CC BY
26
Бурятский государственный университет, Улан-Удэ
ПРОБЛЕМА СЛОВНИКА РЕГИОНАЛЬНОГО ИСТОРИЧЕСКОГО СЛОВАРЯ ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНОГО ТИПА
В современной лексикографии принцип дифференциаль-ности применяется в основном при составлении областных словарей. Он заключается в том, что в словари такого рода не включается общеупотребительная лексика, фиксируемая в словарях литературного языка. Цель применения данного принципа — выявить и показать специфику словарного состава территориально ограниченной формы существования общенародного языка, и в диалектной лексикографической практике она успешно реализуется.
Иное дело — исторические словари. Сразу следует оговорить неоднозначное в современной лингвистике толкование понятия «исторический словарь», суть которого по-разному освещалась в трудах известных ученых [Богатова 1984; Волков 1985; Гак 1994; Сорокин 1977; Щерба 1979]. Под историческим словарем может иметься в виду либо словарь, дающий историю всех слов, как существующих, так и отмерших, за все время существования письменности на данном языке, либо словарь, охватывающий лексику определенного прошедшего периода в истории данного языка [Гак 1994: 84]. Традиционно же в лексикографической практике русского языкознания сложилось так, что у исторических словарей предметом описания является статический синхронный срез исторического состояния русского языка .
Различия исторических словарей, помимо хронологических рамок, определяются выбором предмета лексикографического описания. В фундаментальных исторических словарях, каковым,
1 В ряду подобных словарей выделяется СРЯ XVIII, содержащий в словарных статьях указания на динамику словоупотребления в диахроническом плане.
например, является «Словарь русского языка XVIII века», представлена лексика языка, функционирующего в письменных памятниках многообразных жанров художественной литературы, научной и публицистической литературы, деловой письменности. Региональные исторические словари своим предметом описания избирают в основном словарный состав памятников деловой письменности, в котором предпочтение в лексикографическом описании отдается разговорной лексике.
С 70-х гг. XX века наряду с известными изданиями «Словаря русского языка XI-XVII вв.», «Словаря русского языка XVIII века» составляются и публикуются региональные исторические словари русского языка, среди которых стоит отметить вышедшие в конце XX — начале XXI века: ИСВЗ, Сл. Пан., Сл. перм., Сл. смол., Сл. том. В отличие от современных областных словарей в них проводятся разные лексикографические принципы их составления. Так, ИСВЗ и Сл. перм. являются словарями полного типа, Сл. том. и Сл. смол. — словарями дифференциального типа. При этом однотипность словарей не исключает некоторых различий между ними. В частности, Сл. перм. в отличие от ИСВЗ свойственна последовательная реализация принципа включения в словарь общеупотребительных слов; Сл. смол, в сравнении с Сл. том. более широко включает ономастический материал.
Тем не менее, определенный (и уже в какой-то мере традиционный) круг проблем для региональной исторической лексикографии остается актуальным. В нем наболевшими для региональной лексикографии представляются вопросы отбора лексики и состава словника, толкования лексического значения регионального слова, использования грамматических и стилистических помет, иллюстрации в региональном историческом словаре.
Проблема словника для регионального исторического словаря дифференциального типа остается пока нерешенной. Главная ее суть состоит в том, что задача отражения системы лексики определенного региона в историческом или современном состоянии неизбежно сталкивается с вопросом о включении в словарь общеупотребительных слов.
Многие лексикографы придерживаются концепции составления полного регионального исторического словаря. Главным
аргументом предпочтения словаря такого типа является то, что «только полный словарь способен наиболее точно отразить лексическую систему говора в момент его сложения. (...) Позволяет определить реальное употребление слова в его связях с другими словами, показывает процессы, происходившие в говоре на ранних этапах его развития» [Городилова 2000: 8]. Подчеркивая обязательность системной подачи слов в словаре как отражения их живых связей в языке, Г. А. Богатова пишет: «Любой словарь не может не дать слово спать, если он дает возбнуть или вздремнуть» [Богатова 1984: 118]. Таким образом, для словаря полного типа вопрос о системных отношениях связывается с вопросом о включении в словарь общеупотребительных слов.
Проблема здесь состоит в том, что словарь ориентирован на систему постольку, поскольку стремится показать современный (то есть единый для его носителей) язык во всей его полноте. Вместе с тем словарь не претендует на отражение такого свойства системы как потенциальность и описывает только ту ее часть, которая реализуется в узусе.
Региональный исторический словарь должен ставить перед собой задачу демонстрации лексической системы в ее функционировании, т. е. стремиться отразить действие ее системы в различных сферах и разных речевых ситуациях. По сути дела речь идет о двух разных реальностях: «о лексической системе (лингвистический объект) и лексике, представленной в употреблении (объект социальный, исторический, культурный)» [Скля-ревская 1995: 18].
Те лексикографы, которые придерживаются концепции составления полного регионального исторического словаря, на практике представляют материал, вызывающий вопросы. Один из них — каков принцип включения в словник регионального словаря общеупотребительных слов. В большинстве региональных словарей заявляется, что в нем помещаются все слова, зафиксированные в исследованных памятниках. Уже эта оговорка об ограниченном круге источников ставит под сомнение возможность отражения целостной системы лексики, относительной полноты словарного состава. В конечном счете справедливо мнение о том, что «любой словарь, ставящий перед собой задачу описать лексическую систему, в действительности описывает
тексты избранного круга источников» (Рей, Делесаль, 281. Цит. по [Скляревская 1995: 20]). В какой-то мере субъективный отбор источников предопределяет фиксацию в словаре одних общеупотребительных и частотных слов и отсутствие других, не менее употребительных, что, на наш взгляд, снижает актуальность и эффективность применения самого принципа. Так, сравнение выборки ряда общеупотребительных слов на букву К в СРЯ XVIII и Сл. перм. выявляет отсутствие в региональном словаре немалого количества таких лексических единиц, которые по употребительности и распространенности функционирования ничуть не уступают тем общенародным словам, которые зафиксированы в СРЯ XVIII:
СРЯ XVIII
Сл. перм.
капать, капель, капля (многозначн.)
капуста, капустка, капустник (многозначн.), капустный
карабин, карабинный караван, караванный карась карать
караул, караулить, караульный, караульня,
караулка, караульщик
карбас
карелы
карман (многозначн.), карманник, карманный карта (многозначн.) карточка, карточный каша (многозначн.), кашевар, кашица, кашка колодец, колодезь колоть (многозначн.)
кольцо (многозначн.), кольцовый
и др. производи.
корабль, корабельщик и др.
капустник ‘огород для выращивания капусты ’ капустный карабинный
караул, караулить, караульный, караульна/караульня
карта игральная карта
каша ‘продукты питания (мука и крупа ’, кашевар колодец, колодезь колоть ‘ударом наносить раны заостренным предметом ’
колечко
производи., корабельный, кораблик
коснуться/касаться (многозначн.) колебать (многозначн.) колебаться (многозначн.)
Трудно допустить, что в пермском региолекте не были употребительны такие слова, как капать, капля, карман, кольцо, корабль, коснуться, и вопрос «полноты» словаря, очевидно, здесь больше связан с вопросом отбора источников, лексическая информативность которых может быть ограничена определенной тематикой их содержания, их коммуникативной направленностью и в которых отмечается преимущественное использование слов соответствующих тематических групп.
Другой вопрос: какую лингвистическую ценность имеет включение тех или иных слов в словарь, если они, наряду с их фиксацией в известных лексикографических трудах СлРЯ XI-XVII, СРЯ XVIII, не добавляют никакой новой лингвистической информации. Ср., например, словарные статьи слова баня в Сл. перм., [Городилова 2000] и СРЯ XVIII:
БАНЯ, ж. Постройка, е которой моются и парятся. Баня Никитинская с сЪнми (Ш, 2, 310), 1629. [Сл. перм., I, 20];
БАНЯ, ж. Специальная постройка или помещение для мытья, баня. В Маковском острожке з бани и с квасу откупу взято ... Сп. смет, и помет, ен., 3, 1635 г. [Городилова 2000: 74];
БАНЯ, и, ж. (...) 2. Место, здание, где моются и парятся. Против той свэтлицы баня МАЛ I 381. Парят младенцев в жарких банях. Зыб. 1775 20. С торговых бань откупу 94 рубли 28 алтын. ПСЗ III 295. [СРЯ XVIII 1: 139].
Во всех трех случаях сложно говорить об информативности контекстов. Получается, что включение подобных слов в региональные словари имеет смысл только с целью констатации их общеупотребительности в русском языке определенной эпохи.
Рассматривая отношения русского литературного языка и региональных вариантов национального языка в языковой ситу-
корабельный, кораблик ‘чарка в виде кораблика ’
ации XVIII в., возможно, следует предположить изоморфизм в отношениях форм существования общенародного языка и их лексикографической разработки. Если любая территориальная форма общенародного языка (диалект, говоры, региолект и т. п.) представляет собой часть национального языка в целом, то и лексикон того или иного идиома является неотъемлемой частью общенародного языка, имея в своем составе как общеупотребительные, так и региональные лексические средства. Соответственно, виды словарей должны разграничиваться по такому же принципу. Общерусская лексика должна быть представлена прежде всего в словаре русского литературного языка, региональная лексика — в региональном словаре. Регионализмы выступают как часть общенародного языка, а региональный словарь дифференциального типа — как органическое дополнение фундаментального словаря. В этом случае для составителей региональных исторических словарей более актуальной была бы задача сместить акцент в отборе слов в исторический словарь: сосредоточить внимание не на общеупотребительных словах, которые не испытывают каких-либо семантических, стилистических изменений, а на собственно регионализмах.
Еще один аспект исследуемой проблемы — историческая динамика лексики в преднациональный период и на начальном этапе национального периода. Ограничение состава словаря и его источников хронологическими рамками предполагает последовательное и полное описание всего лексического материала, который оказался в пределах этих рамок, а значит, такое описание неизбежно касается динамики лексического развития (процессов вхождения слов, адаптации, семантического развития и других процессов, происходящих на протяжении данного временного отрезка).
Для русского языка преднационального и начала национального периода необходимо учитывать активную историческую динамику словарного состава, отсутствие единых норм словоупотребления, исторически изменчивый функциональностилистический статус генетически разнородных слов. В этом случае проводить принцип разграничения общеупотребительных слов и регионализмов в региональном словаре непросто. Сама общеупотребительная лексика с точки зрения исторической
динамики неоднородна, и в ней следует разграничивать два исторических пласта: исторически стабильную часть общеупотребительной лексики, к которой в первую очередь относится базисная лексика (термины родства, числительные, названия частей тела, наименования некоторых природных явлений и т. п.), и исторически изменчивую часть, к которой следует отнести культурную лексику, характеризующую артефакты, актуальные для данной эпохи (названия одежды, посуды, построек, орудий труда и т. п.), а также слова отдельных тематических групп. Так, в забайкальском региолекте XVIII в. общеупотребительными, с одной стороны, являются слова дядя, сын, десять, рука, трава, с другой стороны — слова азям, братина, мыльня, напаръя, бусый ‘серый’, зяблый ‘поврежденный морозом’ и др.
Особого внимания требует второй пласт общеупотребительных слов, судьбу которых важно учитывать в исторической перспективе. Среди них наиболее активным историческим изменениям подвержена разговорная лексика. В процессе исторической динамики разговорные слова неизбежно сужают или расширяют сферу и ареал своего функционирования, перемещаются на периферию и за пределы литературного языка, либо, напротив, территориально ограниченные, диалектные слова входят в активный фонд словарного состава литературного языка.
Таким образом, в региональном историческом словаре предлагается применять историко-дифференциальный принцип — принцип, учитывающий историческую динамику словарного состава общенародного языка. Например, с исторической точки зрения региональные слова XVIII в. являются неравнозначными и по мере выхода за пределы словарного состава русского литературного языка подразделяются на следующие группы:
1) слова, бывшие общеупотребительными в XVIII в. и впоследствии ставшие диалектными;
2) слова, выходящие из общего употребления в исследуемый период;
3) слова, вышедшие из общего употребления уже в XVIII в.;
4) слова, не подвергшиеся формальным и семантическим
изменениям вплоть до стабилизации норм литературного
языка в XIX в.
В соответствии с применяемым историко-дифференциальным принципом в региональный исторический словарь подлежат отбору лексемы первых трех групп. Общеупотребительные слова четвертой группы фиксируются в «Словаре русского языка XVIII века» — фундаментальном историческом словаре, представляющем собой системное описание лексики русского литературного языка. Например, в нем представлены общерусские, относящиеся к фонду базисной лексики слова выпить, год, голод, голос и многие другие, сохранившие без изменения свою основную семантику, стилистический характер словоупотребления, синтагматические связи, и считаем нецелесообразным подобные лексемы, употребляющиеся по крайней мере в тех лексико-семантических вариантах, которые не испытали никаких исторических изменений, приводить в региональном историческом словаре, как это делается во многих аналогичных лексикографических трудах. Характерно то, что похожая идея описания динамики лексико-семантической системы, из которой исключаются «стабильные элементы системы, устойчивые в прошлом состоянии и вполне обычные для современного литературного языка», предлагается для составления «Словаря русского языка XIX века» [Проект СРЯ XIX: 12-13].
Эффективность применения историко-дифференциального принципа в региональной лексикографии проявляется в том, что он позволяет, с одной стороны, сосредоточить внимание на выявлении и репрезентации в региональном словаре тех слов, норма употребления которых складывалась или, наоборот, утрачивала свою актуальность в литературном языке нового типа; с другой стороны, данный подход предоставляет возможность более четко установить состав регионализмов — таких слов, которые получали узуальную нормированность в том или ином региолекте.
Литература
Богатова 1984 — Г. А. Богатова. История слова как объект русской исторической лексикографии. М.: Наука. 1984.
Волков 1985 — С. С. Волков. Общерусские и региональные исторические словари как база для исторической лексикологии русского языка//Вопросы языкознания. 1985. № 5. С. 68-75.
Гак 1994— В. Г. Гак. Об историческом словаре //Филологические науки. 1994. № 1. С. 81-92.
Городилова 2000 — Л. М. Городилова. Словарь языка памятников Приенисейской Сибири XVII века. Проект. Источники. Пробные словарные статьи. Хабаровск: Изд-во ХГПУ. 2000.
Проект СРЯ XVIII — Словарь русского языка XVIII века. Проект. Л.: Наука. 1977.
Проект СРЯ XIX— Словарь русского языка XIX века. Проект. СПб.: Наука. 2002.
Скляревская 1995 — Г. Н. Скляревская. Новый академический словарь: объект, типологические признаки, место в системе русской лексикографии // Очередные задачи русской академической лексикографии. СПб.: Изд. ИЛИ РАН. 1995. С. 15-23.
Сорокин 1977 — Ю. С. Сорокин. Что такое исторический словарь? // Проблемы славянской исторической лексикологии и лексикографии: Тезисы. Вып. 3. М.: АН СССР. 1975. С. 20-22.
Судаков 2005 — Г. В. Судаков. Иллюстрации в историческом словаре // Актуальные вопросы исторической лексикографии и лексикологии. Материалы Всероссийской академической школы-семинара. СПб.: Наука. 2005. С. 129-136.
Щерба 1979 — Л. В. Щерба. Опыт общей теории лексикографии //Л. В. Щерба. Языковая система и речевая деятельность. Л.: Наука. 1979. С. 265-304.
Словари
ИСВЗ — Исторический словарь Восточного Забайкалья (по материалам нерчинских деловых документов ХУП-ХУШ вв.) / Авторы-сост. Г. А. Христосенко, Л. М. Любимова. Т. I. Чита: Изд-во ЗабГПУ им. Н. Г. Чернышевского. 2003.
СРЯ XVIII— Словарь русского языка XVIII века. Вып. 1-19. Л., СПб.: Наука. 1984-2011.
Сл. сиб. — Л. Г. Панин. Словарь русской народно-диалектной речи в Сибири XVII - первой половины XVIII в. Новосибирск: Наука. 1991.
Сл. перм. — Словарь пермских памятников XVI - начала XVIII века / Сост. Е. Н. Полякова. Вып. 3. Пермь: Изд-во ПГУ. 1996.
Сл. смол. — Региональный исторический словарь второй половины Х\Т-Х\ТП вв. (по памятникам письменности Смоленского края) / Отв. ред. Е. Н. Борисова. Смоленск. 2000.
Сл. том. — Словарь народно-разговорной речи г. Томска XVII - начала XVIII века / Под ред. В. В. Палагиной и Л. А. Захаровой. Томск: Изд-во ТГУ. 2002.
