CC BY
216
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
УДК 343.9 И.А. Макаренко
ПРОБЛЕМЫ ДОПУСТИМОСТИ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ НА НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ УЧАСТНИКОВ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА
Рассматриваются проблемы психологического воздействия следователя в отношении несовершеннолетних.
Ключевые слова: несовершеннолетний, психологическое воздействие, психическое насилие.
Любое общение представляет собой процесс двустороннего воздействия общающихся людей. Методы и средства психологического воздействия многочисленны, однако, учитывая возрастные и психологические особенности подростка, его подверженность внушению, склонность к фантазированию, представляется, что единственно возможным методом психологического воздействия на несовершеннолетних участников уголовного судопроизводства является метод убеждения. В этой связи возникает вопрос относительно использования «следственных хитростей» или «психологических ловушек», так называемых тактических приемов, основанных как раз на методах психологического воздействия.
Одни ученые рассматривают их как вид психического насилия1. Другие понимают «психологические ловушки» и «следственные хитрости» как изобретательность и маневрирование информаци-ей2. М.С. Строгович указывал, что к ним относится, например, «формирование у подследственного ошибочного представления» о различных фактах. Прямо лгать обвиняемому следователь не может, но он применяет обман в более сложной форме и под менее откровенным наименованием - «формировать ошибочное представление». Такая хитроумная форма лжи, обмана с точки зрения нравственности еще более нетерпима и недопустима3.
В толковом словаре слово «хитрый» имеет несколько значений: 1) изворотливый, скрывающий свои истинные намерения, идущий обманными путями; 2) лукавый, обнаруживающий какой-нибудь скрытый умысел, намерение; 3) изобретательный, искусный в чем-либо; 4) замысловатый, мудреный4. Мнения криминалистов по этому вопросу, как и мнения опрошенных следователей, не выходят за рамки толкования понятия «хитрость», данного в толковом словаре. Проблема заключается в том, какое именно значение приемлемо для процессуальной деятельности практического работника.
А.М. Ларин, например, считал, что «хитрость» часто употребляется в предосудительном значении - в смысле изворотливости, достижения цели обманным путем. Но когда говорят о следственной хитрости, то имеют в виду другое значение - изобретательность, искусность в чем-либо5.
Действительно, «хитрость» чаще понимается в предосудительном значении и не все, говоря о следственной хитрости, имеют в виду что-либо искусное.
А.М. Ларин, продолжая свою мысль, отмечал, что призывы к широкому, повсеместному внедрению следственных хитростей были бы опрометчивы. Применение этих приемов в каждом конкретном случае требует симультанного подхода, одновременно охватывающего познавательную, правовую, нравственную, психологическую стороны ситуации, учитывающего интеллектуальный уровень, характер, жизненный опыт действующих лиц в их неповторимом сочетании. Это материал, который с трудом, с неизбежными значительными потерями поддается обобщению, плохо укладывается в брошюры по обмену опытом, в ведомственные методические пособия, инструкции и прочие предписания, рассчитанные на многократное применение 6.
1 См.: Любичев С.Г. Этические основы следственной тактики. М.: Юрид. лит., 1980. С. 14-16; Михальчук А.Е. Тактические комбинации при производстве следственных действий. Саратов, 1991. С. 53; Гавло В.К. Теоретические проблемы и практика применения методики расследования отдельных видов преступлений. Томск, 1985. С. 99 и др.
2 См., напр.: Порубов Н.И. Научные основы допроса на предварительном следствии. Минск, 1978. С. 71 ,72; Драпкин Л.Я. Основы теории следственных ситуаций. Екатеринбург, 1987. С. 123-127 и др.
3 См.: Проблемы судебной этики / под ред. М.С. Строговича. М.: Наука, 1974. С. 126, 127.
4 См.: Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Азъ, 1996. С. 850.
5 См.: Юридическая конфликтология / под ред. В.Н. Кудрявцева. М., 1995. С. 286.
6 Там же. С. 286.
Таким образом, кроме того, что названия «следственные хитрости» и «психологические ловушки» сами по себе неоднозначны и вызывают различное их толкование, их применение связано с определенными трудностями в силу того, что они основаны на психологическом воздействии на человека и поэтому должны учитывать индивидуальные особенности каждой личности.
Теоретические разработки и предложения должны отвечать определенным критериям, среди которых не последнее место должны занимать критерии простоты восприятия и возможности реального применения их на практике. В этой связи правы ученые, предлагающие отказаться от употребления терминов «следственная ловушка» и «следственная хитрость», так как они ассоциируются с обманом, однако вводить вместо этих терминов новый - «психологический реагент» 7, на наш взгляд, нет никакой целесообразности. Абсолютно прав А.Г. Филиппов, когда пишет: «Мы в принципе не против любого термина - лишь бы было понятно, о чем идет речь. Но термин “психологический реагент” (в свое время проф. А.Р. Ратинов заметил, что он заимствован из химии, видимо, потому что в юриспруденции подходящего слова не нашлось) как раз и не понятен. Он не отражает сущности приема, запутывает читателя» 8.
Как отмечал профессор Л.Л. Каневский, «правомерное психологическое воздействие не допускает ни обмана, ни недобросовестности в отношениях с допрашиваемыми. Если тактический прием основан на правомерных с точки зрения закона и этически допустимых действиях следователя, то незачем называть такие приемы “психологическими ловушками” или “следственными хитростями”. Это психологические приемы допроса, которые так и следует называть» 9.
Анализируя мнения ученых относительно допустимости и правомерности использования приемов психологического воздействия, с сожалением надо признать, что в конце ХХ в. к нравственным критериям производства предварительного следствия было более трепетное отношение, нежели в настоящее время. Тот период ознаменован многочисленными теоретическими работами, посвященными этическим основам следственной тактики и критике профессиональной деформации работников правоохранительных органов. Сейчас к этим проблемам относятся несколько иначе. Объяснением этому служат многие факторы и, в первую очередь, падение нравственности в обществе в целом, обыденное отношение к обману и насилию, раскрытие преступления любым способом при отсутствии опыта работы и т.д.
И в этой связи возникает вопрос об установлении границы между правомерным психологическим воздействием и психическим насилием. Процессуальным решением этого вопроса является ст. 164 УПК РФ, запрещающая применение насилия, угроз и иных незаконных мер, а равно создание опасности для жизни и здоровья участвующих в следственных действиях лиц. Однако с тактической точки зрения граница между законным и недопустимым воздействием недостаточно четко очерчена. По мнению А.Р. Ратинова, «правомерное воздействие отличается от психического насилия наличием у подвергающегося воздействию лица свободы выбора той или иной позиции»10, то есть при правомерном воздействии существует свобода выбора между дачей правдивых или ложных показаний или отказа от дачи показаний. Между тем, как представляется, такой же выбор возможен и при психическом насилии. Разница заключается в том, что в этом случае для выбора желаемого поведения необходимо более сильное внутреннее сопротивление допрашиваемого воле следователя. В связи с этим особенно остро проблема четкого отграничения допустимого (правомерного) воздействия от психического насилия возникает при производстве следственных действий с участием несовершеннолетних, поскольку подросток реагирует на любое воздействие, не говоря уже о том, что психическое насилие может привести к оговору или самооговору.
Г.Г. Доспулов определяет насилие при допросе как «всякое, противоречащее требованиям закона и профессиональной этике следователя, воздействие на допрашиваемого, которое ограничивает
7 См.: Журавлев Ю.Г. Соотношение тактического приема и психологического реагента в криминалистической тактике // Вестн. криминалистики / отв. ред. А.Г. Филиппов. Вып. 2 (30). М.: Спарк, 2009. С. 57.
8 Филиппов А.Г. Заметки на полях (о термине «психологический реагент» в статье Ю.Г. Журавлева) // Вестн. криминалистики / отв. ред. А.Г. Филиппов. Вып. 2 (30). М.: Спарк, 2009. С. 61.
9 Каневский Л.Л. Криминалистические проблемы расследования и профилактики преступлений несовершеннолетних. Красноярск, 1991. С. 123.
10 Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. М., 1967. С. 164.
Проблемы допустимости психологического воздействия. ЭКОНОМИКА И ПРАВО
выбор правильной линии поведения, умаляет его права или затрагивает законные интересы других участников процесса»11.
По мнению А.Б. Соловьева, основными отличиями психологического воздействия от психического насилия являются его процессуальные пределы, то есть запрет добиваться дачи показаний путем угроз и насилия, и эмоциональные пределы, заключающиеся в необходимости избегать слишком больших эмоциональных перегрузок 12.
Таким образом, закон запрещает добиваться дачи показаний обвиняемого и других участвующих в деле лиц путем насилия, угроз и иных незаконных мер (ч. 4. ст. 164 УПК РФ), к которым относятся обман, подкуп, заманчивые обещания, разжигание и использование низменных чувств и т.д. Воздействие на допрашиваемого не должно также унижать честь и достоинство несовершеннолетнего обвиняемого.
Психологическое воздействие на несовершеннолетнего обвиняемого не должно создавать атмосферу сильной психической напряженности. По мнению психологов, состояние психической напряженности может быть двух видов - операциональное и эмоциональное. В основе операциональной психической напряженности лежит преобладание процессуальных мотивов деятельности, она оказывает мобилизующее влияние на индивида и способствует сохранению высокого уровня работоспособности. Развитие состояний эмоциональной психической напряженности характеризуется выраженной отрицательной эмоциональной окраской поведения, ломкой мотивационной структуры деятельности и приводит к снижению ее эффективности и дезорганизации 13.
По причине того, что психика несовершеннолетнего еще окончательно не сформирована, подростки более вспыльчивы, нежели уравновешенны, более эмоциональны, чем рассудительны, создание напряженной эмоциональной обстановки должно иметь определенные границы. Полное отсутствие психической напряженности в процессе вербальных следственных действий с участием несовершеннолетнего может привести к возникновению чувства безнаказанности и безответственности, что также недопустимо.
К созданию обстановки сильного психического напряжения может привести форсированный или замедленный темп допроса, применение некоторых тактических приемов, таких как внезапность, если она используется без учета психологических особенностей несовершеннолетнего обвиняемого, «разжигание конфликта» и др. Созданию сильной эмоциональной психической напряженности может способствовать и поведение следователя в ходе допроса, например, повышенный тон, грубость и т.д.
К описываемому состоянию может привести и нарушение так называемого «персонального пространства». Психологами установлено, что каждый человек имеет вокруг себя такое пространство, в которое не должны вторгаться другие люди. Интимное пространство в радиусе от 0 до 45 см используется при общении самых близких людей; персональное пространство от 45 до 120 см используется при обыденном общении со знакомыми людьми. Социальное расстояние от 120 до 400 см предпочтительно в общении с чужими людьми или при официальном общении14.
Психолог Д. Фаст, анализируя данную проблему, определил, что «вторжение на личную территорию, когда полицейский офицер с каждым последующим вопросом все ближе надвигается на допрашиваемого, является чрезвычайно эффективным средством, помогающим сломить сопротивление. Когда ресурсы человека, направленные на защиту личной территории, слабеют либо подвергаются атаке извне, его уверенность в себе уменьшается» 15.
Учитывая вышесказанное, необходимо отметить, что показания допрашиваемого обвиняемого -не единственный источник доказательств, более того, «сопротивление» обвиняемого расследованию не только законно, но и естественно с психологической точки зрения. В силу этого пример с вторжением в личное пространство несовершеннолетнего обвиняемого, которое может привести к сильной эмоциональной психической напряженности подростка, можно рассматривать и как элемент психического насилия над ним.
11 Доспулов Г.Г. Психология допроса на предварительном следствии. М.: Юрид. лит., 1976. С. 53.
12 См.: Соловьев А.Б. К вопросу о критериях правомерности психологического воздействия при допросах // Тактические приемы допроса и пределы их использования: тезисы докл. / Теоретический семинар ВНИИ МВД СССР. М., 1980. С. 26.
13 См.: Психология. Словарь / под ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. М.,2001. С. 230.
14 См.: Китаев-Смык Л.А. Психология стресса. М.: Наука, 1983. С. 298.
15 Фаст Джулиус. Знак чувства бессловесный / пер. с англ. С.И. Ананина. Минск: ООО «Попурри», 1996. С. 50.
Поскольку, как представляется, даже при психическом насилии у подростков с сильным характером (что не исключено) все же остается свобода выбора того или иного поведения в процессе расследования, мы считаем более целесообразным охарактеризовать психическое насилие как такое воздействие, которое затрудняет выбор желаемого для подростка поведения.
На основании изложенного под психическим насилием следует понимать любое воздействие на психику несовершеннолетнего обвиняемого, если оно противозаконно и безнравственно, влечет за собой состояние сильной эмоциональной психической напряженности и затрудняет выбор желаемого для подростка поведения.
Мы согласны с О.В. Полстоваловым, что применение психического насилия при производстве процессуальных действий влечет за собой ряд негативных последствий: искажение объективной истины по делу, невозможность ее достижения; необоснованные нравственные и физические страдания участников следственных и судебных действий; перекладывание бремени доказывания на лиц, которые по закону не обязаны выступать в роли субъектов уголовно-процессуального доказывания; деморализация сотрудников правоохранительных органов16.
Поступила в редакцию 28.01.11
I.A. Makarenko
Issues of admissibility of a psychological impact on minor participants of punitive proceedings
The article deals with the issues of a psychological impact on a crime investigator’s side on juvenile criminals. Keywords: juvenile criminals, psychological impact, mental act of force.
Макаренко Илона Анатольевна, доктор юридических наук, профессор Институт права Башкирского государственного университета 450005, Россия, г. Уфа, ул. Достоевского, 131 E-mail: ilona475@mail.ru
Makarenko I.A., doctor of law, professor Institute of Law of the Bashkir State University 450005, Russia, Ufa, Dostoevskogo str., 131 E-mail: ilona475@mail.ru
16 См.: Полстовалов О.В. Основы профессионального общения следователя. Уфа: Гилем, 2005. С. 19.
