CC BY
136
Вестник Института экономики Российской академии наук
6/2018
О.С. КОЧЕТОВСКАЯ
ассистент преподавателя факультета Московская школа экономики Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова
ПРОБЛЕМЫ И ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ МИРОВОЙ БАНКОВСКОЙ СИСТЕМЫ ПОСЛЕ ГЛОБАЛЬНОГО КРИЗИСА 2007-2009 гг.
В статье рассмотрены ключевые проблемы, накопившиеся в мировой банковской системе к 2008 г., а именно низкий уровень банковского регулирования, деятельность глобальных системно значимых банков, вложения банков во внебиржевые дерива-тивы, теневой банкинг. Оценены результаты проводимой реформы мировой банковской системы: по указанным направлениям ведется активная работа, однако пока проблемы полностью не решены. Выявлены основные тенденции развития мировой банковской системы в посткризисный период. На основе анализа ряда показателей сделан вывод о возросшей роли развивающихся стран и стран с формирующимся рынком в мировой банковской системе. Также в статье приводятся факты, свидетельствующие о сокращении международной банковской деятельности и росте регионализации в ее рамках.
Ключевые слова: мировая банковская система; финансовая глобализация; глобальные системно значимые банки; теневой банкинг; банковское регулирование; Базельское соглашение; регионализация.
1БЬ: G01, G21.
Мировая банковская система претерпела значительные изменения после финансово-экономического кризиса 2007-2009 гг. Глобальный кризис показал, что в мировой валютно-финансовой системе накопилось немало проблем, ключевыми из которых являются следующие: • несовершенство международных финансовых рынков и внешние шоки делают открытые экономики более подверженными кризисным явлениям. Так, страны, интегрированные в мировую финансовую систему, оказываются под воздействием негативных финансовых эффектов (эффекты перелива, перетекания, эффекты «заражения», финансовые пузыри и «внезапные остановки» потоков капитала) [1, с. 30].
• низкий уровень банковского регулирования, проявляющийся, во-первых, в отсутствии единых норм регулирования банковской деятельности на национальных рынках, а во-вторых, в существовании так называемого эффекта процикличности. Последний заключается в росте кредитной активности во время экономического подъема и ее снижении во время спада в экономике. При этом во время кризисов процикличность оказывает неблагоприятное влияние на устойчивость банковских систем [3, c. 54];
• проблемы на рынке внебиржевых деривативов. Сложная структура производных инструментов, низкий уровень контроля, отсутствие единых норм регулирования стали одной из причин быстрого распространения кризиса по странам. Крупнейшие банки активно осуществляли вложения в производные инструменты (см. рис. 1), что, как оказалось впоследствии, подрывало устойчивость финансовой системы;
• риски, связанные с существованием небольшой группы игроков (системно значимые финансовые институты (СЗФИ) или «слишком большие, чтобы обанкротиться»). СЗФИ опасны тем, что крах такой структуры может приводить к широкомасштабным проблемам на финансовых рынках как на национальном, так на международном уровнях. Именно они спровоцировали «эффект заражения», ставший одним из основных источников системного риска в разгар глобального кризиса. Благодаря государственной помощи, оказанной властями США, банкротства удалось избежать крупнейшим финансовым структурам (GMAC, AIG, Citigroup, Bank of America, Fannie Mae, Freddie Mac). Однако помощь была оказана не всем проблемным крупным компаниям. Инвестиционный банк Lehman Brothers, не получив государственную поддержку, объявил себя банкротом, что спровоцировало распространение кризиса по всему миру [14];
• слабое регулирование теневой банковской деятельности. Совет по финансовой стабильности (СФС) определяет теневой банкинг как кредитное посредничество, включающее организации и деятельность, выходящие за пределы обычной банковской системы. К основным проблемам, вытекающим из теневой банковской деятельности, можно отнести: «использование краткосрочных пассивов для долгосрочного кредитования (трансформация сроков), использование специализированных и структурированных продуктов финансового рынка для кредитования; непрозрачность операций, что приводило к избыточным кредитным рискам, рискам ликвидности и высокого левериджа» [2, c. 18].
Необходимость решения этих проблем стала основанием для начала проведения реформы мировой финансовой системы во главе
с группой Большой двадцатки (С20). В банковском секторе основными направлениями реформирования стали: деятельность глобальных системно значимых банков (ГСЗБ), «теневая» банковская активность и банковское регулирование (понимаемое как выполнение положений Базельского соглашения).
После глобального кризиса лидеры С20 приняли решение о снижении системных рисков, повышении прозрачности и уровня защиты от злоупотреблений на рынке внебиржевых деривативов. В настоящее время идет активная работа в этом направлении, однако из-за сложности и масштабов работы сроки проведения реформы увеличились. На конец июня 2017 г. наиболее успешно были реформированы сферы исполнения требований к капиталу; предоставления информации об осуществляемых сделках с деривативами и проведения централизованного клиринга стандартизируемых деривативов. При этом только в половине из 24 юрисдикций - членов СФС функционируют торговые платформы и действуют маржинальные требования к деривати-вам, по которым централизованный клиринг не осуществляется [17]. Несмотря на предпринимаемые меры, опасность надувания финансового пузыря на рынке деривативов все-таки существует. Например, вложения 25 крупнейших американских банков в деривативы в I квартале 2018 г. превысили значения IV квартала 2008 г.
* 2000-2017 гг. - данные за IV квартал, 2018 г. - данные за I квартал.
Источник: построено автором на основе данных Office of the Controller of the Currency (https://www.occ.gov)
Рис. 1. Вложения 25 крупнейших банков США в деривативы, трлн долл.*
Деятельность ГСЗБ. На данный момент на эту группу, состоящую из 30 банков, приходится треть мировых банковских активов. Пока проблему «слишком больших, чтобы обанкротиться» банков полностью решенной назвать нельзя. Например, за время проведения реформы (применение закона Додда-Франка, правила Волкера)
в США наиболее крупные транснациональные банки (ТНБ) усилили свои позиции. Высказывается мнение, что это неслучайно, и реформа намеренно была внедрена в американское законодательство [6, с. 30]. Так, в 2002 г. доля ТОП-5 крупнейших американских банков составляла 33% совокупных банковских активов страны, перед мировым кризисом в 2006 г. - 46,9%, а в 2011 г. этот показатель достиг максимального значения с начала века - 51 %, несколько снизившись впоследствии (до 49%) на конец сентября 2017 г. (см. рис. 2).
2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017
Источник: рассчитано автором по данным ФРС США. www.federalreserve.gov. Рис. 2. Доля пяти крупнейших американских банков в совокупном объеме банковских активов США, %.
Однако некоторые аналитики полагают, что проблема «слишком больших, чтобы обанкротиться» банков может быть решена и без уменьшения размеров ТНБ. При этом проверить реальную эффективность предпринимаемых мер можно только при возникновении кризисной ситуации [14].
Теневой банкинг. При анализе СФС 27 юрисдикций (Китай не включен в выборку) было выявлено, что в 2015 г. активы теневой банковской системы составили 34,2 трлн долл. С 2011 г. эти активы растут в среднем на 5,6% в год. В целом, теневой банкинг в 2015 г. составил 69% ВВП (в 2011 г. - 60%) исследуемых юрисдикций. В страновом разрезе США по-прежнему занимают первое место по размеру теневого банковского сектора - на них приходится 40% от общего объема этого сегмента активности в анализируемых странах. Однако стоит отметить, что доля США в теневом банкинге сократилась: в 2011 г. она составляла 48%. В тройку лидеров также входят Каймановы острова и Япония с долей 13% и 9% от общего объема теневого банковского сектора 27 юрисдикций соответственно [10].
В настоящее время мировым финансовым сообществом принимаются меры по борьбе с теневой банковской деятельностью, но существует определенная вероятность разрастания этой сферы по при-
чине ужесточения мер в сфере регулирования мировой банковской системы. Одновременно с этим ряд аналитиков полагают, что теневой банковский сектор является важной высокотехнологичной частью мировой банковской системы, повышающей уровень финансового взаимодействия [5, с. 27].
Важным направлением реформы мировой банковской системы стало банковское регулирование и надзор. Принятое в 2004 г. соглашение Базель II оказалось недостаточно эффективным, чтобы достоверно оценивать риски, присущие торгуемым секьюритизированным инструментам, что, в свою очередь, способствовало стимулированию банков секьюритизировать активы, казавшиеся менее рискованными. К тому же не было должного регулирования деятельности рейтинговых агентств; отсутствовал необходимый надзор за передачей активов с балансов банков специальным инвестиционным компаниям; рынок производных инструментов был полностью бесконтролен [4, с. 19]. В связи с этим соглашение было доработано, и в 2010 г. появилась новая редакция банковских стандартов (Базель III). Основные положения этого документа направлены на повышение способности банков абсорбировать финансовые и экономические шоки, увеличить эффективность управления рисками, а также повысить уровень прозрачности и раскрытия информации банками [12].
В мире продолжается внедрение в банковские системы стандартов Базеля III. Согласно данным отчета СФС, все 24 анализируемые юрисдикции выполнили базовые требования по уровню капитала и ликвидности в поставленные сроки и продолжают улучшать эти показатели. Во всех юрисдикциях, где есть ГСЗБ (10 из 24), уже в полной мере действуют более высокие требования к способности банков абсорбировать потенциальные убытки. Во всех юрисдикциях (кроме Китая) действуют новые требования к национальным системно значимым банкам. Однако по реализации других элементов Базеля III необходима доработка. В частности, из-за законодательных особенностей на национальном уровне задерживается внедрение некоторых элементов (например, требования к капиталу в акционерных инвестиционных фондах, стандартизированный подход к кредитному риску контрагента и др.). Также в 2018 г. должен быть введен коэффициент левериджа (на данный момент используется в 16 юрисдикциях) и применен новый показатель чистого стабильного финансирования (на данный момент действует только в Саудовской Аравии) [11].
Стоит сказать, что Базельский комитет планирует внести поправки в ряд положений Базеля III. Эти возможные изменения все чаще называют Базелем IV. Во многом влияние нового стандарта будет зависеть от местонахождения банка, его типа и используемой бизнес-модели. По некоторым оценкам, если банки не предпримут меры для смягчения
принимаемых нововведений в банковские системы, то им понадобится дополнительный капитал в размере 120 млрд евро (по другим оценкам, крупным банкам потребуется 90,7 млрд евро [15]), и при этом рентабельность собственного капитала упадет на 0,6 процентных пункта [13].
Представляется, что наступил новый этап развития финансовой глобализации (хотя ряд исследователей полагают, что после кризиса 2007-2009 гг. в мировой валютно-финансовой системе начался процесс финансовой деглобализации). Вследствие начала новой волны в развитии финансовой глобализации произошел сдвиг в географии распределения ключевых игроков в международной банковской системе (из Европы в Азию). Об этом свидетельствует динамика ряда банковских показателей.
В 2008 г. лидирующие позиции по капиталу первого уровня занимали европейские (преимущественно банки Великобритании) и американские банки. Однако после мирового финансово-экономического кризиса ситуация стала меняться: азиатские страны начали вытеснять западных коллег. Начиная с 2014 г. четыре китайских банка входят в ТОП-5 крупнейших банков мира по капиталу 1-го уровня.
35
3008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016
Источник: рассчитано автором по данным www.relbanks.com.
Рис. 3. Доля развивающихся стран в общих активах ТОП-45 мировых банков,
2008-2016 гг., %.
После кризиса позиции развивающихся стран укрепились. Так, с 2008 г. по 2016 г. доля активов банков развивающихся экономик в общем объеме активов ТОП-45 глобальных банков (см. рис. 3) выросла с 4 до 32% (в значительной мере за счет показателей банков Китая). В 2016 г. в ТОП-10 мировых банков по объему активов 5 позиций заняли азиатские банки, при этом в пятерку лидеров вошли четыре банка Китая. Крупнейшим банком в мире по объему активов стал китайский 1СВС (3,5 трлн долл.).
С наступлением мирового финансово-экономического кризиса произошел резкий спад (в 6 раз) количества новых иностранных банков, появившихся в странах за 2007-2013 гг. При этом, если до 2007 г. около 70% новых появлений иностранных банков приходилось на развитые страны, то после кризиса эта же доля пришлась на развивающиеся страны [8].
В результате глобального кризиса произошло значительное сокращение международной банковской деятельности в целом. Стоит отметить, что спад в кредитовании в основном был вызван деятельностью банков Еврозоны. С 2007 г. по 2016 г. общий объем иностранных требований банков Еврозоны сократился на 45 %. Банки Швейцарии и Великобритании уменьшили кредиты и другие иностранные активы в совокупности на 32%. Часть американских банков снизили активность за рубежом. При этом развивающиеся и лишь некоторые из развитых стран расширили свою международную банковскую деятельность. Так, например, за рассматриваемый период Канада и Япония вдвое увеличили иностранные требования, а Китай - более чем в 10 раз [18].
После кризиса в мировой банковской системе наметилась тенденция к росту регионализации. Часть международных банков переориентировала свою деятельность в сторону кредитования национальных заемщиков, в результате чего расширились возможности других банков. Это позволило углубить внутрирегиональные финансовые связи, в частности, в Азии. К 2014 г. доля европейских банков в международных требованиях развивающихся рынков АТР составила 14%, что вдвое меньше показателя 2007 г. (в абсолютном выражении показатель практически не изменился). Теперь лидерство переместилось к представителям АТР: за 7 лет их доля выросла с 31% почти до 60% [16]. Интересно, что такой степени регионализации, как в Азии, в других регионах мира не наблюдается [9].
Согласно прогнозам компании PWC, к 2050 г. банковский сектор развивающихся стран обгонит по размерам банковский сектор развитых стран. Банковские активы и прибыль группы Е7 (Китай, Индия, Бразилия, Россия, Мексика, Индонезия, Турция) вдвое превысят показатель стран большой семерки (США, Япония, Германия, Великобритания, Франция, Италия, Канада). По совокупным банковским активам тройка лидеров будет следующая: Китай, США, Индия [7].
Таким образом, после глобального кризиса в мировой банковской системе происходили существенные изменения. Была начата активная работа в области реформирования международной банковской системы по нескольким направлениям: во-первых, регулирование рынка внебиржевых деривативов и деятельности ГСЗБ; во-вторых, укрепление надзора и регулирования теневого банкинга; в третьих, регулирование банковской деятельности, адекватное Базельским требованиям.
В частности, проблемы ГСЗБ и мирового теневого банковского сектора на данный момент нельзя назвать полностью решенными. Что касается Базельского соглашения, то имплементация его новых положений в национальные банковские системы - достаточно сложный и длительный процесс. В связи с этим рано делать окончательные выводы об успешности полного внедрения стандартов Базеля III.
Вероятнее всего, после глобального кризиса в мировой валютно-финансовой системе начался новый этап финансовой глобализации. В посткризисный период наблюдается устойчивая тенденция к усилению позиций развивающихся стран и формирующихся рынков в мировой финансовой системе (в частности, возросла роль Китая). Еще одной характерной тенденцией, возникшей после глобального кризиса, стало повышение уровня регионализации, особенно в АТР.
Стоит отметить произошедшие изменения в международной банковской деятельности. На фоне снижения совокупных иностранных требований в целом после глобального кризиса объем иностранных требований развивающихся стран увеличился. Более того, после кризиса сократилось количество новых иностранных банков, появляющихся в национальных экономиках, а их большая часть, в отличие от докризисного периода, теперь приходится на рынки развивающихся стран.
ЛИТЕРАТУРА
1. Архипова В.В. Регулирование международного движения капитала в контексте глобальных финансовых реформ 2010-х годов // Вестник Института экономики Российской академии наук. 2016. № 6. С. 29-41.
2. Новые подходы к глобальному финансовому регулированию / Под ред. Л.С. Худяковой. М.: ИМЭМО РАН, 2015.
3. Разумовский П.А. Рекомендации по новым нормативам Банка России в связи с внедрением принципов Базеля II // Банковское дело. 2010. № 9. С. 52-56.
4. Тавасиев А.М., Кучинский К.А. Ипотечная секьюритизация - уроки прошлого и перспективы // Деньги и кредит. 2010. № 12. С. 16-23.
5. Усоскин В.М. Теневой банкинг: место и роль в системе финансового посредничества // Деньги и кредит. 2016. № 4. С. 20-27.
6. Худякова Л.С., Кулакова В.К., Сидорова Е.А., Ноздрев С.В. Глобальная реформа регулирования финансового сектора: первые итоги и новые вызовы // Деньги и кредит. 2016. № 5. С. 28-38.
7. Banking in 2050. How the financial crisis has affected the long term outlook for the global banking industry // PwC. May 2011. www.pwc.ru/en/banking/assets/banking_ in_2050.pdf.
8. Claessens S. and Horen N. The impact of the global financial crisis on banking globalization // DNB Working Paper No. 459. February 2015. www.dnb.nl/en/binaries/ Working%20Paper%20459_tcm47-318636.pdf.
9. Global banking stability report: navigating monetary policy challenges and managing risks// International Monetary Fund. April 2015. www.imf.org/External/Pubs/FT/ GFSR/2015/01/pdf/c2.pdf.
10. Global Shadow Banking Monitoring Report 2016 // Financial Stability Board. 10 May 2017. www.fsb.org/wp-content/uploads/global-shadow-banking-monitoring-report-2016.pdf.
11. Implementation and Effects of the G20 Financial Regulatory Reforms. 3rd Annual Report // Financial Stability Board. 3 July 2017. www.fsb.org/wp-content/uploads/ P030717-2.pdf.
12. International regulatory framework for banks (Basel III) // BIS. www.bis.org/bcbs/ basel3.htm?m=3%7C14%7C572.
13. Koch S., Schneider R., Schneider S., Schrock G. Bringing Basel IV into focus // McKinsey. 2017, November. www.mckinsey.com/business-functions/risk/our-insights/bringing-basel-iv-into-focus#0.
14. Labonte M. Systemically important or «Too big to fail» financial Institutions // Congressional Research Service Report. September 24, 2018. fas.org/sgp/crs/misc/ R42150.pdf.
15. Pugsley J. Basel IV's done - now comes the hard part // The Banker. 18.12.2017. ec2-54-72-50-240.eu-west-1.compute.amazonaws.com/Banking-Regulation-Risk/Reg-Rage/ Basel-IV-s-done-now-comes-the-hard-part?ct=true.
16. Remolona Eli M. and Shim Ilhyock. The Rise of Regional Banking in Asia and the Pacific (September 13, 2015) //BIS Quarterly Review. September 2015. www.bis.org/publ/ qtrpdf/r_qt1509j.pdf.
17. Review of OTC derivatives market reforms: Effectiveness and broader effects of the reforms. 29 June 2017. www.fsb.org/wp-content/uploads/P290617-1.pdf.
18. The new dynamics of financial globalization. Executive summary // McKinsey Global Institute. August 2017. www.mckinsey.com/~/media/37B28221577844A4A28B2807CC1 C6B31.ashx.
ABOUT THE AUTHOR
Oxana Sergeevna Kochetovskaya - Assistant Lecturer at the Faculty of the Moscow School of Economics of M.V. Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia. [email protected]
PROBLEMS AND DEVELOPMENT TRENDS OF THE WORLD BANKING SYSTEM AFTER THE GLOBAL CRISIS OF 2007-2009.
The article discusses the key problems that have accumulated in the world banking system by 2008, namely, the low level of banking regulation, the activities of global systemically important financial institutions, the investments of banks in over-the-counter derivatives, and shadow banking. The results of the ongoing reform of the world banking system have been evaluated: active work is being carried out in these areas, but so far the problems have not been completely resolved. The main trends in the development of the world banking system are identified in the post-crisis period. Based on the analysis of a number of indicators, it was concluded that the role of developing and emerging countries has increased in the world banking system. The article also provides evidence, confirming the reduction of international banking activity and the growth of regionalization in its framework. Keywords: global banking system; financial globalization; global systemically important banks; shadow banking; banking regulation; Basel accord; regionalization. JEL: G01, G21.
