CC BY
342
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 7. ФИЛОСОФИЯ. 2018. № 1
М.А. Гарнцев*
ПРОБЛЕМА СОЗНАНИЯ В ФИЛОСОФИИ АРИСТОТЕЛЯ
Проблема сознания является одной из наиболее запутанных в философии Аристотеля. Сравнительное изучение некоторых пассажей из «Ев-демовой этики», «Никомаховой этики», «Метафизики» и т.д. показывает, что специфика человеческих сознания и самосознания во многом зависит от чувственности и темпоральности.
Ключевые слова: Аристотель, сознание, самосознание, общее чувство, aisthesis, koine aisthesis.
M.A. G a r n t s e v. The problem of consciousness in Aristotle's philosophy
The problem of consciousness is among the most puzzling ones in Aristotle's philosophy. Comparative study of some passages from «Eudemian Ethics», «Nicomachean Ethics», «Methaphysics», etc. reveals that specifics of human consciousness and self-consciousness depends largely on their relation to sensuality and temporality.
Key words: Aristotle, consciousness, self-consciousness, common sense, aist-hesis, koine aisthesis.
Одно из наиболее ощутимых затруднений, с которыми приходится сталкиваться при изучении аристотелевской концепции сознания, состоит в том, что в философском словаре Аристотеля очень непросто найти строго фиксированный термин для обозначения сознания. Вследствие этого, как отмечает В. Кэстон, «философы разошлись во мнениях относительно того, было ли вообще у Аристотеля понятие "сознание"» [V Caston, 2002, p. 751]. Семантический анализ «Никомаховой этики», «Евдемовой этики», «О душе» и «Метафизики» показывает, что сознание чаще всего обозначается Аристотелем при помощи термина «aisthesis»1. Редко встречающийся в его текстах термин «sunaisthesis» еще не играет у Аристотеля той роли, какую впоследствии он будет играть у неоплатоников2.
* Гарнцев Михаил Анатольевич — кандидат философских наук, доцент кафедры истории зарубежной философии философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, тел.: 8 (910) 441-96-01; e-mail: plotinus@yandex.ru
1 Ч. Кан замечает: «Довольно любопытно, что aisthesis — термин для обозначения чувственного восприятия представляет собой наиболее близкую параллель современному понятию сознания в языке Аристотеля» [Ch.H. Kahn, 1966, bd. 48, s. 71].
2 Об использовании неоплатониками терминов «сознание», «самосознание» см.: [I. Hadot, 1997, vol. 8, p. 33-85].
В «Евдемовой этике» Аристотель пишет: «Необходимо, чтобы друга каждый чувствовал (aisthanesthai) как самого себя, и точно так же познавал самого себя, как познает друга. Поэтому благоразумно вместе с другом радоваться простым радостям и удовольствиям, если живешь с ним вместе (ибо всегда совпадает чувство (aisthesis) у него и у друга)» [E.E. VIII. 12, 1245a 35—39]3. Таким образом Аристотель формулирует некоторые принципы своего подхода к проблемам сознания и самосознания.
В «Никомаховой этике» он придает этим принципам законченное выражение. Классическая версия аристотелевского «сознания» содержится именно в одном из ее фрагментов: «Если видящий чувствует, что он видит, и слышащий, что он слышит, а идущий, что идет, и соответственно и в других случаях есть нечто чувствующее (to aisthanomenon), что мы действуем, так что мы, пожалуй, чувствуем, что чувствуем, и понимаем, что понимаем, — [значит чувствовать], что мы существуем (ибо «быть» определено как чувствовать или понимать); и если чувство жизни относится к вещам, которые сами по себе доставляют удовольствие (потому что жизнь (dzoe) — благо по природе, а чувствовать благо, имеющееся в самом себе, доставляет удовольствие)» (E.N. IX. 9, 1170а 29 — b 3).
Этот фрагмент можно сравнить с фрагментом из «Метафизики»: «Так же как обстоит дело с человеческим умом, который направлен на составное, в теченж определенного времени (у него благо не в этой или другой части [его предмета], а лучшее, будучи чем-то отличным от него, у него — в некотором целом), точно так же обстоит дело с [божественным] мышлением, которое направлено на само себя, на протяжении всей вечности» (XII. 9, 1075a 7—10).
Напрашивается вывод, что, по Аристотелю, человек сознает сам себя способом, совершенно отличным от того, каким познает себя божественный ум. Иными словами, человеческое мышление не тождественно сознанию этого мышления. Человек сознает сам себя и свою интеллектуальную деятельность постольку, поскольку он — существо, обладающее способностью восприятия. Это является особенностью аристотелевского понимания сознания, его принципиальным отличием, например, от картезианского «Cogito».
Следует отметить, что аристотелевская концепция самосознания окончательно сложилась в тот период, когда эволюция психологии Стагирита, характеризуемая постепенным преодолением пла-
3 Все термины и цитирование первоисточника на русском языке приводятся по изданиям: Аристотель. Соч.: В 4 т. М., 1975—1984; Аристотель. Евдемова этика / Пер. Т.В. Васильевой, Т.А. Миллер, М.А. Солоповой. М., 2011, если дополнительно не указано иное (далее отмечаются только по пагинатору).
тоновского дуализма души и тела, была близка к завершению. Определение души как энтелехии живого тела, фиксирующее единство души и тела, делает содержащиеся в трактате «О душе» антропологические выкладки Аристотеля очень далекими от каких-либо дуалистических импликаций.
Основную антропологическую установку Аристотеля надо постоянно иметь в виду и при анализе аристотелевской концепции «общего чувства» («koine aisthesis»). Версии этой концепции, развиваемой Аристотелем в трактате «О душе» и в «Parva naturalia», несколько отличаются друг от друга, в частности в том, что касается проблемы соотношения «общего чувства» и отдельных чувств, однако это различие может быть объяснено неодинаковой тематической направленностью названных сочинений.
Согласно Аристотелю, «общее чувство» не только выполняет функции систематизации и оценки чувственных образов, а также восприятия «общих свойств» (движения, покоя и т.д.), но и является восприятием восприятия. Синтезирующая функция «общего чувства» выступает у Аристотеля одним из важнейших факторов, определяющих единство самосознания субъекта. Особенно рельефно эта функция обрисовывается в аристотелевском трактате «О восприятии и воспринимаемом».
Критикуя использовавшееся рядом теоретиков музыки понятие «невоспринимаемо краткий интервал времени» [P. Gregoric, 2007, p. 131], Аристотель прибегает к помощи аргумента, в котором некоторые аристотелеведы уже давно усмотрели прототип картезианского «Cogito» [E. Brehier, 1942-1943, vol. 133, p. 143-144; E. Braun, 1956, vol. 5, s. 193-195; R. Bodeüs, 1975, vol. 20 (1), p. 63-74].
Поэтому есть смысл привести этот аргумент целиком: «Говорят, что на самом деле звуки доходят до нас не сразу, и нам лишь кажется, что это так, а не замечаем мы этого, поскольку оно происходит за такое время, которое не поддается ощущению. Верно это суждение или нет? К этому кто-нибудь, пожалуй, еще бы добавил, что нам только кажется, что мы одновременно видим и слышим, и эта мнимая одновременность происходит от того, что мы не замечаем промежуточных мгновений времени. Но это неправда. Не может быть времени, которое не поддается ощущению и которого мы не замечаем, но любое время может быть предметом ощущения. Ведь если когда кто-нибудь ощущает себя или нечто иное, тогда невозможно, чтобы его существование осталось незамеченным, но при этом в непрерывности существует некое время и такое по количеству, что его совсем нельзя ощутить. Следовательно, очевидно, что кто-нибудь сам бы не заметил, существует ли он, видит ли он,
ощущает ли он» [Parva naturalia. De sensu. 7, 448a 20-30]4. Тот факт, что самосознание в гносеолого-психологической доктрине Аристотеля связано с сознанием времени, заслуживает отдельного внимания. Однако, на наш взгляд, не вполне корректно по примеру Д. Росса или В. Тайлера относить время к числу «общих свойств»5. Хотя физическое время и является, по Аристотелю, «мерой движения», но «чувство времени», присущее не всем животным, не идентично чувству движения. Более того, иногда Аристотель склонен рассматривать «чувство времени» как атрибут рационального познания6.
Временная структура человеческого самосознания превращается в мировоззрении Аристотеля в фактор, определяющий качественное своеобразие человеческого сознания. Самосознание эмпирического Я как единства души и тела, преодолевающее дуализм психического и физического времени, есть сознание существования этого Я во времени. Человеческое сознание, вследствие антропологического монизма не будучи всеохватывающим, способно превосходить себя, мгновениями как бы соприкасаясь, но никогда не сливаясь, с божественным «мышлением мышления».
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Аристотель. Никомахова этика / Пер. Н.В. Брагинской // Аристотель. Соч.: В 4 т. М., 1984. Т. 4.
Аристотель. Евдемова этика / Пер. Т.В. Васильевой, ТА. Миллер, М.А. Солоповой. М., 2011.
Аристотель. О душе / Пер. П.С. Попова // Аристотель. Соч.: В 4 т. М., 1975. Т. 1.
Аристотель. Метафизика / Пер. А.В. Кубицкого; Под ред. М.И. Итки-на // Аристотель. Соч.: В 4 т. М., 1975. Т. 1.
Аристотель. Физика / Пер. В.П. Карпова // Аристотель. Соч.: В 4 т. М., 1981. Т. 3.
Aristotle. De anima / Ed. with Int. and Com. by D. Ross. Oxford, 1961.
Aristotle. Parva naturalia // Aristote. Petits traités d'histoire naturelle / Texte ét. et trad. par R. Mugnier. P., 1953.
Aristote. Petits traités d'histoire naturelle / Texte ét. et tr. par R. Mugnier. P., 1953.
Aristoteles. Über die Seele / Üb. von W Theiler. B., 1979.
4 Перевод данного фрагмента выполнен совместно М.А. Гарнцевым и Д.В. Бугаем по изданию: Aristote. Petits traités d'histoire naturelle / Texte ét. et trad. par R. Mugnier. P., 1953.
5 См. комментарии: [Aristotle, 1961, p. 33; Aristoteles, 1979, S. 119].
6 См. фрагменты: Physica IV. 14, 223a 25; De anima III. 10, 433b 7.
Bodéûs R. Notes sur quelques aspects de la conscience dans la pensée aristotélicienne // Phronesis. 1975. Vol. 20 (1).
Bréhier E. Une forme archaique du «Cogito ergo sum» // Revue philosophique de la France et de l'étranger. 1942—1943. Vol. 133.
Braun E. Vorläufer des «Cogito ergo sum» bei Aristoteles // Annales Univer-sitatis Saraviensis. Philosophie-Lettres. 1956. Vol. 5.
Caston V. Aristotle on consciousness // Mind. 2002. Vol. 111 (444).
Gregoric P. Aristotle on the common sense. Oxford, 2007.
Kahn Ch.H. Sensation and consciousness in Aristotle's psychology // Archiv für Geschichte der Philosophie. 1966. Bd. 48.
Hadot I. Aspects de la théorie de la perception chez les néoplatoniciens: sensation (aisthesis), sensation commune (koine aisthesis), sensibles communs (koina aistheta) et conscience de soi (sunaisthesis) // Documenti e studi sulla tradizione filosofica medievale. 1997. Vol. 8.
