CC BY
28
УДК 7.01
ПРОБЛЕМА ТЕКСТА В ПЕРФОРМАТИВНЫХ
И ФОРМАТИВНЫХ ИСКУССТВАХ
В.В. Прозерский
Аннотация. В статье ведется полемика с философом Н. Гудменом, разделившим арт-мир на две группы: искусства, имеющие текст и исполнение, и искусства бестекстовые. Автор статьи стремится показать, что способом бытия произведения как перформативных, так и формативных искусств является исполнение, имеющее пространственно-временной хронотоп. В совершенно другом виде произведение существует в состоянии хранения, обладающем только пространственными габаритами. Хранение замысла произведения происходит в знаковых структурах текста; хранение свершившегося художественного процесса - в электронной записи его исполнения.
Ключевые слова: искусство, замысел, исполнение, текст, нотация, творческий процесс, хронотоп.
THE PROBLEM OF TEXT IN THE PERFORMATIVE
AND THE FORMATIVE ARTS
V. Prozersky
Abstract. Through the dispute with N. Goodman, who divided the art world into two groups: the arts which have the text and its performance and the arts that lack this, author seeks to prove that the way of existence of performative as well as formative arts is a performance in a spatio-temporal time-space. In a completely different form the art product exists in the storage position, having only spatial dimensions. The design of the future work of art takes place in the iconic structure of the text, while storing of an accomplished artistic process is in the form of an electronic recording of its performance.
Keywords: art, plan, design, text, notation, the creative process, chronotop.
Нельсон Гудмен, известный философ, логик, аналитик языка, исследуя язык эстетики, предложил разделить основные виды искусства, в совокупности образующие художественный мир (арт-мир), на две группы, из которых одной он дал название аллографических искусств, а другой - аутографических искусств [1]. В основу такого разделения положено предположение Гудмена о том, что искусства первого типа (аллографические) имеют текст (в терминологии Гудмена — нотацию), а искусства второго типа (аутографические) являются бестекстовыми.
По определению Гудмена, нотация - это такая символическая система, где каждому артикулированному знаку системы соответствует определенный референт в области отсылок (денотации). Искусства, имеющие знаковую нотацию (текст) и его исполнение, являются перформативными (исполнительскими).
Наиболее характерным примером нотационной системы является музыкальная партитура (score), ноты. Музыкальное произведение, представляет собой класс перформаций (исполнений), точно отвечающих символам нотации - нотным знакам [1, P.210]. К перформативным искусствам, Гудмен отнес,
наряду с музыкой, литературу, драматический театр, танец.
В отличие от них формативные искусства - живопись и скульптура, согласно Гудмену, не имеют ни нотации, ни исполнения. Их принципиальное отличие от перформативных искусств заключается в том, что в последних все исполнения, адекватные нотации, считаются аутентичными, (количество исполнений не имеет ограничений), а произведения живописи и скульптуры не существуют как классы исполнений; каждое из них реализуется в единственном числе. В индивидуальной истории создания отдельной картины или статуи запечатлелась страница творческой биографии их автора. Поэтому в этих искусствах возникает проблема подлинника и подделки (имитация работы известного художника; копии, выдаваемые за оригиналы, и т.д.).
Спектр видов (типов) искусства выстраивается, по Гудмену таким образом: на одном полюсе расположены аллографические искусства, имеющие нотацию и её исполнения, где все правильные реплики-исполнения идентичны самому произведению. На другом полюсе располагаются аутографические искусства (живопись, графика, скульптура), где каждое произведение - не класс исполнений, а
единственный уникальный экземпляр. В середину спектра Гудмен помещает архитектуру, так как она включает в себя процесс проектирования, следовательно, архитектурный проект можно считать аналогом текста (нотации) [1, Р.312].
Возникает вопрос: прав ли Гудмен, разделивший художественный мир на искусства, обладающие текстом, и искусства бестекстовые? Действительно ли формативные искусства (иногда называемые «пространственными») в отличие от перформативных, не имеют текста? Полагаем, что это не так. Ведь главной характеристикой текста, будь то нотация или другие виды знаковой записи произведения, является то, что текст, как знаковая схема будущего произведения, исполнен в ином материале по отношению к материи (медиуму) самого произведения. Отсюда следует, например, что материал, на котором записаны ноты, не имеет значения: они могут быть выгравированы на медной доске, нанесены на пергамент или бумагу, написаны от руки или изданы в типографии. В то же время аудирование музыкального произведения чрезвычайно чувствительно к особенностям звукоизвлечения, стилю исполнения фигураций, фактуре голоса, тембру инструмента, темпо-ритмическому характеру музыки, другим моментам динамики и агогики, то есть неразрывной связи плана содержания и плана выражения в музыкальном знаке.
В таком случае все предварительные материалы для создания статуи или картины, исполненные в ином материале, нежели медиум самого законченного произведения, можно считать знаковой схемой, текстом будущего творения. К ним относятся: предварительные наброски, эскизы, этюды, фиксирующие ключевые моменты замысла, в станковых произведениях; картоны, схематически воспроизводящие композиции будущих фресок и мозаик. Тогда и глиняные и гипсовые модели, предназначенные для отливки в металле или перевода в камень, выступают в роли текста будущих статуй.
В итоге, можно отметить, что все искусства имеют текст, - он является необходимым звеном в цепи творческого процесса. Если проследить стадии прохождения этого процесса, то мы получим: рождение творческого замысла; запись замысла в знаковой форме текста; перевод текста в материал произведения; существование произведения в релевантном медиуме; фиксация образа произведения в памяти реципиента; сохранение материального носителя
произведения в репродуцировании или электронной записи. Важно подчеркнуть, что
обозначенные фазы вышеприведенного процесса присутствуют во всех типах и видах искусства как перформативных, так и формативных. Различие, существующее между ними, заключается не в том, что первые процессуальны, а вторые только предметны - развертывание художественного процесса в пространстве и времени имманентно природе всех искусств [2], а в смещении смысловой нагрузки фаз этого процесса.
Обратим внимание на то, что в перформативных искусствах третья фаза -процесс перевода замысла в материал произведения (вхождение в его образ) и четвертая фаза - инкарнация произведения в релевантном медиуме (звуках, словах, жестах) - представляют собой презентацию произведения публике - это и есть художественное исполнение, игра артиста (музыканта, актера, танцовщика). Эта метаморфоза знаковой схемы в живую плоть, обретающую эстетическую ауру, происходит hic et nunc (здесь и сейчас), воочию перед зрителями (слушателями). Пятая стадия - пост-перформативная, это уже состояние свершенности, завершенности; переход формы из текучего состояния в константное, ретенция, удержание в памяти реципиента исполненного произведения.
Рассматривая художественно-творческий процесс в формативных искусствах, мы также можем зафиксировать стадии: зарождение замысла, запись его в виде текста; развертывание текста и претворение его в медиуме произведении; сохранение художественного образа в памяти реципиента; репродуцирование произведения или электронная запись. Однако, при сравнении с перформативными искусствами обнаруживаются новые моменты в третьей, четвертой и пятой фазах процесса.
Если в перформативных искусствах произведение вершится прямо на глазах у зрителей (третья фаза с переходом в четвертую), то в формативных искусствах этот процесс (как правило) от зрителей скрыт, исполнение совершается не публично, а в тиши мастерской. Художник сам является и автором текста, и его исполнителем. На суд зрителей картина выносится тогда, когда она исполнена, зритель получает для обозрения только арт-продукт -запись исполненного эстетического действия в виде графического листа, живописного полотна, статуи или инсталляции.
В данном случае презентация произведения наступает только в четвертой фазе после того, как текст полностью инкарнирован в художественную плоть. Поэтому и в пятой фазе мы также находим подвижки по сравнению с
аналогичной фазой перформативного процесса. Там происходила рефлексия полученных эмоциональных впечатлений и перевод их в константное состояние пребывания в долгосрочной памяти; здесь, наоборот, задача реципиента заключается в том, чтобы в презентированном ему застывшем арт-продукте воспроизвести актуальное состояние
эстетического опыта его автора, ощутить творческую силу исполнения и энергетику исполненного текста. Поскольку в формативных искусствах завершенное (исполненное) произведение представлено субъекту восприятия в виде объекта созерцания, здесь наступает опасность подмены произведения артефактом, соблазн назвать внешнюю пространственную форму самим произведением. Действительно, картина в раме (и без рамы) имеет геометрическую площадь, длину и ширину (эти параметры обычно указываются в музейных каталогах). Статуя (из камня, металла, дерева и любого другого материала) имеет массу, вес, объем, горизонтальные и вертикальные измерения. Архитектурные сооружения высятся как рукотворные каменные горы. Но надо помнить, что эти физические параметры принадлежат не самому художественному свершению, а его предметному закреплению, материалом которого являются краски, камень, металл и другие материалы [3].
Итак, в формативных искусствах зритель имеет дело не с презентацией исполнения, а с исполненным произведением, записью исполнения. Можно ли рассматривать её по аналогии с видеозаписью произведения перформативных искусств? Предложенная аналогия
представляется не совсем точной, так как запись исполнения в живописи и скульптуре - это следы движений руки самого художника-артиста [4, с.334]. В то же время электронная видеозапись представляет собой технический процесс. Продолжим рассуждение дальше: для того, чтобы увидеть в записи сыгранный спектакль, услышать сыгранную музыку, надо запустить аудиовидеозапись, но, обратите
внимание, - чтобы на самом деле увидеть живопись, скульптуру, архитектуру, надо точно также «запустить» имеющуюся перед глазами «запись»! Разница только в том, что видеозапись запускается с помощью технического устройства, а чтобы увидеть «живую» картину, статую, храм, собор, дворец, надо подключить живого исполнителя, - аниматора, возвращающего к жизни исполнительский процесс «застывших искусств». (В данном случае термин «застывшее искусство» употребляется по аналогии с терминами: английский - «still life»,
немецкий - «Stillleben», буквально значащих «застывшая жизнь», эквивалентных
французскому «натюрморт». Термин «застывшее искусство», или «неподвижное искусство» (англ. still art) употребляется в расширительном смысле, распространяясь на те виды искусств, произведения которых предстают нам как будто в «застывших» линиях, красках, пластических объемах). Вот в чем заключается разница между перформативными и формативными
искусствами: в первых художественный процесс совершается на виду у публики артистом (исполнителем), который вновь появляется перед зрителями, как только видеозапись запущена. В формативных искусствах, где мы имеем дело только со следами креативных жестов создателя произведения [5], его фигура скрыта, и место свободно. Занять это место, стать исполнителем-аниматором должен адресат направленного к нему эстетического послания, записанного фигурными знаками на холстах, на графических листах, выгравированного на деревянной или металлической пластине, высеченного в каменных конфигурациях. И если анимация произойдет, то в перистиле античного храма оживет ритуал, посвященный божеству этого храма; в статуе начнет трепетать живая плоть, воскресшая под магическими прикосновениями резца ваятеля; архитектурный массив распахнется приветливым, гостеприимным пространством, приглашая войти в него; живописное полотно развернется сольным концертом автора, проявившего себя как маэстро красочных симфоний. Оправдается призыв К. Брюллова к молодым художникам: «Делайте с карандашом то же, что делают настоящие артисты со смычком, с голосом. Чувствуйте каждое движение сами, будьте актером» [6, с.9]. Станет понятно, что космос искусств скроен не механически, он един потому, что в каждом искусстве присутствуют принципы других искусств, каждое произведение есть «всеобщее», «тотальное» произведение -Gesamtkunstwerk [7, С.317]. Оно заключает в себе собранный воедино художественный мир -Gesamtkunstwelt.
Итак, необходимо отметить, что способом бытия произведения как формативных, так и перформативных искусств является исполнение, имеющее пространственно-временной хронотоп. Совершенно другое дело - его хранение в состоянии своего рода «окукливания», обладающее только пространственными габаритами. Хранение замысла происходит в записях с помощью знаков - текстах (нотации); хранение свершившегося художественного процесса - в записи его исполнения. В перформативных искусствах это электронная
аудио-видео-запись; в формативных в вязком или твердом материале следы
искусствах - «мануальная запись», фиксирующая продуктивных жестов творца произведения.
Литература:
1. Goodman Nelson. Languages of Art / Nelson Goodman // Hackett Publishing Company, 1976. - 356 p.
2. Прозерский В.В. Структурирование мира искусств / В.В. Прозерский // Studia Culturae. - 2014. -№ 19. - С. 39-47.
3. Ингарден Р. Исследования по эстетике / Р. Ингарден. - М.: Иностранная литература, 1962. - 570 с.
4. Флоренский П. Иконостас / П. Флоренский. -
СПб.: РХГИ, 1996. - 384 с.
5. Габричевский А.Г. Морфология искусства / А.Г. Габричевский. - М.: Аграф, 2002. - 864 с.
6. Кривцун О.А. Феномен артистизма в современном обществе / О.А. Кривцун. - М.: Индрик, 2008. - 720 с.
7. История эстетики; отв. ред. В.В. Прозерский, Н.В. Голик. - СПб.: РХГА, 2011. - 815 с.
Сведения об авторе:
Прозерский Вадим Викторович (г. Санкт-Петербург, Россия), доктор философских наук, Институт философии Санкт-Петербургского государственного университета, e-mail: prozer2015@gmail .com
Data about the author:
V. Prozersky (St. Petersburg, Russia), Doctor of Philosophy, Institute of Philosophy St. Petersburg State University, e-mail: [email protected]
