CC BY
22
УГОЛОВНОЕ ПРАВО И УГОЛОВНАЯ ПОЛИТИКА
УДК 343.34
Проблемные вопросы квалификации участия в деятельности террористической организации, основные структуры которой находятся на территории другого государства (статья 2055 Уголовного кодекса Российской Федерации)
Меркурьев Виктор Викторович,
Университет прокуратуры Российской Федерации,
доктор юридических наук, профессор
e-mail: merkuriev-vui@mail.ru
Агапов Павел Валерьевич,
Университет прокуратуры Российской Федерации, доктор юридических наук, доцент
e-mail: kafedraup212 @mail.ru
В статье рассматриваются проблемы квалификации участия в деятельности террористической организации (ст. 2055 УК РФ), в том числе в случае приготовления и покушения на данное преступление. Анализируется современная судебно-следственная практика по преступлениям террористической направленности, сильные и слабые стороны постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 февраля 2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности». Отдельно исследуется использование террористическими организациями механизмов информационного воздействия на индивидуальное, групповое и общественное сознание в целях нагнетания межнациональной и социальной напряженности, разжигания этнической и религиозной ненависти либо вражды, пропаганды идеологии терроризма, а также привлечения к террористической деятельности новых сторонников.
Ключевые слова: террористическая организация; незаконное вооруженное формирование; проблемы квалификации; преступления террористической направленности; Исламское государство (ИГ).
Problematic issues of qualification of participation in the activities of a terrorist organization whose main structures are located in the territory of another state (Article 2055 of the Criminal Code of the Russian Federation)
Merkuryev Victor Viktorovich,
University of the prosecutor's office of the Russian
Federation, Doctor of Law, Professor
Agapov Pavel Valerievich,
University of the prosecutor's office of the Russian Federation, Doctor of Law, Associate professor
The article considers the problems of qualification of participation in the activities of a terrorist organization (Article 2055 of the Criminal Code of the Russian Federation), including in the case of preparation and attempt on this crime. The article analyzes the modern judicial investigative practice for terrorist crimes, the strengths and weaknesses of the
decision of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of February 9, 2012 No. 1 «On some issues of judicial practice in criminal cases of terrorist crimes». Separately, the use by terrorist organizations of the mechanisms of informational influence on individual, group and public consciousness is examined in order to escalate interethnic and social tension, incite ethnic and religious hatred or hostility, propaganda of extremist ideology, as well as attract new supporters to terrorist activities.
Key words: terrorist organization; illegal armed formation; qualification problems; terrorist crimes; Islamic state (IS).
Как известно, пробельность уголовного закона в части, касающейся регламентации общих правил квалификации преступлений, компенсируется посредством регулятивного потенциала нижестоящих источников уголовного права - постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации1.
В контексте рассматриваемых в представленной статье проблем такие задачи призвано было решить постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 февраля 2012 г. № 1 (ред. от 3 ноября 2016 г.) «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности»2, которое внесло значительный вклад в создание общих и специальных правил квалификации преступлений террористической направленности.
Однако отдельные спорные вопросы, а также иные нюансы разграничения смежных составов преступлений исследуемого вида им все же были оставлены без внимания. Надо заметить, что проблем добавляет большая подвижность уголовного законодательства, которая затрагивает составы преступлений террористической направленности3.
Анализ судебной практики свидетельствует о том, что в случае, если противоправная деятельность лица, намеревающегося вступить в незаконное вооруженное формирование4 или международную террористическую организацию5 на территории иностранного государства, пресечена в России, в том числе при попытке вылета, его действия должны быть квалифицированы как приготовление к преступлению: по ч. 1 ст. 30 и ч. 2 ст. 2055 или ч. 2 ст. 208 УК РФ6.
1 См.: Ображиев К. В. Источники правил квалификации преступлений. Квалификация преступлений: общие и частные проблемы: сборник материалов круглого стола (23 июня 2015 г., г. Москва) / под общ. ред. О. Д. Жука; науч. ред. К. В. Ображиев. М., 2015. С. 16.
2 БВС РФ. 2012. № 4.
3 См.: Федеральный закон от 29 декабря 2017 г. № 445-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации в целях совершенствования мер противодействия терроризму» // СЗ РФ. 2018. № 1 (ч. I). Ст. 29.
4 Далее - НВФ.
5 Далее - МТО.
6 См.: Апелляционное определение Судебной коллегии
по делам военнослужащих Верховного Суда Российской
Федерации от 16 августа 2018 г. № 205-АПУ18-17 // СПС
«КонсультантПлюс»; Апелляционное определение Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации от 2 октября 2018 г. № 205-АПУ18-
Так, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации признала законным приговор Московского окружного военного суда от 23 августа 2018 г., которым действия М., задержанного при прохождении пограничного контроля в аэропорту при попытке вылета в г. Стамбул в целях последующего вступления в МТО на территории Сирии, были переквалифицированы с покушения на участие в деятельности организации, которая в соответствии с законодательством Российской Федерации признана террористической, на приготовление к этому преступлению. Судом установлено7, что для реализации умысла на вступление в запрещенную в России МТО «Исламское государство»8 на территории Исламской Республики Афганистан М. установил посредством использования сети Интернет связь с участниками МТО ИГ, выполняя указание которых приобрел билет на рейс «Санкт-Петербург - Стамбул», а также личные вещи и предметы для следования в другое государство. Действия, связанные с перепиской с целью инструктажа о способе прибытия в Афганистан с участниками МТО ИГ, приобретение авиабилета и вещей, необходимых для поездки, суд квалифицировал как создание условий для совершения преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 2055 УК РФ. Отклоняя апелляционное представление государственного обвинителя, Верховный Суд Российской Федерации указал, что объективных действий, связанных с участием в деятельности террористической организации, М. не совершил по не зависящим от него обстоятельствам, поэтому содеянное им следует квалифицировать по ч. 1 ст. 30 и ч. 2 ст. 2055 УК РФ9.
Аналогичным образом - как приготовление к вступлению в НВФ или МТО - Судебная коллегия по делам
24 // СПС «КонсультантПлюс»; Приговор Дальневосточного окружного военного суда от 10 апреля 2018 г. в отношении Х., признанного виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 30, ч. 2 ст. 2055 и ч. 1 ст. 2051 УК РФ; Приговор Дальневосточного окружного военного суда от 12 апреля 2018 г. в отношении Г., признанного виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 30, ч. 2 ст. 2055 УК РФ.
7 Решением Верховного Суда Российской Федерации от 29 декабря 2014 г. № АКПИ14-1424 деятельность данной организации запрещена на территории Российской Федерации.
8 Далее - МТО ИГ.
9 См.: Апелляционное определение Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации от 20 ноября 2018 г. № 201-АПУ18-47 // СПС «КонсультантПлюс».
военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации квалифицировала действия лиц, задержанных правоохранительными органами после покупки авиабилета в государства, приграничные с Сирией и Афганистаном1, а также на этапах приискания средств на транспортные расходы и установления маршрутов следования к зоне влияния боевиков2.
По ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 2055 или ч. 2 ст. 208 УК РФ подлежат квалификации действия лица, непосредственно направленные на вступление в НВФ или МТО на территории иностранного государства, которые не были доведены до конца по не зависящим от него обстоятельствам.
Согласно п. 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 февраля 2012 г. № 1 (ред. от 3 ноября 2016 г.) «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности»3 преступление в форме участия лица в незаконном вооруженном формировании считается оконченным с момента совершения конкретных действий по обеспечению деятельности незаконного вооруженного формирования. Под участием в НВФ надлежит понимать вхождение в состав такого формирования (например, принятие присяги, дача подписки или устного согласия, получение формы, оружия), выполнение лицом функциональных обязанностей по обеспечению деятельности такого формирования (обучение его участников; строительство временного жилья, различных сооружений и заграждений; приготовление пищи; ведение подсобного хозяйства в местах расположения незаконного вооруженного формирования и т. п.).
Исходя из приведенных разъяснений, как покушение на участие в МТО и НВФ на территории иностранного государства могут быть квалифицированы при наличии иных доказательств лишь действия лиц, задержанных в странах, приграничных с Сирией, Ираком и Афганистаном, в том числе при попытке проникновения в зону влияния боевиков.
На практике встречаются ситуации, когда молодые люди, не собираясь никуда выезжать, тем не менее вступают в МТО путем принятия присяги на верность ИГ или другим МТО под видеозапись на мобильные устройства с выходом в интернет с последующей пересылкой свидетельства присяги в адрес эмиссаров
1 См.: Апелляционное определение Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации от 17 октября 2017 г. № 201-АПУ17-41; Апелляционное определение Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая
2018 г. № 205-АПУ18-8 // СПС «КонсультантПлюс».
2 См.: Апелляционное определение Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации от 25 сентября 2018 г. № 203-АПУ18-18; Апелляционное определение Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта
2019 г. № 203-АПУ19-2 // СПС «КонсультантПлюс».
3 Далее - постановление ПВС РФ № 1.
МТО с использованием аккаунтов в социальной сети «ВКонтакте», «Facebook», «Twitter», «Instagram», мес-сенджера «Теlegram» либо иных распространенных способов и инструментов.
Такие факты, как будет показано ниже, уже приобрели довольно распространенный характер. Поэтому считаем важным дать правильную уголовно-правовую оценку подобным действиям.
В Информационном письме Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 14 августа 2019 г. «Об особенностях привлечения к уголовной ответственности за приготовление к участию в незаконном вооруженном формировании и международной террористической организации за пределами территории Российской Федерации» (далее - Информационное письмо) приводится следующий пример.
На личной странице А., впоследствии осужденного за приготовление к участию в деятельности террористической организации на территории Сирии, была обнаружена видеозапись, на которой он на фоне флага МТО ИГ принял присягу на верность ее руководителю. В результате изучения переписки фигуранта установлено, что он в течение длительного времени осуществлял поиск людей, способных оказать содействие в выезде в Сирию. Кроме того, А. интересовался у пользователей социальной сети размерами суммы, необходимой на транспортные расходы на поездку в зону влияния боевиков4.
Авторы Информационного письма рассматривают описанные действия как обстоятельства, свидетельствующие об умысле на вступление в МТО и НВФ за пределами территории Российской Федерации, наравне с увлечением радикальными идеями, принятием ислама в его радикальной форме после отказа от другой религии (неофиты), внезапным интересом к изучению арабского языка и культуры, обычаев мусульманских народов, стремлением изучить методы обращения с оружием и боеприпасами, взрывного дела и т. д.
Но если речь идет не о приготовлении к вступлению в МТО за пределами территории России, а о намерении участвовать в террористической деятельности на родине?
Мы уже отмечали в ряде своих работ, что все более принципиальное значение приобретает эффективность выявления скрытной преступной деятельности МТО на территории Российской Федерации, участники которых профессионально используют приемы и методы конспирации в целях создания «спящих ячеек». Отмечаются непрекращающиеся попытки лидеров международных террористических организаций создать в регионах страны из числа своих сторонников законспирированные террористические группы5.
4 См.: Апелляционное определение Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации от 28 марта 2019 г. № 201-АПУ19-8.
5 См.: Состояние законности и правопорядка в Российской Федерации и работа органов прокуратуры. 2018 г.: информационно-аналитическая записка / под общ. ред. О. С. Капи-
Им не нужны джихадисты в Сирии и Ираке, где они потерпели поражение. Им нужны сторонники, которые будут способны совершить теракты у себя на родине, т. е. в тех странах, где они проживают и пользуются репутацией законопослушных граждан, не находящихся под пристальным вниманием спецслужб, а тем более административным надзором правоохранительных органов. То же самое можно сказать о мигрантах, которые находятся в интересующих террористов странах на легальном положении.
По информации председателя Национального антитеррористического комитета, директора ФСБ России А. В. Бортникова, которую он сообщил 7 ноября
2018 г. на 17-м международном совещании руководителей спецслужб, органов безопасности и правоохранительных органов, только за прошедший период 2018 г. в 24 регионах страны выявлено 70 ячеек международных террористических организаций, 38 из которых принадлежали ИГ1.
Начальник Главного управления МВД России по противодействию экстремизму генерал-майор полиции Олег Ильиных в статье «Не допустить ненависти и вражды» в журнале «Полиция России» рассказал о борьбе с незаконными формированиями в России.
По его сведениям, в 2019 г. полиция совместно с ФСБ России выявила законспирированные ячейки террористов МТО ИГ в 17 регионах: в Краснодарском, Ставропольском, Красноярском краях, в Москве и Московской области, Астраханской, Владимирской, Ростовской, Самарской, Саратовской, Тюменской областях, в Кабардино-Балкарской Республике, Чеченской Республике и Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком автономных округах. Всего за первое полугодие 2019 г. зарегистрировано 972 преступления террористической направленности.
О том, что ячейки могут пробуждаться на местах путем совершения участниками террористической деятельности умышленных действий, относящихся к продолжению или возобновлению деятельности МТО, в том числе подготовки террористических актов, говорят факты успешной нейтрализации террористов в 2018-2019 гг. Например, в конце июля
2019 г. первый заместитель Генерального прокурора Российской Федерации А. Э. Буксман сообщил, что практика предотвращения терактов стабильна -почти 20 случаев с начала года. В числе последних крупных операций - задержание сторонников ИГ в Татарстане в конце июля, а также пресечение терактов в Кабардино-Балкарии в конце августа 2019 г.2
Аналитики разведслужб как западных, так и восточных стран полагают, что территориальный разгром
нус. М., 2019. С. 124-125.
1 См.: ФСБ выявила 70 ячеек террористических организаций в 2018 году [Электронный ресурс]. URL: https:// rg.ru/2018/1 1/07/reg-cfo/patrushev-prizval-inostrannyh-kolleg-k-sovmestnoj-borbe-s-terrorizmom.html (дата обращения: 8 ноября 2018 г.).
2 URL: https://ria.ru/20190917/1558757029.html (дата обраще-
ния: 17 сентября 2019 г.).
ИГ не означает ликвидации ее человеконенавистнической идеологии, поддерживаемой радикальными исламистами всего мира, а также и принципов деятельности. Аналитики уверены, что новой целью исламских фанатиков могут стать многие государства Азии и Африки, в первую очередь привлекательные для иностранных туристов и располагающие известными курортными зонами и достопримечательностями, например, такие как Индия, Мальдивские и Сейшельские острова, Таиланд, Малайзия, Индонезия, Филиппины, Египет, Кения, Танзания и Мадагаскар. В некоторых из этих стран ислам является религией подавляющего большинства населения, в других - имеется очень значительная мусульманская диаспора.
Такой же точки зрения придерживается, в частности, Президент Шри-Ланки Майтрипала Сирисена, он считает, что у боевиков террористической группировки «Исламское государство», взявшей на себя ответственность за серию взрывов в его стране, жертвами которых стали более 250 человек, появилась именно такая новая стратегия. Сейчас они могут создавать новые подпольные и, по сути, абсолютно автономные ячейки в Азии, Африке, а также и в Европе, и даже Австралии, находить новые каналы финансирования, инструменты распространения джихадистской идеологии и способы вербовки новых бойцов3.
Мы неоднократно писали, что умелое использование «Исламским государством» и другими МТО современных информационных технологий с целью культивирования своих «брендов» продолжает создавать дополнительные риски. Идеологи радикального исламизма нового поколения организовали работу с размахом, позволяющим террористам охватить максимально возможную «аудиторию» потенциальных сторонников и таким образом пополнять армию боевиков, способных «в нужное время и в нужном месте» реализовать террористические акции4.
Теракты в странах Евросоюза, России и других регионах мира показывают, что в дальнейшем практика терроризма будет складываться таким образом, что теракты и диверсии, скорее всего, будут непредсказуемыми ни по времени, ни по месту и будут совершаться не только участниками террористической деятельности из структур МТО, в том числе иностранными боевиками-террористами (далее - ИБТ), но и не входящими ни в какие организационные структуры исполнителями в зависимости от наличия средств и обстоятельств.
В современном цифровом мире каждый радикал от ислама получает возможность изложить собственное видение и стратегическую линию «вселен-
3 Знамя джихада [Электронный ресурс]. URL: https://www. svoboda.org/a/29919900.html (дата обращения: 4 мая 2019 г.).
4 См., например: Меркурьев В. В., Агапов П. В. «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) в системе угроз национальной безопасности России // Правовая инициатива. 2014. № 3. С. 16.
ской борьбы» и быть услышанным через различные информационные каналы. Там же он всегда найдет религиозно-методологическое обоснование своим действиям.
Несмотря на разгром на ближневосточном театре военных действий, утрату территорий и спад террористических атак на Западе, ИГ по-прежнему активно на глобальном уровне как в реальном мире, так и в интернете. Наиболее осведомленные аналитики полагают, что так же, как в конце нулевых - начале десятых годов, МТО взяли время на перегруппировку и используют террористические атаки и нападения главным образом для сокрытия основной программы, связанной с наращиванием ресурсной базы, переносом активности в иные регионы мира и проведением подготовки новых рекрутов-джихадистов.
Россия в этом смысле не является исключением. Нет никакого сомнения, что мы имеем все признаки того, что создание ячеек МТО ИГ в целях переноса активности в регионы Российской Федерации свидетельствует о реализации новой стратегии террористов на ее территории.
На это указывает продолжение регулярного выпуска и распространения пресс-релизов, а также публикация аудио- и видеоконтента. Наряду с использованием Tor и общедоступного интернета, в 2018 г. ИГ стало присутствовать в «Telegram», запустив там несколько, в том числе закрытых, каналов.
В среднем в месяц ИГ выпускает более 800 меди-афайлов, включая текстовой, видео- и аудиоконтент. В конце 2018 г. это число возросло до 894 файлов по сравнению с 774 файлами в октябре 2017 г., когда ИГ потерял столицу Ракку. Если же брать среднемесячное число единиц контента, то в 2018 г. оно составило 616, по сравнению с 947 - в 2017 г. Приведенные цифры показывают, что к концу 2018 г. ИГ удалось преодолеть кризис в медиа, а к концу года не просто выйти, а превзойти уровень, существовавший во время территориальной экспансии ИГ1.
Что касается характера распространяемого контента, то главным образом он имел информационный характер. Информационное агентство ИГ Amaq NA регулярно публиковало в интернете, в первую очередь в «Twitter», «Instagram» и «Telegram», заявления об ответственности за атаки в Афганистане, Австралии, Бельгии, Камеруне, Канаде, Египте, Франции, Индонезии, России, Ираке, Ливии, Мали, Нигерии, Пакистане, Филиппинах, Сомали, Сирии, Таджикистане, Тунисе, Узбекистане и Йемене. Нельзя не признать, что сообщения информационного агентства ИГ отличаются высоким уровнем достоверности, оперативности и документированности.
Так, в 2018 г. в общем объеме контента резко возросла доля фото- и видеоконтента, который подтверждает правдивость публикуемых материалов.
1 См.: Ларина Е., Овчинский В. Фиджитал терроризм [Электронный ресурс]. 1Ж1.: http://zavtra.ru/blogs/fidzhital_ terror¡zm (дата обращения: 6 мая 2019 г.).
Также, начиная с 2018 г., активно стали использоваться качественно сделанная инфографика и мобилизующие плакаты. В 2018 г. на фоне нарастания информативности контента заметно сократилось использование ранее муссируемых тем, типа необходимой жертвенности, долга мусульман отдавать жизнь за Аллаха и т. п. Ранее ключевой особенностью меди-астратегии ИГ был упор на интернет и печатные журналы. Однако после потери Ракки ИГ перестало издавать журналы сначала на английском, французском и немецком языках, а затем и на арабском.
В 2018 г. происходила перестройка медийной стратегии ИГ. На место журналов пришла организация в мессенджерах закрытых дискуссионных и информационных групп. В этих группах опытные ме-диаменеджеры организуют дискуссии и проводят обсуждения конкретного контента, иногда включающего не только текстовую, но и видеоинформацию. Что касается регулярных медиа традиционного формата, то в настоящее время постоянно выходит лишь одно подобное медиа - интернет-газета на арабском языке «Аль-Наба»2.
Любопытная ситуация складывается с медиакон-тентом. В конце 2017 г. в период военных поражений ИГ публиковало от 7 до 10 медиаклипов продолжительностью более пяти минут. Однако в конце 2018 г. количество подобных клипов выросло до 47, что соответствует уровню 2014-2015 гг. Значительная часть клипов - это компактные сюжеты, содержащие необработанное пользовательское видео с закадровым профессиональным комментарием. С августа 2018 г. медиацентр ИГ Аль-Хайят запустил новый продукт -часовой видеожурнал под названием «Будни солдат Аллаха». Этот продукт наряду с необработанными пользовательскими видео, профессиональными операторскими съемками активно использует анимиро-ванную инфографику. Журнал делится на три части. В одной - информация о событиях, в другой - своего рода обучающие ролики, в третьей - обращения известных богословов, сочувствующих ИГ. К моменту написания статьи было выпущено более 20 серий.
Также стоит упомянуть, что за рассматриваемый период было распространено три полноценных, сопоставимых с длительностью документального фильма, выпуска серии «Внутри Халифата»3.
Сказанное лишь подтверждает, что различные террористические и экстремистские организации широко используют механизмы информационного воздействия на индивидуальное, групповое и общественное сознание в целях нагнетания межнациональной и социальной напряженности, разжигания этнической и религиозной ненависти либо вражды, пропаганды экстремистской идеологии, а также при-
2 Там же.
3 Фиджитал терроризм: онлайн джихадизм, крайне правые и тенденции будущего [Электронный ресурс]. URL: http:// zavtra.ru/blogs/fidzhital_terrorizm (дата обращения: 6 мая 2019 г.).
влечения к террористической деятельности новых сторонников1.
Как было показано выше, под участием в НВФ надлежит понимать вхождение в состав такого формирования путем принятия присяги, дачи подписки или устного согласия войти в его состав. Объективная сторона этого преступления в форме участия в НВФ может также быть выполнена такими действиями, как получение формы, оружия, осуществление лицом функциональных обязанностей по обеспечению деятельности такого формирования. В одном ряду с принятием присяги как участием в НВФ стоят также такие действия, как обучение его участников; строительство временного жилья, различных сооружений и заграждений; приготовление пищи; ведение подсобного хозяйства в местах расположения незаконного вооруженного формирования и т. п.
Уголовная ответственность по ч. 2 ст. 208 УК РФ наступает и в случаях, когда имеет место участие на территории иностранного государства в вооруженном формировании, не предусмотренном законодательством данного государства, в целях, противоречащих интересам Российской Федерации. Как показывает правоприменительная практика последних лет, число таких преступлений существенно возросло2.
Часть 2 ст. 2055 УК РФ предусматривает ответственность за участие в деятельности организации, которая в соответствии с законодательством Российской Федерации признана террористической.
Под участием в деятельности террористической организации понимается совершение лицом умышленных действий, относящихся к продолжению или возобновлению деятельности данной организации (проведение бесед в целях пропаганды деятельности запрещенной организации, непосредственное участие в проводимых организационных мероприятиях, а также принятие присяги на верность лидерам террористической организации и т. п.).
Северо-Кавказский окружной военный суд вынес приговор в отношении жителя Северной Осетии 32-летнего Д., признав его виновным в содействии террористической деятельности и участии в ней, - по версии суда, мужчина присягнул на верность международной террористической организации ИГ. Как установил суд, летом 2017 г., находясь во Владикавказе, Д. уговорил двух человек пополнить ряды ИГ и на окраине с. Гизель они принесли присягу на верность лидеру организации Абу Бакру аль-Багдади3. Д. задер-
1 См.: Доктрина информационной безопасности Российской Федерации (п. 13): утв. указом Президента Российской Федерации от 5 декабря 2016 г. № 646.
2 См.: Васнецова А. С., Кроз М. В., Ратинова Н. А. и др. Противодействие вербовочной деятельности международных террористических организаций на территории Российской Федерации: пособие / под общ. науч. ред. В. В. Меркурьева. М., 2017. С. 16, 19.
3 См.: Житель Северной Осетии получил 14 лет за присягу ИГИЛ [Электронный ресурс]. URL: https://obzor. io/2019/03/22/zhitel-severnoj-osetii-poluchil-14-let-za-
жали 8 декабря 2017 г. и обвинили по ч. 2 ст. 2055 УК РФ и ч. 1 ст. 2051 УК РФ4.
Рассмотрим другой пример. В Северо-Кавказском окружном военном суде 28 августа 2019 г. огласили приговор по делу уроженца Ставрополя С., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 2055 УК РФ5. В 2017 г., в возрасте 19 лет, С. во время службы в армии в Республике Дагестан принимает ислам. Отслужив, ставропольчанин вернулся домой и продолжил изучение ислама. Неофита очень тщательно контролировали, и все это привело к тому, что в феврале 2019 г. он принес присягу на верность лидеру «Исламского государства» Абу Ба-кру аль-Багдади. Следствие утверждает, что присягу С. записал на смартфон и отправил видеофайлом некоему арабскому «товарищу». Тем самым С. подтвердил свое вступление в состав ИГ и свою готовность действовать на благо этой организации в Ставрополье. Суд приговорил С. к 10 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с отбыванием первых 2 лет в тюрьме. Свою вину подсудимый признал полностью6.
Вывод. Уголовная ответственность по ч. 2 ст. 2055 УК РФ наступает не только за совершение умышленных действий, относящихся к продолжению или возобновлению деятельности террористической организации (проведение бесед в целях пропаганды деятельности запрещенной организации, непосредственное участие в проводимых организационных мероприятиях и т. п.), как это разъяснено в п. 22.7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 февраля 2012 г. № 1 (ред. от 3 ноября 2016 г.) «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности», но и за принесение присяги на верность лидерам ИГ и других МТО. Принесение присяги в этом случае подтверждает сам факт вступления лица в состав МТО и готовность действовать на благо этой организации.
Если лицо, организовавшее деятельность организации, которая, в соответствии с законодательством Российской Федерации, признана террористической, организовало принятие присяги другими лицами и вместе с ними приняло присягу на верность лидерам
prisyagu-igil-68544 (дата обращения: 18 сентября 2019 г.).
4 См.: Уроженца Владикавказа приговорили к 14 годам колонии за призывы вступать в ИГ [Электронный ресурс]. URL: https://tass.ru/proisshestviya/6248438 (дата обращения: 18 сентября 2019 г.).
5 Состоялось оглашение приговора по уголовному делу террористической направленности // Официальный сайт Северо-Кавказского окружного военного суда [Электронный ресурс]. URL: http://ovs.skav.sudrf.ru/modules. php?name=press_dep&op =1 &did=1562 (дата обращения: 18 сентября 2019 г.).
6 Уроженца Ставрополья осудили в Ростове на 10 лет за присягу ИГИЛ [Электронный ресурс]. URL: https://omsk.sm-news.ru/urozhenca-stavropolya-osudili-v-rostove-na-10-let-za-prisyagu-igil-3083 (дата обращения: 18 сентября 2019 г.).
МТО, его действия надлежит квалифицировать только по ч. 1 ст. 2055 УК РФ. Содеянное им в этом случает не требует дополнительной квалификации по ч. 2 ст. 2055 УК РФ.
При совершении организатором (руководителем ячейки) или участником террористической организации конкретного преступления террористической направленности или какого-либо иного преступления его действия подлежат квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 или
4. 2 ст. 2055 УК РФ и соответствующей статьей Особенной части УК РФ.
Библиографический список
1. Васнецова А. С. Противодействие вербовочной деятельности международных террористических организаций на территории Российской Федерации: пособие / А. С. Васнецова, М. В. Кроз, Н. А. Ратинова и др.; под общ. науч. ред. В. В. Меркурьева. - Москва: Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации, 2017.
2. Меркурьев В. В. «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) в системе угроз национальной безопасности России / В. В. Меркурьев, П. В. Агапов // Правовая инициатива. - 2014. - № 3.
3. Ображиев К. В. Источники правил квалификации преступлений. Квалификация преступлений: общие и частные проблемы: сборник материалов круглого стола (23 июня 2015 г., г. Москва) / К. В. Ображиев; под общ. ред. О. Д. Жука; науч. ред. К. В. Ображиев. - Москва: Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации, 2015.
Bibliograficheskij spisok
1. Vasnecova A. S. Protivodejstvie verbovochnoj deyatel'nosti mezhdunarodnyh terroristicheskih organizacij na territorii Rossijskoj Federacii: posobie / A.
5. Vasnecova, M. V. Kroz, N. A. Ratinova i dr.; pod obshch. nauch. red. V. V. Merkur'eva. - Moskva: Akademiya General'noj prokuratury Rossijskoj Federacii, 2017.
2. Merkur'ev V. V. «Islamskoe gosudarstvo Iraka i Levanta» (IGIL) v sisteme ugroz nacional'noj bezopasn sti Rossii / V. V. Merkur'ev, P. V. Agapov // Pravovaya iniciativa. - 2014. - № 3.
3. Obrazhiev K. V. Istochniki pravil kvalifikacii prestuplenij. Kvalifikaciya prestuplenij: obshchie i chastnye problemy: sbornik materialov kruglogo stola (23 iyunya 2015 g., g. Moskva) / K. V. Obrazhiev; pod obshch. red. O. D. ZHuka; nauch. red. K. V. Obrazhiev. -Moskva: Akademiya General'noj prokuratury Rossijskoj Federacii, 2015.
