CC BY
80
2009 История №2(6)
УДК 930.1
Л.Н. Корнева
ПРОБЛЕМА ВИНЫ И ОТВЕТСТВЕННОСТИ НЕМЦЕВ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ НАЦИЗМА ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ МАКРО- И МИКРОИСТОРИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ
Рассматриваются проблемы вины и ответственности немцев за преступления национал-социализма через призму взаимодействия результатов макро-и микроисто-рических исследований. Освещаются стадии анализа проблемы в зависимости от степени удаления от исторических событий. Прослеживается коррекция восприятия обществом вины и ответственности в зависимости от уровня исследования истории национал-социализма.
Ключевые слова: национал-социализм, преступление, историография, общество.
Преступления нацистского режима в годы Второй мировой войны обусловили высокую степень морально-психологических факторов при исследовании происхождения и сущности германского фашизма. К одному из них относится проблема вины и ответственности немецкого народа за преступные дела нацистов. Послевоенная и современная историография национал-социализма обнаруживает факторы различного характера, влияющие на интерпретацию проблемы вины и ответственности. К числу важнейших из них можно отнести:
• морально-психологическое состояние немецкого общества и психологический настрой людей;
• политические процессы;
• состояние освоения источниковедческой базы;
• развитие исследований на макро-, средне- и микроуровнях;
• «историзацию» национал-социализма, понимаемую как процесс его ухода из «истории современности» в «историю прошлого».
В режиме послевоенного времени (1945 до начала 60-х гг.) большое значение имеет подавленное морально-психологическое состояние общества, обусловленное жизнью в обществе «краха» и ошеломляющей правды о нацистских преступлениях. Велико стремление дистанцироваться от преступлений: «не думать, забыть, не знали». В публицистике преимущественно господствует непризнание вины нации, а ответственность распространяется только на тех, «кто принимал решения». В историографии преступления нацизма практически не изучаются. Лишь одинокая в море апологетической литературы работа Е. Когана «Государство СС» явилась первым систематическим исследованием преступного характера нацизма [1].
Перелом в общественном сознании начинается в середине 60-х гг. ХХ в. В это время проявляются разновеликие, но все же связанные между собой аспекты вины и ответственности немцев за преступления нацистского режима: политически-правовые, источниковедческие и проблема поколений. По-литически-правовые аспекты связаны с уголовными процессами против администрации концентрационных лагерей и расследованием её преступных
действий. В подготовке так называемого «Процесса по Освенциму» активное участие приняли молодые историки военного и послевоенного поколения, которые собрали огромное количество разнородных источников о преступлениях в нацистском лагере [2], что было шоком и для общественности, и для самих историков. Эти обстоятельства накладывались на развитие со второй половины 1960-х гг. студенческого движения, среди требований которого фигурирует и требование ответа поколения «отцов» на вопросы их причастности к преступлениям нацистского режима.
Источниковедческие и историографические аспекты связаны с тем, что в последующие 1970-80-е гг. в отношении нацизма развивается настоящий исследовательский бум, особенно на средне- и микроуровнях: регионы, муниципалитеты и коммуны в период нацистского режима, история повседневности. Выявляется сопричастность преступлениям нацизма достаточно широких слоёв немецкого общества, а не только тех, «кто принимал решения». Консервативная и военная историография всеми силами стремится отстоять сложившиеся в общественном сознании легенды о «демоническом характере Гитлера», о «всевидящем оке гестапо», о «чистом вермахте», не запятнанном преступлениями. В ходе начавшейся «историзации» фашизма наблюдается стремление некоторых авторов «нормализовать» нацизм (особенно в сфере социальной политики и модернизационных процессов), релятивировать его преступления преступлениями сталинизма, что наиболее ярко проявилось в известном «споре историков ФРГ» середины 1980-х гг. [3].
В 1990-е гг. для немецких авторов становится доступным значительный массив источников бывшей ГДР, Юго-Восточной Европы, включая страны СНГ. Лавинообразно и неуклонно идёт уход из жизни довоенного и военного поколения. И вновь в изучении нацизма и войны тесно сплетаются освоение новых источников, политические процессы и общественный настрой. Освобождённая от морально-психологических оков уходящего или ушедше -го поколения и удесятерённая опытом тех, кто пережил «вторую немецкую диктатуру», тема преступлений нацистского режима играет определяющую роль в исследованиях нацизма, а тема коллективной и индивидуальной вины вновь оказывается в центре общественного дискурса Германии.
Безусловно, что степень вины и ответственности распределяется неравномерно: от прямого участия в преступлениях, содействия им и до поддержки режима в целом. Приговор относительно большей части населения однозначен: «Под рукоплескания народа и элиты правовое государство было разрушено» [4. С. 11]. Констатируются приспособление, соглашение, лояльная кооперация с властью традиционных институтов бюрократии, церкви. В ходе более углублённого изучения истории вермахта, действий его отдельных соединений на оккупированной территории рушится легенда о «чистом вермахте» [5].
Всестороннее современное исследование концентрационных лагерей и их отношений с прилегающими территориями показало, что жители близлежащих деревень и городов были хорошо осведомлены о том, что происходило за колючей проволокой [6]. Под влиянием изучения деятельности гестапо на местах ревизуется преувеличенное мнение о профессионализме гестапо.
Л.Н. Корнева
Выявляется «сила маленьких людей» (фольксгеноссен), которые были сотрудниками, помощниками, партнёрами гестапо [7. С. 138, 172]. На оккупированных территориях большая помощь гестапо оказывалась со стороны коллаборационистов. Самая трудная проблема - объяснение участия людей в массовых казнях. Сформировалась группа историков, применяющая теологическое измерение вопроса. С. Е. Бэрш считает Холокост ритуальным действием, связанным с религиозными убеждениями исполнителей [8. С. 380— 381]. Вместе с тем проводится социологический и ментальный анализ групп «действующих лиц». Историки Банах, Мальман, Пауль выявили их гомогенность, «мировоззренческую однородность», принадлежность определённому поколению, выделили несколько типов преступников [9. С. 130—132]. В противовес утверждению американского историка Г ольдхагена — они не совсем «нормальные немцы» [10].
Существуют разные уровни памяти о преступлениях и степени осознания вины и ответственности: память жертв, память участников. С уходом свидетелей нацистского режима она ослабевает. Тем значимее роль официальной памяти германского государства и общества о преступлениях национал-социализма, поддерживаемой основной массой историков. Пока она сохраняется, реализуясь в установлении и сохранении памятников жертвам Холокоста и геноцида, признанием ответственности за преступления не только нацистов, но и германского общества в целом.
Литература
1. Kogon E. Der SS-Staat. Das System der deutschen Konzentrationslager. Muenchen, 1946.
2. Anatomie des SS-Staates. Bd. 1, 2. Freiburg, 1965.
3. Кикп1 R. (Hrsg.). Vergangenheit, die nichts vergeht: die Historiker-Debatte. Dokumentation, Darstellung und Kritik. Frankfurt am Main, 1987.
4. Die Anfange der Braunen Barbarei. Munchen, 2004.
5. Борозняк А. И. «Так разрушается легенда о чистом вермахте...» // Отечественная история. 1997. № 1.
6. Steinbacher S. Die Stadt und das Konzentrationslager in der NS-Zeit. Frankfurt am Main, 1994.
7. Diewald-Kerkmann G. Politische Denunziation in der NS-Regime oder die kleine Macht der „Volksgenossen“. Bonn, 1995.
8. Baersch C. E. Die politische Religion des Nationalsozialismus. Munchen, 1998.
9. См.: Корнева Л.Н. Германская историография национал-социализма: проблемы исследования и тенденции современного развития (1985—2005). Кемерово, 2007.
10. Goldhagen D. Hitlers willige Vollstrecker. Ganz gewohnliche Deutsche und Holocaust. Hamburg, 1996.
