CC BY
89
УДК 1(091) (47) «184/187» : 2
А. М. Назарова
Проблема взаимосвязи «разум - вера» в работе архимандрита Феодора (А. М. Бухарева) «Исследования Апокалипсиса»1
В статье рассматривается вопрос о специфике общественно-философской мысли в России второй половины XIX в. Особый интерес представляет точка зрения архимандрита Феодора (А. М. Бухарева), изложенная в его программном произведении «Исследования Апокалипсиса». Акцент делается на обсуждении вопроса о принципе познания, выраженном в соотношении «разум - вера». В решении этого вопроса Бухарев реализует принцип «верующего разума», что сближает его позицию с точкой зрения А. С. Хомякова.
The article treats the issue of the specificity of social and philosophical thought in Russia in the second half of the 19th century. Of particular interest is Archimandrite Theodore's (Bukharev) point of view presented in his major work "Research of the Apocalypse", with the emphasis on the cognitive principle expressed in the ratio "mind - faith"); to solve the problem, Bukharev implements the principle of "the believing mind", which makes his position comparable with A. S. Khomyakov's one.
Ключевые слова: архимандрит Феодор (Бухарев), разум и вера, истина, «верующий разум».
Key words: Archimandrite Theodore (Bukharev), mind and faith, the truth, "the believing mind".
Состояние современного общества часто описывается в категориях кризиса культуры, что находит своё выражение, прежде всего, в духовном упадке. Последний становится неизбежен в силу утраты религией лидирующих позиций общественном мировоззрении, в результате чего обнаруживается потеря человеком нравственных границ своего существования.
Становится неясно, что отныне может ограничивать человеческие действия, да и есть ли вообще необходимость в подобном контроле? Светская мораль, заменяющая собой мораль религиозную, тем не менее основана на базовых принципах последней, но не имеет за собой столь абсолютного контролёра. Общество в роли Бога слишком неопределённо и аморфно, его правила распространяются на соци-
© Назарова А. М., 2016
1 Исследование выполнено при поддержке Министерства образования и науки РФ (грант Президента РФ). № проекта МК-6056.2015.6
альное поведение, но мало касаются «внутренних» актов деятельности. В целом человек перестает идентифицировать себя, свои поступки с религиозными идеалами и нормами, поскольку для него они перестают быть таковыми (нормами и идеалами).
Представители западной традиции (например, Г. Маркузе, К. Манхейм, философы экзистенциалисты) описывают ситуацию отчуждения религии от человека как вполне состоявшуюся и являющуюся нормой для современного общества.
В отечественной же философско-религиозной мысли вопрос о духовном кризисе соотносится с проблемой разделения светской культуры и культуры духовной. В мировоззренческом плане культура духовная рассматривается как нечто сакральное, «высокое»; культура же светская - это культура «низкой пробы», культура для всех. Основанием для различения указанных типов является взаимное противопоставление веры и разума.
Существует устойчивое отождествление веры с религией. Поэтому для «людей науки» религиозная вера аналогична суевериям, мешающим рациональному познанию мира. Поскольку и в обыденном сознании вера также тесно связывается с религиозными институтами, возникает представление о том, что вера в силу своей догматичности ограничивает свободу познания.
Наряду с этим историческая ситуация не раз приводила к четкому разграничению зон «светского» и «духовного». Такое разграничение привело (на социокультурном уровне) к появлению «специалистов знания» и «специалистов веры» [4, с. 221], фактическому расколу культуры на «высшую и низшую», «светскую и духовную», «свободную и догматичную».
В данном вопросе (а следовательно, и в решении дилеммы «вера/разум») особое место занимают взгляды русского мыслителя А.М. Бухарева (до 1863 г. архимандрита Феодора). Он считал, что подобное разделение негативно сказывается на общем нравственном облике как отдельного человека, так и поколения в целом, поскольку повышает уровень неопределенности современного ему общества.
В своём, как считается, основном, произведении - «О Православии в отношении к современности» (1860) он обосновывает концепцию религиозно-нравственного (православного) основания культуры, которая позволила бы обозначить простой и понятный контекст жизни каждого человека, уберечь его от кризиса существования.
Данная работа по праву может называться одной из ведущих, особенно если будет учтён тот факт, что все «основные
неприятности» о. Феодора начались с момента её публикации. Так, здесь можно упомянуть о публичной дискуссии, развернутой редактором «Домашней беседы» В. И. Аскоченским, в которую, помимо самого о. Феодора, были вовлечены и иные видные предствители общественной мысли того времени - например, А. В. Старчевский, редактор «Сына Отечества» (журнала, сочувствовавшего взглядам о. Феодора).
Однако, невзирая на очевидную значимость указанного труда, по-настоящему основным и программным произведением А. М. Бухарева следует назвать «Исследования Апокалипсиса». «Роковая книга» - по выражению Г. В. Флоровского [1, с. 680] - чаще всего упоминается в связи с обстоятельствами запрета на её печать и последовавшим за этим решением Бухарева о снятии монашеского сана. При всех внешних негативных обстоятельствах «Исследования Апокалипсиса» являются центральным произведением, в котором находят своё отражение все основные идеи о. Феодора.
Обращаясь к хронологии событий, связанных с «Исследованиями...», можно выделить следующие существенные этапы.
Начало работы - появление идеи - можно отнести (примерно) к 1848 г. В этот период Бухаревым были закончены «Три письма к Гоголю», которые он показал Митрополиту Филарету. Как известно, последний не одобрил ни этого произведения, ни другой работы о. Феодора - «Несколько статей об Ап. Павле».
Тем не менее о. Феодор всё еще продолжает пользоваться расположением митрополита, который поручает его заботам Антония, наместника Троице-Сергиевой лавры. Под руководством Антония Бу-харев начинает труд по исследованию Апокалипсиса, и наместник «сочувствовал ему в этом его занятии и побуждал никак его не оставлять» [1, с. 392]. Известен отзыв Филарета, который передает сам о. Феодор в своих печатных сочинениях: «видишь мерцание-то света», сказал ему митрополит [7, с. 522].
Выбор Откровения от Иоанна в качестве предмета исследования также отчасти (косвенно) был продиктован знакомством о. Феодора с московским митрополитом - это было одно из любимейших произведений Филарета. Вместе с тем к его истолкованию Филарет относился негативно. Вот что он пишет епископу Дмитровскому Николаю в 1837 (1838) г. об одном из таких авторов-толкователей: «.впал, как я думаю, не раз, вместо истины в односторонность. Это судьба многих толкователей, которые хотят разумом разломать печати Апокалипсиса, прежде нежели снимет их дух и опыт» [8, с. 26].
Надо заметить, что изучение и раскрытие содержания канонических книг Священного Писания являлось должностной обязанностью Бухарева (как профессора Духовной академии), что нашло свое отражение в содержании его лекций (по воспоминаниям, к примеру, священника А. А. Лебедева). Очевидно также, что данный предмет исследования был выбран не случайно, а после длительного раздумья и подготовки. Как отмечает В. В. Лаврский, это было в «тяжелое для его веры время», когда Бухарев переживал духовный кризис; изучение же Апокалипсиса позволило ему найти «и опору своему духовному пониманию всего, и поразительные светлые свидетельства веры» [1, с. 158].
Работа над «Исследованиями...» продолжалась более десятилетия. За это время в жизни архимандрита Феодора произошли различные события: знакомство с о. Петром Томаницким, охлаждение отношений с митрополитом Филаретом, перевод в Казанскую духовную академию и назначение в Санкт-Петербургский Духовно-цензурный комитет (с марта 1858 г.). Находясь в положении цензора, Бухарев также знакомится с Аскоченским (сначала он правит, а затем и вовсе запрещает некоторые статьи «Домашней беседы»).
В 1860 г. о. Феодор отдает на цензуру три своих работы: «Три письма к Н.В. Гоголю, писанные в 1848 году», «Несколько статей о Святом Апостоле Павле», «Мысли и исследования об Апокалипсисе». Стоит отметить, что все три работы, во-первых, написаны гораздо раньше времени их публикации, во-вторых, первые две получили не самый одобрительный отзыв митрополита Филарета. Однако все указанные труды проходят цензуру и в том же году отдаются в печать. «Несколько статей о Св. Ап. Павле» выходят в том же 1860 г., «Три письма.» - на год позже.
Отданы были в печать и «Мысли и исследования об Апокалипсисе», но вследствие шума, поднятого Аскоченским (в продолжение публичной полемики), рукопись возвращается на пересмотр, и в 1861 г. Синод запрещает её публикацию (указ № 2440 от 1861 г.). В том же году с о. Феодора были сняты обязанности цензора, он был отправлен на пенсию. В апреле Синод удовлетворил его прошение о переводе в Никитский Переславский монастырь.
После запрета на печать первый вариант рукописи неоднократно перерабатывался Бухаревым, вплоть до самого названия. Так «Мысли и исследования об Апокалипсисе» стали «Исследованиями Апокалип-
ТЛ С С _
сиса». В новой версии значительной корректировке подверглась часть, связанная с реалиями современной Бухареву жизни, целиком убраны фрагменты, касающиеся его личности, в том числе его воспо-
минания об о. Петре Томаницком. Реферативную статью, основанную на этом труде, Бухарев публикует в книге «Печаль и радость по Слову Божию» (1865). Однако она не получает положительных отзывов (именно в силу своей обзорности).
При жизни Бухарева «Исследование Апокалипсиса» опубликовано не было. Оно вышло только в 1913 г. в журнале «Богословский вестник», чему немало способствовали как люди, знавшие его лично (А. С. Бухарева), так и те, кто знал его только по его работам (о. Павел Флоренский).
Как было отмечено выше, данная работа является программной. Для обоснования данного утверждения проанализируем её. Будем считать, что все содержание можно разделить на два основных смысловых блока: богословский (касающийся непосредственно толкования Откровения) и этико-философский. Уточним, что выделение данных блоков носит условный характер, поскольку в самой работе они тесно связаны между собой. Также можно отметить фрагменты, касающиеся биографии автора, но, в отличие от первой редакции, в «Исследованиях Апокалипсиса» их осталось мало, они носят завуалированный характер.
Выделим ряд идей, которые можно отнести ко второму, этико-философскому блоку.
1. Бухарев обосновывает историческую необходимость появления Апокалипсиса: «Откровение предопределило Историю, История оправдала Откровение». Вместе с тем схожие исторические условия (шатание духа) современного Бухареву времени предопределяют необходимость нового обращения к Откровению - через раскрытие его духовно-символического смысла.
2. Идеалом мироустройства является единая направленность светской и церковной власти, их взаимное уважение, но при этом -четкое разграничение обязанностей.
3. Следствием этого является необходимость «христианизации» мирской жизни по «духу Христовой веры». Таким образом, православие должно стать основой светской жизни (подробнее - «О православии в отношении к современности»).
4. Речь идет не о соблюдении «мертвой буквы закона», а о принятии духа православия как главенствующей этической нормы. Эта норма должна соблюдаться во всех сферах гражданской жизни - семейной, государственной (управление), образования, науки и искусства и т. д.
5. Ставится вопрос о возможностях познания - и через веру, и при помощи разума. При этом проводится различение знания и муд-
рости, но не отрицается возможность иного средства познания помимо веры (также - «О вере и знании и их взаимных отношениях»).
Эти идеи (а также идеи из богословского блока) Бухарев неоднократно поднимает в других своих произведениях. Однако именно «Исследования Апокалипсиса» становятся той работой, в которой полностью раскрывается мировоззрение автора. Поскольку особый интерес в рамках данной статьи представляет идея о возможности познания, необходимо остановиться на ней подробнее.
Вопрос о природе разума поднимался Бухаревым не только в «Исследованиях.». Отголоски этих взглядов можно найти в работе «О православии в отношении к современности», в сборнике статей «О современных духовных потребностях» и др. Стоит отметить, что разум, в частности, позволяющий человеку заниматься наукой и философией, т. е. тем, что по преимуществу принадлежит светской культуре, - оправдан о. Феодором в силу богочеловеческой природы Христа. Сын Божий приходит на землю в человеческом обличии, принимая тем самым на себя и всё то, что касается человеческих достоинств и недостатков:
«именно ради нас грешных принял нашу человеческую природу и с умом человеческим, и с сердцем, и волею, и воображением, и с самим телом человеческим, и этим своим человечеством, опять только ради доступности к нам, вошел в наш земной порядок вещей, под условия жизни и семейной, и национальной, и церковной» [5, с. 4].
Таким образом, Бухарев снимает вопрос об изначальной «греховности» разума. Само по себе наличие данного средства для познания окружающего мира ни в коей мере не противоречит логике Абсолюта. Однако не всё так однозначно, если рассматривать вопрос о его конкретном применении.
С точки зрения Бухарева, которую он подробно излагает именно в «Исследованиях Апокалипсиса», конечной целью познания является Истина, понимаемая им как Мудрость Абсолюта. Познание этой Мудрости может осуществляться и верой, и разумом; точнее, о. Фео-дор не мыслит использования одного без другого - «У истины нет монополий» [4, с. 183].
Однако в «Исследованиях. » именно разум рассматривается Бу-харевым в образе «зверя», выходящего из морской пучины на погибель живому. Более того, разум наделяется следующими характеристиками: «зверообразный», «лжеименной», «антихристианский», «самоуверовавший» и др. Следует ли из этого, что Бухарев меняет своё отношение к этому средству познания, или же речь идёт о каком-то «другом» разуме?
Отметим еще раз, что разум наряду с верой способен познать Истину; более того, это рассматривается о. Феодором как его истинное предназначение. В «Исследованиях Апокалипсиса» разум рассматривается как «лжеименной», т. е., строго говоря, как нечто, принимающее облик разума, но не реализующее его предназначение. Такой «разум» не служит раскрытию Истины, он, по мнению Бухарева, подменяет её собой - «антихристианская вера в разум человеческий как самозаконодателя и царя истины» [2, с. 510].
Такое отношение к разуму характеризует, в понимании о. Феодо-ра, прежде всего, европейское общество, пережившее духовный упадок, закрепившее рационализм как «новую веру». Более того, противостояние светской и духовной культур современного ему российского общества видится им как разведение веры и разума, возможный уход последнего от истинной цели. Всё это может способствовать утрате человеком его связи с Абсолютом, привести к «обоготворению человеческого разума, лжемыслию науки и литературы, идолу образованности» [3, с. 532].
Разум и вера, одинаково нацеленные на постижение истины, идут не параллельно друг другу, а рядом, бок о бок; при этом вера может пониматься не только как православная, но и как «произвольная и тёмная» [4, с. 229]. Вера позволяет помыслить невозможное, раздвинуть границы познания, она задает цель; разум же предлагает выбор и использование необходимых в каждом конкретном случае методов.
Рассмотренные в таком ракурсе «Исследования Апокалипсиса» сами представляют собой образец подобного способа познания - постановка цели, осмысленной и определяемой (православной) верой, и выбор средств, характерных для научного исследования. Таким образом, Бухарев реализует принцип «верующего разума», продолжая традицию А. С. Хомякова, которую затем развивают в том числе Н.А. Бердяев и П.А. Флоренский.
Можно ли сказать, что о. Феодор формулирует абсолютно новый подход к разрешению вопроса о соотношении веры и разума? Справедливости ради надо ответить, что нет. Однако в свой период развития общественной мысли он выступил в роли новатора, взвалив на себя, по критическому замечанию арх. Никанора (Бровковича), «непосильный труд решить мировую задачу соглашения всех требований философствующего разума с требованиями положительной веры» [1, с. 339].
Список литературы
1 Архимандрит Феодор (А. М. Бухарев): Pro et contra. Личность и творчество архимандрита Феодора (Бухарева) в оценке русских мыслителей и исследователей / сост. Б. Ф. Егоров. - СПб., 1997. - 825 с.
2 Бухарев А. О современных духовных потребностях мысли и жизни, особенно русской: собрание разных статей А. Бухарева. - М., 1865. - 633 с.
3 Бухарев А. М. Исследования Апокалипсиса // Богослов. вестн. - 1915. -Т. 1. - № 4. - С. 497-528.
4 Бухарев А. М. Исследования Апокалипсиса // Богослов. вестн. - 1915. -Т. 2. - № 5. - С. 529-560.
5 Бухарев А. М. О картине Иванова «Явление Христа миру». - СПб.,
1859. - 29 с.
6 Бухарев А. М. О Православии в отношении к современности. - СПб.,
1860. - 332 с.
7 Кризис сознания: сборник работ по «философии кризиса». - М., 2009. -272 с.
8 Лаврский В. В. Мои воспоминания об архимандрите Феодоре (А.М. Бухареве) // Богослов. вестн. - 1905. - Т. 2. - № 7/8. - С.499-538.
9 Сушков Н. В. Московский митрополит Филарет в письмах своих к разным лицам. - М., 1870. - 50 с.
