CC BY
87
Вестник Челябинского государственного университета. 2015. № 4 (359). Право. Вып. 41. С. 38-41.
УДК 34.07 ББК 67.301
ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ПРИМЕНЕНИЯ МЕР ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПРОИЗВОДСТВА ПО ДЕЛАМ ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ В ПОДРАЗДЕЛЕНИЯХ ПОГРАНИЧНОГО КОНТРОЛЯ
Ю. П. Гапон
ФГБОУ ВПО «Южно-Уральский государственный университет» (национальный исследовательский университет),
Челябинск, Россия
Исследуются некоторые актуальные проблемы правового регулирования применения мер обеспечения производства по делам об административных правонарушениях в подразделениях пограничного контроля. Предлагаются возможные пути решения обозначенных проблем.
Ключевые слова: производство по делам об административных правонарушениях, меры обеспечения производства по делам об административных правонарушениях, доставление, административное задержание, изъятие вещей и документов.
Подразделения пограничного контроля Федеральной службы безопасности РФ, решающие задачи организации и осуществления пограничного контроля и пропуска через Государственную границу лиц, транспортных средств, грузов, товаров и животных, а также иные возложенные на них государством задачи, в случае выявления в ходе служебной деятельности административных правонарушений осуществляют производство по ним. Важно отметить, что в последнее время «прослеживается устойчивая тенденция роста правонарушений, связанных с нарушениями пограничного режима и режима в пунктах пропуска. За последние девять лет их количество увеличилось более чем в два раза» [1. С. 21]. При этом довольно часто производство по делам об административных правонарушениях сопровождается применением мер обеспечения производства (например, таких как доставление, административное задержание, личный досмотр и досмотр вещей, находящихся при физическом лице и т. д.).
По нашему мнению, существует ряд проблем правового регулирования применения мер обеспечения производства по делам об административных правонарушениях в подразделениях пограничного контроля, требующих разрешения.
Одной из таких проблем можно назвать назревшую необходимость устранения имеющихся в законодательстве коллизий, которые способны привести к некорректному и, возможно, даже необоснованному ограничению прав и свобод лиц, в отношении которых будут применяться меры
обеспечения производства по делам об административных правонарушениях. Так, у должностных лиц из подразделений пограничного контроля периодически при применении административного задержания возникают затруднения в определении приоритета нормы закона в связи с существующими противоречиями между нормами административного законодательства, регулирующими сроки его применения. В частности п. 2 ст. 27.5 Кодекса РФ об административных правонарушениях (КоАП РФ) устанавливает максимальную величину срока задержания лица, совершившего административное правонарушение в области защиты Государственной границы РФ,— 48 часов [2. С. 15]. В то же время п. 4. ст. 30 Федерального закона от 1 апреля 1993 г. № 4730-1 (в редакции от 31.12.2014) «О Государственной границе Российской Федерации» устанавливает иные сроки административного задержания: «...до трех часов для составления протокола, а в необходимых случаях для установления личности и выяснения обстоятельств правонарушения — до трех суток с сообщением об этом письменно прокурору в течение двадцати четырех часов с момента задержания или на срок до десяти суток — с санкции прокурора» [4. С. 18]. Исходя из этого требуется скорейшее внесение поправок в обозначенные нормативно-правовые акты с целью обеспечения их единства и согласованности.
Другой проблемой представляется наличие различных правовых неопределенностей в законодательстве, регулирующем вопрос применения мер обеспечения производства по делам об ад-
министративных правонарушениях. В качестве примера подобных правовых неопределенностей рассмотрим вопрос, вызывающий немалое количество дискуссий в научной среде. Нормативное определение доставления как меры обеспечения производства указывает на тот факт, что оно осуществляется при невозможности составления протокола об административном правонарушении на месте выявления административного правонарушения (если составление протокола является обязательным). При этом законодателем не устанавливается, какие именно обстоятельства препятствуют составлению протокола на месте совершения правонарушения, из-за чего у современных ученых-административистов сформировались различные точки зрения по данному вопросу. Так, А. Б. Борисов отмечает, что доставление «возможно в случаях, когда должностные лица, уполномоченные осуществлять доставление, не уполномочены составлять протокол об административном правонарушении, либо требуется установление личности нарушителя. Другие ситуации (например, отсутствие бланков протоколов) не могут рассматриваться как "невозможность составления протокола об административном правонарушении"» [3. С. 19]. Противоположной точки зрения придерживается коллектив авторов курса лекций по административно-процессуальному праву, которые утверждают, что «основание применения доставления является очень широким, так как Кодекс не дает ответа на вопрос что делает невозможным для правоприменителя составление протокола об административном правонарушении на месте выявления административного правонарушения. Это может быть любое приведенное самим правоприменителем обстоятельство (отсутствие бланка протокола, неблагоприятная погодная обстановка на месте составления протокола, наличие необходимости установления личности привлекаемого к ответственности и т. д.)» [4. С. 60]. Противоречивость мнений ученых свидетельствует о необходимости уточнения перечня обстоятельств, препятствующих составлению протокола на месте совершения правонарушения, в противном случае каждое должностное лицо правоприменительных органов будет индивидуально обозначать данные обстоятельства, что в ряде случаев способно привести к нарушению законности при осуществлении доставления или его необоснованному применению. Тем более что подобное предложение о закреплении
в федеральном законодательстве перечня обстоятельств, вызывающих необходимость доставления лица в правоохранительный орган, уже высказывалось Ю. В. Помогаловой и другими авторами.
Еще одной проблемой правового регулирования применения мер обеспечения производства по делам об административных правонарушениях в подразделениях пограничного контроля видится необходимость совершенствования имеющихся в административном законодательстве правовых дефиниций и разработки новых определений, используемых в нормативно-правовых актах. Ведь «законы, лишенные точного и однозначного объяснения используемых юридических понятий, утрачивают значительную часть своего правового содержания» [1].
Так, в КоАП РФ отсутствует определение понятия «изъятие вещей и документов» как такового, в отличие от других мер обеспечения производства, определения которых законодательно закреплены (например, понятие «доставление» закреплено в ч. 1 ст. 27.2; «административное задержание» — в ч. 1 ст. 27.3; «личный досмотр, досмотр вещей, находящихся при физическом лице» — в ч. 1 ст. 27.7 и т. д.). На наш взгляд, это обстоятельство является существенной недоработкой законодателя, так как отсутствие официально закрепленного определения понятия «изъятие вещей и документов» как меры обеспечения производства способно привести к его неоднозначному пониманию не только в научных кругах, но и среди должностных лиц, уполномоченных применять меры обеспечения производства по делам об административных правонарушениях.
Как справедливо отметил Э. Ф. Мамедов, «четкое определение понятий, содержащихся в текстах нормативных правовых актов, является необходимым условием их эффективного использования в механизме правового регулирования» [2. С. 30]. Подобная проблема складывается и с дефиницией понятия «личный досмотр и досмотр вещей, находящихся при физическом лице», которая не способна оптимально и полно отразить сущность определяемого явления. Дело в том, что в соответствии со ст. 27.7 КоАП РФ «личный досмотр и досмотр вещей, находящихся при физическом лице, представляют собой обследование вещей, проводимое без нарушения их конструктивной целостности, применяемое в случае необходимости в целях обнаружения орудий совершения либо предметов административного
40
Ю. П. Гапон
правонарушения» [3. С. 9]. Приведенное определение, на наш взгляд, имеет следующие недостатки. Во-первых, законодатель в одной дефиниции обозначает две отдельные меры обеспечения производства — личный досмотр и досмотр вещей, находящихся при физическом лице,— что представляется не совсем корректным. Во-вторых, формулировка «обследование вещей (выделено автором.— Ю. Г), проводимое без нарушения их конструктивной целостности» не позволяет определить сущность и основные признаки личного досмотра. В-третьих, рассматриваемое определение не дает возможности разграничить указанные меры обеспечения производства. Обозначенные недостатки приводят к отсутствию единообразного понимания и применения должностными лицами подразделений пограничного контроля личного досмотра и досмотра вещей, находящихся при физическом лице, что на практике способно привести к ущемлению прав физического
лица, к которому применяются меры обеспечения производства. Исходя из этого, возможным вариантом совершенствования правового регулирования может служить дополнение ст. 27.7 КоАП РФ самостоятельным определением такой меры обеспечения производства по делам об административных правонарушениях, как личный досмотр.
В заключение хотелось бы подчеркнуть, что нами в статье были проанализированы лишь некоторые проблемы применения мер обеспечения производства, имеющиеся в настоящий момент. Их перечень далеко не исчерпан, однако они наглядно свидетельствуют о назревшей необходимости изменения существующих и внесения новых положений в КоАП РФ и законодательство в области защиты Государственной границы РФ таким образом, чтобы это благоприятствовало более легитимному и эффективному применению мер обеспечения производства в подразделениях пограничного контроля.
Список литературы
1. Административно-процессуальное право : курс лекций / отв. ред. Д. А. Газизов [и др.]. М., 2009. 340 с.
2. Берг, Е. Е. Нормативные дефиниции как инструмент правовой коммуникации / Е. Е. Берг // Русистика и современность : сб. науч. ст. Рига, 2011. 551 с.
3. Борисов, А. Б. Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях (постатейный) с постатейными материалами / А. Б. Борисов. М., 2011. 290 с.
4. Егоров, И. На границе станет проще. Погранслужба ФСБ России получит новые полномочия / И. Егоров // Рос. газ. 2014. № 199 (6471).
5. Мамедов, Э. Ф. Правовые дефиниции и юридические нормы как элементы механизма правового регулирования / Э. Ф. Мамедов // Евраз. юрид. журн. 2012. № 8. С. 11-15.
6. Помогалова, Ю. В. Административное задержание, доставление и привод в системе мер административного принуждения : дис. ... канд. юрид. наук / Ю. В. Помогалова. Саратов, 2004. 190 с.
Сведения об авторе
Гапон Юлия Павловна — преподаватель кафедры права Троицкого филиала Челябинского государственного университета, соискатель кафедры конституционного и административного права Южно-Уральского государственного университета (национального исследовательского университета), Челябинск, Россия. уи%о^ша@уаМех. ги
Bulletin of Chelyabinsk State University. 2015. № 4 (359). Law. Issue 41. P. 38-41.
PROBLEMS OF LEGAL REGULATION OF APPLICATION OF MEASURES TO ENSURE PROCEEDINGS ON ADMINISTRATIVE VIOLATIONS IN THE BORDER CONTROL UNITS
Yu. P. Gapon
Lecturer in law Trinity branch of Chelyabinsk state University, applicant of the chair of constitutional and administrative law, South Ural state University (national research University), Chelyabinsk, Russia. [email protected]
This article discusses some of the actual problems of legal regulation of the use of measures to ensure proceedings on administrative violations in the border control units. Suggests possible solutions to the problems identified.
Keywords: the proceedings on administrative violations, measures to ensure proceedings on administrative violations, delivering of offender, detention, possessions and paper seizure.
References
1. Gazizov D.A. (ed.) Administrativno-processual'noepravo [Administrative procedural law]. Moscow, 2009. 340 s. (In Russ.).
2. Berg E.E. Normativnye definicii kak instrument pravovoy kommunikacii [Normative definitions as instrument of legal communication]. Rusistika i sovremennost' [Russian philology and present]. Riga, 2011. 551 p. (In Russ.).
3. Borisov A.B. Kommentariy kKodeksu Rossiyskoy Federacii ob administrativnyhpravonarusheniyah (post-ateiniy) s postateinymi materialami [The comment to the Code of the Russian Federation on Administrative offenses (itemized) with itemized materials]. Moscow, 2011. 290 p. (In Russ.).
4. Egorov I. Na granice stanet prosche. Pogransluzhba FSB Rossii poluchit novye polnomochiya [On border it will become simpler. The frontier service of FSB of Russia will receive new powers]. Rossiyskaya gazeta [Russian Gazette], 2014, no. 199 (6471). (In Russ.).
5. Mamedov E.F. Pravovye definicii i yuridicheskie normy kak elementy mehanizma pravovogo regulirovani-ya [Legal definitions and legal norms as elements of the mechanism of legal regulation]. Evrazijskij juridicheskij zhurnal [Eurasian law magazine], 2012, no. 8, pp. 11-15. (In Russ.).
6. Pomogalova Yu.V. Administrativnoe zaderzhanie, dostavlenie i privod v sisteme mer administrativnogo prinuzhdeniya: dis. ... kand. yurid. nauk [Administrative detention, delivery and the drive in system of measures of administrative coercion. Thesis]. Saratov, 2004. 190 p. (In Russ.).
