CC BY
10
ЭКОНОМИКА И БЕЗОПАСНОСТЬ ОБЩЕСТВА
И ГОСУДАРСТВА
Проблемы формирования национальной
модели финансирования инноваций
Довбий И.П. *
In condition of World financial crisis is arise the Question of forming of national innovation financing model. The specific of model is depend on institutional and structural features of country's economy. However as many analytics think, bancs play the leading role. Exactly the bancs will develop and launch schemes of innovation projects' financing.
Состояние национальной безопасности России напрямую зависит от экономического потенциала страны, обусловленного развитием национальной инновационной системы и инвестициями в человеческий капитал. Как отмечает В. Мау: «Подходят к завершению дискуссии по поводу четырех базовых моделей консолидации экономического роста: ди-рижистской (на основе госинвестиций); чейболистской (укрепление финансово-промышленных групп); ортодоксально-либеральной (за счет резкого сокращения бюджетной нагрузки на экономику); институциональной (формирование современной институциональной среды). Завершение активных дискуссий между их сторонниками не связано с победой одного из подходов. Проводимая экономическая политика включает все четыре подхода к консолидации экономического роста. Налицо повышение регулятивной и инвестиционной активности государства. Развитие высоких технологий не может не интересовать правительство любой страны, тем более претендующей на самостоятельную роль в глобальном экономико-политическом пространстве»1.
Сегодняшняя ситуация характеризуется сокращением государственного финансирования фундаментальной и прикладной науки при отсутствии консолидированной позиции в инновационной политике; разрушением стройной системы вертикальных связей между предприятиями и организациями, ответственными за разработку и внедрение в произ-
водство современных видов продукции; оторванностью научно-исследовательской деятельности от государственных и корпоративных задач; крайним консерватизмом инженерной и образовательной элиты; высочайшим физическим и моральным износом основных фондов, что в совокупности обусловило значительное отставание от ведущих держав в сфере высоких технологий, потерю конкурентоспособности, зависимость от колебаний курсов валют и цен на мировых сырьевых рынках. Наблюдается парадоксальная ситуация: в разгар кризиса в России снижается интерес бизнеса к инновационным технологиям — так, большинство крупных компаний сократили расходы на инновации на 80 %, бизнес-ангелы — на 50 %, венчурные фонды — на 40 %.
За годы реформ российская экономика понесла значительные потери, особенно опасным для экономической безопасности страны является разрушение научно-производственного потенциала, обеспечивавшего непрерывный инновационный цикл. Переход к инновационной модели развития является многогранным процессом. Во-первых, новые технологические возможности открывают новые возможности достижения целей, «в том числе и таких, которых никто, приступая к делу, не имел в виду»2. Во-вторых, требуются новые формы и методы управления, поскольку «индустриально развитые страны мира в основном различаются по двум признакам: по форме собственности на средства производства и по способу, посредством которого коорди-
Доцент кафедры антикризисного управления Южно-Уральского государственного университета (г. Челябинск), кандидат экономических наук.
О)
OI
Z
О
о
CJ
о о о
Q.
со
S
н
о
0
1
о я с о т ф
VO >5
о *
о ф
У S
2
0
1
о *
о
2
ф
d
я *
<
*
S I
н
о ф
О)
Ol
Z
О
о
CJ
о о о
Q.
со
S
н о
0
1
о я с о т ф VO >s о
о
ш у
S
2
0
1
о *
о
2 ф d
л *
<
ü S I
н
о ф
нируется и управляется экономическая деятельность»3. В-третьих, является высокозатратным и высокорисковым. В-четвертых, необходимо наличие устойчивости социально-экономической системы и базового инновационного потенциала.
О том, что «современная практика предъявляет к экономической науке новые требования по переосмыслению многих вопросов, связанных с полноценным ресурсным обеспечением перехода к экономическому росту, инновационному типу развития хозяйственных систем всех уровней»4, говорилось еще после кризиса 1998 г. «Свертывание государственных функций в инвестиционной деятельности, не компенсируемое возможностями рыночной самоорганизации инвестиционных процессов, оказало негативное воздействие на экономическую динамику, на состояние российской экономики в целом, блокировало формирование необходимых факторных ресурсных предпосылок для экономического роста»5. В этой связи возникает необходимость формирования национальной модели финансирования инноваций: специфика модели зависит от институциональных и структурных особенностей экономики страны.
Чаще всего различают четыре основные системы финансирования инноваций: рыночную (США, Великобритания, Австралия, Ирландия, Израиль); корпоративно-государственную (Франция, Германия, Италия и др.); кластерную (Швеция, Финляндия, Дания); мезокорпоративную (Япония, Республика Корея, Сингапур и т.д.)6. Общими для всех моделей являются государственная поддержка научных исследований, защита интеллектуальной собственности, обеспечение конкуренции, стимулирование инвестиций, а также информационная поддержка; особенностью каждой в конечном итоге является степень государственного участия в финансировании инновационного развития. Существенно различаются масштабы и специализация государственного сектора в зависимости от специфики научно-инновационного потенциала, особенностей политического устройства и социально-экономического развития конкретных стран. При этом вполне определен инвариантный перечень субъектов инновационной деятельности, функционирующих под государственной эгидой. Это структуры, функционирующие исключительно или в основном на дотационной основе; формирования, обеспечивающие поддержание национальной
обороноспособности и общественного порядка; институты, обеспечивающие жизненно важные потребности населения в общественных благах; структуры, микширующие неравномерность доступа к научно-техническим достижениям социальной направленности; элементы научно-инновационной сферы, укрепляющие престиж страны на международной арене7.
В настоящее время в России государственная поддержка сведена к минимуму, а многочисленные финансовые источники, широко используемые в экономически развитых странах, продолжают оставаться недоступными вследствие высокой стоимости привлечения либо наличия инвестиционных ограничений. Это подтверждает тезис о том, что «нет и не может быть эффективной, базирующейся на современных научно-технических достижениях социально ориентированной рыночной экономики без активной регулирующей роли государства», а рыночная самоорганизация «присуща достаточно устойчивым системам и малоэффективна в период перехода от одной системы к другой», поскольку отсутствие «регулирующих начал в период трансформации ведет к неизбежному нарастанию хаотических процессов»8. Для вовлечения в инвестиционный оборот стратегических и венчурных инвесторов необходимо наличие законов и механизмов, гарантирующих сохранность и возвратность кредитных ресурсов, внедрение системы государственного и коммерческого страхования инвестиционных кредитов. Рассмотрим возможности применения в российской практике различных моделей финансирования инноваций.
Кластерная модель, характерная для Скандинавских стран, хорошо подходит для относительно небольших, но диверсифицированных экономик при реализации стратегии «нишевого» превосходства в отраслях с изначально высоким уровнем технологической конкурентоспособности. Основными субъектами являются различные независимые субъекты экономики, объединенные вокруг отраслевых и территориальных кластеров, обладающие высоким уровнем развития человеческого капитала. В качестве примеров центров роста можно назвать крупные национальные технологические телекоммуникационные корпорации: в Швеции — Ericsson, в Финляндии — Nokia. Мощную поддержку играют общество и государство, во-первых, финансирующие ранние
стадии НИОКР, фундаментальные и прикладные исследования не по принципу грантов, а обычным венчурным способом — в обмен на долю акций (от 15 до 40 %) и на суммы от 200 тыс. до 2 млн евро.; во-вторых, увязывающее фундаментальные и прикладные исследования со стратегическими перспективами развития бизнеса; в-третьих, стимулирующие разнообразные формы кооперации и сотрудничества через сеть институтов развития.
Отдельные страны, выбравшие путь «догоняющего развития», делают ставку на различные сектора и отдельные продукты производства, на реализацию стратегии сокращения разрыва с наиболее развитыми странами, Эта модель характерна для многих постсоциалистических стран, приоритет в ней отдается развитию сферы научных исследований и разработок, формированию интеллектуального капитала. Эти страны обладают подобным потенциалом и в условиях близости западноевропейского рынка и усиливающихся интеграционных процессов с ЕС, привлекательны для западноевропейских ТНК. В результате происходит увеличение экспорта, соответствующего мировым стандартам, рост производительности труда. Однако за благоприятными финансовыми и экономическими показателями скрывается разрушение системы национальных взаимосвязей, соответственно — сокращение возможностей для формирования национальных инновационных систем. Для России это совершенно неприемлемый путь, поскольку если она выйдет на «путь догоняющей экономики», то навсегда застрянет на этом пути, поскольку догнать страны, выбравшие и осуществляющие инновационный путь развития, в условиях государственной политики либерализации невозможно. Россия не может позволить себе создавать лишь секториальные инновационные системы, поскольку в условиях зависимости от экспорто ориентированных отраслей для нее актуальна проблема достижения определенного уровня развития ведущих отраслей экономики.
Мезокорпоративная система финансирования инноваций реализована в странах Восточной Азии, где подъем высокотехнологичного бизнеса начинался одновременно с общим промышленным подъемом. Она нацелена на форсированное (имитационное) инновационное развитие, обеспечение высоких темпов экономического роста и быстрое сокращение
разрыва по уровню благосостояния. Ключевыми субъектами выступают так называемые кейрецу в Японии, чеболей в Корее — крупные многоотраслевые финансово-промышленные корпорации, в которые жестко инкорпорированы малые и крупные научно-исследовательские, производственные, финансовые, торговые, а в центре — банк (например, Mitsubishi, Sumitomo, Samsung). Инновационный цикл, фактически замкнутый внутри мез-окорпораций, включает в основном средние и поздние стадии инновационного процесса, нацеленного на улучшающие инновации, при этом в основе лежит внешнее заимствование идеи. Местная промышленность в большей части является сборочной, а технологии и новые образцы остаются сосредоточенными за пределами региона. Спецификой системы является, во-первых, наличие клановых связей, обеспечивающих возможность быстрой концентрации различных ресурсов, в первую очередь финансовых; во-вторых, возможность экономии на масштабах, осуществляя экспорт технологий в различные отрасли внутри корпорации; в-третьих, отсутствие развитых правовых систем, насквозь пронизанных бюрократизмом, и недоверие к местной частной инициативе заглушили рост собственного инновационного бизнеса; в-четвертых, вместо либерализации правил игры и развязывания рук предпринимателям руководство стран сконцентрировано на создании материальных условий, обеспечивая высокий уровень корпоративной культуры при высоком качестве и относительной дешевизне рабочей силы; но главное — наличие основного банка, выполняющего функции финансового и управляющего центра компании. Отличительной особенностью группы стран, выбравших данный путь финансирования инноваций, является отсутствие необходимости на уровне государства содержания армии и военно-промышленного комплекса, включая запрещение (на международном уровне) ведения ядерных разработок. Как показывает опыт Советского Союза и США, военные расходы ложатся тяжелым бременем на экономику любой страны, являясь необъемлемым атрибутом мировой сверхдержавы. Фундаментальные же основы развития экономики России можно рассматривать только в тесной взаимосвязи с развитием оборонно-промышленного комплекса, который выступает ядром высокотехнологичного
О)
OI
Z •
о о
CJ
о о о
Q.
со
S
н о
0
1
о я с о т ф VO >5
о *
о ф
У S
2
0
1
о *
о
2
ф
d
я *
<
*
S I
н
о ф
О)
Ol
Z
О
о
CJ
о о о
Q.
со
S
н о
0
1
о я с о т ф
VO >s о
о ф
у
S
2
0
1
о *
о
2 ф d
л *
<
ü S I
н
о ф
комплекса России. Так, в начале 2009 г. потребности Минпромторга, Роскосмоса и Росатома для реализации инновационных проектов предприятий оборонно-промышленного комплекса оцениваются примерно в 300 млрд руб.
Рыночная система финансирования реализована в большинстве англосаксонских стран, ориентированных на либеральную модель экономического развития. Ее основным признаком является венчурный капитал, для которого созданы «тепличные» условия. Субъектами инновационного процесса выступают малые фирмы-разработчики, венчурные и инвестиционные фонды, бизнес-ангелы и крупные частные компании; их финансирование осуществляется широким набором финансовых продуктов, позволяющих реализовывать рискованные инвестиции на хорошо развитом и структурированном финансовом рынке. Последний, в свою очередь, имеет такие прозрачные сегменты, как рынки интеллектуальной собственности, венчурного капитала, акций высокотехнологичных компаний и т.д. В США Федеральное правительство предоставляет всевозможные виды льгот и преференций всем участникам финансирования инновационных проектов: различным фондам, компаниям, кредитным организациям; Администрация по делам малого бизнеса предоставляет гарантии частному капиталу в размере до 90 % от вложенных в венчурные проекты средств, субсидии до 100 тыс. долл. выдаются на восьмилетний срок, а до 1 млн долл. — на 25 лет9. Данная модель позволяет реализовать стратегии пионерного инновационного развития и ориентирована на реализацию нелинейного процесса инноваций в максимально широком круге отраслей, обеспечивая быстрое распространение как радикальных, так и улучшающих инноваций. В качестве важнейших условий эффективного функционирования рыночной системы финансирования инноваций называются: четкая система определения прав собственности и ее защиты; эффективная система энфор-смента (принуждения к исполнению контрактов); развитый и хорошо структурированный финансовый рынок; развитая структура институциональных инвесторов; наличие значительного числа специально подготовленных инновационных менеджеров. Сторонники либеральной экономической политики считают рынок основным механизмом экономического развития, а государству отводится роль со-
деиствия в самонастройке данного механизма при выполнении ограниченного числа функций. Для России подобная система финансирования инноваций неприемлема по другим причинам. Обозначим лишь три из них.
Первая. Российская финансовая система построена по так называемой традиционной модели финансирования, где основное место принадлежит ссудному капиталу. На протяжении нескольких столетий в России в разные эпохи (включая командно-административную) финансирование инноваций (в том виде, как это мы теперь понимаем) осуществлялось через банки. На протяжении этого же периода времени англосаксонская финансовая модель развивалась по пути расширения фондовых средств финансирования. Финансовый рынок России характеризуется малыми масштабами: в 2007 г. торговались ценные бумаги около 1 тыс. эмитентов (в США — 18 тыс.); частных инвесторов около 2 млн (в США — более 60 млн). Либеральная модель экономики продемонстрировала как возможности беспрецедентного роста, так и глубокого падения, что доказал финансовый кризис, разрушивший миф о незыблемости модели либеральной экономики и обнаживший системные риски банковского сектора. Результаты бесконтрольных спекуляций банков, их стремления заработать средства из ничего, кредитная экспансия, не основанная на соответствующих материальных предпосылках, превысили критические пределы и привели к банкротству ряда крупнейших банковских институтов и к вынужденной приватизации части банковских активов10. О величине финансового пузыря свидетельствуют данные, приведенные компанией J.P. Morgan. Потери 15 крупнейших банков составили 1224 млрд долл. Предпринятые правительством США всеобъемлющие меры государственного вмешательства, направленные на недопущение коллапса кредитной системы и решение проблем финансовых рынков, включая вливание в AIG (85 млрд долл.), в банковскую систему (600 млрд долл.), отражают утрату ответственности игроков за результаты активной деятельности и ожидания рынка по вопросу участия государства в обеспечении стабильности системы, в том числе принятия антикризисных мер. Налицо, с одной стороны, усиление зависимости рынков от государственного участия, с другой — готовность со стороны го-
сударства к принятию частных рисков вплоть до масштабной национализации.
Мировой финансовый кризис потряс американскую финансовую систему, но для России в определенном смысле сыграл на руку, поскольку до кризиса существовала парадоксальная ситуация: при инвестировании в реальную экономику доходность составляла около 12 %, на фондовом рынке от 35 до 50 %11. Налицо главная проблема российского фондового рынка — его виртуальный, преимущественно спекулятивный характер; слабая связь с экономическим ростом и реальными инвестициями, а также его имидж в глазах населения как места для спекулятивных, нежели сберегательных, стратегий инвестирования12.
Несостоятельна и полемика вокруг сбережений россиян, которые могли бы стать источником венчурного капитала: исследования, проведенные рейтинговым агентством «Эксперт РА» и Национальным агентством финансовых исследований (НАФИ) осенью 2008 г., показали, что у 73 % населения России нет запасов сбережений — причем на протяжении последних 18 лет, при этом в советское время сбережения были у 70 % людей. У тех, кто все же владеет сбережениями, сберегательный горизонт невелик: у 67 % сбережений хватит менее чем на полгода. Основной причиной отсутствия сбережений называется недостаточный уровень доходов. Фактических доходов хватает только на покрытие текущего потребления. По некоторым оценкам, численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума в I квартале 2008 г. составила 16,3 % общей численности населения, средняя заработная плата в образовании и здравоохранении составляет 65— 75 % среднего по экономике уровня, в государственном управлении и обеспечении военной безопасности — 119 %, в финансовой деятельности — 240 %.
Рост доходов не приводит к автоматическому росту сбережений. В качестве аргументов отказа от возможности откладывать средства называются отсутствие надежных способов хранения сбережений, невыгодность сбережений, особенно в части финансовых активов. Надежными активами на протяжении последних 10 лет считаются недвижимость и золото (в том числе и прочие драгоценности)13. Кризис спровоцировал резкий уход сбережений граждан в форму запасов наличной валюты и рублей, замещение рубле-
вых депозитов валютными: так, если в 2007 г. на рублевые депозиты было направлено 6,3 %, на валютные — 0,2 % доходов граждан, то 2008 г. ситуация изменилась прямо на противоположную: 0,6 % и 3,6 % соответственно. Сбережения граждан не могут стать катализатором росту внутреннего рынка, поскольку большинство не верит в потенциал долгосрочных стратегических сбережений, что подтверждает фактически провалившаяся пенсионная реформа, начатая в 2002 г.
Венчурные инвестиции являются высокорисковыми. Для вовлечения сбережений населения в венчурный капитал необходимо, чтобы уровень благосостояния этого населения был достаточно высоким. В России представители сегмента обеспеченных людей составляют 0,8 % населения страны (около 1,2 млн чел.), их доходы составляют 30 % доходов населения в России (около 6 трлн руб.), а общий объем накопленных средств составляет 10 % ВВП страны (около 4,2 трлн руб.); в среднем обеспеченный россиянин обладает свободными средствами в размере 3,5 млн руб. (от 50 тыс. до 500 тыс. долл. — средний и высокий класс). До 60 % ликвидных активов хранится в наличной форме и на банковских депозитах, около 30 % составляют международные инструменты, только около 10 % представлено локальными высокорисковыми инструментами. Среди стран БРИК у России в сегменте обеспеченных людей самая низкая доля использования локальных инвестиционных инструментов относительно общего объема благосостояния, после кризиса 2008 г. количество обеспеченных людей в этих странах сократилось на 23,6 %. Таким образом, делать ставку на венчурные инвестиции фондового рынка как источника финансирования инновационного развития России в названных условиях по крайней мере недальновидно. Кроме того, необходимо воздерживаться от модели развития финансовых институтов, основанной на спекулятивных инструментах иностранных инвесторах в условиях низкой монетизации экономики.
Вторая. Способность рыночной системы финансирования инноваций оперативно реагировать на новые технологические вызовы обусловлена принятием в 1996 г. в США федерального закона о порядке передачи технологий в рамках общего курса на усиление поддержки НИОКР, оптимизацию их финансирования и сти-
0) 01
г •
о
о сч
о о о о.
с[ со
I-
О
0
1
о я с о т ф ю
О *
О ф
У
2
0
1
о *
о
2
ф
■а
я <
I I-
О ф
со
О)
Ol
Z
О
о
CJ
о о о
Q.
со
S
н о
0
1
о я с о т ф
VO >s о
о ф
у
S
2
0
1
о *
о
2 ф d
л *
<
S I
н
о ф
со
мулирования фундаментальных исследований в интересах обеспечения национальной безопасности страны. Законом предусматривались, во-первых, возможность заключения соглашений между федеральными исследовательскими центрами и частными компаниями о взаимном использовании оборудования, персонала и услуг с целью проведения совместных НИОКР для военных и гражданских нужд; во-вторых, расширение использования в государственных интересах финансовых средств, выделяемых частными компаниями, в обмен на льготы и преференции, а также предоставление им прав собственности на изобретения и открытия федеральных служащих в ходе их работы над совместными проектами; в-третьих, всемерное стимулирование труда ученых и изобретателей, предоставление им права на получение части прибыли от коммерческого использования их открытий. Этот закон впервые позволил служащим государственных научно-исследовательских центров участвовать в коммерческой деятельности по внедрению в промышленность их изобретений.
В России подобный механизм не может работать в силу следующих причин. В ходе исторического развития возник институт секретности в фундаментальных исследованиях. Общеизвестно, что система управления инновационным процессом в командно-административной экономике была несовершенной: система монопольного производства и потребления научных знаний, режим секретности и пренебрежение гуманитарными аспектами не позволяли развиваться процессам внедрения инноваций. Монопольная собственность государства разрешала воздействовать на формирование целей научных организаций: с одной стороны, концентрировать научные исследования на необходимых государству направлениях, с другой — ограничивала естественное развитие науки в целом, что иногда приводило к выбору ошибочных приоритетов при игнорировании перспективных стратегических направлений (кибернетика). Значительное число запатентованных технических решений «лежало без движения», и сейчас их рыночная стоимость близка к нулю. Кроме того, большая часть разработок была ориентирована на военные задачи. Отсутствовали частные инвестиции в инноватику, а государственное финансирование было недостаточно эффективным и последовательным.
Практика показывает, что абсолютная экономическая свобода чревата нанесением существенного урона национальным интересам Российской Федерации, и необходимо принять меры организационно-методического и информационного характера, позволяющие хотя бы выявить и проконтролировать имеющие место процессы технологического трансфера. В связи с принятием Концепции национальной безопасности возникла необходимость внесения поправок в ст.ст. 275 и 278 Уголовного кодекса РФ в части расширения трактовки понятий «безопасность государства», «государственная тайна» и прочее, предусматривающих, что караться факт передачи секретной информации будет не только в том в случае, если она досталась иностранной организации, но и в том, если досталась международной — правительственной или частной, что позволяет истолковать как государственную измену любое общение с международными организациями и обмен научной информацией.
Третья. Характерной чертой экономической системы России является наличие привилегированных компаний, делающих бизнес за счет приближенности к государству, то есть налицо, во-первых, отсутствие равной удаленности от власти тех, кто занимается бизнесом, во-вторых, отсутствие равных условий для предпринимательской деятельности14. Сложился определенный парадокс: любые формальные институты зачастую прорастают неформальными отношениями и личными связями, которые постепенно перестают быть универсальными, утрачивают автоматизм и лишаются прозрачности (легкости в получении достоверной информации о том, насколько те или иные участники рынка придерживаются установленных правил). Первичная институциона-лизация частной собственности в РФ характеризуется тем, что нерыночность процессов приватизации предопределила неравномерную инсайдерскую структуру акционерной собственности, непрозрачность и нечеткую разделенность функций между собственниками и наемными управляющими. При этом неинформированность собственника о реальном положении дел в компании создает реальную угрозу финансовой нестабильности и недополучению ожидаемых выгод. Добавим, что это особенно справедливо в отношении информированности об осуществляемых инвестициях в инновационные преобразования. Для подавляю-
щей части бизнеса сроки конкретного хозяйственного планирования, а также окупаемости инвестиций сокращаются до полутора-двух лет, что практически исключает возможность их выхода на перспективные высокотехнологичные рынки. В условиях отсутствия государственной гарантии исполнения хозяйственных обязательств экономические агенты не всегда могут рассчитывать на собственные силы и возможности, вследствие этого возникает ситуация системного дефицита доверия.
Анализ практики государственного влияния на экономику развитых стран (Германии, Японии, Франции, Швеции и др.) показал, что по своей природе государство призвано обеспечивать безопасность общества, содействовать его прогрессу и обеспечивать полноценную жизнедеятельность своего населения. Опыт стран, которые можно сопоставить с Россией по экономическому развитию, свидетельствует о том, что необходимо активное государственное участие в инновационных процессах, поскольку в несовершенной бизнес-среде отсутствуют стимулы к инновациям, и в первую очередь в виде собственных разработок и выходу на новые рынки. В этой связи целесообразно более внимательно рассмотреть корпоративно-государственную систему финансирования инноваций, которая характерна для ведущих стран континентальной Европы. Европа вкладывает свое специфическое значение в понятие «венчурный капитал» — большая часть денег направляется в поздние фазы, в 1995 г. начальную фазу финансировали всего 6 % венчурных фирм15. Европейский капитализм трудно отнести к венчурному, поскольку он коренным образом отличается от американского степенью вмешательства в экономику: в Британии оно оценивается как «умеренное», во Франции — откровенный «дирижизм», В Швеции экономика носит полусоциализированный характер. В большинстве континентальных стран опорой экономики традиционно считаются крупнейшие монополистические группы, связанные с крупнейшими же банками и государственными институтами через механизм перекрестного владения акциями друг друга. Система обеспечивает реализацию стратегии устойчивого инновационного развития, снабжая передовые позиции по ведущим направлениям фундаментальных и стратегически значимых прикладных исследований, в том числе в отраслях во-
енно-промышленного комплекса. Государство, роль которого в экономике всегда была выше, чем в США, осуществляет государственное администрирование инновационного процесса от стадии фундаментальных и поисковых разработок до стадии широкого внедрения инноваций в производство, предоставляя всевозможные финансовые льготы. Ключевыми фигурами в государственно-корпоративной системе финансирования инноваций выступают крупные инновационно-активные корпорации, обладающие развитыми научно-исследовательскими подразделениями; мощные универсальные банки, выступающие стратегическими партнерами ведущих компаний; научно-исследовательские институты, обладающие высоким кадровым потенциалом. Венчурным фондам и малому инновационному бизнесу отведена значительно более скромная роль аффилированных лиц с вышеназванными игроками: большинство венчурных капиталистов являются бывшими кредитными менеджерами банков. Примерно до 30 % всех венчурных фондов капитализируются банками, еще 15 % — фондами, которые управляются банками.
Опыт ведущих держав Европы свидетельствует об эффективности участия государственных кредитных организаций в кредитовании реального сектора экономики, об огромном вкладе в развитие и модернизацию промышленного потенциала и преобразование сельского хозяйства (Германия, Франция, Великобритания). Так, в Италии государство контролировало 2/3 банковской системы вплоть до начала 90-х гг., на которую приходилась основная масса средне- и долгосрочного кредитования развития отраслей и регионов. В Швейцарии государственные кантональные банки (занимают ведущее место в банковской системе) образованы с целью мобилизации накоплений населения и их инвестирования в экономику, а также предоставления кредитов с наиболее благоприятными условиями. Государственный банковский сектор Норвегии формирует 40 % кредитов, направляемых в экономику на развитие конкретных отраслей хозяйства и наименее развитых регионов. В подавляющем большинстве других стран государственные банки осуществляют непосредственное кредитование экономики. В качестве национальных приоритетов на первых стадиях реформирования прямая кредитная поддержка отраслей промышленности была
о> 01
г •
о
о сч
о о о о.
с[ со
I-
О
0
1
о я с о т ф ю
О *
О ф
У
2
0
1
о *
о
2
ф
■а
я <
I I-
О ф
со
О)
Ol
Z
О
о
CJ
о о о
Q.
со
S
н о
0
1
о я с о т ф
VO >s о
о ф
у
S
2
0
1
о *
о
2 ф d
л *
<
S I
н
о ф
со
принята в таких странах Юго-Восточной Азии, как Корея (221 государственная программа прямой кредитной поддержки отдельных отраслей промышленности), Сингапур, Малайзия (около 30 % банковских инвестиций в виде прямого кредитования), Таиланд. За счет займов государственных кредитно-финансовых институтов в послевоенной Японии была обеспечена модернизация промышленной структуры: в 1955 г. финансировалось 32 % закупок новой техники, в 1965 г. — 16 %, в 1980 г. - 17,6 %, в 1990 г. - 8,1 %. Особую роль сыграли три государственных института развития: Банк развития, Экспортно-импортный банк и Корпорация по финансированию малого бизнеса, которые кредитовали предприятия в отраслях и сферах деятельности, носящих приоритетный, с точки зрения государства, характер. Займы Банка развития покрывали до 50 % стоимости инвестиционного проекта и предоставлялись на срок до 15 лет под льготный процент.
Банки развития, являясь крупными высококапитализированными финансовыми институтами, обеспечивают финансирование крупных значимых для государства инфраструктурных и инновационных проектов. Сложившаяся в начале 2000-х гг. практика финансирования высокотехнологичных фирм позволяет составить портрет инновационного банка будущего. Это может быть и небольшая кредитная организация, которая сможет претворить в жизнь схемы доверительного управления. При этом оперировать она станет частными вкладами \ГР-клиенту-ры. Такой банк должен иметь государственные гарантии на инвестиции своих средств в венчурные фонды.
В России доля кредитного рынка в инвестициях в основной капитал составляет 10 % (в Бразилии и Канаде — 23 %, Италии — 50 %), а фондового рынка 2 % (в Бразилии — 6 %, Германии — 23 %, Польше — 28 %). По мнению аналитиков, ведущая роль в области финансирования венчурного бизнеса будет принадлежать банковским холдингам. Они имеют для этого все необходимое: капитал, богатый опыт инвестирования, корпоративные инфраструктуры. В первую очередь такая модель будет актуальна для развивающихся рынков, где не создано широкой сети паевых фондов. Поэтому именно банкам придется разрабатывать и запускать схемы финансирования инновационных проектов. Существует мнение, со-
гласно которому государство не должно напрямую кредитовать экономические субъекты, создавать собственные рыночные институты, которые начнут конкурировать с частными, и, понятно, что выиграет государство. Государство должно обеспечить справедливый конкурентный механизм функционирования частных рыночных институтов развития: банков, лизинговых, страховых, ипотечных и венчурных компаний. Государственный банк развития должен кредитовать кредитные организации, а не напрямую экономику, кредитные организации — хозяйствующие субъекты. Государство зачастую легко относится к народным деньгам, а частные кредитные институты будут тщательно контролировать эффективность использования выданных средств16.
Практика выработала различные формы и методы государственного воздействия на активность и эффективность использования фактора инновационных инвестиций в преодолении кризисной ситуации в российской экономике и переходе к экономическому росту. Методы, реализующие инвестиционные функции государства, должны быть в согласованном состоянии с механизмом рыночной самоорганизации. Для инновационного развития экономики нужда мощная кредитная система: большие долгосрочные и дешевые кредиты. Шестой технологический уклад основан на разработке и ускоренном внедрении НИОКР. «Основой и единственным условием контроля за этим бизнесом является венчурное финансирование. Однако оно по силам только эффективной банковской системе, причем нацеленной лишь на свои фирмы» 17.
По нашему мнению, для государственного кредитования имеются серьезные предпосылки. Одна из них — масштабы государственного присутствия в банковской системе. На банки, контролируемые государством, в 2008 г. приходилось 59,0 % от общего объема вкладов физических лиц, привлеченных банковским сектором, а также 45,8 % кредитов, выданных нефинансовым организациям и физическим лицам. При этом на них приходится наибольшая доля стандартных ссуд — 57,5 %. Одновременно наблюдается максимальная по банковской отрасли рентабельность активов — 2,2 % и рентабельность капитала — 15,7 %. Согласно официальным источникам, на долю государства приходится около 40 % совокупных банковских активов. Эксперты же
оценивают эту величину на уровне до 54 % совокупных банковских активов страны, учитывая, что подконтрольные государству кредитные организации в большей части функционируют в форме многоуровневых иерархических (пирамидальных) финансовых структур и государственное участие осуществляется через аффилированные лица (Газпромбанк, ВТБ и т.д.). Поддержка может принимать формы как финансовые (особенно актуально в период кризиса), так и неформальные, обеспечивающие льготный режим функционирования. Исходя из данной предпосылки реальные масштабы доли совокупных активов банковского сектора РФ (по состоянию на 01.01.2009), находящиеся под влиянием государства, аналитики оценивают до 63 %, причем на долю пяти крупнейших банков (Сбербанк России, Группа ВТБ, Газпромбанк, Россельхозбанк, Банк Москвы) приходится около 52 %18. Потенциал дальнейшего расширения госсектора в банковском капитале в рамках программы рекапитализации банковской системы составляет 40 млрд долл. При заявленном в 2009 г. объеме общий рост госдоли может составить до 75—80 %.
Анализ действующих систем финансирования инновационной деятельности показал, что наиболее приемлемой моделью является корпоративно-государс-
твенная, поскольку она в наибольшей мере может способствовать реализации стратегии национальной безопасности. Необходимо обеспечить непрерывность цикла «фундаментальные исследования — поисковые научно-исследовательские работы — прикладные научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы — технологии — производство — рыночная реализация» при целевой ориентации на конечный результат — формирование инновационной экономики. Эффективное финансирование всех этапов должно осуществляться за счет средств федерального бюджета, внебюджетных источников, стратегических инвесторов и прочих заинтересованных сторон при условии тщательного отбора объектов кредитования по экономическим, научно-техническим и другим критериям, адресности мер стимулирования. Не только предприятия всех форм собственности должны заботиться о получении новых знаний и разработке новых технологий. Государство должно взять на себя не только общую координацию НИОКР, финансирование фундаментальных исследований и рискованных, однако сулящих большую выгоду разработок, но и выработку национальной идеи инновационного развития, вокруг которой должно сплотиться общество.
Литература и примечания
1. May В. Экономическая политика 2006 года: на пути к инвестиционному росту // Вопросы экономики. 2007. № 2.
2. Лем С. Сумма технологий. М.: АСТ, 2006. С. 672.
3. Макконнелл С.Л., Брю.К.Р. Экономикс: принципы, проблемы и политика. М.: Республика, 1992. С. 399.
4. Фоломьев А.Н., Ревазов В.Г. Инновационное инвестирование. СПб.: Наука, 2001. С. 5.
5. Фоломьев А.Н., Ревазов В.Г. Инновационное инвестирование. СПб.: Наука, 2001. С. 94.
6. Пестова А.А., Солнцев О.Г. Финансирование инноваций: в поисках российской модели // Банковское дело. 2009. № 1. С. 48-52.
7. Васин В.А., Миндели Л.Э. Концепция национальной инновационной системы и ее практические приложения // Инновации 2009. № 1. С. 39-52.
8. Васин В.А., Миндели Л.Э. Концепция национальной инновационной системы и ее практические приложения // Инновации 2009. № 1. С. 1, 3.
9. Шапран В. Финансовый двигатель инноваций // Национальный банковский журнал. 2004. № 10. С. 60-61.
10. Лаврушин О. Кредит в исследованиях российской науки // Аналитический банковский журнал. 2009. № 1. С. 63-65.
11. Чиркунов О.А. Кризис модели потребления. // Банковское дело. 2009. № 1. C. 16-17.
12. Российская экономика в 2008 году. Тенденции и перспективы. (Выпуск 30). М.: ИЭПП, 2009. С. 655.
13. Кузина О.Е., Ибрагимова Д.Х. Сберегательные установки населения России // Банковское дело. 2009. № 1. С. 59-61.
14. Клейнер Г.Б. Предприятие в нестабильной экономической среде: риски, стратегии, безопасность. М.: Экономика, 1997. С. 286.
15. Амосов, Ю.П. Венчурный капитализм: от истоков до современности. СПб.: Феникс, 2005. С. 372.
16. Гамза В.А. Инновационное развитие - наша бедность в нашем богатстве // Банковское дело. 2007. № 6. С. 6-9.
17. Пайдиев Л.Е. Как укрепить финансовую систему // Банковское дело. 2008. № 9. С. 13-17.
18. Глушкова Е.А. Границы государственного сектора в банковской системе // Банковское дело. 2009. № 8. С. 34-37.
О)
Ol
Z
О
о см
о о о
Q.
со
S
н о
0
1
о я с о т ф VO >5
о *
о ф
У S
2
0
1
о *
о
2
ф
d
я *
<
*
S I
н
о ф
