CC BY
83
ПРОБЛЕМЫ ПРОЕКТИРОВАНИЯ ТУРИСТСКИХ КЛАСТЕРОВ И СОВРЕМЕННЫЕ ТЕХНОЛОГИИ ИХ МОДЕЛИРОВАНИЯ
А.В. Васильев,
управляющий проектами в туристско-рекреационной сфере Фонда поддержки предпринимательства Республики Бурятия, старший преподаватель кафедры государственного и муниципального управления Бурятского государственного университета (г Улан-Удэ),
кандидат экономических наук [email protected]
В статье рассмотрены проблемы проектирования туристских кластеров. Основной акцент сделан на задачах обеспечения предшествующего территориального планирования и современных методах моделирования кластеров, использующих геоинформационные технологии.
Ключевые слова: туристские кластеры, региональная экономическая политика, территориальное планирование, геоинформационные системы
УДК 332.14 (671.54) ББК 65.04 В 191
Новым подходом в региональной экономической политике стало выделение в регионах зон опережающего развития с определением «точек» или «полюсов роста» и указанием конкретных предприятий (кластеров, отраслей), которым отведена роль катализаторов развития территории. Примером такой политики может служить Республика Бурятия, где одним из стратегических направлений развития определено формирование конкурентоспособного регионального туристско-рекреацион-ного комплекса, формирующегося по кластерному типу. Ядром кластера и инструментом стимулирования регионального экономического роста выступает особая экономическая зона (ОЭЗ) ту-ристско-рекреационного типа «Байкальская гавань», созданная постановлением Правительства России от 03.02.2007 № 68. По предварительной оценке, общая стоимость проектов, реализуемых в ОЭЗ составляет 56,64 млрд руб., в том числе 18,64 млрд руб. (33%), бюджетных инвестиций и не менее 38 млрд руб. (67%) частных.[4, с.26-27] В регионе начато формирование локальных туристских кластеров встроенных в трансграничные маршруты «Великий Чайный путь», «Восточное кольцо», «Транссибирский экспресс», «Байкал-Хубсугул». Так, Постановлением Правительства РФ от 2 августа 2011 г. № 644 в Федеральную целевую программу «Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской Федерации (2011 — 2018 годы)» включена реализация укрупнённых инвестиционных проектов создания туристско-рек-реационного кластера «Подлеморье», автотуристских кластеров «Тункинская долина», «Кяхта» и «Байкальский». Заявленный объём финансирования проектов составляет 10827 млн. руб., в том числе 2922 млн. руб. за счёт межбюджетных трансфертов из федерального бюджета, 795,8 млн. руб. за счёт консолидированного бюджета Республики Бурятия, 7109,2 млн. руб. планируется привлечь за счёт средств внебюджетных источников.[1] На республиканском уровне приняты решения о создании в Республике Бурятия зон экономического благоприятствования (ЗЭБ) туристско-рекреационного типов (ТРТ), инвестиционная привлекательность которых складывается из предоставления резидентам налоговых преференций, упрощенного администрирования и обеспечения необходимой дорожной и инженерной инфраструктурой за счёт средств бюджетов.
Большинство российских регионов также объявили о создании отраслевых кластеров, закрепив свои намерения в Программах социально-экономического развития регионов и предпринимая все возможные усилия для обеспечения финансирования этих проектов через механизм федеральных целевых программ. Как отмечается в аналитических материалах Совета Федерации Федерального Собрания: «Власти большинства российских регионов провели «кластерный анализ» своих территорий (кое-где по настоятельному совету сверху, а где-то по собственной инициативе). Методика позволила проследить существующие в регионах технологические цепочки разработки, производства и реализации продукции, выявить участвующие в этих звеньях производственные структуры, определять перспективы различных секторов экономики, точки конкурентоспособности».[5]
Использование кластерного подхода, нашедшего широкое применение в региональном средне- и долгосрочном планировании, обретает новый импульс с переходом к концепции регионального развития, базирующейся на формировании центров регионального развития. При этом, как правило, и центр, и регионы руководствуются следующим:
— при кластерном подходе «полюсом роста» становится не отдельно взятая отрасль, а совокупность ресурсных объектов и хозяйствующих субъектов, объединённых созданием общего продукта и технологиями кластерных связей;
— экономическая политика региона, формирующего кластеры, более устойчива;
— кластер обладает синергетическим эффектом, стимулируя развитие основных предприятий, поставщиков товаров и специализированных услуг, научно-исследовательских и образовательных организаций, территориально и функционально связанных между собой.
Нисколько не подвергая сомнению целесообразность кластерных стратегий в целом, автор считает явно недостаточным уровень обоснованности принимаемых инвестиционных решений. Есть основания предполагать, что многие кластерные проекты, в том числе и уже получившие бюджетную и организационную поддержку федерального центра, могут оказаться недостаточно эффективными или даже привести к нежелательным результатам. Такие риски связываются с ограниченным (или даже отсутствующим) современным территориальным планированием.
Весьма характерным в этом отношении является проект создания особой экономической зоны туристско-рекреационного типа «Ворота Байкала» в Иркутской области. Первоначальные границы участков, включенных в ТР ОЭЗ, были определены в Иркутском районе области вблизи поселка Большое Голоустное. Был объявлен объём бюджетных вложений на строительство внутренней инфраструктуры, который должен был составить 4,7 млрд руб. до 2012 г. За счёт средств бюджета была разработана Концепция создания и развития зоны. Ещё в феврале 2008 г. документ представлен консалтинговой компанией Roland Berger Strategy Consultants GmbH совместно с архитектурным бюро Albert Speer & Partner GmbH и маркетинговым бюро Abold. Однако в 2010 г. по заявке Правительства Иркутской области, согласованной с Минэкономразвития России принято решение об изменении границ ОЭЗ за счет новых участков Слюдянского района. При этом только в 2011 г., то есть после принятия решений по изменению границ ОЭЗ, Министерством строительства и дорожного хозяйства области составлено техническое задание для разработки стратегической концепции развития новой территории, предполагающее проведение работ по оценке её потенциала, потребности в гостиничном фонде и дополнительной инфраструктуре, разработку транспортной схемы, расчёты инженерных нагрузок.
Председатель комитета Государственной Думы ФС РФ по делам Федерации и региональной политики Виктор Усачёв ещё
в 2009 г. отмечал: «В настоящее время на федеральном уровне процесс территориального планирования, занимающего ключевое место в системе стратегического планирования, так и не начат. Отсутствие соответствующих ориентиров со стороны федеральных органов ведет к замедлению работы по подготовке и утверждению документов территориального планирования на региональном и местном уровнях».[11] Однако, если далее Усачёв делает вывод о том, что данный фактор «существенно сдерживает планирование и реализацию частных инвестиционных проектов, деловую активность в регионах», то автор видит в нём ещё и риски, связанные с неверными оценками инфраструктурной (в том числе логистической), экологической, социальной, трудовой и пр. обеспеченностью регионов и её прогнозируемой динамики.
Минимизация обозначенных рисков может быть достигнута при условии, когда местоположение будущих кластеров определяется не субъективным мнением ответственных лиц, а на основании схем территориального планирования, разработанных в соответствии с самыми современными требованиями.
По образному определению одного из специалистов, территориальное планирование — это планирование использования территории в интересах следующих типов субъектов:
— людей живущих на ней;
— людей живших на ней (сохранение историко-культурного наследия)
— людей, которые будут жить на ней (ответственность перед будущими поколениями)
— видами растений и животных (экологические аспекты, защита природной среды)
Остановимся только на трёх аспектах поднимаемой проблемы: экологии, качестве жизни и инфраструктуре, обеспечивающей внешнюю среду функционирования кластера.
1. Экология
Без учёта экологической информации в процессе планирования развития территории невозможно достичь главной цели деятельности — создания комфортной и благоприятной среды для жизни населения. Поэтому для определения экономически целесообразных, экологически допустимых и социально обоснованных управленческих решений необходимо предусмотреть обязательность процедур экологического аудита территорий, методология которого разработана соответствующими научными учреждениями.
Под экологическим аудитом территории (ЭАТ) понимается процедура объективной оценки и анализа экологической, социально-экономической и правовой информации о конкретной территории, которая осуществляется с целью повышения эффективности инвестиционной деятельности. Главная задача применения ЭАТ — интеграция экологической информации в процесс территориального планирования. Такой подход создает базу для принятия экологически обоснованных управленческих решений.
Один из вариантов ЭАТ для территориального планирования предполагает следующие основные его этапы:
1. Анализ структуры землепользования позволяет выявить всех законных и незаконных участников земельно-имущественных отношений.
2. Анализ социально-экономических отношений позволяет определить глубину и масштаб социально-экономических связей в пределах рассматриваемой территории, а также оценить инвестиционный потенциал её отдельных участков.
3. Установление планировочных ограничений позволяет учесть природоохранный и историко-культурный статусы территории и определить градостроительную ситуацию.
4. Определение экологических условий и ограничений. Эти данные устанавливаются в ходе тщательного покомпонентного анализа состояния окружающей среды [6].
Отличительной чертой большинства туристских кластеров является совмещение природоохранного и рекреационного типов использования природно-ресурсной базы территории, что вызывает особенности подходов к отбору предлагаемых инвестиционных проектов. Эффекты инвестиционных проектов по характеру их влияния на состояние окружающей природной среды могут быть как преимущественно положительными, выражаясь в улучшении (сохранении) качества природной среды и отдельных экосистем, так и отрицательными, сопровождаясь нанесением экологического ущерба. Следовательно, уже на эта-
пе проектирования необходима прогнозная оценка экологических результатов (эффектов) инвестиционных проектов, которая, в свою очередь, должна включать две составляющих: оценку изменений в качестве окружающей природной среды и оценку ущерба наносимого загрязнением природной среды.
2. Качество жизни
Представляемые проекты, как правило, не содержат обоснованных прогнозов экономической активности местного населения и динамики качества его жизни. Содержащиеся в проектах планы по созданию рабочих мест не увязываются с качеством и количеством местных трудовых ресурсов и не включают в себя мероприятий по их подготовке и переподготовке.
Принимается за аксиому, что по мере экономического роста улучшаются показатели состояния здоровья населения. Однако вместе с тем установлено, что снижение качества социальных отношений негативно отражается на состоянии здоровья населения, причём как непосредственно — через повышение уровня стрессов, так и опосредованно — через деструктивные поведенческие практики. Различные исследования подтверждают явно выраженные связи индикаторов качества социальной среды с ожидаемой продолжительностью жизни. Например, индикатор социально-экономической привлекательности (коэффициент миграционного прироста) прямо связан с индикатором криминогенной обстановки [10]. В этой связи следует отметить, что при проектировании туристских кластеров никем в России не производились оценки корреляции между ожидаемой продолжительностью жизни и планируемым изменением размера среднедушевого дохода, тем более с учётом факторов, влияющих на изменение качества социальной среды.
По мнению специалистов, в настоящее время в России на первый план выходит не проблема строительства зданий, а проблема проектирования жилой среды, рационального развития старых и проектирования новых поселений и городских районов. Наблюдается явная теоретическая и концептуальная не- достаточность в этой сфере, порождённая системным кризисом отечественного территориального планирования.
3. Инфраструктура, обеспечивающая внешнюю среду функционирования кластера.
Формируемый в республике туристский кластер является региональным, т.е. пространственной агломерацией субъектов подобной и связанной экономической деятельности, формирующих основу местной среды, стимулирующих различные формы обучения и адаптации. Такие кластеры обычно состоят из малых и средних предприятий, и их особенность в том, что участники менее взаимосвязаны, чем в промышленных кластерах.
Как неоднократно подчёркивалось автором, принципиальное условие состоит в том, что формирование кластера не может замыкаться границами отдельного муниципального образования. Не менее важны и связанные с кластером гостиничные, развлекательные, рекреационные объекты соответствующей мощности в первом принимающем центре (столице субъекта), других существующих и потенциальных дестинациях, наличие транспортной и логистической инфраструктуры, предприятий лёгкой и пищевой промышленности, агропромышленного комплекса, специализирующихся на поставках продукции и оказании услуг для нужд непосредственных участников кластера и т.д. В данном аспекте задача территориального планирования состоит в том, чтобы представляемый к инвестированию проект подкреплялся проектом размещения субъектов подобной и связанной экономической деятельности и комплексной программой содействия их развитию. Тем более это важно в отношении проектов, финансирующихся за счёт средств бюджетов.
В рамках действительно обоснованной региональной экономической политики и на основании комплексного территориального планирования такие проекты, как вошедшие в ФЦП «Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской Федерации» проекты создания туристских кластеров в Республике Бурятия, должны сопровождаться реализацией комплекса мер, обеспечивающих рост подобной экономической деятельности. И такие возможности есть. Например, программы, предусматривающие субсидии из федерального бюджета на создание организаций, образующих инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, в том числе центров коммерциализации технологий, центров коллективного доступа к высокотехнологичному оборудованию, инжиниринговых центров, центров прототипирования и промышленного дизайна, цен-
тров субконтрактации, развитие учебно-инновационных центров с учебно-демонстрационными площадками, в том числе на базе высших учебных заведений и сельскохозяйственных потребительских кооперативов и т.д. Вместе с тем, явной недоработкой является то, что существующий порядок конкурсного отбора субъектов Федерации, бюджетам которых предоставляются субсидии для финансирования мероприятий, осуществляемых в рамках оказания государственной поддержки малого и среднего предпринимательства, не отдаёт приоритета мероприятиям, обеспечивающим уже финансируемые проекты развития [3].
Отсутствие комплексного подхода демонстрируют и сами регионы, которые, претендуя на получение государственной поддержки малого и среднего предпринимательства, никак не увязывают представляемые ими заявки с разрабатываемыми или уже запущенными инвестиционными проектами, в том числе и в сфере туризма. Иллюстрирование проблемы можно продолжить на примере ФЦП «Развитие образования на 2011-2015 годы», на примере ФЦП «Чистая вода» на 2011-2017 годы, на примере ФЦП «Развитие транспортной системы России (2010-2015 годы)», ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 годы» и т.д.
Несомненно, что сложившаяся ситуация совершенно не соответствует содержанию новой региональной экономической политики, при которой «мероприятия, предусматриваемые стратегиями развития отраслей экономики и социальной сферы, должны быть увязаны с приоритетными направлениями развития регионов. В этой связи одной из важнейших задач стратегического планирования является наличие регионального среза в стратегиях развития отраслей экономики и социальной сферы. Наличие регионального среза означает введение чёткой региональной и местной привязки всех планируемых программных мероприятий. Это обеспечит согласование стратегий развития отраслей экономики и социальной сферы с документами стратегического планирования территориального развития» [2].
Значительно способствовать выходу на необходимый уровень территориального планирования, а значит и повышению обоснованности принимаемых управленческих решений, в том числе и в вопросах формирования туристских кластеров, может широкое внедрение геоинформационных технологий. Современное научное моделирование, предшествующее принятию управленческих решений в определении «точек роста», способно радикально повлиять на их эффективность и минимизировать многие риски.
Проектирование туристских кластеров не может осуществляться по технологии локальных бизнес-планов и должно основываться на принципах и методах проектного управления. В данном случае совершенно недостаточны традиционные обоснования инвестиций, содержащие оценки ограниченного числа рисков, таких как операционный (эксплуатационный риск), связанный с недостаточностью потоков денежных средств, или риски, связанные со сбытом услуг (продукции) создаваемого объекта. Безошибочный выбор местоположения туристского кластера (как и кластера иной отраслевой направленности), оценка его перспективной мощности (масштаба) требует анализа и оценки массы дополнительных рисков, среди которых:
— риски выбора участков и получения разрешений;
— риски, связанные с охраной окружающей среды, в т.ч. риски опасных выбросов или отходов, риски, связанные с регулированием и лицензированием, риски возражений общественности;
— риски недостаточности опыта и ресурсов подрядчика;
— риски неудовлетворительной занятости местного населения;
— риски поставки строительных материалов и материально-технического снабжения;
— риски синхронности строительства вспомогательных объектов;
— транзакционные риски;
— социальные риски и т.д.
Одним из самых подходящих средств моделирования таких кластеров, позволяющих определить отведённые под них территории, проанализировать и спрогнозировать их развитие являются геоинформационные системы (ГИС).
В наиболее общем смысле ГИС — информационная система, обеспечивающая сбор, хранение, обработку, доступ, отобра-
жение и распространение пространственно-координированных данных. ГИС содержит данные о пространственных объектах в форме их цифровых представлений. Эти системы достаточно давно зарекомендовали себя и находят всё более широкое применение. Для ГИС органов государственной власти уже сейчас проектируют следующие слои:
— границы административно-территориального деления;
— размещение городов, населённых пунктов;
— транспортная инфраструктура;
— инженерная инфраструктура;
— концентрация отраслей промышленности.
При проектировании экономических карт создают слои, содержащие фактографическую информацию, в частности социально-экономические показатели:
— население, уровень жизни населения;
— отраслевая структура;
— поступления в бюджет;
— структура инвестиций;
— уровень хозяйственного освоения территории.
Учёт стоимости земли также немаловажен при прогнозе развития туристских кластеров, для чего можно выделить следующие слои:
— стоимость земли;
— собственники земли;
— землепользователи и виды оснований землепользования.
В ГИС применяемой для оценки территориально-общественных систем карта её функциональной структуры является наглядным отражением взаимосвязи демографической и промышленной структуры района в пространстве, а также отображает динамическую сторону процессов функционирования промышленности и изменчивость демографических процессов с течением времени. В таких проектах, кроме общеэкономических, используют слои:
— плотность и структура населения;
— концентрация населенных пунктов;
— концентрация основных производств [7].
ГИС дает возможность разработки концепции объекта, его проектирования и строительства с учётом данных анализа различных вариантов инженерных, логистических, телекоммуникационных и т.д. решений.
С помощью ГИС можно проигрывать сценарии по типу «что будет, если...». Современные ГИС имеют множество мощных инструментов для анализа, среди них наиболее значимы два: анализ близости и анализ наложения. Для проведения анализа близости объектов относительно друг друга в ГИС применяется процесс, называемый буферизацией. Он помогает ответить на вопросы типа: Сколько домов находится в пределах 100 м от этого водоема? Сколько покупателей живет не далее 1 км от данного магазина? Какова доля доходов от туристического бизнеса в казну города с данного участка побережья? Есть ли участки зон отдыха, недостаточно обслуживаемые сервисными службами? Процесс наложения включает интеграцию данных, расположенных в разных тематических слоях. В простейшем случае это операция отображения, но при ряде аналитических операций данные из разных слоев объединяются физически. Наложение, или пространственное объединение, позволяет, например, интегрировать данные о почвах, уклоне, растительности и землевладении со ставками земельного налога.
Среди общих региональных «штандортных» факторов размещения производства А. Вебер выделил транспортные издержки, издержки на рабочую силу и эффект «агломерации» [9]. Если перевести эти факторы в показатели и переложить на слои в ГИС, то транспортные издержки могут быть проанализированы с помощью следующих слоёв:
— плотность транспортной инфраструктуры на единицу площади;
— стоимость топлива в районе размещения производства;
— расположение сырьевых ресурсов, поставщиков, потребителей и др.
Издержки на рабочую силу:
— плотность населения на единицу площади;
— уровень образования; занятость населения и т. д.
Эффект «агломерации»:
— концентрация производств;
— расположение городов, населенных пунктов, потребителей и т.д. [7]
Несомненное достоинство ГИС применительно к проектному управлению состоит в том, что при наложении определенных слоёв возможно более точно определить «точки роста» на их пересечении и выделить зоны, в которых максимально сконцентрированы различные виды ресурсов и инфраструктур. Это позволило бы сделать обоснованный вывод об эффективности создания кластера на данной территории и показать его инвестиционную привлекательность.
Наряду с важной ролью, отводимой ГИС в проектном управлении, они могут и должны оказаться эффективным инструментом продвижения туристского продукта, производимого во вновь создаваемых кластерах. Способность ГИС проводить поиск в базах данных и осуществлять пространственные запросы позволила многим компаниях заработать миллионы долларов. Так, например, на создание туристско-ориентированной геоинфор-
мационной системы города Пинава (Канада) и окружающих его территорий было затрачено $825,000 за 3 года, что приносит $5 000 000 дохода в год [8].
Каждый туристский кластер может вести ГИС-карту, на которой будут нанесены его курортные комплексы, туристские фирмы с которыми они сотрудничают, ввести планы этих территорий, здания, информацию о качестве обслуживания, фотографии номеров, пляжей, и др. Сайт, выполненный на основе технологии ГИС, привязан к реальному времени. Например, на нём можно найти ресторан и тут же получить сегодняшнее меню, названия и описания оригинальных блюд местной кухни, фотографию интерьеров, фасада и ссылки на его официальный сайт. Обеспечив Интернет-доступ к такой ГИС, турфирма, либо курортный город будут иметь огромное преимущество перед другими продавцами этого вида услуг, ведь ГИС — интерактивная технология, мгновенно отвечающая на запросы пользователя.
Литература
1. Федеральная целевая программа «Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской Федерации (2011-2018 годы)» (утв. Постановлением Правительства РФ от 2 августа 2011 г. № 644)
2. Концепция совершенствования региональной политики в Российской Федерации на период до 2020 года. — М., 2011. — С.7 http://archive.minregion.ru/WorkItems/ListNews.aspx?PageID=536
3. Приказ Минэкономразвития России от 29 апреля 2011 г. № 204. Официальный сайт Министерства экономики РФ: www. economy.gov.ru
4. РЦП по созданию благоприятных условий для привлечения инвестиций в Республику Бурятия в 2011-2020 годах «Бурятия — территория инвестиций» (препринт).
5. Кластерный подход. Информация аналитического управления Совета Федерации. — URL: http://www.komfed.ru/section_136/ section_140/665.html
6. Баранникова Ю.А. Экологический аудит территории — многофункциональный инструмент территориального планирования // Территория и планирование. — 2008. — №6 (18)
7. Вагапов А.Р. ГИС-технологии в определении зон опережающего развития экономик регионов. — URL: http://www.ipdn.ru/rics/ vk/_private/vk8/110-115.pdf
8. Геоинформационные системы в туризме. — URL: http://vpnews.ru/referat3158.htm
9. Родионова И.А. Мировая экономика: Индустриальный сектор. — СПб.: Питер, 2005.—496 с.
10. Шорохов С.И. Уровень доходов и качество социальной среды как детерминанты здоровья населения регионов с различными долями обрабатывающих и добывающих производств //Территория и планирование. — 2011. — №4(34).
11. Усачёв В.В. В поисках новой региональной политики // Регионы России. — 2009. — № 7-8.
