CC BY
19
И. СОБОЛЕВА, кандидат экономических наук, зав. Сектором развития человеческого потенциала Института экономики РАН
ПРОБЛЕМА СБЕРЕЖЕНИЯ НАСЕЛЕНИЯ РОССИИ В СВЕТЕ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОГРАФИЧЕСКОГО ПЕРЕХОДА
Творческое наследие Бориса Цезаревича Урланиса представляет собой ценнейшую методологическую базу для выработки подходов к решению современных демографических проблем. Масштабность фигуры Б.Ц. Урланиса в значительной степени связана с широтой его кругозора. Будучи демографом, Б.Ц. Урланис, тем не менее, прекрасно осознавал связь, взаимообусловленность демографических и социальноэкономических процессов. Эта взаимообусловленность особенно отчетливо и ярко ощущается сегодня.
Использование такого методологического подхода позволяет выявить те направления, по которым изменение социально-экономического положения населения страны (в случае России - его существенное ухудшение в ходе реформ) воздействует на формирование демографической составляющей национального человеческого потенциала. На наш взгляд, именно совместным влиянием различных по своей природе факторов определяется крайне неблагоприятная демографическая ситуация, сложившаяся в стране.
Довольно широко распространена точка зрения, согласно которой процессы изменения численности и состава населения России в подавляющей части детерминированы объективным процессом демографического перехода и лишь в минимальной степени подвластны сознательному регулированию1. В этой связи актуален анализ возможностей и рисков, сопряженных с демографическим переходом, специфики его протекания в России и социально-экономических факторов, определяющих эту специфику.
Смысл и риски демографического перехода
Центральный вопрос - это вопрос о смысле демографического перехода. Ракурс, под которым сегодня наиболее часто рассматривается демографический переход, - это ракурс депопуляции: его связывают с сокращением рождаемости и происходящим на этой основе постепенным старением населения, замедлением и прекращением его роста.
Представляется, однако, что изначальный смысл демографического перехода несколько иной. Он состоит в том, что принципиально изменяется модель воспроизводства населения. Модель, предполагающая высокую рождаемость, высокую смертность, и на этой основе воспроизводство, прежде всего, популяции в целом, заменяется другой моделью: низкая рождаемость, увеличение продолжительности жизни, снижение смертности. И в зависимости от того, каков будет баланс этих процессов, от того, какой из них перевесит, демографический переход может привести к разным последствиям в отношении численности населения. Это может быть его стабилизация, это может быть некоторый рост, это может быть и сокращение населения. Таким образом, на стадии демографического перехода расширяется число вероятных будущих сценариев, возрастает вариативность
1 Вишневский А.Г. Экономическая демография. Анализ демографических процессов // Избранные демографические труды. Т. 2. М.: Наука, 2005.
демографического развития и возможности управления им2.
Однако главное состоит в том, что демографический переход как таковой есть выражение прогресса развития общества и экономики. При новом воспроизводственном механизме возрастает акцент на ценность каждой отдельной человеческой жизни. Целью становится не просто выживание и расширение популяции любой ценой, а сбережение каждого человека, и только на этой основе увеличение (или оптимизация) численности населения. Это и более прогрессивно, и более гуманно. В исследованиях Б.Ц. Урланиса последовательно проводится именно такое понимание демографического перехода: «Задача состоит в том, чтобы краткую историю человечества можно было изложить так: люди рождались, не испытывали страданий и жили долго и счастливо»3.
В то же время демографический переход неизбежно порождает новые риски, отсутствовавшие в традиционной модели, где демографические процессы шли преимущественно стихийно. Эти риски связаны с расширением возможностей сознательного вмешательства в механизм воспроизводства населения посредством контроля над рождаемостью на индивидуальном уровне и на уровне семьи. Индивидуальные интересы и предпочтения представителей ныне живущих поколений в отношении состава семьи и количества детей, которые в современных условиях реализовать на практике существенно легче, чем еще в середине прошлого века, могут вступать в противоречие с долгосрочным общественным интересом. Отсюда возникает опасность для устойчивого демографического, а значит и социально-экономического развития. Такая ситуация требует целенаправленных усилий, прежде всего, со стороны государства, направленных на достижение благоприятного баланса рождаемости и смертности и, в том числе, на гармонизацию индивидуальных и общественных интересов и установок.
Таким образом, в зависимости от социально-экономического, культурного, институционального контекста той или иной страны и, соответственно, от того, с какой стороны разворачивается демографический переход, национальная демографическая ситуация может складываться по-разному. Сегодня наиболее благоприятно она сложилась в новых индустриальных странах, где процессы роста продолжительности жизни, в значительной мере за счет снижения детской смертности, шли активнее, чем другая сторона демографического перехода - сокращение рождаемости. По динамике как абсолютных, так и относительных показателей развития человеческого потенциала эта группа стран стабильно идет в лидерах. Их население увеличивается, хотя и в этих странах сегодня идет демографический переход. В России ситуация развернулась в противоположном направлении.
Специфика демографического перехода в пореформенной России
Зафиксированное Б.Ц. Урланисом в его последних работах сокращение общего прироста численности населения с 1992 г. переросло в затяжную депопуляцию. За 19922005 гг. численность населения страны уменьшилась на 5,5 млн. человек. Если в межпереписные периоды 1970-1979 гг. и 1979-1989 гг. наблюдалась тенденция прироста населения (соответственно на 5,7% и 7,0%), то в период 1989-2002 гг. абсолютная убыль населения составила 1,9 млн. человек (1,3%).
В 90-е годы прошлого века депопуляция превратилась из региональной и этнической в серьёзную национальную проблему. Как показывают официальные данные, для
2 Подробнее о концепции демографической вариативности см., например, Багдасарян В.Э. К вопросу о формировании теории демографической вариативности как новой объяснительной модели демографических процессов. М.: Научный эксперт, 2006.
3 Урланис Б.Ц. Время решать // Курьер ЮНЕСКО. 1974. № 8-9.
большинства регионов характерной является тенденция устойчивой убыли населения. Исключение составляют лишь некоторые национальные образования в составе Российской Федерации - республики и автономные округа. Естественный прирост населения в 2002-2004 гг. был зафиксирован только в 18 регионах. Наибольшая убыль населения характерна для субъектов Центрального, Северо-Западного и Приволжского федеральных округов, где в настоящее время проживает более 50% населения России. В некоторых областях Центрального (Ивановская, Смоленская, Владимирская) и СевероЗападного округов (Псковская, Ленинградская, Новгородская) депопуляция в два и более раз превышает средний по России уровень.
По сравнению со странами Европы, в ряде из которых также наблюдается сокращение численности населения, в России этот процесс характеризуется особой глубиной. В 2003 г. соответствующий показатель достиг 6,2%, тогда как в развитых европейских странах его максимальные значения составили в Германии - 1,7%, в Италии - 1,4%. В 90-е годы для России стали характерны уникально низкая рождаемость на фоне исключительно высоких и непрерывно возрастающих показателей смертности, существенно опережающих коэффициенты рождаемости (в ряде регионов большее чем в два раза).
В целом сокращение рождаемости лежит в русле объективных общемировых тенденций демографического перехода. Однако на протяжении периода реформ оно происходило столь стремительно, что к рубежу тысячелетий по уровню рождаемости Россия оказалась на последнем месте среди европейских стран. Абсолютное число рождений уменьшилось более чем вдвое: с 2,5 млн. человек в 80-е годы до 1,2 млн. в 90-е годы. Рождаемость в настоящее время в полтора раза ниже уровня, необходимого для замещения поколений. Суммарный коэффициент рождаемости снизился с 1,73 в 1991 г. до 1,16 в 1999 г., в то время как число женщин фертильного возраста за рассматриваемый период выросло почти на 20%.
Однако наиболее острой проблемой демографического развития России является непомерно высокий уровень смертности населения трудоспособного возраста, прежде всего мужчин. Так, в возрастной группе 40-44 лет коэффициент мужской смертности за период с 1990 г. по 2004 г. вырос почти в два раза с 7,7 до 14,2 на 1000 человек. Особую тревогу вызывает рост смертности от неестественных причин, к числу которых относятся внешние причины (несчастные случаи, убийства, самоубийства4), сердечно-сосудистые заболевания, преждевременные инфаркты, инсульты, язвенная болезнь. В России, начиная с 1990 г. смертность от самоубийств превышает смертность от убийств. Причина раннего ухода из жизни зачастую кроется в отсутствии зримых перспектив развития. Бесцельность и беспомощность существования приводит к очень низкой ценности жизни и отсутствию подсознательного стремления ее продолжать.
Как и большинство европейских стран, Россия сегодня сталкивается с проблемой старения населения. Однако, в отличие от них, в основе этой тенденции лежит не увеличение продолжительности жизни, а, прежде всего, сокращение доли младших возрастных групп. В то же время ожидаемая продолжительность жизни населения России упала до самого низкого за послевоенный период уровня, что резко отбросило ее в хвост мирового рейтинга, где находятся преимущественно беднейшие африканские страны. На протяжении 90-х годов прошлого века по продолжительности жизни мужчин Россия занимала 110-130 место в мире, женщин - 95-100 место. Следует отметить, что на протяжении последних 5 лет позитивная динамика ВВП не сопровождалась обнадеживающими изменениями
4 В России смертность от самоубийств превышает среднеевропейский уровень у мужчин в 2,5 раза, у женщин - в полтора. Особо выделяется такой фактор мужской свехсмертности как «психологический суицид», когда образ жизни неотвратимо приводит к утрате здоровья и преждевременной смерти.
показателей здоровья и продолжительности жизни населения.
Ожидаемая продолжительность жизни в 1991-2005 гг. в России (лет)
Рис. 1
Исследователи ИСЭПН РАН выдвигают в качестве причины перманентное гипертрофированно стрессовое состояние россиян, снижающее сопротивляемость организма и вызывающее патологические изменения. По данным Института мозга РАН, проблемы с психическим здоровьем имеют 15% детей, 25% подростков и 40% призывников. Каждый третий взрослый россиянин нуждается в психологической поддержке для противостояния стрессам5. Таким образом, над страной нависла угроза существенной потери абсолютной численности населения при лавинообразном снижении потенциала здоровья.
Сопоставление общемировых и российских тенденций показывает, что обозначившиеся проблемные зоны вряд ли правомерно полностью относить на счет издержек трансформационных процессов. Однако, если в развитых странах более или менее успешно проводится политика, направленная на управление рисками демографического перехода и смягчение неблагоприятных изменений, то в России до недавнего времени никаких шагов в этой области не предпринималось. Между тем, в то время как темпы роста рождаемости неуклонно и устойчиво снижались, другая сторона демографического перехода, в которой как раз и реализуется основной его смысл, та сторона, которая связана с улучшением здоровья населения, увеличением продолжительности жизни, снижением смертности, была полностью парализована. Более того, все эти процессы шли в обратном направлении. Поэтому, на наш взгляд, современную ситуацию в России нельзя характеризовать как полноценный демографический переход. Точнее будет определить ее как постепенное вымирание населения.
Острота и болезненность демографической ситуации в значительной мере спровоцированы социально-экономическими причинами, связанными с ухудшением качества жизни подавляющей части населения, снижением социальной защищенности и подрывом возможностей нормального воспроизводства человеческого потенциала. Она является закономерным следствием игнорирования тенденций демографического развития при определении ориентиров стратегии и выборе тактики реформирования.
Факторы, определившие особенности демографического перехода
Проявившиеся на протяжении последних полутора десятков лет резко негативные демографические тенденции обусловлены наложением объективных процессов
5 Римашевская Н. Человеческий потенциал России и проблемы «сбережения населения» // Российский экономический журнал. 2004. № 9-10. С. 29-30.
демографического перехода, в значительной мере объясняющих существенное сокращение рождаемости, на неблагоприятный социально-экономический фон.
На протяжении длительного периода времени действовавшие в духе неолиберальной парадигмы разработчики российских реформ сознательно отказывались от проведения активной социальной политики, рассчитывая, что в процессе развития рыночных отношений социальные проблемы постепенно будут решены естественным путем. Однако выбранный курс спровоцировал усиление неблагоприятных демографических тенденций, которые обозначились еще в 70-е-80-е годы прошлого века, и привел к резкому ухудшению основных демографических индикаторов.
В условиях разрыва налаженных в советский период хозяйственных связей, монополизации экономики, масштабных структурных диспропорций и неразвитой инфраструктуры, рыночные силы породили деформированные отношения конкуренции. Поэтому стоимостные механизмы способствовали не преодолению, а напротив, закреплению и углублению диспропорций. Результатом стихийного рынка стал глубокий системный кризис, разрушение трудовых и социальных гарантий, снижение качества занятости, рост социального расслоения в обществе, обострение проблемы бедности и деградация системы потребностей широких слоев населения. Согласно официальным данным Росстата, в низшей точке кризиса (1999 г.) реальные доходы граждан опустились до 45,4% от дореформенного уровня, а в 2004 г. составили лишь 77,6%. Произошло не только снижение средних доходов, но и беспрецедентный рост неравенства в распределении результатов экономической деятельности. За период реформ коэффициент фондов, отражающий дифференциацию доходов населения, увеличился с 4,5 до 15,2 раз. В результате падение уровня и качества жизни большинства населения было значительно глубже отражаемого средними показателями.
Дестабилизация социально-экономического положения населения и увеличение масштабов бедности были связаны, в первую очередь, с ухудшением качества занятости и ослаблением социально-экономической защищенности населения в сфере труда. Период экономического спада сопровождался трехкратным обесценением реальной заработной платы и ее перераспределением в пользу аккумулирующих ренту экспортноориентированных добывающих отраслей и финансово-кредитной сферы. В период восстановительного роста (1999-2006 гг.) наблюдалось некоторое увеличение заработной платы при сокращении ее дифференциации. Тем не менее, средний уровень заработков до сих пор не достиг 70% от дореформенного уровня. При этом снижение разрыва связано с попытками сократить отставание от прожиточного минимума самых низкооплачиваемых работников. Таким образом, при сокращении разрыва между бедными и беднейшими фиксируется равномерно низкий уровень оплаты труда подавляющей части занятых.
Уровень заработной платы в России традиционно был относительно низким. Низкая цена труда сложилась исторически в результате поздней отмены крепостного права, многочисленных войн, революций, стихийных бедствий, на протяжении длительного отрезка времени сформировавших заниженные притязания наемных работников. В советский период низкая заработная плата в значительной мере компенсировалась универсальностью государственной социальной политики. Ситуация качественно изменилась в процессе реформ в результате коммерциализации социальной сферы. Активное замещение бесплатных услуг образования, здравоохранения, культуры платными усугубляло негативные последствия снижения заработной платы. Резкое уменьшение бесплатных и дотируемых составляющих затрат на рабочую силу создало угрозу нормальным условиям текущего воспроизводства населения.
Сегодня, как показывают обследования, в России факт низкой заработной платы в большинстве случаев означает для работника и низкий уровень душевых доходов. По
данным обследования социальной защищенности населения, проведенного Институтом экономики РАН в 2002 г. в трех регионах России, социально-экономическое положение обладателей рабочих мест с низкой заработной платой и их семей незначительно отличается от положения безработных, а по ряду параметров оказывается даже хуже (табл. 1). Лишь менее чем в четверти случаев низкие заработки компенсируются другими доходами домохозяйства и не приводят семью к бедности. Таким образом, низкий уровень оплаты труда стал одной из основных причин катастрофического падения реальных доходов населения.
Таблица 1
Оценка уровня удовлетворения базовых потребностей в семьях безработных и
низкооплачиваемых работников
Доля отметивших недостаточность семейного дохода для удовлетворения потребностей
Категория респондентов В продуктах питания В медицинском обслуживании, лекарствах В оплате жилья В одежде
Низкооплачиваемые 55,6 65,4 36,2 87,2
Безработные 53,7 61,2 44,8 86,6
Доля домохозяйств, имеющих
Категория респондентов Долги Задолженно сть за жилье Задолженность по коммунальным платежам Возможност ь регулярных сбережений
Низкооплачиваем ые 41,9 18,1 13,9 9,4
Безработные 36,4 17,9 19,4 3,0
Источник: данные обследования социальной защищенности населения ИЭ РАН
Проблема бедности существовала в России и в дореформенный период. По оценкам отечественных и зарубежных специалистов бедные составляли 10-15% населения, а по отдельным категориям - почти 40%.6 Однако в то время риск бедности распространялся в основном на многодетные семьи, семьи, оставшиеся без кормильца и одиноких пенсионеров. Сегодня из-за низкого уровня оплаты труда в большинстве отраслей и, особенно, в бюджетной сфере, домашние хозяйства с детьми. Около 50% бедного населения составляют «новые» бедные - одиноко проживающие граждане трудоспособного возраста, семьи с работающими взрослыми. Причем более трети из них - это домашние хозяйства с одним ребенком.
Полные семьи с 1-2 детьми составляют примерно треть бедных семей, на которую приходится почти половина общего объема дефицита располагаемых ресурсов. Согласно материалам выборочных обследований бюджетов домашних хозяйств, проведенного Росстатом в 2004 г., 64,7% бедных домохозяйств имели в своем составе двух и более работающих взрослых. Среди крайне бедных домохозяйств (с душевыми доходами ниже половины прожиточного минимума) аналогичная доля была лишь немногим ниже - 58%.
Ослабление социально-экономических позиций семьи стало существенным фактором снижения рождаемости. Ужесточение конкуренции на рынке труда при одновременном сокращении доступности социальной инфраструктуры, в том числе детских учреждений, резком росте стоимости бытовых услуг, переводе здравоохранения и образования в
6 Ellman M. A note on the distribution of income in the USSR under Gorbachov // Soviet Studies.1990. V. 42. № 1. P. 147-148.
значительной степени на платную основу привели к тому, что женщины утратили многие преимущества, которые в прежней системе помогали им совмещать семейные обязанности и работу.
С одной стороны, в обществе происходит нарастание «патриархальных» настроений, стремления «вернуть женщину в семью». С другой стороны, обостряется проблема женской и детской бедности, недостаточности доходов для нормального существования семьи. В результате многие женщины на практике лишены выбора, вынуждены поневоле брать на себя двойную нагрузку, либо ограничивать себя во всем ради детей. Такая ситуация неизбежно негативно влияет на принятие решения о рождении еще одного ребенка.
Культивирование идеологии индивидуализма взамен социальной солидарности привело к обоснованию необходимости возложения основного бремени ответственности за подрастающее поколение на институт семьи и, соответственно, сокращения масштабов государственной поддержки. Вывод о недостаточности поддержки со стороны государства можно сделать даже на основе анализа законодательно установленных гарантий, формально направленных на обеспечение минимально приемлемого уровня жизни уязвимых категорий населения (табл. 2). Наиболее «щедрые» из этих нормативов с трудом дотягивают до трети прожиточного минимума, а некоторые не выдерживают никакой критики, находятся за пределами здравого смысла.
Таблица 2
Соотношение минимальных социальных гарантий с прожиточным минимумом в 2004 (на конец года)
Гарантия рублей в месяц % к прожиточному минимуму
минимальный размер оплаты труда 720 22,3
Размер базовой части трудовой пенсии
по старости или инвалидности 2 группы 660 35,7
по случаю потери кормильца 330 17,8
круглым сиротам 660 35,7
пособие по уходу за ребенком до полутора лет 500 20,9
пособие на ребенка в возрасте до 16 лет 70 2,9
минимальная стипендия студентам вузов 400 14,9
минимальная стипендия студентам техникумов 140 5,2
Источник: данные Росстата
Еще меньше оптимизма вызывают данные о размерах фактических государственных затрат на оказание различных видов социальной помощи, отражающие уровень усилий государства по поддержке женщин, семьи и детей (табл. 3). Данные свидетельствуют о том, что перелом экономической конъюнктуры и существенный прирост средств государственного бюджета после 2001 г. весьма ограниченно сказались на государственной помощи женщинам и детям. Анализ структуры расходов показывает, что основной их прирост приходится на единовременные пособия, преследующие задачу «лобового» стимулирования рождаемости. В то же время номинальный размер ежемесячного пособия на ребенка в возрасте до 16 лет оставался без изменения на всем протяжении реформ. В 2005 г. эта ключевая для поддержки семьи Федеральная гарантия была и вовсе ликвидирована. Решение вопроса о величине базового детского пособия отдано на откуп регионам. Сокращение задолженности по выплате этого пособия, полностью обесценившегося в результате инфляции, в данной ситуации вряд ли может стать утешением.
Таблица 3
Динамика государственных расходов на выплату семейных и материнских пособий
Вид пособия Совокупные расходы на выплату пособия (млн. руб.)
1999 2000 2001 2002 2003 2004
по беременности и родам 2439 3675 5550 8604 10724 12079
при рождении ребенка 1549 1533 1821 5732 6513 6490
по уходу за ребенком до 1,5 лет 1901 1757 1966 5176 5656 5641
по уходу за детьми-инвалидами 90 141 198 267 307 345
ежемесячное пособие на ребенка 14774 19170 24738 23668 22493 20441
все семейные и материнские пособия 20753 26276 34273 43447 45693 44996
в процентах к предыдущему году 77,3 104,8 107,4 109,5 92,5 88,8
задолженность по выплате ежемесячного пособия на ребенка, в процентах от общей суммы выплаченных пособий на ребенка 177,0 107,5 60,6 40,0 22,9 11,7
Источник: данные Росстата
О ничтожности государственных усилий по реальной поддержке семей с детьми свидетельствует и мизерная, более того, неуклонно и устойчиво сокращающаяся, несмотря на экономический подъем, доля расходов на выплату семейных и материнских пособий в валовом внутреннем продукте страны и денежных доходах населения.
Широко рекламируемая сегодня новая демографическая программа, к сожалению, придерживается той же стратегической философии.
Таблица 4
Динамика доли расходов на выплату семейных и материнских пособий в ВВП и
денежных доходах населения
Доля семейных и материнских пособий 1991 1995 1998 1999 2003 2004
В ВВП 2,1 0,8 0,5 0,4 0,3 0,3
В денежных доходах населения 3,6 1,3 0,8 0,7 0,5 0,4
Источник: данные Росстата
Преследуя цель стимулирования рождаемости, она лишь в минимальной степени предусматривает меры, направленные на создание благоприятных комфортных условий для поддержки семей и воспитания даже тех детей, на которых она направлена непосредственно.
Возможные подходы к регулированию демографических процессов
Понимание демографического перехода как перехода к более гуманной и ответственной модели воспроизводства населения, в основе которой признание ценности каждого отдельного человека, должно, на наш взгляд, задавать общую тональность как демографической, так и социально-экономической политике. Поворотным пунктом к признанию гуманистической направленности задачи сохранения национального демографического потенциала могли бы стать социальные инициативы Президента РФ, получающие воплощение в национальных проектах, направленных на развитие социальной сферы. Хотелось бы рассматривать их как переход к новой социальноориентированной логике реформ.
К сожалению, анализ выдвинутых инициатив показывает, что они в большей мере ориентированы на решение конкретных достаточно узких задач и на защиту отдельных
проблемных или же, наоборот, перспективных категорий населения, чем на последовательное оздоровление условий человеческого развития. В рамках демографической программы основной упор сделан на меры по стимулированию рождаемости. Однако такой акцент в принципе противоречит смысловой логике демографического перехода.
Кроме того, у него есть и другие слабые стороны. Во-первых, как отмечают практически все эксперты, основываясь на многолетних наблюдениях демографических тенденций, прямолинейная пронаталистская политика никогда не имеет результатом долговременное стабильное увеличение рождаемости. Она может принести только краткосрочный желаемый эффект, вызвать всплеск рождаемости, вслед за которым происходит ее снижение.
Во-вторых, очень серьезная опасность состоит в том, что широко пропагандируемые сегодня меры, в первую очередь, выделение материнского капитала, приведут к снижению качества населения. Это связано с тем, что материнский капитал будет способствовать повышению рождаемости, прежде всего, в малообеспеченных и недостаточно благополучных семьях, где условия для воспитания и развития детей наименее благоприятны.
В свете перечисленных обстоятельств очевидно, что сегодня необходима не лобовая политика стимулирования рождаемости, а комплексная стратегическая политика, направленная на поддержку семьи, стабилизацию социально-экономического положения населения и улучшение качества жизни. Ключевые элементы этой политики - это достойная заработная плата и высокое качество доступных социальных услуг.
Ведущую роль в системе государственной поддержки семьи и детей должны играть не единовременные выплаты, как это происходит сегодня, а ежемесячные детские пособия, сопоставимые с прожиточным минимумом ребенка, доступность услуг здравоохранения, образования, детского отдыха, системы кружков и спортивных секций - всего того, что работает на улучшение качества населения. Доступность детских дошкольных учреждений, с одной стороны, крайне важна для женщин, так как является фактором, укрепляющим их позиции на рынке труда, расширяющим возможности заработка. С другой стороны, в условиях колоссального социального расслоения, доступность качественного дошкольного воспитания и образования является важнейшим фактором выравнивания стартовых возможностей детей из менее благополучных семей и, соответственно, улучшения качественных характеристик населения: состояния здоровья, уровня образования,
социального единения общества.
Еще один компонент, с которым обычно ассоциируется политика поддержки семьи, -это различные адресные пособия, выплаты, льготы. Он, безусловно, очень важен. Однако этот компонент носит вспомогательный характер и имеет ограниченную сферу применения. Осуществление адресной социальной поддержки сопряжено с крупными издержками на администрирование. По этой причине адресные социальные программы, основанные на проверке нуждаемости, получили практическое распространение главным образом в благополучных, богатых странах с низкой долей бедного населения. В России число адресов, по которым при сложившихся условиях занятости и уровне заработной платы следовало бы оказывать помощь, несопоставимо выше, чем в этих странах. Выше также уровень коррупции, а значит и риски, связанные с нецелевым и недобросовестным использованием средств, выделяемых на адресную поддержку.
Главное же состоит в том, что посредством адресной социальной помощи проблему социально-экономических позиций семьи решить нельзя в принципе, если параллельно не формируются условия, благоприятствующие существенному повышению уровня трудовых доходов населения. Эта проблема отнюдь не потеряла своей актуальности в
условиях перелома экономической динамики и начавшегося роста ВВП.
Сегодня на фоне благоприятной тенденции увеличения средней заработной платы формируются опасные критические, застойные зоны, где заработная плата, по-прежнему, существенно отстает от того уровня, который необходим для нормального воспроизводства семьи. Эти зоны не исчезают, что создает крайне неблагоприятные условия, в том числе, для нормального протекания демографических процессов7. Поэтому актуальной задачей становится создание устойчивых и необратимых механизмов повышения оплаты труда, ориентированных, прежде всего, на проблемные зоны низкооплачиваемости.
Одним из наиболее дискуссионных аспектов демографической и социальноэкономической политики является вопрос о привлечении мигрантов. В этой связи следует обратить внимание, что при обсуждении проблем миграции часто смешивают две разных проблемы - демографического дефицита, связанного с депопуляцией, и дефицита рабочей силы, который отчетливо обозначился с началом экономического роста и который стараются компенсировать привлечением мигрантов.
Демографический дефицит, как было подробно показано выше, безусловно представляет собой печальную реальность пореформенной России. В начале 90-х годов прошлого века ускорение депопуляции несколько компенсировалось миграционным приростом. Однако, с 1994 г. миграционный прирост обнаруживал устойчивую тенденцию к снижению (небольшой рост зафиксирован лишь в 2005 г.). На фоне увеличения естественной убыли это обусловило активизацию общей убыли населения. Миграционные процессы последних лет и анализ демографических тенденций в странах ближнего зарубежья8 не оставляют надежд на замещение естественной убыли населения за счёт внешней миграции. Кроме того, несбалансированность миграционных потоков усиливает неравномерность размещения населения по территории страны, что в конечном итоге создает дополнительные препятствия для эффективной реализации человеческого потенциала.
В то же время обозначившийся с началом экономического роста дефицит рабочей силы, который все больше и больше дает о себе знать на рынке труда, не имеет никакого отношения к демографическим процессам. По крайней мере, на протяжении последних десяти лет тенденции изменения общей численности населения и населения трудоспособного возраста имели противоположное направление: население в целом сокращалось, в то время как трудоспособное население устойчиво прирастало. За период с 1995 по 2005 г. его прирост составил 6 млн. человек (табл. 5). Обострение дефицита рабочих рук происходило на фоне увеличения объема доступных трудовых ресурсов. Это простое количественное сопоставление тенденций показывает, что обострение дефицита на рынке труда пока что никак не связано с демографией. Демографически укорененный дефицит рабочей силы - дело будущего. Сегодня это чисто экономический феномен.
Таблица 5
Динамика изменения численности и возрастной структуры населения в 1990-2005 гг. (млн. чел.)
1990 1995 1998 1999 2000 2001 2003 2004 2005
Все население 147,7 148,5 147,8 147,5 146,9 146,3 145,0 144,2 143,5
моложе 36,1 34,3 31,9 30,9 29,6 28,4 26,1 25,0 24,1
7 Подробнее см. Токсанбаева М.С. Социальные интересы работников и использование трудового потенциала. М.: Наука, 2006. Глава 6.
8 Подробнее см. Елизаров В., Денисенко М. Демографические факторы формирования трудовых ресурсов стран СНГ // Доклад на конференции ГУ-ВШЭ «Модернизация экономики и государство». М.: ГУ-ВШЭ, 2006.
трудоспособного
трудоспособном 83,9 84,3 85,4 86,3 87,2 88,0 89,2 89,9 90,2
старше трудоспособного 27,6 29,9 30,5 30,4 30,1 29,9 29,6 29,3 29,2
Источник: данные Росстата
С демографической точки зрения текущая ситуация как нельзя более благоприятна, так как означает постепенное уменьшение иждивенческой нагрузки на трудоспособное население при абсолютном приросте последнего. Не случайно такую ситуацию характеризуют как демографическое окно. И если даже в этой сверхблагоприятной ситуации системы социальной поддержки не справляются со своими функциями, то что же будет происходить по мере ее ухудшения и возрастания объема социальных обязательств?
Последнее обстоятельство необходимо иметь в виду при разработке миграционной политики. Нужно отчетливо представлять, что привлечение мигрантов означает либо снижение и без того очень низких стандартов на рынке труда (это касается и условий труда, и зарплаты, и соблюдения трудовых прав), либо - при условии придания миграционным процессам цивилизованного характера, колоссальную дополнительную нагрузку на социальный бюджет.
Вопрос состоит еще и в том, в какой мере позволительно (и по этическим соображениям и по соображениям воспроизводственной рациональности, экономической эффективности) идти на компромисс, решая проблему количественного роста за счет снижения уровня социальных гарантий и качества национального человеческого потенциала. В значительной мере он выходит за пределы демографической проблематики, но имеет демографические аспекты, связанные, прежде всего, с физическим и психологическим здоровьем населения, состояние которого в российских условиях постепенно ухудшается.
Сегодня, когда качество человеческого потенциала становится решающим фактором устойчивого развития и национальной конкурентоспособности, упор на прямолинейное стимулирование количественного роста во всех сферах, в том числе и в области демографической политики, представляет собой наименее рациональную стратегию. Необходимо последовательное формирование системы социальных условий, обеспечивающих укрепление позиций семьи, сохранение здоровья, воспитание и образование нового поколения на уровне современных стандартов. При современных очень высоких глобальных стандартах качества только на этой основе возможно сохранение национальной идентичности и укрепление позиций страны в мировом социально-экономическом пространстве.
