CC BY
48Научная статья УДК 343.3/.7
ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, ПРЕДУСМОТРЕННЫХ СТАТЬЯМИ 137, 138 УК РФ, СОВЕРШАЕМЫХ С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ КОМПЬЮТЕРНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ
Анжела Сергеевна ПЕРИНА
Санкт-Петербургский юридический институт (филиал) Университета прокуратуры Российской Федерации, Санкт-Петербург, Россия, anzhela.perina@yandex.ru
Аннотация. Статья посвящена проблемным вопросам квалификации преступлений против конституционных прав и свобод человека и гражданина, совершаемых с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (ст. 137, 138 УК РФ), обусловленным отсутствием определения понятий «частная жизнь», «личная тайна» и «семейная тайна»; отсутствием позиции Верховного Суда Российской Федерации относительно соотношения преступлений, нарушающих неприкосновенность частной жизни и тайну переписки, телефонных переговоров и пр. Предлагается устранение неопределенности содержания обозначенных понятий, четкое их разграничение, а также дополнение Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 46 разъяснениями о критериях разграничения составов нарушения тайны переговоров, тайны переписки и нарушения неприкосновенности частной жизни.
Ключевые слова: преступления против личности, преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина, неприкосновенность частной жизни, информационно-телекоммуникационные технологии, совокупность преступлений, конкуренция норм
Для цитирования: Перина А. С. Проблемные вопросы квалификации преступлений, предусмотренных статьями 137, 138 УК РФ, совершаемых с использованием компьютерных технологий // Криминалистъ. 2023. № 1 (42). С. 28-34.
Original article
PROBLEMATIC ISSUES OF QUALIFYING CRIMES PROVIDED FOR IN ARTICLES 137, 138 OF THE CRIMINAL CODE OF THE RUSSIAN FEDERATION COMMITTED USING COMPUTER TECHNOLOGIES
Angela S. PERINA
St. Petersburg Law Institute (branch) of the University of prosecutor's office of the Russian Federation, St. Petersburg, Russia, anzhela.perina@yandex.ru
Abstract. The article is devoted to the problematic issues of qualifying crimes against the constitutional rights and freedoms of an individual and a citizen committed using information and telecommunication networks (Articles 137, 138 of the Criminal Code of the Russian Federation): the absence of a definition of the concept of «private life», «personal secret» and «family secret»; the absence of the position of the Supreme Court of the Russian Federation concerning correlation of crimes violating personal privacy and secrecy of correspondence, telephone conversations, etc. The author proposes to eliminate the ambiguity of the content of the above concepts, to clearly distinguish them, as well as to supplement the Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation № 46 of the 25th of December, 2018 with explanations on the criteria for demarcating the elements in the violations of the secrecy of negotiations, the secrecy of correspondence and violations of privacy.
© Перина А. С., 2023
Keywords: crimes against the person, crimes against the constitutional rights and freedoms of an individual and citizen, inviolability of private life, information and telecommunication technologies, set of crimes, competition of norms
For citation: Perina A. S. Problematic issues of qualifying crimes provided for in Articles 137, 138 of the Criminal Code of the Russian Federation committed using computer technologies // Criminalist. 2023;1(42):28-34. (In Russ.).
Жизнь современного человека предполагает поиск информации в Сети, совершение покупок, доставку еды посредством интернет-технологий, общение в социальных сетях и пр. При осуществлении таких действий пользователь вынужденно размещает о себе информацию, которая может быть незаконно распространена и использована в дальнейшем злоумышленниками с различной, в том числе противоправной, целью.
Конституция Российской Федерации, являясь основным законом страны, закрепляет фундаментальные права и свободы человека. Так, ч. 1 ст. 23 Конституции предусмотрено право каждого на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, а согласно положениям ч. 1 ст. 24 Конституции не допускаются сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия.
Уголовный кодекс Российской Федерации (далее — УК РФ) выступает одним из инструментов, гарантирующих охрану конституционных прав и свобод человека и гражданина. Нормы об ответственности за преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина, входящие в группу преступлений против личности, выделены в отдельную главу 19 УК РФ.
Установлена, в частности, ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни (ст. 137 УК РФ), нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений (ст. 138 УК РФ), незаконный оборот специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации (ст. 138.1 УК РФ), нарушение неприкосновенности жилища (ст. 139 УК РФ).
Однако несовершенство уголовно-правовых запретов может вызывать ряд проблем-
ных вопросов при квалификации деяний, совершаемых с использованием информационно-телекоммуникационных средств (далее — ИТС).
В первую очередь обращает на себя внимание отсутствие законодательного определения понятий «частная жизнь», «личная тайна», «семейная тайна» и критериев для их разграничения, при том что диспозиция ст. 137 УК РФ предполагает, что личная тайна и семейная тайна являются компонентами более широкого понятия «частная жизнь», а в ст. 23 Конституции Российской Федерации они перечислены как равнозначные.
Конституционный Суд Российской Федерации в своих определениях указывал, что понятие «частная жизнь» включает область жизнедеятельности человека, которая относится к отдельному лицу, касается только его и не подлежит контролю со стороны общества и государства, если она носит не про-
1 _
тивоправныи характер1, а также что «лишь
само лицо вправе определить, какие именно сведения, имеющие отношение к его частной жизни, должны оставаться в тайне»2.
1 Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы Захаркина Валерия Алексеевича и За-харкиной Ирины Николаевны на нарушение их конституционных прав пунктом «б» части третьей статьи 125 и частью третьей статьи 127 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации : Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 9 июня 2005 г. № 248-О. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
2 Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Супруна Михаила Николаевича на нарушение его конституционных прав статей 137 Уголовного кодекса Российской Федерации : Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. № 1253-О. Доступ из справ.-правовой системы «Консуль-тантПлюс».
В доктрине уголовного права под личной и семейной тайной понимается «информация конфиденциального характера о действиях, состояниях и обстоятельствах определенного лица или группы лиц, сохраняющих данную информацию в недосягаемости от иных лиц, противоправное получение и использование которой может принести вред правам и законным интересам граждан и влечет наступление юридической ответственности» [1, с. 76].
Правовая неопределенность относительно того, собирание и распространение какой информации признается нарушением неприкосновенности частной жизни, может порождать абсурдные ситуации, когда та или иная информация, размещенная в сети «Интернет», или мнение человека об общеизвестной ситуации может восприниматься гражданином как вторжение в частную жизнь ввиду субъективного восприятия ее границ.
В качестве возможного решения проблемы справедливо отмечается необходимость использования уже имеющихся инструментов уголовно-правового регулирования: предлагается включить в УК РФ примечание к ст. 137, дав определение понятия «частная жизнь» [2, с. 28] (по аналогии с примечанием к ст. 139 УК РФ, в котором приведено определение понятия «жилище», или примечанием к ст. 138.1 УК РФ, где разъяснено, что понимается под «специальным техническим средством, предназначенным для негласного получения информации»), а также установить четкие критерии отнесения той или иной информации к сведениям, составляющим личную или семейную тайну, или обновляемый перечень таких сведений [3, с. 540]. Такой подход законодателя исключит произвольно широкое толкование соответствующих понятий. В целях приведения уголовно-правовой нормы в соответствие с положениями Конституции Российской Федерации исследователями предлагается изъять из текста ст. 137 УК РФ указание на личную и семейную тайну и оставить в качестве предмета уголовно-правовой охраны сведения о частной жизни лица [4].
Вопрос о содержании общественно опасного деяния, предусмотренного ст. 137 УК РФ, также неоднозначен. Так, деяние должно быть выражено в активных действиях, предполагающих собирание и распространение сведений о частной жизни лица, составляющих личную и семейную тайну.
В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 46 «О некоторых вопросах судебной практики по делам о преступлениях против конституционных прав и свобод человека и гражданина (статьи 137, 138, 138.1, 139, 144.1, 145, 145.1 Уголовного кодекса Российской Федерации)» (далее — Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 46) раскрывается содержание данных действий: собирание сведений о частной жизни лица — это умышленные действия, состоящие в получении этих сведений любым способом, например путем личного наблюдения, прослушивания, опроса других лиц, в том числе с фиксированием информации аудио-, видео-, фотосредствами, копирования документированных сведений, а также путем похищения или иного их приобретения; распространение таких сведений — сообщение (разглашение) их одному или нескольким лицам в устной, письменной или иной форме и любым другим способом (в частности, путем передачи материалов или размещения информации с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет»).
Обобщая судебную практику, Верховный Суд Российской Федерации обратил внимание на распространенность использования ИТС при выполнении каждого из деяний. Исследователи также обнаруживают, что использование социальных сетей, сайтов знакомств и иных возможностей цифрови-зации является наиболее распространенным способом совершения преступлений соответствующего вида [5, с. 139]. При этом собирание и распространение информации о частной жизни может производиться с использованием фейкового аккаунта, а также посредством входа злоумышленником в лич-
ный профиль потерпевшего при наличии у него данных для прохождения идентификации.
Диспозиция ч. 1 ст. 137 УК РФ не содержит указания на такие действия, как хранение и использование (в первую очередь неправомерное) сведений о частной жизни лица без его согласия. Однако ст. 24 Конституции Российской Федерации закрепляет их недопустимость. При обращении к смежному законодательству также можно наблюдать, что согласие субъекта требуется на обработку персональных данных (в том числе и сведений о частной жизни лица), включающую их сбор, систематизацию, накопление, хранение, уточнение, использование, распространение (ст. 6 Федерального закона от 27 июля 2006 года № 152-ФЗ «О персональных данных»).
Факты нарушения соответствующих запретов становятся все более распространенными в современном обществе. Европейский суд по правам человека ранее в своих решениях отмечал, что информационно-телекоммуникационная сеть «Интернет» ввиду ее общедоступности и способности хранить и распространять огромные объемы информации играет важную роль в расширении доступа общественности к новостям и в облегчении распространения информации вообще1. В то же время опасность того, что материалы и информация в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» могут причинить вред осуществлению прав и свобод лица, особенно права на частную жизнь, и пользованию этими правами и свободами, определенно выше, чем опасность, исходящая от печатных средств массовой информации2.
1 Дело «Таймс Ньюспейперз (№ 1 и 2) против Соединенного Королевства» (Times Newspapers Ltd (№ 1 and 2) v. the United Kingdom) : Постановление Европейского суда по правам человека от 10 марта 2009 г. ; Дело Ахмета Йылдырыма против Турции (Ahmet Yildirim v. Turkey) : Постановление Европейского суда по правам человека от 18 декабря 2012 г. // Центр защиты прав СМИ : сайт. URL: https://mmdc.ru/ (дата обращения: 18.12.2022).
2 Дело «Редакция газеты „Правое дело"» и
Штекель против Украины» (Editorial Board of
Фундаментальные права человека, «общепризнанные в правовых демократических государствах, — постольку, поскольку они защищают являющиеся одинаково значимыми интерес частного лица в обеспечении его приватности, с одной стороны, и интерес широкой общественности в доступе к информации, с другой, — не находятся в состоянии главенства и подчинения и не обладают безусловным приоритетом друг перед другом»3.
Использование компьютерных технологий, позволяющих осуществлять хранение информации о частной жизни лица в больших объемах, сохранять видеозаписи для дальнейшего использования, может приводить к неправомерному доступу к соответствующим файлам и других лиц. Кроме того, доведение до потерпевшего информации о хранении злоумышленником информации о его частной жизни может быть своего рода шантажом для выполнения им иных действий, выгодных преступнику. При этом угрозы жизни и здоровью лица не высказываются, а лишь указывается на возможность распространения тех или иных сведений о частной жизни и тем самым оказывается давление на потерпевшего. Подобные действия некоторыми учеными предлагается включить в диспозицию ст. 137 УК РФ [6, с. 145]. В целях совершенствования уголовного законодательства представляется целесообразным обозначить в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 46, что наряду с собиранием информации о частной жизни лица
Pravoye Delo and Shtekel v. Ukraine) : Постановление Европейского Суда по правам человека от 5 мая 2011 г. ; Дело «Делфи АС против Эстонии» (Delfi AS v. Estonia) : Постановление Европейского Суда по правам человека от 16 июня 2015 г. // Центр защиты прав СМИ : сайт. URL: https:// mmdc.ru/ (дата обращения: 18.12.2022).
3 Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб Безруковой Анны Олеговны на нарушение ее конституционных прав пунктом 1 статьи 152.1 и пунктом 1 статьи 152.2 Гражданского кодекса Российской Федерации : Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 12 февраля 2019 г. № 275-О. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
не менее общественно опасными являются и действия по ее хранению и использованию в преступных целях.
Обеспечение неприкосновенности частной жизни в современном мире происходит в условиях стремительного развития технологий, широкого применения мер наблюдения, съемки, записи, сбора, хранения и обработки данных об индивидах, оцифровки информации, использования сети «Интернет», внедрения систем искусственного интеллекта для обработки и анализа огромных объемов данных, популярности систем «умного» дома, приложений с возможностью прослушивания окружающей действительности тайно без уведомления обладателя устройства и пр. Проблема обусловливает парадокс, который предполагает положительную трансформацию жизни общества в рамках научно-технического прогресса в целом при одновременном увеличении угрозы вторжения в частную жизнь человека. «Использование данных ставит законодательство в области неприкосновенности частной жизни и защиты персональных данных перед сложными испытаниями и требует постоянных усилий с целью создания эффективной системы защиты, способной ответить на возрастающие вызовы в контексте обеспечения прав человека» [7, с. 6].
Исследователями справедливо предлагается детальная разработка в национальном законодательстве «эффективного, справедливого и современного правового регулирования конституционного права на информацию, закрепления дополнительных гарантий неприкосновенности частной жизни в информационном пространстве и обществе с учетом возрастающей цифрови-зации» [8, с. 117].
Некоторые вопросы возникают и при рассмотрении соотношения ст. 137 УК РФ и ст. 138 УК РФ. Их решение может иметь важное значение для квалификации общественно опасного деяния, связанного с использованием ИТС при нарушении конституционных прав и свобод человека и гражданина. Так, в результате одного деяния могут быть совершены преступления,
ответственность за которые предусмотрена двумя и более статьями Особенной части УК РФ (идеальная совокупность).
Несмотря на то что в уголовном законе выделен состав нарушения тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений (ст. 138 УК РФ), некоторые ученые полагают, что данное преступление является специальным случаем вторжения в частную жизнь [9, с. 68; 10, с. 163]. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 46 также содержит указание на возможность включения в такое действие, как «собирание», составляющее объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 137 УК РФ, прослушивания, фиксирования информации и иных способов получения сведений. Незаконное собирание сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, может осуществляться путем нарушения тайны связи. Однако в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 46 критерии разграничения рассматриваемых составов прямо не названы и не указано, какие случаи образуют совокупность таких преступлений.
В науке уголовного права существует мнение, что нормы ст. 138 УК РФ и ст. 139 УК РФ могут быть специальными по отношению к общей норме об ответственности за нарушение неприкосновенности частной жизни (ст. 137 УК РФ). Возникновение конкуренции общей и специальной нормы в данном случае неизбежно, если действия злоумышленника, направленные на нарушение неприкосновенности частной жизни, включают в себя собирание таких сведений путем получения доступа к телефонным переговорам или переписке. При соотношении общей и специальной нормы в уголовном праве предписано квалифицировать деяние по специальной норме (ч. 3 ст. 17 УК РФ). Однако может возникнуть вопрос и о возможной идеальной совокупности преступлений. Конкуренция норм имеет место, когда несколько статей Особенной части
УК РФ содержат признаки данного деяния, но при этом все содеянное может быть полностью охвачено одной из этих норм. Для совокупности же характерно то, что ни одна из норм не охватывает содеянное полностью, оно может получить правильную правовую оценку только путем применения двух или более норм Особенной части вместе взятых [11, с. 286].
Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 138 УК РФ, может быть выражена в форме незаконного ознакомления с содержанием переписки, телефонно-телеграфных переговоров или иных сообщений, может заключаться в противоправном предании огласке содержания корреспонденции хотя бы одному лицу [12, с. 165] или в ознакомлении с информацией, зафиксированной в письменной форме, лицом, которому доверена передача письменного сообщения отправителем, без согласия последнего [13, с. 115].
В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 46 разъяснено, что отнесение сведений, к которым получен доступ при нарушении тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, к сведениям, составляющим личную или семейную тайну гражданина, на квалификацию не влияет. Кроме того, общественно опасное деяние должно быть совершено с прямым умыслом.
Представляется, что в целях избежания проблем при квалификации необходимо обратить внимание на буквальность приведенных факторов и использовать их в качестве разграничивающих составы ст. 137 и ст. 138 УК РФ. Если умысел виновного направлен на игнорирование конституционного права человека на тайну связи и его нарушение с целью получения любой информации (а не только относящейся к частной жизни гражданина), то квалифицировать деяние необходимо по ст. 138 УК РФ независимо от того, какие сведения ему стали известны, поскольку конкретное содержание для него значения не имело. В данном контексте ст. 138 УК РФ предполагает нарушение пра-
ва на личную переписку и переговоры, а не собирание сведений о частной жизни лица.
Если посредством нарушения тайны связи осуществлялся сбор сведений о частной жизни лица, содеянное следует квалифицировать в соответствии со ст. 137 УК РФ, поскольку умысел направлен именно на получение сведений, составляющих личную или семейную тайну. В данном случае нарушение тайны связи (прослушивание телефонных переговоров, ознакомление с перепиской и пр.) является одним из способов (или даже единственным способом) собирания таких сведений и охватывается понятием «собирание», предполагающим содержание объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 137 УК РФ. Исходя из этого совокупность преступлений, описанных в ст. 137 и ст. 138 УК РФ, не образуется.
Не образуется и конкуренция норм, поскольку квалификация по ст. 138 УК РФ будет иметь место, если сведения о частной жизни лица не получены и умысел у виновного на их получение отсутствовал.
Анализ судебных решений (например, приговора Выборгского районного суда г. Санкт-Петербурга от 28 декабря 2022 года № 1-1163/2020, приговора Индустриального районного суда г. Перми от 21 августа
2017 года № 1-311/17 и др.) также свидетельствует о том, что нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений связано с получением доступа к таким сведениям в принципе, при отсутствии умысла на сбор информации, составляющей личную или семейную тайну.
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря
2018 года № 46 может быть дополнено также следующим разъяснением: «Нарушение неприкосновенности частной жизни путем собирания сведений, составляющих личную или семейную тайну, осуществляемого с нарушением тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений, квалифицируется в соответствии со ст. 137 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 138 УК РФ не требует».
Однако даже такой подход несовершенен, поскольку ввиду широкого толкования понятия «частная жизнь» даже сведения о входящих и исходящих сигналах соединения между абонентами или абонентскими устройствами пользователей связи (дате, времени, продолжительности соединений, номерах абонентов, других данных, позволяющих идентифицировать абонентов) могут быть отнесены потерпевшим к личной тайне.
Таким образом, возникновение противоречий в части конкуренции норм или совокупности преступлений, направленных против конституционных прав и свобод человека и гражданина, может быть минимизировано посредством дополнения Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 46 соответствующими разъяснениями.
Список источников
1. Бахтигареев А. М. Определение содержания личной и семейной тайны в целях квалификации деяний в соответствии со статьей 137 Уголовного кодекса Российской Федерации // Юридическая наука. 2019. № 12. С. 75 — 78.
2. Баринов С. В. К вопросу об определении понятия «частная жизнь» // Конституционное и муниципальное право. 2015. № 4. С. 28 — 30.
3. Хуаде А. Х. Некоторые дискуссионные вопросы, касающиеся объекта преступления, предусмотренного ст. 137 УК РФ // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 1: Регионо-ведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. 2014. № 1 (135). С. 169—175.
4. Стяжкина С. А. Уголовно-правовая охрана частной жизни лица // Вестник Удмуртского университета. Серия: Экономика и право. 2019. Т. 29, № 4. С. 538 — 544.
5. Баринов С. В. Криминалистическая характеристика преступных нарушений неприкосновенности частной жизни, совершаемых в сети Интернет // Актуальные проблемы российского права. 2016. № 9 (70). С. 137—141.
6. Мамонова Ю. А. Частная жизнь как объект антикриминальной безопасности : монография. Москва : Юрлитинформ, 2014. 199 с. (Криминология).
7. Гаджиев Х. И. Защита частной жизни в цифровую эпоху // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2019. № 6 (79). С. 5 — 20.
8. Ромашов П. А. К вопросу о праве на неприкосновенность частной жизни в цифровой век // Пермский юридический альманах. 2019. № 2. С. 103 — 118.
9. Бушков Д. В. Тайна личной корреспонденции в уголовном праве : специальность 12.00.08 «Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право» : дис. ... канд. юрид. наук / Бушков Денис Валерьевич. Ставрополь, 2003. 159 с.
10. Пальчиковская О. А. Уголовно-правовая охрана личной и семейной тайны : специальность 12.00.08 «Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право» : дис. ... канд. юрид. наук / Пальчиковская Ольга Александровна. Москва, 2011. 206 с.
11. Кудрявцев В. Н. Общая теория квалификации преступлений. Москва : Юрид. лит., 1972. 352 с.
12. Меркулова С. Н. Уголовно-правовая охрана профессиональной тайны : специальность 12.00.08 «Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право» : дис. ... канд. юрид. наук / Меркулова Светлана Николаевна. Нижний Новгород, 2007. 205 с.
13. Мазуров В. А. Уголовно-правовая защита тайны : специальность 12.00.08 «Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право» : дис. ... канд. юрид. наук / Мазуров Валерий Анатольевич. Барнаул, 2001. 198 с.
