CC BY
0
Проблемы применения бланкетных диспозиций уголовно-правовых норм и влияния арбитражного судопроизводства на процесс квалификации криминальных банкротств
Росляков Владислав Дмитриевич,
магистр кафедры уголовного права, ФГАОУ ВО «Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА)» E-mail: roslyakov.vladislaus@yandex. ru
В статье рассматриваются теоретические и практические проблемы применения бланкетных диспозиций при квалификации криминальных банкротств (ст. 195-197 УК РФ). При этом, уделено особое внимание вопросам влияния арбитражного судопроизводства на данный процесс. Автор формирует первичное представление об особом элементе бланкетной диспозиции уголовно-правовой нормы - регулятивной компоненте, которая является новой для науки уголовного права и нуждается в разработке. На основе анализа этой теоретической категории, положений судебной практики и имеющихся доктриналь-ных позиций автор делает вывод о необходимости толкования понятий, используемых в бланкетных диспозициях уголовно-правовых норм о криминальных банкротствах исключительно по смыслу Закона о несостоятельности (банкротстве). При этом, при квалификации деяний должны учитываться факты, установленные в рамках арбитражного судопроизводства. По мнению автора, с целью реализации данных положений на практике Пленум Верховного Суда Российской Федерации должен подготовить соответствующие разъяснения.
Ключевые слова: криминальные банкротства, бланкетная диспозиция уголовно-правовой нормы, квалификация, признаки банкротства, арбитражное судопроизводство.
S2
см о см
03
Криминальные банкротства, как и многие составы преступлений, предусмотренных главой 22 УК РФ, имеют сложную конструкцию норм в части диспозиций. В связи с этим для верной квалификации указанной группы деяний необходимо применять не только нормы уголовного законодательства, но и нормы иных отраслей законодательства. При этом, законодательство о банкротстве, которое является бланкетной основой диспозиций криминальных банкротств, достаточно динамично и содержит немало спорных вопросов, возникающих при их применении.
Если оценить диспозиции ст. 195-197 УК РФ, то можно обнаружить ряд категорий, которые необходимо толковать, исходя из положений законодательства о банкротстве, в частности:
- признаки банкротства;
- контролирующее должника лицо;
- арбитражный управляющий и т.д.
При этом, ряд категорий хотя и не упоминаются в уголовном законодательстве без их использования невозможно верно установить противоправность деяния криминального банкротства. К данным понятиям относятся реестр требований кредиторов, мнимая сделка, сделка с заинтересованностью, кредиторская и дебиторская задолженности и т.д. В связи с этим дискуссионным в юридической науке является вопрос соотношения уголовного законодательства и данной бланкетной составляющей.
Одни авторы указывают, что регулятивное законодательство, на которое отсылают диспозиции уголовно-правовых норм, не является составной частью уголовного законодательства [3, с. 41 ]. Другие авторы, напротив, считают, что источником бланкетной уголовно-правовой нормы являются и нормы иных отраслей права, раскрывающие соответствующие категории права или устанавливающие определенные правила поведения [1, с. 125]. Действительно, фактическое воздействие регулятивного законодательства в бланкетных диспозициях уголовно-правовых норм на квалификацию преступления позволяет говорить о том, что они являются составной частью уголовного законодательства. Однако, УК РФ вносит в данный процесс свои коррективы, указывая в ч. 1 ст. 1 на собственную монополию регулирования уголовно-правовых отношений. Н.Г. Иванов, анализируя подобные подходы, указал, что подобная полемика в принципе не оказывает никакого влияния на практическое применение норма, а, соответственно, не име-
ет и значения [2, с. 18]. Представляется, что данный вывод автора не в полной мере соответствует действительности, так как современная судебная практика считает данный момент принципиальным для правоприменения.
Конституционный Суд Российской Федерации в своем определении от 18.07.2017 № 1541-О указал, что для оценки правомерности действий руководителя юридического лица (при привлечении его к ответственности по ч. 2 ст. 195 УК РФ) необходимо учитывать положения гражданского законодательства, в том числе Закона о несостоятельности (банкротстве), который определяет ряд важных моментов относительно правомерности действий данного лица1. То есть Конституционный Суд Российской Федерации в особенности подчеркнул наличие взаимосвязи между уголовно-правовыми нормами и нормами гражданского законодательства, указав на их особую роль в установлении правомерности действий субъекта предполагаемого преступления. Однако, подобная тесная взаимосвязь не свидетельствует о том, что данная часть бланкетной нормы становится составляющей уголовного законодательства.
Продемонстрированный случай анализа соотношения норм уголовного законодательства и законодательства о банкротстве, не является единственным в судебной практике Конституционного Суда Российской Федерации. Так, в определении от 27.02.2018 № 325-О2 Конституционный Суд Российской Федерации акцентировал внимание на том, что уголовно-правовая норма о преднамеренном банкротстве (ст. 196 УК РФ) должна рассматриваться во взаимосвязи с положениями Закона о несостоятельности (банкротстве). И в данном случае Конституционный Суд Российской Федерации подчеркивает невозможность действия уголовно-правовой нормы с бланкетным элементом в диспозиции без соответствующего обращения к регулятивному законодательству охраняемых общественных отношений. Безусловно, из самого уголовно-правового запрета криминальных бан-
1 Определение Конституционного Суда РФ от 18.07.2017 № 1541-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Бочарова Олега Севастьяновича на нарушение его конституционных прав частью третьей статьи 17, частью второй статьи 195, частью первой статьи 201 Уголовного кодекса Российской Федерации, частью второй статьи 97 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и статьей 75.1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации» // Справочно-правовая система «Консультант-Плюс». URL: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=-doc&base=ARB&n=512752#Nl7tcoTTVdE5nYiT (дата обращения: 20.06.2024).
2 Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 27.02.2018 № 325-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Панченко Германа Васильевича на нарушение его конституционных прав статьей 196 Уголовного кодекса Российской Федерации, частью первой статьи 57 и частью второй статьи 195 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а также рядом положений Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» // Справочно-правовая система «Консультант-
Плюс». URL: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=-doc&base=ARB&n=534031#q8owcoTNSg3nwgCK (дата обращения: 20.06.2024)
кротств вытекает его тесная взаимосвязь с нормами законодательства иных отраслей права, так как сам институт банкротства является исключительно искусственной правовой конструкцией. Это обстоятельство предопределяет факт прямого влияния норм законодательства о банкротстве на процесс квалификации преступных явлений в рассматриваемой сфере.
Однако, в указанном определении Конституционный Суд Российской Федерации высказал и более радикальную позицию, согласно которой нормы иных отраслей законодательства, используемые в бланкетных диспозициях уголовно-правовых норм, не регламентируют уголовно-правовые отношения. В данном положении Конституционный Суд Российской Федерации поставил точку в вопросе рассмотрения норм иных отраслей права в качестве уголовно-правовой составляющей при их использовании в бланкетных диспозициях норм уголовного законодательства. Подобные положения закона сами по себе не имеют уголовно-правовой природы, но ввиду системности права являются регулятивной компонентой бланкетной диспозиции уголовно-правовой нормы. Представляется, что данное новое понятие в теории уголовного права подлежит дальнейшей разработке, так как определение подобной категории позволит наиболее эффективно конструировать и применять нормы уголовного законодательства. Предлагается регулятивную компоненту бланкетной диспозиции уголовно-правовой нормы рассматривать в качестве положения отрасли неуголовного законодательства, непосредственно оказывающего влияние на процесс квалификации деяния, но не являющегося составляющей уголовного законодательства. В этой теоретической конструкции нуждаются и составы криминальных банкротств.
Ранее было указано, что ряд категорий, используемых в составах ст. 195-197 УК РФ, определяются иными нормативно-правовыми актами. В частности, дискуссионным является вопрос относительно определения признаков банкротства. Пункт 2 статьи 3 Закона о несостоятельности (банкротстве) устанавливает общее понимание признаков банкротства юридического лица. В приведенном нормативно-правовом акте существуют и специальные признаки банкротств (признаки банкротства физического лица, признаки банкротства ликвидируемого должника и т.д.). Представляется, что полемики авторов относительно тождественности понятия признаков банкротства, применяемого в ст. 195 УК РФ, термину «объективное банкротство», определение которого дается в пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве»3, или термину имущественного
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» // Официальный сайт Верховного Суда Рос-
5 -а
сз ж
<
кризиса, используемого Президиумом Верховного Суда Российской Федерации1, являются безосновательными и не соответствуют буквальному содержанию диспозиций уголовно-правовых норм ст. 195 УК РФ. Признаки банкротства необходимо понимать лишь в смысле, которое ему придают соответствующие нормативно-правовые акты, прямо определяющие содержание указанного термина.
Иное толкование терминологии противоречит содержанию уголовного законодательства (в частности, ст. 3 УК РФ «Принцип законности). Законодатель в составах статьи 195 УК РФ дал однозначное понимание, что ряд перечисленных альтернативных действий преступно лишь при наличии признаков банкротства. Наличие признаков банкротства является обязательной обстановкой совершения данного преступления [5, с. 92]. При этом, если ввиду совершенно неясных причин правоприменитель не будет использовать буквальное толкование термина, которое дается в законодательстве о банкротстве, то будет возникать необоснованное расширительное толкование уголовно-правовой нормы. В частности, под объективным банкротством Пленум Верховного Суда Российской Федерации предлагает понимать «трехлетний период, предшествующий моменту, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе об уплате обязательных платежей, из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов». С учетом ранее указанного общего определения понятия признаков банкротства, представленного в Законе о несостоятельности (банкротстве), прямо следует, что при понимании обстановки совершения преступления в статье 195 УК РФ по смыслу «объективного банкротства» происходит необоснованное ужесточение ответственности. То есть фактически лицо будет нести уголовную ответственность за перечисленные в норме альтернативные действия, совершенные в течение трех лет до наступления неспособности удовлетворения требований кредиторов. В свою очередь, буквальное законодательное толкование признаков банкротства (по общему правилу) определяет несение уголовной ответственности лицом при совершении соответствующих действий лишь через три месяца с момента, когда лицо не смогло удовлетворить требования кредитора в установленный срок.
В связи с изложенным, позиции некоторых исследователей [2, с. 20], анализирующих использование термина признаки банкротства в понимании «объективного банкротства» или «имущественного кризиса» противоречат принципу законности.
см о см
сийской Федерации. URL: https://vsrf.ru/files/26272/ (дата обращения: 20.06.2024).
1 Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований, контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020) // Официальный сайт Верховного Суда Российской Федерации. URL: https://vsrf.ru/documents/all/28682/ (дата обращения: 20.06.2024).
Применение уголовного закона по аналогии не допускается (ч. 2 ст. 3 УК РФ). При указанном толковании уголовный закон по аналогии применяется к совершенно иной обстановке, нежели указанной законодателем в диспозиции нормы. Определение признаков банкротства с использование буквального толкования Закон о несостоятельности (банкротстве) также поддерживается авторами [6, с. 417].
Однако, следует признать, что возникновение подобной полемики закономерно в связи с тем, что конструкция норм (ст. 195 УК РФ) является весьма казуистичной, а используемая в ней терминология относится к одной из сложнейших отраслей законодательства, ряд норм которой фактически разрабатываются судебной практикой.
Последнее замечание касается и используемого в частях 11, 21, 4 статьи 195 УК РФ термина «контролирующее должника лицо», которое изначально было разработано в положениях судебной практики, а уже затем получило соответствующее закрепление в ст. 61.10 Закона о несостоятельности (банкротстве). То есть в настоящее время указанная категория также определяется путем применения соответствующего положения законодательства о банкротстве.
Действительно, применение бланкетных норм вызывает некоторые сложности, однако зачастую подобные сложности связаны не с несовершенством действующего законодательства, а с отсутствием достаточных познаний сотрудников правоохранительных органов в иных отраслях законодательства [4, с. 71]. Изложенное указывает на необходимость соответствующих разъяснений относительно толкования регулятивной компоненты бланкетных диспозиций норм о криминальных банкротствах. Представляется, что подобные разъяснения необходимо осуществить на уровне постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации. Обязательным является включение указания относительно того, что уголовно-правовые нормы о криминальных банкротствах тесно взаимосвязаны с положениями законодательства о несостоятельности (банкротстве) и все используемые в нормах ст. 195-197 УК РФ понятия толкуются исходя из указанных положений, если иное не предусмотрено УК РФ или разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Связь с нормами иных отраслей права прослеживается при квалификации криминальных банкротств не только в связи с наличием бланкетных диспозиций, но и ввиду тесной взаимосвязи с арбитражным судопроизводством, в рамках которого могут быть установлены факты, которые непосредственно влияют на процесс квалификации. Как отмечают исследователи, статья 90 УПК РФ обязывает правоприменителя учитывать при рассмотрении уголовного дела обстоятельства, которые установлены в судебном порядке и получили правовое значение в результате вступившего в законную силу решения суда. Данное свойство именуется пре-юдициальностью. При этом, преюдициальность
означает не предрешенность вопроса вины лица, а необходимость оценки соответствующих фактов по собственному усмотрению правоприменителя [2, с. 80]. Не смотря на уголовно-процессуальную природу указанного вопроса определенное влияние проблема оказывает и на применение материального права, о чем свидетельствуют положения судебной практики.
В частности, кассационная практика судов общей юрисдикции свидетельствует о том, что пре-юдиция судебных актов, вынесенных в рамках арбитражного судопроизводства, влияет на процесс квалификации криминальных банкротств. В частности, Седьмой кассационной суд общей юрисдикции при проверке правильности квалификации действий А. по ч. 1 ст. 195 УК РФ принял уже установленный размер ущерба, причиненного каждому из кредиторов, и его суммарную составляющую в качестве преюдициального факта. При этом, кассационная инстанция дала оценку приведенному факту, указав, что оснований не доверять установленному Арбитражным судом Курганской области размеру ущерба, причиненного каждому из кредиторов и его суммарной составляющей, не имеется1. Представляется, что использование в процессе квалификации криминальных банкротств фактов, установленных в рамках арбитражного судопроизводства, является оправданным, так как указанный судебный орган является специализированным в вопросах банкротства. При этом, как иллюстрируется в указанном примере, суд кассационной инстанции не просто даёт оценку использования нижестоящими судами факта, установленного в рамках арбитражного судопроизводства, но и указывает на оправданность соответствующего усмотрения правоприменителя.
Необходимость использования установленных арбитражным судом фактов в процессе квалификации криминальных банкротств подтверждается и судебной практикой, когда предметом рассмотрения становятся более сложные вопросы применения Закона о несостоятельности (банкротстве), непосредственно влияющие на применение уголовного законодательства. Четвертый кассационный суд общей юрисдикции акцентировал внимание на том, что по смыслу статьи 195 УК РФ, предусмотренная ею уголовная ответственность наступает за отчуждение не любого имущества, а такого, за счет которого возможно удовлетворение требований кредиторов в рамках дела о банкротстве. Констатировав, что при совершении лицом деяния не было причинено крупного ущерба интересам кредиторов, кассационная инстанция указала, что Арбитражным судом Волгоградской области в определении от 30 октября 2020 года в результате получения Н. имущества от должника в качестве отступного не были нарушены интересы ни долж-
1 Кассационное определение Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 31.05.2022 № 77-2412/2022 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». URL: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=K-S0J007&n=73733#NdqafpTK6kQIJF95 (дата обращения: 20.06.2024).
ника (у должника погасился основной долг по договору займа), ни конкурсных кредиторов третьей очереди (у кредиторов третьей очереди не возникло никаких убытков, поскольку земельные участки являлись предметом залога и из их стоимости требования кредиторов третьей очереди не удовлетворялись бы)2. Представляется, что установить подобные факты в процессе квалификации следователь не может с точки зрения распределения компетенции и с позиций стабильности правоприменения. В ином случае, может возникнуть ситуация, когда следователь придёт к одним выводам, а арбитражный суд к совершенно иным, что создаст сложно устранимые противоречия как в арбитражном, так и в уголовному судопроизводстве. Последнее подтверждается тем фактом, что на арбитражное судопроизводство также оказывают значительное влияние процессуальные решения, принятые в рамках уголовного судопроизводства по делам о криминальных банкротствах3.
В свою очередь, в последней судебной практике встречаются и прямые противоречия фактических обстоятельств, установленных в рамках уголовного и арбитражного судопроизводств. При этом, кассационные суды не придают значения данным обстоятельствам. В частности, Шестой кассационный суд общей юрисдикции в определении от 22.11.2023 по делу № 77-4735/2023 указал, что выводы арбитражного судопроизводства не имеют значения для уголовного судопроизводства4. Однако, подобное положение вещей противоречит свойству общеобязательности судебных актов, частным проявлением которого является преюдициальность. Действительно, арбитражный суд не может предопределять выводы суда общей юрисдикции о виновности или невиновности лица в совершении деяний, предусмотренных статьями об уголовной ответственности за криминальные банкротства. Однако, фактические обстоятельства, установленные в рамках двух видов судопроизводств, не могут быть противоречивыми. Иное свидетельствует о нарушении принципа объективной истины, к достижению которой стремятся суды при осуществлении процесса доказывания.
Следовательно, факты, установленные в рамках арбитражного судопроизводства, должны иметь значение для квалификации криминальных банкротств и использоваться правоприменителем.
2 Кассационное определение Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 11.10.2022 № 77-4079/2022 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». URL: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=K-S0J004&n=105623#w40ifpTsjV0XWG3n2 (дата обращения: 20.06.2024).
3 Определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.02.2013 № ВАС-1134/13 по делу № А05-8500/2009 // Судебные и нормативные акты РФ. URL: https://sudact.ru/arbitral/doc/n5mI6QToYk14/ (дата обращения: 20.06.2024).
4 Кассационное определение Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 22.11.2023 № 77-4735/2023 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». URL: https:// www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=KSO-J006&n=136506&ysclid=lsejsc2qhu138825475#tNxpm3UTthjyi-bUM (дата обращения: 20.06.2024).
5 -а
сз ж
<
CM
о
CM
Данное теоретическое положение к подходу квалификации криминальных банкротств должно найти отражение в конкретных разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Таким образом, теория уголовного права нуждается в разработке и детализации элементов бланкетных диспозиций уголовно-правовых норм, что позволит наиболее эффективно конструировать и применять нормы уголовного законодательства. В частности, необходимо выделять регулятивную компоненту бланкетной диспозиции уголовно-правовой нормы, которую следует рассматривать в качестве положения отрасли неуголовного законодательства, непосредственно оказывающего влияние на процесс квалификации деяния, но не являющегося составляющей уголовного законодательства. В разработке этой теоретической конструкции нуждаются и составы криминальных банкротств.
Понятия признаков банкротства, контролирующее должника лицо, используемые в статьях 195, 196 УК РФ, необходимо понимать лишь в смысле, которое им придают соответствующие нормативно-правовые акты, прямо определяющие содержание указанного термина. Использование термина признаки банкротства в понимании «объективного банкротства» или «имущественного кризиса» противоречит принципу законности (ст. 3 УК РФ).
Сложность действующего уголовного законодательства о криминальных банкротствах и его правоприменения указывают на необходимость разрешения вопросов толкования регулятивной компоненты бланкетных диспозиций норм о криминальных банкротствах, а также признаков составов криминальных банкротств на уровне разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации. Обязательным является включение указания относительно того, что уголовно-правовые нормы о криминальных банкротствах тесно взаимосвязаны с положениями законодательства о несостоятельности (банкротстве) и все используемые в нормах ст. 195-197 УК РФ понятия толкуются исходя из указанных положений. Пленум Верховного Суда Российской Федерации может дать указание на иное толкование понятия для целей применения соответствующего состава преступления. Также Пленум Верховного Суда Российской Федерации в рамках подобных разъяснений должен указать на необходимость использования правоприменителем фактов, установленных в рамках арбитражного судопроизводства, при квалификации криминальных банкротств.
Литература
1. Беляев П.А., Козодаева О.Н. Особенности конструкции уголовно-правовых норм о криминальном банкротстве // Ученые записки Тамбовского отделения РоСМ У. - 2018. - № 1. -С.122-127.
2. Иванов Н.Г. Криминальные банкротства: уголовно-правовая характеристика: учебное пособие. - Москва: Проспект, 2023. - 96 с.
3. Кругликов Л.Л. Проблемы теории уголовного права: Избр. ст. (1982-1999 гг.) / Л.Л. Кругликов; М-во образования Рос. Федерации. Яросл. гос. ун-т им. П.Г. Демидова. - Ярославль: Яросл. гос. ун-т, 1999. - 200 с.
4. Кузнецов П.О. Бланкетные диспозиции: отдельные проблемные вопросы теории и практики // Государство и право: теория и практика: материалы III Международной науч. конф. (г. Чита). - 2014. - С. 70-72.
5. Кузьминов Д.А. Обстановка совершения неправомерных действий при банкротстве (ст. 195 УК РФ): предложения по законодательному конструированию // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. - 2014. - № 2 (26). - С. 9196.
6. Пестерева Ю.С., Рожкова О.И., Шаглано-ва А.Н. Уголовная ответственность за неправомерные действия при банкротстве: современное состояние, проблемы и пути их решения // Сибирское юридическое обозрение. - 2022. -Т. 19. - № 4. - С. 407-418.
PROBLEMS OF APPLICATION OF BLANK DISPOSITIONS OF CRIMINAL LAW NORMS AND THE INFLUENCE OF ARBITRATION PROCEEDINGS ON THE PROCESS OF QUALIFICATION OF CRIMINAL BANKRUPTCIES
Roslyakov V.D.
Moscow State Law University named after O.E. Kutafin (MSAL)
The article discusses the theoretical and practical problems of using blank dispositions in the qualification of criminal bankruptcies (Articles 195-197 of the Criminal Code of the Russian Federation). At the same time, special attention is paid to the impact of arbitration proceedings on this process. The author forms a primary idea of a special element of the blank disposition of the criminal law norm -the regulatory component, which is new to the science of criminal law and needs to be developed. Based on the analysis of this theoretical category, the provisions of judicial practice and the available doctrinal positions, the author concludes that it is necessary to interpret the concepts used in the blank dispositions of criminal law norms on criminal bankruptcies exclusively within the meaning of the Law on Insolvency (Bankruptcy). At the same time, when qualifying acts, the facts established in the framework of arbitration proceedings should be taken into account. According to the author, in order to implement these provisions in practice, the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation should prepare appropriate clarifications.
Keywords: criminal bankruptcies, blank disposition of the criminal law norm, qualification, signs of bankruptcy, arbitration proceedings.
References
1. Belyaev P.A., Kozodaeva O.N. Features of the construction of criminal law norms on criminal bankruptcy // Scientific notes of the Tambov branch of RoSM U. - 2018. - No. 1. - pp. 122-127.
2. Ivanov N.G. Criminal bankruptcies: criminal law characteristics: textbook. - Moscow: Prospekt, 2023. - 96 p.
3. Kruglikov L.L. Problems of the theory of criminal law: Elected Art. (1982-1999) / L.L. Kruglikov; Ministry of Education of the Russian Federation. Federation. Yaroslav State University named after P.G. Demidov. - Yaroslavl: Yaroslav State University, 1999. - 200 p.
4. Kuznetsov P.O. Blank dispositions: some problematic issues of theory and practice // State and Law: theory and practice: materials of the III International Scientific Conference (Chita). -2014. - pp. 70-72.
5. Kuzminov D.A. The situation of committing illegal actions in bankruptcy (Article 195 of the Criminal Code of the Russian Federation): proposals for legislative construction // Legal sci-
ence and practice: Bulletin of the Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2014. - № 2 (26). -Pp. 91-96.
6. Pestereva Yu.S., Rozhkova O.I., Shaglanova A.N. Criminal liability for unlawful actions in bankruptcy: current state, problems and ways to solve them // Siberian Legal Review. - 2022. -vol. 19. - No. 4. - pp. 407-418.
