CC BY
41
Яценко В.А.
Проблемы ответственности за лжепредпринимательство по уголовному законодательству Российской Федерации
Проблемы, возникающие в связи с увеличением числа фиктивных юридических лиц в отечественном гражданском обороте, приобрели чрезвычайную актуальность в современной России. По оценкам специалистов, две трети зарегистрированных в нашей стране компаний не осуществляют реальной экономической деятельности и созданы с целью прикрытия незаконных действий их владельцев [1]. В настоящее время указанные проблемы эффективно могут быть решены только в рамках уголовного права, которое устанавливает ответственность за лжепредпринимательство.
Согласно ст. 173 Уголовного кодекса Российской Федерации [2] под лжепредпринимательством понимается создание юридического лица (коммерческой организации) без намерения осуществлять предпринимательскую деятельность (либо банковскую как ее разновидность), имеющее своей целью получение кредитов, освобождение от налогов, извлечение иной имущественной выгоды и прикрытие запрещенной деятельности, причинившее крупный ущерб гражданам, организациям или государству.
Сущность рассматриваемого деяния выражается в создании и регистрации в установленном российским законодательством порядке фиктивной организации (так называемой «лжефирмы»), учредители которой изначально не преследуют цели осуществлять предпринимательскую деятельность, а намереваются совершать действия, противные требованиям закона, социальной справедливости и нравственности. То есть посредством создания такой организации лица, причастные к ее деятельности, под видом мнимой (квазипредпринимательской) деятельности проводят ряд, как правило, незаконных финансовых операций с целью получения прибыли. При этом следует иметь в виду, что с точки зрения уголовного права речь идет только лишь о создании фиктивного юридического лица. Индивидуальный предприниматель хотя и приравнивается по гражданскому законодательству в некоторых правовых аспектах к юридическим лицам, не может рассматриваться в качестве фиктивного субъекта хозяйственной деятельности, поскольку является конкретным физическим лицом, которое четко индивидуализируется во всех частноправовых отношениях.
Согласно ст. 50 части первой Гражданского кодекса РФ [3] коммерческой организацией признается организация, преследующая извлечение прибыли в качестве основной цели. Юридические лица, являющиеся коммерческими организациями, могут создаваться в форме хозяйственных товариществ и обществ, производственных кооперативов, государственных и муниципальных унитарных предприятий. При этом под созданием юридического лица, исходя из ст. 51 ГК РФ, понимается ее государственная регистрация в уполномоченном государственном органе в порядке, определяемом Федеральным законом от 08.08.2001 №129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» [4]. При этом данные государственной регистрации включаются в Единый государственный реестр юридических лиц, с момента внесения которых организация признается субъектом права.
Лжепредпринимательство с точки зрения уголовного права заключается в том, что создается законная по внешней форме, но заведомо фиктивная по намерению ее учредителей коммерческая организация. Она не предназначена для осуществления предпринимательской деятельности, включая банковскую, а образована для получения кредитов без намерения их возврата, уклонения от уплаты налогов, извлечения иной имущественной выгоды либо прикрытия незаконной деятельности. В этой связи нельзя согласиться с теми авторами, которые лжепредпринимательство относят к разновидности незаконного предпринимательства [5; 6, с. 18], поскольку фиктивное юридическое лицо не имеет своей целью получение прибыли от собственной хозяйственной деятельности. Иными словами, целью создания такого субъекта является имитация хозяйственной деятельности для приобретения незаконных выгод третьими лицами. Именно поэтому участники гражданского оборота нередко прибегают к услугам такого рода компаний, используя их для незаконного получения кредитов, уклонения от уплаты налогов (чаще всего НДС либо возмещения НДС из бюджета государства).
В специальной литературе также встречается мнение, согласно которому создание фиктивных юридических лиц сводится к псевдоофициальному их оформлению [7, с. 410]. Другие же авторы утверждают, что благодаря выполнению требований Федерального закона от 08.08.2001 №129-ФЗ и совершению необходимых действий по регистрации таких лиц их правовая форма безупречна [5]. Однако, по нашему мнению, последняя точка зрения не бесспорна, поскольку не учитывает следующие обстоятельства.
При создании фиктивной компании, как правило, используются подставные лица и их документы. Практика показывает, что самый распространенный способ учреждения такой организации -использование документов (паспортов), которые были утрачены их настоящими владельцами, либо документов умерших граждан. Нередко используются документы лиц антисоциального поведения
(наркоманов, алкоголиков и т.п.), которые по различным причинам передают их посторонним лицам. В практике правоохранительных органов встречаются также случаи, когда фиктивное юридическое лицо создается по документам реально существующего гражданина, и он знает о том, что его документы используются для проведения регистрационных действий в налоговых органах, кредитно-финансовых учреждениях и т.д. За предоставление своих документов и персональных данных такие граждане, как правило, получают вознаграждение в виде разовой или ежемесячной выплаты. Наконец, известны случаи, когда используются документы лиц, по ряду объективных обстоятельств не способных к созданию организаций и участию в предпринимательской деятельности. Имеются в виду недееспособные граждане, лица, содержащиеся на момент регистрации фиктивной компании в местах лишения свободы, и др. В связи со сказанным не случайна инициатива Федеральной миграционной службы, которая совместно с Ассоциацией региональных банков создает систему доступа банков к единой электронной базе недействительных паспортов, что, безусловно, позволит в определенной степени контролировать ситуацию с псевдоучредителями юридических лиц.
В литературе также существует мнение, что в процессе государственной регистрации фиктивной коммерческой организации ее фактические учредители нередко изготовляют подложные уставы, регистрационные и иные документы с использованием поддельных печатей [8, с. 50]. Вместе с тем, учитывая тот факт, что лжефирма вынужденно проходит процедуру регистрации, учредительные документы, печати, регистрационные свидетельства не являются в прямом смысле подложными, так как предоставление установленного законом перечня документов, во-первых, требуется законодательством, а во-вторых, необходимо для дальнейшей реализации преступного умысла. Подложными, а нередко и поддельными, в таком случае являются нотариальные свидетельства, доверенности, копии либо оригиналы документов, удостоверяющих личности, и сами личности, на которых регистрируется фиктивное юридическое лицо.
Соответственно, исходя из указанных выше обстоятельств можно сделать закономерный вывод: правовая форма фиктивных организаций также ущербна, что позволяет говорить о псевдоофициальном характере их создания. Действительно, государственная регистрация такого субъекта, хотя внешне и происходит с соблюдением официальных правил, предусмотренных законодательством, но изначально основана на использовании подложных документов (паспортов, доверенностей, заявлений и т.п.) либо подкупе должностных лиц соответствующих государственных органов. Поэтому оформление такого юридического лица является псевдоофициальным и осуществляется его фактическими учредителями только лишь потому, что без этой процедуры невозможна в дальнейшем реализация их преступного умысла.
В литературе нередко высказывается критическое замечание, что законодатель при формулировании определения понятия лжепредпринимательства, содержащегося в ст. 173 УК РФ, не включил в него создание некоммерческих организаций с аналогичными преступными целями [6]. На наш взгляд, в таком предложении нет практического значения. Согласно гражданскому законодательству создание некоммерческой организации не преследует основную свою цель -получение прибыли. Осуществление коммерческой деятельности такими юридическими лицами возможно только в рамках уставных целей и для достижения стоящих перед ними задач. То есть благотворительные фонды, некоммерческие партнерства, общественные объединения и т.п. могут осуществлять коммерческие сделки только в указанных рамках. Поэтому и сфера реализации таких прав у некоммерческих организаций достаточно ограниченная и, как правило, не приносит сверхдоходов. В то же время цель создания фиктивного юридического лица заключается в получении правонарушителями определенных имущественных выгод, достижение которой причиняет существенный вред охраняемым законом интересам, выражающийся в крупном ущербе. Кроме того, практика правоохранительных органов показывает, что такого вида организации используются, в том числе, для уклонения от уплаты налогов на многомиллионные суммы, незаконного обналичивания крупных сумм денег, получения крупных кредитов и т.д. В связи со сказанным можно согласиться с мнением авторов, которые утверждают, что создание некоммерческих организаций также может осуществляться с противоправными целями, но соответствующие действия не могут квалифицироваться по ст. 173 УК РФ [9].
Лжепредпринимательство является материальным составом преступления и считается оконченным не с момента официальной регистрации коммерческой лжеорганизации, а в тот момент, когда гражданину, организации или государству причинен крупный ущерб, то есть возникли негативные общественно опасные последствия ее регистрации.
Как уже отмечалось ранее, создание фиктивной организации по смыслу ст. 173 УК РФ преследует цель получения кредитов, освобождения от уплаты налогов, извлечения иной имущественной выгоды, а также прикрытия иной незаконной деятельности. Практика правоохранительных органов свидетельствует о том, что чаще всего лжефирмы используются другими участниками гражданского оборота как средство уклонения от уплаты налогов посредством совершения мнимых сделок с такими
фирмами либо неправомерного обналичивания денежных средств. В этом случае возникает идеальная совокупность лжепредпринимательства и налоговых составов Уголовного кодекса РФ [10].
Применение на практике ст. 173 УК РФ в случае незаконного получения кредитов не нашло своего широкого распространения в связи с тем, что существует самостоятельный состав этого преступления, предусмотренный ст. 176 Уголовного кодекса РФ. Кроме того, такие деяния возможно квалифицировать по ст. 159 УК РФ как мошенничество.
В качестве примеров извлечения иной имущественной выгоды можно рассматривать использование фиктивных юридических лиц при недружественных поглощениях организаций и предприятий (рейдерских захватах). Так же, как и дополнительная квалификация, лжепредпринимательство может проходить при расследовании уголовных дел о незаконном обороте оружия, наркотиков и других запрещенных либо ограниченных в обороте вещей в случае, когда сделки оформлялись через подставные лжефирмы по подложным документам. Фиктивное юридическое лицо во всех указанных случаях можно определить как орудие совершения преступления.
Как неоднократно отмечалось в литературе, само по себе создание коммерческой организации не может причинить крупный ущерб, а законодатель, вероятнее всего, имел в виду реализацию дееспособности созданного юридического лица для достижения соответствующих незаконных целей. Многие авторы в формулировке ст. 173 УК РФ видят существенную законотворческую ошибку [10; 11, с. 515].
Именно этим фактором определялись результаты расследования и рассмотрения в судах уголовных дел по ст. 173 УК РФ.
Так, согласно сведениям статистики по России [10], в 2002 году было выявлено 232 таких преступления, в 2003 году - 110, в 2004 году - 208. По ним проходило в качестве подозреваемых (обвиняемых), соответственно, 61, 29, 28 лиц, а осуждено - 16, 13, 9.
Однако такая статистика не может подтвердить вывод о несовершенстве формулировки статьи, предусматривающей уголовную ответственность за лжепредпринимательство. Так, только по одному региону России (Ростовской области) за период с 2002 по 2007 годы наблюдается стабильный рост количества выявленных преступлений по ст. 173 УК РФ*:
- 2002 год - 8, направлено в суд - 1;
- 2003 год - 8, направлено в суд - 6, в том числе ранее выявленные;
- 2004 год - 14, направлено в суд - 4;
- 2005 год - 18, направлено в суд - 10, в том числе ранее выявленные;
- 2006 год - 17, направлено в суд - 3;
- 2007 год - 37, направлено в суд - 18.
Такой нестабильный график выявления лжепредпринимательства и расследования уголовных дел о нем связан с рядом факторов.
Во-первых, для правоохранительных органов данный состав преступления является относительно новым. Он был введен с вступлением в силу Уголовного кодекса РФ, а следовательно, потребовал наработки практики его документирования.
Во-вторых, лжепредпринимательство, несмотря на то, что относится к нетяжким преступлениям, достаточно сложно в доказывании, что обусловливает низкие показатели направленных в суды уголовных дел.
В-третьих, учредители фиктивных юридических лиц используют достаточно либеральные требования гражданского законодательства, регламентирующего регистрацию и деятельность организаций, и совершенствуют формы и методы использования создаваемых лжекомпаний быстрее, чем успевают реагировать правоохранительные органы.
В-четвертых, либерализация и гуманизация уголовного и уголовно-процессуального
законодательства явно не способствует оперативному реагированию на такие негативные проявления, как фиктивные юридические лица, что, в свою очередь, используется недобросовестными участниками гражданского оборота.
Наконец, необходимо отметить наличие иных составов преступлений, которыми возможно квалифицировать действия лиц, использующих лжефирмы в случаях, когда не доказан крупный ущерб, либо по иным обстоятельствам. Как показывает практика, лжепредпринимательство практически всегда идет в совокупной квалификации с налоговыми составами, а также со ст. 327 УК РФ. В отношении лиц, создавших фиктивную организацию, возможно применение ст. 187 УК РФ.
Данные обстоятельства только подтверждают высказанное ранее предположение, что «лжепредпринимательство как самостоятельный состав преступления не сразу найдет применение в правоохранительной деятельности». «Правоохранительным органам необходимо, что называется, апробировать признаки этого преступления в процессе борьбы с другими преступлениями в сфере экономики, применяя состав лжепредпринимательства по совокупности с другими преступлениями»
В то же время, на наш взгляд, практика выявления таких преступлений и расследования уголовных дел о них показывает, что при создании более гибкой схемы получения документальных доказательств мнимости созданной организации, реализации проекта по созданию единой электронной базы данных недействительных паспортов и предоставление возможности использования ее сведений в качестве доказательственного материала будет способствовать повышению эффективности борьбы с лжефирмами и преступлениями, совершаемыми с их помощью.
Кроме того, представляется, что назрела объективная необходимость ужесточения требований, предъявляемых к документам, подаваемым на регистрацию вновь создаваемого юридического лица.
Литература
1. Тутыхин В. Фиктивные юридические лица: право и практика // www.russianlaw.com.
2. Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
3. Собрание законодательства РФ. 1994. № 32. Ст. 3301.
4. Российская газета. 2001. 10 августа.
5. Фабричный А.И. Уголовно-правовые аспекты лжепредпринимательства // Академический юридический журнал. 2001. № 1.
6. Карпович О.Г. Уголовная ответственность за лжепредпринимательство // Российский судья. 2003. № 2.
7. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Ростов н/Д, 1996.
8. Ларичев В.Д. Как уберечься от мошенничества в сфере бизнеса. М.: Юристъ, 1996.
9. Котин В. Ответственность за лжепредпринимательство // КонсультантПлюс.
10. Мамаев М.И. О квалификации незаконного «обналичивания» денежных средств // Журнал российского права. 2006. № 1.
11. Клепицкий И.А. Система хозяйственных преступлений. М.: Статут, 2005.
