CC BY
142
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 7. ФИЛОСОФИЯ. 2010. № 2
ФИЛОСОФИЯ И КУЛЬТУРОЛОГИЯ
А.П. Садохин*
ПРОБЛЕМА ВОСПРИЯТИЯ В ФОРМИРОВАНИИ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОМПЕТЕНТНОСТИ
Статья посвящена анализу механизма восприятия при формировании межкультурной компетентности личности. Для этого автор исследует место и роль казуальной атрибуции в данном процессе, а также основные причины ошибок при объяснении поведения партнеров по коммуникации. Развивая свою точку зрения на проблему, автор обращается к анализу этнокультурных стереотипов и их влияния на восприятие инокультур-ных явлений. Особое внимание при этом уделяется этноцентризму как исходной установке в начале процесса коммуникации. В статье также последовательно раскрываются сущность и значение основных ошибок атрибуции, к которым относятся фактор первого впечатления, фактор внешнего вида, фактор статусного превосходства, манеры поведения партнеров и другие детерминанты межличностного общения.
Ключевые слова: проблема восприятия, этнокультурные стереотипы, этноцентризм, казуальная атрибуция.
A.P. Sadokhin. The problem of perception in the forming of intercultural competence
The article summarizes the results of his research on the mechanism of perception at the stage when the individual acquires experience in the intercultural communication. The author studies the role of casual attribution in this process and the origin of common mistakes committed when the behaviours or the communicating parties are being explained. To support his opinion on the problem the author refers to ethnocultural stereotype and their impact on the perception of other cultures. process Ethnocentrism gets the most attention as a basis of communication. The article also covers the major mistakes of attribution such as the first impression, physical look of the party, major social status, personal manners and others.
Key words: problem of perception, ethnocultural stereotype, ethnocentrism, casual attribution.
Причины, по которым человек вступает в общение с другими людьми, могут быть самыми разными: чувство долга, научные, культурные или экономические интересы и др., однако во всех случаях главной его целью остается стремление быть понятым своим партнером по общению. Без правильного восприятия, оценки и взаимопонимания весь процесс коммуникации теряет смысл. В этой
* Садохин Александр Петрович — доктор культурологии, профессор кафедры культурологии и деловых коммуникаций РАГС при Президенте РФ, тел.: (495) 436-05-26; e-mail: [email protected]
ситуации для эффективной и успешной коммуникации с представителями других культур необходимы специальные знания, навыки и способности, которые формируют адекватное и верное взаимопонимание партнеров по коммуникации и тем самым одновременно формируют перцептивный компонент межкультурной компетентности личности.
Исследования отечественных и зарубежных ученых по проблеме межкультурного взаимопонимания позволяют сделать вывод, что здесь существует довольно много причин для непонимания и возникновения межкультурных конфликтов. Эти причины прямо или косвенно связаны с психологическим механизмом восприятия и формированием межкультурной компетентности.
Психологами давно установлено, что восприятие мира человеком определяется многими факторами — воспитанием, социально-культурной средой, образованием, характером, мировоззрением, личным опытом и т.д. [см.: В.С. Агеев, 1983; А.А. Бодалев, 1994; А. Брудный, 1989; В.В. Знаков, 1998; В.В. Кочетков, 2002; и др.]. Все эти факторы образуют сложную систему, направленную на восприятие информации, ее анализ и формирование соответствующего типа поведения. Ученые выделяют несколько видов восприятия мира, среди которых главными являются обыденное и осознанное [см.: А. Вежбицкая, 1986]. В рамках этих видов восприятия еще выделяется чувственное восприятие, когда речь идет о том, что человек воспринимает, понимает и познает.
Процесс коммуникации начинается с наблюдения за партнером, его внешностью, голосом, особенностями поведения и т.д. Совокупность этих наблюдений составляет процесс восприятия, который в самом общем виде представляет собой отбор, организацию и интерпретацию чувственных данных. Эта исходная и обязательная составная часть коммуникации получила название перцептивной стороны общения. При этом термин «перцептивный» здесь используется не просто как «восприятие», а как познавательное восприятие собеседника или партнера.
Восприятие своего партнера по коммуникации происходит в виде его «прочтения», в ходе которого расшифровываются внутренний мир и особенности личности по ряду внешних (в основном невербальных и паравербальных) проявлений. При этом одновременно осуществляется и эмоциональная оценка другого, предпринимается попытка понять логику его поступков и мышления, а на основе этих знаний строить стратегию собственного поведения.
Однако участники межкультурного взаимодействия часто вступают в процесс коммуникации с разными коммуникативными ожиданиями, детерминированными особенностями их родной культуры, а также стереотипами в отношении своих инокультурных
партнеров. Одновременно в каждой культуре имеются свои нормы и правила поведения, обусловливающие принятые и допустимые формы выражения господствующих культурных ценностей. Поэтому эффективная и успешная коммуникация возможна только на основе компетентных знаний как своей культуры, так и чужой. Но в процессе коммуникации поведение партнеров обычно оценивается по критериям, принятым в собственной культуре, которые для другой стороны чаще всего оказываются неизвестными и скрытыми. Тогда в процесс коммуникации включается механизм казуальной атрибуции.
В процессе межкультурного взаимодействия человек воспринимает своего партнера вместе с его действиями и через действия. От адекватности понимания действий и их причин во многом зависит построение взаимодействия с другим человеком, а в конечном счете — успешность общения с ним. При этом чаще всего причины и процессы, определяющие поведение другого человека, остаются скрытыми и недоступными. Поскольку имеющейся информации зачастую оказывается недостаточно, а потребность сделать причинные выводы остается, то индивиды начинают не столько искать истинные причины поведения своих партнеров, сколько приписывать их, исходя из собственных представлений. Поэтому попытки сформировать представление о других людях и объяснить их действия без достаточной для того информации заканчиваются «додумыванием» причин их поведения, которые кажутся свойственными тому или иному индивиду. В основе приписывания лежит сходство поведения воспринимаемого лица с каким-то другим примером или образцом, имевшим место в аналогичной ситуации.
Естественно, что такой механизм процесса понимания стал предметом научного интереса психологов. Это постепенно привело к появлению самостоятельного направления в социальной психологии, которое стало исследовать процессы и результаты приписывания причин поведения. В социальной психологии объяснение способов, используемых для определения причин социального поведения, привело к возникновению теории казуальной атрибуции.
В современной науке термин «атрибуция» рассматривается как процесс интерпретации, посредством которого индивид приписывает наблюдаемым и переживаемым событиям или действиям определенные причины. Интерпретация причин поведения человека предпринимается в первую очередь тогда, когда оно не укладывается в те представления и логические объяснения, которыми пользуется в своей жизни объясняющий. Именно в ситуациях межкультурных контактов существование атрибуций особенно отчетливо, так как постоянно приходится объяснять «необычное» поведение партнеров.
Возникновение интереса к механизму атрибуции обычно связывают с работами американского психолога Фрица Хайдера [Л Haider, 1958]. Размышляя о том, как происходит «наивный анализ поведения» у любого обычного человека, Хайдер указал на решающую роль приписывания другому намерения совершить какой-либо поступок. Согласно его предположениям, в поведении каждого человека можно выделить два основных компонента — старание, которое он рассматривает как сумму намерений совершить действие и усилий, прилагаемых для осуществления этих намерений, и умение, определяемое как разница между способностями совершить действие и объективными трудностями, препятствующими совершению этих действий. Поскольку намерения, усилия и способности принадлежат человеку, а трудности определяются внешними обстоятельствами, то «наивный наблюдатель», приписав основную роль какому-либо из этих факторов, сможет сделать вывод о том, почему человек совершил действие. Его заключения сводятся к тому, что «он сам такой» (приписывается ответственность действующему) или же что «так сложились обстоятельства» (причина действия связана с внешней средой) [ibid., p. 26].
Таким образом, в соответствии с представлениями Хайдера, наблюдатель, владея только информацией о содержании действия, может объяснить поступок либо личностными особенностями, либо влиянием внешнего окружения. По его мнению, построение атрибуций связано с желанием упростить окружающую среду и попытаться предсказать поведение других людей. В этом контексте атрибуции выполняют важнейшую психическую функцию — делают события и явления предсказуемыми, контролируемыми и понятными.
Иное объяснение атрибуции, позволяющее найти ее причину и в личности и в окружении, предложил Гарольд Келли [H. Kelly, 1967]. По его мнению, информация о каком-либо поступке оценивается в трех аспектах — согласованности, стабильности и различения. Согласованность означает степень уникальности действия с точки зрения принятых в обществе норм поведения. При этом низкая согласованность отражает уникальность данного поведения, а высокая говорит о том, что данное действие является обычным для большинства людей в этой ситуации. Стабильность поведения подразумевает степень изменчивости реакций данного человека в привычных ситуациях. О высокой стабильности говорят тогда, когда человек ведет себя неизменно, а низкая стабильность свидетельствует о том, что данное действие уникально для подобных обстоятельств (оно совершается только сегодня). Различие определяет степень уникальности данного действия по отношению к данному объекту. Низкое различие предполагает, что человек ведет
себя так же и в других подобных ситуациях. Высокое различие предполагает уникальность сочетания реакции и ситуации.
По мнению Келли, различные сочетания высоких или низких значений указанных факторов определяют отнесение причины поступка либо к личностным особенностям (личностная атрибуция), либо к особенностям объекта (стимульная атрибуция), либо к особенностям ситуации (обстоятельственная атрибуция). При личностной атрибуции поведение человека рассматривается с точки зрения его уникальности или традиционности, т.е. насколько поведение данного человека свойственно другим людям. При сти-мульной атрибуции внимание к поведению человека акцентируется на вопросах: ведет ли человек себя одинаково по отношению к разным людям или предметам? Зависит ли характер поведения от объекта действий и его особенностей? Обстоятельственная атрибуция устанавливает зависимость поведения человека от особенностей ситуации, в которой происходит действие.
Таким образом, каждый из участников коммуникации, оценивая другого, стремится построить собственную систему понимания причин поведения партнера. В обыденной жизни люди, как правило, не знают действительных причин поведения другого человека или знают их недостаточно. Исследования показывают, что у каждого человека есть свои привычные объяснения чужого поведения. Так, для одних характерна личностная атрибуция. Эти люди в любой ситуации склонны находить виновника случившегося события, приписывать причину произошедшего конкретному человеку, но только не себе. Другие придерживаются обстоятельственной атрибуции, в соответствии с которой они винят обстоятельства, не стремясь выявить конкретного виновника. Наконец, третьи руководствуются стимульной атрибуцией: человек видит причину случившегося в предмете, на который было направлено действие, или в самом пострадавшем.
Например, успех школьницы на экзамене можно приписать либо ее умственным способностям, старательности и упорной работе, либо легким вопросам в билете, либо тому, что она сумела воспользоваться шпаргалкой. Ссору между влюбленными молодыми людьми можно объяснить либо дурным характером одного из них, либо происками и сплетнями недоброжелателей и завистников, строящих им козни.
Результаты исследований процесса атрибуции зарубежными учеными свидетельствуют о том, что в экспериментальных условиях люди часто оценивают поведение других таким образом, как если бы они производили определение причин их поведения по той или иной схеме атрибуции [М. Hewstone, 1.1аярагз, 1984]. Однако в реальной жизни так случается крайне редко. Рассмотренные модели
атрибуции предполагают сложный анализ разнообразной информации о действиях человека. Между тем далеко не всегда есть вся необходимая информация и время для ее анализа. В повседневной жизни человек обычно недостаточно информирован о действительных причинах поведения другого человека или даже не знает о них совсем. В этом случае в условиях дефицита информации он начинает приписывать другим людям причины поведения, чтобы дать «разумное» объяснение их действиям. Создается целая система такого приписывания, результатом которой являются необъективные, ошибочные атрибуции.
В вопросе о причинах ошибочных атрибуций следует исходить из того, что информационные различия и различия в восприятии очевиднее всего проявляются при анализе различий в приписывании причин поведения, которое производится «автором» действия и «сторонним наблюдателем». Действительно, атрибуция зависит от взгляда наблюдателя на ситуацию. Очевидно, что любая ситуация «изнутри» выглядит иначе, чем «снаружи», и поэтому можно говорить о разных ситуациях для того, кто действует, и для того, кто наблюдает. Соответственно и приписывание причин у «действующего» и «наблюдающего» происходит по-разному.
Американские исследователи М. Хьюстон и Дж. Джасперс описали атрибуцию воспринимающего как диспозиционную, а атрибуцию деятеля как ситуационную [ibid]. Иными словами, они предположили, что люди, объясняя свое собственное поведение, склонны приписывать его причины преимущественно требованиям ситуации и обстоятельствам, а при объяснении чужого поведения приписывают причины в основном внутренним условиям — диспозициям. Так, если действует другой человек, то причина его поведения заключается в том, что «он сам такой», а если действую я, то «таковы обстоятельства». При этом положительное поведение членов «чужой» группы чаще всего не замечается. Оно может рассматриваться только как «редкий случай», как удачное стечение обстоятельств или как результат приложения сверхусилий.
Информационные различия между наблюдателем и деятелем заключаются в степени владения информацией о действии: деятель информирован о причинах действия больше, чем наблюдатель. Ему также известны его желания, мотивы, ожидания от этого действия, а у наблюдателя этой информации, как правило, нет. Таким образом, различия в восприятии заключаются в том, что действие по-разному видится с точки зрения деятеля и наблюдателя. В результате наблюдатель склонен постоянно переоценивать возможности личности, роль диспозиций в поведении действующего.
Данная переоценка получила название «фундаментальной ошибки атрибуции». Суть ее заключается в том, что всем людям присуще
свойство преувеличивать значение личностных факторов и недооценивать ситуативные факторы при интерпретации причин собственных действий и поведения других людей. Вследствие этого причиной собственных негативных действий признается сложившаяся ситуация, в то время как аналогичное поведение другого человека объясняется присущими ему личными качествами.
Наряду с «фундаментальной ошибкой атрибуции» были выявлены «ошибки иллюзорных корреляций» и «ошибки ложного согласия», вызванные характером используемой информации.
«Ошибка иллюзорных корреляций» возникает из-за использования априорной информации о причинных связях. Суть ее заключается в том, что в соответствии с субъективным характером своего сознания человек склонен в любой практической ситуации выделять одни моменты и не замечать других, а вместо поиска действительных причин использовать стандартные и известные объяснения. Примером такого рода может служить объяснение молодыми родителями плача своего младенца. Одни склонны «переводить» плач как просьбу о еде и начинают кормить ребенка, другие считают, что «ему холодно», и утепляют его, третьи уверены, что «у него что-то болит», и вызывают врача и т.д. Поскольку достоверно установить причину плача в каждом случае очень трудно, то очевидно, что при атрибуции используются какие-то предварительные представления о том, почему дети плачут.
Если рассматривать механизм «ошибки иллюзорных корреляций» как влияние ожиданий о причинах тех или иных действий, то очень важен вопрос о происхождении этих ожиданий. Очевидно, что «иллюзорные корреляции» появляются у человека в силу разных обстоятельств: прошлого опыта, профессиональных и иных стереотипов, полученного воспитания, возраста и личностных особенностей и многого другого. В каждом случае иллюзии будут свои, следовательно, и атрибуции различны.
«Ошибка ложного согласия» в атрибуции состоит в том, что приписывание причин всегда происходит с эгоцентрической позиции: человеку кажется, что его поведение является обычным и единственно правильным. Если другие люди действуют по-иному, то их поведение считается ненормальным, а причина кроется в их личностных особенностях. В этом случае человек в качестве критерия использует свое поведение, переоценивая при этом его обычность и распространенность.
Таким образом, ошибки атрибуции порождаются различными причинами, в силу которых атрибуции закономерно приводят к разным результатам. Но дело в том, что все ошибки атрибуции являются «ошибками» только по отношению к идеальным моделям приписывания причин. При реальной атрибуции эти «неправиль-
ности» просто отражают те особенности видения ситуаций взаимодействия и общения, которые и служат предметом атрибуции. Ведь приписывание человеком причин обусловлено не абстрактной потребностью в понимании мира; оно ориентировано на улучшение совместного общения, нахождения общего с партнером взгляда на мир. Поэтому естественно, что цели совместной деятельности, условия взаимодействия, точки зрения партнеров находят свое отражение в атрибуциях и могут подчинять их себе. Даже в тех случаях, когда разница в приписывании причин очень велика, но при этом цели деятельности общие и одинаково принимаются партнерами, т.е. тем самым задано общее для них восприятие контекста взаимодействия, тогда приписывание причин поведению будет более близким к реальной ситуации, к пониманию партнера и, таким образом, окажется правильным.
Ошибки атрибуции имеют особенно важное значение при формировании межкультурной компетентности, поскольку мотивы и причины поведения представителей других культур понимаются и оцениваются человеком, как правило, неточно и неполно. При этом коммуникативное поведение участников может определяться этническими, культурными, расовыми, статусными и многими другими причинами, которые для партнера остаются скрытыми и неизвестными.
Другим не менее важным фактором процесса восприятия является стереотипизация, которая выступает одним из важнейших компонентов межкультурной перцепции.
В процессе интерпретации поведения представителей одной культуры представителями другой содержание казуальной атрибуции во многом определяется стереотипными представлениями каждой из сторон о другой. Это представления об образе жизни, обычаях, нравах, привычках, т.е. о системе этнокультурных свойств того или иного народа. Основу таких представлений составляют упрощенные ментальные репрезентации различных категорий людей, преувеличивающие сходные качества между ними и игнорирующие различия.
Сравнение с другими народами помогает каждому из них почувствовать свою собственную индивидуальность. Стереотипные представления хорошо видны в следующей шутке: «Рай там, где повара — французы, полицейские — англичане, любовники — итальянцы, механики — немцы, а организуют их деятельность — швейцарцы. Ад будет там, где повара — англичане, полицейские — немцы, любовники — швейцарцы, механики — французы, а организаторами являются итальянцы».
Стереотипные представления человек обычно использует тогда, когда он не имеет возможности интерпретировать каждый новый
факт или ситуацию более глубоко или сознательно отклоняется от такого подхода. В процессе коммуникации между представителями различных культур стереотипные представления занимают значительное место.
Встречаясь с представителями других народов и культур, человек обычно проявляет естественную склонность воспринимать их поведение с позиций своей культуры, «мерить их на свой аршин». При этом без умения быстро и правильно оценить собеседника сложно ориентироваться в ином социальном и культурном окружении. Чаще всего непонимание чужого языка, символики жестов, мимики и других элементов поведения ведет к искаженному истолкованию смысла их действий, что порождает такие негативные чувства, как настороженность, презрение, враждебность. Реальным выходом из негативных ситуаций являются стереотипы, которые становятся своего рода подсказками, помогающими сформировать относительно верные суждения, предположения и оценки других людей.
Своим появлением стереотипы обязаны межкультурным или межэтническим контактам, когда выявляются наиболее типичные черты, характерные для того или иного народа или культуры и в зависимости от этих характерных признаков и качеств они подразделяются на отдельные группы (категории). Так постепенно складываются этнокультурные стереотипы, представляющие собой обобщенные взгляды на типичные черты, характерные для какого-либо народа или его культуры.
В отечественной науке есть несколько определений стереотипов, в которых отражается разное понимание их основных составляющих факторов и разный подход к определению сути стереотипа. Для этих определений характерно рассмотрение стереотипа как продукта сознания, характерного для данного социума [см.: Е. Егорова-Гантман, К. Плешакова, 1988, № 2]. Кроме того, «под стереотипом понимаются устойчивые, регулярно повторяющиеся формы поведения. Это своего рода шаблоны, штампы, образцы поведения, принятые в той или иной культуре» [В.С. Агеев, 1988, № 2]. Согласно другой точке зрения, стереотип представляет собой психолингвистическую, динамичную, функциональную систему, призванную стабилизировать социально значимую деятельность субъекта [см.: Н.Л. Дмитриева, 1996]. В иной интерпретации стереотип рассматривается как проявление группового сознания, который выражается в виде стандарта поведения, образа группы или человека, предрассудок, идеологическое клише и т.д. [см.: А.В. Бабаева, 1998].
Изучение стереотипов в западной науке началось в 20-х гг. прошлого столетия, когда американский социолог У. Липманн
впервые попытался дать определение стереотипа. По его мнению, «стереотипы — это предвзятые мнения, которые решительно управляют всеми процессами восприятия. Они маркируют определенные объекты, как знакомые, так и незнакомые, что едва знакомые кажутся хорошо известными, а незнакомые — глубоко чуждыми» [Ж Ыршапп, 1922, р. 37].
Такого рода общая негативная оценка стереотипов, впервые предложенная Липманном, господствовала в западной науке вплоть до конца 50-х гг., когда была выдвинута гипотеза, что содержание стереотипа может быть в той или иной степени истинным. В соответствии с этой гипотезой американский социальный психолог Т. Шибутани дал следующее определение стереотипа: «Стереотип — популярное понятие, обозначающее приблизительную группировку людей с точки зрения какого-либо легко различимого признака, поддерживаемое широко распространенными представлениями относительно свойств этих людей» [Т. Шибутани, 1969, с. 74].
С начала 70-х гг. отношение к стереотипу в американской науке существенно меняется. Там усилилось изучение конкретных форм и видов стереотипов — социальных, этнических, возрастных и т.д. [Н. Та$е1, 1981]. Современные исследования стереотипов в западной науке направлены на изучение таких аспектов, как этнический компонент, символизация восприятия, информативное их содержание и т.д.
По нашему мнению, стереотипы являются формой коллективного сознания, поэтому их корни следует искать в объективных условиях жизни людей, для которых характерно многократное повторение однообразных жизненных ситуаций. Это однообразие закрепляется в сознании человека в виде стандартных схем и моделей мышления. Стереотипы формируются благодаря способности человеческого сознания закреплять информацию об однородных явлениях, фактах и людях в виде устойчивых идеальных образований. Выделяя определенные внешние признаки предметов на основе конкретных раздражителей, сознание вызывает к жизни готовый стереотип, быстро «домысливая» в своем восприятии качественные характеристики объекта. В результате этого однородные объекты фиксируются в сознании в соответствующих представлениях, образах, оценках, посредством которых люди получают возможность обмениваться информацией, понимать друг друга, вырабатывать одинаковые ценностные установки.
В соответствии с таким пониманием природы стереотипов мы согласны с точкой зрения тех авторов, которые определяют стереотип как «схематический, стандартизированный образ или представление о социальном явлении или объекте, обычно эмоционально окрашенный и обладающий устойчивостью. Выражает привычное 64
отношение человека к какому-либо явлению, сложившееся под влиянием социальных условий и предшествующего опыта» [А.В. Павловская, 1987, с. 17].
Стереотипы отражают общественный опыт людей, общее и повторяющееся в их повседневной практике. Они формируются в результате совместной деятельности людей путем акцентирования сознания человека на тех или иных свойствах, качествах явлений окружающего мира, которые хорошо известны, видны или понятны большому числу людей. По своему содержанию стереотипы представляют собой концентрированное выражение этих свойств и качеств, наиболее схематично и понятно передающих их сущность.
В общем можно сказать, что стереотипы являются определенными убеждениями и «привычными знаниями» людей относительно качеств и черт характера других индивидов, а также событий, явлений, вещей. По этой причине стереотипы существуют и широко используются людьми. В зависимости от характера объекта и его места в социальной структуре выделяют различные виды стереотипов, например групповые, профессиональные, этнические, возрастные и т.д. В качестве объектов стереотипизации чаще всего выступают обобщенные и упрощенные образы этих групп. В основу этнического стереотипа выбирается обычно какая-либо заметная черта внешности (цвет кожи, разрез глаз, форма губ, тип волос, рост и т.д.), характерная для всей группы в целом. Основой стереотипа может также служить и какая-либо черта характера и поведения человека (молчаливость, сдержанность, скупость и т.п.).
При всем своем схематизме и обобщенности стереотипные представления о других народах и культурах подготавливают людей к взаимодействию с чужой культурой, ослабляют ее воздействие на психику человека, снижают силу проявления культурного шока. Ведь в процессе межкультурной коммуникации один партнер воспринимает другого вместе с его действиями и через действия. От адекватности понимания действий и их причин во многом зависит построение взаимоотношений с другим человеком. Поэтому стереотипы позволяют строить предположения о причинах и возможных последствиях своих и чужих поступков. С помощью стереотипов человек наделяется теми или иными чертами и качествами, и на этой основе прогнозируется его поведение. Таким образом, и в коммуникации вообще, и в межкультурной компетентности в частности стереотипы также играют очень важную роль.
Анализ вопроса роли стереотипов в межкультурной компетентности позволяет выявить их значение во взаимодействии и взаимопонимании культур. В результате исследования сложилось два подхода. Первый из них можно назвать «академическим». Он представлен в работах английского психолога Р. Стагнера, который
5 ВМУ, философия, № 2 65
считает, что стереотипы в межгрупповом межкультурном взаимодействии облегчают восприятие незнакомых или малознакомых явлений чужой культуры, позволяя быстро, просто и достаточно надежно категоризировать, упрощать социокультурное окружение индивида [Л. Stagner, 1987].
Другой подход заключается в анализе роли стереотипов в контексте социального взаимодействия. Здесь стереотипы предстают как проявление скрытого расизма, этноцентризма и дискриминации [см.: Т.А. Дейк, 1989, с. 28].
Несмотря на методологические различия в подходах, в них отчетливо просматривается мысль, что в межкультурной компетентности стереотипы являются результатом этноцентрической реакции — попытки судить о других людях и культурах с позиций исключительно только своей культуры. Нередко при межкультурном общении и оценке своих партнеров по общению коммуниканты уже изначально руководствуются ранее сложившимися стереотипами. Очевидно, нет людей абсолютно свободных от стереотипов, реально можно говорить только о разной степени стереотипизации коммуникантов. Исследования показывают, что степень стереоти-пизации обратно пропорциональна их опыту межкультурного взаимодействия.
Стереотипы жестко «встроены» в нашу систему ценностей, являются ее составной частью и обеспечивают своеобразную защиту наших позиций в обществе. По этой причине стереотипы используются практически в каждой ситуации межкультурного общения. Механизмы межкультурного восприятия приводят в действие избирательное применение норм и ценностей родной культуры. Без употребления этих предельно общих, культурно специфических способов оценки как собственной группы, так и других культурных групп обойтись невозможно. Представители другой группы при этом идентифицируются чаще всего по таким признакам, как пол, этническая принадлежность, особенности речи, внешний облик, цвет кожи, брачные обычаи, религиозные убеждения и т.д.
Зависимость между культурной принадлежностью того или иного человека и приписываемыми ему чертами характера обычно не является в полной мере адекватной. Люди, принадлежащие различным культурам, обладают разным пониманием мира, что делает невозможной для них коммуникацию с «единой» позиции. Руководствуясь нормами и ценностями своей культуры, человек сам определяет, какие факты и в каком свете оценивать, это существенно влияет на характер нашей коммуникации с представителями других культур.
Каждый человек обычно убежден, что он в состоянии правильно понять и оценить другого человека. Такого рода убеждение вызвано
тем, что восприятие им другого основывается на его впечатлениях и представлениях о самом себе. Вся информация о другом человеке формируется через органы чувств в форме ощущений. Полученной информации придается какое-либо значение, т.е. она интерпретируется. Например, звук телефонного звонка, который мы слышим, является ощущением, а значение, которое придается этому звуку, будет нашей интерпретацией. В частности, неожиданный телефонный звонок в 3 часа ночи в большинстве случаев будет интерпретирован как тревожный сигнал о каком-то неординарном событии, а телефонный звонок в 3 часа дня будет интерпретироваться как нормальное ежедневное событие.
Процесс восприятия предполагает отражение в сознании человека отдельных ощущений о предметах, ситуациях и событиях внешнего мира, в результате которого сенсорные данные отбираются и организовываются таким образом, чтобы можно было понять как очевидные, так и скрытые характеристики окружающего мира. При этом восприятие мира и последующее суждение о нем не свободно от эмоций, мотиваций или представлений. Так, похожих на нас людей мы склонны воспринимать более позитивно, чем непохожих, такое же отношение распространяется на людей, напоминающих тех знакомых, с которыми мы когда-то имели опыт позитивного общения. Более того, на основании своего прошлого опыта человек структурирует и перерабатывает поступающие от органов чувств сигналы так, что они могут служить для преодоления конкретных жизненных затруднений. Как правило, интерпретация и структурирование поступающей информации происходят на основании предыдущего жизненного опыта. Данный подход обеспечивает успешное преодоление затруднений и давно доказал свою практическую эффективность.
Вместе с тем восприятие человеком информации об окружающей среде избирательно. Культурный и жизненный опыт, эмоции, воспитание, образование каждого человека индивидуальны и неповторимы, и по этой причине разные люди просто не в состоянии давать одним и тем же событиям одинаковую интерпретацию. Получая информацию из окружающего мира, человек систематизирует и упорядочивает ее в удобной для себя форме. Это означает, что воспринимаемые вещи, люди, отношения, события и явления подразделяются на соответствующие группы, классы, виды, т.е. категории. В психологии этот процесс получил название «категоризация».
Категоризация помогает «упростить» действительность, сделать ее более понятной и доступной, что позволяет справиться с огромным потоком информации о людях, явлениях, событиях. Кроме того, с помощью категоризации становится возможным строить
предположения и предсказания, структурировать и устанавливать связь между нашими знаниями о людях и окружающем мире, описывая типичные образцы поведения и отдельные поступки людей, давая им характеристику. Если человек делит какую-либо область окружающего мира на категории, то он тем самым группирует все объекты данной категории (вещи, люди), исходя из их общих признаков, не учитывая их различий. Однажды созданная и использованная на практике категория впоследствии оказывает постоянное влияние на то, как человек позднее будет воспринимать свое социальное окружение, других людей.
Категоризация является необходимым элементом межкультурной компетентности личности. Вещи приобретают ясность только в том случае, если установлено их четкое отличие от других вещей. Если категории уже сформированы, то мы принимаем их за само собой разумеющиеся, а границы между ними воспринимаем как «нормальные». В то же время строго очерченные, жесткие категории затрудняют адекватное восприятие мира и создают проблемы, особенно в межличностном общении. Однако, если какое-либо событие не может быть подвергнуто категоризации, то возникает беспокойство или даже страх по этому поводу, поскольку создается ситуация неопределенности и неясности. Для того чтобы легче «справляться» с окружающей действительностью, необходимы гибкие категории.
Кроме того, при восприятии и оценке окружающего мира человек также руководствуется своими представлениями о красоте, дружбе, свободе, справедливости и т.д., которые зависят от его предыдущего жизненного опыта, личных интересов, воспитания, социально-экономических факторов и т.д. В зависимости от роли, значимости и влияния каждого из этих факторов окружающий мир для человека открывается в самых разных значениях — от самых благоприятных для него до несущих угрозу его жизни. Все сказанное означает, что восприятие действительности человеком обусловлено культурными, социальными и личностными причинами.
Главным исходным регулятором на начальном этапе процесса коммуникации является тот образ партнера, в формировании которого решающее значение принадлежит фактору первого впечатления. В соответствии с ним каждый человек имеет собственные какие-либо представления и суждения о других людях, об окружающем мире, о себе. Все эти представления и суждения в процессе коммуникации формируют первое впечатление о партнерах и собеседниках. В разных ситуациях общения требуются различные представления о партнере, такие, которые помогали бы выстроить поведение и общение с ним. В конкретных ситуациях необходимо представлять себе, как поведет партнер в данной ситуации, чего
от него следует ожидать в данном контексте. Ведь процесс коммуникации строится на принципе «здесь и сейчас», и представление о партнере должно следовать этому принципу.
Вышесказанное означает, что для процесса коммуникации фактор первого впечатления имеет большое значение, поскольку образ партнера, который начинает формироваться сразу при знакомстве, становится регулятором всего последующего поведения. Первое впечатление позволяет правильно и эффективно начать общение в конкретной ситуации. Дело в том, что процессы коммуникации осуществляются в определенном контексте, рамки которого задают правила поведения и возможную интерпретацию происходящего. Детерминантами, формирующими контекст коммуникации, чаще всего выступают место и время встречи, намерения и цели участников, наличие или отсутствие посторонних лиц, групповые нормы и т.д. От сочетания этих факторов и индивидуальных особенностей партнеров зависит «техника» общения.
Выбор «техники» общения диктуется социокультурными и личностными характеристиками партнера, которые позволяют отнести его к какой-то категории, группе. В начале общения в фокусе восприятия оказываются те признаки партнера, которые позволяют определить его принадлежность к той или иной группе в соответствии с особенностями ситуации общения и требованиями к построению дальнейшего поведения.
Большое влияние на первое впечатление о человеке оказывает его внешний вид. Одежда человека может сказать особенно много. В каждой культуре есть модели одежды, способные сообщить о социальном статусе человека (дорогой костюм или рабочая роба), иногда по ней узнают о событиях в жизни человека (свадьба, похороны). Форменная одежда указывает на профессию ее владельца. Так, человек в форме милиционера уже одним своим присутствием может призвать к порядку. Одежда может выделить человека, сфокусировав на нем внимание, а может помочь затеряться в толпе.
Поэтому, зная «секреты» одежды, человек может создать определенный образ своего партнера по общению, повысить свой престиж, доказать свою значимость. В принципе это явление ничем не отличается от желания папуасов иметь как можно более яркие и длинные перья, обладатель которых пользуется наибольшим уважением у соплеменников. Однако, прежде чем одеваться, индивид должен решить, зачем, для кого или для чего он это делает. Предположим, ему предстоит официальная встреча с иностранным деловым партнером. В этом случае с помощью правильно подобранной одежды он может создать благоприятное впечатление, вызвать доверие к себе, зарекомендовать себя надежным партнером.
В невербальном общении существенное значение имеют цвет одежды и манера ее носить. Можно наблюдать следующие различия в одежде немцев и русских: у немцев преобладают коричневые, желтые и бежевые цвета. Удивление у русских вызывает манера немцев носить обувь: при входе в дом они часто не снимают обувь и могут даже лечь в ней на диван или кровать. Как правило, обувь не снимается в гостях, за столом. Это поведение объясняется тем, что на улицах Германии так же чисто, как и в домах. Широко известны правдивые рассказы, что немцы с шампунем отмывают тротуары около своих домов.
Кроме того, с помощью одежды можно передать самую разнообразную информацию о статусе человека. Так, креолки острова Ямайка могут посредством особым образом повязанного платка передать сведения о своем семейном статусе. Если женщина показывает только один кончик головного платка, то это значит, что она еще свободна от семейных отношений, два открытых кончика означают, что она помолвлена, три — замужем, а четыре — разведена или овдовела. Женщины острова Самоа передают похожие послания посредством цветов, которые вставляются либо за правое ухо, либо за левое.
Полнота и характер первого впечатления зависят от таких качеств воспринимающего субъекта, как степень его уверенности в себе, и от присущего ему отношения к другим людям. Если один из участников общения уверен, что его суждения о другом точно соответствуют действительности, то он не будет заинтересован в получении обратной связи. В этом случае роль первого впечатления окажется решающей. Большинство людей неоднократно переживало ситуации, когда партнер по общению никак не реагирует на ваше поведение: он уже сделал о вас свое заключение, которое уже невозможно изменить.
В действии фактора первого впечатления важным является вопрос о его адекватности или ошибочности. Исследования показывают, что почти каждый взрослый человек, имеющий достаточный и разнообразный опыт общения, вполне способен точно определить почти все характеристики партнера — его психологические черты, социально-демографическую принадлежность и т.п. Но эта точность высока только в нейтральных обстоятельствах, т.е. в ситуациях, из которых искусственно устранены все возможные внешние влияния, зависимости между людьми, где единственной целью является точное и адекватное восприятие другого человека. В реальных же ситуациях обязательно присутствует какой-то процент ошибок. Чем нейтральнее отношения между партнерами по коммуникации, чем более люди заинтересованы друг в друге, тем больше вероятность ошибок в их первом впечатлении друг о друге.
Первое впечатление создает только основу для дальнейшего общения, но его оказывается недостаточно для адекватного и полного восприятия партнера и всего контекста коммуникации. В постоянном общении становится важным более глубокое и объективное восприятие партнера. В этой ситуации начинает действовать фактор «превосходства», в соответствии с которым происходит определение статуса партнера по коммуникации. Исследования показывают, что два источника информации помогают определить этот параметр коммуникации:
— одежда человека, включающая все атрибуты его внешности, в том числе и знаки различия, очки, прическу, драгоценности и т.п.;
— манера поведения (как сидит, ходит, разговаривает и смотрит человек во время общения) [см.: В.А Канн-Калик, 1995; Ю.С. Кри-жанская, В.П. Третьяков, 1999; В.И. Курбатов, 1997 и др.].
В самом деле, в одежде и манере поведения человека так или иначе «заложена» информация, свидетельствующая о его принадлежности к той или иной социальной группе или о его ориентации на какую-то группу. Различные элементы одежды и поведения служат знаками групповой принадлежности как для самого «носителя» одежды и «автора» поведения, так и для окружающих его людей. Правильное понимание знаков такого рода во многом определяет общение и взаимодействие людей.
В прежние времена это было настолько важно, что люди определенного профессионального статуса или общественного положения не только могли, но и должны были носить определенную одежду в соответствии с неписаными нормами и строгими предписаниями. Например, в Китае вплоть до ХХ в. самой распространенной одеждой был халат и социальное положение владельца кодировалось его фасоном и цветом. Так, халат желтого цвета мог носить только император, коричневого и белого цветов могли носить престарелые сановники, красного и синего — герои, студенты носили халаты голубого цвета, крестьяне — белого, бедняки — черного.
В настоящее время, когда практически во всех культурах исчезли столь жесткие предписания и ограничения, роль одежды в кодировании социального положения человека все же остается значимой. Можно, вероятно, говорить о существовании неофициальной знаковой системы одежды и внешних атрибутов человека, элементы которой одновременно являются признаками, определяющими формирование первого впечатления о статусе человека. Здесь наиболее важными являются три показателя — цена (чем она выше, тем выше статус); силуэт (одежда людей высокого социального положения отличается «строгим», «официальным» силуэтом); цвет (в разных странах конкретные цвета могут иметь разное значение).
Все эти особенности неосознанно фиксируются сознанием человека и влияют на оценку статуса, а следовательно, и на тип взаимоотношений в форме превосходства или равенства партнеров по коммуникации.
Отношения превосходства или равенства определяются также манерой поведения коммуникантов, в которой присутствуют элементы, позволяющие судить о статусе человека. Каждый человек по манере поведения может определить свое равенство или неравенство в общении с другим человеком. Дело в том, что в процессе общения в той или иной степени проявляются интерес к партнеру, реакции на информацию и действия, настроение, состояние и т.д. Внешне эти признаки выглядят, например, как высокомерие, наглость, уверенность в себе и т.п. Такое поведение может восприниматься по-разному, но оно почти всегда свидетельствует об определенном превосходстве. На это же указывает ряд мелких деталей общения: расслабленная поза (означает превосходство в ситуации); партнер смотрит в окно или разглядывает свои ногти (явная демонстрация превосходства). Если человек говорит непонятно для собеседника, употребляет много специальных терминов, иностранных слов, т.е. не стремится к тому, чтобы его поняли, то это воспринимается как интеллектуальное превосходство.
Особенно часто фактор «превосходства» можно наблюдать при межкультурной коммуникации, когда человек оказывается в ситуации, которую он не понимает, в которой он плохо ориентируется, что порождает его определенную зависимость от своих партнеров по общению. В этом случае человек, легко ориентирующийся в ситуации, — «хозяин» ситуации, — обязательно будет вести себя уверенно, независимо и, следовательно, демонстрировать в манере поведения элементы превосходства.
Таким образом, действие фактора превосходства начинается тогда, когда при общении человек фиксирует превосходство другого над собой по знакам в одежде и манере поведения. С одной стороны, человек на основе этого строит свое поведение в данный момент, а с другой — при оценке личности партнера может допускать ошибки, преувеличивать или преуменьшать те или иные его качества.
Психологическими исследованиями достоверно установлено, что существуют реальные основания для восприятия и понимания человека по его внешности. В них доказано, что почти все детали внешнего облика человека могут нести информацию о его эмоциональном состоянии, отношении к окружающим людям, о его отношении к себе, состоянии его чувств в данной ситуации общения. В этом проявляется действие фактора привлекательности при коммуникации.
По своей сущности фактор привлекательности имеет ту же социальную природу, что и фактор превосходства, поэтому их механизмы схожи. Знаки привлекательности следует искать не в разрезе глаз или цвете волос, а в социальном значении того или иного признака, который служит знаком привлекательности. У каждого народа существуют свои, отличающиеся друг от друга каноны красоты и одобряемые или не одобряемые обществом типы внешности. В этом отношении привлекательность представляет собой не что иное, как степень приближения к соответствующему типу внешности, максимально одобряемой той социокультурной группой, к которой принадлежит человек.
Наиболее значимым признаком фактора привлекательности является телосложение человека. Принято выделять три основных типа телосложения: эндоморфное (пикническое) — склонные к полноте люди; мезоморфное — стройное, сильное, мускулистое телосложение; эктоморфное (астеническое) — высокие, худые, хрупкие фигуры. Давно доказано, что тип телосложения человека связан с некоторыми его психологическими чертами. Так, пикники обычно более общительны, склонны к комфорту, переменчивы в настроениях; атлеты характеризуются высоким жизненным тонусом, любовью к приключениям; астеники обычно более сдержанны, молчаливы, спокойны. В обыденном сознании людей эти связи зафиксированы довольно прочно.
Сами по себе типы телосложения не имеют принципиального значения для коммуникации. Главное здесь — какой тип телосложения одобряется в соответствующей культуре, а какой — нет. Привлекательность определяется социально одобряемым типом телосложения и усилиями, затраченными на его получение. На первый взгляд утверждение такого рода кажется несколько абсурдным, поскольку тип телосложения задан природой и не изменяется. Однако по-разному оцениваются, например, толстяк, который этого не скрывает, и толстяк, который стремится выглядеть подтянуто. Здесь знаком привлекательности являются усилия, затраченные на приближение к идеалу. Фактором привлекательности являются усилия человека выглядеть социально одобряемым и желание быть отнесенным к группе с культурно одобряемыми знаками.
Как правило, рассмотрение процесса коммуникации ограничивается вопросами восприятия и понимания других людей. Однако для формирования межкультурной компетентности также важен вопрос об отношении к нам партнера при коммуникации. Действие этого фактора основывается на представлении, согласно которому люди, которые нас любят или хорошо к нам относятся, кажутся нам значительно лучше тех, кто относится к нам плохо. Фактор
отношения к нам проявляется при коммуникации в чувствах симпатии или антипатии, в согласии или несогласии с нами.
В практике межличностного общения существует большое количество косвенных признаков согласия. Это и определенное поведение — кивки головой, одобряющие и ободряющие улыбки в нужных местах и многие другие проявления, соответствующие позиции человека. Главное в них — выражение согласия с нашей позицией. Тогда выключается механизм восприятия по фактору отношения к нам. Основой этого фактора служит представление о так называемых субъективных группах, которые не «существуют в природе», т.е. не детерминированы общественными отношениями, а существуют только в нашем сознании. Например, человек считает себя умным, знающим инженером, хорошо разбирающимся в политике и футболе, счастливым в семейной жизни и т.д. Это то же, что относить себя к группам умных людей, знающих инженеров, знатоков политики, футбола и др., естественно, что знаком принадлежности к этим группам будет согласие с ним.
Действие отмеченных факторов происходит постоянно в процессе восприятия, однако роль и значение каждого из них в той или иной конкретной ситуации различны. Поэтому восприятие одних и тех же явлений каждый раз происходит специфическим образом. В результате восприятие человеком окружающего мира носит избирательный характер. Люди, ситуации, явления и предметы своего окружения воспринимаются индивидами не абсолютно адекватно и не такими, как их описывают другие наблюдатели, а чаще всего такими, какими эти индивиды ожидают их увидеть. При этом одни объекты воспринимаются вполне осознанно, внимательно, поскольку являются особо значимыми, а другие объекты рассматриваются приближенно или же вообще игнорируются. Важнейшим фактором, управляющим этим процессом, является степень значимости объекта для воспринимающего. Так, если необходимы капли от насморка, то в поле восприятия будут попадать все аптечные киоски с характерным знаком зеленого креста, а все другие знаки будут «ускользать» из поля зрения. Восприятие всех явлений окружающего мира фильтруется через упорядоченную систему установок, значимости полученной информации, а также ожиданий, интересов, чувств, черт характера.
Под влиянием этих факторов окружающий человека мир преломляется в его сознании через призму культуры, модифицированную на основе индивидуальных восприятий личности. При этом мир воспринимается не стихийно, а определяется системой воззрений, верований, культурных традиций, нравственных ценностей, убеждений, предрассудков и стереотипов. В этом смысле человек является пленником собственных восприятий. 74
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Агеев В.С. Психология межгрупповых отношений. М., 1983.
2. Агеев В.С. Механизмы социального восприятия // Психологический журнал. 1988. № 2.
3. Бабаева А.В. Стереотипы поведения в истории культуры: Дис. ... канд. культурол. наук. СПб., 1998.
4. Бодалев А.А. Психология межличностного общения. Рязань, 1994.
5. Брудный А. Понимание и общение. М., 1989.
6. Вежбицкая А. Восприятие. М., 1986.
7. Гасанов И.Б. Национальные стереотипы в межнациональном конфликте: Дис. ... канд. политол. наук. М., 1994.
8. Дейк Т.А. Расизм и язык. М., 1989.
9. Дмитриева Н.Л. Конвенциональный стереотип как средство регуляции восприятия вербализированного содержания.: Дис. ... канд. филол. наук. Барнаул, 1996.
10. Егорова-Гантман Е, Плешаков К. Концепция образа и стереотипа в международных отношениях // Мировая экономика и международные отношения. 1988. № 2.
11. Знаков В.В. Понимание в познании и общении. Самара, 1998.
12. Канн-Калик В.А. Грамматика общения. М., 1995.
13. Кочетков В.В. Психология межкультурных различий. М., 2002.
14. Крижанская Ю.С., Третьяков В.П. Грамматика общения. М., 1999.
15. Курбатов В.И. Искусство управлять общением. Ростов н/Д, 1997.
16. Павловская А.В. Россия и Америка: Проблема общения культур. М., 1987.
17. Шибутани Т. Социальная психология. М., 1969.
18. Heider F. The psychology of interpersonal relations. N.Y, 1958.
19. Hewstone M., Jaspars J. Social dimensions of attribution // The social dimention . Cambridge, 1984.
20. Kelly H. Attribution Theory in social psychology. Linkoln, 1967.
21. Lipmann W. Public opinion. 1922.
22. StagnerR. Foreword // Ethnic conflict: international perspectives. L., 1987.
23. Tajfel H. Social stereotypes and social groups // Intergroup behaviour. Oxford, 1981.
