CC BY
108
УГОЛОВНОЕ ПРАВО И КРИМИНОЛОГИЯ
Е.В. Селина*
Проблемы конструирования составов преступлений против правосудия в сфере уголовного судопроизводства
Аннотация. В статье рассмотрены проблемы, вызванные несоответствием статей УК РФ, посвященных преступлениям против правосудия, тем изменениям, которые произошли в уголовно-процессуальном праве. Предложена новая редакция ст. 299 и 300 УК РФ. Рассмотрена новая обязанность потерпевшего, за неисполнение которой предусмотрена уголовная ответственность (ст. 308). Произведено сопоставление конституционного права каждого не свидетельствовать против себя самого, своего супруга или своих близких родственников с обязанностью потерпевшего не уклоняться от производства в отношении него судебной экспертизы в случаях, когда не требуется его согласие, от предоставления образцов почерка и иных образцов для сравнительного исследования. Предложено толкование, согласно которому норма об уголовной ответственности лица, признанного потерпевшим по уголовному делу, за уклонение от прохождения освидетельствования, от производства в отношении него судебной экспертизы или от предоставления образцов почерка и иных образцов для сравнительного исследования носит декларативный характер, поскольку не подкреплена процессуальным механизмом обязательного прохождения указанных процедур.
Ключевые слова: уголовное преследование, уголовное судопроизводство, уголовное дело, прекращение уголовного преследования, возбуждение уголовного дела, обвиняемый, подозреваемый, суд, прокурор, орган дознания, дознаватель.
Системе уголовно-правовых санкций органически присуще своеобразное свойство самозащиты от преступных злоупотреблений при их реализации, выражающееся во включении в эту систему тех преступлений, которые направлены против самого процесса применения уголовного закона. В Уголовном кодексе указанные преступления традиционно обособляются. В действующем УК РФ им посвящена гл. 31 «Преступления против правосудия». Как представляется, видовой объект преступлений указан в названии этой главы недостаточно полно, без учета преступлений, совершаемых в ходе досудебного уголовного судопроизводства. В теории судебной власти под правосудием понимается деятельность, осуществляемая только судом. Данный признак правосудия выражен в конституционном принципе осуществления правосудия только судом (ст. 118 Конституции РФ, ст. 8 УПК РФ). В смысле, используемом при применении уголовного права, определение этого понятия было дано Президиумом Верховного Суда РСФСР по уголовному делу
об оскорблении судьи в связи с осуществлением правосудия. Президиум Верховного Суда РСФСР указал: «По смыслу закона, деятельность судьи, связанная с рассмотрением дел и принятием решений, является правосудием»1.
В широком смысле этого понятия интересами правосудия служит законность не только судебного, но и досудебного производства, а также — процесса исполнения приговора или иного судебного решения. При этом более точным для гл. 31 УК РФ представляется название «Преступления против порядка осуществления судопроизводства и исполнения судебных решений». Но и после данного уточнения следует отметить, что укрывательство преступлений, являющееся одной из форм прикосновенности к преступлению и помещавшееся в ст. 18 УК РСФСР, органично принадлежит Общей, а не Особенной части Уголовного кодекса. Поэтому ст. 316 действующего УК РФ («Укрывательство преступлений») не
1 Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1991. № 6.
© Селина Е.В., 2015
* Селина Елена Викторовна — доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры уголовного права, уголовного процесса и криминалистики Российского университета дружбы народов. [elena_selina@bk.ru]
117198, Россия, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6.
может принадлежать главе о преступлениях против правосудия, которую она сегодня завершает. Также не соответствует данной главе ст. 304 «Провокация взятки либо коммерческого подкупа». Возможно, изначально законодатель видел в деянии, предусмотренном ст. 304 УК РФ, связь с преступлениями «против правосудия» через злоупотребления, допускаемые в ходе оперативно-розыскной деятельности, а следовательно — в связи с уголовным судопроизводством. Но сегодня Пленум Верховного Суда РФ однозначно отграничил провокационные нарушения, допускаемые в ходе оперативно-розыскной деятельности, от деяний, предусмотренных ст. 304 УК РФ. «От преступления, предусмотренного ст. 304 УК РФ, следует отграничивать подстрекательские действия сотрудников правоохранительных органов, спровоцировавших должностное лицо или лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, на принятие взятки или предмета коммерческого подкупа»2.
Сложность конструирования составов преступлений, направленных против законности осуществления судопроизводства, определяется бланкетным характером соответствующих правовых норм. Проблемы усугубляются перестроечным периодом уголовного судопроизводства, длящимся уже более 20 лет (после принятия Конституции РФ 1993 г.).
Конституция провозгласила абсолютно новые основы правопонимания и приоритета ценности неотъемлемых прав личности, в первую очередь — личности, вовлеченной в сферу уголовного судопроизводства. За годы действия Конституции РФ уголовно-процессуальное право было насыщено новыми, неизвестными ранее терминами — «реабилитация», «непричастность к совершению преступления», «уголовное преследование», «суд присяжных», «собирание доказательств защитником подозреваемого или обвиняемого», «алиби» и др. Технологические изменения, соответствующие новому принципиальному подходу, не могут быть одномоментными. Говоря о переходном периоде современного уголовного процесса, хочется привести слова Л.В. Головко: «В такой ситуации возникает острая потребность в концептуальном переосмыслении даже тех институтов, практическая ценность которых сама по себе сомнений не вызывает... Речь при этом, разумеется, идет о переосмыслении отнюдь не абстрактном, поскольку нас прежде всего интересует вполне конкретная проблема совместимости или несовместимости данного института с теми или иными моделями уголовного процесса,
поиск оптимальной из которых для России, по-видимому, будет не только в ближайшие годы продолжаться, но и активизироваться»3.
Начнем с преступления, предусмотренного ст. 299 УК РФ — «Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности». Из ч. 2 этой стати следует, что преступные действия выражаются в обвинении, а не в признании заведомо невиновного человека виновным в совершении преступления, то есть речь идет об уголовном преследовании.
Уголовное преследование — это не привлечение к уголовной ответственности, а лишь предварительная деятельность, имеющая целью выяснение наличия или отсутствия оснований для такого привлечения. «Возбуждение уголовного дела против конкретного лица, привлечение его в качестве обвиняемого предполагает осуществление процессуальных действий с предварительной оценкой содеянного. Окончательно же вопрос об уголовной ответственности определяет приговор суда, вступивший в законную силу»4.
Уголовному процессу присущи свои понятия, корреспондирующие уголовно-правовым, они соотносятся с последними в качестве формы по отношению к содержанию. «Постановлению обвинительного приговора», соответствует «привлечение к уголовной ответственности»,а «вынесению постановления о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования или об отказе в возбуждении уголовного дела» — «освобождение от уголовной ответственности».
При этом следует отметить, что в отношении постановления об отказе в возбуждении уголовного дела вышесказанное составляет отчасти концептуальную гипотезу. Если, например, истек срок давности привлечения к уголовной ответственности, в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, освобождение от уголовной ответственности должно быть оформлено постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела, это бесспорно. Но нет полной ясности в части иных оснований освобождения от уголовной ответственности. Представляется справедливым, что правовой порядок отказа в возбуждении уголовного дела должен служить «полноправной процессуальной формой освобождения от уголовной ответственности не только в связи с истечением сроков давности (п. 1 ч. 3 ст. 24 УПК РФ), но и по всем остальным основаниям»5.
Понятие уголовного преследования еще полностью не утвердилось в российском уго-
2 П. 34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.07.2013 № 24 (ред. от 03.12.2013) «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях»// Бюллетень Верховного Суда РФ. 2013. № 9; 2014. № 1.
3 Головко Л.В. Постсоветская теория судебного контроля в досудебных стадиях уголовного процесса: попытка концептуального переосмысления // Государство и право. 2013. № 9. С. 17-32.
4 Уголовное право РФ. Общая часть / под ред. В.С. Комиссарова, Н.Е. Крыловой, И.М. Тяжковой. 2-е изд. М.: Статут , 2014. С. 158.
5 Головко Л.В. Альтернативы уголовному преследованию в современном праве. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. С. 305.
ловно-процессуальном законодательстве, а в тех государствах, где оно органически присуще уголовному процессу, отсутствует понятие уголовного дела. Действующий УПК РФ о таком процессуальном действии, как возбуждение уголовного преследования, говорит лишь дважды и только в ч. 5, посвященной международному сотрудничеству (ст. 459 и 464). Для России действует порядок возбуждения уголовного дела, лишь подразумевающий под собой возбуждение уголовного преследования, если дело возбуждается в отношении конкретного лица (конкретных лиц).
В отношении некоторых составов преступлений (например, всех преступлений «против правосудия») не мыслится иное уголовно преследуемое лицо, чем определенное ходом публичных мероприятий. Однако уголовно-процессуальное законодательство не выделяет категории преступлений, которые могли быть совершены лишь определенным лицом. Для обеспечения прав фактически уголовно преследуемых лиц законодатель ввел понятие «защитник лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении» (п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ). Но это понятие предполагает, что гражданин сам определит себя в категорию уголовно преследуемых лиц (путем привлечения защитника). В качестве дополнительной гарантии прав личности, вовлеченной в сферу уголовного судопроизводства, эта мера вполне достаточна, но если вести речь об уголовной ответственности, связанной с такой категорией, как «уголовное преследование», то необходимой конкретики, без которой не может существовать уголовное право, мы не добьемся. Поэтому на сегодняшний день заменить слова «привлечение к уголовной ответственности» на словосочетание «уголовное преследование» в ст. 299 УК РФ не представляется возможным. При дальнейшем поиске правильной формулировки важно не утратить того преимущества термина «уголовное преследование», которое служит правовой охране прав лица, в отношении которого ведется производство по применению принудительной меры медицинского характера. Действующая ст. 299 УК РФ на это лицо как на потерпевшего не распространяется, поскольку в ней говорится о невиновном, а при исследовании обстоятельств совершения общественно опасного деяния невменяемым совсем нет речи о вине. Поэтому целесообразно найти для ст. 299 УК РФ общее понятие уголовно преследуемых лиц, включающих и такое лицо.
Представляется, что общее понятие для всех, напрасно вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства на стороне защиты, — «невиновность или непричастность к совершению деяния, инкриминируемого лицу в ходе уголовного судопроизводства». Что касается уголовного преследования лиц, причастность которых не исключена, но которые не подлежат уголовному пресле-
дованию по причине наличия оснований к освобождению от уголовной ответственности, то это деяние не охвачено ст. 299 УК РФ, хотя его общественная опасность видится не меньшей. Например, на основании амнистии лицо должно быть освобождено от уголовной ответственности вне дискреционного характера полномочий органов, ведущих уголовное судопроизводство. Поэтому следует расширить сферу объекта преступления, предусмотренного ст. 299 УК РФ, включив в него права и свободы лица, заведомо не подлежащего уголовному преследованию по иным основаниям (чем невиновность или непричастность).
Далее — ст. 300 УК РФ «Незаконное освобождение от уголовной ответственности». Логически понятие «незаконности решения об освобождении от уголовной ответственности» является более широким по отношению к оправдательному или освобождающему решению в отношении заведомо виновного лица.
По смыслу этой статьи имеется в виду уголовный закон (освобождение от уголовной ответственности заведомо виновного). Но буквально можно распространить ее и на уголовно-процессуальный закон. Нарушить уголовно-процессуальный закон при освобождении от уголовной ответственности можно и иным способом, чем освободить заведомо виновного. Следователь может, например, нарушить закон, принимая решение об освобождении невиновного, невзирая на наличие у самого следователя оснований для самоотвода. Поэтому более четкой видится формулировка: «Вынесение или утверждение уголовно-процессуальных решений, с которыми связано прекращение уголовного преследования в отношении лица, заведомо не подлежащего освобождению от уголовной ответственности и (или) уголовного преследования».
Привлечь лицо к уголовной ответственности (вынести обвинительный приговор), согласно конституционной норме о презумпции невиновности, вправе только суд. Право освобождения от уголовной ответственности действующим законодательством предоставлено также следователю (дознавателю), а в случаях, когда основания освобождения от уголовной ответственности выясняются по уголовному делу, поступившему к прокурору с обвинительным актом или обвинительным постановлением, — также прокурору.
В ст. 300 УК РФ дано перечисление должностных лиц, являющихся специальными субъектами данного преступления. Этот перечень отражает прежний уголовно-процессуальный порядок, действовавший на основе УПК РСФСР 1960 г.
В современном уголовном процессе тот участник уголовного судопроизводства, который в ст. 300 УК РФ назван лицом, производящим дознание, именуется дознавателем. При этом применительно к действующему УПК можно только
гадать, кто может иметься в виду под понятием «лицо, производящее дознание». Ряд полномочий, отнесенных к сфере органов дознания, предоставлен не дознавателю, а именно органу дознания. В соответствии со ст. 157 УПК РФ, при наличии признаков преступления, по которому производство предварительного следствия обязательно, орган дознания возбуждает уголовное дело и производит неотложные следственные действия. В таком случае решение принимается коллективно на началах субординации: решение утверждается обычно дважды — начальником подразделения дознания и начальником территориального органа дознания. Но первую подпись может поставить сотрудник, уполномоченный руководителем органа дознания на определенные действия и принятие решений и не занимающий должности дознавателя.
Не занимающий должности дознавателя сотрудник органа дознания мог быть привлечен к производству отдельных процессуальных, в том числе следственных, действий, давших основу общему решению органа дознания. Но если он даже не ставил своей подписи на решении о возбуждении уголовного дела в отношении лица, он и в категорию субъекта преступлений, предусмотренных гл. 31 УК РФ, никак не попадает, а по определению он ближе всего к понятию «лица, производящего дознание». Поэтому замена понятия «лицо, производящее дознание» термином «дознаватель» представляется необходимой.
И все же не ясно, кто несет ответственность в случае возбуждения уголовного дела органом дознания. Поэтому важно выделение в ст. 299 и 300 УК РФ двух действий:
- принятие решений и
- их утверждение.
Кроме того, постановление о направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера утверждается прокурором.
В целом выход видится в скрупулезном отражении всех процессуальных действий, при помощи которых возбуждается, продолжается и прекращается уголовное преследование, в ст. 299 и 300 УК РФ, в том, чтобы изложить их в следующей редакции.
«Статья 299. Вынесение или утверждение уголовно-процессуальных решений, с которыми связано возбуждение уголовного преследования в отношении лица, заведомо невиновного в совершении преступления либо непричастного к инкриминируемому деянию или по иным основаниям не подлежащего уголовному преследованию
1. Вынесение или утверждение уполномоченным должностным лицом в ходе досудебного уголовного судопроизводства в отношении лица, заведомо невиновного в совершении преступления либо непричастного к инкриминируемому
деянию или по иным основаниям не подлежащего уголовному преследованию, постановлений о возбуждении уголовного дела, о применении к нему меры пресечения до предъявления обвинения, о направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера, а равно вынесение в отношении такого лица постановления о привлечении его в качестве обвиняемого либо уведомление такого лица о подозрении — наказывается.
2. То же деяние, повлекшее тяжкие последствия или уголовное преследование за тяжкое или особо тяжкое преступление — наказывается.»
Статья 300. Вынесение или утверждение уголовно-процессуальных решений, с которыми связано прекращение уголовного преследования в отношении лица, заведомо не подлежащего освобождению от уголовной ответственности и (или) уголовного преследования
Вынесение или утверждение уполномоченным должностным лицом в ходе досудебного уголовного судопроизводства в отношении лица, заведомо не подлежащего освобождению от уголовной ответственности и (или)уголовного преследования, постановления об отказе в возбуждении уголовного дела либо о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования — наказывается.»
Статья 308 УК РФ («Отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний») действует в новой редакции, данной Федеральным законом от 28.12.2013 № 432-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в целях совершенствования прав потерпевших в уголовном судопроизводстве». Согласно действующей редакции, преступлением является уклонение потерпевшего от прохождения освидетельствования, от производства в отношении него судебной экспертизы в случаях, когда не требуется его согласие, или от предоставления образцов почерка и иных образцов для сравнительного исследования. К сожалению, данная норма не согласуется с уголовно-процессуальным производством.
Во-первых, действующий УПК РФ не содержит случаев, когда не требуется согласия потерпевшего на проведение в отношении него какого-либо поискового (обследующего) действия. Слова «когда не требуется его согласие» (ст. 308 УК РФ) в равной мере можно отнести как к одной лишь судебной экспертизе, так и к судебной экспертизе и освидетельствованию. Но в любом случае ни в отношении судебной экспертизы, ни в отношении освидетельствования норм о принуждении потерпевшего в УПК РФ не содержится.
Некий след обязательности мы видим в ст. 196 УПК РФ («Обязательное назначение судебной экспертизы»). Но слово «обязательное» адресова-
но органу, ведущему уголовное судопроизводство. Если бы обязывался потерпевший, то обязательным было бы участие в производстве экспертизы, а такого понятия УПК РФ не содержит.
По делам публичного обвинения возможно принудительное вовлечение в сферу уголовного судопроизводства потерпевшего, не подававшего заявления о совершенном в отношении него преступлении. Возможно, что он не желает давать показания против своего близкого родственника. При этом такие процессуальные действия, как освидетельствование, предоставление образцов для сравнительного исследования и судебная экспертиза, чаще всего производны от показаний потерпевшего. Если потерпевший оказался в больнице, и в связи с этим стало известно о его травмах, то возможно проведение судебно-медицинской экспертизы по медицин-
Библиография:
ским документам, выемка которых возможна по решению суда. В любом случае поиск той грани, за которой прекращается конституционное право «свидетельского иммунитета», в сфере «молчаливого свидетельства» (предоставления себя для обследования) составляет актуальную проблему уголовного судопроизводства, на решение которой потребуется время и исследование следственно-судебной практики. На данный момент норма об уголовной ответственности лица, признанного потерпевшим по уголовному делу, за уклонение от прохождения освидетельствования, от производства в отношении него судебной экспертизы или от предоставления образцов для сравнительного исследования носит декларативный характер, поскольку не подкреплена процессуальным механизмом обязательного прохождения указанных процедур.
1. Головко Л.В. Альтернативы уголовному преследованию в современном праве. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. 544 с.
2. Головко Л.В. Постсоветская теория судебного контроля в досудебных стадиях уголовного процесса: попытка концептуального переосмысления // Государство и право. 2013. № 9. С. 17—32.
3. Уголовное право РФ. Общая часть / под ред. В.С. Комиссарова, Н.Е. Крыловой, И.М. Тяжковой. 2-е изд. М.: Статут, 2014. 878 с.
References (transliteration):
1. Golovko L.V. ATtermtivy ugolovnomu presledovaniju v sovremennom prave. SPb.: Jurid. centr Press, 2002. 544 s.
2. GolovkoL.V. Postsovetskaja teorija sudebnogo kontrolja v dosudebnyh stadijah ugolovnogo processa: popytka konceptual'nogo pereosmyslenija// Gosudarstvo i pravo. 2013. № 9. S. 17—32.
3. Ugolovnoe pravo RF. Obshhaja chast' / pod red. V.S. Komissarova, N.E. Krylovoj, I.M. Tjazhkovoj. 2-e izd. M.: Statut , 2014. 878 s.
Материал поступил в редакцию 20 мая 2015 г.
The problems of establishing the elements of crimes against justice in criminal judicial proceedings
SELINA, Elena Viktorovna — Doctor of Law, Associate Professor, Professor of the Department of Criminal Law,
Criminal Process and Forensic Studies of the Peoples' Friendship University of Russia.
[elena_selina@bk.ru]
117198, Russia, Moskva, ul. Mikluho-Maklaya, 6.
Review. The article considers the problems caused by the contradictions between the articles of the Criminal Code of the Russian Federation on crimes against justice with the changes that have occurred in the criminal procedure law. The author proposes new wording of Articles 299 and 300 of the Criminal Code. It is the duty of the victim, for nonperformance of which provides for criminal liability (article 308). The author compares the constitutional right for one not to testify against himself, his spouse or close relatives with the duty of the victim not to evade his forensic examination in cases where no consent of him is required, also from providing handwriting samples and other samples for comparative studies. The interpretation is proposed for the rule on the criminal liability of a person recognized as a victim in a criminal case for evasion from examination, judicial expertise, or from providing handwriting samples and other samples for comparative research, according to which it is merely declarative, since it is not supported by procedural mechanism for obligatory passage of these procedures.
Keywords: criminal prosecution, criminal proceedings, criminal proceedings, termination of criminal prosecution, a criminal case, the accused, the suspect, the court, the Prosecutor, the body of inquiry, investigator.
