CC BY
317
УДК 93 (930.1) +1 (14)
Г. Ю. Глущенко*
ПРОБЛЕМА ЗАКОНОМЕРНОСТЕЙ
ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА В ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ ГЕГЕЛЯ
Статья посвящена проблеме существования объективных закономерностей развития истории в философском наследии Георга Фридриха Гегеля. Показано место философско-исторической концепции Гегеля в современной теории и философии истории, ее взаимосвязь с эпохой Просвещения и эпохой Романтизма. Гегель развил ряд важных идей данных эпох. Сама проблема решалась философом на нескольких уровнях, таких как разум, дух, свобода, где разум является центром, причиной и основой всего. Также им были раскрыты другие важные факторы развития истории, такие как климат, природа, этнос, в результате чего им был сделан вывод о том, что развитие истории происходит в Европе, а конкретнее в Средиземноморском регионе. В данной работе показаны противоречия системы Гегеля, что заставляет усомниться в стройности ряда его суждений. В заключение показаны возможные направления исследования концепции Гегеля в современных условиях.
Ключевые слова: Гегель, философия, история, разум, дух, свобода, народ.
G. Yu. Glushchenko The Problem of Historical Process in Hegel's Philosophy of History
The article is dedicated to the problem of existence of objective regularities of the historical development in George Frederic Hegel's philosophical heritage. The place of the philosophico-historical concept of Hegel is shown in the modern theory and philosophy of history, its interrelation with the age of Enlightenment and age of Romanticism. Не developed a number of important ideas of these ages. The problem was solved by the philosopher on several levels, such as reason, spirit, freedom where the reason is the center, the reason and the basis of all. Also it opened other such important factors of development of history as climate, nature, ethnos therefore it drew a conclusion that the development of history happens in Europe and specifically in the Mediterranean region. Also in this article we see the contradictions of Hegel's system that raises doubts about the harmony of some of his judgments. The possible directions of research of the concept of Hegel in modern conditions are shown in the conclusion.
Key words: Hegel, philosophy, history, reason, spirit, freedom, people.
* Георгий Юрьевич Глущенко — аспирант кафедры философии Волгоградского государственного социально-педагогического университета, ifrodo9@gmail.com.
192
Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2015. Том 16. Выпуск 3
Одной из важнейших проблем на протяжении всего времени существования как самой дисциплины «история», так и философии истории, является проблема объективных закономерностей развития истории и исторического процесса. Историки и философы в разное время решали эту проблему по-разному. Во главу угла ставились материя, объект, Бог и другие концепты. На современном этапе развития гуманитарной науки мы можем наблюдать различные тенденции — с одной стороны, прежние идеи сохраняются, пусть и в снятом виде, с другой — благодаря тенденциям в современной философии мы можем наблюдать глобальный плюрализм, релятивизм и нигилизм, ведущие к отрицанию самого существования данной проблемы.
Однако такая точка зрения сейчас представляется ультрарадикальной. Поэтому для современной истории и философии важно обращение к традиции, опыту, идеям великих философов прошлого. Одним из наиболее значительных философов, взгляды и идеи которого указывают на признание им существования объективных (т. е. не зависящих от поступков отдельных людей) закономерностей исторического процесса, является Георг Фридрих Гегель, один из создателей современной философии и философии истории в частности. В данной статье анализируются его «Лекции по философии истории», в которых он показывает свой взгляд на исторический процесс, основные закономерности истории и решающий ее на нескольких уровнях.
Следует отметить, что, решая данную проблему, Гегель продолжает и развивает идеи эпохи Просвещения и эпохи Романтизма. От Просвещения ему досталась идея о том, что человек окончательно осознает себя свободным; эта эпоха показала возможность постижения начал, развития и прогресса, дала веру в мощь разума [4, с. 19-34; 1, с. 291-340]. Просветители верили, что все подчиняется единому познаваемому порядку, общество следует строить по законам разума, а человек способен проникать в строй универсума и созидать свою жизнь согласно его установкам [8, с. 130-138]. Анализируя работы Гегеля, можно видеть, что он развивал прежде всего следующие три идеи эпохи Просвещения:
1) Идея прогресса и вера в то что, человечество в разные периоды истории совершенствуется. Это мысль о том, что прошлое, настоящее и будущее связаны идеей непрерывного развития, идеей движения разума вперед, с постепенным освобождением от предрассудков [3, с. 126-155; 8, с. 123-130].
2) Идея культурно-исторических циклов (Вико, Гердер, Кондорсе), предполагающая разделение истории по эпохам, для которых характерно некое единое коллективное сознание, нравы, культура, которой обладает каждый народ, этап, стадия [8, с. 138-142; 3, с. 99-126, 126-155].
3) Концепция «философской истории», развитая Гегелем, подразумевающая критическое отношение к прошлой традиции, рациональное описание общего направления движения человеческой истории [8, с. 143]. Что позволило включить в исторический процесс неевропейские народы и сосредоточиться на обнаружении общих принципов.
Вместе с тем нельзя не сказать о влиянии на Гегеля философов-романтиков, понимавших движение истории как органический процесс. Явления рассматривались ими в становлении, развитии, расцвете и упадке [3, с. 155-179],
поэтому история — это изменение, дающее разнообразие; явления прошлого неповторимы и уникальны, каждому из них присущ определенный дух, определенная идея, они интерпретируются с точки зрения своих ценностей и культуры [8, с. 154-155].
Говоря о самой проблеме, которой посвящена настоящая статья, можно констатировать, что Гегель строит систему, рассматривая проблему исторических закономерностей на нескольких уровнях. Первым уровнем и движущим центром этой системы становится разум — субстанция и бесконечное содержание жизни для самого себя, ее бесконечная форма, по мнению Гегеля. Благодаря разуму действительность имеет свое бытие [2, с. 57-126], и поэтому субстанциональное основание истории может быть постижимо. Исходный пункт философии истории Гегеля состоит в том, что субстанциональное основание бытия — мышление, которое Гегель называет объективной идеей, духом [3, с. 179]. Разум охватывает весь всемирно-исторический процесс, поэтому ход всемирной истории разумен, и все, что совершается в ней, могло существовать ранее. Как в связи с этим отмечает К. М. Кантор, Гегель предлагает первопарадигму, которая в своем движении проходит различные, все более усложняющиеся стадии развития [5, с. 42-44].
Исторический процесс — это поступательное и стадиальное развитие разума в истории. Мир — проекция мышления, движение от абстрактного к конкретному. А. М. Каримский в связи с этим отмечает, что в философии истории Гегеля мышление относится к истории не только как к внешнему объекту, но и находится в ней. Если оно определяется сущим, история — материал для мышления [6, с. 85-97]. Если знание — продукт мысли, его объект рассматривается как внешний и научный материал — история конструируется мыслью a priori. Но перед историей постоянно встает вопрос: обуславливается ли она чем-либо конкретным (не только разумом)? И какие еще факторы могут играть важную роль, если сам Гегель делал упор на разум?
Коллингвуд отмечает, что история стала историей мысли, показывающей развитие разума, поэтому отныне она процесс логический [6, с. 109-118], а исторические переходы — логические, но переведенные в масштаб времени. Поэтому движение объективной идеи подчиняется законам диалектической логики, становится единственно существующей реальностью (духом). Разум становится тождественным миру, разумность истории — ее закономерность, распространяющаяся в виде принципов мышления, отраженных в законах [8, с. 211-227]. Этот целесообразный, направленный характер исторического развития означает, что разумность мира предполагает определенность всего (в том числе и моральную), разум управляется провидением, и цель его заключена в нем самом [6, с. 85-97].
Гегель показывает, что люди движутся к разуму с помощью него самого, он движет людьми на пути к себе. Более того, размышление о прошлом позволяет нам понять направление хода истории и неотвратимости ее явлений. Проблема заключается в том, что движение истории не всегда логично, а понимание этого движения — тем более (например, восприятие Мессии у иудеев и христиан). Так же можно привести в пример историю деревни Монтайя, описанную Ладюри, и работу Карло Гинзбурга «Сыр и черви. Картина мира
одного мельника, жившего в XVI в». В них показана история простых людей, земледельцев, которые живут по своим традициям и обычаям, не всегда разумным законам природы. Ладюри, кстати, убедительно доказывал, что жизнь деревни Монтайя за три века ничуть не изменилась. Также следует отметить, что, таким образом, Гегель фактически лишает индивидов свободы воли.
Для более ясного объяснения роли разума в истории Гегель вводит второй уровень рассмотрения проблемы исторических закономерностей — понятие движущегося духа. Он не дает четкого определения данного понятия, но указывает, что история является разумным обновлением мирового духа, природа которого одинакова и который проявляет свою природу в мировом бытии [2, с. 57-126], т. е. фактически мировой дух и разум есть некий зародыш, на котором зиждется все остальное. Поэтому мировой дух является субстанцией разума.
Гегель проводит интересную параллель между духом и теодицеей. Дух своей предопределенностью связан с религиозной истиной. Но религии и теодицее не хватает определенности, поэтому она невозможна в истории [2, с. 57-126]. Объяснить историю — значит объяснить страсти, помыслы людей, но в то же время Гегель, говоря о выяснении путей провидения и его проявлениями в истории, сводит все к общему принципу, плану, т. е. к разуму, к его теодицее. Здесь можно увидеть параллели с мировыми религиями (особенно с христианством и исламом), а также с миропониманием древнего грека, в котором ничего нового не происходит и все повторяется — вечное возвращение. Однако критики Гегеля отмечают противоречивость данного утверждения — ведь страсти людей могут не быть проявлениями общего плана истории и сами могут двигать историей.
Поэтому мировой исторический процесс есть движение духа, постоянное возвращение к себе, дух создает и познает себя в труде [2, с. 57-126]. Чем ближе дух к своему имманентному содержанию, тем более он свободен в себе и для себя. Коллингвуд считал, что в гегелевской философии история движется по спирали, неся при этом с собой нечто новое, в котором проявляется отличие этапов истории друг от друга [7, с. 109-118]. Таким образом, Гегель показывает сообразность и единство исторического процесса. Поэтому смысл истории транслируется через разумный дух, который может быть спроецирован в дух определенного народа, дух определенной стадии. Но народ может не быть воплощением этого духа и двигаться по своему усмотрению.
Цель Гегеля — обнаружить настоящее исходя из его прошлого, обнаружить дух в истории. По мнению Коллингвуда, Гегель показывает картину истории как космического процесса, в котором мир приходит к реализации самого себя в самосознании [7, с. 109-118]. Поэтому каждый этап истории — это стадия зрелости мирового духа, превосходящая предыдущую стадию [8, с. 211-227]. И здесь следует перейти к последнему уровню, последней части понимания проблемы развития истории Гегелем, и ее основной исторической тенденции, содержанию конечной цели мира — свободе, в которой собраны все свойства духа. История есть прогресс в развитии свободы, которая имеет необходимость осознать себя и стать действительной в историческом процессе [2, с. 57-126].
Гегелем было развито учение об этапах истории как развития свободы, переходе духа к каждой эпохе, к определенному народу — «лицу» этой эпохи. Гегель выделяет следующие этапы развития свободы: 1) Китай (детство); 2) Греция (юность); 3) Рим (зрелость); 4) Германия (взрослый этап жизни) [2, с. 57-126]. То есть мировой дух воплощается в духе народа, показывающем единство духа и связывающем все проявления жизни народа. Эти духи активны, воплощаются в определенных действиях, сменяют друг друга по завершении эпохи. Такое разнообразие форм делает развитие каждого народа уникальным, а зрелость свободы — показателем зрелости общества.
Гегель отчасти прав, рисуя данную схему, однако непонятно, как эстафета перешла от Китая к Греции и Риму, но остается вопрос — достигнута ли полная свобода на 4 этапе, свободны ли были люди в варварских монархиях? Так же следует сказать о том, что Гегель в конце своей работы связывает развитие народов в том числе и с развитием природы, он говорит, что ареной истории, несмотря на явление Китая, оказываются Греция и Италия, которые передают эстафету в центр и на север Европы. По этой причине все остальные народы, обладающие своей по-своему уникальной историей, являются неисторическими, так как они либо не осознали себя, либо географически не связаны с центром всемирной истории — Европой, и потому несвободны. Фактически он исключает большую часть народов Африки и Азии (и даже Америки) из всемирно-исторического процесса.
Цели духа скрыты в частных целях и страстях индивидуумов, они выявляются и осуществляются посредством деятельности. Субъект находит удовлетворение в деятельности, в труде [2, с. 57-126]. В отличие от просветителей, Гегель считал, что цели разума скрыты, поэтому человек о них либо вообще ничего не знает, либо лишь догадывается. Поэтому именно через индивидуумов обнаруживается деятельная природа духа. Люди осуществляют свои цели через деятельность, осуществляя, таким образом, цели истории и свободы [3, с. 179-212]. Однако Гегель не отмечает того, что подчас люди действуют исходя из собственных целей, которые не согласуются с разумом, а представляют собой проявления их страстей, не связанных с разумом. Таких примеров в истории масса — эмиграция пуритан в Северную Америку, поиски Эльдорадо и пути в Америку. Безусловно, разум играл там свою роль, но следует сказать так же и о личностном факторе, чья роль, пожалуй, была важнее, чем роль разума и объективных факторов.
Говоря об осуществлении целей истории, Гегель выделяет два типа людей [2, с. 57-126]: 1) основная масса населения, действующая стихийно; и 2) личности, цели которых совпадают с целью разума. Они не осознают свои цели, но чувствуют цель разума, делают ее своей. И действуют исходя из соотношения своих личных целей и цели разума. Они заменяют существующую целостность новой, сохраняя народ и его прошлое в снятом виде для последующего этапа развития. Дух становится сознательным в момент совпадения частного и всеобщего — в моменты перелома, перехода на другую стадию [2, с. 57-126]. Это действительно так, и самый яркий пример этого — переход от античности к христианству во всех его аспектах. Однако и здесь мы встаем перед проблемой не просто личности, но элиты (Отцы Церкви, неоплатоники и т. д.), попытавшейся осуществить некий синтез.
Конечной целью свободы является свобода в государстве [2, с. 57-126], в котором воплощаются законы разума. Это сознающая себя свобода, предполагающая созидание социального мира. Свобода состоит в том, чтобы выполнять свой долг, как велит государство. Поэтому государства — главные игроки истории [3, с. 179-212]. Изменение истории связано с государством, пространством, где разум правит миром, а право духа выше других прав. Карл Поппер полагал, что государство в этом случае имеет право на собственное понимание истины и заключает в себе претензии на мировое господство. Поэтому он считал Гегеля родоначальником тоталитаризма XX в. [9, с. 36-97].
Таким образом, проблема всеобщих закономерностей исторического процесса решается Гегелем на трех уровнях. Первым уровнем является разум — центр его системы, бесконечное содержание и форма жизни. Ход истории разумен, т. к. мышление, бытие исторично. Процесс истории логичен и представляет собой саморазвитие разума в движении к самому себе. Однако Гегель сам себе противоречит — он исключает из истории ряд народов, потому что они не пришли к разуму, в то время как на поверку они оказались народами с интересной историей, двигающимися своим особенным путем. Отчасти это объясняется тем, что история, по мнению Гегеля, совершается в Европе (Средиземноморский регион). Что, на наш взгляд, как минимум спорно, особенно учитывая то, что в последнее время на арену истории выходят страны Латинской Америки, Азии, Африки.
Гегель утверждает, что субстанциональное основание истории может быть постижимо, однако этот вопрос до сих пор окончательно не решен и занимает умы ведущих мыслителей так же, как и два столетия тому назад. Никто до сих пор не знает, что движет историей (например, представители школы Анналов убедительно показали, что людьми могут двигать определенные желания, традиции, миропонимание). Но согласившись с тем, что все, совершающееся в истории, существовало ранее, а ход истории разумен, следует отметить, что забвение прошлого возможно в результате смены поколений или эпох, его может принести с собой любая революция. Нельзя игнорировать и тот факт, что в истории важна роль случайности, возможно, она даже важнее, нежели роль разума. История может конструироваться не только мыслью, но и вполне земными делами, а ее движение может проходить в абсолютно любой плоскости. Важно и то, что ход истории не всегда рационально объясним.
Второй уровень по Гегелю — это деятельный дух, некая субстанция разума, постоянное возвращение к себе, несущее при этом что-то новое. Каждый этап истории — стадия зрелости духа. Он может быть осмыслен в категориях логики, благодаря чему разум оказывается тождествен миру, разумность истории предполагает определенность всего, отражаясь в законах истории и общества. Указывая, что история является разумным обновлением мирового духа, природа которого одинакова, Гегель не обращает внимания на внешние факторы. Точнее, располагает эти факторы вне истории (климат большинства территорий Земли). Гегель, сводя все фактически к теодицее, связанной с духом, с одной стороны, рождает массу противоречий, с другой — демонстрирует гипертрофированную веру в разум как Абсолют (наследие Просвещения), соединенную с верой романтиков в особенность каждого этапа истории.
Гегель отметил, что история движется по спирали, неся что-то новое, однако и в этом случае важно не забывать о забвении и возможном отрицании прошлого. То есть благодаря духу развитие каждого народа (как представителя этапа развития свободы) делается уникальным, но здесь возможно влияние стереотипов и традиций (так как дух охватывает все сферы жизни общества), что имеет и положительный, и отрицательный эффект; возможен также выбор иного пути развития. Не стоит забывать и о внешних условиях: прекращение развития духа на определенном этапе, влияние других народов, уничтожение народа. Поэтому утверждение о том, что развитие народа уникально, может быть отчасти верно.
Третий уровень — свобода как основная тенденция истории. В ней собраны все свойства духа, поэтому история есть прогресс в сознании свободы. Дух воплощается в народе, выразителе сменяющих друг друга этапов развития свободы. Люди осуществляют свои цели, способствуя достижениям целей разума. У личностей собтвенные цели совпадают с целями разума — они «чувствуют» их, они двигаются вперед сами и движут свои народы. Но абсолютная свобода достигается лишь в государстве. Так как нормы государства очищают человека (его естественное состояние — состояние бесправия), его свобода заключается в выполнении долга, а развитие истории есть развитие государств и обществ в поиске абсолютной и конечной свободы.
Однако здесь мы сталкиваемся, пожалуй, с главным противоречием гегелевской концепции философии истории. С одной стороны, Гегель прав в том, что цели истории скрыты и осуществляются через деятельность индивидуумов (в которой обнаруживается деятельная природа духа), поэтому индивидуумы осуществляют и цели истории. С другой стороны, осуществляя свои цели, люди не задумываются о том, несут их действия пользу или вред. Как правило, совершая определенные поступки, человек руководствуется соображениями личной выгоды, что противоречит общественному благу. Исторические личности могут осуществлять собственную деятельность лишь потому, что это выгодно лично им либо их социальной группе.
Идея абсолютной свободы в государстве противоречива. Критики Гегеля ставят ряд серьезных вопросов. Кто устанавливает «правила игры» в государстве? Ограничивает ли государство индивидуальную и общественную свободу? Кто устанавливает форму и содержание «общественного долга»? И как быть с теми, кто не желает его выполнять? На эти вопросы Гегель не дает ясных ответов. Также следует отметить, что на этапе соединения свободы и государства история, по Гегелю, фактически завершается. Данное утверждение вызывает очень много вопросов.
В заключение можно сказать, что, на первый взгляд, стройная гегелевская концепция философии истории несет в себе немало противоречий. Однако нельзя отрицать и того, что Гегель впервые выявил ряд фундаментальных исторических факторов, в частности, он отмечает роль личности в истории, роль климата и природы— особенно в истории народов, которые считаются неисторическими. На наш взгляд, очень интересно то, что он отмечает ключевую роль природы в том, что именно в Европе и в Средиземноморском регионе вершится история вообще. Именно здесь можно видеть зачатки идеи
«географического детерминизма» в объяснении исторического процесса, развитой Л. Н. Гумилевым в известной работе «Этногенез и биосфера земли». Но несмотря на противоречивый характер, концепция философии истории Г. В. Ф. Гегеля является единственной в своем роде, и присущие ей противоречия без сомнения послужат достаточным стимулом для ее дальнейшего философского осмысления и развития.
ЛИТЕРАТУРА
1. Барг М. А. Эпохи и идеи. Развитие историзма. — М.: Мысль, 1987. — 354 с.
2. Гегель Г. В. Ф. Лекции по философии истории. — СПб.: Наука, 1993. — С. 57-126.
3. Губин В. Д., Стрелков В. И. Власть истории. Очерки по истории философии истории. Курс лекций. — М.: РГГУ, 2007. — 330 с.
4. Губман Б. Л. Смысл Истории: очерки современных западных концепций. — М.: Наука, 1991. — 192 с.
5. Кантор К. М. Двойная спираль истории: историософия проектизма. — М.: Языки славянской культуры, 2002. — Т. 1: Общие проблемы. — 904 с.
6. Каримский А. М. Философия истории Гегеля. — М.: Изд-во МГУ, 1988. — 270 с.
7. Коллингвуд Р. Дж. Идея истории. Автобиография. — М.: Наука, 1980. — 488 с.
8. Овсянников М. Ф. Философия Гегеля. — М.: Изд-во Социально-экономической литературы, 1959. — 305 с.
9. Поппер К. Открытое общество и его враги: В 2 т. — М.: Феникс; Международный фонд «Культурная инициатива», 1992. — Т. 2: Время лжепророков: Гегель, Маркс и другие оракулы. — 528 с.
