CC BY
70
УДК 930:94(430).085 ББК Т3(4Гем )6
ПРОБЛЕМА ТРАДИЦИОНАЛИЗМА И ПРАВОГО РАДИКАЛИЗМА В НЕМЕЦКОЙ «КОНСЕРВАТИВНОЙ РЕВОЛЮЦИИ» В ИСТОРИОГРАФИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ
Терехов Олег Эдуардович,
доктор исторических наук, профессор кафедры всеобщей истории и социально-политических наук Кемеровского государственного университета (г. Кемерово, Россия) terehov1968@mail.ru
Аннотация. В статье рассматриваются трактовки в историографии проблемы соотношения традиционализма и правого радикализма в идеологии немецкой «консервативной революции».
Ключевые слова: «консервативная революция», национал-социализм, традиционализм, правый радикализм.
PROBLEM OF TRADITIONALISM AND THE RIGHT RADICALISM IN THE GERMAN «CONSERVATIVE REVOLUTION» IN THE HISTORIOGRAPHIC DISCOURSE
O.E. Terekhov, Doctor of Historical Sciences, Professor, Kemerovo State University, Kemerovo, Russia
Abstract. This article is considers various historiographical interpretations relating to the ideological context of the German «conservative revolution», specifically, the extent to which it was influenced by traditional conservative thought, on the one hand, and right ideology on the other.
Key words: «Conservative Revolution», National Socialism, traditionalism, right radicalism.
государства, бескомпромиссной борьбы против Веймарской республики. В этом отношении «консервативная революция» была попыткой создания нового немецкого консерватизма и национализма радикального характера. Ее деятели стремились придать германскому консерватизму современный характер.
Интеллектуальный пазл между традиционализмом и правым радикализмом стал неким фирменным знаком и непримиримым противоречием многочисленных идеологических конструкций, которые создавали «консервативные революционеры». Сам пророк «консервативной революции» А. Мёллер ван ден Брук, четко понимая суть этого пазла, писал: «Суть природы, равно как и истории, заключается не в прогрессе, а в непрерывном продолжении, то есть традиции. Но даже традиция должна всегда восприниматься по-новому. Мы не
Идеология немецкой «консервативной революции» в период Веймарской республики в Германии является одним из важнейших феноменов германского консерватизма прошедшего столетия. «Консервативная революция» попыталась возродить идеологические клише традиционного германского консерватизма в условиях его краха после Ноябрьской революции и поражения Германии в Первой мировой войне: национализм, мифотворчество, антилиберализм, противопоставление немецкого народного духа и немецкой культуры ценностям западной цивилизации. Немецкий традиционализм выступал у идеологов «консервативной революции» в форме поиска «вечных ценностей» германской культуры и общества, особого пути исторического развития Германии в русле «немецкого (прусского) социализма», идеи авторитарного и корпоративного
можем воспринимать традицию с реакционных позиций, путая происхождение и условия возникновения» [6, с. 303]. Ему вторил другой духовный лидер «консервативной революции Эрнст Юнгер: «Слово «традиция» приобрело для нас новый смысл, мы уже видим в нем не какую-то завершенную форму, а вечно живой дух, за дела которого отвечает каждое новое поколение» [11, с. 81].
Идеология «консервативной революции», с одной стороны, апеллировала к германскому духу и традиционным мировоззренческим, культурным, общественно-политическим ценностям. С другой -обладала ясным пониманием того, что в неизменном виде эти ценности не сохранить. По словам Джеффа Эли, «то, что консервативная революция желала «сохранить», было уже «утрачено» (если оно вообще существовало, в чем можно было сомневаться), и, следовательно, должно было быть воссоздано» [12, с. 31]. К этому, несомненно, стоит добавить воздействие интеллектуального тренда так называемого «реакционного модернизма», на котором были замешаны многие идеологемы «консервативной революции» [8, 9].
Сложный синтез традиционализма и радикализма в «консервативной революции», а также оригинальность многих ее идей обеспечили этому направлению германского консерватизма XX века важное место в интеллектуальной истории. Однако наличие праворадикальных тенденций в идеологии «консервативной революции» сделало ее своеобразной «вечной тенью» национал-социализма, ибо проблема взаимоотношения «консервативной революции» и национал-социализма является одной из ключевых для понимания истории радикального германского консерватизма первой половины XX столетия. «Консервативная революция» и национал-социализм стали логическим результатом эволюции идеологии и политической практики немецкого консерватизма от его традиционалистских, монархических и охранительных форм к радикально-экстремистскому состоянию. Большинство «консервативных революционеров» не желало своего отождествления с национал-социализмом, но история распорядилась иначе.
По словам Франка-Лотаря Кроля, проблема взаимоотношений «консервативной революции» и национал-социализма стала одной из самых актуальных проблем в поле научно-гуманитарного и политического дискурса послевоенной ФРГ [19, 8. 103-104]. То же самое можно сказать и об изучении данной проблематики в интернациональной историографии немецкой «консервативной революции». В задачу данной статьи не входит подробное рассмотрение историографии проблемы традиционализма
и правого радикализма в идеологии историографии «консервативной революции» [10]. Автор ставит перед собой цель показать основные подходы и концепции в исследовании этой проблематики.
Основоположник изучения «консервативной революции», немецко-швейцарский историк и публицист, один из родоначальников послевоенных «новых правых» Армин Молер указывал на ее исторические корни, укорененные в европейской интеллектуальной и политической традиции. Известное определение «консервативной революции» Молера гласит: «Консервативная революция - это процесс, имеющий европейский характер, который еще не завершен, но начало которого следует относить к Великой Французской революции. «Консервативная революция» - это контрреволюция, направленная против идей Великой Французской революции и в целом XIX столетия» [21, 8. 19]. А. Молер причислял «консервативную революцию» к «немецкому движению», которое в области философии противопоставила немецкий идеализм французскому рационализму и английскому эмпиризму, а в области политической мысли являлось немецким вариантом начавшегося общеевропейского процесса консервативного ренессанса.
Труд Молера проводил четкую разграничительную линию между идеологией «консервативной революции» и национал-социализмом. Одной из задач книги было снятие вины и ответственности с «консервативных революционеров» за идейную подготовку национал-социализма. Молер полагал, что у национал-социализма, несмотря на присутствие в его идеологии «консервативно-революционных» элементов, другая мировоззренческая и политическая основа. Он называл «консервативных революционеров» троцкистами национал-социализма. Молер в своей трактовке «консервативной революции» придерживался консервативной точки зрения, в свете которой «консервативные революционеры» представали как авангард защитников «истинного германства».
Однако либеральные исследователи феномена не разделяли благостных намерений автора «Консервативной революции в Германии». На рубеже 1950-х - 1960-х гг. американские исследователи Клеменс фон Клемперер и Фриц Штерн представили более жесткую критику основных идей «консервативной революции». Клемперер, хотя и соглашался с Молером по вопросу специфики идеологии «консервативной революции» и ее отличия от германского консерватизма кайзеровской эпохи, но констатировал, что она возникла в Веймарской Германии на волне дальнейшей радикализации немецкого консерватизма, которая придала ему экстремистские формы. Вторым направлением ради-
122
кального консерватизма в Веймарской республике стал, по мнению Клемперера, национал-социализм. Несмотря на различия во взглядах между «консервативными революционерами» и национал-социалистами, они никогда не вступали друг с другом в открытый конфликт. Для неоконсерваторов, как определял Клемперер «консервативных революционеров», национал-социалисты всегда были противниками, находящимися с ними на одном идеологическом поле [17, 8. 210].
Штерн считал «консервативную революцию» проявлением реакционных и антимодернистских тенденций. Оценивая ее роль в истории, Штерн писал: «Выражение консервативная революция» в том смысле, в каком оно употребляется в этой книге, означает идеологическую атаку на модерн, на целый комплекс идей и учреждений, в которых осуществляется наша либеральная, светская индустриальная цивилизация» [27, 8. 7]. Рассматривая идеологию «консервативной революции», Штерн выявляет идейные параллели между «фёлькише» - «консервативными революционерами» и национал-социалистами. Сторонники «консервативной революции», несмотря на некоторые опасения в связи с демагогией Гитлера, «видели в поддержке фюрера единственную возможность достижения своих целей» [27, 8. 349].
Видный послевоенный германский политолог Курт Зонтхаймер в своей известной работе 1962 года «Антидемократическая мысль в Веймарской республике. Политические идеи немецкого национализма в 1918 - 1933 гг.» [26] углубил критический тон, проявляемый американскими исследователями при рассмотрении идейной сущности «консервативной революции» и ее отношения к национал-социализму. «Консервативная революция» была, по мнению Зонтхаймера, направлена против либерально-демократических ценностей Запада. «Эта революция - радикальная революция, она говорила решительное нет либерально-демократической эпохе», - констатировал Зонтхаймер [26, 8. 120]. Ее функции заключались не только в том, чтобы интеллектуально подготовить национал-социалистическую революцию, но и в том, чтобы лишить демократическую республику духовной поддержки. Зонтхаймер указывал на тождество идейных установок нацизма и «консервативной революции» и характеризовал «консервативных революционеров» как «бессознательных предшественников национал-социализма в Германии» [26, 8. 288].
В конце 1960-х годов оригинальную трактовку «консервативной революции» предложила Хайде Гер -стенбергер. Суть концепции Герстенбергер выражал тезис об идеологии «консервативной революции» как
выразительнице взглядов и настроений представителей «старого» среднего класса Германии, в первую очередь так называемой «образованной буржуазии», или, как их называет Герстенбергер, «академиков», особого социального феномена немецкой истории второй половины XIX - первой трети XX веков. «Революционный консерватизм» принадлежал к традиции охранительных идеологий буржуазно-либерального характера. В проявлении феномена «революционного консерватизма» она усматривает выражение либерально-реакционной идеологии, приверженцы которой мечтали вернуться в эпоху домонополистического капитализма [15, 8. 145-146].
Для Герстенбергер принципиальной и ключевой проблемой, которая определяла место «революционного консерватизма» в немецком консерватизме времен Веймарской республики, является его отношение к националистическим течениям германского консерватизма - идеологии «фёлькише» и национал-социализма. Герстенбергер отмечает идейную связь в русле консервативно-романтической традиции между этими радикальными идеологиями [15, 8. 114]. Она считает, что идеологию «революционного консерватизма» следует относить к дофашистским идеологическим феноменам, несмотря на то, что идейно она шире, чем собственно фашизм [15, 8. 11]. Обе идеологии интеллектуально подпитывали друг друга.
К концу 1960-х - началу 1970-х гг. либеральная трактовка феномена «консервативной революции», берущая свое начало в трудах Клемперера, Штерна и Зонтхаймера, приобрела господствующее влияние. В рамках этой трактовки «консервативная революция» определялась как реакционное идеологическое течение, отражающее самые негативные черты германского консерватизма и традиционализма, и которое занимает в ряду консервативных направлений Веймарской республики место идейной предтечи национал-социализма.
Подобный подход оставался доминирующим и в 1970-х гг. Характерны в этой связи взгляды крупнейшего французского исследователя «консервативной революции» Луи Дюпё, изложенные, прежде всего, в его докторской диссертации 1976 года. Дюпё определял «консервативную революцию» как идеологию «новых правых». Она явилась логическим продолжением идеалистической и националистической критики эпохи, распространенной среди немецких интеллектуалов в вильгельмовской Германии [14, 8. 18]. В мировоззрении «консервативных революционеров» обнаруживаются черты универсальной европейской контрреволюции и специфически немецкого образа мысли. По мнению Дюпё, идеологи «консервативной революции» перенесли традиционный немецкий политический
романтизм на почву агрессивного антирационализма, который сознательно противопоставлял себя духовному наследию Просвещения. Политическим идеалом для «консервативных революционеров» стала идея «народного сообщества», которое понималось как государственный организм - сословный, но основанный на принципах солидарности.
В своих дальнейших работах Дюпё не изменил своей критичной точки зрения на сущность «консервативной революции»: «Двусмысленное понятие «консервативная революция» оправдано только в том случае, если встать на точку зрения Мёллера ван ден Брука и позже Молера (имеется в виду Армин Молер. - Прим. авт.). В конечном итоге, обозначаемая им позиция представляла собой широкомасштабный поход радикальной реакции против всего того, что составлял проклятый Запад: против рационализма, либерализма, марксизма, «версальского мироустройства», веймарской «системы» и т. д.» [5, с. 181].
Необходимо также отметить, что либеральная концепция «консервативной революции» в своих основных подходах совпадала с левыми трактовками феномена «революционного консерватизма», которые были характерны для марксистской историографии. В числе основных черт «консервативной революции» марксистские авторы выделяли следующие: 1) политическую реакционность; 2) антидемократическую направленность; 3) национализм; 4) антикоммунизм и псевдосоциалистическую фразеологию; 5) политический экстремизм. Раскрывая феномен «революционного консерватизма», марксистские исследователи всегда делали акцент на его протофашистской составляющей [3, 4, 1, 2, 7, 23].
Была ли справедлива оценка идеологических и политических основ «консервативной революции», данная в работах марксистских гуманитариев? И да, и нет. На этот вопрос нельзя дать однозначного ответа. Во-первых, она сводила предпосылки появления идеологии «консервативной революции» к общему кризису буржуазной идеологии в эпоху империализма, не учитывая кризиса национального сознания в Веймарской республике. Во-вторых, изучение теоретического наследия идеологов «консервативной революции» было направлено на выявление его фашистской (протофашистской) составляющей, которая, однако, была только одним из элементов ее мировоззренческого каркаса. В-третьих, марксистские авторы не принимали во внимание антикапиталистические лозунги «консервативных революционеров», которые во многом были искренни. В-четвертых, в марксистской литературе не проводилась граница между авторитарными политическими установками «консервативной революции» и тоталитарными взглядами нацистов.
Иными словами, несмотря на явно выраженные тенденции политического экстремизма и радикализма, феномен «консервативной революции» был гораздо сложнее, чем он представлялся марксистским гуманитариям.
Именно на эту сложность и неоднозначность феномена стали обращать внимание исследователи, начиная с 1980-х гг. Речь прежде всего идет о трудах американского историка Джеффри Хэрфа и греческого политолога Панаётиса Кондилиса [16, 18], которые попытались изменить представление о западном консерватизме. Хэрф вводит понятие (концепцию) «реакционного модернизма», которое применяет для исследования праворадикальных идеологических и политических течений в Германии. В основе этой концепции лежит мысль о наличии в идеологии немецких правых наряду с апологетикой традиционалистских, романтических представлений о государстве, обществе, культуре и так далее, увлечение современными технологиями в широком смысле этого слова. Это создает, по его мнению, жесткую дихотомию и напряженность между модерном и антимодерном, рационализмом и иррационализмом, традицией и современностью. «Они объединили политическую реакцию с техническим прогрессом» [16, 8. 1-2]. Такая гремучая идейная смесь была истинно немецкой и могла достичь своего логического завершения только в Германии, чему способствовало множество факторов, сформировавшихся в германской культуре и политике в межвоенный период.
Кондилис в своей работе по истории европейского консерватизма использовал историко-социо-логической подход к исследованию консерватизма. Он определял консерватизм не как историческое или антропологическое явление, а как «конкретное социологическое и историческое явление, связанное с определенным временем и местом» [18, 8. 11]. Он утверждал, что консерватизм как феномен ушел в историю вместе с исчезновением с идеологической и политической сцены аристократии. «Консерватизм как конкретно-историческое явление с сопутствующей ему идеологией давно мертв и похоронен» [18, 8. 507]. Идейно-политические феномены, которые мы называем консерватизмом применительно к правым течениям конца XIX - XX веков, имеют с ним мало общего и являются выражением ортодоксального либерализма или буржуазной реакцией. «Консервативная революция» была не более чем реакцией буржуазии на послевоенный кризис и его последствия в Германии.
Кондилис отмечает фрагментарность идеологии «консервативной революции», которая, по его мнению, не была целостной. Ее характерной чертой
124
являлось то, что важнейшие вопросы трактовались не столько на теоретическом уровне, сколько в публицистической и литературной манере. Он обозначает следующие признаки различия «консервативной революции» и классического консерватизма: 1) ориентация «консервативных революционеров» на узко национальную проблематику, что противоречит поискам классического консерватизма основ универсального и божественно санкционированного порядка;
2) «фёлькишеская» ориентация» национальной мысли «консервативных революционеров» была продуктом распада классического консерватизма, который иначе понимал и представлял национально организованное и иерархически унифицированное общество;
3) ориентация «консервативной революции» на современность и будущие, тогда как классический консерватизм был целиком обращен в прошлое, в «золотой век» аристократии [18, 8. 475-477].
В 1989 г. вышло обобщающее исследование известного политолога Курта Ленка по истории немецкого консерватизма. Третья часть книги, где Ленк рассматривает консерватизм в Веймарской республике, целиком посвящена «консервативной революции». Тем самым он изначально признал её репрезентативность как основного направления немецкого консерватизма. «Консервативная революция хотела соединить национализм и «немецкий социализм» в новом синтезе», - характеризует он главную идею «революционного консерватизма» [20, 8. 109].
Ленк приходит к выводу, что радикализация консерватизма в Веймарской республике была связана с возрастающим напряжением между духовными (от себя добавим - и политическими) поисками консерваторов и новыми явлениями жизни. «Консервативная революция отражала всеобщие тенденции, которые следует считать типическими для эпохи между двумя мировыми войнами», - пишет он по этому поводу [20, 8. 111]. Поэтому она, унаследовав определённые черты предшествующего этапа развития немецкого консерватизма, являлась некой его новой радикальной формой.
Исследования «консервативной революции» на рубеже XX-XXI вв. продолжили тенденции, намеченные в 1980-х гг., что способствовало созданию ее более объемной картины. В трудах немецких историков, социологов и политологов: Штефана Брой-ера, Рольфа Петера Зиферле, британского историка-германиста Томаса Рокрэмера, одного из ведущих идеологов современных «новых правых» в Германии, историка и политолога Карлнхойста Вайсманна - формируется современный интеллектуальный дискурс, повлиявший на образ и восприятие «консервативной революции». Отныне она рассматривается как сложный идейный феномен, вобравший в себя
различные традиции, как идеологическое направление, в котором проявились традиционалистские и модернистские черты, и как явление, которое не поддается однозначной оценке.
«Возмутителем спокойствия» стал Бройер. Его представления о «консервативной революции» нашли выражение в знаменитой работе 1993 года «Анатомия консервативной революции» [13], в которой он бросил вызов Армину Молеру, отвергнув его концепцию «консервативной революции». Возникновение идеологии «консервативной революции» стало возможно, согласно Бройеру, в результате острого кризиса «буржуазного сознания» и процесса модернизации в Германии в ходе Первой мировой войны. Не меньшее значение для ее появления имело психологическое и ментальное единство ее деятелей, принадлежащих в своем большинстве к одному поколению образованных юношей из буржуазных семей. Крах прежнего мира, отступление немецкой культуры перед натиском западной цивилизации, острое переживание неустойчивости модерна - с одной стороны, активизм, авантюризм, воля к жизни и власти - с другой, были той гремучей смесью, в которой формировалась идеология «консервативной революции».
Бройер считает, что и само понятие «консервативная революция» не совсем удачно. Оно скорее запутывает рассматриваемый феномен, нежели проясняет его. У его представителей невозможно выделить общее мировоззренческое ядро, что исключает целостность и самого феномена. Он был проявлением «нового» национализма, к которому Бройер относит также и национал-социализм. Национализма, рожденного в недрах «массового общества», стремившегося разрушить узкоклассовые интересы «старого» консерватизма и рассматривающего нацию как единое целое. «Консервативная революция» была одним из проявлений кризиса «буржуазного сознания» в форме «нового» национализма. Проблема взаимоотношений «консервативной революции» и национал-социализма выступает у Бройера как проблема взаимовлияния двух «модернистских» течений в радикальном германском консерватизме.
Проблема выявления модернистских черт «консервативной революции» стала лейтмотивом исследования Зиферле [25]. «В центре нашего исследования находится отношение «консервативной революции» к модерну, в особенности - к технической цивилизации», - констатирует он [25, 8. 25]. Истоки «консервативной революции» Зиферле усматривает в реакции части крайне правых на кризис либерализма и социализма конца Х1Х - начала ХХ веков. Возникновение правого радикализма стало, по его мнению, специфическим ответом на кризис либерализма и социализма.
«Консервативная революция» была специфическим ответом справа на проблему влияния технической цивилизации на традиционные ценности. Этот ответ основывался не на радикальной критике техники, а на попытке её революционного преодоления.
Зиферле полагает, что «консервативную революцию» и национал-социализм следует понимать в проблемном поле современности. Оба этих идеологических и политических направления радикального германского консерватизма были настолько современны, насколько было современно породившее их общество. Принципиальным различием между «консервативной революцией» и национал-социализмом было, по мнению Зиферле, их отношение к расовой теории. Подводя итог своим размышлениям, он высказывает также интересную идею, согласно которой «консервативная революция» и национал-социализм были направлениями не альтернативными модерну, а альтернативного модерна [25, 8. 221].
Говоря о влиянии концепции модернизации на изучение «консервативной революции», нельзя не упомянуть и о работе известного английского германиста Томаса Рокрэмера «Другой модерн? Критика цивилизации, природа и техника в Германии 1880-1933» [24]. Рокрэмер предложил рассматривать антимодернистские тенденции в Германии конца XIX - первой трети XX вв. не в контексте проявления идеологии различных реакционных движений, а как естественную реакцию на кризис процесса модернизации. Он выстраивает свое исследование вокруг правых критиков цивилизации и модерна, которые признавали факт индустриализации и технизации современного мира и в рамках этого признания пытались предложить свое альтернативное понимание современности.
Рокрэмер полагает, что «консервативная революция» не была консервативной в общепринятом смысле этого слова, но ее следует считать все же консервативной в контексте тех идеалов, которые она проповедовала. Рокрэмер считает оправданным для более точного определения феномена «консервативной революции» использовать понятие «реакционный модерн», под которым он подразумевал представителей экстремистского крыла немецких правых - «консервативных революционеров» и национал-социалистов. «Реакционные модернисты» проповедовали идею другого модерна, противоположного буржуазно-либеральному пониманию прогресса. Они были реакционны в выражении своей антидемократической политической ориентации, но современны в желании использовать достижения цивилизации в своих целях.
В 2005 году вышло шестое переиздание книги А. Молера - это был фактически новый труд, сохра-
нивший лишь старое название [22]. По просьбе Молера один из ведущих идеологов «новых правых» в ФРГ, политолог и историк К. Вайсманн взялся за переработку «Консервативной революции в Германии». В результате его усилий, с одобрения Молера, который перед своей кончиной в 2003 году успел ознакомиться и одобрить вариант новой редакции книги, фактически получился новый текст.
Становление идеологии «консервативной революции» Вайсманн датирует 1918 годом, когда вышли первые программные сочинения ее представителей: первый том «Заката Европы» О. Шпенглера и «Размышления аполитичного» Т. Манна. Вайсманн полагает, что, несмотря на попытки «консервативных революционеров» занять идейную и политическую позицию между правыми и левыми, «консервативная революция», несомненно, принадлежит к правым политическим течениям. Но это был консерватизм иного рода, чем традиционный довоенный немецкий консерватизм. «Консервативные революционеры» не разделяли реставрационных и монархических устремлений. Они не желали идти в фарватере простой контрреволюции, а хотели выиграть саму революцию, взяв итоги Ноябрьской революции в свои руки под лозунгом свершения «национальной революции».
Большое место Вайсманн отводит анализу взаимоотношений «консервативной революции» и национал-социализма. Он отмечает, что «консервативные революционеры» и национал-социалисты в борьбе против Веймарской республики использовали одинаковые лозунги и клише: «либеральная система», «позорный мир», «национальный социализм». Идейная близость могла бы привести оба движения к сотрудничеству. Однако этого не произошло. Вайсманн выделяет следующие причины несостоявшегося сотрудничества «консервативных революционеров» и национал-социалистов: 1) элитарность политического сознания «консервативных революционеров»; 2) их скептическое отношение к политическим партиям; 3) недоверие к А. Гитлеру; 4) принципиальные различия в отношении расового вопроса и антисемитизма.
Поэтому, несмотря на желание ряда ведущих идеологов «консервативной революции» использовать нацистскую партию для достижения своих целей, подлинного сотрудничества между двумя радикальными направлениями немецкого консерватизма в Веймарской республике не получилось. Вайсманн замечает, что идейные различия между «консервативной революцией» и национал-социализмом не остались незамеченными и самими нацистами, которые считали «революционных консерваторов» представителями «старой» политической реакции.
126
В историографии ФРГ изучение феномена немецкой «консервативной революции», по существу, началось в рамках концепции «преодоления прошлого». Молер, написав оправдательный панегирик «консервативным революционерам», сам того не желая, спровоцировал выявление западной гуманитарной мыслью реакционных черт «консервативной революции». В 1950-х - 1970-х гг. она трактовалась как одно из ультраконсервативных течений германской общественно-политической мысли в Веймарской республике, способствовавшее становлению идеологии национал-социализма. Ситуация начала меняться начиная с 1980-х и особенно с 1990-х гг., когда ряд исследователей стал рассматривать «консервативную революцию» в рамках общей тенденции развития немецкого и европейского консерватизма. На изучение идеологического и политического профиля «консервативной революции», проблемы ее взаимоотношений и национал-социализма оказала влияние дискуссия о модернистской сущности нацизма в рамках «спора историков», которая вновь поставила вопрос о наличии модернизаторского потенциала немецкого консерватизма и его радикальных направлений.
Примечания:
1. Бланк, А. С. Германский фашизм и западногерманский неонацизм 1919-1969 гг.: Материалы к спецкурсу: в 3-х ч. Ч. 1. (1919-1939). - Вологда, 1971.
- 148 с.
2. Бланк, А.С. Из истории раннего фашизма в Германии. Организация. Идеология. Методы. - М., 1978.
- 208 с.
3. Галкин, А.А. Германский фашизм. - 2 изд. - М., 1989. - 350 с.
4. Галкин, А.А.; Рахшмир, П.Ю. Консерватизм в прошлом и настоящем. - М., 1987. - 192 с.
5. Дюпё, Л. Под знаком Версальского мира. «Восточная идеология» и «национал-большевизм» в Веймарской республике // Германия и русская революция 1917-1924. - М., 2004. - С. 176-204.
6. Мёллер ван ден Брук, А. Третья империя // А. Мёл-лер ван ден Брук, А. Васильченко. Миф о вечной империи и Третий рейх. - М., 2009. - С. 112-364.
7. Рахшмир П. Ю. Проблема взаимосвязи нацизма и «революционного консерватизма» в буржуазной историографии // Ежегодник германской истории, 1972. - М., 1975. - С. 409-431.
8. Терехов, О.Э. Между традицией и модерном: идеология «консервативной революции» в интеллектуальном пространстве Веймарской Германии // Диалог со временем. - 2014. - № 47. - С. 151-163.
9. Терехов, О.Э. «Консервативная революция» как феномен правого модерна в Веймарской республике / Исторический журнал: научные исследования. -2015. - № 3(27). - С. 364-370.
10. Терехов, О.Э. Феномен «консервативной революции» в историографии ФРГ: основные концепции и проблемы интерпретации. - Кемерово, 2011. - 192 с.
11. Юнгер, Э. Соединяйтесь! // Э. Юнгер. Националистическая революция. Политические статьи 1923 -1933. - М.: Издательская группа «Скименъ», 2008.
- С. 81-87.
12. Эли, Д. Теории фашизма: проблемы интерпретации // Берегиня. 777. Сова. - 2014. - № 4(23). - С. 22-40.
13. Breuer, S. Anatomie der Konservativen Revolution. -Darmstadt, 1993. - 232 S.
14. Dupeux, L. «Nationalbolschewismus» in Deutschland 1919-1933: kommunistische Strategie und konservative Dynamik. - München, 1985. - 492 S.
15. Gerstenberger, H. Der revolutionäre Konservatismus: ein Beitrag zur Analyse des Liberalismus. - Berlin, 1969. - 171 S.
16. Herf, J. Reactionary Modernism. Technology, culture and politics in Weimar and the Third Reich. -Cambridge, 1984. - 251 p.
17. Klemperer, K. von. Konservative Bewegungen zwischen Kaiserreich und Nationalsozia-lismus. -München, 1962. - 276 S.
18. Kondyles, P. Konservativismus. Geschichtlicher Gehalt und Untergang. - Stuttgart, 1986. - 553 S.
19. Kroll, F.L. Konservative Revolution und Nationalsozialismus: Aspekte und Perspektiven ihrer Erforschung // Stand und Probleme der Erforschung des Konservativismus / Hrsg. C. von Schrenck-Notzig.
- Berlin, 2000. - S. 103-118.
20. Lenk, K. Deutscher Konservatismus. - Frankfurt am Main, 1989. - 330 S.
21. Mohler, A. Die Konservative Revolution in Deutschland 1918-1932: Grundriss ihrer Weltanschauungen. -Stuttgart, 1950. - 287 S.
22. Mohler, A.; Weißmann, K. Die konservative Revolution in Deutschland 1918-1932: ein Handbuch. 6, völlig überarb. und erw. Aufl. - Graz, 2005. - XXV, 643 S.
23. Petzold, J. Konservative Theoretiker den deutschen Faschismus. Jungkonservative Ideologen in der Weimarer Republik als geistige Wegbereiter der faschistischen Diktatur. - Berlin: Deutscher Verlag der Wissenschafte, 1978. - 285 S.
24. Rohkrämer, Th. Eine andere Moderne? Zivilisationskritik, Natur und Technik in Deutschland 1880-1933. - Paderborn; München; Wien; Zürich, 1999. - 404 S.
25. Sieferle, R.P. Die Konservative Revolution: fünf biographische Skizzen (Paul Lensch, Oswald Spengler, Ernst Jünger, Hans Freyer). - Frankfurt am Main, 1995. - 250 S.
26. Sontheimer, K. Antidemokratisches Denken in der Weimarer Republik. Die politischen Ideen des deutschen Nationalismus zwischen 1918-1933. 3. Aufl. - München, 1992. - 336 S.
27. Stern, F. Kulturpessimismus als politische Gefahr. Eine Analyse nationaler Ideologie in Deutschland. - Bern, Stuttgart, Wien, 1963. - XIII, 420 S.
