CC BY
494
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2009. № 6
ВОПРОСЫ УГОЛОВНОГО ПРАВА И ПРОЦЕССА
А. Е. Якубов, кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права
и криминологии юридического факультета МГУ, заслуженный юрист РФ*
ПРОБЛЕМЫ ОСВОБОЖДЕНИЯ ОТ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ В СВЯЗИ С ИСТЕЧЕНИЕМ СРОКОВ ДАВНОСТИ
В статье рассматриваются вопросы совершенствования института освобождения от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности. Обосновываются следующие предложения: исключить из УК РФ положение о приостановлении давностного срока ввиду уклонения лица от суда и следствия; давностные сроки сделать более длительными, чем реальные сроки наказания в виде лишения свободы.
Ключевые слова: институт освобождения от уголовной ответственности; преступление; срок давности; укрывательство от следствия и суда; прерывание срока давности; приостановление срока давности.
The article examines questions of perfection of institute of clearing of the criminal liability due to the expiration of limitation periods. Following offers are proved: to exclude from the Criminal Code of Russian Federation provision about stay of limitation period whereas of evasion of the person from trial and inquest; limitation periods to make longer, than real terms of punishment in the form of imprisonment.
Keywords: institute of clearing of the criminal liability; a crime; a limitation period; concealment from a inquest and trial; limitation period interruption; limitation period stay.
Юридическая природа институтов уголовного права определяется теми целями, которые перед ними ставятся, и теми причинами, которые вызвали учреждение того или иного института. Основанием возможного применения института уголовного права является наличие необходимых условий. Так, согласно ст. 78 УК РФ, основанием освобождения от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности является наличие следующих условий: 1) истечение установленного давностного срока; 2) лицо, совершившее преступление, не уклоняющееся от следствия и суда1.
* criminal@law.msu.ru
1 А. В. Наумов ошибочно указывает в качестве одного из условий применения ст. 78 УК РФ несовершение лицом в течение давностного срока нового преступления (Наумов А. В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1997. С. 456). Однако на с. 461 А. В. Наумов обоснованно пишет, что совершение лицом нового пре-
Некоторые авторы необоснованно отождествляют понятия «юридическая природа» и «основание применения» института уголовного права. Так, В. В. Мальцев, отмечая, что «основания освобождения от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности (ст. 78 УК РФ) определяются по-разному», фактически анализирует не основания освобождения, а юридическую природу данного инсти-тута2.
1. Юридическая природа института освобождения от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности в литературе действительно определяется по-разному.
Так, Х. Д. Аликперов пишет: «Цели данного института (ст. 78 УК) нельзя рассматривать как своего рода милость к преступнику или же снисхождение к нему со стороны государства. Просто с истечением длительного времени после совершения преступления существенно затрудняется расследование, утрачивают или теряют силу доказательства по делу, забываются или искажаются в памяти сведения, известные свидетелям, потерпевшим и т.д. Вследствие этого объективное рассмотрение судом дел этой категории и установление по ним картины преступления часто становится или затруднительным, или даже невозможным»3.
Возражая Х. Д. Аликперову, В. В. Мальцев отмечает: «Как раз прежде всего "милостью к преступнику", "снисхождением к нему", "гуманистическим началом рассматриваемого института" и определяют содержание, а отсюда и цели этого вида освобождения от уголовной ответственности. Понятно, что "с истечением длительного времени после совершения преступления существенно затрудняется расследование", однако такого рода факторы стоят в ряду последних, а никак не главных, образующих социальный фундамент упомянутой нормы». В основе института освобождения от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности, по мнению В. Мальцева, лежит принцип гуманизма4.
B.C. Савельева также считает, что нормы института давности основываются на гуманистической идее, согласно которой, во-первых, угроза уголовной ответственности не может довлеть над человеком в течение всей его жизни, а, во-вторых, привлечение к уголовной ответственности по истечении определенного срока превращается в неоправданную месть и поэтому теряет смысл и необходимость с точки зрения общей и специальной превенции, хотя объективно со-
ступления никаких последствий для давностного срока по ранее совершенному преступлению не влечет.
2 Мальцев B. Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности // Уголовное право. 2006. № 1.
3 Аликперов ^Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности // Законность. 1999. № 8. С. 13.
4 См.: Мальцев В. Указ. соч.
вершенное лицом деяние полностью не утратило своей общественной опасности5.
К. С. Широков отмечает, что по мере истечения установленного законом срока давности уголовного преследования уменьшается общественная опасность преступного деяния6.
Ю. М. Ткачевский не соглашается с авторами, считающими, что истечение сроков давности зависит от сохранения или утраты общественной опасности деяния7. «Общественная опасность деяния, — пишет Ю. М. Ткачевский, — может измениться с изменением обстановки, но не в результате истечения сроков давности. Общественная опасность деяния определяется на момент совершения преступления, и истечение времени без изменения обстановки не влияет на эту оценку»8. Институт давности базируется на отпадении или существенном уменьшении общественной опасности лица, совершившего преступление9. В. Д. Филимонов также отмечал, что «давность базируется не на истечении срока, а на том, что за это время лицо не совершило действий, свидетельствующих о его общественной опасности»10.
По мнению В. В. Мальцева, среди огрехов ст. 78 УК РФ отказ от положения о возможности прерывания течения сроков давности в случае совершения лицом нового преступления — один из самых существенных. Предусмотренный ст. 78 УК РФ порядок исчисления давностных сроков является причиной того, что в обязательном порядке от ответственности должны освобождаться и рецидивисты всех категорий, и лица, совершившие во время этих сроков сколь угодно большое количество преступлений и занимающиеся профессиональной преступной деятельностью11.
Д. Прошляков также считает недостатком законодательства отказ от положения о прерывании сроков давности. Среди практических работников, отмечает Д. Прошляков, высказано мнение о необходимости вернуться к прежним правилам исчисления давностных сроков12.
5 См.: Савельева В. С. Освобождение от уголовной ответственности // Уголовное право Российской Федерации. Общая часть М., 1996. С. 435—436.
6 См.: Широков К. С. Проблемы истечения сроков давности в уголовном праве России // Мировой судья. 2006. № 9.
7 См.: Трайнин А. Н. Уголовное право. Часть Общая. М., 1929. С. 488; Фефелов П. А Критерии установления уголовной наказуемости деяния // Сов. гос. и право. 1970. № 11. С. 105.
8 Ткачевский Ю. М. Освобождение от уголовной ответственности // Курс уголовного права. Т. 2: Общая часть. М., 2002. С. 192.
9 Ткачевский Ю. М. Давность в советском уголовном праве. М., 1978. С. 10—11; также см.: Он же. Освобождение от уголовной ответственности. С. 192.
10 Филимонов В. Д. О давности уголовного преследования по уголовному праву // Учен. зап. Томск. ун-та. 1957. № 33. С. 108.
11 См. : Мальцев В. Указ. соч.
12 См.: Прошляков Д. Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением срока давности // Российская юстиция. 2000. № 9. С. 51.
Юридическая природа освобождения лица от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности непосредственно связана с целями наказания, предусмотренными ч. 2 ст. 43 УК РФ. Законопослушное поведение лица в течение длительного срока свидетельствует о его исправлении, т. е. о достижении без назначения наказания одной из целей, предусмотренных ч. 2 ст. 43 УК РФ. В свою очередь исправлением лица достигается цель специальной превенции. Достижение общей превенции, как известно, эффективно при неотвратимости назначения наказания. В противном случае наказание превращается в неоправданную месть, как справедливо отмечает В. С. Савельева, в возмездие. Наконец, справедливость наказания (ч. 1 ст. 43 УК РФ) достигается назначением необходимого и достаточного наказания для исправления лица13. Достижение этой цели отпадает, коль скоро лицо исправилось без назначения наказания.
Интересное положение об исправлении и предупреждении, предусмотренных в ст. 43 УК РФ в качестве целей наказания, высказал Конституционный суд Российской Федерации в постановлении от 19 марта 2003 г. № 3-П «По делу о проверке конституционности положений Уголовного кодекса Российской Федерации, регламентирующих правовые последствия судимости лица, неоднократности и рецидива преступлений, а также пунктов 1-8 Постановления Государственной Думы от 26 мая 2000 года "Об объявлении амнистии в связи с 55-летием победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов" и в связи с запросом Останкинского межмуниципального (районного) суда города Москвы и жалобами ряда граждан».
По мнению Конституционного суда РФ, против лица, подвергшегося уголовному преследованию, не могут быть использованы такие декларируемые Уголовным кодексом РФ цели уголовной ответственности, как исправление и предупреждение, так как исправление и предупреждение, как и меры социальной реабилитации, — это функции и обязанность государства, а не гражданина. У осужденного не может быть правовой обязанности исправления (это требование нравственного долга), и государство не может принудить его к выполнению таковой обязанности.
Конституционный суд РФ выразил солидарность с позицией И. Канта, который выступал против исправительных, воспитывающих наказаний на том основании, что, даже став преступником, индивид не может быть объектом отечески-деспотической опеки, не может лишиться права на моральную самостоятельность, выражающуюся в способности к раскаянию. Как указал Конституционный суд, превращение субъекта в объект принудительного, пусть и этического
13 Курс уголовного права. Общая часть. Т.1. С. 75.
14 Постановление Конституционного суда Российской Федерации от 29 марта 2003 г. №3-П // Вестн. Конституционного суда РФ. 2003. № 3: Доступ из СПС «Ко-сультантПлюс».
попечения противостоит неотъемлемой основе всех его прав — достоинству личности (ст. 21 РФ)14.
Таким образом, исправление лица, совершившего преступление, вне мест лишения свободы более отвечает моральным требованиям и является более реальным, чем исправление лица в условиях исправительного учреждения, где оно достигается посредством воспитательного воздействия сотрудников этого учреждения (в значительной степени нейтрализуемого окружающей средой) и, возможно, искусной демонстрацией исправления с целью условно-досрочного освобождения...
Из сказанного следует: наибольшим нарушением юридической природы, условий применения давностного срока освобождения от уголовной ответственности является совершение лицом нового преступления, что «свидетельствует о повышении общественной опасности лица»15, вследствие чего давностный срок в таких случаях должен прерываться, т. е. исчисление давностного срока по первому преступлению должно начинаться с момента совершения второго преступления, а не исчисляться по каждому преступлению самостоятельно, как это предусмотрено ч. 2 ст. 78 УК РФ.
В. В. Мальцев предлагает вернуться к положению о возможности прерывания сроков давности, которое было закреплено в ч. 2 ст. 48 УК РСФСР, примерно в такой формулировке: «Течение давности прерывается, если до истечения указанных в пунктах "а", "б", "в", "г" части первой настоящей статьи сроков лицо совершит новое средней тяжести, тяжкое либо особо тяжкое преступление. Исчисление давности в этом случае начинается с момента совершения нового преступления»16.
Соглашаясь в основном с предложенной В. Мальцевым формулировкой, представляется целесообразным дополнить перечень преступлений, совершение которых влечет прерывание давностного срока, умышленным преступлением небольшой тяжести.
Прерывание сроков давности вследствие совершения нового преступления предусмотрено уголовным законодательством некоторых зарубежных государств. Так, согласно ч. (2) параграфа 58 УК Австрии, «если во время течения сроков давности уголовного преследования лицо вновь совершает запрещенное под угрозой наказания деяние, характеризующееся такими же вредоносными свойствами, то давность не наступает, прежде чем не истечет также и срок давности уголовного преследования за новое преступление». Прерывается срок давности уголовного преследования в случае совершения нового преступления и по УК Китайской Народной Республики (ч. 2 ст. 89).
Сохранили прерывание давности уголовного преследования в случае совершения нового преступления, наказуемого лишением свободы на срок свыше двух лет, и некоторые государства, ранее входившие
15 Ткачевский Ю.М. Освобождение от уголовной ответственности. С. 195.
16 Мальцев В. Указ. соч.
в состав СССР (ч. 3 ст. 49 УК Украины, ч. 3 ст. 83 УК Республики Беларусь, ч. (4) ст. 60 УК Республики Молдова, ч. (3) ст. 56 УК Латвийской Республики, ч. (4) ст. 49 УК Литовской Республики, ч. (2) ст. 53 УК Эстонской Республики, ч. 4 ст. 64 УК Республики Узбекистан). Вместе с тем уголовные кодексы ряда стран не предусматривают прерывание сроков давности уголовного преследования в случае совершения лицом нового преступления (УК ФРГ, УК Испании, УК Дании и др.).
2. Согласно ч. 3 ст. 78 УК РФ, «течение сроков давности приостанавливается, если лицо, совершившее преступление, уклоняется от следствия и суда. В этом случае течение сроков давности возобновляется с момента задержании указанного лица или его явки с повинной».
Судебная практика противоречива в вопросе о том, что следует понимать под уклонением от следствия и суда. Нет единообразия в толковании этого вопроса и в юридической литературе. При решении этой проблемы принимаются во внимание два фактора: 1) процессуальное положение лица, совершившего преступление, относительно правоохранительных органов, и 2) какие действия этого лица следует считать уклонением от следствия и суда.
Так, Т. Ю. Погосян считает, что независимо от того, установлено лицо, совершившее преступление, или не установлено, является это лицо обвиняемым или подсудимым, действия этого лица, специально направленные на уклонение от уголовной ответственности (изменение адреса, фамилии, создание различного рода обстоятельств, вынуждающих следственные органы вести розыск конкретного преступника), должны расцениваться как уклонение от следствия и суда17.
Аналогичное мнение высказал В. В. Сверчков, считающий, что любое действие лица по «заметанию следов преступления, удачной маскировке в социальной среде, хранению "обета молчания" о совершенном преступлении» должно расцениваться как уклонение от следствия и суда, приостанавливающее течение срока давности18.
Другие авторы находят, что как уклонение от следствия и суда могут расцениваться соответствующие действия, совершенные после возникновения юридической обязанности лица, совершившего преступление, являться по вызову в правоохранительные органы и суд, т. е. такая обязанность возникает только у обвиняемого и подсудимого19.
А. Тарбагаев также считает, что юридическая обязанность лица, совершившего преступление, являться по вызову в правоохранительные органы или суд возникает тогда, когда это лицо установлено в качестве
17 Уголовное право. Общая часть. М., 2008. С. 605.
18 Сверчков В. В. Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности // Журнал российского права. 2000. № 2. С. 89.
19 См.: Аликперов ^Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности // Законность. 1999. № 8. С. 13. Аналогичную позицию занимает Н. С. Шатихина (Уголовное право России. Общая часть. СПб., 2006. С. 206).
подозреваемого или обвиняемого, что процессуально закреплено в форме соответствующего постановления (привлечение в качестве обвиняемого, избрание меры пресечения)20.
Как уже отмечалось, нам представляется необходимым реанимировать институт прерывания давностных сроков в случае совершения лицом нового преступления. С другой стороны, по нашему мнению, целесообразно исключить из уголовного кодекса институт приостановления сроков давности в случае уклонения лица, совершившего преступление, от следствия и суда. Такое поведение не увеличивает общественную опасность лица, т. е. не нарушает юридическую природу анализируемого института. Часть 3 ст. 78, по существу, ограничила активность лица, обрекая его на пассивное поведение или по крайней мере на то, чтобы после совершения преступления это лицо тихо-мирно сидело дома и ждало, когда за ним придут. Согласно ст. 51 Конституции РФ, «никто не обязан свидетельствовать против самого себя, т.е. и привлеченное к ответственности лицо не обязано давать уличающие его показания или, иначе говоря, "имеет право на ложь"». Получается парадоксальная ситуация: уклоняться от следствия и суда, чтобы не оказаться на скамье подсудимых, лицо не имеет права, а оказавшись на этой скамье, может лгать и изворачиваться, чтобы ввести в заблуждение суд и следствие, и уклониться от ответственности. Не проще ли и по-своему последовательнее будет этому лицу предпринять меры и избежать привлечения к уголовной ответственности, с тем чтобы затем не злоупотреблять предоставленным ему Конституцией РФ правом, доказывая свою невиновность?
Давно сказано: «Весь мир театр. В нем женщины, мужчины — все актеры ... И каждый не одну играет роль»21. Функция потенциального преступника — совершать преступление, а функция правоохранительных органов — бороться с преступностью, ловить преступника. И не его забота облегчать жизнь работникам правоохранительных органов.
Согласно ч. 1 ст. 97 УПК РФ, дознаватель, следователь, а также суд в пределах предоставленных им полномочий вправе избрать обвиняемому одну из мер пресечения, предусмотренных УПК, при наличии достаточных оснований полагать, что обвиняемый: 1) скроется от дознания, предварительного следствия или суда; 2) может заниматься преступной деятельностью; 3) может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу. При избрании меры пресечения, согласно ст. 99 УПК РФ, необходимо
20 См.: Тарбагаев А. Что считать уклонением от следствия и суда, приостанавливающим течение срока давности, предусмотренного ст. 78 УК РФ? // Уголовное право. 2008. № 4: Доступ из СПС «КосультантПлюс».
21 Шекспир У. Как Вам это понравится? // Шекспир У. Полн. собр. соч.: В 8 т. Т. 5. М., 1959. С. 47.
4 ВМУ, право, № 6
учитывать не только тяжесть предъявленного обвинения, но и данные о личности обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства. И не вина обвиняемого, что дознаватель, следователь и суд недостаточно изучили личность обвиняемого и другие обстоятельства и избрали не связанную с изоляцией от общества меру пресечения.
Нарушение процессуально закрепленной обязанности «не покидать постоянное или временное место жительства без разрешения дознавателя, следователя или суда и в назначенный срок являться по вызовам дознавателя, следователя или суда» (ст. 102 УПК РФ «Подписка о невыезде и надлежащем поведении») не должно повлечь последствий уголовно-правового характера. Это процессуальная мера, и ее нарушение требует применения мер процессуального воздействия. При избрании в качестве меры пресечения подписки о невыезде лицу разъясняется, что при нарушении указанных в подписке о невыезде обязательств к нему может быть применена более строгая мера пресечения. Соответственно согласно п. 3 ч. 1 ст. 108 УПК РФ, нарушение ранее избранной меры пресечения является достаточным основанием (без учета указанных в ст. 97 УПК РФ обстоятельств) для заключения под стражу в качестве меры пресечения даже при совершении преступления небольшой тяжести, что по общему правилу недопустимо. Согласно ч. 4 ст. 106 УК РФ, при избрании в качестве меры пресечения залога при невыполнении или нарушении подозреваемым или обвиняемым обязательств, связанных с внесенным этим лицом залогом, мерами процессуального воздействия являются не только изменение меры пресечения, но и обращение залога в доход государства по судебному решению, выносимому в соответствии со ст. 118 УК РФ22.
Соответственно совершение лицом (ранее осужденным за преступление) уголовно наказуемого деяния должно повлечь уголовно-правовые последствия — прерывание давностного срока по первому преступлению.
Предложение об исключении из УК РФ ч. 3 ст. 78 не является новым. X. Д. Аликперов и К. Ш. Курбанов по несколько иным основаниям также приходят к такому выводу. Указанные авторы считают главным недостатком ст. 78 УК то, что в этой норме «не установлены сроки давности привлечения к уголовной ответственности лица, которое после совершении преступления укрылось от следствия и суда», и законодатель «не оставляет никакого шанса такому лицу, а совершенное им преступление становится безысходным финалом его судьбы, что вряд ли можно признать правильным. В силу изложенного
22 Председатель Московского городского суда О. Егорова высказывается за более широкое применение меры пресечения в виде залога, определяя по экономическим и коррупционным делам залоги в больших размерах; например, по делам о хищении — в размере, равном сумме похищенного (Российская газета. 2009. 26 авг.).
было бы целесообразно, — полагают X. Д. Аликперов и К. Ш. Курба-нов, — из содержания ст. 78 УК РФ исключить третью часть»23, предусматривающую приостановление сроков давности в случае уклонения лица от следствия и суда.
Уголовные кодексы некоторых зарубежных государств не предусматривают приостановления давностных сроков привлечения к уголовной ответственности в случае уклонения лица от следствия и суда (параграфы 57, 58 УК Австрии, ст. 56, 57 УК Латвийской Республики), а УК других государств предусматривают приостановление давностных сроков в указанных случаях (ч. 2 ст. 49 УК Украины, ч. 2 с. 83 УК Беларуси и др.).
В то же время уголовное законодательство некоторых государств, не предусматривая последствий уклонения лица от следствия и суда, вместе с тем содержит положение о прерывании давностных сроков при возбуждении уголовного дела (ч. 2 ст. 132 УК Испании), проведении любых следственных действий, распоряжении суда в отношении соответствующего лица (параграф 78с УК ФРГ, ч. 2 ст. 72 УК Швейцарии, ч. (2) ст. 81 УК Республики Болгария) либо о приостановлении этих сроков при любом процессуальном действии (ч. 4 параграфа 94 УК Дании)24, что по содержанию ничем не отличается от последствий при уклонении лица от следствия и суда.
3. В юридической литературе обоснованно отмечается, что дав-ностные сроки должны быть более длительными, чем возможные наказания в виде лишения свободы. При максимальном наказании 20 лет лишения свободы (по совокупности преступлений — 25 лет, по совокупности приговоров — 30 лет) возможна ситуация, когда часть лиц, привлеченных к ответственности за совершение группового преступления, еще отбывают наказание, а в отношении не привлеченных к ответственности лиц давностный срок уже истек. Ю. М. Ткачевский обоснованно предлагает следующее правило: «.. .срок любого вида давности не должен быть менее продолжительным, чем срок наказания, которое может быть назначено (или назначено) за данное преступление. Более того, целесообразно установить срок давности более продолжительный, чем наказание за данное преступление»25. Предложение, высказанное
23Аликперов X. Д., Курбанов К. Ш. УК РФ и некоторые проблемы освобождения от уголовной ответственности // Государство и право. 2000. № 1. С. 59. В. Мальцев, не соглашаясь с X. Д. Аликперовым и К. Ш. Курбановым, с целью изменить существующее положение вносит прямо противоположное предложение: «для лиц, совершивших преступления и уклоняющихся от следствия и суда, увеличить в два раза сроки давности в сравнении со сроками, указанными в ч. 1 ст. 78 УК» (Мальцев В. Указ. соч.).
24 Согласно ст. УК Республики Польша, если в течение сроков, предусмотренных УК, возбуждено уголовное преследование против лица, наказуемость уголовного преследования прекращается по истечении 5 лет после окончания этого срока.
25 Ткачевский Ю. М. Давность в советском уголовном праве. С.41; также см.: Он же.Освобождение от уголовной ответственности. С. 192—193.
Ю. М. Ткачевским, поддержал В. В. Скибицкий26.Аналогичное мнение высказали С. Г. Келина27, А. М. Конаровский28. Согласно ч. 1 ст. 78 УК РФ, лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления истекли следующие сроки:
а) два года после совершения преступления небольшой тяжести;
б) шесть лет после совершения преступления средней тяжести;
в) десять лет после совершения тяжкого преступления;
г) пятнадцать лет после совершения особо тяжкого преступления.
Таким образом, лишь по преступлениям средней тяжести давностный
срок несколько превышает возможное наказание за совершение такого преступления. Особенно актуален рассматриваемый вопрос относительно особо тяжких преступлений: по ним максимальный предел некоторых санкций — лишение свободы на срок до двадцати лет или пожизненное лишение свободы. Однако и по иным категориям преступлений при назначении наказания по совокупности преступлений или по совокупности приговоров путем частичного или полного сложения наказаний окончательное наказание может наполовину превышать максимальный срок наказания, предусмотренный за наиболее тяжкое преступление (ст. 69, 70 УК), и значительно превысит, таким образом, предусмотренный ст. 78 УК давностный срок.
4. К. С. Широков, анализируя рассмотрение мировым судьей дел небольшой тяжести, отмечает, что подсудимый и адвокат нередко искусственно затягивают рассмотрение некоторых дел, вследствие чего до вступления приговора в законную силу давностный срок иногда истекает. Об актуальности этого вопроса свидетельствует то, что подобные дела бывают предметом рассмотрения Конституционного суда. Так, в определении Конституционного суда РФ от 19 июня 2007 г. № 591-0-0 указано следующее:
Гражданка М.А. Фирсова, являющаяся частным обвинителем по рассматриваемому мировым судьей уголовному делу, оспаривает конституционность пункта «а» части первой статьи 78 УК РФ, устанавливающего двухгодичный срок давности уголовного преследования по преступлениям небольшой тяжести.
По мнению заявительницы, эта норма, допуская прекращение уголовного дела частного обвинения ввиду истечения срока давности, в том числе в случаях, когда нерассмотрение судом уголовного дела в течение этого срока стало результатом судебной волокиты и уклонения подсудимого от явки в суд, нарушает ее право как потерпевшей от преступления на доступ к правосудию (ст. 52 Конституции Российской Федерации).
26 См.: Скибицкий В. В. Освобождение от уголовной ответственности и отбывания наказания. Киев, 1987. С. 94.
27 См.: Келина С. Г.Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности. М., 1974. С. 206-207.
28 См.: Конаровский А. М. Категории преступлений и вопросы освобождения от уголовной ответственности // Российский следователь. 2003. № 2.
Конституционный суд РФ отказал в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Фирсовой М. А., сославшись на то, что проверка законности и обоснованности действий (бездействия) и решений судов, в том числе связанных с исчислением сроков давности по конкретному уголовному делу, осуществляется вышестоящими судами общей юрисдикции на основе фактических обстоятельств этого дела и к компетенции Конституционного суда Российской Федерации не относится.
С целью устранения подобных случаев К. С. Широков предлагает вернуться к прежнему порядку приостановления давностного срока по этой категории дел — внести в ст. 78 УК следующее дополнение: «Течение сроков давности приостанавливается, если по данному факту возбуждено уголовное дело, по которому производится предварительное или судебное следствие»29.
Однако, с другой стороны, известно немало случаев, когда расследование уголовных дел продолжается годами, а затем следует волокита с рассмотрением дела судом. Вследствие этого представляется, что в конкуренции интересов гражданина и государства законодатель обоснованно отдал предпочтение интересам гражданина и перенес окончание давностного срока с момента привлечения лица в качестве обвиняемого, как это было по УК РСФСР, на момент вступления приговора в законную силу. Приведенный пример из практики Конституционного суда РФ также свидетельствует о целесообразности увеличения давностных сроков привлечения к уголовной ответственности. Кстати, Ю. М. Ткачевский обоснованно отмечает, что теперь «было бы правильнее говорить не о давности срока привлечения к уголовной ответственности, а о давности осуждения»30.
5. И. А. Фаргиев, отмечая противоречивость судебной практики по вопросу принятия решения в тех случаях, когда факт истечения сроков давности уголовного преследования установлен в процессе судебного разбирательства, в качестве примеров приводит постановление Президиума Верховного суда по делу Коськина, осужденного по ст. 207 и ст. 17, ч. 1 ст. 171 УК РСФСР и определения Военной коллегии Верховного суда РФ по делу Л. и К., осужденных по ст. 116 УК (Л. и по ст. 115 УК), а также по делу А., осужденного по ч. 2 ст. 139 УК РФ: согласно решению суда указанные лица вследствие истечения сроков давности были освобождены от уголовной ответственности. Вместе с тем постановлением Президиума Верховного суда РФ по делу Городовича и Соложенко осужденные при аналогичных условиях были освобождены от наказания. Аналогичные примеры из практики Верховного суда РФ можно было бы и продолжить31.
29 Широков К.С. Указ соч.
30 Ткачевский Ю. М.Освобождение от уголовной ответственности. С. 194.
31 Фаргиев И.А. О сроках давности и уголовного преследования // Российский судья. 2006. №9: Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
По мнению И. А. Фаргиева, «учитывая, что законодатель не допускает применение норм материального закона, в том числе и ст. 78 УК, вне рамок уголовного процесса (ст. 1 УПК РФ), логично... руководствоваться ч. 8 ст. 302 УПК РФ, предусматривающей возможность вынесения лишь обвинительного приговора с освобождением осужденного от наказания»32. Представляется обоснованным в подобных случаях освобождение не от наказания, а от уголовной ответственности (ст. 78 УК РФ) «вследствие приоритета норм материального закона над процессуальным», на что обоснованно обратил внимание Президиум Верховного суда РФ по делу К33.
Таким образом, следует согласиться с мнением И. А. Фаргиева о необходимости приведения в соответствие уголовного и уголовно-процессуального законодательства по рассматриваемому вопросу.
Список литературы
1. Аликперов Х. Д. Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением срока давности // Законность. 1999. № 8.
2. Мальцев В. Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением срока давности // Уголовное право. 2006. № 1.
3. Ткачевский Ю.М.Освобождение от уголовной ответственности // Курс уголовного права: В 2 т. М., 2002.
4. Фаргиев И.А. О сроках давности и уголовного преследования // Российский судья. 2006. № 9: Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
5. ШироковК.С. Проблемы истечения сроков давности в уголовном праве России // Мировой судья. 2006. № 9.
32 Там же.
33 Цит.по: Фаргиев И.А. Указ. соч.
