041. Op.1. D.738.
8. Kuznecova, E.I. Gosudarstvo i teatr: ehkonomika, organizaciya, tvorchestvo. Seredina 1960-kh - nachala 1980-kh godov. - M., 2000.
9. GAKO. F.R.984. Op.1. D.289.
10. GAKO. F.R.786. Op.1. D.447.
11. CKhAF AK. F.R.1041. Op.1. D.874.
12. RGANI. F. 5. Op. 66. D. 229.
13. CKhAF AK. F.R. 1041. Op. 1. D. 627.
14. GAKO. F.R.786. Op.1. D.328.
15. Altayj teatraljnihyj // Altayjskaya pravda. - 1968. - 21 iyunya.
16. Akterih - boyjcih // Teatr. - 1968. - № 6.
17. Mithenko, Yu. Razgovor nachat: O spektaklyakh teatrov oblasti k yubileyu Oktyabrya / Yu. Mithenko, L. Fedorova. - Komsomolec Kuzbassa. - 1967. - 29 sent.
18. Vnimanie - zanaves! // Altayjskaya pravda. - 1966. - 8 okt.
19. GAKO. F.R.984. Op.1. D.202.
20. Obolencev, V. Primer chelovechnosti // Teatraljnaya zhiznj. - 1966. - № 19.
21. Ayjrapetov, A. Znakomihyj s otrocheskikh let // Teatraljnaya zhiznj. - 1969. - № 21.
22. Balashev, N. Pisjma iz Sibiri // Teatraljnaya zhiznj. - 1973. - № 8.
23. Bondarevskaya, S. U kartih teatraljnoyj Rossii // Teatraljnaya zhiznj. - 1977. - № 15.
24. Kovalev, I. Teatr dlya zritelya - protiv zritelya // Teatr. - 1970. - № 6.
Статья поступила в редакцию 27.11.12
УДК 75.052 (571.15)
Oparin N.A. URAL-SIBERIAN ART OF PAINTING IN THE OLD BELIEVERS OF ALTAI. The problems of the study house painting Altai. Artistic features of the Ural-Siberian existence murals on the Altai territory, based on ethnographic field research.
Key words: house-painting, Old Believers, Altai, Siberia, Ural-Siberian painting. Н.А. Опарин, преп. АГАКИ г. Барнаул, E-mail: nikolai.oparin@mail.ru
УРАЛО-СИБИРСКАЯ РОСПИСЬ В ИСКУССТВЕ СТАРООБРЯДЦЕВ АЛТАЯ
В статье рассматриваются проблемы исследования домовой росписи Алтая. Художественные особенности бытования урало-сибирской росписи на территории Алтая, основанные на полевых этнографических исследованиях.
Ключевые слова: домовая роспись, старообрядцы, Алтай, Сибирь, урало-сибирская роспись.
Интерес к народным традициям, безусловно, вызван не только тем, что они представляют собой художественную ценность, созданную народом, но и потому, что в них сосредоточен многовековой опыт нескольких тысяч поколений.
Искусствоведы и этнографы в своих работах в той или иной степени касались росписи русских северных изб, среднерусских, поволжских и сибирских жилищ. Однако роспись русского крестьянского жилища до сих пор изучена мало, особенно ее происхождение на Севере и в средней полосе и пути ее дальнейшего распространения в Сибири. Домовой росписи северных изб были посвящены немного работ, одна из них - статья В. Шмаковой -указывает на различия в северной росписи домов и росписи бытовых предметов. И.П. Работнова, В.М. Вишневская и Л.А. Кожевникова в своей статье отмечают связи искусства Севера с алтайским, находят много общего в росписях этих территорий. Самыми значительными исследованиями являются труды Е.Э. Бломквист о восточнославянском жилище, о жилище алтайских старообрядцев, а также работы Н.И. Каплан и Е.А. Ащепко-ва, посвященные искусству русских Алтая и Западной Сибири.
Домовая роспись у русских крестьян распространилась, как полагают исследователи, не ранее XVII - XVIII вв. известен как период расцвета художественной культуры Русского государства. В это время «орнамент спорит с сюжетными изображениями в росписях, он покрывает стены церквей и гражданских сооружений, он наносится на самые различные предметы быта». Наблюдается «подлинный расцвет многочисленных ремесел» [1, с. 200].
Об украшении резьбой и росписью жилищ привилегированных сословий в XVI-XVII вв. можно судить по работам Н.И. Костомарова и И.Е. Забелина.
Сибирские росписи не были предметом специального изучения, за исключением алтайских, и о них можно судить лишь по отрывочным данным в литературе. Так, Д.А. Болдырев-Каза-рин отмечает пышность и узорчатость сибирских домовых росписей. Сюжеты их главным образом растительного характера, но встречаются и на бытовые темы, например, сцены охоты, чаепития. Е.Э. Бломквист описывает изображение Ермака на «кутной заборке» в Енисейской губернии. Жанровые сцены на «кутных заборках» в Приангарье отмечают Г.С. Маслова и Л.М. Сабурова, П.П. Хороших. В связи с тем, что изучение сибирских росписей началось сравнительно недавно и многие образцы старой росписи погибли, трудно определить, где впервые она возникла. Однако Е.Э. Бломквист на основании сообщения Н.М. Ядринцева высказывает предположение, что на Алтае «польские» росписи были более ранними и что от поляков, возможно, они проникли на Южный Алтай и Бухтарминский край. Некоторые исследователи полагают, что роспись была принесена пришлыми мастерами, но тогда возникает вопрос, почему она получила в Сибири наибольшее развитие в районах, населенных ссыльными старообрядцами. В конце XIX в. в Забайка-
лье и Бийском округе на Алтае росписью занимались пришлые «тюменские мастера, знакомые с украинским письмом».
Алтайские росписи относятся к концу XIX и началу XX вв. Изображения птиц в этих росписях очень условны. Однако Н.И. Каплан обнаружила в них сходство с имеющимися на Алтае растениями и птицами. Бытовые сцены, а также изображения животных в алтайских росписях, крайне редки, но они все же встречались во второй половине XIX в. Анализируя алтайские росписи, Н.И. Каплан и Е.Э. Бломквист находят в них много общего с росписями северных и среднерусских областей. Это объясняется, очевидно, тем, что русские переселенцы в Сибирь являлись выходцами из среднерусских и северных областей; позднейшие взаимовлияния шли через торговые и другие связи [2].
В.М. Вишневская в докладе на отчетной сессии, посвященной итогам полевых этнографических исследований в 1964 г., в Институте этнографии АН СССР, отметила связь северных росписей с алтайскими, увидев их общие истоки в новгородских фресковых росписях церквей, которые, в свою очередь, обнаруживают сходство с церковными росписями Киева XI в. (общность мотивов, линий, характерных запятых, белильных, оживок). Подтверждается это и тем, что одним из центров северной росписи было с. Новгородское, в котором работали и жили живописцы выходцы из Новгорода. И на Алтае также есть с. Каргопольское. живут переселенцы из г. Каргополя - известного центра северной росписи. Таким образом, намечается непрерывная цепь, связывающая сибирские росписи с древнейшими русскими росписями.
Солонешенский район - традиционное место бытования урало-сибирской росписи. Здесь работало много красильщиков, как пришлых, так и местных. Многие исследователи фиксировали и изучали этот вид крестьянского искусства на примере Со-лонешенского района. Особенно детально этим вопросом занималась Н.И. Каплан, ей принадлежит работа «Очерки по народному искусству Алтая», где она подробно описала многие дома с расписными интерьерами. Тем не менее, мы считаем целесообразным еще раз обратиться к изучению росписей, встречающихся в указанном районе, опираясь на воспоминания старожилов, которые дают новый материал для исследования и позволяют более полно представить образный строй, технологию, цветовую гамму и значение росписи в интерьере.
Если в 50-е гг. XX в. встречались дома полностью расписанные, то сейчас можно увидеть лишь отдельные, сохранившиеся фрагменты. В экспедиции 1999 г. нами были зафиксированы разные детали интерьера, которые дают довольно полное представление о традиционной росписи дома. В Сибирячихе, в доме Марии Васильевны Кочеляевой 1937 г.р., удалось сфотографировать расписной потолок в избе.
Но сохранившиеся до настоящего времени росписи не отражают полной картины бытования этого крестьянского искусства. В начале XX века этот вид искусства был массовым, и наи-
