CC BY
190
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ ^^
Актуальные проблемы уголовного процесса
ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ ПРЕДЪЯВЛЕНИЯ ЖИВЫХ ЛИЦ ДЛЯ ОПОЗНАНИЯ
Е.В. ЕГОРОВА,
кандидат юридических наук, доцент кафедры судебной власти и организации правосудия факультета права
Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Научная специальность: 12.00.09 — уголовный процесс
E-mail: [email protected]
Аннотация. В статье рассматриваются дискуссионные вопросы, связанные с доказательственным значением предъявления для опознания людей, приметы которых опознающих не сообщил, а также исследуются ситуации, в которых отсутствует развернутая характеристика признаков опознаваемого объекта. В ходе исследования был выявлен ряд противоречий между психологическими закономерностями и требованиями уголовно-процессуального законодательства. В качестве подтверждения своих доводов автор приводит ряд примеров из проанализированных уголовных дел, а также данные экспериментальной психологии.
Ключевые слова: криминалистика, уголовный процесс, следствие, доказательства, допрос, опознание людей, приметы опознаваемого, описание внешности, способы узнавания, идентификация.
BURNING ISSUES OF THE IDENTIFICATION PARADE OF PEOPLE
E.V. EGOROVA,
candidate of jurisprudence, associate professor of judicial authority and organization of justice of faculty of the right of National research university «The Higher School of Economy»
Annotation. In the article the author considers the controversial issues with respect to the evidentiary value of the identification parade of people in situations, when an identifier did not report the signs or when the description is insufficient. In addition, the author analyzed a number of contradictions between psychological rules and requirements of the Criminal Procedure Code. The article contains a number of the criminal cases, which have been analyzed by the author, as well as the experimental psychology findings.
Keywords: criminology, criminal procedure, investigation, evidences, interrogation, identification of people, identifiable signs, physical description, methods of recognition, identification.
Вопросы организации и тактики предъявления для опознания живых лиц достаточно полно разработаны в криминалистической литературе. Тем не менее, отдельные проблемы прикладного характера, связанные с его проведением, остаются до сих пор не решенными. Особую актуальность они приобрели в связи с изменением правовых основ предъявления для опознания живых лиц в результате принятия УПК РФ (ст. 193). Обратим внимание лишь на некоторые из них, представляющиеся нам наиболее важными и имеющими существенное значение для правоприменительной практики.
В соответствии с ч. 2 ст. 193 УПК РФ, опознающие предварительно допрашиваются об обстоятельствах, при которых они видели предъявляемое для опознания лицо, а также о приметах и особенностях, по которым они могут его опознать.
В криминалистической литературе до сих пор нет единства мнений по поводу доказательственного
значения предъявления для опознания в случаях, когда опознающий не сообщил на допросе приметы и особенности опознаваемого человека, но высказывает уверенность, что сможет его узнать. Одни авторы считают, что такое предъявление не имеет смысла даже при положительном результате1, дру-
1 Исаева Л. Предъявление лиц для опознания // Законность. 2002. № 10. С. 20; Гинзбург А.Я. Тактика предъявления для опознания. М., 1971. С. 13; Гинзбург А.Я. Опознание в следственной, оперативно-розыскной и экспертной практике: Учеб.-практ. пособие. М., 1996. С. 22; Комиссаров В.И. Спорное и бесспорное в тактике предъявления для опознания // Теория и практика криминалистики и судебной экспертизы. Вып. 3. Саратов, 1978. С. 74; Цветков П.П. Предъявление для опознания в советском уголовном процессе. Л., 1962. С. 43; Корухов Ю.Г. Предъявление для опознания на предварительном следствии и в суде. М., 1968. С. 18; Османов Т.Ю. Применение метода словесного портрета в следственной и оперативной деятельности: методологические и психологические аспекты проблемы: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2000. С. 153; Колмаков В.П. Идентификационные действия следователя. М., 1977. С. 35.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного процесса
гие полагают, что отказываться от предъявления для опознания по этой причине не следует2.
Доводы ученых, считающих недопустимым предъявление для опознания, которое не основано на предшествующем описании примет, можно свести к следующим. Во-первых, на момент закрепления процессуальных основ предъявления для опознания в УПК РСФСР 1960 г. в психологической науке того времени считалось, что надежным критерием прочности запоминания является воспроизведение, осуществляемое в отсутствие объектов, о которых идет речь. Этот подход разделяли Г.И. Кочаров3 и П.П. Цветков4, результаты исследований которых стали решающими при разработке ст. 164—166 УПК РСФСР, регламентировавших данное следственное действие. По этому поводу еще Г. Шнейкерт писал, что человек «может запечатлеть в своей памяти изображение лишь в том случае, если он в состоянии дать словесное описание такового»5.
Во-вторых, при сукцессивном типе узнавания опознающему значительно легче в словесной форме описать признаки отдельных элементов опознаваемого объекта, чем тому человеку, у которого в памяти сохранился целостный образ воспринятого лица, не разлагаемый на составные элементы. Однако названия этих интегральных единиц применительно к системе описания внешности человека, принятой в криминалистике, фактически отсутствуют. Поэтому показания опознающих, относящихся к первой категории, для других участников уголовного процесса более ясны, понятны, доступны.
В-третьих, невозможность для потенциального опознающего выделить необходимую совокупность частных признаков, индивидуализирующих опознаваемый объект, фактически противоречит идентификационной сущности предъявления для опознания, не позволяет проверить достоверность полученных результатов. Не случайно Ю.Г. Корухов отмечает: «Необходимо, чтобы опознающий не только назвал признаки, по которым он опознает лицо, но и охарактеризовал их так же, как ранее при допросе»6. Эту же точку зрения разделяет И.В. Шевчук, которая пишет, что проверка результатов предъявления для опознания должна сочетать «сопоставление показаний опознающего, данных им на предшествующем опознанию допросе, с показаниями, полученными в ходе предъявления ему лица для опознания»7.
В-четвертых, при отсутствии развернутой характеристики признаков опознаваемого объекта трудно
соблюсти требования закона о необходимости его предъявления в группе сходных признаков (однородных — для предметов) общим числом не менее трех8.
В-пятых, несоблюдение процессуального требования об обязательности предварительного допроса опознающего о приметах и особенностях, по которым он может опознать объект, влечет за собой признание протокола предъявления для опознания недопустимым доказательством (п. 5 ч. 2 ст. 74; ч. 1, п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК РФ).
Таким образом, УПК РФ, указывая необходимость выяснить в ходе допроса приметы и особенности опознаваемого объекта, фактически закрепляет лишь один из двух равноценных в психологическом плане способов узнавания — сукцессивный. Это так называемый классический случай, когда в памяти опознающего «на уровне актуального слоя запечат-ления сохранилось большое количество информации, которая в момент предъявления объекта для опозна-
2 Самошина З.Г. Вопросы теории и практики предъявления для опознания на предварительном следствии. М., 1976. С. 47—49; Шевчук И.В. Уголовно-процессуальные, психологические и тактические аспекты предъявления для опознания лиц на предварительном следствии: Дисс. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2001. С. 71; Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. М., 2001. С. 322; Удалова Л.Д. Тактико-психологические основы предъявления для опознания и достоверность его результатов: Дисс. ... канд. юрид. наук. Киев, 1992, С. 83; Челы-шева О.В. Современные теоретические и практические проблемы предъявления для опознания живых лиц по признакам внешности: Дисс. ... канд. юрид. наук. СПб., 1993. С. 103; Рау-херт М. Эмпирические исследования процесса опознания личности // Совершенствование форм и методов борьбы с преступностью. Рига, 1989. С. 96—101; Противинский М. Дискуссионные вопросы предъявления для опознания на предварительном следствии: Сб. ст. адъюнктов и соискателей. М., 1968. С. 171—173; Кертес И. Тактика и психологические основы допроса. М., 1965. С. 47; Бурданова В.С. Использование данных психологии при оценке результатов опознания // Вопросы судебной психологии / Тезисы докладов и сообщений на Всесоюз. конф. по судебной психологии. М., 1971. С. 96; Алексеев А.М. Об одном дискуссионном вопросе в теории и практике предъявления для опознания // Труды Высшей школы МВД СССР. Вып. 34. М., 1972. С. 123; Петренко В.М. Предъявление для опознания. М., 1975. С. 33; Ревтов Ю.Н. Опознание человека по голосу и особенностям речи в процессе расследования: Дисс. ... канд. юрид. наук. Мн., 1988. С. 119.
3 Кочаров Г.И. Вопросы теории и практики предъявления для опознания на предварительном следствии: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 1956. С. 86—88.
4 Цветков П.П. Опознание в стадии предварительного следствия: Дисс. ... канд. юрид. наук. Л., 1957. С. 63, 64.
5 Шнейкерт Г. Учение о приметах для опознавания. Руководство для работников уголовного розыска / Пер. с нем. М., 1925. С. 7.
6 Корухов Ю.Г. Указ. соч. С. 27.
7 Шевчук И.В. Уголовно-процессуальные, психологические и тактические аспекты предъявления для опознания лиц на предварительном следствии: Дисс. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2001. С. 166.
8 Исаева Л. Указ. соч.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного процесса
ния находится в состоянии готовности для сравнения с признаками предъявляемого объекта»9. Именно этот способ признается единственно правильным и допустимым законодателем и многими криминалистами. Здесь особо показательна позиция В.П. Колмакова, который не без оснований замечает, что в психологическом плане симультанное узнавание не вызывает сомнений и возможно в повседневной жизни. Но совсем другое дело — процесс установления тождества в уголовном судопроизводстве, где тождество само по себе должно быть основано на совокупности признаков, неповторимых в других объектах. Эти признаки подлежат фиксации в протоколе предъявления для опознания, а их отсутствие будет свидетельствовать о потере доказательственного значения проведенного предъявления для опознания10.
Представляется, что аргумент В.П. Колмакова совершенно справедлив. Но, к сожалению, такой подход отражает лишь один из нескольких типичных вариантов протекания процесса опознания. Поэтому для выяснения обоснованности доводов ученых, считающих недопустимым предъявление для опознания, не основанного на предварительном описании примет и особенностей, обратимся к данным экспериментальной психологии.
Первый из приведенных аргументов (надежный критерий прочности запоминания — воспроизведение в отсутствие описываемого объекта), видимо, имеет право на существование, но, тем не менее, совсем не бесспорен. Об этом свидетельствует целый ряд исследований. В частности, Т.П. Зинченко и Н.Н. Киреева отмечают, что в процессе опознания действительно взаимодействуют две системы — зрительная и вербальная, в каждой из которых осуществляются сложные операции. При этом успешность взаимодействия этих систем ведет к эффективному решению опознавательных задач. Однако полученные экспериментальные данные позволяют говорить «о возможности параллельной работы зрительной и вербальной систем»11.
Эта теория согласуется с данными психологов. Так, П. Колерс пишет, что хотя узнавание объектов облегчается при наличии названий объектов, но наименование может и небыть условием, обязательным для этого процесса12. Ю.В. Идашкин, говоря о сложности процесса узнавания, замечает, что оно, «как правило, осуществляется легче, чем воспроизведение»13. В.С. Бурданова также считает, что «актуализация образа возможна и без словесного выражения его призна-
ков. Процент ошибок одинаков как в тех случаях, когда предварительное описание примет производилось, так и в случаях опознания без указания примет»14.
Сюда же следует отнести вариант, когда «информация о внешних признаках запечатлелась на уровне латентного слоя, однако в ходе предъявления объекта она актуализируется и происходит опознание»15. Это достаточно распространенные на практике случаи, когда допрашиваемые не могут назвать признаки и приметы опознаваемого лица, но уверены, что смогут опознать его, когда увидят.
Со вторым доводом, свидетельствующим о преимуществе сукцессивного узнавания, мы полностью согласны.
В отношении третьего аргумента (необходимо, чтобы опознающий при предъявлении для опознания охарактеризовал признаки опознаваемого лица также, как ранее на допросе) отметим, что соблюдение этого требования крайне важно, так как речь идет о процессуальной форме криминалистической идентификации. Но, с другой стороны, опознание — это идентификация, осуществляемая по мысленному образу. Формирование данного образа подчинено своим психофизиологическим закономерностям, которые нельзя не учитывать уже только потому, что именно от них во многом зависит обоснованность или, наоборот, уязвимость десятилетиями устоявшихся криминалистически значимых положений.
Оказывается, в большинстве случаев опознание происходит не столько по тем признакам, которые ранее описывались опознающим, сколько по другим, скрытно хранившимся в его памяти. Этот феномен объясняется тем, что «в памяти на уровне актуального слоя запечатлелось мало информации о внешних признаках, но в момент предъявления объекта часть информации из латентного слоя перешла в актуальный и произошло узнавание как по признакам, которые назывались лицом при предварительном допросе, так и по признакам, которые актуализировались в ходе предъявления для опознания»16. В результате эксперимента, проведенного
9 Алексеев А.М. Указ. соч. С. 118.
10 Колмаков В.П. Указ. соч. С. 35.
11 Зинченко Т.П., Киреева Н.Н. Актуальные проблемы психологии опознания // Вест. Ленинград. ун-та. 1977. № 23. С. 99.
12 Колерс П. Распознавание образов. М., 1970. С. 31.
13 Идашкин Ю.В. К вопросу о воспроизведении латентно запечатленного материала: Дисс. ... канд. псих.наук. М., 1959. С. 38, 39.
14 Бурданова В.С. Указ. соч. С. 96.
15 Алексеев А.М. Указ. соч. С. 118.
16 Там же.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного процесса
A.М. Алексеевым, установлено, что «в процессе предъявления для опознания в подавляющем большинстве случае (в 16 из 19) «проявляются признаки, сохранившиеся в памяти, но не зафиксированные в отчетах»17. Этот факт был замечен и при проведении исследований
B.Н. Панферовым18 и Л.Н. Иванской19.
Эта психологическая закономерность нашла свое подтверждение в материалах изученных нами уголовных дел (на основе анализа 315 эпизодов предъявления для опознания живых лиц). Так, при описании признаков внешности опознаваемых лиц, опознающие на допросах, предшествующих предъявлению для опознания, в общей сложности 257 раз был отмечен элемент «глаза», 18 раз — лоб, 209 — нос, 213 — овал лица, 195 — губы, 224 — волосы, 267 — телосложение, 286 — рост и 217 — иные признаки. Однако общее число одноименных признаков, по которым производилось опознание этими опознающими, оказалось иным. В частности, в протоколах предъявления для опознания в качестве идентификационных признаков (элементов) глаза упомянуты 238 раз, лоб — 11, нос — 192, овал лица — 246, губы — 176, волосы — 201, телосложение — 280, рост — 253, иные признаки — 254 раза.
Данные экспериментальной психологии дают возможность констатировать, что в ряде случаев в процессе опознания используются определенные латентные признаки, которые не фиксируются полностью или частично на уровне сознания и поэтому не могут быть предварительно воспроизведены при допросе. Думается, проблема заключается в другом — в отсутствии у следователя реальной возможности установить, произошло ли опознание предъявляемого объекта по признакам, хранившимся у опознающего в латентно запечатленной форме и актуализировавшихся в процессе узнавания, или он в действительности описывает признаки только что увиденного человека или предмета.
Мы полностью разделяем мнение криминалистов, считающих, что при оценке результатов предъявления для опознания указанные новые признаки, приметы и особенности, безусловно, не должны приниматься во внимание.
В связи с этим нельзя согласиться с В.С. Бурда-новой, которая отмечает, что «для оценки результатов предъявления для опознания имеет значение, прежде всего, та часть ответа опознающего, которая выходит за рамки сведений, содержащихся в предва-
рительном допросе. Чем больше новых признаков назовет опознающий при опознании, тем больше уверенности в правильности опознания»20.
В отношении четвертого из приведенных доводов (о невозможности без предварительного описания признаков осуществить подбор сходных лиц) представляется, что это положение носит второстепенный характер, поскольку в действительности выбор схожих объектов осуществляет сам следователь, а не опознающий. При наличии опознаваемого лица поиск схожих лиц следователь производит, ориентируясь, прежде всего, на признаки и приметы опознаваемого, и только потом — на те особенности, которые сообщил опознающий при допросе.
Сопоставление приведенных аргументов с некоторыми данными психологии позволяет прийти к выводу, что подавляющее большинство доводов криминалистов, допускающих возможность предъявления для опознания только при условии предшествующего детального описания опознающим примет и особенностей опознаваемого далеко не безупречны и не всегда учитывают психологические закономерности процесса узнавания. В свою очередь более высокая надежность симультанного (синтетического) узнавания21, возможность фиксации признаков не только в актуальном, но и латентном слое запечатления22 позволяют другим ученым считать допустимым предъявление для опознания без предварительного подробного описания примет объекта на допросе.
Выявленное противоречие между психологическими закономерностями узнавания и императивными требованиями ч. 2 и 7 ст. 193 УПК РФ не могут не найти своего отражения на практике. Проведенный нами анализ уголовных дел позволяет констати-
17 Алексеев А.М. Указ. соч. С. 120.
18 Панферов В.Н. Восприятие и интерпретация внешности людей (фотографических изображений человеческих лиц): Дисс. ... канд. псих.наук. Л., 1969. С. 157.
19 ИванскаяЛ.Н. Психологические особенности идентификации лица человека по фотографии: Дисс. ... канд. псих.наук. Л, 1981. С. 24, 25.
20 Бурданова В.С. Указ. соч. С. 95, 96.
21 Шехтер М.С. Проблема симультанного узнавания: Дисс. ... канд. псих.наук. М., 1964. С. 136, 137; Его же. Закономерности и механизмы зрительного опознания: Дисс. ... докт. псих.наук. М., 1980. С. 411, 412; Его же. Зрительное опознание. Закономерности и механизмы. М., 1981. С. 96; Удалова Л.Д. Вопросы тактики предъявления для опознания // Криминалистика и судебная экспертиза. Вып. 29. Киев, 1984. С. 45—47; Раухерт М. Указ. соч. С. 97, 98, 100.
22 Степанов В.В. Нерешенные вопросы предъявления для опознания // Государство, право и молодежь. Саратов, 1962. С. 90.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного процесса
ровать, что при предъявлении людей для опознания уже давно используется симультанный способ узнавания. Чтобы избежать конфликта с нормами, изложенными в ч. 2 и 7 ст. 193 УПК РФ, в протоколах допроса, предшествующего предъявлению для опознания, ограничиваются описанием лишь самых общих признаков опознаваемого в сочетании с утверждением потенциального опознающего, что он сможет узнать ранее виденного им человека. Такое положение наблюдалось в 62% случаев предъявления для опознания людей от общего количества проанализированных нами эпизодов23.
В психологическом аспекте симультанный и сук-цессивный способы узнавания можно считать, по крайней мере, равноценными по эффективности. Однако с процессуальной точки зрения предъявление для опознания следует признать недопустимым, если при допросе опознающий не сообщил некоторые приметы и особенности, по которым он сможет опознать лицо или предмет, так как в этом случае речь идет не о простом узнавании, а о процессуальной форме идентификации, достоверность результатов которой можно было бы проверить. Такая возможность проверки появляется лишь тогда, когда имеется предварительное описание, признаков опознаваемого объекта, даже недостаточно подробное. Хотя отмеченный механизм процессуальной оценки достоверности полученных результатов далеко не безупречен и не лишен недостатков (что объясняется сложностью протекания психологических процессов восприятия, запоминания, воспроизведения и узнавания), тем не менее, на сегодняшний день он, как нам представляется, остается единственно доступным и относительно надежным.
В связи с изложенным мы не можем согласиться с Л.Д. Удаловой, которая предлагает «отказаться от описания примет на допросе и их повторения на опознании и заменить эту, не основанную на науке процедуру, выяснением готовности к опознанию, а затем высказыванием уверенности в опознании именно того объекта, который наблюдался опознающим ранее»24. Думается, что такой подход не только не учитывает достижения современной психологии, но и сводит на нет идентификационную сущность предъявления для опознания, лишая его тем самым доказательственного значения по делу. Что же касается степени уверенности или неуверенности опознающего в возможности опознания, которую Л.Д. Удалова ставит во главу угла, заметим, что субъективная уверенность во многом за-
висит не только от количества запечатленных в памяти признаков объекта и их идентификационной значимости, но и от личностных характеристик опознающего — его самокритичности, осторожности, склонности или несклонности к сомнениям. К этому следует добавить, что перед предъявлением для опознания свидетель или потерпевший предупреждаются об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний; многие из опознающих осознают важность этого следственного действия, значение его результатов и тот груз ответственности, который на них ложится. Поэтому субъективная уверенность опознающего едва ли может быть определяющим фактором при решении вопроса о возможности предъявления для опознания и оценке полученных результатов.
На практике достаточно часто складываются ситуации, когда для раскрытия преступлений по горячим следам при проведении оперативно-розыскных мероприятий (ОРМ) для быстрого установления личности разыскиваемых лиц потерпевших или свидетелей знакомят с альбомами, ведущимися в органах внутренних дел (которые содержат фотографии лиц, включенных в систему криминалистической регистрации).
Отметим, что п. 7 ч. 1 ст. 6 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» в качестве одного из ОРМ предусматривает «отождествление личности». Это понятие является многоаспектным25. Мы остановимся лишь на тех случаях, когда очевидцам демонстрируют фотоснимки после того, как они в ходе опроса сообщили необходимые данные о внешности разыскиваемого. При этом оперативно-розыскное опознание становится действием, предшествующим предъявлению для опознания: опознающий узнает лицо по фотографии, а уже после этого проводится предъявление для опознания официально, в порядке, предусмотренном УПК РФ. В связи с этим возникает вопрос о допустимости подобных действий и правовых последствиях оперативно-розыскного опознания объектов по их фотоснимкам.
В ч. 3 ст. 193 УПК законодатель установил такой порядок предъявления для опознания, который ис-
23 Всего нами проанализировано 315 случаев предъявления для опознания людей.
24 Удалова Л.Д. Тактико-психологические основы предъявления для опознания и достоверность его результатов. С. 6.
25 Оперативно-розыскная деятельность: Учебник / Под ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского, А.Ю. Шумилова. М., 2001. С. 368, 369.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного процесса
ключает возможность повторного опознания тем же опознающим и по тем же признакам. Тем не менее, в специальной литературе единой точки зрения до сих пор не сложилось. Проблема остается до конца нерешенной.
Недопустимость показа опознающему человека или его фотоизображения перед предъявлением для опознания отмечается многими криминалистами26. Так, по мнению О.Я. Баева, «опознание, проведенное по фотографии, исключает возможность дальнейшего предъявления запечатленного на ней человека «в натуре» тому же опознающему, ибо неумолимо является «наводящим» действием»27, которое «не может быть расценено иначе, как инсценировка этого важнейшего следственного действия, не имеющая, разумеется, никакого доказательственного значения»28.
Однако некоторые ученые придерживаются иной точки зрения. Например, А.Я. Гинзбург, говоря об оперативном опознании по фотоснимкам, отмечает, что «как правило, в таких случаях демонстрируется изображение в единственном числе. Последующее предъявление для опознания не исключается (выд. авт.)29. Более того, «учитывая, что на фотоснимке одни опознавательные признаки лица видоизменяются, а другие не отображаются, необходимо предъявлять подозреваемого лично после его задержания»30. Этой же позиции придерживается и В.К. Лохов31. В.А. Снетков и А.М. Зинин пишут, что «результаты опознания по фотоальбому доказательственного значения не имеют, в связи счем при задержании человека он предъявляется для опознания в натуре, что происходит уже в рамках следственного действия»32. А.Л. Ганский и А.В. Гусев отмечают, что «проведение процессуального опознания лица или объекта после оперативно-розыскного отождествления делает заранее предопределенным его результат»33, но предлагают «п. 3 ст. 193 УПК РФ ... дополнить указанием на то, что проведение оперативно-розыскного мероприятия — отождествление личности — не является препятствием к последующему предъявлению для опознания тем же лицом и по тем же признакам»34.
Точка зрения ученых и практиков, которые считают ознакомление опознающего с фотоизображением объекта перед его непосредственным предъявлением для опознания допустимым, нам представляется ошибочной, противоречащей ч. 3 ст. 193 УПК Российской Федерации и тактически неверной по следующим причинам.
Во-первых, при оперативно-розыскном опознании в форме узнавания зачастую отсутствуют процессуальные гарантии правильности опознания. Это способно привести к серьезным негативным последствиям. Более того, не исключаются и подсказки оперативных работников по типу: «Не кажется ли Вам, что это именно то лицо, о котором Вы даете показания?», «Не узнаете ли Вы на этой фотографии человека, который совершил на Вас нападение?», «Внимательно вглядитесь в этот снимок», которые действуют как внушающие. Человеку, плохо запомнившему лицо, начинает казаться, что на предъявляемой ему фотографии изображен именно тот самый виденный им преступник. Подобное внушение может оказать воздействие и на того, кто достаточно уверенно запечатлел в памяти образ ранее увиденного лица, однако в результате демонстрации значительного числа изображений (в том числе, сходных по внешним признакам) способен усомниться в своей первоначальной уверенности.
Во-вторых, хотя оперативное опознание и не имеет доказательственного значения, оно, тем не менее, серьезным образом трансформирует естественный ход психических процессов, лежащих в основе уголовно-процессуального предъявления для опознания. При предъявлении для опознания опознающий сравнивает признаки лица, которое он наблюдал в связи с расследуемым событием и запечатлел в памяти, с признаками опознаваемого. В результате сравнения он приходит к выводу о тождестве, сходстве или различии. Если же предъявлению для опознания предшествовало оперативно-розыскное «отождествление», то, как верно замечают Ю.Г. Корухов и
26 Самошина З.Г. Указ. соч.; Гапанович Н.Н. Опознание в следственной и судебной практике (тактика). Мн., 1978; Цветков П.П. Указ. соч.; Османов Т.Ю. Указ. соч. С. 157—161; Баев О.Я. Тактика следственных действий: Учеб. пособие. Воронеж, 1995; Арсеньев В.Д. Вопросы общей теории судебных доказательств в советском уголовном процессе. М., 1964. С. 110.
27 Баев О.Я. Указ. соч. С. 163.
28 Там же. С. 173.
29 Гинзбург А.Я. Опознание в следственной, оперативно-розыскной и экспертной практике. С. 77, 78.
30 Там же. С. 37.
31 Лохов В.К. Правовые последствия оперативно-розыскного опознания объектов по их фотоизображениям // Вопросы совершенствования предварительного следствия. Вып. 6. Л., 1980. С. 37.
32 Снетков В.А., Зинин А.М. Использование признаков внешности при установлении личности. М., 1976. С. 23.
33 Ганский А.Л., Гусев А.В. Некоторые проблемы правового регулирования предъявления для опознания и проведения судебной экспертизы // Вестник криминалистики. Вып. 2(6). 2003. С. 92.
34 Там же.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного процесса
Т.Ю. Османов, опознающий начинает сравнивать предъявляемых ему лиц с изображением лица, которое ему предъявляли оперативным путем35.
Так, заместителем Генерального прокурора СССР был внесен протест на незаконность судебных решений по делу К., осужденного за разбойное нападение, по следующим основаниям: «Осуждение К. основано только на его опознании очевидцами происшедшего, не подтвержденном никакими иными материалами дела. В то же время опознания проведены с грубыми нарушениями уголовно-процессуального закона, лишающими достоверности результаты следственных действий. Из показаний, данных в судебном заседании очевидцами происшествия, видно, что в день совершения преступления в отделе внутренних дел им без понятых были показаны фотографии нескольких лиц, в том числе К. Причем фотография К. была предъявлена сначала отдельно, а затем в общем альбоме, что и предопределило результаты опознания. Кроме того, на фотографиях, предъявленных вместе с фотографией К., были изображены лица, знакомые опознающим»36. Этой же позиции придерживается и судебная практика37.
Достоверность результатов опознания в подобных случаях сомнительна. В связи с этим мы не можем согласиться с В.К. Лоховым, утверждающим, что «предъявленная ранее фотокарточка не может поколебать образа, сформировавшегося в момент непосредственного восприятия»38.
Ряд авторов в качестве выхода из подобной ситуации предлагают по возбужденным уголовным делам применять фотоальбомы с соблюдением уголовно-процессуальных норм, регламентирующих предъявление для опознания39. Результаты такого предъявления рекомендуют оформлять протоколом, в котором указывается, что опознающий «на фотографии № .., на странице № ... фотоальбома № ... опознал ранее запомнившегося ему человека»40, делается запись об обстоятельствах, при которых опознающий наблюдал данное лицо и о приметах, по которым он его опознал. К протоколу «прилагают фототаблицу, содержащую репродукцию страницы альбома и снимка опознанного лица в профиль, фас и справкой органа внутренних дел о фамилии, имени, отчестве и годе рождения лица, зарегистрированного в альбоме»41.
Несмотря на привлекательность данной рекомендации, представляется, что на практике предъ-
являть фотоснимки, содержащиеся в альбоме (без их извлечения) в полном соответствии со ст. 193 УПК РФ проблематично. Во-первых, трудно выполнить требование предъявлять фотографии с изображением лиц, внешне сходных между собой, во-вторых, трудно соблюсти принцип, согласно которому такие фотографии должны предъявляться опознающему одновременно (ч. 5 ст. 193 УПК РФ).
Если все-таки при предъявлении фотографий, находящихся в альбоме, с соблюдением требований ст. 193 УПК РФ, удастся установить лицо, то проведение повторного опознания по другим фотоснимкам этого же человека или непосредственно путем предъявления его для опознания видится недопустимым. Это недопустимо не только в силу изложенных причин, но еще и потому, что если опознаваемый будет находиться в числе уже других лиц, доказательственное значение такого предъявления будет сомнительным. Более того, подобные действия не могут быть расценены иначе, как наводящие. Пригласить в качестве статистов лиц, которые были изображены на фотоснимках, предъявлявшихся наряду с фотографией устанавливаемого лица, в силу объективных и субъективных причин не только затруднительно, но во многих случаях невозможно. При этом мы разделяем позицию И.Е. Быховского, который считает, что повторное предъявление для опознания не исключается только в тех случаях, когда «объект не был узнан по фотографии в связи с ее плохим качеством, другими словами, из-за того, что данная фотография не отразила характерных особенностей объекта»42.
Представляется, что при соблюдении предложенных рекомендаций появляется возможность получить важное доказательство, имеющее значение для расследуемого события, а само предъявление для опознания не вызовет сомнений в его достоверности.
35 КоруховЮ.Г.Указ. соч. С. 7, 8; Османов Т.Ю.Указ. соч. С. 157.
36 Социалистическая законность. 1989. № 8. С. 80.
37 Судебная практика ВС СССР. 1953. № 3. С. 111.
38 Лохов В.К. Указ. соч. С. 37.
39 Османов Т.Ю. Указ. соч. С. 161; Гинзбург А.Я. Опознание в следственной, оперативно-розыскной и экспертной практике. С. 37; Лохов В.К. Указ. соч. С. 34, 35; Самошина З.Г., Крылов В.В. Предъявление для опознания на предварительном следствии: Учеб. пособие. М., 2001. С. 56.
40 Самошина З.Г., Крылов В.В. Указ. соч. С. 56.
41 Кузнецов П.С., Лисянский Е.К., Гительман Д.А. и др.Ре-комендации следователям и оперативным работникам // Применение фотоальбомов. Свердловск, 1979.
42 БыховскийИ.Е. Производство следственных действий. Л., 1984. С. 35.
