CC BY
94
Аветикян Г. Г., Орлова И. А
Проблемы интерпретации национальной идентичности тюркоязычных иранцев в современной этнологии
Аветикян Геворг Галустович
Санкт-Петербургский государственный университет (Санкт-Петербург) Аспирант
gevorg.avetikian@gmail.com Орлова Инна Анатольевна
Северо-Западный институт управления — филиал РАНХиГС (Санкт-Петербург) Доцент кафедры международного и гуманитарного права Кандидат юридических наук, доцент innaorlova@yandex.ru
РЕФЕРАТ
В статье проводится анализ современного дискурса о разделенной нации и об общей родине азербайджанцев, живущих по обе стороны реки Аракс. Создание нового независимого государства после распада СССР подразумевало и новую интерпретацию, и пересмотр истории тюркоязычных граждан соседнего Ирана.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
политико-правовые доктрины, международные отношения, язык и этничность, Ближний Восток, тюркоязычные иранцы
Avetikjan G. G., Orlova I. A.
Problems of Interpretation of the Identity of Turkic-Speaking Iranians in Contemporary Ethnology
Avetikyan Gevorg Galustovich
Saint Petersburg State University (Saint Petersburg, Russian Federation)
Graduate student
gevorg.avetikian@gmail.com
Orlova Inna Anatolyevna
North-West Institute of Management — branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public
Administration (Saint-Petersburg, Russian Federation)
Associate Professor of the Chair of International and Humanitarian Law
PhD in Judical Science, Associative Professor
innaorl ova@yandex.ru
ABSTRACT
The article analyzes the contemporary discourse about a divided nation and common homeland of Azerbaijanis living on both sides of the river Arax. The creation of a new independent state after the collapse of the Soviet Union also implied a new interpretation and revision of the history of Turkic-speaking citizens of neighboring Iran.
KEYWORDS
political and legal doctrines, international relations, language and ethnicity, Middle East, turkic-speaking iranians
o ©
о
ш Ш
О
Сразу после терактов 11 сентября 2001 г. в США освещение в средствах массовой информации вопросов, связанных с Исламской Республикой Иран, было почти полностью сведено к проблемам ядерной энергетики и предполагаемых планов
з создания оружия массового поражения. Актуализация тем, связанных с Ираном, стала поводом и для освещения ряда других вопросов, касающихся национализма 0 и положения этнических меньшинств в Иране. В СМИ появились сообщения о су-£ ществовании серьезных проблем в иранском обществе: таких, как несправедливое ^ обращение властей с (этническими) меньшинствами и неспособность государства ° справиться с конфликтами, проистекающими из культурного и языкового разно-о образия населения страны1.
За пределами Ирана сформировалась не зависимая от государственного кон-ш троля сеть из ряда современных информационных ресурсов (интернет-сайты, новые телеканалы, отдельные передачи, журналы; также стоит отметить некоторые публикации в западной и постсоветской академической науке), освещающих различные аспекты жизни арабов, курдов, белуджей и тюркоязычных жителей нескольких иранских останов2. Последних часто называют азери3, или азербайджанцами, в западных источниках, вольно или невольно отождествляя с населением Азербайджанской Республики — независимого государства к северу от Ирана, до 1991 г. входившего в состав Советского Союза.
Официальный курс Исламской Республики Иран исключает представление о различных этничностях и национальностях (в том числе персах-мусульманах, которые составляют большинство населения) и не признает разделения людей в зависимости от их этнического происхождения. Ст. 19 Конституции Исламской Республики Иран, принятой в 1979 г., гласит, что «иранцы, относящиеся к любому этносу или племени, обладают равными правами; цвет кожи, раса, язык и т. п. не ставит никого в привилегированное положение»4. Конституция не содержит понятие «этнические меньшинства», заявляя, что «все мусульмане представляют собой единую умму5», и утверждая, что руководство Исламской Республики обязано создавать условия, чтобы «его общая политическая линия основывалась на союзе исламских народов: оно должно прилагать максимум усилий к тому, чтобы осуществить политическое, экономическое и культурное единство исламского мира»6. Принцип равенства этносов позволяет сделать вывод о признании приоритета конфессиональной идентичности над этнической. Данный подход стал основанием для признания государством некоторых этноконфессиональных меньшинств (зоро-астрийцев, христиан и иудеев). При этом различия между представителями мусульманского населения не акцентируются. Последние отличаются друг от друга родным языком или являются носителями определенных региональных и прочих идентичностей помимо или наряду с общеиранской.
Касается это и тюркоязычных иранцев, составляющих наиболее многочисленную иноязычную группу страны7. Эта часть населения Исламской Республики в послед-
1 В Иране набирает обороты конфликт между курдами и азербайджанцами [Электронный ресурс] // URL: http://www.armtoday.info/default.asp?Lang=_Ru&NewsID =103467 (дата обращения: 23.08.2013).; Iran: End human rights violations against Iran's Ahwazi Arab minority [Электронный ресурс] // URL: http://www.amnesty.org/en/library/asset/MDE13/005/2014/en/41f45df2-0d84-463e-a99e-e093175868f8/mde 130052014en.html (дата обращения: 23.08.2013).
2 Единица административно-территориального деления в Иране.
3 В иранских источниках часто встречаются и формы азари с целью подчеркнуть различие между Азарбайджаном (в Иране) и Азербайджаном (соседней с Ираном республикой). Путаница в названиях осложняется еще и тем, что термином «азари» принято обозначать один из иранских языков, распространенных когда-то в северных провинциях современного Ирана.
4 Ст. 19. Гл. 3. Права народа [Электронный ресурс] // Конституция Исламской Республики Иран. URL: http://www.worldislamlaw.ru/archives/292 (дата обращения: 23.08.2013).
5 Умма — араб. Ц; здесь — совокупность всех мусульман.
6 Ст. 11. Гл. 1. Основные принципы [Электронный ресурс] // Конституция Исламской Республики Иран. URL: http://www.worldislamlaw.ru/archives/292 (дата обращения: 23.08.2013).
7 The CIA World Factbook [Электронный ресурс] // Iran. URL: https://www.cia.gov/library/
ние годы регулярно становится объектом политических манипуляций, в ходе кото- з рых делаются публичные заявления о «разделенных народах», что вызывает обви- ^ нения в сепаратизме со стороны правительства в Тегеране. 0
Вопрос об иранской идентичности является центральным предметом изучения £ в работе Фирузе Кашани-Сабет «Пограничные фикции: формирование иранской ^ нации, 1804-1946» [5], которая исследует то, как иранские концепции националь- ° ной географии воздействовали на культурные и политические изменения. По ее о мнению, «пограничные фикции» или то, каким образом иранцы рассматривали свои ^ часто колеблющиеся границы и конфликты, которые их окружали, сыграли доми- ш нирующую роль в определении нации. На этих окраинах зарождались новые идеи гражданства и национальности, перерабатывая устаревшие понятия об этнической принадлежности. Сосредоточившись на географии, Кашани-Сабет пытается описать и объяснить иранский национализм, который охватывает всех людей, живущих в Иране, в том числе и тюркоязычное население Иранского Азербайджана.
Сторонники азербайджанского национализма в Иране строят свою аргументацию на отстаивании тезиса об отчетливой самобытности азербайджанской идентичности, подавляемой персами, и образе двух братьев, оказавшихся на противоположных берегах реки Аракс. В частности, недавно опубликованная книга американской исследовательницы Б. Шеффер «Границы и братья: Иран и вызовы азербайджанской идентичности» [8] является примером конструирования образа разделенной нации. Она описывает свои идеи и взгляд на вопрос, приводя аргументы против выводов и тезисов, предложенных, в частности ирано-голландским историком и политологом Тураджем Атабаки [3], который пытается подчеркнуть, что вопросы, связанные с азербайджанцами — иранскими гражданами, не должны быть интерпретированы в рамках представлений об угнетенной группе, которая сталкивается с проблемами, насаждаемыми «иранскими» (и потому якобы чужеродными) властями. Можно также предположить, что произвольное переименование северных провинций Ирана в Гюней Азербайджан (Южный Азербайджан) несет в себе прямую и недвусмысленную политическую нагрузку, попытку теоретически оформить территориальные претензии как символическое «воссоединение Севера и Юга».
В свою очередь, Д. Гасанлы, бывший член Милли Меджлиса (парламента) Азербайджанской Республики, профессор Бакинского государственного университета, несколько лет назад опубликовал книгу «На заре холодной войны: советско-американский кризис вокруг иранского Азербайджана, 1941-1946» [4], которая служит примером того, как одновременно официальные и академические деятели Азербайджанской Республики воспринимают вопрос о «Южном Азербайджане» и трактуют аспекты истории азербайджанского народа. Например, ссылаясь на события в Иранском Азербайджане через несколько месяцев после окончания Второй мировой войны (ввод советских войск в северный Иран и провозглашение там Азербайджанской республики), автор утверждает, что это «движение 21 Азер воплощало характер национального движения, оно сформировало чувство Родины и систему национальных ценностей в сознании иранского азербайджанского населения» [Там же, с. XI]. Однако внимательный подход к изучению вопроса о сепаратистских настроениях в Иранском Азербайджане показывает, что не вполне справедливо ставить вопрос о «движении», как это часто делают, и что это не всегда вопрос идентичности или «чувства родства» с теми, кто живет в Азербайджанской Республике.
Фактически вся советская наука, начиная с 1930-х гг., исходила из принципа «единства» азербайджанского народа (относя его «этногенез» к позднему средне-
риЬИсайопз/Ше-шогИ-ТасШоок/деов/^.МтН (дата обращения: 23.08.2013).
з вековью), часть которого, в силу исторических обстоятельств, проживает в Иране.
Показательно, в частности, что в изданном в СССР рекомендательном указателе 0 литературы по Ирану [7] можно встретить множество работ, в заглавии которых £ стоит (южный) Азербайджан1.
^ Заявления о национальном пробуждении, призывы к объединению, а также в ° целом разработка концепции единой родины всех тюркоязычных народов Южного о Кавказа и Северного Ирана в рамках географической и политической единицы под д названием Азербайджан, разделенной на северную (Республика Азербайджан) ш и южную (иранские провинции Западный и Восточный Азербайджан) части, в зна-О чительной степени поддерживаются в Азербайджанской Республике, которая еще совсем недавно обрела независимость в результате распада Советского Союза.
Хотя официальные представители власти не заявляют о позиции по северозападным провинциям Ирана, периодически еще возникают случаи раздора между Ираном и Азербайджаном вокруг указанного вопроса.
В качестве примера подобного инцидента можно привести эпизод, когда, несмотря на заявления Азербайджана о том, что он не поддерживает националистическую деятельность ЫЬМБД2 или 11АМ3, Тегеран был сильно возмущен тем, что в Азербайджане были опубликованы карты на обложках учебников для пятого класса с развевающимся азербайджанским флагом над Республикой Азербайджан и иранским Азербайджаном. Учебники были изданы политической партией Алиева несколько лет назад [6].
В апреле 2006 г. президент Азербайджана Ильхам Алиев заявил, что существует около 30 млн азербайджанцев в Иране, и что, по его мнению, «каждая нация, каждая страна заботится о своем народе по всему миру, и Азербайджан не является исключением. Соответственно, улучшение жизни азербайджанцев, проживающих за пределами Азербайджана, для нас является одним из главных приоритетов»4. Примечательно и то, что количество предполагаемых азербайджанцев в Иране было весьма сильно преувеличено. В многочисленных националистических источниках часто употребляются и другие цифры: утверждается, что азербайджанцы в Иране сегодня составляют не менее четверти всего населения страны. По другим, более скромным данным, количество тюркоязычных жителей северо-западного Ирана не превышает 5-6 млн [2, с. 60].
Таким образом, азербайджанский национализм и процесс национально-государственного строительства легитимирует относительно недавнее явление, когда территории, находящиеся к северу от реки Аракс, называются тем же именем, что и область на севере Ирана. Зачастую делались попытки обосновать и оправдать действия и
1 Кашкай С. М. Из истории Маннейского царства. Баку, 1977; Али-Заде А. А. Социально-экономическая и политическая история Азербайджана XIII-XIV вв. Баку, 1956; Ибрагимов Дж. М. Феодальные государства на территории Азербайджана XV века. Баку, 1962; Эфендиев О. А. Образование азербайджанского государства Сефевидов (!) в начале XVI века. Баку, 1961; Петрушевский И. П. Очерки по истории феодальных отношений в Азербайджане и Армении в XVI - начале XIX вв. Л., 1949; Рахмани А. А. «Тарих-и алам арай-и Аббаси» как источник по истории Азербайджана. Баку, 1960; Алиев Ф. М. Антииранские выступления и борьба против турецкой оккупации в Азербайджане в первой половине XVIII в. Баку, 1975; Исмаилов Ш. Ю. Философия Махмуда Шабустари. Баку, 1976 (Махмуд Шабустари фигурирует в этой книге в качестве «азербайджанского философа-пантеиста»); ИбрагимбейлиX. М. Россия и Азербайджан в первой трети XIX века. М, 1969 и т. п.
2 National Liberation Movement of Southern Azerbaijan — Национальное движение освобождения Южного Азербайджана.
3 United Azerbaijan Movement — Движение за объединенный Азербайджан.
4 Aliyev I. H. A Conversation with Ilham Aliyev Presided by Brent Scowcroft [Электронный ресурс] // Rush Transcript. Federal News Service, Inc. Council on Foreign Relations. URL: http:// www.cfr.org/ publication/10547/conversation_with_ilham_aliyev_rush_transcript_federal_news_ service_inc.html (дата обращения: 23.08.2013).
чаяния националистических кругов в иранском Азербайджане, вторгаясь в области з гуманитарных наук, особенно истории, искусствоведения, филологии и антрополо- ^ гии [8]. В некоторых случаях, главным образом в военные периоды (Вторая мировая § война и советская оккупация северных провинций Ирана [4], Арцахский (Нагорно- £ Карабахский) конфликт между постсоветской Арменией и Азербайджаном), употре- ^ бляемые в политических и академических дебатах аргументы доходили до отрицания ° того, что представители соответствующих групп готовы были признать в мирное о время. Иными словами, возникновение и эскалация конфликтов способствовали ста- ^ новлению и укреплению новых теорий и пересмотру предыдущих. Создавались и ш конструировались доказательства, существование которых не всегда может быть подтверждено. Существенным источником путаницы в научных подходах или ненадлежащего упрощения вопросов этнологии является достаточно часто встречающаяся и иногда скрытая тенденция игнорирования свидетельств о прошлых исторических реалиях или их эффективной манипуляции в соответствии с современной политической ситуацией. Очевидно, что азербайджанская школа востоковедения и образовательные центры, которые проводили исследования в области гуманитарных наук, как и все другие учреждения, были потомками и, в каком-то смысле, — последователями ранее разработанного и установленного советского дискурса.
Создание или преобразование новой национальной идентичности, которая будет соответствовать интересам нового независимого государства и относительно недавно сформированному образу «разделенной нации», подразумевало и переписывание (или реинтерпретацию) истории, и придумывание новых традиций, и попытку максимально углубиться, когда речь идет о корнях нации.
Примордиальные взгляды на национальные и исторические вопросы были распространены как в советское время, так и после него. В случае постсоветского Азербайджана они также сыграли существенную роль в создании национальной идентичности, предоставляя вариант «разумной» истории, основанной на последовательных фактах и логике, которые должны были привести к предположению, что члены нации являются потомками автохтонных групп, бывших жертв соседних народов, управляемых русскими и/или персами. Следует отметить, что во главе многих правящих династий в Иране — таких, как династия Каджаров (1796-1925), были на самом деле тюркоязычные деятели, которые, наряду с фарси, употребляли и собственные наречия. Наличие тюркоязычных иранцев, составляющих определенную часть населения Ирана, зачастую интерпретируется как «азербайджанская нация», страдающая от «персидского ига».
Описание прошлого с помощью современных терминов и установок национализма, в значительной степени полагаясь на лингвистику (например, утверждение, что каджарские монархи, говорящие на собственном турецком диалекте со своими соплеменниками и на персидском — с придворными служащими, рассмотрели бы языковое разнообразие (если бы они когда-либо размышляли об этом) как постоянный и неизменный факт жизни, налагаемый на человека Богом [1, с. 273], не всегда удовлетворяет критериям объективности.
Таким образом, определение и представление об отдельной от более широкого понимания иранского народа национальной идентичности тюркоязычных иранцев, а также их идентификация с азербайджанцами бывшей советской республики на основе языковых особенностей и сходства обусловлены появлением новых политико-правовых доктрин, представленных чаще за пределами самого Ирана.
Литература
1. Абрамян Е. Кясреви — объединяющий националист Ирана // Ближневосточные исследования. 1973. Т. 9. № 3. С. 271-295.
з 2. Асатрян Г. Этническая композиция Ирана. Ереван : Кавказский центр иранистики, 2012. 130 с. ^ 3. Атабаки Т. Азербайджан: этничность и автономия в Иране в ХХ веке. Лондон : Бритиш о академи пресс, 1993. 238 с.
2 4. Гасанлы Дж. На заре холодной войны: советско-американский кризис вокруг иранского
Азербайджана, 1941-1946. Лэнхем : Издательство Роумэн и Литтлфилд, 2006. 424 с. ^ 5. Кашани-Сабет Ф. Пограничные фикции: формирование иранской нации, 1804-1946. со Принстон : Нью-Джерси : Пресса Принстонского университета, 1999. 304 с.
о 6. ОлсонР. Азербайджанский вопрос и турецко-иранские отношения, 2000-2002 // Национализм ^ и этническая политика. 2002. Т. 8. № 4. С. 61-85.
ш 7. Сахаров И. В. Рекомендательный указатель литературы. Иран. М. : Книга, 1978. 111 с. ° 8. Шеффер Б. Границы и братья: Иран и вызовы азербайджанской идентичности. Пресса МИТ, 2002. 300 с.
References
1. Abrahamian E. Kasravi: The Integrative Nationalist of Iran [Kyasrevi — ob'edinyayushchii nat-sionalist Irana] // Middle Eastern Studies [Blizhnevostochnye issledovaniya]. 1973. Vol. 9. N 3. Pp. 271-295.
2. Asatrian G. Ethnic Composition of Iran [Etnicheskaya kompozitsiya Irana]. Yerevan : Caucasian Center for Iranian Studies [Kavkazskii tsentr iranistiki], 2012. 130 p.
3. Atabaki T. Azerbaijan: Ethnicity and Autonomy in Twentieth-Century Iran [Azerbaidzhan: etnich-nost' i avtonomiya v Irane v XX veke]. London : British Academy Press, 1993. 238 p.
4. Hasanli J. At the Dawn of the Cold War: the Soviet-American Crisis over Iranian Azerbaijan, 1941-1946 [Na zare Kholodnoi voiny: sovetsko-amerikanskii krizis vokrug iranskogo Azerbaidzhana, 1941-1946]. Lanham : Rowman & Littlefield Publishers [Izdatel'stvo Roumen i Littlfild], 2006. 424 p.
5. Kashani-Sabet F. Frontier Fictions: Shaping the Iranian Nation, 1804-1946 [Pogranichnye fiktsii: formirovanie iranskoi natsii, 1804-1946]. Princeton : NJ : Princeton University Press [Pressa Prinstonskogo universiteta], 1999. 304 p.
6. Olson R. The Azeri Question and Turkey-Iran Relations, 2000-2002 [Azerbaidzhanskii vopros i turetsko-iranskie otnosheniya, 2000-2002] // Nationalism and Ethnic Politics [Natsionalizm i etnicheskaya politika]. 2002. Vol. 8. N 4. Pp. 61-85.
7. Sakharov I. V. Recommended literature index. Iran [Rekomendatel'nyi ukazatel' literatury. Iran]. M. : Book [Kniga], 1978. 111 p.
8. Shaffer B. Borders and Brethren: Iran and the Challenge of Azerbaijani Identity [Granitsy i brat'ya: Iran i vyzovy azerbaidzhanskoi identichnosti]. MIT Press, 2002. 300 p.
