CC BY
59
ОБСУЖДАЕМ ПОПРАВКИ К ГРАЖДАНСКОМУ КОДЕКСУ РОССИИ
Проблема соотношения гражданского законодательства и специального законодательства о рынке финансовых услуг (на примере Федерального закона «Об инвестиционном товариществе»)
СЕМИЛЮТИНА Наталья Геннадьевна, заведующая отделом гражданского законодательства зарубежных государств ИЗиСП, доктор юридических наук
1. Роль гражданского законодательства в регулировании рыночных отношений, а точнее, отношений на любом рынке, в том числе рынке финансовых услуг1, трудно переоценить. Практически любая конструкция, используемая участниками рынка, по своей сути является гражданско-правовой. Связывая равных между собой партнеров, договорные конструкции независимо от их сложности изначально являются гражданско-правовыми и, соответственно, к ним так или иначе применимы нормы Гражданского кодекса РФ.
В то же время правовые нормы, регулирующие отношения на рынке финансовых услуг, являются специальными применительно к нормам гражданского права, что обусловле-
1 В данной статье мы не касаемся рассмотрения существа и видов финансовых услуг, соотношения категорий «финансовые услуги» и «инвестиционные услуги». Данные категории затрагиваются лишь постольку, поскольку они пересекаются с понятиями «инвестиционное товарищество», «совместная инвестиционная деятельность». Подробнее о существе и видах финансовых и инвестиционных услуг см., например: Фогельсон Ю. Б. Защита прав потребителей финансовых услуг. М., 2010; Семилютина Н. Г. Российский рынок финансовых услуг: формирование правовой модели. М., 2005.
но необходимостью обеспечить надлежащую защиту инвестору — лицу, которое передает денежные средства (или иное имущество, имеющее денежную оценку) для осуществления инвестирования.
Формирование современных стандартов регулирования отношений, возникающих на рынках финансовых услуг, происходило под влиянием сложных глобальных экономических процессов ХХ в. Изначально в качестве своего рода «законодателя мод» выступило законодательство США, регулирующее порядок выпуска и обращения ценных бумаг. Толчком для формирования законодательства о ценных бумагах США стал финансовый кризис 1929 г. Для преодоления этого кризиса был разработан комплекс законов, многие из которых продолжают действовать до сих пор. Кроме того, эти законы обеспечили формирование и развитие стабильного финансового рынка США, оказав влияние и на развитие европейского законодательства: как законодательства Европейского Союза (далее — ЕС) в целом, так и законодательства отдельных европейских стран.
В основу законодательства США первой трети XX в. были положены следующие — по-прежнему во многом актуальные — принципы.
Во-первых, в соответствии с Законом о ценных бумагах и биржах 1934 г. (Securities and Exchanges Act) была учреждена Комиссия по ценным бумагам и биржам (Secrities and Exchanges Commission — SEC (далее — SEC)) — специальный госу-
дарственный регулирующий орган, ответственный за состояние рынка ценных бумаг и находящийся в непосредственном подчинении Президента США.
Во-вторых, SEC должна была установить порядок доступа к ведению профессиональной деятельности на рынке ценных бумаг, осуществляя контроль за деятельностью брокеров, дилеров, управляющих компаний и иных профессиональных участников, оказывавших услуги третьим лицам. Доступ к оказанию профессиональных услуг можно было получить на основании лицензии либо через членство в саморегулируемых организациях или фондовых биржах.
В-третьих, на SEC возлагалась задача по регистрации ценных бумаг (securities) (в первую очередь — акций и облигаций корпораций), подлежащих распространению «среди публики», т. е. предлагавшихся для приобретения неопределенному кругу лиц. Данный принцип несколько смягчался тем, что профессиональные участники рынка ценных бумаг в отношениях между собой могли использовать разного рода «финансовые инструменты» (ноты, бонды), не подлежащие регистрации в SEC.
Эти принципы определили основы государственного регулирования финансового рынка. Можно утверждать, что рассмотренные принципы являются практически универсальными, найдя отражение в директивах ЕС, национальных правовых актах государств — членов ЕС. При проведении экономических реформ в Российской Федерации эти принципы были учтены в Федеральном законе от 22 апреля 1996 г. № 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг» (далее — Закон о рынке ценных бумаг).
Устанавливая весьма жесткие требования в отношении порядка выпуска ценных бумаг, предназначенных для предложения широкой публике, законодатель может предусматривать более либеральные требова-
ния в отношении иных финансовых инструментов (в том числе неэмиссионных ценных бумаг), предназначенных для распространения среди профессиональных участников финансового рынка. Таких лиц обычно именуют «квалифицированными инвесторами», к числу которых относятся профессиональные участники рынка ценных бумаг (в том числе управляющие компании инвестиционных фондов), кредитные организации. Предполагается, что такие организации имеют возможность грамотно и объективно оценить риски, связанные с вложениями в инструменты, не прошедшие регистрацию в уполномоченном государственном органе. Кроме того, государство, устанавливая специальные требования в отношении профессиональных участников рынка ценных бумаг, также имеет возможность удерживать их от излишне рискованных вложений, тем самым защищая клиентов профессиональных участников — инвесторов. Ведь нарушение прав инвесторов подрывает доверие к национальному финансовому рынку, дестабилизируя его. Данный подход предопределяет соотношение общих норм гражданского законодательства и специальных норм, регламентирующих отдельные правоотношения, которые возникают на финансовых рынках.
Так, ГК РФ содержит положения, регламентирующие общие условия, которые относятся к договорам, используемым на финансовых рынках (например, к договору доверительного управления имуществом (ст. 1012—1026 гл. 53 ГК РФ). В то же время положения, содержащиеся в специальных правовых актах, в частности в Федеральном законе от 29 ноября 2001 г. № 156-ФЗ «Об инвестиционных фондах» (далее — Закон об инвестиционных фондах), а также в принятых в соответствии с ним нормативных правовых актах федерального органа исполнительной власти по рынку ценных бумаг (ФСФР России), устанавли-
вают соответствующие требования, например, к одной из сторон договора (управляющей компании), составу имущества инвестиционного фонда, находящегося в доверительном управлении. Такие требования позволяют обеспечить стабильность отношений на финансовых рынках.
2. С 1 января 2012 г. вступил в силу Федеральный закон от 28 ноября 2011 г. № 335-ф3 «Об инвестиционном товариществе» (далее — Закон об инвестиционном товариществе). Согласно его ч. 3 ст. 1 «к отношениям, возникающим в связи с осуществлением совместной инвестиционной деятельности на основании договора инвестиционного товарищества, положения Гражданского кодекса Российской Федерации, других федеральных законов и принимаемых в соответствии с ними иных нормативных правовых актов Российской Федерации применяются с учетом особенностей, установленных настоящим Федеральным законом».
Приведенные положения могут давать основания рассматривать отношения, возникающие в соответствии с договором о совместной инвестиционной деятельности, в качестве отношений по коллективному инвестированию2. Однако это весьма условно. С позиции регулирования профессиональной деятельности на рынке финансовых услуг отношения по коллективному инвестированию являются разновидностью профессиональной лицензируемой деятельности, осуществляемой, в частности, на основании Закона об инвестиционных фондах.
Этот Закон регулирует «отношения, связанные с привлечением денежных средств и иного имущества путем размещения акций (выделенное курсивом относится к акцио-
2 См: Чефранова Е. А. Методические материалы по теме «Новое в деятельности нотариуса в связи с принятием Федерального закона № 335-Ф3 «Об инвестиционном товариществе» и Федерального закона № 405-ФЗ». М., 2012. С. 5.
нерным инвестиционным фондам. — Н. С.) или заключения договоров доверительного управления в целях их объединения и последующего инвестирования в объекты, определяемые в соответствии с настоящим Федеральным законом, а также с управлением (доверительным управлением) имуществом инвестиционных фондов, учетом, хранением имущества инвестиционных фондов и контролем за распоряжением указанным имуществом» (ст. 1).
С точки зрения экономического содержания отношений, возникающих в связи с учреждением инвестиционного товарищества, и отношений, возникающих ввиду учреждения инвестиционных фондов, наблюдается явное сходство. В обоих случаях речь идет об объединении финансовых ресурсов (денежных средств) для приобретения ценных бумаг и (или) иных финансовых инструментов.
При этом инвестиционный фонд не правосубъектен; он представляет собой имущество, переданное инвестором уполномоченному лицу — управляющей компании для размещения в ценные бумаги и (или) иные финансовые инструменты и (или) объекты. Инвестиционное товарищество также не наделено правосубъектностью; оно представляет собой объединение лиц — товарищей. При этом выделена категория «общее имущество товарищей» (ст. 7 Закона об инвестиционном товариществе), которое подлежит обособлению как от имущества управляющего товарища, так и от имущества остальных товарищей (равно как и инвестиционный фонд подлежит обособлению от имущества управляющей компании). «Общее имущество товарищей учитывается уполномоченным управляющим товарищем на отдельном балансе, и по такому общему имуществу ведется самостоятельный учет» (ч. 3 ст. 7 названного Закона).
В соответствии со ст. 10 Закона об инвестиционном товариществе
«денежные средства, переданные в оплату долей в общем имуществе по одному договору инвестиционного товарищества, должны поступать на отдельный банковский счет, открытый уполномоченному управляющему товарищу на основании договора банковского счета... с указанием наименования (индивидуального обозначения), даты заключения и номера договора инвестиционного товарищества». Аналогичные требования об обособлении имущества фонда от имущества управляющей компании вытекают из ст. 13, 132 и (особенно) ст. 15 Закона об инвестиционных фондах. Таким образом, средства инвестиционного товарищества подлежат обособленному хранению на счетах, открытых управляющим товарищем, с обозначением, например, «и. т.», а средства инвестиционного фонда — на счетах, открытых управляющей компанией, с обозначением «д. у.».
Однако на этом, пожалуй, сходство заканчивается. Различия в положении инвестиционных фондов и инвестиционных товариществ весьма существенны с формально-юридической точки зрения. Во-первых, для того чтобы осуществлять функции по управлению имуществом, переданным для инвестирования, управляющему товарищу требуется лишь наделение его полномочиями со стороны других инвестиционных товарищей. Управляющая же компания должна получить лицензию на осуществление деятельности в качестве таковой, а сотрудники компании должны обладать соответствующими квалификационными аттестатами.
Во-вторых, ценные бумаги, составляющие инвестиционный фонд, подлежат хранению в специализированных депозитариях, наделяемых дополнительными контрольными функциями. Это должно обеспечивать инвесторам — держателям паев инвестиционного фонда дополнительные гарантии, в том числе от злоупотреблений со стороны управ-
ляющей компании. В свою очередь, Закон об инвестиционном товариществе не содержит регламентации или каких-либо требований в отношении имущества, составляющего общую собственность инвестиционных товарищей.
В-третьих, согласно Закону об инвестиционном товариществе (ч. 1 ст. 4) каждый из инвестиционных товарищей должен внести вклад в общее дело. Согласно его ч. 1 ст. 7 «размер доли каждого из товарищей в общем имуществе товарищей определяется пропорционально стоимости внесенных ими вкладов в общее дело». Статья 11 данного Закона предусматривает, что «договор инвестиционного товарищества должен содержать условия, касающиеся размера, состава вкладов, сроков и порядка внесения товарищами вкладов в общее дело, размера долей каждого из товарищей в общем имуществе товарищей и порядка изменения таких долей, ответственности товарищей за нарушение обязанностей по внесению вкладов, совокупного размера вкладов, вносимых товарищами в общее дело, а также иные условия, необходимость включения которых в договор инвестиционного товарищества предусмотрена настоящим Федеральным законом». По сути, требования к договору инвестиционного товарищества созвучны требованиям, предъявляемым к правилам доверительного управления паевым инвестиционным фондом, сформулированным в ст. 17 Закона об инвестиционных фондах.
С определенной долей условности можно провести аналогию между правилами паевого инвестиционного фонда и инвестиционным договором. Главное же различие между ними состоит в том, что правила паевого инвестиционного фонда представляют собой открытый, доступный публике документ. Эти правила в силу более подробной регламентации требований, предъявляемых к ним, в большей степени защищают интересы инвесторов по сравнению с ин-
вестиционным договором, имеющим конфиденциальный характер. Вообще из текста закона не вытекает со всей очевидностью ответ на вопрос, можно ли считать участника инвестиционного товарищества (в отличие от держателя пая паевого фонда) инвестором, подпадающим под сферу действия Федерального закона от
5 марта 1999 г. № 46-ФЗ «О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг».
Вкладом товарища, не являющегося управляющим товарищем, в общее дело могут быть только денежные средства (ч. 4 ст. 6 Закона об инвестиционном товариществе). При этом размер доли каждого из товарищей пропорционален стоимости внесенных ими вкладов (ч. 1 ст. 7 Закона об инвестиционном товариществе). Из статьи 11 указанного Закона следует, что документом, удостоверяющим право инвестиционного товарища на долю в имуществе, а также размер этой доли, является договор инвестиционного товарищества. Документом, удостоверяющим долю в праве собственности на имущество, составляющее паевой инвестиционный фонд, является инвестиционный пай. При этом объем прав, удостоверяемых инвестиционным паем, различается в зависимости от типа паевого инвестиционного фонда. Представляется, что применительно к инвестиционным товариществам объем прав, предоставляемых в соответствии с договором инвестиционного товарищества, наиболее близок к объему прав, удостоверяемых паем закрытого инвестиционного фонда. Согласно п. 1 ст. 14 Закона
06 инвестиционных фондах «инвестиционный пай закрытого паевого инвестиционного фонда удостоверяет также право владельца этого пая требовать от управляющей компании погашения инвестиционного пая и выплаты в связи с этим денежной компенсации, соразмерной приходящейся на него доле в праве общей собственности на имущество, составляющее этот паевой инвести-
ционный фонд, в случаях, предусмотренных настоящим Федеральным законом».
Итак, главным и принципиальным различием в положении инвестиционных товариществ и инвестиционных фондов является отнесение деятельности, связанной с учреждением и обеспечением функционирования инвестиционных фондов, которая представляет собой по сути коллективное инвестирование, к области профессиональной деятельности на рынке ценных бумаг, требующей контроля со стороны государства. Необходимость такого контроля обусловлена адресованным неопределенному кругу лиц предложением осуществить вложение денежных средств в ценные бумаги и иные финансовые инструменты в соответствии с инвестиционной декларацией профессионального участника.
3. Введение в оборот Законом об инвестиционном товариществе понятия «совместная инвестиционная деятельность» может иметь серьезные последствия с точки зрения системности изложения законодательства. Представляя собой договорную форму совместной деятельности как юридических, так и физических лиц (при условии, что последние являются индивидуальными предпринимателями), направленной на приобретение ценных бумаг и иных финансовых инструментов срочного рынка (ст. 2 названного Закона), инвестиционное товарищество вторгается в сферу специального регулирования в области коллективных схем инвестирования. При этом названный Закон не учитывает требования специального законодательства, регламентирующего порядок осуществления инвестирования средств в ценные бумаги и иные финансовые инструменты.
Таким образом, произошло «размывание» принципов регулирования профессиональной деятельности на рынке финансовых услуг. Подобный «уход» от жесткого регулирования отношений, связанных с инвестиро-
ванием денежных средств в ценные бумаги и инвестиционные инструменты, через создание новой гражданско-правовой формы предпринимательской деятельности в рамках общих норм гражданского права не является лучшим решением, поскольку может породить новые проблемы как для участников инвестиционного товарищества, так и для нотариусов, выполняющих функции, связанные с нотариальным удостоверением и хранением договора инвестиционного товарищества. Результатом абстрагирования от требований специального законодательства может стать неопределенность правовых последствий действий, совершаемых инвестиционными товарищами.
Согласно Закону об инвестиционном товариществе совместная инвестиционная деятельность предполагает приобретение и (или) отчуждение не обращающихся на организованном рынке акций (долей), облигаций хозяйственных обществ, товариществ, финансовых инструментов срочных сделок, а также долей в складочном капитале хозяйственных партнерств. В упомянутых методических материалах3 в качестве первого шага, рекомендуемого нотариусам при удостоверении договора об инвестиционном товариществе, указывается проверка «правоспособности участников договора, в особенности некоммерческих организаций: не запрещено ли осуществление инвестиционной деятельности уставом организации». Представляется, что в данном случае не учитывается, что приобретаемые в рамках инвестиционного товарищества ценные бумаги и финансовые инструменты могут быть отнесены к категории ценных бумаг, предназначенных для квалифицированных инвесторов. При этом вероятность попадания подобных ценных бумаг в указанную категорию довольно велика. Согласно ст. 2 За-
кона об инвестиционном товариществе при совместной инвестиционной деятельности речь идет о приобретении ценных бумаг и инструментов, не обращающихся на организованном рынке.
Определение понятия «квалифицированный инвестор» в Законе о рынке ценных бумаг не предусматривает исчерпывающего перечня лиц, подпадающих под данную категорию. Согласно его п. 4 ст. 512 квалифицированным инвестором может быть признано даже физическое лицо. Признание лица на основании его заявления квалифицированным инвестором осуществляется брокерами, управляющими компаниями или иными лицами. Признание лица квалифицированным инвестором может иметь место в отношении отдельных видов ценных бумаг или иных финансовых инструментов (п. 7, 9 названного Закона). Таким образом, в обязанность нотариуса должна входить в том числе проверка участников товарищества на предмет наличия статуса квалифицированного инвестора. Исходя из требований Закона о рынке ценных бумаг при каждом приобретении товариществом ценных бумаг (финансовых инструментов) должна производиться проверка допустимости их приобретения в совместную собственность товарищей с точки зрения выполнения требований, установленных в отношении ценных бумаг, предназначенных для квалифицированных инвесторов.
Соблюдение требований, касающихся ценных бумаг и финансовых инструментов, предназначенных для квалифицированных инвесторов, является общемировой практикой. При этом нежелательные последствия возникают не только и не столько для приобретателей ценных бумаг, сколько, как правило, для профессиональных участников финансового рынка. В зарубежном законодательстве профессиональным участникам также запрещается предлагать ценные бумаги (финансовые инструменты) неквалифици-
3 См.: Чефранова Е. А. Указ. соч. С. 13.
рованным инвесторам. Так, в США правила выпуска и распространения ценных бумаг, предназначенных для квалифицированных инвесторов, были установлены в рамках Закона о ценных бумагах 1933 г. правилом 144-А «Частная продажа ценных бумаг профессиональным участникам» (Rule 144-A. Private resales of Securities to Institutions), принятым в 1972 г. Подобное регулирование существует как в целом в ЕС, так и в отдельных его странах (например, в Великобритании). В частности, распространение ценных бумаг посредством предложения их квалифицированным инвесторам осуществляется путем прямого указания на то, что бумаги не подпадают под требования Директивы ЕС № 2003/71/ЕС (устанавливающие обязательную регистрацию проспектов соответствующих ценных бумаг). При этом в самом проспекте соответствующего вида ценных бумаг (финансовых инструментов) установлен запрет предлагать данную ценную бумагу (финансовый инструмент) неквалифицированным инвесторам.
В российском законодательстве ситуация осложняется также конфиденциальным характером положений договора инвестиционного товарищества, условия которого не подлежат раскрытию и охраняются в соответствии с Федеральным законом от 29 июля 2004 г. № 98-ФЗ «О коммерческой тайне» (ст. 12 Закона об инвестиционном товариществе).
Секретность инвестиционной деятельности на финансовых рынках инвестиционных товариществ вызывает определенные негативные ассоциации с биржевым крахом в США 1929 г. В то время «конфиденциальности уделялось очень большое внимание. Менеджеры утверждали, что если они приоткроют завесу тайны над процессом отбора ценных бумаг для инвестиций, то это может создать на рынке опасный ажиотаж. Историки часто с удивлением вспоминают один эпизод из времени мыльного пузыря компании "South Sea". Тогда на рын-
ке появились акции компании, которая обещала "со временем раскрыть суть своих занятий". Тем не менее ее акции шли нарасхват»4. Безусловно, количество товарищей в инвестиционном товариществе не может превышать 50 (ч. 6 ст. 3 Закона об инвестиционном товариществе), однако данное число представляется все же слишком большим, учитывая требование о конфиденциальном характере деятельности товарища.
4. Устанавливая довольно жесткие требования как в отношении профессиональных участников, так и применительно к порядку проведения ими операций на финансовых рынках, государство тем самым стремится обеспечить стабильное развитие национального рынка (не только финансового). Принятие Закона об инвестиционном товариществе, в котором регламентация «совместной инвестиционной деятельности» осуществляется вне рамок регулирования финансовых рынков, создает условия для обхода требований, установленных соответствующими специальными нормами.
Мировой финансовый кризис, начавшийся в 2008 г., продемонстрировал, что именно неконтролируемые безрассудные действия участников рынка способны привести к тяжелым экономическим последствиям глобального масштаба. Усиление государственного регулирования означает не столько увеличение его объема, числа правил или запретов и ограничений, сколько превращение государственного регулирования в механизм, позволяющий предотвратить ошибки и проблемы, ведущие к кризису. Как отмечается в докладе группы экспертов, анализировавших причины кризиса 2008 г., регулирование должно стать более «умным, не позволяющим идти на поводу у профессиональных инвесторов»5.
4 Гэлбрайт Д. К. Великий крах 1929 г. Минск, 2009. С. 75.
5 В оригинале приведенная фраза звучит следующим образом: «We do not need
Очевидно, что авторы законопроекта, формируя новую организационно-правовую форму предпринимательской деятельности в виде инвестиционных товариществ, фактически устранили «неудобства», связанные с государственным регулированием профессиональной деятельности по инвестированию средств (в том числе неискушенных инвесторов) в ценные бумаги и иные финансовые инструменты. Предусматривая принцип автономии воли сторон и свободы договора, ГК РФ определяет его в качестве общей нормы. Специальные нормы, содержащиеся в соответствующих законах, определяют границы действия общей нормы гражданского законодательства в сфере регулирования.
С точки зрения юридической техники не следовало образовывать новые организационно-правовые формы путем приспосабливания общих норм гражданского законодательства к осуществлению операций, подлежащих регулированию нормами специальных законов. Этим создается нестабильность не только внутри — в национальном регу-
more regulation, we need smarter regulation that enables regulators to act against financial institutions that try to capture them». В данном случае «capture regulators» переведено как «идти на поводу», так как точнее передает смысл того, что происходит на рынке. Профессиональные участники, стремясь получить наибольший доход, нередко убеждают регулятора в необходимости ослабить регулирование с тем, чтобы снизить транзакци-онные издержки. Исследуя причины кризиса 2008 г., авторы Варвикского доклада установили, что, следуя настойчивым рекомендациям, регуляторы снижали требования к профессиональным участникам, и это способствовало проведению более рискованных операций, размещению средств в более рисковые активы. См.: The Warwick Commission on International Financial Reform: In Praise of Unlevel Playing Fields. URL: http://www2. warwick.ac.uk/research/warwickcommission (дата обращения: 28.12.2009).
лировании, но и вовне — на международных рынках.
В описанной ситуации наиболее разумным представляется путь совершенствования специального законодательства, по которому идут зарубежные регулирующие органы. В частности, в ЕС рассматривается вопрос о внесении изменений в законодательство, регламентирующее схемы коллективного инвестирова-ния6. В связи с этим приведем слова генерального директора и председателя правления «Российской венчурной компании» И. Агамирзяна: «Первое, о чем хотелось бы упомянуть, — завершение более чем двухлетнего законотворческого процесса по созданию новых, более удобных и приближенных к мировой практике организационно-правовых форм для стартапов ("хозяйственное партнерство") и венчурных фондов ("инвестиционное товарищество")»7. Отметим, что с точки зрения зарубежного опыта венчурный фонд — это все же инвестиционный фонд со всеми прилагаемыми атрибутами в виде контроля и требований, предъявляемых к профессиональным участникам. Таким образом, корректировка Закона об инвестиционных фондах представляется более предпочтительной, нежели изобретение новых форм в рамках гражданского регулирования.
Что касается уже образованной формы, то по своей сути и названию она должна быть отнесена к формам
6 30 января 2012 г. Европейский регулирующий орган по ценным бумагам и биржам (European Securities and Markets Authority — ESMA) опубликовал предложения по изменению регулирования схем коллективного инвестирования. См: Collins L, Counihan D. Proposals for Regulation of UCITS Exchange Traded Funds and Other UCITS Issues // World Securities Law Report. 2012. No. 3. P. 25—27.
7 Агамирзян И. Активность зарубежных инвесторов и, соответственно, их доля на российском рынке постепенно растет // Российская газета. 2012. 24 янв.
именно коллективного инвестирования. Учитывая это, Закон об инвестиционном товариществе следовало бы дополнить требованием о том, что управляющим инвестиционным товарищем должен быть профессиональный участник, имеющий соответствующую лицензию. Кроме того, представляется целесообразным сократить число инвестиционных товарищей до 12, если речь идет о сохранении условия о конфиденциальности инвестиционного договора. Для инвестиционных товариществ, число участников в которых превышает 12, условия договора, наоборот, должны быть доступны и представляться в регулирующий орган по финансовым рынкам. Такие минимальные изменения позволят «вернуть» инвестиционные товарищества в рамки специального законодательства о финансовых рынках, и будет оправданно то, что регулирование организационно-правовой формы предпринимательской деятельности осуществляется не нормами ГК РФ, а нормами специального закона.
Предлагаемый подход позволит устранить обнаруженную противоречивость регулирования деятель-
ности инвестиционных товариществ и обеспечит целостность регламентации вопросов новой организационно-правовой формы в рамках ГК РФ.
Библиографический список
Collins L., Counihan D. Proposals for Regulation of UCITS Exchange Traded Funds and Other UCITS Issues // World Securities Law Report. 2012. No. 3.
The Warwick Commission on International Financial Reform: In Praise of Unlevel Playing Fields. URL: http://www2.warwick.ac.uk/ research/warwickcommission.
Агамирзян И. Активность зарубежных инвесторов и, соответственно, их доля на российском рынке постепенно растет // Российская газета. 2012. 24 янв.
Гэлбрайт Д. К. Великий крах 1929 г. Минск, 2009.
Семилютина Н. Г. Российский рынок финансовых услуг: формирование правовой модели. М., 2005.
Фогельсон Ю. Б. Защита прав потребителей финансовых услуг. М., 2010.
Чефранова Е. А. Методические материалы по теме «Новое в деятельности нотариуса в связи с принятием Федерального закона № 335-ф3 «Об инвестиционном товариществе» и Федерального закона № 405-ФЗ». М., 2012.
