CC BY
136DOI 10.24411/2076-1503-2020-10323
УДК 341.98 ББК 67.93
АЛЕШИНА Александра Владимировна,
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры международного права Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена e-mail: aaleshina23@mail.ru
ПРОБЛЕМЫ ЭФФЕКТИВНОСТИ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ НАСЛЕДСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ, ОСЛОЖНЕННЫХ ИНОСТРАННЫМ ЭЛЕМЕНТОМ
Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 20-011-00770 «Эффективность правового регулирования и преодоление кризисов в праве: теоретическое и историко-правовое измерения»
Аннотация. Регулирование наследственных отношений с иностранным элементом вызывает на сегодняшний день ряд проблем, преодоление которых, несомненно, поможет правоприменителю в их разрешении и, как следствие, реализации. Этим обусловлена актуальность данного исследования. Целью научной статьи яявляется анализ и решение существующих проблем в области наследования с иностранным элементом. В результате проведенного исследования автор указывает на сложности, которые могут возникнуть при применении международных договоров. Особое внимание уделено проблемам, которые могут возникнуть при применении коллизионных норм, посредством которых выбирается компетентный правопорядок для разрешения наследственного правоотношения. Отмечается сложность процесса установления содержания иностранного права в случае необходимости его применения.
Ключевые слова. Наследственные отношения с иностранным элементом, международные договоры, коллизионная норма, квалификация юридических понятий, обратная отсылка, предварительный вопрос, иностранное право.
Annotation. Regulation of hereditary relations with a foreign element causes a number of problems today, overcoming which will undoubtedly help the law enforcement officer in their resolution and, as a result, implementation. This explains the relevance of this study.
The purpose of the scientific article is to analyze and solve existing problems in the field of inheritance with a foreign element. As a result of the research, the author points out the difficulties that may arise in the application of international treaties. Special attention is paid to the problems that may arise in the application of conflict of laws rules, through which the competent legal order is chosen to resolve the inheritance relationship. The complexity of the process of establishing the content of foreign law, if necessary, its application, is noted.
Key words. Inheritance relations with a foreign element, international agreements, conflict of laws, qualification of legal concepts, back reference, preliminary question, foreign law.
ALESHINA Aleksandra Vladimirovna,
Ph.D. in Law, Associate Professor, Associate Professor of Department of International Law, Herzen State Pedagogical University of Russia, Saint Petersburg
e-mail: aaleshina23@mail.ru
THE PROBLEM OF EFFICIENCY OF LEGAL REGULATION INHERITANCE RELATIONS, COMPLICATED BY A FOREIGN ELEMENT
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2020
Специфика наследственных отношений с иностранным элементом стала проявляться на самом начальном этапе их возникновения, что повлекло за собой появление ряда проблем, связанных с правовым регулированием и их последующей реализацией. С такими проблемами могут столкнуться правоприменительные органы как в лице нотариусов при открытии наследственного дела и его оформлении, так и в лице судей при разрешении ими возникших споров, вытекающих из наследственных отношений. Определенную сложность для тех и других может представлять необходимость применения международных договоров как приоритетных источников международного частного права. Проблема в этом случае может состоять в определении последовательности применения принятых на различных уровнях международных договоров, соотнесение специальных и общих, материальных и коллизионных унифицированных норм и т.д.
Присутствующий в составе наследственных правоотношений иностранный элемент влечет за собой необходимость выбора компетентного из нескольких конкурирующих правопорядков. В процессе применения коллизионной нормы велика вероятность столкнуться с проблемами квалификации юридических понятий, предварительного вопроса, обратной отсылки и отсылки к праву третьего государства.
Результатом реализации функции коллизионной нормы будет указание на применение отечественного или иностранного права. При этом в последнем случае возникнет необходимость установления содержания норм чуждой правовой системы, что представляет для правоприменителя сложный и трудоемкий процесс.
Представляется, что рассмотрение обозначенных проблем правильнее осуществить через призму конструкции процесса правоприменения, показав последовательность реализации компетентными органами их действий по урегулированию наследственного правоотношения. Такой процесс всегда должен начинаться с обращения к международным источникам, в данном случае к международным договорам Российской Федерации, что закреплено в ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации.
В первую очередь следует проверить, имеется ли в наличии международный договор с участием Российской Федерации, содержащий унифицированные материальные нормы. Если международный договор Российской Федерации содержит материально-правовые нормы, подлежащие применению к соответствующему отношению, определение на основе коллизионных норм права, применимого к вопросам, полностью урегу-
лированным такими материально-правовыми нормами, исключатся (п. 3 ст. 1186 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Поскольку на сегодняшний день наша страна не участвует в таких межгосударственных соглашениях по вопросам наследования, возникает необходимость определения компетентного правопорядка, который избирается с помощью коллизионных норм, которые могут быть закреплены в международных договорах и во внутреннем праве государств.
Как разъясняет Пленум Верховного Суда Российской Федерации в своем Постановлении от 9 июля 2019 г. № 24 «О применении норм международного частного права судами Российской Федерации», если коллизионные нормы предусмотрены международным договором Российской Федерации (к примеру, заключенные на многостороннем или двустороннем уровнях договоры об оказании правовой помощи), судьи обязаны применять нормы такого договора.
Если имеет место конкуренция норм общего и специального характера, содержащихся в международных договорах с участием нашей страны, в первую очередь будут применяться специальные нормы, а уже затем - общие, вне зависимости от того, когда были приняты эти договоры, какое количество стран является их участниками, если только сам договор не предусмотрел другие правила.
В рассматриваемых нами отношениях скорее встает вопрос о иерархии применения норм двусторонних и многосторонних региональных соглашений, в которых участвует Российская Федерация (например, Договор между Российской Федерацией и Азербайджанской Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1992 г. и Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г.). Основываясь на принципе соотношения специальных и общих норм, можно по аналогии говорить о приоритете норм, содержащихся в двусторонних договорах по отношению к нормам, закрепленных в многосторонних.
При отсутствии заключенных международных договоров, содержащих коллизионные нормы, вопрос о применимом праве решается на основе норм национального коллизионного законодательства [5]. Как при применении унифицированных коллизионных норм, так и норм внутригосударственного характера, может возникнуть проблема квалификации юридических понятий, из которых они состоят. Так, привязка коллизионной нормы в сфере регулирования наследственных отношений может указывать на применение права той страны, где имел свое последнее место
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2020
жительства наследодатель, право той страны, где у него находится недвижимое имущество. Такие понятия (последнее место жительства, недвижимое и движимое имущество) могут наделяться неодинаковым смыслом в различных странах.
Отдельные авторы, уделяя большое внимание характеристике понятий последнего места жительства наследодателя, движимого и недвижимого имущества, говоря об их сущности в различных правовых системах, видят разрешение этой проблемы посредством унификации и гармонизации в международных соглашениях различных уровней. На наш взгляд, способы разрешения данной проблемы давно существуют и не требуют применения таких длительных и затратных путей их решения. В Российской Федерации ст. 1187 Гражданского кодекса в качестве основного способа разрешения проблемы квалификации закрепляет применение российского права (lex fori). В случае, если юридические термины и понятия, требующие квалификации, неизвестны российскому праву или известны в ином словестном обозначении, может применяться иностранное право.
Существующие различия коллизионных принципов, применяемых в регулировании наследственных отношений, приводят к возникновению проблемы «отсылок» в международном частном праве. Например, в случае применения российским судьей отечественной коллизионной нормы, подчиняющей наследственные отношения праву страны последнего места жительства наследодателя, может сложиться ситуация, при которой коллизионная норма этой страны содержит совершенно иную коллизионную привязку -право страны гражданства наследодателя. При определенных фактических обстоятельствах судья будет вынужден вернуться к применению своего собственного правопорядка. Такая ситуация называется обратной отсылкой. Если же коллизионная норма избранной правовой системы отсылает к праву третьего государства, то возникает так называемая «отсылка к праву третьей страны».
На протяжении всего периода существования данного института не утихают научные дискуссии относительно возможного разрешения проблемы отсылок. Одни исследователи, поддерживая закрепленную в законодательстве отдельных государств идею признания отсылок, отмечают ее целесообразность с практической точки зрения, в связи с тем, что обратная отсылка дает возможность суду со ссылкой на законодательство применить отечественное право для облегчения правоприменительного процесса и разрешения спора по существу [3].
Однако следует согласиться с теми авторами, кто придерживается принципа «непризна-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2020
ния обратной отсылки», отраженного в законодательстве многих государств, в том числе, Российской Федерации (ст. 1190 ГК РФ). Например, Н.И. Марышева отмечает, что практически такая позиция в определенной степени упрощает работу судов, которым не приходится исследовать иностранные коллизионные нормы на предмет возможной обратной отсылки к российскому праву, хотя при этом сокращается сфера применения российского права [4].
На наш взгляд, существенным аргументом в пользу такого подхода является также желание упростить процесс установления содержания иностранного права, давая возможность правоприменителю сосредоточиться только на материальных нормах, не затрачивая усилий и времени на установление содержания еще и коллизионных норм.
Еще одной из проблем, возникающих при регулировании наследственных отношений с иностранным элементом, является, так называемый, «предварительный» или «побочный» вопрос, совершенно незаслуженно не получивший, в отличие от проблемы квалификации и отсылок, ни законодательного закрепления, ни широкого освещения в научной литературе. Именно в наследственных делах для разрешения основного правоотношения зачастую бывает необходимо урегулировать один или несколько сопутствующих вопросов. Например, дать оценку действительности брака наследодателя, заключенного за границей, установить или оспорить отцовство и др. Поскольку способы разрешения данной проблемы до сих пор не закреплены законодателем, судья должен принимать решения совершенно самостоятельно. Для этого он может воспользоваться способами lex fori, lex causae, известными для разрешения проблемы квалификации, или другими возможными инструментами.
В последнее время в научной литературе все чаще обсуждается вопрос об эффективности существующих на сегодняшний день коллизионных привязок, регулирующих вопросы наследования. Многие авторы (Вершинина Е.В., Фокина А.Д.) [1] настаивают на необходимости применения единого статута к наследственным отношениям, который заменил бы собой закрепленные в законодательствах государств различные коллизионные привязки (в частности, при наследовании движимого и недвижимого имущества), часто ссылаясь в качестве образца на принятый в 2012 г. Регламент ЕС 650/2012. Основная идея европейского законодателя, отраженная в этом Регламенте, заключается в унификации коллизионных принципов и закреплении в качестве основного «закона последнего места жительства наследодателя».
Российское законодательство пошло по пути дифференциации коллизионного регулирования наследственных отношений, включив наряду с общим коллизионным принципом (право страны последнего места жительства наследодателя), специальный коллизионную привязку, относящуюся к наследованию недвижимого имущества, -права страны места его нахождения. Такая позиция является, на наш взгляд, вполне оправданной, поскольку сложно себе представить применение иностранного правопорядка к наследованию недвижимости, находящейся на территории Российской Федерации. Данный подход имеет свое подтверждение и при переходе к государству выморочного недвижимого имущества, несмотря на то, чем руководствуется то или иное государство, разрешая данный вопрос: позицией наследника по закону или подхода «права оккупации». И в том, и в другом случае недвижимость останется собственностью государства, на чьей территории оно расположено. Природа такого подхода вытекает из верховенства государства, его суверенных качеств.
Даже существующие на сегодняшний день варианты коллизионных привязок не могут позволить урегулировать весть спектр наследственных отношений в силу их сложности и неоднородности. В частности, с 2019 г. в российское наследственное законодательство были внесены дополнительные институты, позволяющие совершать наследственный договор и совместное завещание супругов.
Наследственный договор как новый инструмент совершения волеизъявления наследодателя в отношении своего имущества представляет собой своего рода опыт, для которого, по сути, еще не подготовлена правовая почва и отсутствует сама необходимость появления данного института в российском наследственном праве [2].
Вводя такой институт в российское право, законодатель должен был позаботиться о полноценном его коллизионно-правовом регулировании, внеся соответствующие дополнения в Раздел VI Части III Гражданского кодекса Российской Федерации. Следует согласиться с Э.Г. Пилипсо-ном [6], с тем, что, по сути, наследственный договор имеет двойственную правовую природу, включая в себя элементы завещания и договора, и не может быть урегулирован исключительно классическими наследственными коллизионными привязками «lex personalis» и «lex rei sitae». Более логичным в этом случае было бы обращение к коллизионным принципам договорного права, основным из которых выступает, несомненно, автономия воли сторон - «lex voluntatis».
Последствием применения коллизионной нормы может явиться обращение либо к нормам отечественного, либо иностранного правопорядка. Как отмечалось выше, в последнем случае, перед тем как применить нормы иностранного права, необходимо правильно установить его содержание, что является крайне сложным и трудоемким процессом. В данном случае у правоприменителя имеется достаточно ограниченный арсенал инструментов, в результате использования которых он может добиться положительного результата. Так, предложенный в ст. 1191 Гражданского кодекса Российской Федерации способ использования доказательств о содержании иностранного права, представленных самими участниками спора, на практике трудно осуществим именно в рамках наследственных отношений в отличие, например, от споров, вытекающих из внешнеэкономических сделок, международных перевозок и др.
Учитывая, что судье необходимо ориентироваться не только на текст иностранного закона, но и соотносить его положения с толкованием, судебной практикой и научной доктриной, которые сложились в данном государстве, обращение в органы юстиции за получением соответствующей информации также представляется не очень продуктивным процессом. В реальности компетентные государственные органы в лучшем случае предоставляют переведенные на русский язык источники иностранного законодательства.
При применении иностранного права также необходимо учитывать «оговорку о публичном порядке», при которой последствия применения норм иностранного права могут противоречить основным конституционным принципам Российской Федерации, нормам морали и как следствие привести к дискриминации граждан. Примером может служить наделение мужчины большими полномочиями в разделе наследственного имущества по отношении к женщине, отсутствие норм об обязательных наследниках и т.д.
Определенную сложность в данном процессе составляет отсутствие законодательно закрепленного понятия «публичный порядок», что перекладывает на плечи правоприменительного органа решение о возможности или невозможности применения норм иностранного права. Поскольку под данную категорию можно подвести достаточно широкий круг оснований, есть вероятность того, что в том или ином конкретном случае судья прибегнет к возможности применения права «lex fori».
В заключении следует отметить, что эффективность правового регулирования зависит от множества различных факторов, среди которых немаловажным является определение последо-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2020
вательности или иными словами алгоритма действий, который необходимо совершить правоприменителю для разрешения спорного вопроса.
Список литературы:
[1] Вершинина Е.В., Фокина АД. Проблемы определения применимого права в делах о наследовании по закону в России и зарубежных странах // Московский журнал международного права. 2017. № 1(105). С. 110-122.
[2] Гаджиев А.А., Гудименко Г.В. Наследственный договор в правопорядках различных стран // Вестник Алтайской академии экономики и права. 2019. № 3. С. 193-200.
[3] Костина О.В., Шевченко О.Р. Обратная отсылка в теории международного частного права // Научные ведомости Белгородского государственного университета. 2011. № 2 (97). С. 207213.
[4] Марышева Н.И. Обратная отсылка в международном частном праве: российское законодательство // Журнал российского права. 2018. № 11 (263). С. 55-62.
[5] Пашенцев Д.А. Правовые традиции России и развитие международных экономических организаций // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия: Юридические науки. 2015. № 3 (24). С. 26-30.
[6] Пилипсон Э.Г. Договорное наследование - необходимость создания специфического пра-
вового регулирования // Государство и право. 2017. № 2. С. 89-97.
Spisok literatury:
[1] Vershinina E.V., Fokina AD. Problemy opre-deleniya primenimogo prava v delah o nasledovanii po zakonu v Rossii i zarubezhnyh stranah // Mosk-ovskij zhurnal mezhdunarodnogo prava. 2017. № 1(105). S. 110-122.
[2] Gadzhiev A.A., Gudimenko G.V. Nasledst-vennyj dogovor v pravoporyadkah razlichnyh stran // Vestnik Altajskoj akademii ekonomiki i prava. 2019. № 3. S. 193-200.
[3] Kostina O.V., SHevchenko O.R. Obratnaya otsylka v teorii mezhdunarodnogo chastnogo prava // Nauchnye vedomosti Belgorodskogo gosudarstven-nogo universiteta. 2011. № 2 (97). S. 207-213.
[4] Marysheva N.I. Obratnaya otsylka v mezh-dunarodnom chastnom prave: rossijskoe zakonod-atel'stvo // ZHurnal rossijskogo prava. 2018. № 11 (263). S. 55-62.
[5] Pashencev D.A. Pravovye tradicii Rossii i razvitie mezhdunarodnyh jekonomicheskih organ-izacij // Vestnik Moskovskogo gorodskogo pedagog-icheskogo universiteta. Serija: Juridicheskie nauki. 2015. № 3 (24). S. 26-30.
[6] Pilipson E.G. Dogovornoe nasledovanie -neobhodimost' sozdaniya specificheskogo pravo-vogo regulirovaniya // Gosudarstvo i pravo. 2017. № 2. S. 89-97.
\
ЮРКОМПАНИ
www. law-books. ru
л_
Юридическое издательство
«ЮРКОМПАНИ»
Издание учебников, учебных и методических пособий, монографий, научных статей.
Профессионально.
В максимально короткие сроки.
Размещаем в РИНЦ, Е-ЫЬгагу.
Г
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 3 • 2020
